Время полумер и компромиссов прошло, настал момент, когда необходимо действовать! Действовать уверенно и смело! В такой ситуации нам нужен лидер, который четко видит цель, знает путь к ее достижению и, что важно, пользуется непререкаемым авторитетом.
И я сегодня от лица всех присутствующих, от лица всех жителей «Светлого Города» покорнейше прошу Киру принять титул нашей королевы!
-Да!!! – грянуло в ответ людское море, и Кира, печально улыбнувшись, слегка склонила голову, вняв их просьбе и смиренно принимая этот дар.
Под гром фанфар на балкон снова вышел Андрей, неся перед собой на алой атласной подушке изящную сверкающую корону. Она чем-то напоминала ажурную диадему киберкортекса, но, в отличие от дешевых поделок из алюминия, серебристого пластика и разноцветных лампочек, была изготовлена из настоящего белого золота и платины и ослепительно сверкала на солнце чистейшими бриллиантами.
Все затаили дыхание, и в воздухе повисла звенящая тишина. Алан осторожно взял корону в руки и подступил к Кире.
-В знак нашей признательности и нашего почтения мы венчаем тебя на царство и нарекаем Королевой «Светлого Города», - он опустил диадему на ее голову и шагнул в сторону, - мы присягаем тебе на верность вечную и отдаем свои судьбы на волю твою!
Алан с Андреем, стоявшие по бокам от нее, медленно опустились на одно колено. Кира Первая шагнула к парапету и простерла руки над заполненной людьми площадью, приветствуя своих подданных. И они, все до единого, от маленьких детей до сенаторов и министров, точно так же склонились перед ней.
По щекам коленопреклоненной Розалии Аше катились крупные слезы умиления и счастья. Одной рукой она смахивала их, а другой прижимала к себе Кристи, которая в силу своей детской непосредственности никак не могла сообразить, что случилось, и почему все вокруг нее попадали на колени и теперь плачут и радостно смеются одновременно.
Еще никогда прежде Розалия не чувствовала себя так умиротворенно, так… цельно. Как будто все предыдущие годы своей жизни она скиталась по миру в поисках утерянного смысла, подобно слепому котенку тычась мордочкой во все углы в поисках тепла, заботы и любви. Но только здесь, только сейчас она, наконец, смогла обрести искомое. Ее мытарства закончены, теперь у нее есть новый прекрасный дом, где ее, продрогшую и голодную, приютила ласковая и добрая хозяйка. И не было в мире большего счастья, чем, позабыв обо всех невзгодах и треволнениях, всецело довериться ее нежным рукам, утонуть в бездонной глубине ее прекрасных глаз, раствориться в звуках ее чарующего голоса.
Ибо сегодня в лице Киры Первой в мир явилось само Совершенство!
* * *
Мучительно долгие секунды отчаяния складывались в минуты и часы, километры презрения к самому себе неспешно наматывались на мою истерзанную душу, чувство собственной ничтожности песчинка за песчинкой громоздилось в огромные курганы бессмысленности моего бытия и терриконы пустоты моей нелепой жизни. Я мечтал только об одном – чтобы мое никчемное существование поскорее закончилось, но смерть упорно продолжала меня игнорировать, как я ее ни звал. Видимо даже для нее я был слишком жалок. Трусость и слабость духа не позволяли мне покончить с собой, а палачи все никак не являлись по мою душу, продолжая истязать ее нестерпимыми муками бесконечного ожидания.
Каморка, в которой меня заперли, отличалась полнейшим отсутствием мебели, и свет, с трудом пробивавшийся в маленькое окошко под самым потолком, еле-еле позволял разглядеть четыре пустых стены. Дважды в день мне приносили и ставили прямо на пол поднос с едой, но я к ней даже не притронулся, поскольку считал себя недостойным даже такой маленькой радости. Мне следовало страдать, не отвлекаясь на удовлетворение примитивных животных позывов. Да и зачем напрасно изводить продукты на отщепенца, который все равно приговорен к скорой смерти.
В своих мыслях я казнил себя сотни и тысячи раз, но мое сердце упрямо продолжало биться, оскорбляя Мироздание каждым своим ударом…
Входная дверь снова открылась, но я даже не взглянул в ее сторону, всецело поглощенный своей болью. Только когда шаги вошедшего человека остановились непосредственно рядом со мной, я на секунду оторвался от самобичевания и поднял на него свои красные от слез и бессонницы глаза.
Я успел лишь разглядеть стандартную униформу уборщика, как незнакомец наклонился и быстрым движением ткнул инъектором мне в шею.
На какой-то миг я испытал чувство облегчения, предположив, что меня наконец-то решили отправить в лучший из миров, обойдясь без лишних церемоний, но время шло, а я все еще продолжал дышать и помирать пока не собирался.
-Что Вы мне вкололи? – я потер слегка зудящее место инъекции.
-Коктейль из Мемоблокса и лошадиной дозы транквилизаторов, - пояснил «уборщик», - Сашка считает, что это должно помочь. По крайней мере, на какое-то время.
-Сашка? – мысли в моей голове путались и ускользали как мокрый обмылок из рук, - какой еще Сашка?
-Саттар, какой же еще! Ну как, полегчало?
Я вперил взгляд в лицо неожиданного гостя, отыскивая в нем хоть какие-то знакомые черты, но напрасно. Этого человека я определенно видел впервые в жизни.
-Кто Вы такой!? Что Вам от меня нужно!?
-Ну вот, вроде бы начал оживать, - он ухватил меня за куртку, поднимая на ноги, - давай, пошли! Нам еще Юлю вытаскивать.
-Юлю? Откуда вытаскивать? – каждая мысль отдавалась в голове гулким эхом, точно камушек, брошенный в глубокий колодец.
-Вообще-то Сашка просил меня спасти только ее, но я настоял на том, чтобы заодно вызволить и тебя. Иначе, думаю, она, когда прочухается, нас по головке не погладит, и за тобой все равно придется возвращаться, но это будет уже на порядок сложней.
Какие-то колесики в моем мозгу смогли, наконец, войти в зацепление и совершили несколько пробных оборотов.
-Овод!?
-Ну, слава Богу! – облегченно вздохнул он, выволакивая меня в коридор, - хоть какие-то признаки разума! Залезай!
Овод подтолкнул меня к большой тележке, на которой по комнатам развозили белье, и откинул в сторону простыню, закрывавшую ее внутренний отсек.
-Но… как? – я снова уставился на его лицо, снова и снова убеждаясь, что передо мной стоит совершенно незнакомый человек, не походящий на Овода ни внешностью, ни комплекцией, - я не понимаю…
-Что уставился? Да, я арендовал дайва на время, другой возможности подобраться к вам не было. И давай отложим вопросы на потом, у нас очень мало времени. Залезай!
Я кое-как втиснулся в тележку, для чего мне пришлось скрючиться в три погибели, и мой нос почти уткнулся в колени. Тележка вздрогнула и покатилась вперед.
Что характерно, несмотря на крайне тревожную ситуацию, я не испытывал страха или возбуждения. Должно быть таким образом на меня подействовали вколотые транквилизаторы. Я вообще не ощущал в себе никаких эмоций, словно на дне моей души выдернули сливную пробку и все их спустили в канализацию. Куда больше меня будоражил рой вопросов, требовавших немедленных ответов. Кто? Как? Откуда? В моем опустошенном мозгу образовался своего рода информационный вакуум, жаждавший наполнения.
-Но каким образом ты…?
-Заткнись! – негромко буркнул Овод, - для тюка с грязным тряпьем ты слишком разговорчив!
Я прикусил язык, сообразив, что едва нас не выдал.
Тележка тем временем продолжала катить по коридорам, подпрыгивая на порожках и жалобно скрипя в каждом повороте. Ее конструкция явно не была рассчитана на такую нагрузку. Не хватало еще, чтобы у нее колеса отвалились…
Мы резко остановились, и я услышал, как Овод что-то бормочет себе под нос, словно разговаривая сам с собой. Щелкнул открывшийся дверной замок, и он удовлетворенно воскликнул:
-Ага! Есть! – а потом отдернул простыню и поманил меня за собой, - давай, вылезай!
Он втолкнул меня в еще одну небольшую комнатку, и у меня ушло некоторое время, пока мои глаза привыкали к полумраку, а затекшие конечности восстанавливали чувствительность и подвижность.
Чуть погодя я разглядел съежившуюся в углу женскую фигурку, которая никак не отреагировала на наше появление. Рядом с ней на полу стоял поднос с едой, к которой она даже не притронулась. Овод подошел к ней, и в его руке блеснул инъектор.
-Темница собственного разума – самая надежная тюрьма, - сделав укол, он отошел назад и встал рядом со мной, - можно даже не тратиться на тяжелые запоры и вооруженную охрану. От себя-то не сбежишь!
Юлия пошевелилась и повернула к нам осунувшееся лицо с заплаканными глазами. Я по-прежнему ничего не чувствовал, скупо отметив, насколько она измождена, и предвкушая новую порцию банальных вопросов.
-Кто… кто вы такие и чего вам от меня нужно? – она с трудом сфокусировала взгляд на моей персоне, - Олег?
-Так, ребята, время не ждет! Все ответы вы получите немного позже… если выберетесь, конечно, - он протянул мне большой пакет с одеждой, - переодевайтесь, и шустро.
-Прямо здесь!? – Юлия, нахмурившись, покосилась на предметы женского туалета, что я ей протягивал. Ее мозг восстановил более-менее нормальную работу заметно быстрее моего.
-Я подожду снаружи, - Овод подошел к двери, но, увидев, что мы все еще медлим, добавил, - ой, только не говорите мне, что вы друг друга стесняетесь!
Смена гардероба не заняла у нас много времени. В итоге Юлия оказалась облачена в серо-голубой брючный костюм, который, по всей видимости, происходил из ее собственного шкафа. А вот мне достались черные пиджак и брюки, причем все это оказалось мне откровенно маловато. Пиджак еще ладно – его можно и не застегивать, а вот с брюками сложнее. Торчащие из-под них носки скрыть не получится никак. Тем не менее, выбора у меня не оставалось, и пришлось щеголять оголенными лодыжками.
Овод забрал у нас старую одежду и затолкал ее в свою тележку, после чего выдал нам дальнейшие инструкции.
-Дальше вы пойдете без меня, - он вскинул руку, упреждая наши возражения, - мне этого человечка еще домой вернуть надо. В конце коридора спуститесь по лестнице в гараж, где вас уже ждет машина – личный лимузин Саш… Александра. Юля пусть садится назад, а ты, Олежка, будешь изображать водителя.
-Так вот почему вы вырядили меня в этот похоронный костюмчик!
-Верно. Рулить не придется, координаты уже введены в навигатор, тебе остается только подтвердить пункт назначения. Но все равно, пока не покинете «Светлый Город», руки на всякий случай держи на штурвале, отыгрывай свою роль. Вряд ли кому придет в голову остановить эту машину, но я предпочел бы перестраховаться.
-Куда ты нас отправляешь?
-В безопасное место, куда же еще! По дороге сами разберетесь, - он взял нас за локти и подтолкнул вперед, - все, шагайте. Там у нас еще будет возможность нормально поговорить. И я обязательно все вам объясню. Обещаю.
Я прекрасно помнил, сколь высока цена данного Оводом обещания, так что без лишних саниментов повернулся к нему спиной и зашагал по коридору. Секунду спустя за моей спиной я услышал цокот каблуков Юлии. Возможно, это выглядело не очень-то вежливо, но я не видел смысла рассыпаться в благодарностях перед посторонним человеком, пусть даже где-то внутри у него сидел старый добрый Овод. Совместить две личности в одном теле у меня так и не получилось.
Пока все шло гладко. Лимузин поджидал нас прямо напротив выхода с лестницы, и стоило нам занять свои места, как он предложил начать движение по выбранному маршруту. Не желая задерживаться в этом, исключительно гостеприимном здании ни одной лишней секунды, я подтвердил выбор, и машина стронулась с места. Спохватившись, я положил обе руки на рулевое колесо, хотя оно оставалось совершенно неподвижным даже тогда, когда дорога совершала крутые повороты, и мне стоило немалых усилий удержаться от соблазна крутануть его, помогая автомобилю в них вписываться.
Мы выехали с парковки и, набирая ход, покатили по центральной аллее. Откуда-то сзади, со стороны центральной площади доносились приглушенные звуки громкой музыки, а яркие флаги, украшавшие все столбы, говорили о том, что в поселке проходят некие торжества, но выяснять подробности было некогда. Встреченные нами редкие прохожие не обращали на проезжающую машину никакого внимания, спеша на праздник, и вскоре я даже перестал переживать по поводу белых манжет сорочки, которые торчали из-под коротких рукавов пиджака на целую ладонь, не меньше.
Лимузин миновал въездную арку «Светлого Города», и я почти физически ощутил, как спало напряжение, царившее в его салоне до сего момента. Мы все-таки выбрались!
-Что это был за благодетель, что нас вызволил? – послышался с потолка голос Юлии, активировавшей внутреннюю связь, - у меня на его счет есть определенные подозрения, но они какие-то… странные.
-Не удивительно, - отозвался я, отпустив, наконец, руль и облегченно уронив руки на колени, - это был дайв, которым управлял угнавший его Овод.
-М-да, - донеслось из динамика после заметной паузы, - вопросов стало только больше.
-Только у меня ничего не спрашивай! – торопливо предупредил я, - мне известно не более твоего. Я и сам весь в неведении.
-Ладно. Тогда подождем.
-У тебя есть соображения насчет того, куда нас везут?
-По-моему тут все очевидно. Мы направляемся в летний загородный дом нашей семьи.
-Думаешь, там будет достаточно безопасно?
-Во всяком случае он достаточно удален от «Светлого Города», чтобы Кира не смогла до нас там дотянуться. Мне не терпится обдумать все случившееся своими собственными мозгами, без посторонних подсказок!
-Да уж, - согласился я, - не помешало бы.
За всю оставшуюся дорогу мы более не обменялись ни единым словом. Не знаю что творилось в голове у Юлии, а я все никак не мог четко определить, пришел ли мой разум окончательно в норму, или же до сих пор находится под медиативным воздействием Киры и ее помощниц, либо еще не отошел от сделанной Оводом инъекции. Так что я предпочел до поры до времени помалкивать, чтобы не наговорить глупостей, и Юлия в этом вопросе была со мной полностью солидарна.
Путь до места назначения занял у нас около часа. Возле въездных ворот нас встретила вооруженная охрана, но, поскольку они получили от Александра соответствующие инструкции, нас пропустили без лишних проволочек и снова закрыли тяжелые железные створки сразу после нашего проезда. Все говорило о том, что хозяин поместья настроен весьма серьезно и готовился держать оборону от любых попыток добраться до кого-то из его семьи.
Сам Александр ждал нас на ступеньках крыльца и почти подбежал к машине, даже не дожидаясь, пока она полностью остановится, и немедленно заключил свою дочь в объятия. Он даже не пытался скрыть свое волнение и радость от удачного ее вызволения.
Я также выбрался на воздух и первым делом, извиваясь как угорь, избавился от злосчастного пиджака, угрожающе трещавшего при каждом моем движении и грозившем в любой момент расползтись на мне по швам.
-Олег! – отпустив, наконец, Юлию, Александр шагнул ко мне, протягивая руку, - как же я рад снова видеть вас целыми и невредимыми!
-Спасибо, что про меня не забыли.
-Да как я мог! – он делано оскорбился, - наша семья столь многим тебе обязана!
Я нисколько не сомневался, что он, мягко говоря, лукавит и, сложись обстоятельства иначе, запросто оставил бы меня на растерзание, не испытывая ни малейших угрызений совести.
И я сегодня от лица всех присутствующих, от лица всех жителей «Светлого Города» покорнейше прошу Киру принять титул нашей королевы!
-Да!!! – грянуло в ответ людское море, и Кира, печально улыбнувшись, слегка склонила голову, вняв их просьбе и смиренно принимая этот дар.
Под гром фанфар на балкон снова вышел Андрей, неся перед собой на алой атласной подушке изящную сверкающую корону. Она чем-то напоминала ажурную диадему киберкортекса, но, в отличие от дешевых поделок из алюминия, серебристого пластика и разноцветных лампочек, была изготовлена из настоящего белого золота и платины и ослепительно сверкала на солнце чистейшими бриллиантами.
Все затаили дыхание, и в воздухе повисла звенящая тишина. Алан осторожно взял корону в руки и подступил к Кире.
-В знак нашей признательности и нашего почтения мы венчаем тебя на царство и нарекаем Королевой «Светлого Города», - он опустил диадему на ее голову и шагнул в сторону, - мы присягаем тебе на верность вечную и отдаем свои судьбы на волю твою!
Алан с Андреем, стоявшие по бокам от нее, медленно опустились на одно колено. Кира Первая шагнула к парапету и простерла руки над заполненной людьми площадью, приветствуя своих подданных. И они, все до единого, от маленьких детей до сенаторов и министров, точно так же склонились перед ней.
По щекам коленопреклоненной Розалии Аше катились крупные слезы умиления и счастья. Одной рукой она смахивала их, а другой прижимала к себе Кристи, которая в силу своей детской непосредственности никак не могла сообразить, что случилось, и почему все вокруг нее попадали на колени и теперь плачут и радостно смеются одновременно.
Еще никогда прежде Розалия не чувствовала себя так умиротворенно, так… цельно. Как будто все предыдущие годы своей жизни она скиталась по миру в поисках утерянного смысла, подобно слепому котенку тычась мордочкой во все углы в поисках тепла, заботы и любви. Но только здесь, только сейчас она, наконец, смогла обрести искомое. Ее мытарства закончены, теперь у нее есть новый прекрасный дом, где ее, продрогшую и голодную, приютила ласковая и добрая хозяйка. И не было в мире большего счастья, чем, позабыв обо всех невзгодах и треволнениях, всецело довериться ее нежным рукам, утонуть в бездонной глубине ее прекрасных глаз, раствориться в звуках ее чарующего голоса.
Ибо сегодня в лице Киры Первой в мир явилось само Совершенство!
* * *
Мучительно долгие секунды отчаяния складывались в минуты и часы, километры презрения к самому себе неспешно наматывались на мою истерзанную душу, чувство собственной ничтожности песчинка за песчинкой громоздилось в огромные курганы бессмысленности моего бытия и терриконы пустоты моей нелепой жизни. Я мечтал только об одном – чтобы мое никчемное существование поскорее закончилось, но смерть упорно продолжала меня игнорировать, как я ее ни звал. Видимо даже для нее я был слишком жалок. Трусость и слабость духа не позволяли мне покончить с собой, а палачи все никак не являлись по мою душу, продолжая истязать ее нестерпимыми муками бесконечного ожидания.
Каморка, в которой меня заперли, отличалась полнейшим отсутствием мебели, и свет, с трудом пробивавшийся в маленькое окошко под самым потолком, еле-еле позволял разглядеть четыре пустых стены. Дважды в день мне приносили и ставили прямо на пол поднос с едой, но я к ней даже не притронулся, поскольку считал себя недостойным даже такой маленькой радости. Мне следовало страдать, не отвлекаясь на удовлетворение примитивных животных позывов. Да и зачем напрасно изводить продукты на отщепенца, который все равно приговорен к скорой смерти.
В своих мыслях я казнил себя сотни и тысячи раз, но мое сердце упрямо продолжало биться, оскорбляя Мироздание каждым своим ударом…
Входная дверь снова открылась, но я даже не взглянул в ее сторону, всецело поглощенный своей болью. Только когда шаги вошедшего человека остановились непосредственно рядом со мной, я на секунду оторвался от самобичевания и поднял на него свои красные от слез и бессонницы глаза.
Я успел лишь разглядеть стандартную униформу уборщика, как незнакомец наклонился и быстрым движением ткнул инъектором мне в шею.
На какой-то миг я испытал чувство облегчения, предположив, что меня наконец-то решили отправить в лучший из миров, обойдясь без лишних церемоний, но время шло, а я все еще продолжал дышать и помирать пока не собирался.
-Что Вы мне вкололи? – я потер слегка зудящее место инъекции.
-Коктейль из Мемоблокса и лошадиной дозы транквилизаторов, - пояснил «уборщик», - Сашка считает, что это должно помочь. По крайней мере, на какое-то время.
-Сашка? – мысли в моей голове путались и ускользали как мокрый обмылок из рук, - какой еще Сашка?
-Саттар, какой же еще! Ну как, полегчало?
Я вперил взгляд в лицо неожиданного гостя, отыскивая в нем хоть какие-то знакомые черты, но напрасно. Этого человека я определенно видел впервые в жизни.
-Кто Вы такой!? Что Вам от меня нужно!?
-Ну вот, вроде бы начал оживать, - он ухватил меня за куртку, поднимая на ноги, - давай, пошли! Нам еще Юлю вытаскивать.
-Юлю? Откуда вытаскивать? – каждая мысль отдавалась в голове гулким эхом, точно камушек, брошенный в глубокий колодец.
-Вообще-то Сашка просил меня спасти только ее, но я настоял на том, чтобы заодно вызволить и тебя. Иначе, думаю, она, когда прочухается, нас по головке не погладит, и за тобой все равно придется возвращаться, но это будет уже на порядок сложней.
Какие-то колесики в моем мозгу смогли, наконец, войти в зацепление и совершили несколько пробных оборотов.
-Овод!?
-Ну, слава Богу! – облегченно вздохнул он, выволакивая меня в коридор, - хоть какие-то признаки разума! Залезай!
Овод подтолкнул меня к большой тележке, на которой по комнатам развозили белье, и откинул в сторону простыню, закрывавшую ее внутренний отсек.
-Но… как? – я снова уставился на его лицо, снова и снова убеждаясь, что передо мной стоит совершенно незнакомый человек, не походящий на Овода ни внешностью, ни комплекцией, - я не понимаю…
-Что уставился? Да, я арендовал дайва на время, другой возможности подобраться к вам не было. И давай отложим вопросы на потом, у нас очень мало времени. Залезай!
Я кое-как втиснулся в тележку, для чего мне пришлось скрючиться в три погибели, и мой нос почти уткнулся в колени. Тележка вздрогнула и покатилась вперед.
Что характерно, несмотря на крайне тревожную ситуацию, я не испытывал страха или возбуждения. Должно быть таким образом на меня подействовали вколотые транквилизаторы. Я вообще не ощущал в себе никаких эмоций, словно на дне моей души выдернули сливную пробку и все их спустили в канализацию. Куда больше меня будоражил рой вопросов, требовавших немедленных ответов. Кто? Как? Откуда? В моем опустошенном мозгу образовался своего рода информационный вакуум, жаждавший наполнения.
-Но каким образом ты…?
-Заткнись! – негромко буркнул Овод, - для тюка с грязным тряпьем ты слишком разговорчив!
Я прикусил язык, сообразив, что едва нас не выдал.
Тележка тем временем продолжала катить по коридорам, подпрыгивая на порожках и жалобно скрипя в каждом повороте. Ее конструкция явно не была рассчитана на такую нагрузку. Не хватало еще, чтобы у нее колеса отвалились…
Мы резко остановились, и я услышал, как Овод что-то бормочет себе под нос, словно разговаривая сам с собой. Щелкнул открывшийся дверной замок, и он удовлетворенно воскликнул:
-Ага! Есть! – а потом отдернул простыню и поманил меня за собой, - давай, вылезай!
Он втолкнул меня в еще одну небольшую комнатку, и у меня ушло некоторое время, пока мои глаза привыкали к полумраку, а затекшие конечности восстанавливали чувствительность и подвижность.
Чуть погодя я разглядел съежившуюся в углу женскую фигурку, которая никак не отреагировала на наше появление. Рядом с ней на полу стоял поднос с едой, к которой она даже не притронулась. Овод подошел к ней, и в его руке блеснул инъектор.
-Темница собственного разума – самая надежная тюрьма, - сделав укол, он отошел назад и встал рядом со мной, - можно даже не тратиться на тяжелые запоры и вооруженную охрану. От себя-то не сбежишь!
Юлия пошевелилась и повернула к нам осунувшееся лицо с заплаканными глазами. Я по-прежнему ничего не чувствовал, скупо отметив, насколько она измождена, и предвкушая новую порцию банальных вопросов.
-Кто… кто вы такие и чего вам от меня нужно? – она с трудом сфокусировала взгляд на моей персоне, - Олег?
-Так, ребята, время не ждет! Все ответы вы получите немного позже… если выберетесь, конечно, - он протянул мне большой пакет с одеждой, - переодевайтесь, и шустро.
-Прямо здесь!? – Юлия, нахмурившись, покосилась на предметы женского туалета, что я ей протягивал. Ее мозг восстановил более-менее нормальную работу заметно быстрее моего.
-Я подожду снаружи, - Овод подошел к двери, но, увидев, что мы все еще медлим, добавил, - ой, только не говорите мне, что вы друг друга стесняетесь!
Глава 22
Смена гардероба не заняла у нас много времени. В итоге Юлия оказалась облачена в серо-голубой брючный костюм, который, по всей видимости, происходил из ее собственного шкафа. А вот мне достались черные пиджак и брюки, причем все это оказалось мне откровенно маловато. Пиджак еще ладно – его можно и не застегивать, а вот с брюками сложнее. Торчащие из-под них носки скрыть не получится никак. Тем не менее, выбора у меня не оставалось, и пришлось щеголять оголенными лодыжками.
Овод забрал у нас старую одежду и затолкал ее в свою тележку, после чего выдал нам дальнейшие инструкции.
-Дальше вы пойдете без меня, - он вскинул руку, упреждая наши возражения, - мне этого человечка еще домой вернуть надо. В конце коридора спуститесь по лестнице в гараж, где вас уже ждет машина – личный лимузин Саш… Александра. Юля пусть садится назад, а ты, Олежка, будешь изображать водителя.
-Так вот почему вы вырядили меня в этот похоронный костюмчик!
-Верно. Рулить не придется, координаты уже введены в навигатор, тебе остается только подтвердить пункт назначения. Но все равно, пока не покинете «Светлый Город», руки на всякий случай держи на штурвале, отыгрывай свою роль. Вряд ли кому придет в голову остановить эту машину, но я предпочел бы перестраховаться.
-Куда ты нас отправляешь?
-В безопасное место, куда же еще! По дороге сами разберетесь, - он взял нас за локти и подтолкнул вперед, - все, шагайте. Там у нас еще будет возможность нормально поговорить. И я обязательно все вам объясню. Обещаю.
Я прекрасно помнил, сколь высока цена данного Оводом обещания, так что без лишних саниментов повернулся к нему спиной и зашагал по коридору. Секунду спустя за моей спиной я услышал цокот каблуков Юлии. Возможно, это выглядело не очень-то вежливо, но я не видел смысла рассыпаться в благодарностях перед посторонним человеком, пусть даже где-то внутри у него сидел старый добрый Овод. Совместить две личности в одном теле у меня так и не получилось.
Пока все шло гладко. Лимузин поджидал нас прямо напротив выхода с лестницы, и стоило нам занять свои места, как он предложил начать движение по выбранному маршруту. Не желая задерживаться в этом, исключительно гостеприимном здании ни одной лишней секунды, я подтвердил выбор, и машина стронулась с места. Спохватившись, я положил обе руки на рулевое колесо, хотя оно оставалось совершенно неподвижным даже тогда, когда дорога совершала крутые повороты, и мне стоило немалых усилий удержаться от соблазна крутануть его, помогая автомобилю в них вписываться.
Мы выехали с парковки и, набирая ход, покатили по центральной аллее. Откуда-то сзади, со стороны центральной площади доносились приглушенные звуки громкой музыки, а яркие флаги, украшавшие все столбы, говорили о том, что в поселке проходят некие торжества, но выяснять подробности было некогда. Встреченные нами редкие прохожие не обращали на проезжающую машину никакого внимания, спеша на праздник, и вскоре я даже перестал переживать по поводу белых манжет сорочки, которые торчали из-под коротких рукавов пиджака на целую ладонь, не меньше.
Лимузин миновал въездную арку «Светлого Города», и я почти физически ощутил, как спало напряжение, царившее в его салоне до сего момента. Мы все-таки выбрались!
-Что это был за благодетель, что нас вызволил? – послышался с потолка голос Юлии, активировавшей внутреннюю связь, - у меня на его счет есть определенные подозрения, но они какие-то… странные.
-Не удивительно, - отозвался я, отпустив, наконец, руль и облегченно уронив руки на колени, - это был дайв, которым управлял угнавший его Овод.
-М-да, - донеслось из динамика после заметной паузы, - вопросов стало только больше.
-Только у меня ничего не спрашивай! – торопливо предупредил я, - мне известно не более твоего. Я и сам весь в неведении.
-Ладно. Тогда подождем.
-У тебя есть соображения насчет того, куда нас везут?
-По-моему тут все очевидно. Мы направляемся в летний загородный дом нашей семьи.
-Думаешь, там будет достаточно безопасно?
-Во всяком случае он достаточно удален от «Светлого Города», чтобы Кира не смогла до нас там дотянуться. Мне не терпится обдумать все случившееся своими собственными мозгами, без посторонних подсказок!
-Да уж, - согласился я, - не помешало бы.
За всю оставшуюся дорогу мы более не обменялись ни единым словом. Не знаю что творилось в голове у Юлии, а я все никак не мог четко определить, пришел ли мой разум окончательно в норму, или же до сих пор находится под медиативным воздействием Киры и ее помощниц, либо еще не отошел от сделанной Оводом инъекции. Так что я предпочел до поры до времени помалкивать, чтобы не наговорить глупостей, и Юлия в этом вопросе была со мной полностью солидарна.
Путь до места назначения занял у нас около часа. Возле въездных ворот нас встретила вооруженная охрана, но, поскольку они получили от Александра соответствующие инструкции, нас пропустили без лишних проволочек и снова закрыли тяжелые железные створки сразу после нашего проезда. Все говорило о том, что хозяин поместья настроен весьма серьезно и готовился держать оборону от любых попыток добраться до кого-то из его семьи.
Сам Александр ждал нас на ступеньках крыльца и почти подбежал к машине, даже не дожидаясь, пока она полностью остановится, и немедленно заключил свою дочь в объятия. Он даже не пытался скрыть свое волнение и радость от удачного ее вызволения.
Я также выбрался на воздух и первым делом, извиваясь как угорь, избавился от злосчастного пиджака, угрожающе трещавшего при каждом моем движении и грозившем в любой момент расползтись на мне по швам.
-Олег! – отпустив, наконец, Юлию, Александр шагнул ко мне, протягивая руку, - как же я рад снова видеть вас целыми и невредимыми!
-Спасибо, что про меня не забыли.
-Да как я мог! – он делано оскорбился, - наша семья столь многим тебе обязана!
Я нисколько не сомневался, что он, мягко говоря, лукавит и, сложись обстоятельства иначе, запросто оставил бы меня на растерзание, не испытывая ни малейших угрызений совести.
