Мы синхронно закинули ноги на ноги, откинулись на спинки кресел. Приподняв кончик губ, она торжествующе смотрела на меня и выжидательно молчала. Я попытался скрыть свое ликование за настороженностью:
— Не объяснишь, почему ты назвала меня Лиаласом? Откуда такое предположение?
— Вернемся к началу, — она переплела пальцы на колене. Любопытные тени замерли у нее ног. — В клетке райясов меня не покидала мысль, почему я оказалась именно там? Помня о том, что некто обещал мне помочь, я предположила что Лиалас должен быть где-то рядом. Правда, сперва подумала на Арвена: загадочный пленник и все такое… — она лениво взмахнула кистью. — Тебя не брала в расчет. Тем более, когда ты якобы умер. Но затем, неожиданно воскрес. И явился без единых следов ожогов. Странно, не правда ли?
— Но ведь Ррр… — я попытался сбить ее с мысли.
Она перебила меня.
— Знаю-знаю, феноменально живуч. Я списала все это на вашу магию и выкинула из головы. Потом была библиотека: странный старик, который отдал мне свиток. Как он узнал, что я ищу? Божественное прозрение? Согласна. Может быть, — она чуть склонилась ко мне и подмигнула. — Когда ты сам бог. Во время побега из трактира я сидела за твоей спиной и почувствовала запах гари. Не от меня, от тебя. Откуда он взялся, если тебя не было в храме? Ты довольно быстро нашел Арвена. Я не поверю, что маг не попытался скрыть свой след. Да и вообще, ты всегда находил нас появляясь ниоткуда, словно точно знал, где будем. Если бы Арвен не сознался, что повесил следилку на Ррр, готова спорить, ты бы «случайно» привел нас к ней.
Я довольно хмыкнул: конечно, я знал, где она. Как знал, что на ней висит следилка, и поэтому не видел смысла выдавать себя.
— А еще ты утверждал, что не пользуешься магией. Меня это удивило. Ведь я видела ее. Странную, непонятную. Только край, из-за накинутой на нее вуали. Именно после того, как я прикоснулась к ней, мне приснился сон, хотя нет, скорее твое воспоминание. Кажется, пытаясь прикрыть тебя, я неосмотрительно, позволила проникнуть в мои мысли. Но, буду честной, на тот момент Пелагия подозревала больше.
Иина умолкла, ожидая моей реакции. Ну, что я могу сказать? Все верно. Сам не ожидал такого подарка.
— Это все? — я улыбнулся уголками губ.
— О, нет. — она самодовольно посмотрела на меня. — Еще Мииш. Он как-то странно был всегда к тебе благосклонен. Даже толком не рычал ни разу, кроме того, единственного, когда помог Арвену пленить тебя. И то, рискну предположить, что он сделал это по твоему приказу. Ведь хозяину не перечат? Поэтому Мииш сейчас не отвечает на мой зов?
Я вновь промолчал. Метаморф царапался в сознании, пытаясь прорваться наружу. Совсем распустился, стоило лишь дать чуточку свободы.
Выждав несколько секунд, Иина продолжила.
— А знаешь, что было последней каплей? Картина, которую я увидела во дворце, кажется «Падение» Умила… Лимна?
— Нимла, — я непроизвольно поправил ее.
— Точно. Нимла. — также непроизвольно согласилась она. — Я все думала, кого мне напоминает ее герой? И только сейчас, когда улыбка сползла с твоего лица, поняла — на картине изображен ты.
— А я всегда считал, что художники привирают. Этот к тому же, пил не просыхая.
Она улыбнулась и кивнула:
— Я заметила. Но, похоже, тебе не повезло: все-таки он был гениален. К тому-же ты снова умер. И воскрес. Опять.
Упираясь в подлокотник кресла, я подпер подбородок рукой.
Мое ликование внутри аплодировало ей. Можно было найти сотни возражений, но какой в этом прок, если она была права. К тому же открытые карты только сыграют мне на руку.
— Умница. И что дальше?
— Ты расскажешь правду, а я решу, хочу ли помогать. Может, легче сдать тебя со всеми потрохами?
— А может, мне просто убить тебя?
Иина спокойно посмотрела мне в глаза.
Я мысленно похвалил ее, отметив, как за напускным равнодушием настороженно замер маленький зверек, словно крийс, готовый в любой миг стать медведем. А ведь пока она даже не осознает этого.
— Не убьешь, — ее губы растянулись в знакомой улыбке, примерно такую же я видел по утрам, в зеркале. — Я нужна тебе. Когда-то ты сказал, что вначале не разглядел меня. Логично было предположить, будто шла речь о моей немагии, но, кажется, ты имел в виду нечто другое. Не так ли?
Да, именно в тот момент я понял, что мне досталось сокровище. Радовало, что дед, отдавая ее мне в качестве долга, этого не заметил.
Мы смотрели друг на друга словно игроки за одним сукном. Она сделала свою ставку и ждала ответного хода. Но дело в том — что бы я не выбрал, все козыри были в ее руках.
— Хочешь правду?… — протянул я, скрестив на груди руки. — Ну, что же… Когда-то очень давно мир был молодым и все боги дружно жили одной большой семьей в ветвях Сердарриса.
Только разразился спор между братьями, что важнее: тело или душа. Мир раскололся. Спор перерос в большую войну, которая грозила уничтожить человечество. Но был один молодой бог, наивный, впрочем, как все молодые, имея темную мать и светлого отца, он никак не мог определиться со стороной, потому что искренне считал важным и то, и другое.
Примерно тогда он влюбился. Избранница была гораздо старше его, опытней, да к тому же еще и родственницей. Она вскружила ему голову, вложив в нее мысль, что только он может спасти людей. Наивный бог почувствовал себя героем. Ведь чего не сделаешь ради любви? Он украл дары, оставленные Творцом, лишив старших богов их основной силы. Но в то же время понял, что любимая имеет на дары свои планы. И они очень не понравились этому богу. Спасая человечество, он решил спрятать их. Его обвинили в воровстве, прокляли, изгнали с Сердарриса и лишили силы, сделав так, что все забыли о нем.
Иина слушала внимательно, не перебивая. Комнату заволокло мраком, но мы не включали свет.
— Почему ты не рассказал никому об этом?
— Мне бы не поверили. Оба моих деда имеют вздорный характер, а я всегда был несносным мальчишкой.
— И что дальше?
— А дальше, меня нашли орки, выходили. Я стал человеком.
— Разве бог может быть человеком?
— Ну, если человек может быть богом, почему бы богу не стать человеком? — я наклонился ближе к Иине и прошептал. — Мы отличаемся от людей только количеством силы, которую дарит вера. Разве Пелагий не об этом говорил? — я вернулся на место. — Пришлось примерить сотни ролей. Кем только мне не приходилось быть: магом, воином, архитектором. Кстати, как тебе храм Лиасроуда? Моя работа.
Она хмыкнула:
— И когда стал наемником?
— Когда понял, что особа, которая желала заполучить божественные дары, не отказалась от своих планов. Думаешь, Арвен и Рудгард первая попытка уничтожить человечество?
— Были другие?
Я устало вздохнул:
— Были. Но их можно назвать экспериментами. Эти двое имеют все шансы на успех.
— Не проще не позволить им схлестнуться?
— Проще, — я кивнул. — Прямо сейчас могу пойти убить любого. Выбирай, кого не жалко. Только спустя какое-то время все повторится вновь. Появятся другие. Возможно, они будут сильнее или слабее. Преимуществом богов является время — оно всегда на нашей стороне, а ждать мы умеем. Знаешь, в чем проклятье божественных близнецов? Они обречены повторять судьбу старших богов. Тех — остановил я, этих — придется остановить тебе.
Я пододвинул айхран в сторону Иины. Она даже не взглянула на него. Так и сидела, продолжая сверлить меня взглядом. Я почувствовал опасение, что вот сейчас она испугается, засыпет возражениями и, в конце-концов, пошлет куда подальше. Кому хочется совать голову под топор ради чужого мира? Ведь ему нечего предложить взамен.
Но она спокойно спросила:
— И каким образом? У меня даже магии нет.
Люди. Они верят в магию или не верят, лишь потому, что кто-то что-то сказал. Хотя ни разу по-настоящему не пытались отыскать ее. А ведь было бы достаточно просто поверить в себя.
— Помнишь, я говорил тебе про другую магию? Ты, словно алмаз, опущенный в воду: пока не знаешь, куда смотреть — его не видно.
Она посмотрела на меня расширенными глазами, в которых плескалось сомнение, оно же послышалось в ее голосе:
— Хочешь сказать, сила внутри меня?
Мне захотелось взвыть. Как же тяжело с теми, которые не смотрят дальше своего носа.
— Ты — и есть магия. Думаешь, тебя прикрывал камешек висящий на шее? — я хмыкнул. — Просто ты хотела, чтобы он сработал. Твоя магия уникальна, стоит лишь осознать ее. — Я постучал по виску. — У тебя здесь столько сомнений и запретов, что лучший айхран для тебя — ты сама.
Она замешкалась. Согласен, довольно тяжело понять, что жил слепцом, хотя можно было просто открыть глаза.
— Но я ничего не умею.
— Разве? — вот тут я действительно развеселился. — А пылающий факел в твоей руке? Или то, что ты разделалась с духом? А может спросим у Мииша? Почему он впустил тебя? — ее лицо вытянулось — Неужели думала, что смогла слиться с моим метаморфом без моего разрешения?
— Ты…
— Очаровательный и милый? А ты — глупая и упрямая. Как видишь, из нас получится хорошая пара.
Она скрестила руки на груди, возмущенно фыркнула:
— В гробу я видела такую пару.
— В гробу ты увидишь своего Арвена, если не поможешь мне. Бой братьев должен состояться в любом случае. Арвен сыграет свою роль, выпустив то, что сидит у него в груди. Только так он станет свободным. Да, он лишится своей силы, но тогда никто не посмеет заключить его в литрилл. Он будет безопасен. Как и Владетель.
Она протянула к обручу руку, но в последний момент отдернула ее:
— Они точно выживут?
— Честно говоря, мне все равно. От тебя будет зависеть.
Иина прикрыла глаза и тихо выдохнула:
— Арвен возненавидит меня.
— Милое знакомство с божественной стороной, не правда ли? — я развел руками и подмигнул ей.— Выбирать тебе — его жизнь или ненависть. — Ты ведь все равно собиралась оставить его? Так какая разница, что он будет чувствовать? Возможно, это даже поможет ему пережить твой уход.
— Тварь, — беззлобно огрызнулась она. Вполне возможно, учитывая все мои грехи. — Что нужно сделать?
Ну, вот и добрались до дела.
— Спровоцировать братьев. А затем ты воспользуешься дарами творца. Ведь ты уже поняла их назначение?
Она кивнула, не задавая лишних вопросов.
Иина мне нравилась все больше и больше. Я даже задумался, а не позволить ли Арвену действительно умереть. И тогда, возможно… Эх, каких бы дел мы наворотили. Я мечтательно прикрыл глаза.
— Эй, — она щелкнула пальцами перед моим лицом, — Ты о чем задумался? Как я воспользуюсь дарами, если ты их забираешь?
Мне пришлось вынырнуть из грез.
— Когда придет время — верну. Тот, кто желает смерти миру, не явится, если не будет уверен в своей победе.
Иина зло сощурила глаза:
— Значит, я — приманка?
Я игриво рассмеялся ей в ответ.
— Нет. Приманка — братья. Ты — мышеловка.
— А мышь тогда кто?
— Не хочу разочаровывать тебя раньше времени. Бывает, что и незнание становится оружием. Но, обещаю, она тебе понравится.
Я встал с кресла и довольно потянулся. Время. У меня его было много, но сейчас оно неслось со скоростью пущенной стрелы, и нужно остановить ее полет.
Подхватив посох, я подошел к окну.
— А ведь тебе не все равно, — бросила Иина в спину.
— Что? — я обернулся.
Она провела пальцем по краю айхрана. Затем подняла голову и посмотрела мне в глаза. Хмыкнула:
— Тебе не все равно, выживет Арвен или нет. Иначе ты не распинался бы передо мной.
Я ухмыльнулся. Люблю проницательных женщин. Не смотря на зависть, темный мне действительно нравился. Было бы жалко потерять такую фигуру. Но я не ответил, пусть думает, как пожелает.
— Так как называть-то тебя: Лунг или Лиалас? — она расслабленно откинулась в кресле.
— Лунг, — я бросил ей, пожав плечами. — Как-то привык к этому имени.
Она кивнула:
— И кто ты сейчас? Бог или человек?
— А разве это имеет значение? — я серьезно посмотрел на нее.
Иина не успела ответить, в дверь постучали. Она обернулась в ее сторону и я, пользуясь моментом, растворился во тьме заросшего сада.
Запах озона щекотал ноздри.
Зигзаги молний опутывали хрупкую поверхность сферы сетью, с каждым мгновением стискивая ячейки, пока та не покрылась плотным коконом, свитым из искрящихся разрядов.
Иина чуть качнула посохом, будто сбивала с ветки созревший плод. Кокон дернулся сбрасывая питающие его канаты, которые соединяли его с братьями. Они без сознания рухнули на землю. Живыми.
Что же, я не обманул тебя, Иина — ты справилась.
Ветер внезапно стих, словно его и не было. В тишине послышались стоны и тихое шуршание людей, которые начинали приходить в себя. И тут же они изумленно замирали, натыкаясь взглядами на парящий над ареной кокон с бурлящей запертой силой внутри. Теперь она была относительно безопасна, но все так же требовала выхода.
— Реши, кто достоин ее, — шепнул я на ухо Иине, заправляя свирель ей за пояс.
Не оборачиваясь, она кивнула. Ее задумчивый взгляд был прикован к кокону. Она разглядывала его, сощурив глаза, взвешивая в уме какое-то решение. Бьющие из посоха молнии удерживали его, не давая сдвинуться.
Иина лукаво улыбнулась, словно ребенок, задумавший шалость. Я насторожился, не предполагая, чего ожидать.
Кокон взорвался фейерверком.
Волна слепящего света сменилась непроглядной тьмой, чтобы разом осыпаться затухающими искрами. Сквозь них проступили очертания странного зверя, размером с коня. Скрытого, словно плащом, дымчатыми крыльями, из-под которых торчал длинный хвост, свитый пружиной.
Святой Ледарис! Это что за тварь?
Зверь распахнул крылья, сбрасывая с них сверкающую пыльцу силы, обнажая вытянутое тело с четырьмя мощными лапами, по спине которого шел золотой гребень. Расправил хвост с тонкой кистью на конце. Черные и белые чешуйки, покрывали все его тело. Они отливали сверкающим глянцем и казались несокрушимой броней. Огромная вытянутая голова с костяными наростами, похожими на закрученные рога, повернулась в нашу сторону. В Иину уткнулся желтый взгляд огромных глаз с вертикальными зрачками. Зверь ощерился, обнажая пасть полную зубов.
Ничуть не испугавшись, она приложила посох к своему плечу и поднесла к губам свирель — в воздухе разлилась мелодия. Тонкая, невесомая вибрация звала в небеса. В ней звучало едва слышное дрожание солнечных лучей, трепещущая песня ветра, шелест листвы. Она манила, наполняла грудь легкостью, проникала в поры ощущением свободы.
Прислушиваясь к музыке свирели, зверь наклонил голову, а затем моргнул. В его взгляде появилось осмысленное выражение, словно он пробудился ото сна. Зверюга вытянула свою шею к Иине. Она подошла к ней. Протянула раскрытую ладонь. Зверь носом уткнулся в нее, с шумом втянул воздух, а затем, выпустил его двумя облачками пара сквозь широкие ноздри. Иина провела рукой по чешуе вытянутой морды.
— С рождением, малыш.
Малыш? Каким же он будет, когда вырастет?
Длинный хвост зверя черкнул по камню арены. Край его кисти прошелся по Арвену, тот даже не пошевелился. Инна прикоснулась щекой к чешуйчатой морде и что-то зашептала, зверь едва заметно качнул головой. Кажется, эта тварь еще и разумна.
Зудящее чувство опасности пришлось по моему хребту, будто под кожей протянули атласную ленту с острыми краями. Я обернулся.
В окружении наемников стоял Ви Рей, бешенно раздувая ноздри. Жив, труков сын, аж жалко стало. Его убийственный взгляд метнулся от тела храмовника, над которым завывали монахи, ко мне. И я подумал, может довести дело до конца?
— Не объяснишь, почему ты назвала меня Лиаласом? Откуда такое предположение?
— Вернемся к началу, — она переплела пальцы на колене. Любопытные тени замерли у нее ног. — В клетке райясов меня не покидала мысль, почему я оказалась именно там? Помня о том, что некто обещал мне помочь, я предположила что Лиалас должен быть где-то рядом. Правда, сперва подумала на Арвена: загадочный пленник и все такое… — она лениво взмахнула кистью. — Тебя не брала в расчет. Тем более, когда ты якобы умер. Но затем, неожиданно воскрес. И явился без единых следов ожогов. Странно, не правда ли?
— Но ведь Ррр… — я попытался сбить ее с мысли.
Она перебила меня.
— Знаю-знаю, феноменально живуч. Я списала все это на вашу магию и выкинула из головы. Потом была библиотека: странный старик, который отдал мне свиток. Как он узнал, что я ищу? Божественное прозрение? Согласна. Может быть, — она чуть склонилась ко мне и подмигнула. — Когда ты сам бог. Во время побега из трактира я сидела за твоей спиной и почувствовала запах гари. Не от меня, от тебя. Откуда он взялся, если тебя не было в храме? Ты довольно быстро нашел Арвена. Я не поверю, что маг не попытался скрыть свой след. Да и вообще, ты всегда находил нас появляясь ниоткуда, словно точно знал, где будем. Если бы Арвен не сознался, что повесил следилку на Ррр, готова спорить, ты бы «случайно» привел нас к ней.
Я довольно хмыкнул: конечно, я знал, где она. Как знал, что на ней висит следилка, и поэтому не видел смысла выдавать себя.
— А еще ты утверждал, что не пользуешься магией. Меня это удивило. Ведь я видела ее. Странную, непонятную. Только край, из-за накинутой на нее вуали. Именно после того, как я прикоснулась к ней, мне приснился сон, хотя нет, скорее твое воспоминание. Кажется, пытаясь прикрыть тебя, я неосмотрительно, позволила проникнуть в мои мысли. Но, буду честной, на тот момент Пелагия подозревала больше.
Иина умолкла, ожидая моей реакции. Ну, что я могу сказать? Все верно. Сам не ожидал такого подарка.
— Это все? — я улыбнулся уголками губ.
— О, нет. — она самодовольно посмотрела на меня. — Еще Мииш. Он как-то странно был всегда к тебе благосклонен. Даже толком не рычал ни разу, кроме того, единственного, когда помог Арвену пленить тебя. И то, рискну предположить, что он сделал это по твоему приказу. Ведь хозяину не перечат? Поэтому Мииш сейчас не отвечает на мой зов?
Я вновь промолчал. Метаморф царапался в сознании, пытаясь прорваться наружу. Совсем распустился, стоило лишь дать чуточку свободы.
Выждав несколько секунд, Иина продолжила.
— А знаешь, что было последней каплей? Картина, которую я увидела во дворце, кажется «Падение» Умила… Лимна?
— Нимла, — я непроизвольно поправил ее.
— Точно. Нимла. — также непроизвольно согласилась она. — Я все думала, кого мне напоминает ее герой? И только сейчас, когда улыбка сползла с твоего лица, поняла — на картине изображен ты.
— А я всегда считал, что художники привирают. Этот к тому же, пил не просыхая.
Она улыбнулась и кивнула:
— Я заметила. Но, похоже, тебе не повезло: все-таки он был гениален. К тому-же ты снова умер. И воскрес. Опять.
Упираясь в подлокотник кресла, я подпер подбородок рукой.
Мое ликование внутри аплодировало ей. Можно было найти сотни возражений, но какой в этом прок, если она была права. К тому же открытые карты только сыграют мне на руку.
— Умница. И что дальше?
— Ты расскажешь правду, а я решу, хочу ли помогать. Может, легче сдать тебя со всеми потрохами?
— А может, мне просто убить тебя?
Иина спокойно посмотрела мне в глаза.
Я мысленно похвалил ее, отметив, как за напускным равнодушием настороженно замер маленький зверек, словно крийс, готовый в любой миг стать медведем. А ведь пока она даже не осознает этого.
— Не убьешь, — ее губы растянулись в знакомой улыбке, примерно такую же я видел по утрам, в зеркале. — Я нужна тебе. Когда-то ты сказал, что вначале не разглядел меня. Логично было предположить, будто шла речь о моей немагии, но, кажется, ты имел в виду нечто другое. Не так ли?
Да, именно в тот момент я понял, что мне досталось сокровище. Радовало, что дед, отдавая ее мне в качестве долга, этого не заметил.
Мы смотрели друг на друга словно игроки за одним сукном. Она сделала свою ставку и ждала ответного хода. Но дело в том — что бы я не выбрал, все козыри были в ее руках.
— Хочешь правду?… — протянул я, скрестив на груди руки. — Ну, что же… Когда-то очень давно мир был молодым и все боги дружно жили одной большой семьей в ветвях Сердарриса.
Только разразился спор между братьями, что важнее: тело или душа. Мир раскололся. Спор перерос в большую войну, которая грозила уничтожить человечество. Но был один молодой бог, наивный, впрочем, как все молодые, имея темную мать и светлого отца, он никак не мог определиться со стороной, потому что искренне считал важным и то, и другое.
Примерно тогда он влюбился. Избранница была гораздо старше его, опытней, да к тому же еще и родственницей. Она вскружила ему голову, вложив в нее мысль, что только он может спасти людей. Наивный бог почувствовал себя героем. Ведь чего не сделаешь ради любви? Он украл дары, оставленные Творцом, лишив старших богов их основной силы. Но в то же время понял, что любимая имеет на дары свои планы. И они очень не понравились этому богу. Спасая человечество, он решил спрятать их. Его обвинили в воровстве, прокляли, изгнали с Сердарриса и лишили силы, сделав так, что все забыли о нем.
Иина слушала внимательно, не перебивая. Комнату заволокло мраком, но мы не включали свет.
— Почему ты не рассказал никому об этом?
— Мне бы не поверили. Оба моих деда имеют вздорный характер, а я всегда был несносным мальчишкой.
— И что дальше?
— А дальше, меня нашли орки, выходили. Я стал человеком.
— Разве бог может быть человеком?
— Ну, если человек может быть богом, почему бы богу не стать человеком? — я наклонился ближе к Иине и прошептал. — Мы отличаемся от людей только количеством силы, которую дарит вера. Разве Пелагий не об этом говорил? — я вернулся на место. — Пришлось примерить сотни ролей. Кем только мне не приходилось быть: магом, воином, архитектором. Кстати, как тебе храм Лиасроуда? Моя работа.
Она хмыкнула:
— И когда стал наемником?
— Когда понял, что особа, которая желала заполучить божественные дары, не отказалась от своих планов. Думаешь, Арвен и Рудгард первая попытка уничтожить человечество?
— Были другие?
Я устало вздохнул:
— Были. Но их можно назвать экспериментами. Эти двое имеют все шансы на успех.
— Не проще не позволить им схлестнуться?
— Проще, — я кивнул. — Прямо сейчас могу пойти убить любого. Выбирай, кого не жалко. Только спустя какое-то время все повторится вновь. Появятся другие. Возможно, они будут сильнее или слабее. Преимуществом богов является время — оно всегда на нашей стороне, а ждать мы умеем. Знаешь, в чем проклятье божественных близнецов? Они обречены повторять судьбу старших богов. Тех — остановил я, этих — придется остановить тебе.
Я пододвинул айхран в сторону Иины. Она даже не взглянула на него. Так и сидела, продолжая сверлить меня взглядом. Я почувствовал опасение, что вот сейчас она испугается, засыпет возражениями и, в конце-концов, пошлет куда подальше. Кому хочется совать голову под топор ради чужого мира? Ведь ему нечего предложить взамен.
Но она спокойно спросила:
— И каким образом? У меня даже магии нет.
Люди. Они верят в магию или не верят, лишь потому, что кто-то что-то сказал. Хотя ни разу по-настоящему не пытались отыскать ее. А ведь было бы достаточно просто поверить в себя.
— Помнишь, я говорил тебе про другую магию? Ты, словно алмаз, опущенный в воду: пока не знаешь, куда смотреть — его не видно.
Она посмотрела на меня расширенными глазами, в которых плескалось сомнение, оно же послышалось в ее голосе:
— Хочешь сказать, сила внутри меня?
Мне захотелось взвыть. Как же тяжело с теми, которые не смотрят дальше своего носа.
— Ты — и есть магия. Думаешь, тебя прикрывал камешек висящий на шее? — я хмыкнул. — Просто ты хотела, чтобы он сработал. Твоя магия уникальна, стоит лишь осознать ее. — Я постучал по виску. — У тебя здесь столько сомнений и запретов, что лучший айхран для тебя — ты сама.
Она замешкалась. Согласен, довольно тяжело понять, что жил слепцом, хотя можно было просто открыть глаза.
— Но я ничего не умею.
— Разве? — вот тут я действительно развеселился. — А пылающий факел в твоей руке? Или то, что ты разделалась с духом? А может спросим у Мииша? Почему он впустил тебя? — ее лицо вытянулось — Неужели думала, что смогла слиться с моим метаморфом без моего разрешения?
— Ты…
— Очаровательный и милый? А ты — глупая и упрямая. Как видишь, из нас получится хорошая пара.
Она скрестила руки на груди, возмущенно фыркнула:
— В гробу я видела такую пару.
— В гробу ты увидишь своего Арвена, если не поможешь мне. Бой братьев должен состояться в любом случае. Арвен сыграет свою роль, выпустив то, что сидит у него в груди. Только так он станет свободным. Да, он лишится своей силы, но тогда никто не посмеет заключить его в литрилл. Он будет безопасен. Как и Владетель.
Она протянула к обручу руку, но в последний момент отдернула ее:
— Они точно выживут?
— Честно говоря, мне все равно. От тебя будет зависеть.
Иина прикрыла глаза и тихо выдохнула:
— Арвен возненавидит меня.
— Милое знакомство с божественной стороной, не правда ли? — я развел руками и подмигнул ей.— Выбирать тебе — его жизнь или ненависть. — Ты ведь все равно собиралась оставить его? Так какая разница, что он будет чувствовать? Возможно, это даже поможет ему пережить твой уход.
— Тварь, — беззлобно огрызнулась она. Вполне возможно, учитывая все мои грехи. — Что нужно сделать?
Ну, вот и добрались до дела.
— Спровоцировать братьев. А затем ты воспользуешься дарами творца. Ведь ты уже поняла их назначение?
Она кивнула, не задавая лишних вопросов.
Иина мне нравилась все больше и больше. Я даже задумался, а не позволить ли Арвену действительно умереть. И тогда, возможно… Эх, каких бы дел мы наворотили. Я мечтательно прикрыл глаза.
— Эй, — она щелкнула пальцами перед моим лицом, — Ты о чем задумался? Как я воспользуюсь дарами, если ты их забираешь?
Мне пришлось вынырнуть из грез.
— Когда придет время — верну. Тот, кто желает смерти миру, не явится, если не будет уверен в своей победе.
Иина зло сощурила глаза:
— Значит, я — приманка?
Я игриво рассмеялся ей в ответ.
— Нет. Приманка — братья. Ты — мышеловка.
— А мышь тогда кто?
— Не хочу разочаровывать тебя раньше времени. Бывает, что и незнание становится оружием. Но, обещаю, она тебе понравится.
Я встал с кресла и довольно потянулся. Время. У меня его было много, но сейчас оно неслось со скоростью пущенной стрелы, и нужно остановить ее полет.
Подхватив посох, я подошел к окну.
— А ведь тебе не все равно, — бросила Иина в спину.
— Что? — я обернулся.
Она провела пальцем по краю айхрана. Затем подняла голову и посмотрела мне в глаза. Хмыкнула:
— Тебе не все равно, выживет Арвен или нет. Иначе ты не распинался бы передо мной.
Я ухмыльнулся. Люблю проницательных женщин. Не смотря на зависть, темный мне действительно нравился. Было бы жалко потерять такую фигуру. Но я не ответил, пусть думает, как пожелает.
— Так как называть-то тебя: Лунг или Лиалас? — она расслабленно откинулась в кресле.
— Лунг, — я бросил ей, пожав плечами. — Как-то привык к этому имени.
Она кивнула:
— И кто ты сейчас? Бог или человек?
— А разве это имеет значение? — я серьезно посмотрел на нее.
Иина не успела ответить, в дверь постучали. Она обернулась в ее сторону и я, пользуясь моментом, растворился во тьме заросшего сада.
***
Запах озона щекотал ноздри.
Зигзаги молний опутывали хрупкую поверхность сферы сетью, с каждым мгновением стискивая ячейки, пока та не покрылась плотным коконом, свитым из искрящихся разрядов.
Иина чуть качнула посохом, будто сбивала с ветки созревший плод. Кокон дернулся сбрасывая питающие его канаты, которые соединяли его с братьями. Они без сознания рухнули на землю. Живыми.
Что же, я не обманул тебя, Иина — ты справилась.
Ветер внезапно стих, словно его и не было. В тишине послышались стоны и тихое шуршание людей, которые начинали приходить в себя. И тут же они изумленно замирали, натыкаясь взглядами на парящий над ареной кокон с бурлящей запертой силой внутри. Теперь она была относительно безопасна, но все так же требовала выхода.
— Реши, кто достоин ее, — шепнул я на ухо Иине, заправляя свирель ей за пояс.
Не оборачиваясь, она кивнула. Ее задумчивый взгляд был прикован к кокону. Она разглядывала его, сощурив глаза, взвешивая в уме какое-то решение. Бьющие из посоха молнии удерживали его, не давая сдвинуться.
Иина лукаво улыбнулась, словно ребенок, задумавший шалость. Я насторожился, не предполагая, чего ожидать.
Кокон взорвался фейерверком.
Волна слепящего света сменилась непроглядной тьмой, чтобы разом осыпаться затухающими искрами. Сквозь них проступили очертания странного зверя, размером с коня. Скрытого, словно плащом, дымчатыми крыльями, из-под которых торчал длинный хвост, свитый пружиной.
Святой Ледарис! Это что за тварь?
Зверь распахнул крылья, сбрасывая с них сверкающую пыльцу силы, обнажая вытянутое тело с четырьмя мощными лапами, по спине которого шел золотой гребень. Расправил хвост с тонкой кистью на конце. Черные и белые чешуйки, покрывали все его тело. Они отливали сверкающим глянцем и казались несокрушимой броней. Огромная вытянутая голова с костяными наростами, похожими на закрученные рога, повернулась в нашу сторону. В Иину уткнулся желтый взгляд огромных глаз с вертикальными зрачками. Зверь ощерился, обнажая пасть полную зубов.
Ничуть не испугавшись, она приложила посох к своему плечу и поднесла к губам свирель — в воздухе разлилась мелодия. Тонкая, невесомая вибрация звала в небеса. В ней звучало едва слышное дрожание солнечных лучей, трепещущая песня ветра, шелест листвы. Она манила, наполняла грудь легкостью, проникала в поры ощущением свободы.
Прислушиваясь к музыке свирели, зверь наклонил голову, а затем моргнул. В его взгляде появилось осмысленное выражение, словно он пробудился ото сна. Зверюга вытянула свою шею к Иине. Она подошла к ней. Протянула раскрытую ладонь. Зверь носом уткнулся в нее, с шумом втянул воздух, а затем, выпустил его двумя облачками пара сквозь широкие ноздри. Иина провела рукой по чешуе вытянутой морды.
— С рождением, малыш.
Малыш? Каким же он будет, когда вырастет?
Длинный хвост зверя черкнул по камню арены. Край его кисти прошелся по Арвену, тот даже не пошевелился. Инна прикоснулась щекой к чешуйчатой морде и что-то зашептала, зверь едва заметно качнул головой. Кажется, эта тварь еще и разумна.
Зудящее чувство опасности пришлось по моему хребту, будто под кожей протянули атласную ленту с острыми краями. Я обернулся.
В окружении наемников стоял Ви Рей, бешенно раздувая ноздри. Жив, труков сын, аж жалко стало. Его убийственный взгляд метнулся от тела храмовника, над которым завывали монахи, ко мне. И я подумал, может довести дело до конца?
