В ином случае подобное вряд ли поспособствует откровенности Леры (для удобства буду сокращать ее имя). Есть, конечно, надежда на ее добровольное сотрудничество, весьма небольшая, зная вредный нрав этой девицы. Но вдруг повезет? Должно же нам с Лотей хоть иногда везти!
Итак, что касается направлений для расследования… Направление только одно – Тарлонг. Дальше уже так, ответвления: клан Тар-Граорр, слуги в их доме, клан Гритраг, лекарь, обслуживающий главу последнего, прочие индивиды, которые могли бы опознать (или не опознать) в моей жене Й'егрес Тар-Граорр, рассказать о ней беспристрастно, а также пролить свет на события ее жизни, имевшие место до потери памяти. Уверен, по ходу дела, появятся новые ответвления – я ведь еще не знаю, что происходило с Лотей после побега. Узнаю, когда вернусь. И, чувствую, мне очень не понравится то, что напишет леди Иолатэ по моему же поручению, равно как и то, что мне предстоит разбираться и с ее приключениями после побега из дома. Н-да…
От обдумывания технической части предстоящего визита в Тарлонг, а именно того, как временно перетащить туда мою коматозную тушку с минимальным риском для последней, меня отвлек Лирриан. Он с ехидной ухмылкой подошел к осине, на которой устроился я, и, отвесив шутовской поклон, полным официоза тоном сообщил:
- Пожалуйте, господин Котяра, сеанс связи с потусторонними сущностями по Вашему приказанию подготовлен! Извольте поприсутствовать-с.
Фыркаю, но, тем не менее, милостиво стекаю с ветки прямо на любезно подставленное плечо друга и позволяю отнести себя к месту проведения ритуала. Там меня уже ждали Арзабаль, переодетый в серую ритуальную мантию, и усталый Ансельм, растянувшийся на траве и то и дело прикладывающийся к маленькой фляжке.
- Что, начинаем? – деловито осведомился ритуалист, расчехляя посох – здоровенную складную жердь из черного дерева, украшенную навершием из черного камня, кажется, мориона, и светящимися черепами каких-то мелких рогатых тварей. – Не передумал?
Вот, казалось бы, зачем спрашивать-то, если мы еще позавчера все обговорили, и я уже дал свое согласие на ритуал? И ведь знает, что иной возможности узнать хоть что-то о призраке, убивающем моих сородичей, у меня нет! Как и то, что кроме консула вести расследование столь необычными методами никто не будет, по крайней мере, до того, как я не найду способ предъявить им убийцу, одновременно разрушив его водную маскировку и походя посадив дознавателей и экспертусов городской и Тайной страж в лужу! Но у них, ритуалистов, свои причуды. Так что я лишь согласно мяукаю.
- Уверен, котя? – усмехается Арзабаль, машинально поглаживая древко посоха, и я вдруг понимаю, что за шутливым тоном и нарочито беззаботным выражением лица мой друг пытается скрыть собственную нервозность. – Может, все-таки передумаешь?
Нервничает. Конечно, сложно проводить ритуал со спокойной душой, зная, что разработан он в три часа на коленке, особенно если ценой твоей ошибки может стать жизнь друга. Ведь неправильно проведенный ритуал бьет не столько по самому ритуалисту, сколько по заказчику.
Снова мяукаю, на этот раз во всю мощь легких. Да знаю я, знаю, о последствиях он меня уже два дня предупреждал! Но Арзу я верю, да и иного выхода у меня, раз уж я хочу разобраться в этой истории с призраком, все равно нет.
Кивнув, храгын велел всем отойти подальше от ритуальной фигуры и вскинул посох, творя заклятие призыва. Воздух тут же наэлектризовался, да так, что у меня шерсть дыбом встала. А на самой вершине матово-черного камня, венчающего посох Арза, вспыхнула, дрожа и громко потрескивая, бело-голубая искра. Быстро увеличившись в размерах, она обхватила собой весь камень, от которого уже более мелкие искры растеклись по нитям, удерживавшим черепа, и пустые глазницы вспыхнули тем же бело-голубым светом. Завораживающее зрелище, надо сказать. И только когда искры стали перескакивать на древко посоха, а оттуда – на руки мага, Арзабаль вышел из заклинательного транса и, раскатисто выкрикнув ритуальную фразу призыва, перевернул посох и с размаху вонзил его в линию ритуальной фигуры у собственных ног.
Бело-голубое сияние быстро распространилось по взаимосвязанным линиям, образующим сложную систему рисунков. Слабое зеленоватое свечение, до того исходившее от линий, полностью растворилось в бело-голубом, лишь слегка изменив его оттенок. Легкий дымок начал куриться над разложенными в узлах силы ингредиентами. Резко похолодало, отчего на траве в мгновение ока образовался тонкий слой инея. А чуть поодаль от центра ритуального рисунка из воздуха сконцентрировалась белесая полупрозрачная фигура, силуэтом напоминающая представителя разумной расы. Призрак явился на зов! И мне оставалось лишь надеяться, что это тот самый призрак, что помог отправиться на суд богов уже четверым жителям Мерисского квартала. Впрочем, Арзабаль еще на стадии разработки плана ритуала заранее предусмотрел вызов призрака, в энергетическую структуру которого вплетено заклятие водной стихии, так что велика вероятность, что этот нечеткий силуэт и есть наш убийца.
Арзабаль продолжил накачивать силой ритуальную фигуру, отчего на поляне стало светло почти как днем, а очертания призрака становились все четче, и казалось, что мы вот-вот сможем разглядеть его лицо. Но этого все не происходило, а сам ритуалист нахмурился и сжал губы в нитку (незабываемое зрелище, учитывая наличие крупных клыков и слегка выступающую вперед нижнюю челюсть, доставшихся от генетических родственников – орков). Кажется, что-то таки пошло не так.
Краем глаза я заметил, как дрожит в ознобе Ансельм, громко выстукивая зубами замысловатый ритм. Потом ощутил, как Лир, обхватив себя за плечи, тоже начал приплясывать на месте. Еще б я не ощутил! Я ведь всю эту феерию с призванием призрака наблюдал, предусмотрительно не покидая плеча друга, так что мне удалось уберечься от стремительно распространяющегося по земле холода. А вот парни в легкой одежде и тонких ботинках порядком замерзли – лето на календаре, все-таки! Это плохо. Холод может отвлечь ритуалиста, заставить совершить ошибку, что чревато серьезными проблемами для нас всех – выходцы из загробного мира, особенно те, что явились в мир живых не по своей воле, дружелюбием не отличаются, зато сил у них полно, и голод до энергии живых огромен. Стало быть, придется маленькому пушистому котику вмешаться в процесс.
Поднапрягшись, я влил в сплетенное Арзабалем заклятие толику магии огня – такое вмешательство тоже было оговорено заранее… ну да, жизнь на границе с Проклятыми землями поневоле сделает тебя перестраховщиком. При соприкосновении чистого импульса магии огня с заклятием конфликтной стихии, вплетенным в энергоструктуру призрака столь плотно, что последний с ним прямо-таки сроднился, пар повалил столбом, температура на полянке поднялась достаточно, чтобы иней на траве начал таять, а мои чуткие уши резанул дикий вопль боли на самой границе восприятия человеческого слуха. Храрга пинком через коромысло! Я аж присел! И уши прижал изо всех сил! Никогда бы не подумал, что некротвари способны чувствовать боль! Или дело в проводимом ритуале, отчасти возвращающем призраку ощущения? Да Храрг его знает! Ритуалистика – обязательная дисциплина для будущих магов, однако я, признаться, сразу понял, что это занятие, требующее педантичности, ангельского терпения и великой усидчивости, не для меня, и на предмет откровенно забил. Сдал кое-как на «удовлетворительно», и ладно. Так что радуюсь наличию способов воздействия на заупрямившегося духа.
Пока призрак визжал от боли, Арзабаль смог взять его под контроль и приступить к допросу.
- Назови себя! – приказал храгын.
Но отвечать на его вопросы призрак стал не сразу, далеко не сразу. Примерно после четвертого огненного импульса. Упорный, гад! Я к тому времени исчерпал свой скромный резерв до дна, был близок к потере сознания от постоянных акустических ударов и безвольной тряпочкой лежал у Лира на руках.
- Должник… – нехотя просвистела некротварь. – Должник…
- Назови свое имя! – велел Арз. – То, что носил при жизни!
- Не помню… Я должник.
Ожидаемо. Призрак – это не душа индивида, это лишь слепок с нее, частично обладающий памятью того, кем был когда-то. Причем воспоминания эти о том, что держит его в мире живых и не дает обрести покой. Этот вот задолжал кому-то, да по крупному, раз ни о чем ином воспоминаний не осталось.
- Кому ты задолжал? – продолжил Арз, стукнув посохом.
Черепа громко застучали друг о друга и о древко, зловеще мерцая бело-голубым светом в глазницах.
- Смертному, – прошелестел призрак.
Ну да, глупо ждать откровенности от некротвари, равно как и развернутого ответа на вопрос. Лгать призрак не может, так как его нематериальных мозгов на это не хватает, да и ритуал призыва сводит любую возможность допрашиваемого искажать сообщаемые сведения. Зато призрак вполне мог умолчать о чем-то, если не задать ему конкретный вопрос, предполагающий однозначный прямой ответ. А этот конкретный выходец из мира мертвых явно не настроен сотрудничать, так что Арзу придется постараться, чтобы заставить призрака поделиться нужными мне сведениями, да и мне как единственному в нашей компании магу-стихийнику тоже – подбавить огоньку, если некротварь вновь заупрямится. Хорошо хоть план допроса мы составили заранее, и теперь Арз просто читает вопросы из блокнота, а не придумывает их самостоятельно – импровизация не всегда к месту.
Лир пристроился справа и чуть поодаль от ритуалиста, готовый, если что, броситься на защиту друга. Он не маг, но опыта борьбы с разного рода некротварями у него больше, чем у каждого из нас, а меч в ножнах особый, с добавлением серебра и с целым комплексом наложенных на него заклятий. Кроме того, броня и карманы подполковника Мрракса тоже полны крайне неприятных для порождений некроса сюрпризов.
Ансельм же, придя в себя, уже разложил писчие принадлежности, готовый фиксировать показания призрака. Юридической силы такой протокол иметь не будет, так как составлен в отсутствие представителей властных структур, но может быть использован в качестве доказательства официальным следствием. Так что составляется он по всей форме, с описанием ритуала призыва духа, в присутствии двух свидетелей, а под конец Арзабаль на него еще и магическую печать наложит. Ну да, юрист я или кто?
А я, в свою очередь, занял наблюдательную позицию и принял на себя нелегкую задачу общего руководства операцией, а заодно заранее закрепил за собой право остановить ритуал. Ну да, скромный я, скромный… Короче, все при деле.
- Назови имя смертного, которому ты задолжал, – потребовал Арз, вновь стукнув посохом.
По полупрозрачному силуэту побежала рябь.
- Нет. Запрещено.
Что ж, такой ответ тоже вполне предсказуем – раз уж тот, кто натравил призрака на жителей Мерисского квартала, озаботился сокрытием следов некротвари заклятием Плаща Воды, то уж запретом называть собственное имя – и подавно. Но я, к счастью, предусмотрел и такой вариант, так что, дважды мяукнув, дал Арзу знак приступать ко второму блоку вопросов. Тот едва заметно кивнул. Принято.
Дальше последовали вопросы о жизни призрака до того, как он, собственно, стал таковым. И эта призрачная сволочь еще и юлить пыталась! Хотя ума не приложу, как ему, обладающему лишь обрывками личности, воспоминаний и разума, это удавалось! Пришлось даже еще раз вжарить по некротвари огоньком, чтоб посговорчивей стала. Это стоило мне минутной потери сознания, но допрашиваемый проникся, и стал отвечать на вопросы Арза более конкретно. Выяснить удалось немногое, но это было уже хоть что-то.
Жить нашему призраку выпало в то непростое время, в летописях названное Войной Объединения. Тогда молодое военизированное государство Миаствер, образованное союзом людей, трегничей, жугернов и храгынов, начало магией и мечом подминать под себя чужие земли, и результатом тех военных походов стало образование империи в том виде, в котором мы знаем ее сейчас. Конечно, разрозненные племена и государства, не сумевшие договориться между собой и не имеющие столь мощной и отлаженной военной машины, проигрывали, хоть и сопротивлялись яростно. В итоге земли от Тарлонга до восточного побережья океана оказались под рукой Миаствера. Независимость сохранили лишь мало пригодные для жизни территории вроде Крайнего Севера, Гадовьих болот или Костяного Кряжа, и то только потому, что изначально не были интересны завоевателям. Да еще и земли эльфов – Великий Лес и три княжества, но это потому, что те каким-то образом смогли пробудить природную магию и поставить ее на защиту своих владений. Силой их не сломили, так что в ход пошло экономическое давление. В итоге противостояние новоиспеченной империи с эльфами завершилось мирным договором и взаимными уступками: первые сохранили за собой и земли, и суверенитет, вторые получили в свою армию эльфийских бойцов и магов и еще много чего. Процесс рождения империи растянулся на сто двадцать два года. Сколько крови пролилось тогда, историки так и не смогли подсчитать, но много, храргово много. Война Объединения… Этим все сказано. Страшные времена, отголоски которых так же, как и Эпохи Заселения, мы, ныне живущие, ощущаем до сих пор.
В те времена Наргонта как таковая еще не существовала. В учебнике истории, кстати, содержится крайне скромное, я б даже сказал, мимолетное упоминание вскользь о том, что в те времена на месте второго по значимости города империи располагалось лишь несколько небольших сел, и рассказ призрака это подтвердил. Хотя, судя по расположению, рельефу и климатическим условиям, эти места должны были быть заселены гораздо плотнее. Хм, надо бы заслать Лотю в архив, пусть поищет информацию, тем более, для общего развития полезно. Но в этом случае есть риск того, что Ансельм всерьез озаботится претворением в жизнь угрозы сделать из меня коврик за то, что я отрываю ученицу от учебного процесса, который он, кстати, иногда сам тормозит… Ничего, у меня под рукой, в смысле, под лапой еще два офицера в отпуске, хе-хе.
Так вот, призрак, хоть и не помнил своего имени, поведал, что при жизни был женщиной, принадлежавшей к расе трегничей. Всю жизнь будущая убийца живущих в Наргонте мериссцев прожила в этих краях, к аристократии не принадлежала, но и в число отбросов общества не входила. Зарабатывала на жизнь шитьем и тем, что делала уборку в башне мага-отшельника, выбравшего глушь Срединных лесов в качестве места проживания (маг это хорошо, обрадовался я, это просто замурррчательно, потому что упоминание о нем точно должно содержаться в староимперских хрониках!). Рано овдовела. Имела троих малолетних детей, да еще и заботилась о престарелых родителях и младшей сестре, волей судьбы утратившей способность передвигаться самостоятельно. Вот из-за семьи-то и завертелась вся эта история.
К небольшому поселению, где жила наша призрачная убийца, быстро продвигалась часть объединенной армии Миаствера, и, судя по слухам, обгонявшим ее, на милость завоевателей рассчитывать не приходилось, они с местным населением не церемонились. Те, кто мог покинуть опасное место, уже сделали это, остальные же, в том числе и та, кому предстояло разменять посмертие на возврат долга, вынуждены были оставаться на месте и ждать смерти.
Итак, что касается направлений для расследования… Направление только одно – Тарлонг. Дальше уже так, ответвления: клан Тар-Граорр, слуги в их доме, клан Гритраг, лекарь, обслуживающий главу последнего, прочие индивиды, которые могли бы опознать (или не опознать) в моей жене Й'егрес Тар-Граорр, рассказать о ней беспристрастно, а также пролить свет на события ее жизни, имевшие место до потери памяти. Уверен, по ходу дела, появятся новые ответвления – я ведь еще не знаю, что происходило с Лотей после побега. Узнаю, когда вернусь. И, чувствую, мне очень не понравится то, что напишет леди Иолатэ по моему же поручению, равно как и то, что мне предстоит разбираться и с ее приключениями после побега из дома. Н-да…
От обдумывания технической части предстоящего визита в Тарлонг, а именно того, как временно перетащить туда мою коматозную тушку с минимальным риском для последней, меня отвлек Лирриан. Он с ехидной ухмылкой подошел к осине, на которой устроился я, и, отвесив шутовской поклон, полным официоза тоном сообщил:
- Пожалуйте, господин Котяра, сеанс связи с потусторонними сущностями по Вашему приказанию подготовлен! Извольте поприсутствовать-с.
Фыркаю, но, тем не менее, милостиво стекаю с ветки прямо на любезно подставленное плечо друга и позволяю отнести себя к месту проведения ритуала. Там меня уже ждали Арзабаль, переодетый в серую ритуальную мантию, и усталый Ансельм, растянувшийся на траве и то и дело прикладывающийся к маленькой фляжке.
- Что, начинаем? – деловито осведомился ритуалист, расчехляя посох – здоровенную складную жердь из черного дерева, украшенную навершием из черного камня, кажется, мориона, и светящимися черепами каких-то мелких рогатых тварей. – Не передумал?
Вот, казалось бы, зачем спрашивать-то, если мы еще позавчера все обговорили, и я уже дал свое согласие на ритуал? И ведь знает, что иной возможности узнать хоть что-то о призраке, убивающем моих сородичей, у меня нет! Как и то, что кроме консула вести расследование столь необычными методами никто не будет, по крайней мере, до того, как я не найду способ предъявить им убийцу, одновременно разрушив его водную маскировку и походя посадив дознавателей и экспертусов городской и Тайной страж в лужу! Но у них, ритуалистов, свои причуды. Так что я лишь согласно мяукаю.
- Уверен, котя? – усмехается Арзабаль, машинально поглаживая древко посоха, и я вдруг понимаю, что за шутливым тоном и нарочито беззаботным выражением лица мой друг пытается скрыть собственную нервозность. – Может, все-таки передумаешь?
Нервничает. Конечно, сложно проводить ритуал со спокойной душой, зная, что разработан он в три часа на коленке, особенно если ценой твоей ошибки может стать жизнь друга. Ведь неправильно проведенный ритуал бьет не столько по самому ритуалисту, сколько по заказчику.
Снова мяукаю, на этот раз во всю мощь легких. Да знаю я, знаю, о последствиях он меня уже два дня предупреждал! Но Арзу я верю, да и иного выхода у меня, раз уж я хочу разобраться в этой истории с призраком, все равно нет.
Кивнув, храгын велел всем отойти подальше от ритуальной фигуры и вскинул посох, творя заклятие призыва. Воздух тут же наэлектризовался, да так, что у меня шерсть дыбом встала. А на самой вершине матово-черного камня, венчающего посох Арза, вспыхнула, дрожа и громко потрескивая, бело-голубая искра. Быстро увеличившись в размерах, она обхватила собой весь камень, от которого уже более мелкие искры растеклись по нитям, удерживавшим черепа, и пустые глазницы вспыхнули тем же бело-голубым светом. Завораживающее зрелище, надо сказать. И только когда искры стали перескакивать на древко посоха, а оттуда – на руки мага, Арзабаль вышел из заклинательного транса и, раскатисто выкрикнув ритуальную фразу призыва, перевернул посох и с размаху вонзил его в линию ритуальной фигуры у собственных ног.
Бело-голубое сияние быстро распространилось по взаимосвязанным линиям, образующим сложную систему рисунков. Слабое зеленоватое свечение, до того исходившее от линий, полностью растворилось в бело-голубом, лишь слегка изменив его оттенок. Легкий дымок начал куриться над разложенными в узлах силы ингредиентами. Резко похолодало, отчего на траве в мгновение ока образовался тонкий слой инея. А чуть поодаль от центра ритуального рисунка из воздуха сконцентрировалась белесая полупрозрачная фигура, силуэтом напоминающая представителя разумной расы. Призрак явился на зов! И мне оставалось лишь надеяться, что это тот самый призрак, что помог отправиться на суд богов уже четверым жителям Мерисского квартала. Впрочем, Арзабаль еще на стадии разработки плана ритуала заранее предусмотрел вызов призрака, в энергетическую структуру которого вплетено заклятие водной стихии, так что велика вероятность, что этот нечеткий силуэт и есть наш убийца.
Арзабаль продолжил накачивать силой ритуальную фигуру, отчего на поляне стало светло почти как днем, а очертания призрака становились все четче, и казалось, что мы вот-вот сможем разглядеть его лицо. Но этого все не происходило, а сам ритуалист нахмурился и сжал губы в нитку (незабываемое зрелище, учитывая наличие крупных клыков и слегка выступающую вперед нижнюю челюсть, доставшихся от генетических родственников – орков). Кажется, что-то таки пошло не так.
Краем глаза я заметил, как дрожит в ознобе Ансельм, громко выстукивая зубами замысловатый ритм. Потом ощутил, как Лир, обхватив себя за плечи, тоже начал приплясывать на месте. Еще б я не ощутил! Я ведь всю эту феерию с призванием призрака наблюдал, предусмотрительно не покидая плеча друга, так что мне удалось уберечься от стремительно распространяющегося по земле холода. А вот парни в легкой одежде и тонких ботинках порядком замерзли – лето на календаре, все-таки! Это плохо. Холод может отвлечь ритуалиста, заставить совершить ошибку, что чревато серьезными проблемами для нас всех – выходцы из загробного мира, особенно те, что явились в мир живых не по своей воле, дружелюбием не отличаются, зато сил у них полно, и голод до энергии живых огромен. Стало быть, придется маленькому пушистому котику вмешаться в процесс.
Поднапрягшись, я влил в сплетенное Арзабалем заклятие толику магии огня – такое вмешательство тоже было оговорено заранее… ну да, жизнь на границе с Проклятыми землями поневоле сделает тебя перестраховщиком. При соприкосновении чистого импульса магии огня с заклятием конфликтной стихии, вплетенным в энергоструктуру призрака столь плотно, что последний с ним прямо-таки сроднился, пар повалил столбом, температура на полянке поднялась достаточно, чтобы иней на траве начал таять, а мои чуткие уши резанул дикий вопль боли на самой границе восприятия человеческого слуха. Храрга пинком через коромысло! Я аж присел! И уши прижал изо всех сил! Никогда бы не подумал, что некротвари способны чувствовать боль! Или дело в проводимом ритуале, отчасти возвращающем призраку ощущения? Да Храрг его знает! Ритуалистика – обязательная дисциплина для будущих магов, однако я, признаться, сразу понял, что это занятие, требующее педантичности, ангельского терпения и великой усидчивости, не для меня, и на предмет откровенно забил. Сдал кое-как на «удовлетворительно», и ладно. Так что радуюсь наличию способов воздействия на заупрямившегося духа.
Пока призрак визжал от боли, Арзабаль смог взять его под контроль и приступить к допросу.
- Назови себя! – приказал храгын.
Но отвечать на его вопросы призрак стал не сразу, далеко не сразу. Примерно после четвертого огненного импульса. Упорный, гад! Я к тому времени исчерпал свой скромный резерв до дна, был близок к потере сознания от постоянных акустических ударов и безвольной тряпочкой лежал у Лира на руках.
- Должник… – нехотя просвистела некротварь. – Должник…
- Назови свое имя! – велел Арз. – То, что носил при жизни!
- Не помню… Я должник.
Ожидаемо. Призрак – это не душа индивида, это лишь слепок с нее, частично обладающий памятью того, кем был когда-то. Причем воспоминания эти о том, что держит его в мире живых и не дает обрести покой. Этот вот задолжал кому-то, да по крупному, раз ни о чем ином воспоминаний не осталось.
- Кому ты задолжал? – продолжил Арз, стукнув посохом.
Черепа громко застучали друг о друга и о древко, зловеще мерцая бело-голубым светом в глазницах.
- Смертному, – прошелестел призрак.
Ну да, глупо ждать откровенности от некротвари, равно как и развернутого ответа на вопрос. Лгать призрак не может, так как его нематериальных мозгов на это не хватает, да и ритуал призыва сводит любую возможность допрашиваемого искажать сообщаемые сведения. Зато призрак вполне мог умолчать о чем-то, если не задать ему конкретный вопрос, предполагающий однозначный прямой ответ. А этот конкретный выходец из мира мертвых явно не настроен сотрудничать, так что Арзу придется постараться, чтобы заставить призрака поделиться нужными мне сведениями, да и мне как единственному в нашей компании магу-стихийнику тоже – подбавить огоньку, если некротварь вновь заупрямится. Хорошо хоть план допроса мы составили заранее, и теперь Арз просто читает вопросы из блокнота, а не придумывает их самостоятельно – импровизация не всегда к месту.
Лир пристроился справа и чуть поодаль от ритуалиста, готовый, если что, броситься на защиту друга. Он не маг, но опыта борьбы с разного рода некротварями у него больше, чем у каждого из нас, а меч в ножнах особый, с добавлением серебра и с целым комплексом наложенных на него заклятий. Кроме того, броня и карманы подполковника Мрракса тоже полны крайне неприятных для порождений некроса сюрпризов.
Ансельм же, придя в себя, уже разложил писчие принадлежности, готовый фиксировать показания призрака. Юридической силы такой протокол иметь не будет, так как составлен в отсутствие представителей властных структур, но может быть использован в качестве доказательства официальным следствием. Так что составляется он по всей форме, с описанием ритуала призыва духа, в присутствии двух свидетелей, а под конец Арзабаль на него еще и магическую печать наложит. Ну да, юрист я или кто?
А я, в свою очередь, занял наблюдательную позицию и принял на себя нелегкую задачу общего руководства операцией, а заодно заранее закрепил за собой право остановить ритуал. Ну да, скромный я, скромный… Короче, все при деле.
- Назови имя смертного, которому ты задолжал, – потребовал Арз, вновь стукнув посохом.
По полупрозрачному силуэту побежала рябь.
- Нет. Запрещено.
Что ж, такой ответ тоже вполне предсказуем – раз уж тот, кто натравил призрака на жителей Мерисского квартала, озаботился сокрытием следов некротвари заклятием Плаща Воды, то уж запретом называть собственное имя – и подавно. Но я, к счастью, предусмотрел и такой вариант, так что, дважды мяукнув, дал Арзу знак приступать ко второму блоку вопросов. Тот едва заметно кивнул. Принято.
Дальше последовали вопросы о жизни призрака до того, как он, собственно, стал таковым. И эта призрачная сволочь еще и юлить пыталась! Хотя ума не приложу, как ему, обладающему лишь обрывками личности, воспоминаний и разума, это удавалось! Пришлось даже еще раз вжарить по некротвари огоньком, чтоб посговорчивей стала. Это стоило мне минутной потери сознания, но допрашиваемый проникся, и стал отвечать на вопросы Арза более конкретно. Выяснить удалось немногое, но это было уже хоть что-то.
Жить нашему призраку выпало в то непростое время, в летописях названное Войной Объединения. Тогда молодое военизированное государство Миаствер, образованное союзом людей, трегничей, жугернов и храгынов, начало магией и мечом подминать под себя чужие земли, и результатом тех военных походов стало образование империи в том виде, в котором мы знаем ее сейчас. Конечно, разрозненные племена и государства, не сумевшие договориться между собой и не имеющие столь мощной и отлаженной военной машины, проигрывали, хоть и сопротивлялись яростно. В итоге земли от Тарлонга до восточного побережья океана оказались под рукой Миаствера. Независимость сохранили лишь мало пригодные для жизни территории вроде Крайнего Севера, Гадовьих болот или Костяного Кряжа, и то только потому, что изначально не были интересны завоевателям. Да еще и земли эльфов – Великий Лес и три княжества, но это потому, что те каким-то образом смогли пробудить природную магию и поставить ее на защиту своих владений. Силой их не сломили, так что в ход пошло экономическое давление. В итоге противостояние новоиспеченной империи с эльфами завершилось мирным договором и взаимными уступками: первые сохранили за собой и земли, и суверенитет, вторые получили в свою армию эльфийских бойцов и магов и еще много чего. Процесс рождения империи растянулся на сто двадцать два года. Сколько крови пролилось тогда, историки так и не смогли подсчитать, но много, храргово много. Война Объединения… Этим все сказано. Страшные времена, отголоски которых так же, как и Эпохи Заселения, мы, ныне живущие, ощущаем до сих пор.
В те времена Наргонта как таковая еще не существовала. В учебнике истории, кстати, содержится крайне скромное, я б даже сказал, мимолетное упоминание вскользь о том, что в те времена на месте второго по значимости города империи располагалось лишь несколько небольших сел, и рассказ призрака это подтвердил. Хотя, судя по расположению, рельефу и климатическим условиям, эти места должны были быть заселены гораздо плотнее. Хм, надо бы заслать Лотю в архив, пусть поищет информацию, тем более, для общего развития полезно. Но в этом случае есть риск того, что Ансельм всерьез озаботится претворением в жизнь угрозы сделать из меня коврик за то, что я отрываю ученицу от учебного процесса, который он, кстати, иногда сам тормозит… Ничего, у меня под рукой, в смысле, под лапой еще два офицера в отпуске, хе-хе.
Так вот, призрак, хоть и не помнил своего имени, поведал, что при жизни был женщиной, принадлежавшей к расе трегничей. Всю жизнь будущая убийца живущих в Наргонте мериссцев прожила в этих краях, к аристократии не принадлежала, но и в число отбросов общества не входила. Зарабатывала на жизнь шитьем и тем, что делала уборку в башне мага-отшельника, выбравшего глушь Срединных лесов в качестве места проживания (маг это хорошо, обрадовался я, это просто замурррчательно, потому что упоминание о нем точно должно содержаться в староимперских хрониках!). Рано овдовела. Имела троих малолетних детей, да еще и заботилась о престарелых родителях и младшей сестре, волей судьбы утратившей способность передвигаться самостоятельно. Вот из-за семьи-то и завертелась вся эта история.
К небольшому поселению, где жила наша призрачная убийца, быстро продвигалась часть объединенной армии Миаствера, и, судя по слухам, обгонявшим ее, на милость завоевателей рассчитывать не приходилось, они с местным населением не церемонились. Те, кто мог покинуть опасное место, уже сделали это, остальные же, в том числе и та, кому предстояло разменять посмертие на возврат долга, вынуждены были оставаться на месте и ждать смерти.
