Ребёнок родился без отца. И следовало ожидать, что вы растили из него своё подобие, однако сынок переплюнул вас, он пошёл дальше – оставил родную мать на мели, выкрав из сейфа вашего мужа все документы и сбережения. Судились с ним, но и это не помогло, он оказался изворотливее и проворнее вас. Так баронесса Спенсер докатилась до полного разорения.
Ещё пятнадцать лет тому назад вы впали в панику. Заставили поверенного вашего мужа отправиться на поиски блудного сына. Но и тот не преуспел.
Так вы докатились до обнищания. Годы не щадят никого. От былой красоты и привлекательности и следа не осталось. Соблазнять нечем, да и силёнки уже не те. Бывшие любовники разбежались, кто куда. На содержание никто не торопился взять. И вы вспомнили о юноше, некогда повстречавшемся на вашем пути, которого обманным путём соблазнили, намереваясь поставить себе на службу.
А недавно подослали свою служанку к избраннице бывшего любовника и пустили в ход старое оружие – наговор, клевету, желая опорочить его в глазах чистой девушки. Вот тут вас и поджидал провал. Мадам, должен засвидетельствовать, вы допустили оплошность, она же сыграла против вас. Придётся платить. Довожу до вашего сведения, цена на этот раз высока. Подосланная служанка ворвалась в дом не к вашей знакомой или коллеге по ремеслу, а к кронпринцессе. В этом случае вступает в силу статья закона, за которую суд выносит суровый приговор. А за то, что порочили имя наследника герцога, не имея на то доказательств, также положено наказание. Хочу предупредить. Ваш поступок – непростительная наглость. Намерен доложить обо всём происшедшем его величеству, и меры будут приняты. По вас плачет тюрьма. Ничто другое уже не поможет.
Советую оставить в покое моего сына, который, кроме ненависти и брезгливости, не испытывает к вам никаких чувств. Вы что же думали, что с порывом внезапного вожделения, вызванного воздействием снадобья, которым нарочно опоили моего сына, можно сравнить настоящую любовь? Это великое чувство, к вашему сведению, зарождается в душе и наделяет сердце не меркнущим огнём. Повторяю: юношеские порывы не вечные, любовь же – навсегда!
– Будьте вы все прокляты! – вырвалось у баронессы. – Ненавижу вас.
– Вы этим хотели меня удивить?! Мне безразличны ваши чувства. Запомните: мой сын не будет вашим рабом и на содержание не возьмёт. Вы ему отвратительны. И счастью моих детей вам не помешать. Я всё сказал, на том и прощаюсь.
Гертруда схватила вазу, стоявшую рядом на камине, желая запустить ею в герцога, но выпустила из рук и та упала рядом с ней, вдребезги разбившись.
– Гадёныши! Мерзкое отродье!– выкрикнула она в отчаянии вслед его светлости.
Герцог Хармсворд с удовлетворением и с чувством выполненного долга покидал дом баронессы.
– Теперь ей не захочется позорить нас.
– Ваша Светлость, вы с честью выиграли этот бой, – сказал глава службы безопасности.
– Кэмбол, я всего лишь стоял на страже интересов своей семьи.
А вот, что произошло у короля в тот день, когда мы приехали к нему с визитом.
Предложение
Король был счастлив видеть меня. Он засуетился, тут же распорядился накрыть стол в трапезном зале. И пригласил нас поужинать с ними. Я представила ему своего гостя.
– Ваше Величество, перед вами сэр Энтони, потомок знатного рода герцога Хармсворда.
– О, молодой человек! С вашим отцом мы почти что родственники, встречались довольно часто. А вот вас последний раз видел, когда под столом бегали в панталончиках, – засмеялся король. Да-с. Няня в детстве почему-то одевала вас, как девочку, только что бантики не вывязывала и локоны на папильотках не накручивала, – король расцвёл в улыбке.
– Как давно это было…
Всё предельно просто объясняется, Ваше Величество. Моя матушка ждала девочку, родился я. Няня, желая угодить госпоже, по обыкновению, наряжала меня так.
– Теперь мне ясна причина.
– Ваше Величество, я прибыл по чрезвычайному делу и просил бы вас уделить мне не более получаса наедине, тет-а-тет, как говорят французы, – произнёс гость собранным голосом.
Дядюшка-король взглянул на меня.
– Коль такая срочность и не терпит отлагательств, конечно, юноша, уделю вам внимание. Розабель, дорогая, не скучай, мы ненадолго удалимся в мой кабинет.
– Не церемоньтесь, дядюшка, найду, чем заняться. Схожу к своим ученикам. Посмотрю, как они проводят свободное время.
– Очень хорошо. Прошу, молодой человек, – пригласил король сэра Энтони.
Зазвонил колокольчик у парадного входа. Это означало, что на территорию резиденции короля проследовала карета с родственниками либо близкими друзьями. Так было и на сей раз.
К королеве приехали гости: её давнишняя подруга с семьёй. Пока взрослые обменивались приветственными словами, их маленькая дочка уселась на лестничке в прихожей, покрытой красивой дорожкой, и задумалась. Её любимая собачка, воспользовавшись удобным случаем, очень усердно облизывала ей ушко. Она так старалась, испуская щемящие звуки, что обратила на себя внимание присутствующих. Мне подумалось:
«Вот это любовь – истинная, неподдельная».
Миновало сорок минут, беседа продолжалась, и я занервничала. Но зря. Оба явились разрумянившиеся и в хорошем расположении духа.
– Розабель, голубка моя. Наследник герцога Хармсворда просил твоей руки. Я ответил, что сочту за честь породниться с их семейством. Теперь слово за тобой.
Я посмотрела на сэра Энтони, он застыл в ожидании и смотрел на меня пристально и вопросительно, не отрывая глаз.
– Дядюшка, благодарю вас за оказанное доверие сэру Энтони. Я же со своей стороны попросила нашего гостя немного повременить. Дам ему ответ только после того, как наверняка определюсь. Поверьте, я очень хорошо отношусь к сэру Энтони, глубоко уважаю герцога Хармсворда, всей душой люблю герцогиню. Мне льстит оказанная честь. Но просила бы у вас отсрочку.
– Всё понимаю. Буду с нетерпением ждать твоего решения. Пора королю насладиться внуками, или ты так не считаешь?! – монарх лукаво посмотрел на меня.
– Обещаю вам, что вы первый подержите в руках моего наследника.
– Благодарю, крестница, дорогая, другого ответа и не ждал от тебя, – король подошёл, поцеловал меня в лоб и сказал, – ты – ангел!
Ужин прошёл весело, король шутил, королева поддерживала его.
У всех было прекрасное настроение.
Наследник герцога провожал меня до нашего дома. В дороге он рассказывал мне о бабушке – матери герцога Хармсворда.
– Госпожа Розабель, я бы очень хотел познакомить вас с нашей главой семьи. Дедушки уже нет в живых. Вы побеседуете с бабушкой и зарядитесь энергией. В свои преклонные годы она может полками командовать.
– На сегодняшний день это большая редкость.
– Бабушка прекрасная собеседница. Вам с ней будет интересно. Она так много знает. И у неё такой острый ум. Она прекрасно поёт, играет на рояле.
В тот страшный период я часто навещал её, бабушка меня поддерживала и внушала, что явилось испытание, оно временно, нужно смотреть с надеждой в завтрашний день и ничего печального к сердцу не допускать.
– Ваша бабушка – тонкий знаток человеческой души.
– Да. Она видит человека насквозь и на расстоянии.
– Я бы не отказалась повстречаться с ней.
– Обязательно съездим.
Энтони попрощался и уехал. Вспоминая его откровения, сопереживала ему. Моё сердце тянулось к нему, сострадая. Предвестники любви закрались в душу и будоражили её.
Герцогиня Монна Хармсворд – железная леди
О, это была дама с железным закалённым характером, хваткой, устоявшимися моральными принципами и привычками. Такой сделала её жизнь. Она умела быть чуткой, мягкой, внимательной, но на компромисс с совестью никогда не шла. Её невозможно было купить и продать – такой цены не было. И если в чём-то была уверена, тщетны были все уговоры.
Монна Патриция Хармсворд – урождённая Кеплянская, дочь знатных родителей. Её отец – потомок русского дворянского рода великих князей, ростом под два метра, с голубыми, как небеса, глазами и шикарной шевелюрой цвета вороньего крыла. Невероятно импозантный мужчина привлекательной наружности и галантный в общении. Любимец светского общества и первых красавиц. Но по воспитанию своему скромен. Его широкая русская натура притягивала многих представителей высшего света. Одни – из выгоды. Другие искренне хотели с ним завязать дружеские отношения.
Мать Монны – чистокровная англичанка. Яркая женщина, с пышными формами, нежной полупрозрачной кожей, каштановой густой копной волос, маленьким ротиком и обаятельной улыбкой. В юности – в меру кокетлива, как все барышни, но прекрасно воспитана, этикет для неё не был пустым звуком. Много читала. С детства её посещали учителя, она владела несколькими иностранными языками. К моменту встречи с князем Любомиром Кеплянским достигла возраста «девушка на выданье», но предъявляла немалые требования к претендентам.
Отец Монны, Любомир, любил странствовать. Юношей побывав в Англии, увидев красавицу на балу, влюбился без памяти и пока не дождался взаимности, не успокоился. Но девушка поставила избраннику условие: выйдет за него только в том случае, если будущий супруг останется жить в Англии, что он и сделал и никогда об этом не пожалел. Изредка навещал родные места вместе с семьёй. Монна была старшей в семье, после неё родился мальчик – её брат. Память о тех незабываемых днях, проведённых в России у дедушки и бабушки, осталась в её душе навсегда.
В её жизни случился роман, о котором вспоминать было больно. И с годами она старалась к тем дням своего беззаботного детства и юности не возвращаться. Слишком велика и глубока были рана и разочарование.
Первое чувство
К отцу Монны на выходные приехал погостить его друг с семьёй.
То были веселые летние деньги, когда девочка на природе проводила большую часть суток. С соседскими ребятишками они играли в прятки, пятнашки, разбойников. Стоило кому-то бросить клич, все, как по команде, забирались в соседский сад, взмывали по деревьям подобно обезьянам и объедались спелой сочной вишней. Домой Монна возвращалась вся перемазанная, перепачканная, но довольная.
Няня впадала в панику.
– Что скажет ваш отец, увидев замарашку? Немедленно принимать ванну? – она тащила Монну за собой, усаживала в корыто, тёрла губкой с мылом, поливала водой и приговаривала:
– Ай, как нехорошо, мисс, вы же девочка.
А та кричала:
– Мыло, мыло, печёт …
Действительно, мыло, попадая в глаза, сильно щипало, Монна обливала себя водой и ныла:
– Каждый день одно и то же. Живут же где-то люди, которых не заставляют купаться.
А няня твердила своё:
– Вы – дочь знатных родителей, вам грех такое говорить. Существует порядок и его нарушать нельзя.
– Зачем ты повторяешь слова матушки?
– Ваша матушка права. Барышня должна прислушиваться к советам взрослых, – наставляла няня.
Так вот, сынок друга отца – Винстон – прилип к девочке и везде бегал за ней. Монна остерегалась его, он как-то странно вёл себя: дёргал её за косички, строил рожицы, по любому поводу надсмехался над ней, дразнился. Она взрослым ничего не рассказывала, не жаловалась, но общение с Винстоном не доставляло ей удовольствия. А он подружился с соседским мальчишкой и за её спиной заключил с ним договор. Монна об этом узнала многим позже. Когда гости уехали, девочка вздохнула с облегчением и почти что перестала думать о странных взглядах и намёках нового знакомого.
Однако он поспешил напомнить о себе. Рано утром в окно её комнаты постучались. Она вскочила и босиком в ночной сорочке бросилась к окну.
– Мисс Монна, с добрым утром! Простите, что беспокою. Вам просили передать, – услышала он голос соседского мальчика.
– Что?
– Послание.
– От кого?
– От Винстона, – и мальчик в открытое окно протянул ей конверт, на котором аккуратно было выведено: «Для мисс Монны Кеплянской, лично!»
Девочка вернулась в постель, забралась под одеяло, вынула письмо из конверта и лишь соприкоснулась глазами с первыми словами, как нервная дрожь пробежалась по всему её телу.
«Мисс Монна, не сердитесь, пожалуйста, за моё поведение и простите. Не знал, как поговорить с вами. Очень хотел подружиться, но стеснялся сказать. Вы первая девочка, которая мне очень понравилась. Простите и не обижайтесь. Всё же назовусь другом, ваш Винстон.
П.С. Послания буду направлять вашему соседу».
Ей тогда было девять лет. Вот так, в течение нескольких лет он отправлял соседскому мальчику для неё послания. А когда встречались где-то на торжествах, приёмах, не отходил от неё. Однажды Винстон проявил несдержанность, затянул её за массивную колону и поцеловал.
– Что вы сделали? Зачем это? Как я теперь покажусь на глаза родителям?
– Я очень скучал по вас. Не сдержался.
Весь вечер она прикрывала рукой пылающую щеку, будучи убеждённой в том, что за версту видно, как ей стыдно.
Они дружили долго, и их отношения менялись. Монна оставалась такой же застенчивой, а он становился всё более напористым и требовательным. И кто знает, чем тогда бы завершился этот роман, если бы Винстона не отправили учиться. Перед отъездом молодой человек приехал попрощаться и сказал ей:
– Я всегда любил вас и с этим чувством покидаю родные края. Но наша дружба на этом не прервётся. Буду писать вам. А на каникулах навещать. Ждите меня.
И она ждала: его посланий, полных пылких откровенных признаний и намерений. А когда он приезжал, проводила дни и вечера только с ним.
Первая травма – отметина на всю жизнь
Ей было пятнадцать, а ему восемнадцать. Всё шло как обычно, они переписывались, она ожидала его на каникулы. В последний раз он появился неожиданно и заявил ей:
– Я взрослый человек, мы много лет дружим, поэтому считаю, что имею полное право претендовать на серьёзные отношения между нами. Скажите, вы меня любите?
Она смутилась, потупила взор и тихо проронила:
– Да.
– И я вас. Поехали со мной.
– Куда?
Но её вопрос повис в воздухе, и вразумительный ответ не прозвучал.
Если бы она догадывалась о том, что произойдёт, не согласилась бы поехать. Но девушка доверяла Винстону. А он завёз Монну в гостиницу.
– Пойдёмте, нам нужно поговорить наедине, без свидетелей.
Она послушно следовала за ним.
Номер был дешёвый и производил неприятное впечатление. Бросалось в глаза, что в нём редко и мало кто останавливался. Убогая обстановка, пыль на мебели и затхлый воздух непроветриваемого помещения. Потёртый диван, поломанные ножки у стульев, зашитая наспех скатерть говорили лишь об одном – хозяин гостиницы держал этот номер для случайных посетителей на одну ночь.
– Присядем, – в номере находился один маленький, очень старый диван. – Мне нужно сказать вам что-то очень важное.
Монна! Я давно люблю вас. Брежу вами во сне и наяву. Больше так продолжаться не может. Закончу учёбу, и мы поженимся. Вы согласны?
Разве она, нетронутая и неопытная, могла знать, к чему приведут все его словесные уловки. То была ловушка. Но любящее сердце девочки твердило иное.
Ещё пятнадцать лет тому назад вы впали в панику. Заставили поверенного вашего мужа отправиться на поиски блудного сына. Но и тот не преуспел.
Так вы докатились до обнищания. Годы не щадят никого. От былой красоты и привлекательности и следа не осталось. Соблазнять нечем, да и силёнки уже не те. Бывшие любовники разбежались, кто куда. На содержание никто не торопился взять. И вы вспомнили о юноше, некогда повстречавшемся на вашем пути, которого обманным путём соблазнили, намереваясь поставить себе на службу.
А недавно подослали свою служанку к избраннице бывшего любовника и пустили в ход старое оружие – наговор, клевету, желая опорочить его в глазах чистой девушки. Вот тут вас и поджидал провал. Мадам, должен засвидетельствовать, вы допустили оплошность, она же сыграла против вас. Придётся платить. Довожу до вашего сведения, цена на этот раз высока. Подосланная служанка ворвалась в дом не к вашей знакомой или коллеге по ремеслу, а к кронпринцессе. В этом случае вступает в силу статья закона, за которую суд выносит суровый приговор. А за то, что порочили имя наследника герцога, не имея на то доказательств, также положено наказание. Хочу предупредить. Ваш поступок – непростительная наглость. Намерен доложить обо всём происшедшем его величеству, и меры будут приняты. По вас плачет тюрьма. Ничто другое уже не поможет.
Советую оставить в покое моего сына, который, кроме ненависти и брезгливости, не испытывает к вам никаких чувств. Вы что же думали, что с порывом внезапного вожделения, вызванного воздействием снадобья, которым нарочно опоили моего сына, можно сравнить настоящую любовь? Это великое чувство, к вашему сведению, зарождается в душе и наделяет сердце не меркнущим огнём. Повторяю: юношеские порывы не вечные, любовь же – навсегда!
– Будьте вы все прокляты! – вырвалось у баронессы. – Ненавижу вас.
– Вы этим хотели меня удивить?! Мне безразличны ваши чувства. Запомните: мой сын не будет вашим рабом и на содержание не возьмёт. Вы ему отвратительны. И счастью моих детей вам не помешать. Я всё сказал, на том и прощаюсь.
Гертруда схватила вазу, стоявшую рядом на камине, желая запустить ею в герцога, но выпустила из рук и та упала рядом с ней, вдребезги разбившись.
– Гадёныши! Мерзкое отродье!– выкрикнула она в отчаянии вслед его светлости.
Герцог Хармсворд с удовлетворением и с чувством выполненного долга покидал дом баронессы.
– Теперь ей не захочется позорить нас.
– Ваша Светлость, вы с честью выиграли этот бой, – сказал глава службы безопасности.
– Кэмбол, я всего лишь стоял на страже интересов своей семьи.
А вот, что произошло у короля в тот день, когда мы приехали к нему с визитом.
Предложение
Король был счастлив видеть меня. Он засуетился, тут же распорядился накрыть стол в трапезном зале. И пригласил нас поужинать с ними. Я представила ему своего гостя.
– Ваше Величество, перед вами сэр Энтони, потомок знатного рода герцога Хармсворда.
– О, молодой человек! С вашим отцом мы почти что родственники, встречались довольно часто. А вот вас последний раз видел, когда под столом бегали в панталончиках, – засмеялся король. Да-с. Няня в детстве почему-то одевала вас, как девочку, только что бантики не вывязывала и локоны на папильотках не накручивала, – король расцвёл в улыбке.
– Как давно это было…
Всё предельно просто объясняется, Ваше Величество. Моя матушка ждала девочку, родился я. Няня, желая угодить госпоже, по обыкновению, наряжала меня так.
– Теперь мне ясна причина.
– Ваше Величество, я прибыл по чрезвычайному делу и просил бы вас уделить мне не более получаса наедине, тет-а-тет, как говорят французы, – произнёс гость собранным голосом.
Дядюшка-король взглянул на меня.
– Коль такая срочность и не терпит отлагательств, конечно, юноша, уделю вам внимание. Розабель, дорогая, не скучай, мы ненадолго удалимся в мой кабинет.
– Не церемоньтесь, дядюшка, найду, чем заняться. Схожу к своим ученикам. Посмотрю, как они проводят свободное время.
– Очень хорошо. Прошу, молодой человек, – пригласил король сэра Энтони.
Зазвонил колокольчик у парадного входа. Это означало, что на территорию резиденции короля проследовала карета с родственниками либо близкими друзьями. Так было и на сей раз.
К королеве приехали гости: её давнишняя подруга с семьёй. Пока взрослые обменивались приветственными словами, их маленькая дочка уселась на лестничке в прихожей, покрытой красивой дорожкой, и задумалась. Её любимая собачка, воспользовавшись удобным случаем, очень усердно облизывала ей ушко. Она так старалась, испуская щемящие звуки, что обратила на себя внимание присутствующих. Мне подумалось:
«Вот это любовь – истинная, неподдельная».
Миновало сорок минут, беседа продолжалась, и я занервничала. Но зря. Оба явились разрумянившиеся и в хорошем расположении духа.
– Розабель, голубка моя. Наследник герцога Хармсворда просил твоей руки. Я ответил, что сочту за честь породниться с их семейством. Теперь слово за тобой.
Я посмотрела на сэра Энтони, он застыл в ожидании и смотрел на меня пристально и вопросительно, не отрывая глаз.
– Дядюшка, благодарю вас за оказанное доверие сэру Энтони. Я же со своей стороны попросила нашего гостя немного повременить. Дам ему ответ только после того, как наверняка определюсь. Поверьте, я очень хорошо отношусь к сэру Энтони, глубоко уважаю герцога Хармсворда, всей душой люблю герцогиню. Мне льстит оказанная честь. Но просила бы у вас отсрочку.
– Всё понимаю. Буду с нетерпением ждать твоего решения. Пора королю насладиться внуками, или ты так не считаешь?! – монарх лукаво посмотрел на меня.
– Обещаю вам, что вы первый подержите в руках моего наследника.
– Благодарю, крестница, дорогая, другого ответа и не ждал от тебя, – король подошёл, поцеловал меня в лоб и сказал, – ты – ангел!
Ужин прошёл весело, король шутил, королева поддерживала его.
У всех было прекрасное настроение.
Наследник герцога провожал меня до нашего дома. В дороге он рассказывал мне о бабушке – матери герцога Хармсворда.
– Госпожа Розабель, я бы очень хотел познакомить вас с нашей главой семьи. Дедушки уже нет в живых. Вы побеседуете с бабушкой и зарядитесь энергией. В свои преклонные годы она может полками командовать.
– На сегодняшний день это большая редкость.
– Бабушка прекрасная собеседница. Вам с ней будет интересно. Она так много знает. И у неё такой острый ум. Она прекрасно поёт, играет на рояле.
В тот страшный период я часто навещал её, бабушка меня поддерживала и внушала, что явилось испытание, оно временно, нужно смотреть с надеждой в завтрашний день и ничего печального к сердцу не допускать.
– Ваша бабушка – тонкий знаток человеческой души.
– Да. Она видит человека насквозь и на расстоянии.
– Я бы не отказалась повстречаться с ней.
– Обязательно съездим.
Энтони попрощался и уехал. Вспоминая его откровения, сопереживала ему. Моё сердце тянулось к нему, сострадая. Предвестники любви закрались в душу и будоражили её.
Герцогиня Монна Хармсворд – железная леди
О, это была дама с железным закалённым характером, хваткой, устоявшимися моральными принципами и привычками. Такой сделала её жизнь. Она умела быть чуткой, мягкой, внимательной, но на компромисс с совестью никогда не шла. Её невозможно было купить и продать – такой цены не было. И если в чём-то была уверена, тщетны были все уговоры.
Монна Патриция Хармсворд – урождённая Кеплянская, дочь знатных родителей. Её отец – потомок русского дворянского рода великих князей, ростом под два метра, с голубыми, как небеса, глазами и шикарной шевелюрой цвета вороньего крыла. Невероятно импозантный мужчина привлекательной наружности и галантный в общении. Любимец светского общества и первых красавиц. Но по воспитанию своему скромен. Его широкая русская натура притягивала многих представителей высшего света. Одни – из выгоды. Другие искренне хотели с ним завязать дружеские отношения.
Мать Монны – чистокровная англичанка. Яркая женщина, с пышными формами, нежной полупрозрачной кожей, каштановой густой копной волос, маленьким ротиком и обаятельной улыбкой. В юности – в меру кокетлива, как все барышни, но прекрасно воспитана, этикет для неё не был пустым звуком. Много читала. С детства её посещали учителя, она владела несколькими иностранными языками. К моменту встречи с князем Любомиром Кеплянским достигла возраста «девушка на выданье», но предъявляла немалые требования к претендентам.
Отец Монны, Любомир, любил странствовать. Юношей побывав в Англии, увидев красавицу на балу, влюбился без памяти и пока не дождался взаимности, не успокоился. Но девушка поставила избраннику условие: выйдет за него только в том случае, если будущий супруг останется жить в Англии, что он и сделал и никогда об этом не пожалел. Изредка навещал родные места вместе с семьёй. Монна была старшей в семье, после неё родился мальчик – её брат. Память о тех незабываемых днях, проведённых в России у дедушки и бабушки, осталась в её душе навсегда.
В её жизни случился роман, о котором вспоминать было больно. И с годами она старалась к тем дням своего беззаботного детства и юности не возвращаться. Слишком велика и глубока были рана и разочарование.
Первое чувство
К отцу Монны на выходные приехал погостить его друг с семьёй.
То были веселые летние деньги, когда девочка на природе проводила большую часть суток. С соседскими ребятишками они играли в прятки, пятнашки, разбойников. Стоило кому-то бросить клич, все, как по команде, забирались в соседский сад, взмывали по деревьям подобно обезьянам и объедались спелой сочной вишней. Домой Монна возвращалась вся перемазанная, перепачканная, но довольная.
Няня впадала в панику.
– Что скажет ваш отец, увидев замарашку? Немедленно принимать ванну? – она тащила Монну за собой, усаживала в корыто, тёрла губкой с мылом, поливала водой и приговаривала:
– Ай, как нехорошо, мисс, вы же девочка.
А та кричала:
– Мыло, мыло, печёт …
Действительно, мыло, попадая в глаза, сильно щипало, Монна обливала себя водой и ныла:
– Каждый день одно и то же. Живут же где-то люди, которых не заставляют купаться.
А няня твердила своё:
– Вы – дочь знатных родителей, вам грех такое говорить. Существует порядок и его нарушать нельзя.
– Зачем ты повторяешь слова матушки?
– Ваша матушка права. Барышня должна прислушиваться к советам взрослых, – наставляла няня.
Так вот, сынок друга отца – Винстон – прилип к девочке и везде бегал за ней. Монна остерегалась его, он как-то странно вёл себя: дёргал её за косички, строил рожицы, по любому поводу надсмехался над ней, дразнился. Она взрослым ничего не рассказывала, не жаловалась, но общение с Винстоном не доставляло ей удовольствия. А он подружился с соседским мальчишкой и за её спиной заключил с ним договор. Монна об этом узнала многим позже. Когда гости уехали, девочка вздохнула с облегчением и почти что перестала думать о странных взглядах и намёках нового знакомого.
Однако он поспешил напомнить о себе. Рано утром в окно её комнаты постучались. Она вскочила и босиком в ночной сорочке бросилась к окну.
– Мисс Монна, с добрым утром! Простите, что беспокою. Вам просили передать, – услышала он голос соседского мальчика.
– Что?
– Послание.
– От кого?
– От Винстона, – и мальчик в открытое окно протянул ей конверт, на котором аккуратно было выведено: «Для мисс Монны Кеплянской, лично!»
Девочка вернулась в постель, забралась под одеяло, вынула письмо из конверта и лишь соприкоснулась глазами с первыми словами, как нервная дрожь пробежалась по всему её телу.
«Мисс Монна, не сердитесь, пожалуйста, за моё поведение и простите. Не знал, как поговорить с вами. Очень хотел подружиться, но стеснялся сказать. Вы первая девочка, которая мне очень понравилась. Простите и не обижайтесь. Всё же назовусь другом, ваш Винстон.
П.С. Послания буду направлять вашему соседу».
Ей тогда было девять лет. Вот так, в течение нескольких лет он отправлял соседскому мальчику для неё послания. А когда встречались где-то на торжествах, приёмах, не отходил от неё. Однажды Винстон проявил несдержанность, затянул её за массивную колону и поцеловал.
– Что вы сделали? Зачем это? Как я теперь покажусь на глаза родителям?
– Я очень скучал по вас. Не сдержался.
Весь вечер она прикрывала рукой пылающую щеку, будучи убеждённой в том, что за версту видно, как ей стыдно.
Они дружили долго, и их отношения менялись. Монна оставалась такой же застенчивой, а он становился всё более напористым и требовательным. И кто знает, чем тогда бы завершился этот роман, если бы Винстона не отправили учиться. Перед отъездом молодой человек приехал попрощаться и сказал ей:
– Я всегда любил вас и с этим чувством покидаю родные края. Но наша дружба на этом не прервётся. Буду писать вам. А на каникулах навещать. Ждите меня.
И она ждала: его посланий, полных пылких откровенных признаний и намерений. А когда он приезжал, проводила дни и вечера только с ним.
Первая травма – отметина на всю жизнь
Ей было пятнадцать, а ему восемнадцать. Всё шло как обычно, они переписывались, она ожидала его на каникулы. В последний раз он появился неожиданно и заявил ей:
– Я взрослый человек, мы много лет дружим, поэтому считаю, что имею полное право претендовать на серьёзные отношения между нами. Скажите, вы меня любите?
Она смутилась, потупила взор и тихо проронила:
– Да.
– И я вас. Поехали со мной.
– Куда?
Но её вопрос повис в воздухе, и вразумительный ответ не прозвучал.
Если бы она догадывалась о том, что произойдёт, не согласилась бы поехать. Но девушка доверяла Винстону. А он завёз Монну в гостиницу.
– Пойдёмте, нам нужно поговорить наедине, без свидетелей.
Она послушно следовала за ним.
Номер был дешёвый и производил неприятное впечатление. Бросалось в глаза, что в нём редко и мало кто останавливался. Убогая обстановка, пыль на мебели и затхлый воздух непроветриваемого помещения. Потёртый диван, поломанные ножки у стульев, зашитая наспех скатерть говорили лишь об одном – хозяин гостиницы держал этот номер для случайных посетителей на одну ночь.
– Присядем, – в номере находился один маленький, очень старый диван. – Мне нужно сказать вам что-то очень важное.
Монна! Я давно люблю вас. Брежу вами во сне и наяву. Больше так продолжаться не может. Закончу учёбу, и мы поженимся. Вы согласны?
Разве она, нетронутая и неопытная, могла знать, к чему приведут все его словесные уловки. То была ловушка. Но любящее сердце девочки твердило иное.
