- Не стоит. Я плохо переношу яркий свет. У меня редкая врожденная болезнь.
Феликс внимательно посмотрел на Анри и чудовищным усилием воли удержался от комментария, какой именно болезнью страдает родственник. И все же он вернулся обратно к еде. Кузен проводил его глазами, сел в кресло и достал небольшую записную книжку. Затем зажег стоящую на столе масляную лампу и стал ставить пометки заточенным угольком.
- А ты почему не ешь? У них здесь приличный повар. Эта утка вообще выше всяких похвал. - Феликс указал ножом на блюдо с запеченной с травами птицей.
- Благодарю, я поел раньше, пока ты еще спал. Заодно приказал готовить лошадей, скоро поедем. - Анри убрал упавшие на лицо пряди длинных черных волос и снова погрузился в наполнение своей записной книжки в мерцающем свете лампы.
Феликс доел свой ужин, запил все стаканом воды и это сказалось на его настроении самым благостным образом. От вчерашнего похмелья не осталось и следа, а жизнь снова стала приобретать хоть какие-то краски.
Он миролюбивым тоном полюбопытствовал:
- Чем вы сейчас заняты, уважаемый кузен?
Он ожидал какую-нибудь очередную грубость в ответ, но тот вполне спокойно предъявил ему записную книжку испещренную столбцами цифр и пояснил:
- Помогаю твоему отцу с подсчетами. В этом году собрано урожая больше чем в прошлом и в амбарах все не уместится. Придется снова использовать винокурни домена Кардоннет у Клермонов. - Он задумчиво посмотрел на цифры. - Или быть может построить новые у нас? - Он снова погрузился в размышления.
Феликс неодобрительно скривил губы и полез в дорожный чемодан, чтобы достать свежую сорочку. Просто прекрасно. Даже для этого дальнего родственника, он не знал точно кем ему приходится Анри-Симон, у отца нашлось поручение, но никак не для собственного сына. А ведь были времена, когда Феликс обращался к отцу, чтобы ему тоже дали поучаствовать в делах семьи, но нет. У великого графа де Латур не нашлось времени для младшего сына. Он предпочел возиться с драгоценным первенцем, наследником дома.
Со временем Феликс оставил попытки достучаться до родителя и отдался развлечениям и праздной жизни, благо денег хватало. Он все чаще стал находить себя утром где угодно, только не в отчем доме.
Однажды проснулся с сильнейшим похмельем под стражей за пьяные скачки по только что выложенной плоскими камнями Лучистой аллее, которая вела от торговой палаты к Обители Лучей, центральному собору Инаат в столице. Улица была широкая, прямая и длинная. Она просто напрашивалась на то, чтобы устроить там гонку. Стражу императорского квартала этот аргумент отчего-то не убедил, и в итоге Феликсу пришлось провести сутки за решеткой, прежде чем отец снизошел до того, чтобы заплатить за его освобождение. Мужчина невесело фыркнул, вспомнив эту историю.
Вскоре пришел слуга и сообщил, что карета готова.
Выспавшийся днем Феликс всю ночь провел в раздумьях, что ему делать дальше. В какой-то момент он даже улыбнулся, осознав, что уподобился в своем задумчивом молчании странному кузену.
Побег в качестве плана на будущее Феликс отмел сразу. Что он может сделать, сбежав из-под надзора Анри? Вернется в столицу в особняк де Латур? Отец выставит его вон без денег или снова отправит в имение. Найдет Рейно? И что они будут делать? Рейно Д’Альби, сын какого-то местечкового барона был хорош всем, кроме состояния его кошелька. Он половину времени заказывал вино на деньги Феликса, а шлюх в борделях - вообще всегда.
В итоге он пришел к выводу, что нужно сначала добраться до Нид Ирондель. Отец, похоже, доверяет кузену со странностями. Возможно, Феликс через него все же сможет убедить родителя в том, что он может быть полезен семье. В этом он видел шанс на скорое возвращение обратно в столицу.
Феликс вежливо кашлянул, привлекая внимание Анри-Симона. Тот оторвался от созерцания проплывающих мимо виноградников и небольших домиков, в которых фермеры хранят свой инструмент, и вопросительно посмотрел на своего спутника.
- Многоуважаемый кузен, - Одна бровь Анри поднялась. - Надолго ли вы собираетесь задержаться в Нид Ирондель?
- На несколько месяцев, возможно, на полгода, до осени. Почему тебя это интересует, многоуважаемый виконт Феликс?
Мужчина улыбнулся:
- Просто завожу бессмысленный разговор.
- Ясно. - Кузен отвернулся и положил ногу на ногу. Вытянуть свои длинные ноги он в карете никак не смог бы. Зато Феликс смог и про себя фыркнул, что хотя бы по этой части путешествие хуже скорее для его надзирателя, чем для него самого.
Оставшиеся дни поездки оказались похожи один на другой. Днем мужчины отсыпались, а ночью ехали в молчании.
Пару раз Феликс пытался завести разговор, но он быстро угасал.
Спрыгнув с подножки кареты Феликс огляделся: в последний раз он был здесь пятнадцать лет назад. В предрассветных сумерках над ним высились стены Нид Ирондель. Высокая башня замка, давшая герб и имя семье Латур, все также была пристанищем ласточек, которые нашли свое место над башней на светло-зеленом поле герба. Почти ничего не изменилось.
Из дверей высыпали слуги и бросились разбирать хозяйский багаж.
Оказавшись в своих покоях Феликс упал на постель и вздохнул с облегчением, наконец-то он может вытянуться, а главное - он избавлен от общества чопорного кузена, чтоб его черти забрали.
Ближайший крупный город был в двух днях пути и Феликс хотел на следующий же день отправиться туда, чтобы развеяться в какой-нибудь местной таверне, но вовремя вспомнил, сколько теперь составляет его ежемесячное содержание и в сердцах швырнул подушку в пыльный гобелен, висящий на стене в его комнате.
Из-за прихоти Анри-Симона ехать непременно ночью и дневного сна Феликс еще пару недель просыпался около шести вечера, ужинал и доставал из подземелий, что находились под замком, бутылку вина. С ней и захваченными в кухне припасами он уходил гулять по окрестностям до самого утра.
После одного из таких вечерних пробуждений мужчина выглянул в окно и обнаружил, что прогулка отменяется. С неба нещадно лил летний дождь и совсем не собирался останавливаться. Феликс чертыхнулся и отправился по обычному маршруту, но после посещения погреба он засел сразу с несколькими бутылками в библиотеке.
Изредка, лежа на диване, он поглядывал на окно и с каждой выпитой бутылкой вина ему становилось все тоскливее. Наконец он отложил книгу, по строкам которой он скорее лениво скользил взглядом, чем действительно читал и, прихватив последнюю бутылку, отправился на поиски кузена. Даже такое общество было ему желаннее сегодня, чем тоскливое одиночество.
Феликс, памятуя, что кузену почему-то нравятся верхние этажи, нетвердой походкой отправился на самый верх башни. Открыв дверь и шагнув в кабинет верхнего этажа, он так удивился, что едва не протрезвел. У стола склонившись над бумагами стояли целых два Анри-Симона. В довершение картины они синхронно подняли головы и уставились на гостя.
Так, либо он спит, либо нужно заканчивать с вином. Наверное, пятая бутылка за вечер все же была лишняя…
- Мужчина проморгался и, прищурившись, вгляделся в лица молодых людей. Один был точно Анри, а вот второй, дивно похожий на него - такой же высокий, стройный, черноволосый, был незнаком Феликсу. Однако, он тоже несомненно принадлежал к семье: у него было вытянутое лицо, тонкий нос и высокий лоб, в которых легко узнавался очередной Латур. Отличался этот юноша от Анри только тем, что носил волосы собранными в хвост и камзол другого цвета.
Анри-Симон холодно посмотрел на Феликса и недовольно спросил:
- Феликс, я, конечно, знал, что родители ошиблись с твоим воспитанием, но будь так добр, научись стучать. И что ты здесь забыл в такой час?
- Поговорить хотел. А это что еще за бедный родственник? Очередной кузен из побочной ветви де Латур приехал просить денег? - Феликс еще раз оглядел юношу с ног до головы.
Тот бросил быстрый вопросительный взгляд на Анри-Симона, но ничего не сказал.
За него ответил кузен:
- Это Антуан, мой брат. Он живет здесь с позволения твоего отца.
Феликс язвительно спросил:
- К нему мне тоже нужно обращаться на вы, или он нормальный?
Антуан приподнял одну бровь, прямо как Анри и наконец подал голос, оказавшийся неожиданно приятным, низким и бархатистым:
- Во-первых, сначала стоит сказать “Добрый вечер”, когда входите в помещение с людьми. Во-вторых, вам лучше будет обращаться ко мне на вы, уважаемый кузен Феликс. И, уточните пожалуйста, что у вас считается нормальным? Если ежедневное распитие вина в непомерных количествах, то нет, я не нормальный. Я вообще вина не пью.
Как бы сильно не было желание Феликса скрасить этот вечер компанией родственников, но тут оно мгновенно испарилось. Если одного Анри-Симона он мог пережить, то это был уже перебор. Он развернулся и собрался было покинуть комнату, но тут вспомнил вопрос, который хотел задать кузену с самого начала поездки. Он остановился в дверях и обернулся:
- А напомните-ка мне, многоуважаемые кузены, кем именно вы мне оба приходитесь?
Антуан снова переглянулся с Анри и тот ответил:
- Наш отец приходится вашему двоюродным братом. Таким образом мы оба - твои троюродные кузены из Лорри. Это на востоке владений Латур. Я в полной мере удовлетворил твое любопытство?
Феликс кивнул и поспешил обратно в библиотеку, пока у него не началась мигрень от общения сразу с двумя странными кузенами. Он теперь даже не был уверен, кто из них двоих хуже.
В библиотеке он прикончил последнюю бутылку и там же заснул.
Последняя мысль, которая посетила его в тот вечер, что надо бы проверить, чем таким занимаются кузены в башне после заката? Их стол был завален множеством документов.
Мысль эта не оставила Феликса ни на следующее утро, ни позже. Но рыться в документах в присутствии кузенов не хотелось, поэтому пришлось подождать несколько дней, пока не подвернется удачный случай.
Наконец он застал момент, когда кузены отправились в погреба. Феликс, видевший их входящими в подземелья, резвой белкой взлетел на самый верх башни. Благо в старой дубовой двери кабинета не было замка, лишь массивная дверная ручка, так что проникнуть в логово кузенов не составило труда.
В кабинете было пусто, но на столе все также лежали документы. Феликс стремительно подошел к столу и быстро пробежался по ним глазами… и рот его открылся от изумления. Перед ним было множество писем, толстые учётные книги, сведения о торговых партнерах и арендаторах, распоряжения по части имения. И весьма странные, написанные от лица его отца письма, только без подписи.
Феликс водил пальцами по строчкам и не верил своим глазам.
В глубокой задумчивости он быстро покинул кабинет, ничего не тронув на столе. Ему совершенно не хотелось, чтобы кузены узнали, что он копался в документах. Все это требовалось обдумать и он спустился вниз, чтобы взять вино и запереться с ним в библиотеке. Но сегодня он возьмет всего одну бутылку: ему нужна ясная голова.
На входе в погреба он столкнулся с кузенами и вежливо поздоровался:
- Добрый вечер, мои дорогие родственники. А вы что, ничего не смогли выбрать? - Он указал на их пустые руки. - Могу помочь с выбором. Уж в чем я разбираюсь, так это в вине.
- Добрый вечер, Феликс. - Анри-Симон довольно миролюбиво улыбнулся. - Благодарю за предложение, но к нам в гости в субботу должна заехать герцогиня Клермон с дочерью, и мы с Антуаном отложили несколько бутылок по этому случаю на дальнем стеллаже. Если хочешь, можешь положить туда что-нибудь еще на свой вкус.
Феликс прищурился и спросил:
- А чего мы хотим добиться от этого вечера? Мой выбор может сильно измениться в зависимости от целей, которые мы хотим достичь.
- Мы хотим, чтобы герцогиня разрешила использовать ее винокурни.
- Я, полагаю, тоже должен буду присутствовать? В конце концов я тут единственный из основной ветви Латур.
Анри-Симон смерил Феликса холодным взглядом с ног до головы, подумал немного и сказал:
- Да. Но напиться я тебе не дам.
- Да как скажете. - Неожиданно легко согласился Феликс и шагнул ко входу в погреба. Он хотел поскорее закончить этот диалог. - Доброй ночи, Анри, Антуан. Если вам что-нибудь понадобится, вы сможете найти меня в библиотеке.
- Доброй ночи, Феликс.
На этом чопорные кузены развернулись и ушли, а Феликс выдохнул, направляясь к стойкам.
Через полчаса он уже мерял шагами большую библиотеку в раздумьях. В раздумьях и праведном гневе: он никак не мог взять в толк, почему его отец, граф де Латур, доверил управление землями не ему и даже не Роберу, а каким-то кузенам из Лорри. А найденные документы говорили о том, что кузены имели доступ ко всем счетным книгам и принимали такие решения, какие мог принимать только сам отец.
Мужчина приложился к бутылке и продолжил курсировать по комнате. Даже если учесть, что кузен со своим странным заболеванием и любовью к книгам стал доверенным казначеем отца, но писать за него письма и принимать герцогиню Клермон, это уже слишком. Он бы понял, если бы граф Франсуа Клод был немощным стариком, лежащим в постели и слабым разумом, но нет. Отец был в добром здравии и несомненно дееспособен.
Феликс не знал что и думать, так что в итоге решил, что на приеме в субботу он пить не будет. А будет внимательно наблюдать за кузенами.
Феликс вышел во двор заранее, одетый в свои лучшие вещи, скроенные по последней столичной моде. Он поджидал гостей, и гадал, как выглядит герцогская дочь. Они никогда ранее не встречались. Кто знает, вдруг девица Клермон окажется хорошенькой? Было бы славно, он изголодался по женскому вниманию.
Солнце только что село, и в сгущающихся сумерках из дверей замка вышел Анри-Симон. Феликс оглядел его с головы до ног и удивленно поднял бровь: он совсем не ожидал от кузена-отшельника такого вкуса. Тот сегодня был одет черные камзол и брюки, а грудь его украшал темно-изумрудный шелковый платок, и эти цвета черноволосому Анри-Симону чертовски шли. Феликс тихо фыркнул себе под нос: хорошо, что юнец не умел нормально общаться с людьми, иначе на сегодняшнем вечере был бы еще один серьезный претендент на внимание герцогской дочери.
Анри-Симон подошел к Феликсу и встал рядом, сложив руки за спиной. Мужчина, глядя на подчеркнуто прямую осанку родича, тоже выпрямился и спросил:
- Добрый вечер, кузен. А где Антуан?
- Здравствуй, Феликс. Антуана сегодня не будет. Хватит нас двоих. - Он немного помолчал, а затем добавил. - Было бы славно, если бы ты занялся юной леди Эми, однако, герцогиня Иоланта не будет обращать внимания на троюродного племянника графа де Латур, так что будь добр не забывай, что именно герцогиня может повлиять на своего мужа. И напомню, что у нее шестеро детей и две сестры, а старший брат, с которым она была весьма близка, почил пару лет назад. На случай, если ты не знал. Прошу, не ляпни лишнего, например про ее покойного брата.
Феликс внимательно посмотрел на Анри и чудовищным усилием воли удержался от комментария, какой именно болезнью страдает родственник. И все же он вернулся обратно к еде. Кузен проводил его глазами, сел в кресло и достал небольшую записную книжку. Затем зажег стоящую на столе масляную лампу и стал ставить пометки заточенным угольком.
- А ты почему не ешь? У них здесь приличный повар. Эта утка вообще выше всяких похвал. - Феликс указал ножом на блюдо с запеченной с травами птицей.
- Благодарю, я поел раньше, пока ты еще спал. Заодно приказал готовить лошадей, скоро поедем. - Анри убрал упавшие на лицо пряди длинных черных волос и снова погрузился в наполнение своей записной книжки в мерцающем свете лампы.
Феликс доел свой ужин, запил все стаканом воды и это сказалось на его настроении самым благостным образом. От вчерашнего похмелья не осталось и следа, а жизнь снова стала приобретать хоть какие-то краски.
Он миролюбивым тоном полюбопытствовал:
- Чем вы сейчас заняты, уважаемый кузен?
Он ожидал какую-нибудь очередную грубость в ответ, но тот вполне спокойно предъявил ему записную книжку испещренную столбцами цифр и пояснил:
- Помогаю твоему отцу с подсчетами. В этом году собрано урожая больше чем в прошлом и в амбарах все не уместится. Придется снова использовать винокурни домена Кардоннет у Клермонов. - Он задумчиво посмотрел на цифры. - Или быть может построить новые у нас? - Он снова погрузился в размышления.
Феликс неодобрительно скривил губы и полез в дорожный чемодан, чтобы достать свежую сорочку. Просто прекрасно. Даже для этого дальнего родственника, он не знал точно кем ему приходится Анри-Симон, у отца нашлось поручение, но никак не для собственного сына. А ведь были времена, когда Феликс обращался к отцу, чтобы ему тоже дали поучаствовать в делах семьи, но нет. У великого графа де Латур не нашлось времени для младшего сына. Он предпочел возиться с драгоценным первенцем, наследником дома.
Со временем Феликс оставил попытки достучаться до родителя и отдался развлечениям и праздной жизни, благо денег хватало. Он все чаще стал находить себя утром где угодно, только не в отчем доме.
Однажды проснулся с сильнейшим похмельем под стражей за пьяные скачки по только что выложенной плоскими камнями Лучистой аллее, которая вела от торговой палаты к Обители Лучей, центральному собору Инаат в столице. Улица была широкая, прямая и длинная. Она просто напрашивалась на то, чтобы устроить там гонку. Стражу императорского квартала этот аргумент отчего-то не убедил, и в итоге Феликсу пришлось провести сутки за решеткой, прежде чем отец снизошел до того, чтобы заплатить за его освобождение. Мужчина невесело фыркнул, вспомнив эту историю.
Вскоре пришел слуга и сообщил, что карета готова.
Выспавшийся днем Феликс всю ночь провел в раздумьях, что ему делать дальше. В какой-то момент он даже улыбнулся, осознав, что уподобился в своем задумчивом молчании странному кузену.
Побег в качестве плана на будущее Феликс отмел сразу. Что он может сделать, сбежав из-под надзора Анри? Вернется в столицу в особняк де Латур? Отец выставит его вон без денег или снова отправит в имение. Найдет Рейно? И что они будут делать? Рейно Д’Альби, сын какого-то местечкового барона был хорош всем, кроме состояния его кошелька. Он половину времени заказывал вино на деньги Феликса, а шлюх в борделях - вообще всегда.
В итоге он пришел к выводу, что нужно сначала добраться до Нид Ирондель. Отец, похоже, доверяет кузену со странностями. Возможно, Феликс через него все же сможет убедить родителя в том, что он может быть полезен семье. В этом он видел шанс на скорое возвращение обратно в столицу.
Феликс вежливо кашлянул, привлекая внимание Анри-Симона. Тот оторвался от созерцания проплывающих мимо виноградников и небольших домиков, в которых фермеры хранят свой инструмент, и вопросительно посмотрел на своего спутника.
- Многоуважаемый кузен, - Одна бровь Анри поднялась. - Надолго ли вы собираетесь задержаться в Нид Ирондель?
- На несколько месяцев, возможно, на полгода, до осени. Почему тебя это интересует, многоуважаемый виконт Феликс?
Мужчина улыбнулся:
- Просто завожу бессмысленный разговор.
- Ясно. - Кузен отвернулся и положил ногу на ногу. Вытянуть свои длинные ноги он в карете никак не смог бы. Зато Феликс смог и про себя фыркнул, что хотя бы по этой части путешествие хуже скорее для его надзирателя, чем для него самого.
Оставшиеся дни поездки оказались похожи один на другой. Днем мужчины отсыпались, а ночью ехали в молчании.
Пару раз Феликс пытался завести разговор, но он быстро угасал.
Глава третья Дела семейные
Спрыгнув с подножки кареты Феликс огляделся: в последний раз он был здесь пятнадцать лет назад. В предрассветных сумерках над ним высились стены Нид Ирондель. Высокая башня замка, давшая герб и имя семье Латур, все также была пристанищем ласточек, которые нашли свое место над башней на светло-зеленом поле герба. Почти ничего не изменилось.
Из дверей высыпали слуги и бросились разбирать хозяйский багаж.
Оказавшись в своих покоях Феликс упал на постель и вздохнул с облегчением, наконец-то он может вытянуться, а главное - он избавлен от общества чопорного кузена, чтоб его черти забрали.
Ближайший крупный город был в двух днях пути и Феликс хотел на следующий же день отправиться туда, чтобы развеяться в какой-нибудь местной таверне, но вовремя вспомнил, сколько теперь составляет его ежемесячное содержание и в сердцах швырнул подушку в пыльный гобелен, висящий на стене в его комнате.
Из-за прихоти Анри-Симона ехать непременно ночью и дневного сна Феликс еще пару недель просыпался около шести вечера, ужинал и доставал из подземелий, что находились под замком, бутылку вина. С ней и захваченными в кухне припасами он уходил гулять по окрестностям до самого утра.
После одного из таких вечерних пробуждений мужчина выглянул в окно и обнаружил, что прогулка отменяется. С неба нещадно лил летний дождь и совсем не собирался останавливаться. Феликс чертыхнулся и отправился по обычному маршруту, но после посещения погреба он засел сразу с несколькими бутылками в библиотеке.
Изредка, лежа на диване, он поглядывал на окно и с каждой выпитой бутылкой вина ему становилось все тоскливее. Наконец он отложил книгу, по строкам которой он скорее лениво скользил взглядом, чем действительно читал и, прихватив последнюю бутылку, отправился на поиски кузена. Даже такое общество было ему желаннее сегодня, чем тоскливое одиночество.
Феликс, памятуя, что кузену почему-то нравятся верхние этажи, нетвердой походкой отправился на самый верх башни. Открыв дверь и шагнув в кабинет верхнего этажа, он так удивился, что едва не протрезвел. У стола склонившись над бумагами стояли целых два Анри-Симона. В довершение картины они синхронно подняли головы и уставились на гостя.
Так, либо он спит, либо нужно заканчивать с вином. Наверное, пятая бутылка за вечер все же была лишняя…
- Мужчина проморгался и, прищурившись, вгляделся в лица молодых людей. Один был точно Анри, а вот второй, дивно похожий на него - такой же высокий, стройный, черноволосый, был незнаком Феликсу. Однако, он тоже несомненно принадлежал к семье: у него было вытянутое лицо, тонкий нос и высокий лоб, в которых легко узнавался очередной Латур. Отличался этот юноша от Анри только тем, что носил волосы собранными в хвост и камзол другого цвета.
Анри-Симон холодно посмотрел на Феликса и недовольно спросил:
- Феликс, я, конечно, знал, что родители ошиблись с твоим воспитанием, но будь так добр, научись стучать. И что ты здесь забыл в такой час?
- Поговорить хотел. А это что еще за бедный родственник? Очередной кузен из побочной ветви де Латур приехал просить денег? - Феликс еще раз оглядел юношу с ног до головы.
Тот бросил быстрый вопросительный взгляд на Анри-Симона, но ничего не сказал.
За него ответил кузен:
- Это Антуан, мой брат. Он живет здесь с позволения твоего отца.
Феликс язвительно спросил:
- К нему мне тоже нужно обращаться на вы, или он нормальный?
Антуан приподнял одну бровь, прямо как Анри и наконец подал голос, оказавшийся неожиданно приятным, низким и бархатистым:
- Во-первых, сначала стоит сказать “Добрый вечер”, когда входите в помещение с людьми. Во-вторых, вам лучше будет обращаться ко мне на вы, уважаемый кузен Феликс. И, уточните пожалуйста, что у вас считается нормальным? Если ежедневное распитие вина в непомерных количествах, то нет, я не нормальный. Я вообще вина не пью.
Как бы сильно не было желание Феликса скрасить этот вечер компанией родственников, но тут оно мгновенно испарилось. Если одного Анри-Симона он мог пережить, то это был уже перебор. Он развернулся и собрался было покинуть комнату, но тут вспомнил вопрос, который хотел задать кузену с самого начала поездки. Он остановился в дверях и обернулся:
- А напомните-ка мне, многоуважаемые кузены, кем именно вы мне оба приходитесь?
Антуан снова переглянулся с Анри и тот ответил:
- Наш отец приходится вашему двоюродным братом. Таким образом мы оба - твои троюродные кузены из Лорри. Это на востоке владений Латур. Я в полной мере удовлетворил твое любопытство?
Феликс кивнул и поспешил обратно в библиотеку, пока у него не началась мигрень от общения сразу с двумя странными кузенами. Он теперь даже не был уверен, кто из них двоих хуже.
В библиотеке он прикончил последнюю бутылку и там же заснул.
Последняя мысль, которая посетила его в тот вечер, что надо бы проверить, чем таким занимаются кузены в башне после заката? Их стол был завален множеством документов.
Мысль эта не оставила Феликса ни на следующее утро, ни позже. Но рыться в документах в присутствии кузенов не хотелось, поэтому пришлось подождать несколько дней, пока не подвернется удачный случай.
Наконец он застал момент, когда кузены отправились в погреба. Феликс, видевший их входящими в подземелья, резвой белкой взлетел на самый верх башни. Благо в старой дубовой двери кабинета не было замка, лишь массивная дверная ручка, так что проникнуть в логово кузенов не составило труда.
В кабинете было пусто, но на столе все также лежали документы. Феликс стремительно подошел к столу и быстро пробежался по ним глазами… и рот его открылся от изумления. Перед ним было множество писем, толстые учётные книги, сведения о торговых партнерах и арендаторах, распоряжения по части имения. И весьма странные, написанные от лица его отца письма, только без подписи.
Феликс водил пальцами по строчкам и не верил своим глазам.
В глубокой задумчивости он быстро покинул кабинет, ничего не тронув на столе. Ему совершенно не хотелось, чтобы кузены узнали, что он копался в документах. Все это требовалось обдумать и он спустился вниз, чтобы взять вино и запереться с ним в библиотеке. Но сегодня он возьмет всего одну бутылку: ему нужна ясная голова.
На входе в погреба он столкнулся с кузенами и вежливо поздоровался:
- Добрый вечер, мои дорогие родственники. А вы что, ничего не смогли выбрать? - Он указал на их пустые руки. - Могу помочь с выбором. Уж в чем я разбираюсь, так это в вине.
- Добрый вечер, Феликс. - Анри-Симон довольно миролюбиво улыбнулся. - Благодарю за предложение, но к нам в гости в субботу должна заехать герцогиня Клермон с дочерью, и мы с Антуаном отложили несколько бутылок по этому случаю на дальнем стеллаже. Если хочешь, можешь положить туда что-нибудь еще на свой вкус.
Феликс прищурился и спросил:
- А чего мы хотим добиться от этого вечера? Мой выбор может сильно измениться в зависимости от целей, которые мы хотим достичь.
- Мы хотим, чтобы герцогиня разрешила использовать ее винокурни.
- Я, полагаю, тоже должен буду присутствовать? В конце концов я тут единственный из основной ветви Латур.
Анри-Симон смерил Феликса холодным взглядом с ног до головы, подумал немного и сказал:
- Да. Но напиться я тебе не дам.
- Да как скажете. - Неожиданно легко согласился Феликс и шагнул ко входу в погреба. Он хотел поскорее закончить этот диалог. - Доброй ночи, Анри, Антуан. Если вам что-нибудь понадобится, вы сможете найти меня в библиотеке.
- Доброй ночи, Феликс.
На этом чопорные кузены развернулись и ушли, а Феликс выдохнул, направляясь к стойкам.
Через полчаса он уже мерял шагами большую библиотеку в раздумьях. В раздумьях и праведном гневе: он никак не мог взять в толк, почему его отец, граф де Латур, доверил управление землями не ему и даже не Роберу, а каким-то кузенам из Лорри. А найденные документы говорили о том, что кузены имели доступ ко всем счетным книгам и принимали такие решения, какие мог принимать только сам отец.
Мужчина приложился к бутылке и продолжил курсировать по комнате. Даже если учесть, что кузен со своим странным заболеванием и любовью к книгам стал доверенным казначеем отца, но писать за него письма и принимать герцогиню Клермон, это уже слишком. Он бы понял, если бы граф Франсуа Клод был немощным стариком, лежащим в постели и слабым разумом, но нет. Отец был в добром здравии и несомненно дееспособен.
Феликс не знал что и думать, так что в итоге решил, что на приеме в субботу он пить не будет. А будет внимательно наблюдать за кузенами.
Глава четвертая Герцогиня
Феликс вышел во двор заранее, одетый в свои лучшие вещи, скроенные по последней столичной моде. Он поджидал гостей, и гадал, как выглядит герцогская дочь. Они никогда ранее не встречались. Кто знает, вдруг девица Клермон окажется хорошенькой? Было бы славно, он изголодался по женскому вниманию.
Солнце только что село, и в сгущающихся сумерках из дверей замка вышел Анри-Симон. Феликс оглядел его с головы до ног и удивленно поднял бровь: он совсем не ожидал от кузена-отшельника такого вкуса. Тот сегодня был одет черные камзол и брюки, а грудь его украшал темно-изумрудный шелковый платок, и эти цвета черноволосому Анри-Симону чертовски шли. Феликс тихо фыркнул себе под нос: хорошо, что юнец не умел нормально общаться с людьми, иначе на сегодняшнем вечере был бы еще один серьезный претендент на внимание герцогской дочери.
Анри-Симон подошел к Феликсу и встал рядом, сложив руки за спиной. Мужчина, глядя на подчеркнуто прямую осанку родича, тоже выпрямился и спросил:
- Добрый вечер, кузен. А где Антуан?
- Здравствуй, Феликс. Антуана сегодня не будет. Хватит нас двоих. - Он немного помолчал, а затем добавил. - Было бы славно, если бы ты занялся юной леди Эми, однако, герцогиня Иоланта не будет обращать внимания на троюродного племянника графа де Латур, так что будь добр не забывай, что именно герцогиня может повлиять на своего мужа. И напомню, что у нее шестеро детей и две сестры, а старший брат, с которым она была весьма близка, почил пару лет назад. На случай, если ты не знал. Прошу, не ляпни лишнего, например про ее покойного брата.
