Накануне - день Непорочного Зачатия Девы Марии, один из главных богородичных праздников. Имеет статус «торжества» - высший в иерархии религиозных церемоний. Выводить учащихся, так, уж, восьмого числа: на праздник полюбуются, духом Истории проникнутся…
Ладно, допустим, 9-го «фабриканты» что подходящее для учебного задания в Париже и нарыли.
Пропаданка - блондинистая, но глаза - темные: серые, синие, не разглядел. Короче, не белоглазая.
Кличут Анной, однако, имя - на «Х».
Христина?
Хельга?
Что, как мебель, нарекли?
Хотя, если, уж, одну Октавией обозвали - как «Шкоду»!
Может, Хлоя? Для выпендрежа?
Хава или Хая? Вряд ли, внешность – не ориентальная.
Ханна? Вполне по-европейски. У немцев, поляков есть, голландцы со скандинавами пользуют. Если кто оттуда в родне затесался, папа с мамой могли щегольнуть.
Ханна подходит, всего одну букву забекарить.
А то в прошлом выпуске одна Ольга только на Люсю и откликалась.
Ну, Олег, тоже – Люсик.
Инна Павловна фамилию попаданки нигде не называла. Лишь отметила: как у графской невесты, с которой схожи, как две капли воды.
Хоть бы какой был набросок новобрачной!
Чертов аристократ! Не мог парсуну свадебную заказать. Времени ему, понимаешь ли, не хватило!
Гадай тут на кофейной гуще!
Нет, пока инструктор не вернется, разводить турусы на колесах – без толку. Ну, как парень явится вместе со своей пропажей? Случилось там что-то с ее сателлитом, обокрали, допустим, и…
Хорошо бы, конечно, только многовато совпадений с панинской протагонисткой.
Правда, с Phone сателлит перепутаешь только в припадке умопомрачения, тут Инна Павловна хватила через край, но, если абстрагироваться от явного вздора, сосредоточившись на самом факте отсутствия отметки сателлита?
Прибор в зоне покрытия не зафиксируется, только если намеренно угробить. Кузнечным молотом. Зубами не угрызешь.
Сжечь удастся, но ни в какой харчевне в очаг незаметно не подбросишь, засекут: пластиковый дым - едучий.
В костерок тоже кинуть не получится. Открытый огонь в черте города не разложить, враз повяжут - пожаров им не хватало. За городские стены в несколько минут – разве что, на реактивной тяге…
Шеф раздраженно гаркнул:
- Почему сегодня, почему - в шестьсот девятнадцатый, и почему - девятого?
- Вы сами, Николай Антонович, решили, что с утра девятого, с возвратом в полночь. - отозвался куратор. - Десятого декабря портал в одиннадцать утра закроется, не успеть с заданием. Отложить «выход» до послезавтра – в порталах перерыв на пять с лишним лет. Как еще все тогда получится? А в девятнадцатом – как раз, момент подходящий.
- Да, заказчики торопят, - хмуро согласилось начальство.
На заказной «выход» студентку определили?
Будь она хоть семи пядей во лбу, другой бы куратор не позволил!
«Выход» хотели зачесть, как преддипломную практику?
На четвертом году обучения – и уже диплом?
Идет ускоренным курсом?
Что за новация?
Отменные топонимические способности?
Потомственный лингвист?
Внучка автора учебника по латыни?
Да, профессор Островская!
Мы все по ее пособиям учились. Изложено, на редкость, доступно, язык просто на душу ложится.
Дед культуру Ренессанса преподавал.
Отец - специалист по гэльскому.
Мать – переводчик художественной литературы.
Первоначально студентку на Англию ориентировали, но учли горячее желание ее самой насчет Франции?
Не подвела: освоила среднефранцузский буквально в несколько недель!
Охота - пуще неволи!
За курсовую по Пон-Нёф премировали прогулкой по мосту весной шестьсот десятого.
Значит, в районе около pont Marchand сориентируется, так как до начала августа 1610-го портал был на Rue de la Monnoye - пока то крыло дома не снесли при расширении подъезда к pont Neuf. А сколько там ходу от Нового моста до Птичьего? Минут пять уточкой?
Что ж, вероятность, что Островская и есть наше долго искомое – весьма, весьма высока!
Ёшки-матрёшки, в кои-то веки на «выходе» задержался, и на тот самый, как раз, и угадал? Убедиться, что поезд ушел, невзирая на все наши усилия? Прям, по закону подлости!
Ну, Александр Дюма! Ни дна тебе, ни покрышки! Сочинил, понимаешь, на нашу голову!
Именно что, нашу! В Том Времени хронавтки за графьями не охотятся - возможностей не имеют.
В шестьсот десятом-то ей рыпаться было без толку - у жениха еще женилка не выросла. Считай, на разведку сходила.
Кто у нее инструктором тогда был?
Ну, у этого не забалуешь!
А через девять лет - самое то.
Фьюить, и ноги сделала!
Вуаля!
На поиски обожэ наобум не попрешься – кто в курсе, с кондачка не разыщешь. Провинциальный граф – не капитан Тревиль, чей адрес подскажет первый попавшийся мушкетер.
В отличие от нас, безоговорочно поверила указаниям господина Дюма?
А мы-то с ног сбились, графушку этого отыскивая.
На всякого мудреца довольно простоты - на третий день индеец по имени Зоркий Глаз заметил, что у тюрьмы, куда его бросили, нет задней стены!
Допустим, по приказу инструктора она задействовала переход – машинально, дрессура сказалась. Опомнилась, дала отбой и смылась. Зачем ей лишний крюк в Марэ делать, когда надо прямым ходом в сторону площади Бастилии, откуда рейсы на Берри уходят.
Вариант прямого переноса исключен – в Бурже своего портала никогда не было.
Еще куда, в обозримое для окучивания кавалера время – маловероятно. Координаты знать надо. А у нас с этим строго. Практически - без вариантов. Наизнанку вывернешься – глухо дело для самых хитропопых.
Знать бы ей, бестолковке, что в Витри ловить нечего: сиятельный обожэ уже занят, конкретно и капитально. Невеста - не из Рюриковичей, но сестре кюре ее не перешибить.
Получив кукиш с маслом, неудачница решится на открытый бандитизм и ввяжется в авантюру с подменой графини, нарвавшись на серьезные проблемы. При таком раскладе – стопроцентно.
Дубина стоеросовая, обломилась лилия на плечике, сиди - не петюкай: в романе четко прописано, как графья с клеймеными девками обходятся.
Коли сбрендила с ума, начитавшися Дюма, учти, что оный аристократ - никак не белый и совсем не пушистый. Излишним милосердием не страдает. Естественное право сеньора собственноручно карать преступника на подкорке записано. Генетически. Поколениями предков. На автомате вздернет. Плевать, что Coutumes de Beauvaisis (Кутюмы Бовези) подустарели. Dura Lex, sed Lex!
Именно, что дура.
Петая!
Закон ей не писан.
А если писан, то не читан, если читан, то не понят, если понят, то не так!
Вообще-то, по совести, говоря, интригу Анонимус завернул – прогарней некуда. Сюжет так избыточен и ветвист, что мама не горюй! Для романа-то и сойдет, а по жизни? Неспроста Николаша поначалу отбрыкивался, когда я его носом в катькины реляции тыкал.
А не могло ли, при всем том, на деле выйти несколько иначе?
Прибрала-таки чужого жениха к рукам ушлая девица из будущего, намереваясь прожить свой оставшийся век беррийской графинькой!
Почти дипломница, с периодом знакома. Сумела сиятельству нижний мозг вынести и окрутить, куда там понаехавшей девице с теремным воспитанием! В Домострое не прописано, как женихов стеречь надоть!
Чужим именем назвалась. Сдрейфила, что на надгробие бражелонское кто когда наткнется, на фамилию пропавшей без вести охотничью стойку сделает.
А дошлого кляузника Анонимуса из Того Времени Лиса Патрикевна просчитать никак не могла.
По полной программе подставил, заложив руками Инны Павловны.
Найдут, как миленькую. Для Николаши – вопрос чести мундира! Костьми ляжет, а добудет. Отыщет, взад возвернет, и огребет беглянка по самое не балуйся!
Отчего она именно Беловой прикинулась?
Замышляла Анне де Бейль нос натянуть?
Совсем памороки забило?
Девичья фамилия матери – не та, а то б в давно поиске выскочила.
По двоюродной тете, подружке времен детского сада? Учительнице, семейному доктору? Иконе стиля, блогерше? Актриса такая есть. Кого-то к себе, да пристегнула?
Добраться из Парижа до Буржа - не вопрос. За цацки из костюмерной много не дадут, но спрятать за пазуху кой-чего из золотишка можно. Не то, чтоб влегкую – Андревну на мякине не проведешь, но при определенном везении справишься: в костюмерной камеры не стоят. Неэтично, видите ли!
Тогда с какого лешего, сбежав из кареты, вляпываться в историю с кюре, монастырем и клеймом?
Тьфу ты, опять я сворачиваю на перерассказ Инны Павловны!
Но, взаправду, зачем Анонимус вставил в книжку шедевральную монастырскую эпопею?
Чтоб как в дамских бульварных романах от потока бедствий и ударов судьбы, постигших героиню на пути к сбыче мечт, у читателя волосы дыбом встали?
А пресловутое счастье - красавчег охотник?
Взамен туевой хучи графских плюшек?
Я бы сказал, неравноценный обмен.
Совсем, не равнозначный.
Вообще, несопоставимо!
Что, если про заполученный от палача fleur de lis - чистая правда?
А так и до беды недолго! Вдруг, кто углядит след позорящей руки палача? Не целомудренный муж, а служанка какая? Графиня не сама одевается, купается и т.п.
Но справлялась же она как-то?
Или только до той охоты?
Обнаружил сиятельство знаковый келоид на плечике благоверной, и принял соответствующие меры? А сам в Атосы подался, далее - по тексту?
А-а-а, эта песня хороша, начинай сначала!
Николаша в свой интегратор вперился!
На физии – прям, детское изумление!
Что ж там такое-то?
А инструктор – ни полсловечка!
Или сам не въехал, что случимшись?
В Релокационной возник широко улыбающийся Антон.
Рот – хоть завязочки пришей!
Ну, хоть, у этого, похоже, все в порядке. А то, не день сегодня, а именины сердца!
Начальник СпецОтдела рассеянно кивнул, не отрывая взгляд от интегратора.
Курьер обвел глазами озабоченных присутствующих и кратко отчитался:
- Я - все!
Не дождавшись ответа, внимания к себе требовать не стал и вновь оказался немногословен:
- Ну, я пошел.
- Подожди в ТПО, - скупо отозвался шеф.
- Всем пока! – покладисто согласился хронавт.
Или, парень, иди! Не до тебя покудова!
Папаша твой, наконец, положение наших дел уразумел.
От интегратора оторвался, стеклянным глазом в стенку пялится.
Осталось еще рука-лицо изобразить.
Нет, тут нужен двойной фейспалм – одного, явно, недостаточно.
Меры он принял!
Превентивные, едрён-батон!
Белоглазых златовласок в черный список занес?
А, вот, на тебе!
Предупреждали же нас. Чужими устами, криво, косо, заумно, но извещали и предостерегали. Прохлопали! Эх!
В Релокационной, едва устояв на ногах, появился инструктор Островской: намокший плащ лип к плечам, поля шляпы бессильно обвисли до самых глаз, сапоги влажно поблескивали. Облик жертвы проливного дождя дополняло страусиное перо, вялой тряпочкой повисшее над ухом.
Ливень в тогдашнем декабре?
Сомнительно.
Плащ с одной стороны вымок больше, чем с другой. Содержимым горшка из окошка пометили? За такое – давно очень нехилый штраф, уже не голосят трижды: «Gare I’ eau!» (Осторожно, вода!). Все накопленное собирается в ночные вазы и опорожняется в повозку золотаря поутру. А если кто и будет пакостить по-тихому, соседи с ним сами разберутся.
Стоп, не мочой пахнет, а горелым. И не пахнет, а вовсю несет! Куда он еще вляпался?
- Разверзлись хляби небесные? – осведомился начальник СпецОтдела, принимая видеозапись.
- Николай Антонович! Мне надо вернуться, как можно скорей.
- Задание не выполнил?
- Выполнил. Вернуться за Анной.
- Это, как я решу - оборвал Начальник СпецОтдела.
Инструктор отрицательно замотал головой.
Начальство угрожающе нахмурилось, готовясь ослушника призвать к порядку.
Скомандует: упал – отжался?
И чтоб не один раз?
Как в армии?
Кстати сказать, вояки Священное писание переврали.
Там сказано: «упал, вставай, а не лежи в грязи, как свинья»!
Побледнел, зубы сжал, набычился, но взгляд не отводит.
Милок, переиграть гауляйтера в гляделки - утопия!
Куда там Медузе Горгоне!
Крепкий вьюнош!
Интересно, надолго его хватит?
- Николай Антонович, - осторожно встрял профессор, - может быть, сначала посмотрим отснятый видеоматериал?
Начальство натужно перевело взгляд, дернуло уголком рта и, велев всем оставаться на месте, резво покинуло Релокационную, напоследок крепко хлопнув дверью.
Шишел - мышел, стукнул – вышел!
В детской считалочке, правда, не совсем так, но, если начальство пойдет вразнос, как бы нам всем не пришлось вот это самое и радоваться. А перед этим еще и лететь!
Профессор вопрошающе вперился глазами в инструктора:
- Сереж, ты как?
У парня вырвался тяжелый протяжный вздох.
Почти, как в американских фильмах: подорвался солдат на мине, нога лежит в сторонке, а подоспевшая подмога завсегда поинтересуется: «Are you okay?»
Какой там окейно, у инструктора из-за безмозглой оторвы теперь все будущее под вопросом. Руки-ноги, спасибо, целы, но за дурь подопечной запросто карьерой поплатиться может, даже если беглянку и вернут взад.
Если гонец приносит плохую новость - ему отрубают голову! А хорошую - прибивают еще одну.
Вернувшись с двумя большими пакетами, начальство сунуло один из них инструктору:
- Шляпу сними.
Хмыкнул, будто что смешное сказал.
Парню и плащ не мешало снять.
А в костюмерную не отослал. Опасается, что до «разбора полетов» Андревна вытащит лишнее? Она МОЖЕТ!
Молодой человек мотнул головой так, что со шляпы слетело несколько капель, а перо с уха резво переместилось на нос:
- Мне надо вернуться!
Глупец или храбрец?
Перечить шефу чревато!
Начальство сумрачно глянуло на неслуха:
- Я тебя услышал! Сухое накинь пока.
Хронавт отлепил шляпное перо от носа, сдернул перчатки, извлек из пакета сухую накидку. Аккуратно свернув, пристроил на стуле промокший плащ, подложив снизу опустевший пакет. Сверху разместил напитанную влагой шляпу, подогнув поля и бережно уложив настрадавшийся перьевой хвост. Завернулся в сухое и молча застыл по стойке смирно.
Начальник СпецОтдела пасмурно кивнул и велел присутствующим следовать в его кабинет.
Все гуськом двинулись из Релокационной.
Видеозапись «выхода» просматривали на кабинетном экране шефа. Инструктор уже взял себя в руки, давая сопутствующие объяснения в коротких словах, толково, исключительно по делу.
Появились в портале еще до восхода – в окошко едва сочится серенький свет, позволяя через оплетенные в свинцовые полосы, мутные стеклянные плюхи, похожие на донышко от бутылки, разглядеть окружающую обстановку.
Полезная вещь, это лунное стекло! Практическая и прагматическая! В доме – светло, а снаружи подглядеть - без вариантов!
Правда, не всем соседям занравится. Куда там до них нашим околоподъездным бабкам! Только и могут языками чесать, а средневековое общество было сообществом стукачей: в инквизицию, мытарям короля, мужьям, женам - всем, до кого могли добраться. Даже когда появилась реальная возможность выпускать листовое стекло для окон, многие долго не ставили в окна прозрачные стёкла - так спокойнее.
Да, не хоромы, но переночевать можно. Одному. Вдвоем и присесть толком некуда: на сундучок прикроватный, он же ступенька к спальному месту – как на насест, на кровать - как в автобусе: впритирку, а то и вповалку - веревки под матрасом провисли, по углам рассесться не выйдет.
Ладно, допустим, 9-го «фабриканты» что подходящее для учебного задания в Париже и нарыли.
Пропаданка - блондинистая, но глаза - темные: серые, синие, не разглядел. Короче, не белоглазая.
Кличут Анной, однако, имя - на «Х».
Христина?
Хельга?
Что, как мебель, нарекли?
Хотя, если, уж, одну Октавией обозвали - как «Шкоду»!
Может, Хлоя? Для выпендрежа?
Хава или Хая? Вряд ли, внешность – не ориентальная.
Ханна? Вполне по-европейски. У немцев, поляков есть, голландцы со скандинавами пользуют. Если кто оттуда в родне затесался, папа с мамой могли щегольнуть.
Ханна подходит, всего одну букву забекарить.
А то в прошлом выпуске одна Ольга только на Люсю и откликалась.
Ну, Олег, тоже – Люсик.
Инна Павловна фамилию попаданки нигде не называла. Лишь отметила: как у графской невесты, с которой схожи, как две капли воды.
Хоть бы какой был набросок новобрачной!
Чертов аристократ! Не мог парсуну свадебную заказать. Времени ему, понимаешь ли, не хватило!
Гадай тут на кофейной гуще!
Нет, пока инструктор не вернется, разводить турусы на колесах – без толку. Ну, как парень явится вместе со своей пропажей? Случилось там что-то с ее сателлитом, обокрали, допустим, и…
Хорошо бы, конечно, только многовато совпадений с панинской протагонисткой.
Правда, с Phone сателлит перепутаешь только в припадке умопомрачения, тут Инна Павловна хватила через край, но, если абстрагироваться от явного вздора, сосредоточившись на самом факте отсутствия отметки сателлита?
Прибор в зоне покрытия не зафиксируется, только если намеренно угробить. Кузнечным молотом. Зубами не угрызешь.
Сжечь удастся, но ни в какой харчевне в очаг незаметно не подбросишь, засекут: пластиковый дым - едучий.
В костерок тоже кинуть не получится. Открытый огонь в черте города не разложить, враз повяжут - пожаров им не хватало. За городские стены в несколько минут – разве что, на реактивной тяге…
Шеф раздраженно гаркнул:
- Почему сегодня, почему - в шестьсот девятнадцатый, и почему - девятого?
- Вы сами, Николай Антонович, решили, что с утра девятого, с возвратом в полночь. - отозвался куратор. - Десятого декабря портал в одиннадцать утра закроется, не успеть с заданием. Отложить «выход» до послезавтра – в порталах перерыв на пять с лишним лет. Как еще все тогда получится? А в девятнадцатом – как раз, момент подходящий.
- Да, заказчики торопят, - хмуро согласилось начальство.
На заказной «выход» студентку определили?
Будь она хоть семи пядей во лбу, другой бы куратор не позволил!
«Выход» хотели зачесть, как преддипломную практику?
На четвертом году обучения – и уже диплом?
Идет ускоренным курсом?
Что за новация?
Отменные топонимические способности?
Потомственный лингвист?
Внучка автора учебника по латыни?
Да, профессор Островская!
Мы все по ее пособиям учились. Изложено, на редкость, доступно, язык просто на душу ложится.
Дед культуру Ренессанса преподавал.
Отец - специалист по гэльскому.
Мать – переводчик художественной литературы.
Первоначально студентку на Англию ориентировали, но учли горячее желание ее самой насчет Франции?
Не подвела: освоила среднефранцузский буквально в несколько недель!
Охота - пуще неволи!
За курсовую по Пон-Нёф премировали прогулкой по мосту весной шестьсот десятого.
Значит, в районе около pont Marchand сориентируется, так как до начала августа 1610-го портал был на Rue de la Monnoye - пока то крыло дома не снесли при расширении подъезда к pont Neuf. А сколько там ходу от Нового моста до Птичьего? Минут пять уточкой?
Что ж, вероятность, что Островская и есть наше долго искомое – весьма, весьма высока!
Ёшки-матрёшки, в кои-то веки на «выходе» задержался, и на тот самый, как раз, и угадал? Убедиться, что поезд ушел, невзирая на все наши усилия? Прям, по закону подлости!
Ну, Александр Дюма! Ни дна тебе, ни покрышки! Сочинил, понимаешь, на нашу голову!
Именно что, нашу! В Том Времени хронавтки за графьями не охотятся - возможностей не имеют.
В шестьсот десятом-то ей рыпаться было без толку - у жениха еще женилка не выросла. Считай, на разведку сходила.
Кто у нее инструктором тогда был?
Ну, у этого не забалуешь!
А через девять лет - самое то.
Фьюить, и ноги сделала!
Вуаля!
На поиски обожэ наобум не попрешься – кто в курсе, с кондачка не разыщешь. Провинциальный граф – не капитан Тревиль, чей адрес подскажет первый попавшийся мушкетер.
В отличие от нас, безоговорочно поверила указаниям господина Дюма?
А мы-то с ног сбились, графушку этого отыскивая.
На всякого мудреца довольно простоты - на третий день индеец по имени Зоркий Глаз заметил, что у тюрьмы, куда его бросили, нет задней стены!
Допустим, по приказу инструктора она задействовала переход – машинально, дрессура сказалась. Опомнилась, дала отбой и смылась. Зачем ей лишний крюк в Марэ делать, когда надо прямым ходом в сторону площади Бастилии, откуда рейсы на Берри уходят.
Вариант прямого переноса исключен – в Бурже своего портала никогда не было.
Еще куда, в обозримое для окучивания кавалера время – маловероятно. Координаты знать надо. А у нас с этим строго. Практически - без вариантов. Наизнанку вывернешься – глухо дело для самых хитропопых.
Знать бы ей, бестолковке, что в Витри ловить нечего: сиятельный обожэ уже занят, конкретно и капитально. Невеста - не из Рюриковичей, но сестре кюре ее не перешибить.
Получив кукиш с маслом, неудачница решится на открытый бандитизм и ввяжется в авантюру с подменой графини, нарвавшись на серьезные проблемы. При таком раскладе – стопроцентно.
Дубина стоеросовая, обломилась лилия на плечике, сиди - не петюкай: в романе четко прописано, как графья с клеймеными девками обходятся.
Коли сбрендила с ума, начитавшися Дюма, учти, что оный аристократ - никак не белый и совсем не пушистый. Излишним милосердием не страдает. Естественное право сеньора собственноручно карать преступника на подкорке записано. Генетически. Поколениями предков. На автомате вздернет. Плевать, что Coutumes de Beauvaisis (Кутюмы Бовези) подустарели. Dura Lex, sed Lex!
Именно, что дура.
Петая!
Закон ей не писан.
А если писан, то не читан, если читан, то не понят, если понят, то не так!
Вообще-то, по совести, говоря, интригу Анонимус завернул – прогарней некуда. Сюжет так избыточен и ветвист, что мама не горюй! Для романа-то и сойдет, а по жизни? Неспроста Николаша поначалу отбрыкивался, когда я его носом в катькины реляции тыкал.
А не могло ли, при всем том, на деле выйти несколько иначе?
Прибрала-таки чужого жениха к рукам ушлая девица из будущего, намереваясь прожить свой оставшийся век беррийской графинькой!
Почти дипломница, с периодом знакома. Сумела сиятельству нижний мозг вынести и окрутить, куда там понаехавшей девице с теремным воспитанием! В Домострое не прописано, как женихов стеречь надоть!
Чужим именем назвалась. Сдрейфила, что на надгробие бражелонское кто когда наткнется, на фамилию пропавшей без вести охотничью стойку сделает.
А дошлого кляузника Анонимуса из Того Времени Лиса Патрикевна просчитать никак не могла.
По полной программе подставил, заложив руками Инны Павловны.
Найдут, как миленькую. Для Николаши – вопрос чести мундира! Костьми ляжет, а добудет. Отыщет, взад возвернет, и огребет беглянка по самое не балуйся!
Отчего она именно Беловой прикинулась?
Замышляла Анне де Бейль нос натянуть?
Совсем памороки забило?
Девичья фамилия матери – не та, а то б в давно поиске выскочила.
По двоюродной тете, подружке времен детского сада? Учительнице, семейному доктору? Иконе стиля, блогерше? Актриса такая есть. Кого-то к себе, да пристегнула?
Добраться из Парижа до Буржа - не вопрос. За цацки из костюмерной много не дадут, но спрятать за пазуху кой-чего из золотишка можно. Не то, чтоб влегкую – Андревну на мякине не проведешь, но при определенном везении справишься: в костюмерной камеры не стоят. Неэтично, видите ли!
Тогда с какого лешего, сбежав из кареты, вляпываться в историю с кюре, монастырем и клеймом?
Тьфу ты, опять я сворачиваю на перерассказ Инны Павловны!
Но, взаправду, зачем Анонимус вставил в книжку шедевральную монастырскую эпопею?
Чтоб как в дамских бульварных романах от потока бедствий и ударов судьбы, постигших героиню на пути к сбыче мечт, у читателя волосы дыбом встали?
А пресловутое счастье - красавчег охотник?
Взамен туевой хучи графских плюшек?
Я бы сказал, неравноценный обмен.
Совсем, не равнозначный.
Вообще, несопоставимо!
Что, если про заполученный от палача fleur de lis - чистая правда?
А так и до беды недолго! Вдруг, кто углядит след позорящей руки палача? Не целомудренный муж, а служанка какая? Графиня не сама одевается, купается и т.п.
Но справлялась же она как-то?
Или только до той охоты?
Обнаружил сиятельство знаковый келоид на плечике благоверной, и принял соответствующие меры? А сам в Атосы подался, далее - по тексту?
А-а-а, эта песня хороша, начинай сначала!
Николаша в свой интегратор вперился!
На физии – прям, детское изумление!
Что ж там такое-то?
А инструктор – ни полсловечка!
Или сам не въехал, что случимшись?
В Релокационной возник широко улыбающийся Антон.
Рот – хоть завязочки пришей!
Ну, хоть, у этого, похоже, все в порядке. А то, не день сегодня, а именины сердца!
Начальник СпецОтдела рассеянно кивнул, не отрывая взгляд от интегратора.
Курьер обвел глазами озабоченных присутствующих и кратко отчитался:
- Я - все!
Не дождавшись ответа, внимания к себе требовать не стал и вновь оказался немногословен:
- Ну, я пошел.
- Подожди в ТПО, - скупо отозвался шеф.
- Всем пока! – покладисто согласился хронавт.
Или, парень, иди! Не до тебя покудова!
Папаша твой, наконец, положение наших дел уразумел.
От интегратора оторвался, стеклянным глазом в стенку пялится.
Осталось еще рука-лицо изобразить.
Нет, тут нужен двойной фейспалм – одного, явно, недостаточно.
Меры он принял!
Превентивные, едрён-батон!
Белоглазых златовласок в черный список занес?
А, вот, на тебе!
Предупреждали же нас. Чужими устами, криво, косо, заумно, но извещали и предостерегали. Прохлопали! Эх!
Глава 12. Разбор полетов.
В Релокационной, едва устояв на ногах, появился инструктор Островской: намокший плащ лип к плечам, поля шляпы бессильно обвисли до самых глаз, сапоги влажно поблескивали. Облик жертвы проливного дождя дополняло страусиное перо, вялой тряпочкой повисшее над ухом.
Ливень в тогдашнем декабре?
Сомнительно.
Плащ с одной стороны вымок больше, чем с другой. Содержимым горшка из окошка пометили? За такое – давно очень нехилый штраф, уже не голосят трижды: «Gare I’ eau!» (Осторожно, вода!). Все накопленное собирается в ночные вазы и опорожняется в повозку золотаря поутру. А если кто и будет пакостить по-тихому, соседи с ним сами разберутся.
Стоп, не мочой пахнет, а горелым. И не пахнет, а вовсю несет! Куда он еще вляпался?
- Разверзлись хляби небесные? – осведомился начальник СпецОтдела, принимая видеозапись.
- Николай Антонович! Мне надо вернуться, как можно скорей.
- Задание не выполнил?
- Выполнил. Вернуться за Анной.
- Это, как я решу - оборвал Начальник СпецОтдела.
Инструктор отрицательно замотал головой.
Начальство угрожающе нахмурилось, готовясь ослушника призвать к порядку.
Скомандует: упал – отжался?
И чтоб не один раз?
Как в армии?
Кстати сказать, вояки Священное писание переврали.
Там сказано: «упал, вставай, а не лежи в грязи, как свинья»!
Побледнел, зубы сжал, набычился, но взгляд не отводит.
Милок, переиграть гауляйтера в гляделки - утопия!
Куда там Медузе Горгоне!
Крепкий вьюнош!
Интересно, надолго его хватит?
- Николай Антонович, - осторожно встрял профессор, - может быть, сначала посмотрим отснятый видеоматериал?
Начальство натужно перевело взгляд, дернуло уголком рта и, велев всем оставаться на месте, резво покинуло Релокационную, напоследок крепко хлопнув дверью.
Шишел - мышел, стукнул – вышел!
В детской считалочке, правда, не совсем так, но, если начальство пойдет вразнос, как бы нам всем не пришлось вот это самое и радоваться. А перед этим еще и лететь!
Профессор вопрошающе вперился глазами в инструктора:
- Сереж, ты как?
У парня вырвался тяжелый протяжный вздох.
Почти, как в американских фильмах: подорвался солдат на мине, нога лежит в сторонке, а подоспевшая подмога завсегда поинтересуется: «Are you okay?»
Какой там окейно, у инструктора из-за безмозглой оторвы теперь все будущее под вопросом. Руки-ноги, спасибо, целы, но за дурь подопечной запросто карьерой поплатиться может, даже если беглянку и вернут взад.
Если гонец приносит плохую новость - ему отрубают голову! А хорошую - прибивают еще одну.
Вернувшись с двумя большими пакетами, начальство сунуло один из них инструктору:
- Шляпу сними.
Хмыкнул, будто что смешное сказал.
Парню и плащ не мешало снять.
А в костюмерную не отослал. Опасается, что до «разбора полетов» Андревна вытащит лишнее? Она МОЖЕТ!
Молодой человек мотнул головой так, что со шляпы слетело несколько капель, а перо с уха резво переместилось на нос:
- Мне надо вернуться!
Глупец или храбрец?
Перечить шефу чревато!
Начальство сумрачно глянуло на неслуха:
- Я тебя услышал! Сухое накинь пока.
Хронавт отлепил шляпное перо от носа, сдернул перчатки, извлек из пакета сухую накидку. Аккуратно свернув, пристроил на стуле промокший плащ, подложив снизу опустевший пакет. Сверху разместил напитанную влагой шляпу, подогнув поля и бережно уложив настрадавшийся перьевой хвост. Завернулся в сухое и молча застыл по стойке смирно.
Начальник СпецОтдела пасмурно кивнул и велел присутствующим следовать в его кабинет.
Все гуськом двинулись из Релокационной.
Видеозапись «выхода» просматривали на кабинетном экране шефа. Инструктор уже взял себя в руки, давая сопутствующие объяснения в коротких словах, толково, исключительно по делу.
Появились в портале еще до восхода – в окошко едва сочится серенький свет, позволяя через оплетенные в свинцовые полосы, мутные стеклянные плюхи, похожие на донышко от бутылки, разглядеть окружающую обстановку.
Полезная вещь, это лунное стекло! Практическая и прагматическая! В доме – светло, а снаружи подглядеть - без вариантов!
Правда, не всем соседям занравится. Куда там до них нашим околоподъездным бабкам! Только и могут языками чесать, а средневековое общество было сообществом стукачей: в инквизицию, мытарям короля, мужьям, женам - всем, до кого могли добраться. Даже когда появилась реальная возможность выпускать листовое стекло для окон, многие долго не ставили в окна прозрачные стёкла - так спокойнее.
Да, не хоромы, но переночевать можно. Одному. Вдвоем и присесть толком некуда: на сундучок прикроватный, он же ступенька к спальному месту – как на насест, на кровать - как в автобусе: впритирку, а то и вповалку - веревки под матрасом провисли, по углам рассесться не выйдет.
