Койка – короткая, для сна полусидя, по диагонали - и то буквой «зю», сомнологов на них не было. Трехногий табурет у изголовья кровати тоже не годится: высоко, да и места мало, едва тазик с кувшином поместились, и не рядом, а друг в друга. А еще из мебели – только пузатая резная двустворчатая тумбочка на высоких ножках.
Комнатенка больше смахивает на коридор, где сварганили дополнительное спальное место с занавесками для теплоизоляции. Почти как в хрущевке - уединение на проходе между дверями.
Хронавт отпустил руку девушки, давая возможность осмотреться в средневековая «кавалерке». Она повертела головой и было открыла рот, но наставник указал на запертую на засов дверь в стене и приложил палец к губам. Кивнула два раза к ряду, настороженно глянула на стену, потом вопрошающе - на инструктора. Тот приблизился к двери и приложил к ней ухо. Потом плавно потянув засов, приоткрыл створку и заглянул внутрь. Аккуратно вернул задвижку в исходное положение и успокаивающе кивнул. Подопечная облизнула губу и перевела дыхание.
Волнуется.
Ну, еще бы!
Инструктор приподнял крышку прикроватного сундучка, достал дверной ключ.
Указал на кровать: присядь пока что.
Подопечная покосилась в сторону спального места и дернула плечом.
Божьих жемчужин опасается? Так вши - дело житейское, они у многих тогда были. С блохами, да, старались бороться. Как, уж, получалось, а с клопами была безнадега. В процессе размножения самки откладывают яйца куда придётся, хоть, в волосы, и множество только вылупившихся насекомых буквально сразу принимались питаться кровью носителя. Так что, ночной колпак или чепец – суровая необходимость. И от свалившихся сверху кровососов убережет, когда полог кровати к потолочным балкам крепится.
Парень настаивать не стал и, стараясь не шуметь, отпер дверь в торце комнаты. Велев закрыться изнутри, вышел на крытый балкон с перекрестными балясинами.
Вроде террасы, широкий. Так дверь из комнаты наружу открывается, иначе не повернуться.
Вообще, в регионах со снежными зимами везде наоборот было. Когда метель за ночь наметала сугробы до крыши, открывали створку на себя и прокапывали выход. Не ждать же, пока прочистят снег снаружи?
Правда, в Париже до таких снегопадов не доходило, а, скажем, Падуе зимой шестьсот двадцатого туго пришлось - снег выпал «неслыханной глубины».
Огляделся.
Сделал несколько шагов направо по балкону и начал неспешно спускаться по пологой лесенке.
Сходец с умом ставлен: некрутой, перила с обеих сторон, и двухмаршевый - от средней площадки вниз идет с разворотом параллельно стене дома, до ограды заднего дворика соседнего дома. Шею с верхотуры даже впопыхах не свернешь, в проход между домами не вывалишься - лоб в лоб со встречным-поперечным. И линия улицы не нарушена. Умел же народ средневековый пространство формировать, без всяких тебе инженеров-строителей.
И неспроста ВСЕХ парижских домовладельцев обязали крыть дома штукатуркой, чтоб никакого дерева видно не было. Оштукатуривание заметно уменьшает воздействие грибка и плесени на деревянные конструкции и повышает пожароустойчивость. А фахверки отменно горят, стоя впритык друг к другу со всеми своими деревянными балками напоказ. Кумекали люди, чего там.
Хотя, как в Нидерландах, пропитывать дерево поташом с целью защиты от огня парижане еще недотумкали. А ушлые голландцы еще столетие назад внимание обратили, что обработанные с помощью шадрика древесина и солома приобретают свойство обугливаться и затухать при воздействии огня. Опытным путем дошли, что углекислый калий - один из лучших антипиренов. Плюс, обработанные доски отказываются жрать всяческие жучки, так что, голландцы открытие закрепили на законодательном уровне: ВСЕ деревянные строения и, особенно, древесина, что шла на строительство дамб, плотин и земельных укреплений, в обязательном порядке должны обрабатываться этим веществом. Головастые люди были!
Спустился.
Никого, хотя первые лучи зимнего утреннего солнца уже пробились сквозь низкие облака.
Улочка вдоль дома – узковата, вниз куда шире проезд сбегает, и строений напротив портала не имеется. Что по той стороне, что у соседних домов, на улицу выходят задние дворы, обнесенные оградой из камня с глиной. А сами ограждения – никак тебе не палисаднички: кое-где из-за стены едва чердак дома торчит. Окна внизу забором перекрыты, вверху, где второй этаж есть – ставни. Кого по соседскому балкону с утра пораньше нелегкая носит, не засечешь.
Озадачатся если, каким ветром жильцов к соседям в дом занесло - а на рассвете пожаловали, пока вы, засони, глаза еще продирали.
А с уходом в полночь лучше бы до рассвета повременить. А то, кому понаехи - не по барабану, вмиг осознают, что по темному времени добрый человек без нужды из дома и носа не кажет. Приспичило, что ли? Портал почти до полудня открыт! Но, в принципе, проблема решаема.
Ключ комнатный вернуть - найти, кто рано встает. В двери негоже оставлять. А хозяевам лучше не самим не вручать. Решат проверить, в порядке ли имущество оставлено, а тут – перенос!
Или втирать, что еще днем кого навестят. Любопытные сами допетрят, что приезжие до ночевки невзначай загостились, а уже поутру из города ноги сделали - по-английски. А ключ – тоже через посыльного, чтоб только назавтра отдал.
Двинулся вдоль дома вправо.
Не торопится - шпагоносец не шустрит.
Обогнул угол здания.
Проход между домами – типично средневековый. Карете не втиснуться - второй этаж чуть не на метр в проход выпятился. Толстенные опоры-укосины аппендикса под серьезным углом в стену заходят, даже всаднику надо в оба смотреть, чтоб голову не расшибить.
Окошки в стенах первого этажа – выше человеческого роста, лишний раз не выглянешь, кто под окнами шляется. Стена дома напротив – в проходе, и вовсе, глухая. Отлично!
Впереди небольшая площадь с колодцем.
За углом голоса женские:
- Merci, Madame! (Спасибо, мадам!)
- Au revoir, Madame! (До свиданья, мадам!).
В соседнем с порталом доме хлебом торгуют: нижний ставень опущен, прилавок изображает, а покупатели на улице толкутся. Не было такого, чтоб их внутрь пускать. Эти лавчонки тогда так и назывались: vasistas (форточка). У нас их васисдас прозвали. В окно стукнут, торговец откроет, вроде как: Was ist das? (Что такое?) А что француз, что немец, русскому человеку – все едино.
Остановился рядом с окном хлебной лавки, у тяжелой дубовой двери на углу дома. Над дверью – вывеска: три желтых кружочка, друг за дружкой прилепились, навроде гусеницы.
Потянул за дверное кольцо.
Закрыто.
Стукнул железом пару раз.
В окне васисдаса показалось женское лицо, дробленое мелкими переплетами стекла. Помаячило, порассматривало и скрылось.
Изнутри двинули засов. На пороге - пузатый коротышка с озадаченной физиономией, за ним внутри - столы с лавками.
Так это gargote (харчевня)! Название по гусенице с кондачка не угадать. Ну, художник так видит.
Похоже, пока закрыто. Утро еще молодо, а народ местный в taverne (трактир) или cabaret (кабак) обычно к вечеру захаживает. Хозяин и вылупился, кого это уже принесло.
Monsieur de Quince (месье де Кенсе), neveu de Monsieur de Breche-sac (племянник месье де Бриссака)?
Quince (Кенсе) звучит почти как Cosse (Коссе)! А Breche-sac – что-то вроде Brissac (Бриссак)!
Неуклюжий намек на дальнюю родню маршала Франции? Или «фабриканты» намедни «Сhevalier Cosse-Brissac» дернули? Недурное, кстати, игристое, особенно, от «Loire Proprietes».
Толстячок расплылся в широкой улыбке, приглашая войти.
Сомневаюсь, что, снимая жилье для заезжей родни, дядюшка Бриссак был достаточно щедр, но впечатление, видимо, произвел - хозяин решил семейство представить.
Дочка застеснялась: глазки потупила, чепчик поправила, зарделась, аки майская роза. За края юбки взялась, мизинцы отставила, одну ногу вперед, чуть присела. Зато мамашка еённая, что в васисдас пялилась, сходу берет быка за рога: неугодно ли Monsieur перекусить с дороги?
«Pas»? (Нет?)
Дежурное блюдо в любом трактире – суп с овощами, какие найдутся. Похлебку не уважает?
Может, благородное происхождение подчеркнул? С утра-то одни крестьяне трапезничали.
Иль утренний перекус в командировочные не входит?
Мадам, завтрак отдай врагу!
Настырная тетка не отстает:
- Quel vin Monsieur prefere-t-il? (Какое вино месье предпочитает?)
Действительно, как же горло не промочить с дороги?
Наверняка, вздумала впарить самое дорогое «vin».
А по имени гостя не зовет, лишь мосьекает, но с всем уважением. Пускай, на деле, заезжий гость вовсе и не родич де Коссе, графа де Бриссака, а выходец из луарского городишки, с времен Каролингов известного под названием «дыра в мешке» (Breche-sac) - благодаря жившему в тех местах вороватому мельнику, что отмерял зерно для продажи посредством мешка с прорезью.
Вообще-то, дыра в мешке - trou dans le sac, а Breche-sac означает нагрудная сумка, но возникшее лингвистическое разночтение за давностью лет спишем на влияние диалекта долины Луары.
Сухо произнесенное гостем «Plus tard!» (Позже!) напор хозяйки не остановило - посулила на обед extraordinaire (необыкновенный) soupe aux amandes (суп из миндаля), а после - inimitable (неповторимый) tarte a la recette familiale (пирог по семейному рецепту).
А что, PR - на уровне!
Клиент, не сморгнув глазом, выдержал хозяйкин натиск и неопределенно пожал плечами.
У него и с пирогами не сложилось?
Или испытывает сомнения в способностях кулинарки?
А то в уровне санитарии общепита? Он, надо сказать, был неплохим – байки и мифы в счет не берем. Почитать тогдашние поваренные книги (английские и французские) - все требуют чистоты рук и посуды. Не подозревая о микробах, народ отсутствием наблюдательности не страдал, вполне отдавая себе отчет о связи немытых горшков и порчи продуктов. И делал выводы.
Напористая мадама продолжает приставать, обещая к вечеру несравненного (incomparable) карпа в соусе из петрушки (carpe dans une sauce au persil).
Гость махнул рукой – дескать, на ваше усмотрение, и возвратился к тому, зачем пришел:
- Qu'en est-il de notre carrosse? (Что с нашей каретой?)
- Bientot, Monsieur. (Скоро будет, месье.)
Гость шевельнул бровями:
- Ma compagne et moi sommes presses. (Мы со спутницей торопимся.)
Хозяин почтительно кивнул и обратился к растрепанному мальчишке, усердно возившему по земляному полу веником из прутьев:
- Pour M. Cochet, vite. (За месье Коше, быстро.)
Пацан, послушно отбросив инвентарь в сторону, кинулся за курточкой и выскочил за дверь.
Cochet? Почти что, Cocher - кучер, возница. С такой фамилией только извозом и заниматься.
А как голик по-французски? Balai (Метла)? Или pomelo?
Думаю, и слова такого у потомков галлов нет.
Это заведение с гусеницей – не cabaret (кабак), а, думаю, taverne (трактир). Внизу - обеденный зал, наверху – гостевые комнаты. И не auberge (постоялый двор) - конюшни не видно.
А хозяин – не промах! Услыхав про спутницу, враз предложил соседнюю комнату, по случайности - конечно же! - остававшуюся свободной. Или дядюшка Бриссак предупредил, что еще комната понадобится?
А обе меблирашки сразу снять не могли? Двоих же послали. Совсем заэкономились!
Согласился осмотреть предлагаемые апартаменты - за погляд денег не берут.
У трактирщика глазенки так и сверкнули.
Когда с клиента можно лишку слупить, клювом не щелкай!
Вытянув из недр трактирного сундука ключ солидных размеров, толстяк устремился к выходу. Проворковав: «Je vous en prie, Monsieur!» (Прошу вас, месье!), распахнул дверь.
Чуть не выскочил на улицу, в чем был – жена еле успела плащ сунуть. Чай, не май-месяц!
Непохоже, что хозяевам постояльцы часто обламываются.
Ключ справился с замком с некоторым усилием.
- Il faudrait graisser (Надо бы смазать) – озабоченно произнес хозяин и услужливо распахнул дверь.
- Ca serait bien (Хорошо бы), - сухо произнес арендатор и шагнул внутрь.
Совсем другое дело!
Тут что-то вроде гостиной: и присесть есть куда, и другие мебеля имеются.
Если жильцы готовы довольствоваться малым, смежные комнаты идут, как изолированные апартаменты? А когда арендаторы не против дополнительных трат, всю квартиру целиком сдают? Что ж, по Сеньке – и шапка!
Гость степенно кивает: беру!
Сует руку в прорезь колета, порылся, достает монету.
Карманы придумали только при Луи Картезьеме, и, отнюдь, не с целью ношения кошелька. Мошну на поясе прицепляли, а особо предусмотрительные - под камзолом, во избежание, так сказать, цап-царапа. А шатлен больше женщины носили.
Правда, у трактирщицы на поясе ничего подобного. Чтоб не мешало общепитовским хлопотам?
Хозяин моську обиженную скроил, прямо как этот… как его… он еще Планше играл в сериале…
- Demain, nous avons besoin de chambres avant midi. (Завтра комнаты нужны до полудня.) – предупредил постоялец.
Глаза коротышки стали еще несчастней.
Нет, чтоб погостить хоть пару дней!
Что за люди, не дают заработать честному трактирщику!
Квартирант, вставив ключ в замочную скважину, повертел туда-сюда, проверяя, как закрывается дверь уже изнутри, и снова порылся под камзолом.
По рукам?
Нет, пухляк опять мнется с ноги на ногу:
- Dejeuner, Monsieur? (Обед, месье?)
- Oh, oui, bien sur! (Ах, да, конечно!)
В руки хозяина переходит уже третья монетка, и, зажав бакшиш в кулаке, удовлетворенный пузан чуть не вприпрыжку скрывается за дверью.
Профессор губы поджал.
Можно бы и обойтись?
Ага, по легенде, ты - бизнесмен, играешь в казино, соришь деньгами, волочишься за женщинами, но после бухгалтерского вето экспликация меняется, и приходится изображать слепого нищего.
Хронавт, нашарив под колетом кошелек, отвязал его от пояса, и, вытащив несколько монет, сунул в наружный карманчик мешочка – на транспортные расходы. Прицепил на место и, подойдя к двери в смежную комнату, потянул задвижку со своей стороны:
- Anna, c'est moi! Chauffez! (Анна, это я! Отоприте!)
«Chauffez» (Отоприте)? Не «Chauffe» (Отопри)? А выкать — это по «легенде»?
Или субординацию блюдут?
Девушку женой не представили. Сомневались в актерских способностях или на нее свои виды?
- Anna, derriere l'entraineur est envoye. On va s'asseoir pour l'Instant. (Анна, за каретой послано. Присядем пока.)
Она вошла, огляделась, направилась к стулу, задвинутому под стол, но остановилась.
Да это - не стул, а целый стулище, без малого, трон: с высокой резной спинкой, видавший виды, но отменно крепкий и очевидно тяжелый: захочешь – с места не сразу и сдвинешь.
А полукреслице ей чем не угодило?
Юбки не втиснутся?
Не хочет лишний раз одежу мять?
Им же еще в карете трястись.
Инструктор кинулся помогать с мебельным монстром, выдвинув из-под стола и расположив рядом, но уже боком:
- Asseyez-vous, s'il vous plait. (Садитесь, пожалуйста.)
Напарница внимательно оглядела предложенное место и… осталась стоять.
Похоже, кто-то убирался через пень-колоду.
Пыль, может, и протирали, а стул из-под стола выдвинуть не судьба - тяжел, бродяга.
Инструктор бдительно осмотрел подозрительную мебель и… дунул на сиденье.
Подопечная чихнула, забавно сморщив носик.
А она была бы, на редкость, миленькая, если б меньше выпендривалась!
Комнатенка больше смахивает на коридор, где сварганили дополнительное спальное место с занавесками для теплоизоляции. Почти как в хрущевке - уединение на проходе между дверями.
Хронавт отпустил руку девушки, давая возможность осмотреться в средневековая «кавалерке». Она повертела головой и было открыла рот, но наставник указал на запертую на засов дверь в стене и приложил палец к губам. Кивнула два раза к ряду, настороженно глянула на стену, потом вопрошающе - на инструктора. Тот приблизился к двери и приложил к ней ухо. Потом плавно потянув засов, приоткрыл створку и заглянул внутрь. Аккуратно вернул задвижку в исходное положение и успокаивающе кивнул. Подопечная облизнула губу и перевела дыхание.
Волнуется.
Ну, еще бы!
Инструктор приподнял крышку прикроватного сундучка, достал дверной ключ.
Указал на кровать: присядь пока что.
Подопечная покосилась в сторону спального места и дернула плечом.
Божьих жемчужин опасается? Так вши - дело житейское, они у многих тогда были. С блохами, да, старались бороться. Как, уж, получалось, а с клопами была безнадега. В процессе размножения самки откладывают яйца куда придётся, хоть, в волосы, и множество только вылупившихся насекомых буквально сразу принимались питаться кровью носителя. Так что, ночной колпак или чепец – суровая необходимость. И от свалившихся сверху кровососов убережет, когда полог кровати к потолочным балкам крепится.
Парень настаивать не стал и, стараясь не шуметь, отпер дверь в торце комнаты. Велев закрыться изнутри, вышел на крытый балкон с перекрестными балясинами.
Вроде террасы, широкий. Так дверь из комнаты наружу открывается, иначе не повернуться.
Вообще, в регионах со снежными зимами везде наоборот было. Когда метель за ночь наметала сугробы до крыши, открывали створку на себя и прокапывали выход. Не ждать же, пока прочистят снег снаружи?
Правда, в Париже до таких снегопадов не доходило, а, скажем, Падуе зимой шестьсот двадцатого туго пришлось - снег выпал «неслыханной глубины».
Огляделся.
Сделал несколько шагов направо по балкону и начал неспешно спускаться по пологой лесенке.
Сходец с умом ставлен: некрутой, перила с обеих сторон, и двухмаршевый - от средней площадки вниз идет с разворотом параллельно стене дома, до ограды заднего дворика соседнего дома. Шею с верхотуры даже впопыхах не свернешь, в проход между домами не вывалишься - лоб в лоб со встречным-поперечным. И линия улицы не нарушена. Умел же народ средневековый пространство формировать, без всяких тебе инженеров-строителей.
И неспроста ВСЕХ парижских домовладельцев обязали крыть дома штукатуркой, чтоб никакого дерева видно не было. Оштукатуривание заметно уменьшает воздействие грибка и плесени на деревянные конструкции и повышает пожароустойчивость. А фахверки отменно горят, стоя впритык друг к другу со всеми своими деревянными балками напоказ. Кумекали люди, чего там.
Хотя, как в Нидерландах, пропитывать дерево поташом с целью защиты от огня парижане еще недотумкали. А ушлые голландцы еще столетие назад внимание обратили, что обработанные с помощью шадрика древесина и солома приобретают свойство обугливаться и затухать при воздействии огня. Опытным путем дошли, что углекислый калий - один из лучших антипиренов. Плюс, обработанные доски отказываются жрать всяческие жучки, так что, голландцы открытие закрепили на законодательном уровне: ВСЕ деревянные строения и, особенно, древесина, что шла на строительство дамб, плотин и земельных укреплений, в обязательном порядке должны обрабатываться этим веществом. Головастые люди были!
Спустился.
Никого, хотя первые лучи зимнего утреннего солнца уже пробились сквозь низкие облака.
Улочка вдоль дома – узковата, вниз куда шире проезд сбегает, и строений напротив портала не имеется. Что по той стороне, что у соседних домов, на улицу выходят задние дворы, обнесенные оградой из камня с глиной. А сами ограждения – никак тебе не палисаднички: кое-где из-за стены едва чердак дома торчит. Окна внизу забором перекрыты, вверху, где второй этаж есть – ставни. Кого по соседскому балкону с утра пораньше нелегкая носит, не засечешь.
Озадачатся если, каким ветром жильцов к соседям в дом занесло - а на рассвете пожаловали, пока вы, засони, глаза еще продирали.
А с уходом в полночь лучше бы до рассвета повременить. А то, кому понаехи - не по барабану, вмиг осознают, что по темному времени добрый человек без нужды из дома и носа не кажет. Приспичило, что ли? Портал почти до полудня открыт! Но, в принципе, проблема решаема.
Ключ комнатный вернуть - найти, кто рано встает. В двери негоже оставлять. А хозяевам лучше не самим не вручать. Решат проверить, в порядке ли имущество оставлено, а тут – перенос!
Или втирать, что еще днем кого навестят. Любопытные сами допетрят, что приезжие до ночевки невзначай загостились, а уже поутру из города ноги сделали - по-английски. А ключ – тоже через посыльного, чтоб только назавтра отдал.
Двинулся вдоль дома вправо.
Не торопится - шпагоносец не шустрит.
Обогнул угол здания.
Проход между домами – типично средневековый. Карете не втиснуться - второй этаж чуть не на метр в проход выпятился. Толстенные опоры-укосины аппендикса под серьезным углом в стену заходят, даже всаднику надо в оба смотреть, чтоб голову не расшибить.
Окошки в стенах первого этажа – выше человеческого роста, лишний раз не выглянешь, кто под окнами шляется. Стена дома напротив – в проходе, и вовсе, глухая. Отлично!
Впереди небольшая площадь с колодцем.
За углом голоса женские:
- Merci, Madame! (Спасибо, мадам!)
- Au revoir, Madame! (До свиданья, мадам!).
В соседнем с порталом доме хлебом торгуют: нижний ставень опущен, прилавок изображает, а покупатели на улице толкутся. Не было такого, чтоб их внутрь пускать. Эти лавчонки тогда так и назывались: vasistas (форточка). У нас их васисдас прозвали. В окно стукнут, торговец откроет, вроде как: Was ist das? (Что такое?) А что француз, что немец, русскому человеку – все едино.
Остановился рядом с окном хлебной лавки, у тяжелой дубовой двери на углу дома. Над дверью – вывеска: три желтых кружочка, друг за дружкой прилепились, навроде гусеницы.
Потянул за дверное кольцо.
Закрыто.
Стукнул железом пару раз.
В окне васисдаса показалось женское лицо, дробленое мелкими переплетами стекла. Помаячило, порассматривало и скрылось.
Изнутри двинули засов. На пороге - пузатый коротышка с озадаченной физиономией, за ним внутри - столы с лавками.
Так это gargote (харчевня)! Название по гусенице с кондачка не угадать. Ну, художник так видит.
Похоже, пока закрыто. Утро еще молодо, а народ местный в taverne (трактир) или cabaret (кабак) обычно к вечеру захаживает. Хозяин и вылупился, кого это уже принесло.
Monsieur de Quince (месье де Кенсе), neveu de Monsieur de Breche-sac (племянник месье де Бриссака)?
Quince (Кенсе) звучит почти как Cosse (Коссе)! А Breche-sac – что-то вроде Brissac (Бриссак)!
Неуклюжий намек на дальнюю родню маршала Франции? Или «фабриканты» намедни «Сhevalier Cosse-Brissac» дернули? Недурное, кстати, игристое, особенно, от «Loire Proprietes».
Толстячок расплылся в широкой улыбке, приглашая войти.
Сомневаюсь, что, снимая жилье для заезжей родни, дядюшка Бриссак был достаточно щедр, но впечатление, видимо, произвел - хозяин решил семейство представить.
Дочка застеснялась: глазки потупила, чепчик поправила, зарделась, аки майская роза. За края юбки взялась, мизинцы отставила, одну ногу вперед, чуть присела. Зато мамашка еённая, что в васисдас пялилась, сходу берет быка за рога: неугодно ли Monsieur перекусить с дороги?
«Pas»? (Нет?)
Дежурное блюдо в любом трактире – суп с овощами, какие найдутся. Похлебку не уважает?
Может, благородное происхождение подчеркнул? С утра-то одни крестьяне трапезничали.
Иль утренний перекус в командировочные не входит?
Мадам, завтрак отдай врагу!
Настырная тетка не отстает:
- Quel vin Monsieur prefere-t-il? (Какое вино месье предпочитает?)
Действительно, как же горло не промочить с дороги?
Наверняка, вздумала впарить самое дорогое «vin».
А по имени гостя не зовет, лишь мосьекает, но с всем уважением. Пускай, на деле, заезжий гость вовсе и не родич де Коссе, графа де Бриссака, а выходец из луарского городишки, с времен Каролингов известного под названием «дыра в мешке» (Breche-sac) - благодаря жившему в тех местах вороватому мельнику, что отмерял зерно для продажи посредством мешка с прорезью.
Вообще-то, дыра в мешке - trou dans le sac, а Breche-sac означает нагрудная сумка, но возникшее лингвистическое разночтение за давностью лет спишем на влияние диалекта долины Луары.
Сухо произнесенное гостем «Plus tard!» (Позже!) напор хозяйки не остановило - посулила на обед extraordinaire (необыкновенный) soupe aux amandes (суп из миндаля), а после - inimitable (неповторимый) tarte a la recette familiale (пирог по семейному рецепту).
А что, PR - на уровне!
Клиент, не сморгнув глазом, выдержал хозяйкин натиск и неопределенно пожал плечами.
У него и с пирогами не сложилось?
Или испытывает сомнения в способностях кулинарки?
А то в уровне санитарии общепита? Он, надо сказать, был неплохим – байки и мифы в счет не берем. Почитать тогдашние поваренные книги (английские и французские) - все требуют чистоты рук и посуды. Не подозревая о микробах, народ отсутствием наблюдательности не страдал, вполне отдавая себе отчет о связи немытых горшков и порчи продуктов. И делал выводы.
Напористая мадама продолжает приставать, обещая к вечеру несравненного (incomparable) карпа в соусе из петрушки (carpe dans une sauce au persil).
Гость махнул рукой – дескать, на ваше усмотрение, и возвратился к тому, зачем пришел:
- Qu'en est-il de notre carrosse? (Что с нашей каретой?)
- Bientot, Monsieur. (Скоро будет, месье.)
Гость шевельнул бровями:
- Ma compagne et moi sommes presses. (Мы со спутницей торопимся.)
Хозяин почтительно кивнул и обратился к растрепанному мальчишке, усердно возившему по земляному полу веником из прутьев:
- Pour M. Cochet, vite. (За месье Коше, быстро.)
Пацан, послушно отбросив инвентарь в сторону, кинулся за курточкой и выскочил за дверь.
Cochet? Почти что, Cocher - кучер, возница. С такой фамилией только извозом и заниматься.
А как голик по-французски? Balai (Метла)? Или pomelo?
Думаю, и слова такого у потомков галлов нет.
Это заведение с гусеницей – не cabaret (кабак), а, думаю, taverne (трактир). Внизу - обеденный зал, наверху – гостевые комнаты. И не auberge (постоялый двор) - конюшни не видно.
А хозяин – не промах! Услыхав про спутницу, враз предложил соседнюю комнату, по случайности - конечно же! - остававшуюся свободной. Или дядюшка Бриссак предупредил, что еще комната понадобится?
А обе меблирашки сразу снять не могли? Двоих же послали. Совсем заэкономились!
Согласился осмотреть предлагаемые апартаменты - за погляд денег не берут.
У трактирщика глазенки так и сверкнули.
Когда с клиента можно лишку слупить, клювом не щелкай!
Вытянув из недр трактирного сундука ключ солидных размеров, толстяк устремился к выходу. Проворковав: «Je vous en prie, Monsieur!» (Прошу вас, месье!), распахнул дверь.
Чуть не выскочил на улицу, в чем был – жена еле успела плащ сунуть. Чай, не май-месяц!
Непохоже, что хозяевам постояльцы часто обламываются.
Ключ справился с замком с некоторым усилием.
- Il faudrait graisser (Надо бы смазать) – озабоченно произнес хозяин и услужливо распахнул дверь.
- Ca serait bien (Хорошо бы), - сухо произнес арендатор и шагнул внутрь.
Совсем другое дело!
Тут что-то вроде гостиной: и присесть есть куда, и другие мебеля имеются.
Если жильцы готовы довольствоваться малым, смежные комнаты идут, как изолированные апартаменты? А когда арендаторы не против дополнительных трат, всю квартиру целиком сдают? Что ж, по Сеньке – и шапка!
Гость степенно кивает: беру!
Сует руку в прорезь колета, порылся, достает монету.
Карманы придумали только при Луи Картезьеме, и, отнюдь, не с целью ношения кошелька. Мошну на поясе прицепляли, а особо предусмотрительные - под камзолом, во избежание, так сказать, цап-царапа. А шатлен больше женщины носили.
Правда, у трактирщицы на поясе ничего подобного. Чтоб не мешало общепитовским хлопотам?
Хозяин моську обиженную скроил, прямо как этот… как его… он еще Планше играл в сериале…
- Demain, nous avons besoin de chambres avant midi. (Завтра комнаты нужны до полудня.) – предупредил постоялец.
Глаза коротышки стали еще несчастней.
Нет, чтоб погостить хоть пару дней!
Что за люди, не дают заработать честному трактирщику!
Квартирант, вставив ключ в замочную скважину, повертел туда-сюда, проверяя, как закрывается дверь уже изнутри, и снова порылся под камзолом.
По рукам?
Нет, пухляк опять мнется с ноги на ногу:
- Dejeuner, Monsieur? (Обед, месье?)
- Oh, oui, bien sur! (Ах, да, конечно!)
В руки хозяина переходит уже третья монетка, и, зажав бакшиш в кулаке, удовлетворенный пузан чуть не вприпрыжку скрывается за дверью.
Профессор губы поджал.
Можно бы и обойтись?
Ага, по легенде, ты - бизнесмен, играешь в казино, соришь деньгами, волочишься за женщинами, но после бухгалтерского вето экспликация меняется, и приходится изображать слепого нищего.
Хронавт, нашарив под колетом кошелек, отвязал его от пояса, и, вытащив несколько монет, сунул в наружный карманчик мешочка – на транспортные расходы. Прицепил на место и, подойдя к двери в смежную комнату, потянул задвижку со своей стороны:
- Anna, c'est moi! Chauffez! (Анна, это я! Отоприте!)
«Chauffez» (Отоприте)? Не «Chauffe» (Отопри)? А выкать — это по «легенде»?
Или субординацию блюдут?
Девушку женой не представили. Сомневались в актерских способностях или на нее свои виды?
- Anna, derriere l'entraineur est envoye. On va s'asseoir pour l'Instant. (Анна, за каретой послано. Присядем пока.)
Она вошла, огляделась, направилась к стулу, задвинутому под стол, но остановилась.
Да это - не стул, а целый стулище, без малого, трон: с высокой резной спинкой, видавший виды, но отменно крепкий и очевидно тяжелый: захочешь – с места не сразу и сдвинешь.
А полукреслице ей чем не угодило?
Юбки не втиснутся?
Не хочет лишний раз одежу мять?
Им же еще в карете трястись.
Инструктор кинулся помогать с мебельным монстром, выдвинув из-под стола и расположив рядом, но уже боком:
- Asseyez-vous, s'il vous plait. (Садитесь, пожалуйста.)
Напарница внимательно оглядела предложенное место и… осталась стоять.
Похоже, кто-то убирался через пень-колоду.
Пыль, может, и протирали, а стул из-под стола выдвинуть не судьба - тяжел, бродяга.
Инструктор бдительно осмотрел подозрительную мебель и… дунул на сиденье.
Подопечная чихнула, забавно сморщив носик.
А она была бы, на редкость, миленькая, если б меньше выпендривалась!
