К ночи заметно похолодало, но надетый поверх платья свитер согревал так, словно мне выделили плотно набитый пуховик. Ногам тоже было комфортно, благодаря сапогам с кокетливой опушкой.
– Освоилась? – рядом со мной присел непонятно откуда взявшийся Йон и протянул вафельный рожок с усыпанной мелкими орешками горкой мороженого. – Держи, это тебе.
– Спасибо.
Я приняла угощение и с лёгкой опаской воззрилась на эльфа.
Не гроза Ританских островов с красными от крови врагов руками. Просто парнишка двадцати с хвостиком лет в вязаной шапочке с помпоном. Такой не обидит, не убьёт. Вот, мороженку скорее подарит.
– Мне здесь нравится, – осторожно начала я. – Все дружные, помогают друг другу. Не ждёшь ни от кого подвоха, а я очень устала от двуличных людей и бестолковой, выматывающей суеты.
Пожалела, что вовремя не прикусила язык. Не собиралась же очернять людей перед Йоном, а вон как получилось. Экзамены и поступление всю душу мне вымотали.
– Когда я верну своё королевство, вы с Флоки не будете знать печалей, – завёл старую пластинку бывший эльфийский властелин. – Вам будут поклоняться. Все, от гномов и людей.
Мороженое сквозь вафлю холодило пальцы.
– Послушай. Я не очень понимаю в королевских делах, но почему надо кого-то запугивать, принижать? Разве тебе самому не нравится жизнь здесь? По-моему, твой народ счастлив.
– Они не могут быть счастливы. Они не знают правды.
Упрямый эльф. Короны вроде нет, а что-то на голову ему давит.
Я надкусила мороженое, лишь бы не отвечать. С детства мечтала поесть любимое лакомство зимой, среди снега. Бабушка всегда боялась, что я заболею, поэтому холодный десерт исчезал из моего рациона на несколько долгих месяцев.
– Этот человек, – из голоса Йона пропала безмятежная мечтательность. – Он, конечно, не особо умён, однако же в нём горит огонь. Я не уверен, что ему удастся так просто подобраться к Ниило, и всё же его настырности можно позавидовать. Приглядывай за ним, только держись подальше от неприятностей.
– Приглядывать за ним это уже неприятность.
Йон по-доброму засмеялся и вдруг перевёл тему.
– Там твоя мама.
Он неожиданности я проглотила слишком большой кусок мороженого.
Никогда не считала себя страдалицей с комплексом сироты, а всего пара слов лишила меня душевного равновесия.
Моя мама здесь? На катке? Где же она? Как она выглядит?
Может, она тоже блондинка? Одна с заливистым хохотом кружится, держась за руки, с подружкой. Ещё одна белокурая эльфийка объясняет группке товарищей правила какой-то игры. Или мама совсем не похожа на меня?
– Она ничего не помнит, – заговорил Йон глухо. – Ни нашу семью. Ни родные леса с дубами и ярко цветущими рододендронами. Ничего.
В первый раз за весь день меня пронзила жалость к этому злюке, и я невольно положила руку ему на колено.
Минорное настроение настигло не только меня.
Я уже соорудила себе уютный кокон из лоскутного одеяла, когда с соседской половины донёсся вздох. Потом ещё, более глубокий и тоскливый.
– Эй, Барни, – я перевернулась набок и приподнялась на локте. – У тебя там всё в порядке?
– Польщён вниманием королевской особы. Я, жалкий смертный, не достоин вашей заботы.
– Ну тебя! Что-то болит?
– Душа, – он снова вздохнул. – Кажется, в этот раз я замахнулся на пирог, который не в силах заглотить одним махом. Мне раньше приходилось обманывать, переодеваться, чтобы куда-то внедриться ради расследования. Но чтоб так... Чёртово зелье.
– Это оно тебя так беспокоит?
– Скорее антидот. Он в моём чемодане. А чемодан в гостинице.
– Не переживай, заберём твой чемодан. Завтра после уроков, хорошо?
И снова вздох. На этот раз с таким стоном, будто к душевной боли прибавилась зубная.
– Уроки. Ненавижу.
Я проснулась, а чудесный сон всё не заканчивался.
Сидя на коленях, я смотрела в окно и не могла поверить в то, что вижу. Бескрайнее море лениво блестело в первых утренних лучах, над водой кружили чайки. Неподвижные корабли в порту, как послушные кони, словно ждали новых путешествий. А стоило сместить взгляд влево, и передо мной открывался вид на укрытые снегом горы.
Раньше я могла видеть подобное лишь в телевизоре или на каналах тревел-блогеров. Удивительные и заманчивые дали, так не похожие на среднестатистический российский город с серой полоской реки вдоль набережной.
– Высочество, ты спишь?
– В окно смотрю, – бесхитростно ответила я и поправила примятую фланелевую ночнушку с треугольными ёлочками.
– Полезное дело. Королевский корабль ещё не прибыл?
Сейчас возьму подушку и задушу его. Ещё не встал, а уже какие-то подколы придумывает.
– Что ты несёшь?
– Сегодня-завтра должны привезти принцессу Элизабету. У них скоро свадьба с герцогом Гвинеддом.
Даже корону примерить не успела, а уже что-то в груди кольнуло от того, что рядом будет ещё одна венценосная дева. Ох уж эта женская натура.
– У меня на стуле какая-то новая одежда. А у тебя? – резко сменил тему Барни.
Я развернулась к стулу на своей половине и заметила стопку насыщенно зелёного цвета. Внизу стояла пара чёрных сапог на невысоких каблучках.
– Значит, надо надеть, – решила я за всех. – Но сначала – умыться.
После необходимых приготовлений я наконец-то смогла увидеть результат в зеркале. Красная рубашка с зелёным сарафаном, подпоясанным ремешком с пряжкой и плотные полосатые колготки, навевающие мысли о леденцовой трости из рождественских фильмов, привели меня в восторг. Я давно мечтала на профессиональном уровне заниматься косплеем, и удовольствие от лицезрения отражения ни с чем нельзя было сравнить. Даже остроконечные ушки больше не пугали, а наоборот, веселили.
А Барни мой позитивный настрой не разделял, хотя в обновках он выглядел так прелестно, что его хотелось затискать. Ученику академии полагалась зелёная рубашка, красный жилет, зелёные бриджи и белые чулки. Для улицы нам обоим предоставили зелёные курточки с красным верхом и зелёные колпачки с алыми помпонами.
– Я в этом как идиот, – ныл Барни по дороге в столовую.
Свой колпак он упрямо держал в кулаке.
– Барни, мы не одни такие. Смотри, сколько ещё учеников!
– Это хуже, чем чёртов матросский костюмчик, который я носил до четырнадцати лет!
Я легонько пихнула его локтем.
– Эй, ты же гениальный шпион и детектив. Перевоплощения должны быть твоим коньком.
– Если бы я хотел быть клоуном, то сбежал бы с первым попавшимся шапито, а не устраивал такую многоходовку, – проворчал Барни. – В этом я чувствую себя не личностью, а куколкой, которую безвкусно нарядили. В Ритании меня бы за такое облачение оштрафовали или вообще в психушку засунули.
– Ты преувеличиваешь. Охотно верю, что за появление без одежды могут административку повесить, но не за не тот фасон.
– Обожаю общаться девушками. У них в мозгу знаний чуть больше, чем у комнатной собачки.
– Укушу.
– Фу! Плохая девочка! Уже полвека, как действует закон, согласно которому подданные королевства не имеют права носить яркие костюмы и рубашки иных цветов, кроме белого. Для аксессуаров действуют послабления, но эксцентричность всё равно не в почёте. Женская одежда под этот закон не попадает, бабы, как известно, существа из другого мира.
– Ты как миленький плюшевый мишка, которому иногда хочется голову оторвать. Что за дурацкий закон?
Барни фыркнул, явно довольный тем, что так успешно меня дразнит.
– Его ввели якобы для того, чтобы отличаться от эльфов. По мне, так это глупо. Эльфы и так на нас не похожи, они же все ушастые, высокие, с вечно молодыми рожами. Да и нечасто они посещают человеческие города, там им попросту делать нечего. Мне больше по душе версия, что королева-мать не выносит разодетых как попугаев франтов. Она позиционирует себя как религиозная дама, не любит излишеств... у других.
Я чуть притормозила, чтобы полюбоваться на снегирей, азартно клевавших зёрнышки из стоящего на столбике домика-кормушки.
– А я буду настаивать на том, что эта славная шапочка просто создана для тебя.
– В обносках из лавки старьевщика, в которых я шляюсь по трущобам, больше уважения к человеческому достоинству!
И тут он тоже притормозил, но птицы были не при чём. На пути у нас возник снеговик с широкой лопатой. Ни на что не отвлекаясь, громила насвистывал примитивный мотивчик и чистил дорожки от выпавшего за ночь снега. Не желая испытывать судьбу, Барни чуть ли не до носа натянул на голову ненавистный колпак.
Что он там говорил про человеческое достоинство?
Меня, как сладкоежку, завтрак осчастливил и взбодрил. Карамельная овсянка на молоке и какао, просто именины сердца. Барни со всей своей брутальностью проворчал, что предпочёл бы бекон с яичницей, однако же слопал всё и не поморщился. То ли сам в глубине души был рад такой еде, то ли нервничал перед первым занятием в академии и мог съесть всё, что помещается в рот.
От себя я ожидала нездорового возбуждения и череды косяков. В каждое утро перед экзаменами я что-то роняла, проливала, пару раз даже на себя, или забывала дома. А когда уходила с экзамена по математике, вовсе ухитрилась порвать колготки о щепку в стуле. А училка, следившая тогда за выпускниками, обругала меня так, будто я испортила её личную вещь. Нет чтобы посочувствовать издёрганной девочке, надо было при всех гавкнуть и обозвать. Что самое любопытное, теперь я не боялась и даже была в какой-то мере воодушевлена. Старые подковёрные интриги эльфийских королей это, наверное, та ещё жуть, но в академии меня будут учить создавать вещи, делающие реальность чуточку лучше.
С Флоки мы встретились в условленном месте, перед высоким башнеобразным зданием с зелёной черепичной крышей в форме конуса. Здесь располагалась главная в деревне мастерская по производству ёлочных игрушек. Она же была и традиционной точкой слёта новичков. В этот раз, по моим беглым подсчётам, набралось двадцать мальчиков и всего семь девочек, включая меня. К нашему с Барни везению, они либо не знали друг друга, либо были с кем-то шапочно знакомы, поэтому меня сразу отпустил страх показаться чужой и неприкаянной.
У меня накопилось столько вопросов, хоть стенографируй!
Сколько лет учатся в академии? Делятся ли учащиеся на группы или факультеты? Ставят ли преподаватели отметки? Есть ли сессии и иные способы проверки знаний? А каникулы?
Но хоть я и была в глазах Флоки скромной девчушкой с окраины, не стоило выдавать свою дремучесть. Вся надежда была на «засланного казачка», а он слишком успешно вливался в компанию. Барни так непринуждённо болтал с эльфами, словно был одним из них. Он больше не щипал себя за кончики ушей, и его серо-зелёные глаза жизнерадостно сияли. А ведь только недавно бухтел и нервничал, как последний пессимист.
Все разговоры синхронно стихли, стоило выйти на крыльцо эльфийке с двумя перекинутыми на грудь золотисто-каштановыми косами. Её алая накидка с белоснежной опушкой, надетая поверх длинного клетчатого платья, говорила о том, что перед нами преподаватель академии. Я судорожно пыталась вспомнить, что ещё полезного успел накануне рассказать Флоки, но времени на акклиматизацию уже не было.
Эльфийка бодро поздоровалась и улыбнулась нам так, будто всю жизнь работала тамадой.
– Меня зовут Эйра и с сегодняшнего дня я буду вашим куратором. Можете обращаться ко мне по любым вопросам, я обязательно вам помогу, – в её руках вдруг возник свиток, но никто не ахнул от удивления. – Для начала проведём перекличку и, когда я буду уверена, что все пришли, тогда уже отправимся на наше с вами занятие.
Заминок не возникло, никто не рискнул опоздать в первый учебный день, и нас пустили внутрь. По идее, за сутки я должна была уже насытиться новогодней атмосферой, однако же окунулась в неё как в первый раз. Воздух пряно пах деревом и хвоей. За закрытыми дверями раздавались негромкие голоса, постукивание и жужжание. Иногда что-то звенело, как колокольчики. Вдоль стен стояли ёлочки, украшенные в разных стилях. От разнообразия игрушек разбегались глаза! Были все! От бумажных с разноцветной фольгой, до таких привычных для меня стеклянных шаров. Эйра провела нас мимо всего этого великолепия на третий этаж и завела в просторный кабинет с партами и заставленными материалами полками.
– Ребята, снимайте куртки и выбирайте места, – мягко постукивая каблуками, Эйра прошла к преподавательскому столу перед широкой доской и встала у кафедры.
Без лишней суеты все сели за парты. Я схватила Барни за рукав и подтащила к себе. Флоки уже устроился с каким-то старым приятелем, и мне не хотелось делить парту с кем-то незнакомым.
– Сегодня у вас будет три урока. Первый, как вы уже поняли, Изготовление ёлочных игрушек, его проведу я. Дальше я передам вас на попечение своим друзьям и вы начнёте изучать Гончарное дело и Кулинарию. Но как к куратору вы можете обращаться ко мне в любое время, лично или с помощью почтового ящика.
Мне вспомнилось несколько жестяных коробов на полосатых, как леденцы столбиках, которые я видела на улицах. А я ещё думала, почтовые это ящики или что-то другое.
– Я буду следить за вашими успехами и направлять ваши умения в нужное русло, – всё так же благожелательно вещала эльфийка. – В среднем первый этап обучения длится три года. В среднем – потому что некоторые ученики раньше определяются со своей ведущей деятельностью и выбирают специальность, а кому-то нужно чуть больше времени. После того, как вы получите базовые знания, вас распределят по мастерским, где вы будете совершенствоваться уже как будущие мастера своего дела. Надеюсь, вы все обретёте профессию по душе, и я буду рада, если кто-то из вас примкнёт к нашим мастерским. Встречу Нового года невозможно представить без ёлочных игрушек. Если не будет вопросов, можем уже приступать к уроку.
– А почему в коридорах стоят ненастоящие ёлки? – спросил рыженький парнишка с россыпью веснушек на щеках.
Ненастоящие? Да как же так? Аж стыдно стало, что так легко обманулась.
Эйра кокетливо склонила голову набок.
– Молодец, что обратил внимание, Тэйг. Праздничные деревья облачаются только на время новогоднего фестиваля. А образцы мы вешаем на искусственные ёлки, чтобы настоящим не было обидно.
Я никак не прокомментировала эту чушь, потому что отвлеклась на Барни, который издал звук, будто чихнул в себя. Он прикрыл рот кулаком и затрясся от беззвучного смеха. Мне пришлось пару раз пнуть его под партой, чтобы привести в чувство.
Эйра оперлась руками о кафедру и одарила нас всех взглядом исследователя, стоящего на пороге великого открытия.
– Сегодня я хочу оценить вашу фантазию и творческий потенциал. Вы сделаете свои игрушки! Можете ориентироваться на традиционные модели, а если хотите, создайте что-то оригинальное. Все необходимые материалы и инструменты можно найти в шкафах и на полках. На задание вам даётся час и время уже пошло.
На преподавательском столе со звоном появились песочные часы.
Непринуждённо переговариваясь, ученики начали вставать из-за парт и бродить между рядов с полками, а я ещё сидела как приклеенная и заставляла себя правильно дышать. Да я сейчас в раю! Целый час блаженства! Я видела материалы лишь краем глаза, но уже догадывалась, что они замечательные.
– Освоилась? – рядом со мной присел непонятно откуда взявшийся Йон и протянул вафельный рожок с усыпанной мелкими орешками горкой мороженого. – Держи, это тебе.
– Спасибо.
Я приняла угощение и с лёгкой опаской воззрилась на эльфа.
Не гроза Ританских островов с красными от крови врагов руками. Просто парнишка двадцати с хвостиком лет в вязаной шапочке с помпоном. Такой не обидит, не убьёт. Вот, мороженку скорее подарит.
– Мне здесь нравится, – осторожно начала я. – Все дружные, помогают друг другу. Не ждёшь ни от кого подвоха, а я очень устала от двуличных людей и бестолковой, выматывающей суеты.
Пожалела, что вовремя не прикусила язык. Не собиралась же очернять людей перед Йоном, а вон как получилось. Экзамены и поступление всю душу мне вымотали.
– Когда я верну своё королевство, вы с Флоки не будете знать печалей, – завёл старую пластинку бывший эльфийский властелин. – Вам будут поклоняться. Все, от гномов и людей.
Мороженое сквозь вафлю холодило пальцы.
– Послушай. Я не очень понимаю в королевских делах, но почему надо кого-то запугивать, принижать? Разве тебе самому не нравится жизнь здесь? По-моему, твой народ счастлив.
– Они не могут быть счастливы. Они не знают правды.
Упрямый эльф. Короны вроде нет, а что-то на голову ему давит.
Я надкусила мороженое, лишь бы не отвечать. С детства мечтала поесть любимое лакомство зимой, среди снега. Бабушка всегда боялась, что я заболею, поэтому холодный десерт исчезал из моего рациона на несколько долгих месяцев.
– Этот человек, – из голоса Йона пропала безмятежная мечтательность. – Он, конечно, не особо умён, однако же в нём горит огонь. Я не уверен, что ему удастся так просто подобраться к Ниило, и всё же его настырности можно позавидовать. Приглядывай за ним, только держись подальше от неприятностей.
– Приглядывать за ним это уже неприятность.
Йон по-доброму засмеялся и вдруг перевёл тему.
– Там твоя мама.
Он неожиданности я проглотила слишком большой кусок мороженого.
Никогда не считала себя страдалицей с комплексом сироты, а всего пара слов лишила меня душевного равновесия.
Моя мама здесь? На катке? Где же она? Как она выглядит?
Может, она тоже блондинка? Одна с заливистым хохотом кружится, держась за руки, с подружкой. Ещё одна белокурая эльфийка объясняет группке товарищей правила какой-то игры. Или мама совсем не похожа на меня?
– Она ничего не помнит, – заговорил Йон глухо. – Ни нашу семью. Ни родные леса с дубами и ярко цветущими рододендронами. Ничего.
В первый раз за весь день меня пронзила жалость к этому злюке, и я невольно положила руку ему на колено.
Минорное настроение настигло не только меня.
Я уже соорудила себе уютный кокон из лоскутного одеяла, когда с соседской половины донёсся вздох. Потом ещё, более глубокий и тоскливый.
– Эй, Барни, – я перевернулась набок и приподнялась на локте. – У тебя там всё в порядке?
– Польщён вниманием королевской особы. Я, жалкий смертный, не достоин вашей заботы.
– Ну тебя! Что-то болит?
– Душа, – он снова вздохнул. – Кажется, в этот раз я замахнулся на пирог, который не в силах заглотить одним махом. Мне раньше приходилось обманывать, переодеваться, чтобы куда-то внедриться ради расследования. Но чтоб так... Чёртово зелье.
– Это оно тебя так беспокоит?
– Скорее антидот. Он в моём чемодане. А чемодан в гостинице.
– Не переживай, заберём твой чемодан. Завтра после уроков, хорошо?
И снова вздох. На этот раз с таким стоном, будто к душевной боли прибавилась зубная.
– Уроки. Ненавижу.
ГЛАВА 4. ПЕРВОЕ ЗАНЯТИЕ И ПЕРВАЯ НЕПРИЯТНОСТЬ
Я проснулась, а чудесный сон всё не заканчивался.
Сидя на коленях, я смотрела в окно и не могла поверить в то, что вижу. Бескрайнее море лениво блестело в первых утренних лучах, над водой кружили чайки. Неподвижные корабли в порту, как послушные кони, словно ждали новых путешествий. А стоило сместить взгляд влево, и передо мной открывался вид на укрытые снегом горы.
Раньше я могла видеть подобное лишь в телевизоре или на каналах тревел-блогеров. Удивительные и заманчивые дали, так не похожие на среднестатистический российский город с серой полоской реки вдоль набережной.
– Высочество, ты спишь?
– В окно смотрю, – бесхитростно ответила я и поправила примятую фланелевую ночнушку с треугольными ёлочками.
– Полезное дело. Королевский корабль ещё не прибыл?
Сейчас возьму подушку и задушу его. Ещё не встал, а уже какие-то подколы придумывает.
– Что ты несёшь?
– Сегодня-завтра должны привезти принцессу Элизабету. У них скоро свадьба с герцогом Гвинеддом.
Даже корону примерить не успела, а уже что-то в груди кольнуло от того, что рядом будет ещё одна венценосная дева. Ох уж эта женская натура.
– У меня на стуле какая-то новая одежда. А у тебя? – резко сменил тему Барни.
Я развернулась к стулу на своей половине и заметила стопку насыщенно зелёного цвета. Внизу стояла пара чёрных сапог на невысоких каблучках.
– Значит, надо надеть, – решила я за всех. – Но сначала – умыться.
После необходимых приготовлений я наконец-то смогла увидеть результат в зеркале. Красная рубашка с зелёным сарафаном, подпоясанным ремешком с пряжкой и плотные полосатые колготки, навевающие мысли о леденцовой трости из рождественских фильмов, привели меня в восторг. Я давно мечтала на профессиональном уровне заниматься косплеем, и удовольствие от лицезрения отражения ни с чем нельзя было сравнить. Даже остроконечные ушки больше не пугали, а наоборот, веселили.
А Барни мой позитивный настрой не разделял, хотя в обновках он выглядел так прелестно, что его хотелось затискать. Ученику академии полагалась зелёная рубашка, красный жилет, зелёные бриджи и белые чулки. Для улицы нам обоим предоставили зелёные курточки с красным верхом и зелёные колпачки с алыми помпонами.
– Я в этом как идиот, – ныл Барни по дороге в столовую.
Свой колпак он упрямо держал в кулаке.
– Барни, мы не одни такие. Смотри, сколько ещё учеников!
– Это хуже, чем чёртов матросский костюмчик, который я носил до четырнадцати лет!
Я легонько пихнула его локтем.
– Эй, ты же гениальный шпион и детектив. Перевоплощения должны быть твоим коньком.
– Если бы я хотел быть клоуном, то сбежал бы с первым попавшимся шапито, а не устраивал такую многоходовку, – проворчал Барни. – В этом я чувствую себя не личностью, а куколкой, которую безвкусно нарядили. В Ритании меня бы за такое облачение оштрафовали или вообще в психушку засунули.
– Ты преувеличиваешь. Охотно верю, что за появление без одежды могут административку повесить, но не за не тот фасон.
– Обожаю общаться девушками. У них в мозгу знаний чуть больше, чем у комнатной собачки.
– Укушу.
– Фу! Плохая девочка! Уже полвека, как действует закон, согласно которому подданные королевства не имеют права носить яркие костюмы и рубашки иных цветов, кроме белого. Для аксессуаров действуют послабления, но эксцентричность всё равно не в почёте. Женская одежда под этот закон не попадает, бабы, как известно, существа из другого мира.
– Ты как миленький плюшевый мишка, которому иногда хочется голову оторвать. Что за дурацкий закон?
Барни фыркнул, явно довольный тем, что так успешно меня дразнит.
– Его ввели якобы для того, чтобы отличаться от эльфов. По мне, так это глупо. Эльфы и так на нас не похожи, они же все ушастые, высокие, с вечно молодыми рожами. Да и нечасто они посещают человеческие города, там им попросту делать нечего. Мне больше по душе версия, что королева-мать не выносит разодетых как попугаев франтов. Она позиционирует себя как религиозная дама, не любит излишеств... у других.
Я чуть притормозила, чтобы полюбоваться на снегирей, азартно клевавших зёрнышки из стоящего на столбике домика-кормушки.
– А я буду настаивать на том, что эта славная шапочка просто создана для тебя.
– В обносках из лавки старьевщика, в которых я шляюсь по трущобам, больше уважения к человеческому достоинству!
И тут он тоже притормозил, но птицы были не при чём. На пути у нас возник снеговик с широкой лопатой. Ни на что не отвлекаясь, громила насвистывал примитивный мотивчик и чистил дорожки от выпавшего за ночь снега. Не желая испытывать судьбу, Барни чуть ли не до носа натянул на голову ненавистный колпак.
Что он там говорил про человеческое достоинство?
Меня, как сладкоежку, завтрак осчастливил и взбодрил. Карамельная овсянка на молоке и какао, просто именины сердца. Барни со всей своей брутальностью проворчал, что предпочёл бы бекон с яичницей, однако же слопал всё и не поморщился. То ли сам в глубине души был рад такой еде, то ли нервничал перед первым занятием в академии и мог съесть всё, что помещается в рот.
От себя я ожидала нездорового возбуждения и череды косяков. В каждое утро перед экзаменами я что-то роняла, проливала, пару раз даже на себя, или забывала дома. А когда уходила с экзамена по математике, вовсе ухитрилась порвать колготки о щепку в стуле. А училка, следившая тогда за выпускниками, обругала меня так, будто я испортила её личную вещь. Нет чтобы посочувствовать издёрганной девочке, надо было при всех гавкнуть и обозвать. Что самое любопытное, теперь я не боялась и даже была в какой-то мере воодушевлена. Старые подковёрные интриги эльфийских королей это, наверное, та ещё жуть, но в академии меня будут учить создавать вещи, делающие реальность чуточку лучше.
С Флоки мы встретились в условленном месте, перед высоким башнеобразным зданием с зелёной черепичной крышей в форме конуса. Здесь располагалась главная в деревне мастерская по производству ёлочных игрушек. Она же была и традиционной точкой слёта новичков. В этот раз, по моим беглым подсчётам, набралось двадцать мальчиков и всего семь девочек, включая меня. К нашему с Барни везению, они либо не знали друг друга, либо были с кем-то шапочно знакомы, поэтому меня сразу отпустил страх показаться чужой и неприкаянной.
У меня накопилось столько вопросов, хоть стенографируй!
Сколько лет учатся в академии? Делятся ли учащиеся на группы или факультеты? Ставят ли преподаватели отметки? Есть ли сессии и иные способы проверки знаний? А каникулы?
Но хоть я и была в глазах Флоки скромной девчушкой с окраины, не стоило выдавать свою дремучесть. Вся надежда была на «засланного казачка», а он слишком успешно вливался в компанию. Барни так непринуждённо болтал с эльфами, словно был одним из них. Он больше не щипал себя за кончики ушей, и его серо-зелёные глаза жизнерадостно сияли. А ведь только недавно бухтел и нервничал, как последний пессимист.
Все разговоры синхронно стихли, стоило выйти на крыльцо эльфийке с двумя перекинутыми на грудь золотисто-каштановыми косами. Её алая накидка с белоснежной опушкой, надетая поверх длинного клетчатого платья, говорила о том, что перед нами преподаватель академии. Я судорожно пыталась вспомнить, что ещё полезного успел накануне рассказать Флоки, но времени на акклиматизацию уже не было.
Эльфийка бодро поздоровалась и улыбнулась нам так, будто всю жизнь работала тамадой.
– Меня зовут Эйра и с сегодняшнего дня я буду вашим куратором. Можете обращаться ко мне по любым вопросам, я обязательно вам помогу, – в её руках вдруг возник свиток, но никто не ахнул от удивления. – Для начала проведём перекличку и, когда я буду уверена, что все пришли, тогда уже отправимся на наше с вами занятие.
Заминок не возникло, никто не рискнул опоздать в первый учебный день, и нас пустили внутрь. По идее, за сутки я должна была уже насытиться новогодней атмосферой, однако же окунулась в неё как в первый раз. Воздух пряно пах деревом и хвоей. За закрытыми дверями раздавались негромкие голоса, постукивание и жужжание. Иногда что-то звенело, как колокольчики. Вдоль стен стояли ёлочки, украшенные в разных стилях. От разнообразия игрушек разбегались глаза! Были все! От бумажных с разноцветной фольгой, до таких привычных для меня стеклянных шаров. Эйра провела нас мимо всего этого великолепия на третий этаж и завела в просторный кабинет с партами и заставленными материалами полками.
– Ребята, снимайте куртки и выбирайте места, – мягко постукивая каблуками, Эйра прошла к преподавательскому столу перед широкой доской и встала у кафедры.
Без лишней суеты все сели за парты. Я схватила Барни за рукав и подтащила к себе. Флоки уже устроился с каким-то старым приятелем, и мне не хотелось делить парту с кем-то незнакомым.
– Сегодня у вас будет три урока. Первый, как вы уже поняли, Изготовление ёлочных игрушек, его проведу я. Дальше я передам вас на попечение своим друзьям и вы начнёте изучать Гончарное дело и Кулинарию. Но как к куратору вы можете обращаться ко мне в любое время, лично или с помощью почтового ящика.
Мне вспомнилось несколько жестяных коробов на полосатых, как леденцы столбиках, которые я видела на улицах. А я ещё думала, почтовые это ящики или что-то другое.
– Я буду следить за вашими успехами и направлять ваши умения в нужное русло, – всё так же благожелательно вещала эльфийка. – В среднем первый этап обучения длится три года. В среднем – потому что некоторые ученики раньше определяются со своей ведущей деятельностью и выбирают специальность, а кому-то нужно чуть больше времени. После того, как вы получите базовые знания, вас распределят по мастерским, где вы будете совершенствоваться уже как будущие мастера своего дела. Надеюсь, вы все обретёте профессию по душе, и я буду рада, если кто-то из вас примкнёт к нашим мастерским. Встречу Нового года невозможно представить без ёлочных игрушек. Если не будет вопросов, можем уже приступать к уроку.
– А почему в коридорах стоят ненастоящие ёлки? – спросил рыженький парнишка с россыпью веснушек на щеках.
Ненастоящие? Да как же так? Аж стыдно стало, что так легко обманулась.
Эйра кокетливо склонила голову набок.
– Молодец, что обратил внимание, Тэйг. Праздничные деревья облачаются только на время новогоднего фестиваля. А образцы мы вешаем на искусственные ёлки, чтобы настоящим не было обидно.
Я никак не прокомментировала эту чушь, потому что отвлеклась на Барни, который издал звук, будто чихнул в себя. Он прикрыл рот кулаком и затрясся от беззвучного смеха. Мне пришлось пару раз пнуть его под партой, чтобы привести в чувство.
Эйра оперлась руками о кафедру и одарила нас всех взглядом исследователя, стоящего на пороге великого открытия.
– Сегодня я хочу оценить вашу фантазию и творческий потенциал. Вы сделаете свои игрушки! Можете ориентироваться на традиционные модели, а если хотите, создайте что-то оригинальное. Все необходимые материалы и инструменты можно найти в шкафах и на полках. На задание вам даётся час и время уже пошло.
На преподавательском столе со звоном появились песочные часы.
Непринуждённо переговариваясь, ученики начали вставать из-за парт и бродить между рядов с полками, а я ещё сидела как приклеенная и заставляла себя правильно дышать. Да я сейчас в раю! Целый час блаженства! Я видела материалы лишь краем глаза, но уже догадывалась, что они замечательные.
