- Десять лет разницы разве так уж много.
Брайан покосился на меня с подозрением, и я решила заткнуться.
- Куда тебя понесло, Хейз? Ты в сводни заделаться решила? А я-то, бобик безмозглый, пошел у тебя на поводу! С какого перепугу я тебя послушал и полез с этой пряжкой! - все больше распалялся друг.
- Да успокойся ты! Что такого уж страшного произошло? Девочке понравилась грошовая безделушка, ты ей ее подарил. Без всяких задних мыслей. Уна просто умеет искренне радоваться мелочам, а ты здесь слюной брызжешь. Подумаешь, получил в знак восторженной благодарности невинный поцелуй от юной девы.
- Невинный?! Да она пыталась просунуть язык мне в рот.
- Пыталась? - я не выдержала и прыснула.
Брайан одарил меня мрачным взглядом и нервно поскреб макушку.
...За ланчем никто не давился едой и не захлебывался чаем.
Наша юная знакомая мало говорила, большую часть времени сидела, скромно прикрыв глаза длинными золотистыми ресницами, а клубнично-сиропный румянец привычно заливал её нежные щеки.
Брайан убедительно изображал зрелую невозмутимость и уравновешенность. Но несколько коротких, равных взмаху ресниц взглядов в сторону Уны выдавали его озадаченность. Или заинтересованность?
После ланча Брайан ушел, прихватив лэптоп с готовым черновиком баланса.
Уна помогла убрать со стола, поставила тарелки в раковину и остановилась рядом, поглядывая на меня.
- Наверное, вы... видели? - произнесла она тихо.
Я утвердительно кивнула.
- Осуждаете меня?
Уна стояла, опустив плечи, и не решалась смотреть прямо.
- С чего бы мне тебя осуждать? - отозвалась я. - Ты не сделала ничего такого. И давай уже перейдем на «ты».
Она потопталась на месте и решительно вскинула взгляд.
- Понимаете... понимаешь, Хейз, - заговорила девушка. - Брайан считает меня ребенком. Вчера, когда мы были в магазине, он разговаривал со мной так... снисходительно. Шутил и все такое, словно я какой-то подросток-одуванчик. Но я-то вовсе не ребенок! А он мне очень... нравится и....
Она запнулась, принялась водить пальцем по краю раковины.
- Я знаю, про пряжку ты ему сказала. Ну, и ты видела, как я... Ужасно глупо, да? - заговорила она снова. - Я, наверное, выглядела полной дурой, когда кинулась на него. И что он только подумал обо мне...
- И вовсе не глупо, Уна. Это было искренне. Пусть он и считал тебя ребенком, но это ведь не так, - сказала я. - Ты уже не ребенок. Думаю, Брайан это увидел.
Уна нахмурилась и какое-то время смотрела на меня с недоверием и словно ждала, что я продолжу говорить. Но что я могла еще сказать? Советы давать я не собиралась, да никто их и не спрашивал.
Очередной раз вспомнила отдалившуюся от нас подругу Патрицию, которая своим вмешательством невольно изменила мою жизнь. Но она проявляла активность, действуя в рамках моих планов, о которых знала. Я же пыталась вмешаться в совсем иные сферы, методом тыка проведя эксперимент, а теперь готова самоустраниться и отойти от темы.
«Мавр сделал свое дело, мавр может уходить».
Кейран сказал, что я заботливая. Но ведь забота не должна проявляться только в том, чтобы вкусно накормить или погладить рубашку. Мне ужасно хотелось позаботиться о том, чтобы Брайан почувствовал себя, наконец, нужным и любимым.
Он где-то свернул не туда. Это часто происходит с большинством из нас. Но именно таким, как Брайан нельзя оставаться одинокими из-за их нерастраченной потребности искренне любить и быть любимыми. И если я могу этому как-то посодействовать, то непременно сделаю это.
Но все же постараюсь ограничить свое участие лишь нежными дружескими тычками в упрямую вихрастую макушку и малюсенькими, ни к чему не обязывающими «хлебными крошками». Вроде простой деревянной пряжки из волшебного магазинчика Эвлинн.
Я тонула в океанической глубине глаз Кейрана, сидя напротив него в небольшом пабе в центре нашего города. Наблюдала, как его губы оставляют влажный след на запотевшем пивном бокале, и мне хотелось коснуться этих губ, слизнуть с них капельки влаги. Ощутить на их гладкости горьковатый привкус хмеля и сладость самого поцелуя.
- Куда ты смотришь? - раздался негромкий голос Кейрана.
- На тебя.
- Ты смотришь на мой рот.
- Да.
- Давай уйдем.
Я с трудом оторвала взгляд от его губ и посмотрела в глаза.
- Почему?
Он потянулся, положил руку мне на затылок и привлек к себе прямо через столик. Поцеловал, глубоким и долгим поцелуем. Точно таким, какой я себе и представляла минуту назад - влажным, терпким, с легким привкусом хмеля.
- Вот потому, - сказал Кейран, не отпуская меня. - Если не перестанешь так смотреть, я утащу тебя в темный уголок.
Крепкие пальцы, прохладные от соприкосновения с ледяным пивным бокалом, шевельнулись на моем затылке, сжали чуть крепче, лаская и предупреждая одновременно.
- Давай... давай уйдем... - выдохнула я.
Кейран не сразу отпустил меня, вглядываясь в глаза, скользя взглядом по лицу. И вскоре он тащил меня через забитый посетителями зальчик паба, крепко держа за руку. А потом мы почти бежали куда-то по освещенным фонарями улицам города, не замечая ничего вокруг, пока не оказались у входа в парк.
Несколько недель назад мы встретились здесь в ночь Бельтайна. Будто в другой жизни. С тех пор случилось много всего, но ту встречу на скамейке под старой ивой я помнила, будто она была вчера.
Дорожки освещали ряды фонарей. Под ногами поскрипывал гравий, добавляя ритма к звукам наступающей ночи - хлопанью крыльев и крику вспорхнувшей где-то птицы, шелесту листвы, тихому постукиванию ночных мотыльков, бьющихся о стеклянные плафоны.
В прозрачном, прохладном воздухе разносились ароматы, ставшие за день насыщенными и острыми. Еще не лето, но уже не совсем весна: межвременье, смешавшее в себе буйное цветение и первое увядание.
Прижимаясь к Кейрану, впитывая его тепло и близость и автоматически переставляя ноги, я не заметила, как мы дошли до места, где росла ива. Прошли сквозь завесу гибких ветвей, спускавшихся почти до земли. Уселись на скамейку, тесно прильнув друг к другу. Из головы улетучились все мысли, ушли тревоги, все посторонние ощущения. И я потерялась в этом межвременье, ощутив прикосновение губ Кейрана, тепло и силу его рук.
Мы целовались, пока не закружилась голова, не прервалось дыхание, и стук сердца не стал отдаваться в ушах набатом.
- Отыграюсь за ту ночь, - проговорил Кейран, отрываясь от моих губ, но не от меня, - когда хотел тебя целовать и не мог. Помнишь, как мы встретились здесь?
- Помню, конечно, - шепнула в ответ.
- Скажи, чего бы ты хотела прямо сейчас?
- Тебя.
- Правильный ответ.
Его губы снова накрыли мои. И опять в знак одобрения и согласия с моими желаниями Кейран дурманом поцелуев сильнее разжигал и поддерживал медленно текущий по венам огонь.
Одной рукой он крепко прижимал меня, распластав ладонь между лопаток, второй пробрался под полу моей кожаной курточки. Уверенно справился с пуговками блузки, сдвинул тонкое кружево бюстгальтера. Горячая ладонь накрыла грудь, пальцы начали неспешную игру - гладили, кружили, сжимали, то мягче, то сильнее...
- Прямо здесь?! Сейчас?! - задыхаясь, проговорила я.
- Почему нет? - кажется, он забавлялся, глядя на мое замешательство.
- На лавочке в городском парке? Мечтаешь быть арестованным за оскорбление общественной нравственности?
Кейран тихо рассмеялся, зарываясь лицом в мои волосы. И не убирая все более требовательную руку, зашептал, рассказывая, что и как он собирается сделать со мной именно здесь и сейчас, чтобы общественная мораль не пострадала.
Я была уже на полпути в запределье, только слушая его тихие слова, чувствуя жар частого дыхания и прикосновение рук...
...На обратном пути говорила в основном я. Сама не заметила, как рассказала Кейрану про замужество, развод и возвращение в родной город, про родителей, неожиданно одобривших мой переезд в пригород, про Эвлинн, ее магазин и про свою безумную идею. Про Патрицию и ее вмешательство в мою жизнь.
- При случае скажу ей спасибо, - отозвался Кейран, внимательно слушая меня. - Если бы не твоя энергичная подруга, мы могли и не встретиться.
- Думаю о том же.
Но о многом я не решилась пока говорить, а он не сказал о себе ничего.
Мы вышли из парка и поймали такси. Кейран назвал адрес, и вскоре мы сворачивали в окраинный район, где вдоль набережной стояли новые трехэтажные дома, похожие один на другой.
- Заедем ко мне, если захочешь - останемся на ночь. Если нет, уедем к тебе.
Я кивнула, уже зная, что остаться мне не захочется, но посмотреть, где и как живет Кейран, было любопытно. Я помнила это здание когда-то бывшее складом. Его отремонтировали и перестроили под жилое лет двенадцать назад. Чуть позже вокруг стали возводиться другие безликие строения из красного кирпича, создавая новый обособленный, не вписывающийся в общий облик города, район.
Кейран жил в лофте - просторном, красиво отделанном. Кирпич и бетон, темные деревянные полы, лестница, ведущая на второй уровень, с перилами в виде стальных канатов. Мебель - металл, стекло, кожа и дерево. Все выглядело по-мужски сдержанно, стильно, надежно и дорого. Вместо потолка высоко над головой - крыша и переплетение металлических конструкций, воздуховодов и прочей индустриально-технологичной ерунды, на удивление гармонично сочетавшейся с интерьером.
И лишь над открытой спальной зоной возведена инсталляция из деревянных балок, создающая видимость потолка. С первого уровня помещения была немного видна большая кровать, застеленная серым покрывалом.
Я сразу же вспомнила мой диван и то, насколько прекрасно лежать на нем, ощущая тесное соприкосновение наших с Кейраном тел.
В огромном пространстве лофта отсутствовал запах. Ничего специфического, как пахло бы в любом жилом помещении. Не было вообще ничего. Никаких нюансов. Словно здесь никто не жил.
Я прошлась, осмотрелась и остановилась возле одного из выходящих на набережную огромных окон, из которых видна ночная гавань, огни домов, ярко освещенный мост, соединявший новую и старую части города. Очень красиво и в тоже время, когда смотришь на эту красоту отсюда, все кажется таким далеким, отчужденным.
Кейран подошел сзади, обнял, прижимаясь к моей спине.
- Поехали домой, - сказал он.
Не «к тебе», а «домой».
Я кивнула.
Кейран не стал вызывать такси, а взял меня за руку и привел на расположенную неподалеку парковку. Подняв шлагбаум при помощи магнитной карточки, прошел между рядов автомобилей и остановился возле черной «тойоты».
- Хейз, ты машину водить умеешь?
- Ну... Да.
- И права в порядке?
- В порядке, только не рулила давно.
- Ничего, все вспомнишь и привыкнешь, - он открыл дверцу «тойоты» со стороны водителя и мягко, но настойчиво затолкал меня на сиденье. - Поехали, - распорядился, усаживаясь рядом.
- Поехали? Я?! Прямо... вот так?!
- А что смущает? - его спокойный голос не дал разгореться огню моего удивления. - Машина моя, мы ее не угоняем. Я езжу на другой, а эта стоит без движения. Продавать я ее не собираюсь, ездить на ней тоже. Хочу пристроить «тойоту» в хорошие руки. Тебе, с твоими планами нужно быть мобильной, а мне головной болью меньше. Пользуйся, формальности быстро уладим.
- Я пиво пила!
- Все уже выветрилось.
Я отдувалась и пыхтела, вцепившись в руль, и не решаясь тронуться с места.
- Так себя до сердечного приступа недолго довести, - сказала Кейран, наблюдая за моими «муками». – Ты же не в космос летишь, а всего лишь за руль машины села.
- Это страшнее, чем в космос. Очень уж обязывает... Да и обойдусь я... - и попыталась открыть дверцу и выскользнуть наружу.
- Нет уж, милая, никаких «обойдусь». Давай-ка, поехали. Сейчас и дороги пустые.
Рулила я неуверенно и осторожно, чуть ли не крадучись выбираясь на пригородное шоссе по ночным улицам города. Кейран изредка спокойно давал мне подсказки, и к концу поездки уверенности у меня прибавилось.
Я припарковала «тойоту» за оставленным возле забора моего участка «лексусом» Кейрана.
- Жаль, что у дома не предусмотрено место под гараж, - заметила, выходя из машины.
- Когда-то была стоянка под навесом, - отозвался Кейран. - Там, где сейчас буйствует ежевика. У деда был раритетный грузовичок, он с ним часами возился. Помню, что они с бабушкой часто спорили по этому поводу. Потом бабушки не стало, дед избавился от машины, стоянку уничтожил и огородил участок сплошным забором, заделав въезд. А кусок освободившейся земли со временем зарос.
- Почему твой дедушка так сделал? - спросила я.
- Не знаю. Может, хотел что-то изменить или от чего-то избавиться после смерти жены. У них все было сложно, - сдержанно отозвался Кейран.
И я ничего больше спрашивать не стала.
...Утром Кейран принял душ, натянул чистый джемпер, который прихватил вчера с собой, позавтракал и, расцеловав меня тысячекратно, уехал на работу.
На кресле в гостиной осталась лежать его рубашка. Темно синяя ткань хранила тонкий, волнующий и уже такой знакомый и родной аромат.
Уходя утром от Хейз, Кейран чувствовал себя так, словно всегда жил, как живет сейчас - доверяя своим чувствам. И никогда не было в его жизни темноты, давящих стен и запертых дверей.
Старый дом исцелился, и снова принял давнего жильца, позволив ему почувствовать себя здесь счастливым и спокойным.
Он спал на узком диване в необустроенной комнате, обнимая любимую женщину и слушая ее тихое дыхание. Ел вкусные домашние завтраки, приготовленные ее руками. Уходил, зная, что вечером обязательно вернется сюда, к ней. Потому что хочет этого и верит - она ждет его.
Он готов был бросить якорь в этой тишине.
...Арендованные для натурных съемок трейлеры расположили в тени деревьев. В перерыве народ как всегда разбрелся кто куда. Морин уединилась, скрывшись ото всех.
Кейран присел под вязом. Сдвинул очки на лоб, закрыл глаза и привалился к стволу.
Состоявшийся утром разговор с Хейз не шел у него из головы. Стоит ли тревожиться. Может, у него начинается паранойя? Синдром «безумно влюбленного»?
Большая часть звонков от Хейз за время их знакомства случилась по чисто деловому поводу, например, насчет продажи квартиры.
- Неужели ты позвонила сама? Наверное, у земли полюса сменились.
В ответ раздался короткий смешок. Легкий и мягкий, как пушистый цветок одуванчика.
- Привет. Не отвлекаю?
- Отвлекаешь. Всегда отвлекаешь. Если что-то и способно меня отвлечь, то только ты. Сегодня закончу пораньше. Сходим куда-нибудь поужинать?
- Кей, сегодня не получится.
- Тогда куплю что-нибудь по дороге. Устроим вечер ресторанной еды.
- Послушай, Кей...
- Не хочешь, чтобы я приходил?
Внутри все загудело от того, как напрягло ожидание ответа.
- Я хочу, чтобы ты приходил. Хочу видеть тебя постоянно. Хочу, чтобы ты был рядом - днем и ночью, - выпалила она. - Но... это ведь неправильно. У меня куча дел. Неотложных и важных. И ты сам говорил, что очень занят до конца недели.
Пауза, словно долгий порыв ветра, что дул в лицо, не давая говорить.
- И что это меняет? - помолчав, спросил Кейран. - Что мешает нам видеться вечером. Ночью. Или ты опять начнешь твердить, что спать у тебя неудобно? А в воскресенье? Мы планировали уехать. Ты передумала?
Брайан покосился на меня с подозрением, и я решила заткнуться.
- Куда тебя понесло, Хейз? Ты в сводни заделаться решила? А я-то, бобик безмозглый, пошел у тебя на поводу! С какого перепугу я тебя послушал и полез с этой пряжкой! - все больше распалялся друг.
- Да успокойся ты! Что такого уж страшного произошло? Девочке понравилась грошовая безделушка, ты ей ее подарил. Без всяких задних мыслей. Уна просто умеет искренне радоваться мелочам, а ты здесь слюной брызжешь. Подумаешь, получил в знак восторженной благодарности невинный поцелуй от юной девы.
- Невинный?! Да она пыталась просунуть язык мне в рот.
- Пыталась? - я не выдержала и прыснула.
Брайан одарил меня мрачным взглядом и нервно поскреб макушку.
...За ланчем никто не давился едой и не захлебывался чаем.
Наша юная знакомая мало говорила, большую часть времени сидела, скромно прикрыв глаза длинными золотистыми ресницами, а клубнично-сиропный румянец привычно заливал её нежные щеки.
Брайан убедительно изображал зрелую невозмутимость и уравновешенность. Но несколько коротких, равных взмаху ресниц взглядов в сторону Уны выдавали его озадаченность. Или заинтересованность?
После ланча Брайан ушел, прихватив лэптоп с готовым черновиком баланса.
Уна помогла убрать со стола, поставила тарелки в раковину и остановилась рядом, поглядывая на меня.
- Наверное, вы... видели? - произнесла она тихо.
Я утвердительно кивнула.
- Осуждаете меня?
Уна стояла, опустив плечи, и не решалась смотреть прямо.
- С чего бы мне тебя осуждать? - отозвалась я. - Ты не сделала ничего такого. И давай уже перейдем на «ты».
Она потопталась на месте и решительно вскинула взгляд.
- Понимаете... понимаешь, Хейз, - заговорила девушка. - Брайан считает меня ребенком. Вчера, когда мы были в магазине, он разговаривал со мной так... снисходительно. Шутил и все такое, словно я какой-то подросток-одуванчик. Но я-то вовсе не ребенок! А он мне очень... нравится и....
Она запнулась, принялась водить пальцем по краю раковины.
- Я знаю, про пряжку ты ему сказала. Ну, и ты видела, как я... Ужасно глупо, да? - заговорила она снова. - Я, наверное, выглядела полной дурой, когда кинулась на него. И что он только подумал обо мне...
- И вовсе не глупо, Уна. Это было искренне. Пусть он и считал тебя ребенком, но это ведь не так, - сказала я. - Ты уже не ребенок. Думаю, Брайан это увидел.
Уна нахмурилась и какое-то время смотрела на меня с недоверием и словно ждала, что я продолжу говорить. Но что я могла еще сказать? Советы давать я не собиралась, да никто их и не спрашивал.
Очередной раз вспомнила отдалившуюся от нас подругу Патрицию, которая своим вмешательством невольно изменила мою жизнь. Но она проявляла активность, действуя в рамках моих планов, о которых знала. Я же пыталась вмешаться в совсем иные сферы, методом тыка проведя эксперимент, а теперь готова самоустраниться и отойти от темы.
«Мавр сделал свое дело, мавр может уходить».
Кейран сказал, что я заботливая. Но ведь забота не должна проявляться только в том, чтобы вкусно накормить или погладить рубашку. Мне ужасно хотелось позаботиться о том, чтобы Брайан почувствовал себя, наконец, нужным и любимым.
Он где-то свернул не туда. Это часто происходит с большинством из нас. Но именно таким, как Брайан нельзя оставаться одинокими из-за их нерастраченной потребности искренне любить и быть любимыми. И если я могу этому как-то посодействовать, то непременно сделаю это.
Но все же постараюсь ограничить свое участие лишь нежными дружескими тычками в упрямую вихрастую макушку и малюсенькими, ни к чему не обязывающими «хлебными крошками». Вроде простой деревянной пряжки из волшебного магазинчика Эвлинн.
***
Я тонула в океанической глубине глаз Кейрана, сидя напротив него в небольшом пабе в центре нашего города. Наблюдала, как его губы оставляют влажный след на запотевшем пивном бокале, и мне хотелось коснуться этих губ, слизнуть с них капельки влаги. Ощутить на их гладкости горьковатый привкус хмеля и сладость самого поцелуя.
- Куда ты смотришь? - раздался негромкий голос Кейрана.
- На тебя.
- Ты смотришь на мой рот.
- Да.
- Давай уйдем.
Я с трудом оторвала взгляд от его губ и посмотрела в глаза.
- Почему?
Он потянулся, положил руку мне на затылок и привлек к себе прямо через столик. Поцеловал, глубоким и долгим поцелуем. Точно таким, какой я себе и представляла минуту назад - влажным, терпким, с легким привкусом хмеля.
- Вот потому, - сказал Кейран, не отпуская меня. - Если не перестанешь так смотреть, я утащу тебя в темный уголок.
Крепкие пальцы, прохладные от соприкосновения с ледяным пивным бокалом, шевельнулись на моем затылке, сжали чуть крепче, лаская и предупреждая одновременно.
- Давай... давай уйдем... - выдохнула я.
Кейран не сразу отпустил меня, вглядываясь в глаза, скользя взглядом по лицу. И вскоре он тащил меня через забитый посетителями зальчик паба, крепко держа за руку. А потом мы почти бежали куда-то по освещенным фонарями улицам города, не замечая ничего вокруг, пока не оказались у входа в парк.
Несколько недель назад мы встретились здесь в ночь Бельтайна. Будто в другой жизни. С тех пор случилось много всего, но ту встречу на скамейке под старой ивой я помнила, будто она была вчера.
Дорожки освещали ряды фонарей. Под ногами поскрипывал гравий, добавляя ритма к звукам наступающей ночи - хлопанью крыльев и крику вспорхнувшей где-то птицы, шелесту листвы, тихому постукиванию ночных мотыльков, бьющихся о стеклянные плафоны.
В прозрачном, прохладном воздухе разносились ароматы, ставшие за день насыщенными и острыми. Еще не лето, но уже не совсем весна: межвременье, смешавшее в себе буйное цветение и первое увядание.
Прижимаясь к Кейрану, впитывая его тепло и близость и автоматически переставляя ноги, я не заметила, как мы дошли до места, где росла ива. Прошли сквозь завесу гибких ветвей, спускавшихся почти до земли. Уселись на скамейку, тесно прильнув друг к другу. Из головы улетучились все мысли, ушли тревоги, все посторонние ощущения. И я потерялась в этом межвременье, ощутив прикосновение губ Кейрана, тепло и силу его рук.
Мы целовались, пока не закружилась голова, не прервалось дыхание, и стук сердца не стал отдаваться в ушах набатом.
- Отыграюсь за ту ночь, - проговорил Кейран, отрываясь от моих губ, но не от меня, - когда хотел тебя целовать и не мог. Помнишь, как мы встретились здесь?
- Помню, конечно, - шепнула в ответ.
- Скажи, чего бы ты хотела прямо сейчас?
- Тебя.
- Правильный ответ.
Его губы снова накрыли мои. И опять в знак одобрения и согласия с моими желаниями Кейран дурманом поцелуев сильнее разжигал и поддерживал медленно текущий по венам огонь.
Одной рукой он крепко прижимал меня, распластав ладонь между лопаток, второй пробрался под полу моей кожаной курточки. Уверенно справился с пуговками блузки, сдвинул тонкое кружево бюстгальтера. Горячая ладонь накрыла грудь, пальцы начали неспешную игру - гладили, кружили, сжимали, то мягче, то сильнее...
- Прямо здесь?! Сейчас?! - задыхаясь, проговорила я.
- Почему нет? - кажется, он забавлялся, глядя на мое замешательство.
- На лавочке в городском парке? Мечтаешь быть арестованным за оскорбление общественной нравственности?
Кейран тихо рассмеялся, зарываясь лицом в мои волосы. И не убирая все более требовательную руку, зашептал, рассказывая, что и как он собирается сделать со мной именно здесь и сейчас, чтобы общественная мораль не пострадала.
Я была уже на полпути в запределье, только слушая его тихие слова, чувствуя жар частого дыхания и прикосновение рук...
...На обратном пути говорила в основном я. Сама не заметила, как рассказала Кейрану про замужество, развод и возвращение в родной город, про родителей, неожиданно одобривших мой переезд в пригород, про Эвлинн, ее магазин и про свою безумную идею. Про Патрицию и ее вмешательство в мою жизнь.
- При случае скажу ей спасибо, - отозвался Кейран, внимательно слушая меня. - Если бы не твоя энергичная подруга, мы могли и не встретиться.
- Думаю о том же.
Но о многом я не решилась пока говорить, а он не сказал о себе ничего.
Мы вышли из парка и поймали такси. Кейран назвал адрес, и вскоре мы сворачивали в окраинный район, где вдоль набережной стояли новые трехэтажные дома, похожие один на другой.
- Заедем ко мне, если захочешь - останемся на ночь. Если нет, уедем к тебе.
Я кивнула, уже зная, что остаться мне не захочется, но посмотреть, где и как живет Кейран, было любопытно. Я помнила это здание когда-то бывшее складом. Его отремонтировали и перестроили под жилое лет двенадцать назад. Чуть позже вокруг стали возводиться другие безликие строения из красного кирпича, создавая новый обособленный, не вписывающийся в общий облик города, район.
Кейран жил в лофте - просторном, красиво отделанном. Кирпич и бетон, темные деревянные полы, лестница, ведущая на второй уровень, с перилами в виде стальных канатов. Мебель - металл, стекло, кожа и дерево. Все выглядело по-мужски сдержанно, стильно, надежно и дорого. Вместо потолка высоко над головой - крыша и переплетение металлических конструкций, воздуховодов и прочей индустриально-технологичной ерунды, на удивление гармонично сочетавшейся с интерьером.
И лишь над открытой спальной зоной возведена инсталляция из деревянных балок, создающая видимость потолка. С первого уровня помещения была немного видна большая кровать, застеленная серым покрывалом.
Я сразу же вспомнила мой диван и то, насколько прекрасно лежать на нем, ощущая тесное соприкосновение наших с Кейраном тел.
В огромном пространстве лофта отсутствовал запах. Ничего специфического, как пахло бы в любом жилом помещении. Не было вообще ничего. Никаких нюансов. Словно здесь никто не жил.
Я прошлась, осмотрелась и остановилась возле одного из выходящих на набережную огромных окон, из которых видна ночная гавань, огни домов, ярко освещенный мост, соединявший новую и старую части города. Очень красиво и в тоже время, когда смотришь на эту красоту отсюда, все кажется таким далеким, отчужденным.
Кейран подошел сзади, обнял, прижимаясь к моей спине.
- Поехали домой, - сказал он.
Не «к тебе», а «домой».
Я кивнула.
Кейран не стал вызывать такси, а взял меня за руку и привел на расположенную неподалеку парковку. Подняв шлагбаум при помощи магнитной карточки, прошел между рядов автомобилей и остановился возле черной «тойоты».
- Хейз, ты машину водить умеешь?
- Ну... Да.
- И права в порядке?
- В порядке, только не рулила давно.
- Ничего, все вспомнишь и привыкнешь, - он открыл дверцу «тойоты» со стороны водителя и мягко, но настойчиво затолкал меня на сиденье. - Поехали, - распорядился, усаживаясь рядом.
- Поехали? Я?! Прямо... вот так?!
- А что смущает? - его спокойный голос не дал разгореться огню моего удивления. - Машина моя, мы ее не угоняем. Я езжу на другой, а эта стоит без движения. Продавать я ее не собираюсь, ездить на ней тоже. Хочу пристроить «тойоту» в хорошие руки. Тебе, с твоими планами нужно быть мобильной, а мне головной болью меньше. Пользуйся, формальности быстро уладим.
- Я пиво пила!
- Все уже выветрилось.
Я отдувалась и пыхтела, вцепившись в руль, и не решаясь тронуться с места.
- Так себя до сердечного приступа недолго довести, - сказала Кейран, наблюдая за моими «муками». – Ты же не в космос летишь, а всего лишь за руль машины села.
- Это страшнее, чем в космос. Очень уж обязывает... Да и обойдусь я... - и попыталась открыть дверцу и выскользнуть наружу.
- Нет уж, милая, никаких «обойдусь». Давай-ка, поехали. Сейчас и дороги пустые.
Рулила я неуверенно и осторожно, чуть ли не крадучись выбираясь на пригородное шоссе по ночным улицам города. Кейран изредка спокойно давал мне подсказки, и к концу поездки уверенности у меня прибавилось.
Я припарковала «тойоту» за оставленным возле забора моего участка «лексусом» Кейрана.
- Жаль, что у дома не предусмотрено место под гараж, - заметила, выходя из машины.
- Когда-то была стоянка под навесом, - отозвался Кейран. - Там, где сейчас буйствует ежевика. У деда был раритетный грузовичок, он с ним часами возился. Помню, что они с бабушкой часто спорили по этому поводу. Потом бабушки не стало, дед избавился от машины, стоянку уничтожил и огородил участок сплошным забором, заделав въезд. А кусок освободившейся земли со временем зарос.
- Почему твой дедушка так сделал? - спросила я.
- Не знаю. Может, хотел что-то изменить или от чего-то избавиться после смерти жены. У них все было сложно, - сдержанно отозвался Кейран.
И я ничего больше спрашивать не стала.
...Утром Кейран принял душ, натянул чистый джемпер, который прихватил вчера с собой, позавтракал и, расцеловав меня тысячекратно, уехал на работу.
На кресле в гостиной осталась лежать его рубашка. Темно синяя ткань хранила тонкий, волнующий и уже такой знакомый и родной аромат.
***
Уходя утром от Хейз, Кейран чувствовал себя так, словно всегда жил, как живет сейчас - доверяя своим чувствам. И никогда не было в его жизни темноты, давящих стен и запертых дверей.
Старый дом исцелился, и снова принял давнего жильца, позволив ему почувствовать себя здесь счастливым и спокойным.
Он спал на узком диване в необустроенной комнате, обнимая любимую женщину и слушая ее тихое дыхание. Ел вкусные домашние завтраки, приготовленные ее руками. Уходил, зная, что вечером обязательно вернется сюда, к ней. Потому что хочет этого и верит - она ждет его.
Он готов был бросить якорь в этой тишине.
***
...Арендованные для натурных съемок трейлеры расположили в тени деревьев. В перерыве народ как всегда разбрелся кто куда. Морин уединилась, скрывшись ото всех.
Кейран присел под вязом. Сдвинул очки на лоб, закрыл глаза и привалился к стволу.
Состоявшийся утром разговор с Хейз не шел у него из головы. Стоит ли тревожиться. Может, у него начинается паранойя? Синдром «безумно влюбленного»?
Большая часть звонков от Хейз за время их знакомства случилась по чисто деловому поводу, например, насчет продажи квартиры.
- Неужели ты позвонила сама? Наверное, у земли полюса сменились.
В ответ раздался короткий смешок. Легкий и мягкий, как пушистый цветок одуванчика.
- Привет. Не отвлекаю?
- Отвлекаешь. Всегда отвлекаешь. Если что-то и способно меня отвлечь, то только ты. Сегодня закончу пораньше. Сходим куда-нибудь поужинать?
- Кей, сегодня не получится.
- Тогда куплю что-нибудь по дороге. Устроим вечер ресторанной еды.
- Послушай, Кей...
- Не хочешь, чтобы я приходил?
Внутри все загудело от того, как напрягло ожидание ответа.
- Я хочу, чтобы ты приходил. Хочу видеть тебя постоянно. Хочу, чтобы ты был рядом - днем и ночью, - выпалила она. - Но... это ведь неправильно. У меня куча дел. Неотложных и важных. И ты сам говорил, что очень занят до конца недели.
Пауза, словно долгий порыв ветра, что дул в лицо, не давая говорить.
- И что это меняет? - помолчав, спросил Кейран. - Что мешает нам видеться вечером. Ночью. Или ты опять начнешь твердить, что спать у тебя неудобно? А в воскресенье? Мы планировали уехать. Ты передумала?
