Мария смеялась тоже, но всё же много раз потом жаловалась на то, что теперь не может как следует, вернее, как ей хочется поддержать своих пациентов.
Между прочим, Леон здорово ошибался, полагая, что подобные услуги, как бесплатная помощь, приведут клинику к банкротству. Как оказалось на практике, не прошло и месяца, как число клиентов выросло почти вдвое. Как в последствии рассказывала сама Эслам, многие проявили желание обслуживаться именно у них, так как это была первая клиника в городе, которая оказывала благотворительную помощь бездомным животным. Многие, кто услышал о подобном, пришли к выводу, что здесь о питомцах позаботятся не только ради денег и прибыли, но из чистого милосердия и любви. Вскоре клиника даже сумела арендовать рядом ещё один дом, в котором был устроен приют. А спустя еще пару месяцев Эслам организовала там же еще и небольшой отель для животных, которым заведовала уже самостоятельно.
Нередко она забирала оттуда питомцев даже к себе домой для совместной ночёвки, при условии, если один или два из них оставались в одиночестве. Её чуткому сердцу тяжело было выдерживать их щенячьи взгляды и мысли, что эти бедолаги останутся на ночь одни. А часто, если их было чересчур много, она и сама оставалась там, чтобы как следует за ними всеми приглядеть. В таких чрезвычайных ситуация Эрик, как заботливый муж, тоже присоединялся к жене, ничуть не сетуя на причудливое поведение Эслам. И так через полгода небольшая ветеринарная клиника выросла до весьма внушительных масштабов. Помимо новых рядовых помощников, Пастард нанял еще нескольких врачей, так как очередь собиралась с самого утра, и работа кипела до самого вечера.
В нашей семье с Джоном, несколько месяцев всё тоже было очень хорошо. Все беды начались именно с приездом в гости моей сестры. И не то, чтобы я за ней не скучала, просто после её визитов, скорее всего по дурацкому совпадению, у нас с Джоном следовал целый ряд ссор и разного рода разногласий. Но в этот раз я была ей очень рада, даже несмотря на то, что уже тогда предчувствовала что-то недоброе.
Ближе к вечеру в дверь раздался звонок — я заранее знала, что это сестра, так как ждала её ещё с самого утра. Высокая, статная брюнетка с манерами Английской королевы в узеньком до колена платье, натянутом поверх широких бёдер, с небольшой сумочкой в руках и маленьким дорожным чемоданчиком она предстала передо мной, когда я открыла ей дверь. Рядом с ней стоял высокий стройный мужчина в джинсах и пиджаке. Это был её новый муж, Рихард, которого до этого дня я видела всего лишь один раз на их свадьбе. Рихард кивнул мне головой в знак приветствия и затем выхватил из рук жены сумку и чемодан. Зная мою сестру, не поступи он так, она придумала б из этой ситуации отличный повод сделать выговор за невнимательность к ее персоне. Рихард, судя по всему, был не промах и прекрасно знал, чего этот чемодан и сумка могут ему стоить.
— Дорогая моя Катерина, — с щенячьей нежность заскулила Анна и прильнула губами к моей щеке.
— Да, да и я тебя очень рада видеть, сестрёнка, — ласково, но без лишних эмоций, отвечала я.
— Ты что, не рада мне? — оторвавшись наконец от моей щеки, она с недоумением и наигранной обидой искоса посмотрела на меня, при этом театрально надув губы.
— Глупости, Анна. Ну конечно я рада. Проходите в дом, не стойте в дверях, — Анна грациозно перешагнула через порог, куда за ней немедленно последовал и Рихард.
— А где Джон? — первым делом поинтересовалась она, как только сменила неудобные туфли на комнатные тапочки. Тапочки, которые когда-то привезла с собой и специально оставила здесь. А я хранила их в шкафу, доставая их в тех случаях, когда она меня навещала. Хочу подчеркнуть, что это была сугубо её идея, которую она мне внушила при первом же её визите в нашу квартиру.
— Джон занят, ездит по делам, но к ужину вернется, — ответила я и понесла чемодан сёстры в детскую к Августу. Когда вернулась, Анна на кухне уже делала Рихарду кофе и заодно изучала содержимое нашего холодильника.
— Ну хоть в этот раз набит битком, а то в прошлый мой визит в нём прямо-таки и мышь повесилась, — как-то не особо радостно прокомментировала Анна.
— Джона наконец-то повысили на работе? — с кривой усмешкой, которая часто выступала на её лице, когда она произносила имя моего мужа, спросила сестра, захлопывая дверцу морозильной камеры.
— Может поговорим об этом наедине, Анна? — я окинула взглядом Рихарда, который, помешивая сахар, делал вид, что вообще не понимает о чём, идёт речь.
— Понятно, — тихо произнесла она и добавила: — Мне нужно принять душ. В это время Рихард как раз успеет допить свой кофе. И приедет за мной через четыре дня.
— Перекусить не желаешь прежде, чем отправиться в обратный путь? — обратилась я к мужу
Анны, но не успел он открыть рот, как сестра ответила вместо него: — Нет, он очень торопится и опаздывать ему никак нельзя.
Рихард лишь слегка кивнул и сделал большой глоток из чашки, после чего жидкость явно обожгла ему язык, но виду не подал, так как Анна пристально за ним наблюдала.
Высокого роста, с кудрявой шевелюрой на голове, он выглядел покорным и смиренным, совсем как мальчик напуганный тем, что его вот-вот поставят в угол. Анна все же поцеловала мужа на прощание, от чего тот явно оживился, а затем пошла, как и планировала, в душ. Через несколько минут Рихард поставил пустую чашку в умывальник и скромно попрощался, после чего я закрыла за ним входную дверь.
— Ушёл? — высунув голову из ванной комнаты, спросила сестра и, убедившись в том, что Рихарда уже нет в квартире, накинула мой халат и вышла в коридор.
— По-моему, ты чересчур с ним холодно и строго обходишься, — хочу заметить, что первый раз за много лет я позволила себе сделать ей такого рода замечание.
— Я больше ни перед кем не намерена унижаться, — высокомерно задрав нос, отвечала моя сестра. — Из-за своих развязанных манер он заслужил такого отношения. И тем более такому, как он, нельзя показывать чересчур хорошее отношение. Быстро расслабится и, глазом не успеешь моргнуть, как он в одних трусах усядется с пультом в руках перед телевизором. И всё! Приехали! Никаких теперь ресторанов, прогулок или романтики. Как говорится: "Под лежачий камень вода не течет". Так что никаких поблажек, пусть теперь четыре дня сам просматривает за кошками один, без меня, и думает над своим поведением.
— По-моему, он хороший человек и вряд ли заслужил от тебя унижений.
— Конечно не заслужил. Но, как я уже сказала, я не позволю вести себя неподобающим образом, — всё тем же тоном продолжала она.
— Катерина, давай закроем эту тему, — оборвала она меня на полуслове и направилась к своему чемодану. — У вас до сих пор гости спят в детской вместе с Августом? — нарочно, чтобы поддеть меня, спросила сестра и открыла свой чемодан, раскинув его посреди комнаты.
Детская комната Августа, в принципе, как и наша с мужем спальня, была не особо просторной. Тем не менее в ней поместился большой шкаф, комод для игрушек и двуспальная кровать в виде автомобиля, специально купленная для Августа, как говориться, на вырост.
Сбоку от комода пустовало место для детской кроватки, которая, как я уже говорила ранее, была перенесена к нам с мужем в спальню.
— Можешь спать в зале на диване, если тебе здесь не нравится, — вместо ответа предложила я.
— Нет, детская кровать в виде автомобиля мне больше по душе. На ней хоть есть матрас, — всё с той же издевкой произнесла Анна и накинула на себя домашнее платье, которое только что достала из чемодана.
— Что сегодня будем делать? — не обращая внимания на её упеки, спросила я.
— Предлагаю, пока мой племянник ещё спит, приготовить сразу что-нибудь на ужин. А потом, когда Август откроет свои глазки, вывести тебя и его на короткую прогулку в центр города, там мне и расскажешь, что у вас нового за это время произошло, — я кивнула в знак согласия и пошла на кухню.
Когда с ужином было покончено, мы его оставила на плите, а сами, одевшись покрасивее и нарядив Августа в новую одежду, которую привезла ему в подарок Анна, сели в автомобиль и направились в центр.
Город в этот день был по-особенному оживленным. И поскольку все столики кафе на улице и внутри были переполнены людьми, мы решили прогуляться по тому самому парку, из которого я забирала когда-то Эслам.
Пробудившиеся в памяти воспоминания подтолкнули меня рассказать Анне о моей новой знакомой, после чего сестра проявила явный интерес и сильное желание в этот её визит, обязательно с ней познакомиться.
Когда после длительной и приятной прогулки мы в сумерках вернулись, Джон был уже дома и весьма приветливо, даже с какой-то несвойственной для него радостью, встретил нас троих.
Анна же в свою очередь выдавила из себя более или менее приятно улыбку и тоже с ним поздоровалась. Во время каждого из своих визитов она ещё ни разу не упустила момента попытаться настроить меня против Джона, но сегодня днём, к моему удивлению, с её губ слетело лишь пару фраз и комментариев, которые были вовсе незначительными в сравнение с теми, на какие слова она была способна.
Ужин прошёл весьма спокойно. Я бы даже сказала — очень тихо. Хочу подчеркнуть, что ещё в то время у меня возникло весьма смутное подозрение о том, что Анна что-то замышляет, но я всё же надеялась, что все обойдётся. Как в последствии выяснилось, ей стоило огромного терпения довести задуманное до конца.
Когда Джон поднялся из-за стола, оставив лежать на месте пустую тарелку, Анна ласковым тоном попросила его задержаться ещё на несколько минут. На это он с явно недовольным выражением лица вернулся за стол, после чего окинул мою сестру вопросительным взглядом.
— Дорогой Джон, — с улыбкой начала она. — Катерина мне сказала, что ты рассчитываешь сегодня вечером нас покинуть? Так ведь?
В этот момент я пожалела о том, что в парке рассказала ей о привычных, ночных похождениях Джона.
— Да, это так, — заложив обе руки за шею и откинувшись на стуле, с улыбкой отвечал Джон. Он будто был готов к этому вопросу, в то время как я была в замешательстве и совсем не понимала к чему клонит Анна.
— У меня для тебя есть другого рода предложение.
— Готов внимательно его выслушать, — ухмылка блеснула у него на лице и я поняла, о чем бы Анна сейчас не просила, дело уже проигранное.
— Что если ты останешься сегодня дома с Августом, а мы с моей сестрой посетим пару-тройку местных баров, где пропустим несколько бокалов вина или шампанского? — насадив на вилку последний кусочек мяса, мелко порезанного на тарелке, спросила Анна и, опустив его себе его в рот, еле слышно стала пережевывать.
— Ты хочешь, чтобы моя жена бродила по ночам по грязным барам в поисках сомнительной компании? — злобным тоном и, я бы сказала, даже грубо спросил у неё Джон, опустив руки на стол. На это Анна лишь улыбнулась и, сверкая ярко голубыми глазами, приблизила как можно ближе к нему свое лицо. После чего тихо, так, чтобы я не слышала, прошептала ему на ухо: — Дорогой Джон, ты всем своим женщинам запрещаешь ходить в такого рода места?
Затем, вернувшись в свое изначальное положение и выпрямив спину, ему подмигнула.
Джон неожиданно покраснел, а я, вцепившись двумя руками за ручки стула, готовилась к началу грандиозного скандала. Но скандала не произошло. Случилось нечто иное. Анна с торжественно улыбкой поднялась с места и обратилась ко мне:
— Всё решено, Джон сегодня дома, а мы выйдем ненадолго проветриться. Пора в конце концов сдуть с тебя пыль и смазать проржавевшие за время брака и материнства пружины.
Я растерянно посмотрела на мужа. Тот, в свою очередь, равнодушно и еле заметно кивнул в знак согласия. Спустя час я и Анна были во всеоружии. Во время наших сборов, был также сделан короткий звонок на мобильный Эслам. Анна бесспорно поставила себе цель любым способом познакомиться с женой Эрика. Объясняя свое любопытство тем, что после моих рассказов какая-то неведомая сила тянет её к этой девушке.
Эслам же в свою очередь с радостью согласилась составить нам с Анной компанию в нашем предстоящем ночном приключении.
— Ты что, думаешь я не стану тебя расспрашивать? Что ты такого сказала Джону, что он согласился остаться с Августом в этот вечер дома? — спросила я у сестры как только мы сели с ней в машину.
— Отчасти я сюда к тебе приехала именно для того, чтобы это и обсудить. Но этот разговор мы отложим до завтра, а сейчас я хочу, чтобы мы как следует повеселились, — произнесла она и пристегнула ремень безопасности.
Когда мы подъехали к дому Эрика, то Эслам уже ждала нас на крыльце. И как только я притормозила у её порога, она прыгнула к нам на заднее сидение.
—Здравствуй, меня зовут Анна, — поздоровалась моя сестра и, обернувшись назад, одарила Эслам самой дружелюбной из своих улыбок. От девушки пахло всё теми же духами, что и в первый день нашего знакомства. Именно этот запах, который тогда вызывал во мне неприязнь, теперь внушал тепло и доверие.
— Моё имя — Эслам. Я слышала много хорошего о тебе от Катерины и очень рада с тобой познакомиться, — с такой же нежной улыбкой отвечала Анна.
— Ну что, готовы сегодня как следует повеселиться? — громко прокричала моя сестра и мы почти хором с Эслам радостно прокричали в ответ "да". После этого, прибавив звук в колонках, откуда доносилась песня из восьмидесятых, моя машина со скоростью понеслась по направлению того самого парка, в котором мы сегодня невинно прогуливались с Августом. Запах вечернего тёплого асфальта, ещё не остывшего после дневных раскалённых лучей солнца, доносил до моей памяти давно забытый запах свободы.
— А вот и «Адские Чертоги», — с иронией произнесла я, как только заглушила мотор. И ещё, не решаясь покинуть автомобиль, взглянула в сторону огоньков, мерцающих вдалеке. Разноцветные и яркие вывески, переливающиеся в темноте над входными дверями разного рода развлекательных заведений, манили своих посетители ещё задолго до того как само здание являлось их взору.
Анна вышла из машины первой и радостно как ребёнок который очутился перед магазином игрушек, потёрла ладони — как же я давно здесь не была.
— Как же я давно не слышала этой фразы! — с тревогой в голосе произнесла я и, поднявшись с сидения, громко хлопнула дверью, после чего мы обе засмеялись.
Начало нашего вечера состоялось в самом приличном из всех баров — "Адских чертогах".
Он оказался почти пустым и после пары выпитых бокалов нам стало скучно.
Тогда Анна предложила понизить планку приличия и перейти в более веселое место.
Будучи уже слегка навеселе , мы с Эслам, не раздумывая, тут же согласились, откровенно радуясь подобному предложению.
Спускаясь по ступенькам вниз в полуподвальное помещение, откуда доносились звуки приглушенной музыки и запаха сотни скуренных сигарет, в моей памяти отчетливо припомнилась жизнь до замужества и рождения Августа. Вдруг меня охватило очень плохое предчувствие. Конечно же его источником была Анна, она приехала сюда с дурной вестью и в этот момент я это ясно поняла.
Приближалась какая-то перемена в моей жизни и моей сестре суждено стать тем человеком, который мне об этом сообщит первой. Я обернулась и посмотрела на Анну взглядом, жаждущим пощады. В этот момент она спускалась по ступенькам вслед за мной, о чем-то оживленно болтая с Эслам. И конечно же не заметила, как я вопрошающим взглядом умоляла не о чем мне не рассказывать.
Глава восьмая
Между прочим, Леон здорово ошибался, полагая, что подобные услуги, как бесплатная помощь, приведут клинику к банкротству. Как оказалось на практике, не прошло и месяца, как число клиентов выросло почти вдвое. Как в последствии рассказывала сама Эслам, многие проявили желание обслуживаться именно у них, так как это была первая клиника в городе, которая оказывала благотворительную помощь бездомным животным. Многие, кто услышал о подобном, пришли к выводу, что здесь о питомцах позаботятся не только ради денег и прибыли, но из чистого милосердия и любви. Вскоре клиника даже сумела арендовать рядом ещё один дом, в котором был устроен приют. А спустя еще пару месяцев Эслам организовала там же еще и небольшой отель для животных, которым заведовала уже самостоятельно.
Нередко она забирала оттуда питомцев даже к себе домой для совместной ночёвки, при условии, если один или два из них оставались в одиночестве. Её чуткому сердцу тяжело было выдерживать их щенячьи взгляды и мысли, что эти бедолаги останутся на ночь одни. А часто, если их было чересчур много, она и сама оставалась там, чтобы как следует за ними всеми приглядеть. В таких чрезвычайных ситуация Эрик, как заботливый муж, тоже присоединялся к жене, ничуть не сетуя на причудливое поведение Эслам. И так через полгода небольшая ветеринарная клиника выросла до весьма внушительных масштабов. Помимо новых рядовых помощников, Пастард нанял еще нескольких врачей, так как очередь собиралась с самого утра, и работа кипела до самого вечера.
В нашей семье с Джоном, несколько месяцев всё тоже было очень хорошо. Все беды начались именно с приездом в гости моей сестры. И не то, чтобы я за ней не скучала, просто после её визитов, скорее всего по дурацкому совпадению, у нас с Джоном следовал целый ряд ссор и разного рода разногласий. Но в этот раз я была ей очень рада, даже несмотря на то, что уже тогда предчувствовала что-то недоброе.
Ближе к вечеру в дверь раздался звонок — я заранее знала, что это сестра, так как ждала её ещё с самого утра. Высокая, статная брюнетка с манерами Английской королевы в узеньком до колена платье, натянутом поверх широких бёдер, с небольшой сумочкой в руках и маленьким дорожным чемоданчиком она предстала передо мной, когда я открыла ей дверь. Рядом с ней стоял высокий стройный мужчина в джинсах и пиджаке. Это был её новый муж, Рихард, которого до этого дня я видела всего лишь один раз на их свадьбе. Рихард кивнул мне головой в знак приветствия и затем выхватил из рук жены сумку и чемодан. Зная мою сестру, не поступи он так, она придумала б из этой ситуации отличный повод сделать выговор за невнимательность к ее персоне. Рихард, судя по всему, был не промах и прекрасно знал, чего этот чемодан и сумка могут ему стоить.
— Дорогая моя Катерина, — с щенячьей нежность заскулила Анна и прильнула губами к моей щеке.
— Да, да и я тебя очень рада видеть, сестрёнка, — ласково, но без лишних эмоций, отвечала я.
— Ты что, не рада мне? — оторвавшись наконец от моей щеки, она с недоумением и наигранной обидой искоса посмотрела на меня, при этом театрально надув губы.
— Глупости, Анна. Ну конечно я рада. Проходите в дом, не стойте в дверях, — Анна грациозно перешагнула через порог, куда за ней немедленно последовал и Рихард.
— А где Джон? — первым делом поинтересовалась она, как только сменила неудобные туфли на комнатные тапочки. Тапочки, которые когда-то привезла с собой и специально оставила здесь. А я хранила их в шкафу, доставая их в тех случаях, когда она меня навещала. Хочу подчеркнуть, что это была сугубо её идея, которую она мне внушила при первом же её визите в нашу квартиру.
— Джон занят, ездит по делам, но к ужину вернется, — ответила я и понесла чемодан сёстры в детскую к Августу. Когда вернулась, Анна на кухне уже делала Рихарду кофе и заодно изучала содержимое нашего холодильника.
— Ну хоть в этот раз набит битком, а то в прошлый мой визит в нём прямо-таки и мышь повесилась, — как-то не особо радостно прокомментировала Анна.
— Джона наконец-то повысили на работе? — с кривой усмешкой, которая часто выступала на её лице, когда она произносила имя моего мужа, спросила сестра, захлопывая дверцу морозильной камеры.
— Может поговорим об этом наедине, Анна? — я окинула взглядом Рихарда, который, помешивая сахар, делал вид, что вообще не понимает о чём, идёт речь.
— Понятно, — тихо произнесла она и добавила: — Мне нужно принять душ. В это время Рихард как раз успеет допить свой кофе. И приедет за мной через четыре дня.
— Перекусить не желаешь прежде, чем отправиться в обратный путь? — обратилась я к мужу
Анны, но не успел он открыть рот, как сестра ответила вместо него: — Нет, он очень торопится и опаздывать ему никак нельзя.
Рихард лишь слегка кивнул и сделал большой глоток из чашки, после чего жидкость явно обожгла ему язык, но виду не подал, так как Анна пристально за ним наблюдала.
Высокого роста, с кудрявой шевелюрой на голове, он выглядел покорным и смиренным, совсем как мальчик напуганный тем, что его вот-вот поставят в угол. Анна все же поцеловала мужа на прощание, от чего тот явно оживился, а затем пошла, как и планировала, в душ. Через несколько минут Рихард поставил пустую чашку в умывальник и скромно попрощался, после чего я закрыла за ним входную дверь.
— Ушёл? — высунув голову из ванной комнаты, спросила сестра и, убедившись в том, что Рихарда уже нет в квартире, накинула мой халат и вышла в коридор.
— По-моему, ты чересчур с ним холодно и строго обходишься, — хочу заметить, что первый раз за много лет я позволила себе сделать ей такого рода замечание.
— Я больше ни перед кем не намерена унижаться, — высокомерно задрав нос, отвечала моя сестра. — Из-за своих развязанных манер он заслужил такого отношения. И тем более такому, как он, нельзя показывать чересчур хорошее отношение. Быстро расслабится и, глазом не успеешь моргнуть, как он в одних трусах усядется с пультом в руках перед телевизором. И всё! Приехали! Никаких теперь ресторанов, прогулок или романтики. Как говорится: "Под лежачий камень вода не течет". Так что никаких поблажек, пусть теперь четыре дня сам просматривает за кошками один, без меня, и думает над своим поведением.
— По-моему, он хороший человек и вряд ли заслужил от тебя унижений.
— Конечно не заслужил. Но, как я уже сказала, я не позволю вести себя неподобающим образом, — всё тем же тоном продолжала она.
— Катерина, давай закроем эту тему, — оборвала она меня на полуслове и направилась к своему чемодану. — У вас до сих пор гости спят в детской вместе с Августом? — нарочно, чтобы поддеть меня, спросила сестра и открыла свой чемодан, раскинув его посреди комнаты.
Детская комната Августа, в принципе, как и наша с мужем спальня, была не особо просторной. Тем не менее в ней поместился большой шкаф, комод для игрушек и двуспальная кровать в виде автомобиля, специально купленная для Августа, как говориться, на вырост.
Сбоку от комода пустовало место для детской кроватки, которая, как я уже говорила ранее, была перенесена к нам с мужем в спальню.
— Можешь спать в зале на диване, если тебе здесь не нравится, — вместо ответа предложила я.
— Нет, детская кровать в виде автомобиля мне больше по душе. На ней хоть есть матрас, — всё с той же издевкой произнесла Анна и накинула на себя домашнее платье, которое только что достала из чемодана.
— Что сегодня будем делать? — не обращая внимания на её упеки, спросила я.
— Предлагаю, пока мой племянник ещё спит, приготовить сразу что-нибудь на ужин. А потом, когда Август откроет свои глазки, вывести тебя и его на короткую прогулку в центр города, там мне и расскажешь, что у вас нового за это время произошло, — я кивнула в знак согласия и пошла на кухню.
Когда с ужином было покончено, мы его оставила на плите, а сами, одевшись покрасивее и нарядив Августа в новую одежду, которую привезла ему в подарок Анна, сели в автомобиль и направились в центр.
Город в этот день был по-особенному оживленным. И поскольку все столики кафе на улице и внутри были переполнены людьми, мы решили прогуляться по тому самому парку, из которого я забирала когда-то Эслам.
Пробудившиеся в памяти воспоминания подтолкнули меня рассказать Анне о моей новой знакомой, после чего сестра проявила явный интерес и сильное желание в этот её визит, обязательно с ней познакомиться.
Когда после длительной и приятной прогулки мы в сумерках вернулись, Джон был уже дома и весьма приветливо, даже с какой-то несвойственной для него радостью, встретил нас троих.
Анна же в свою очередь выдавила из себя более или менее приятно улыбку и тоже с ним поздоровалась. Во время каждого из своих визитов она ещё ни разу не упустила момента попытаться настроить меня против Джона, но сегодня днём, к моему удивлению, с её губ слетело лишь пару фраз и комментариев, которые были вовсе незначительными в сравнение с теми, на какие слова она была способна.
Ужин прошёл весьма спокойно. Я бы даже сказала — очень тихо. Хочу подчеркнуть, что ещё в то время у меня возникло весьма смутное подозрение о том, что Анна что-то замышляет, но я всё же надеялась, что все обойдётся. Как в последствии выяснилось, ей стоило огромного терпения довести задуманное до конца.
Когда Джон поднялся из-за стола, оставив лежать на месте пустую тарелку, Анна ласковым тоном попросила его задержаться ещё на несколько минут. На это он с явно недовольным выражением лица вернулся за стол, после чего окинул мою сестру вопросительным взглядом.
— Дорогой Джон, — с улыбкой начала она. — Катерина мне сказала, что ты рассчитываешь сегодня вечером нас покинуть? Так ведь?
В этот момент я пожалела о том, что в парке рассказала ей о привычных, ночных похождениях Джона.
— Да, это так, — заложив обе руки за шею и откинувшись на стуле, с улыбкой отвечал Джон. Он будто был готов к этому вопросу, в то время как я была в замешательстве и совсем не понимала к чему клонит Анна.
— У меня для тебя есть другого рода предложение.
— Готов внимательно его выслушать, — ухмылка блеснула у него на лице и я поняла, о чем бы Анна сейчас не просила, дело уже проигранное.
— Что если ты останешься сегодня дома с Августом, а мы с моей сестрой посетим пару-тройку местных баров, где пропустим несколько бокалов вина или шампанского? — насадив на вилку последний кусочек мяса, мелко порезанного на тарелке, спросила Анна и, опустив его себе его в рот, еле слышно стала пережевывать.
— Ты хочешь, чтобы моя жена бродила по ночам по грязным барам в поисках сомнительной компании? — злобным тоном и, я бы сказала, даже грубо спросил у неё Джон, опустив руки на стол. На это Анна лишь улыбнулась и, сверкая ярко голубыми глазами, приблизила как можно ближе к нему свое лицо. После чего тихо, так, чтобы я не слышала, прошептала ему на ухо: — Дорогой Джон, ты всем своим женщинам запрещаешь ходить в такого рода места?
Затем, вернувшись в свое изначальное положение и выпрямив спину, ему подмигнула.
Джон неожиданно покраснел, а я, вцепившись двумя руками за ручки стула, готовилась к началу грандиозного скандала. Но скандала не произошло. Случилось нечто иное. Анна с торжественно улыбкой поднялась с места и обратилась ко мне:
— Всё решено, Джон сегодня дома, а мы выйдем ненадолго проветриться. Пора в конце концов сдуть с тебя пыль и смазать проржавевшие за время брака и материнства пружины.
Я растерянно посмотрела на мужа. Тот, в свою очередь, равнодушно и еле заметно кивнул в знак согласия. Спустя час я и Анна были во всеоружии. Во время наших сборов, был также сделан короткий звонок на мобильный Эслам. Анна бесспорно поставила себе цель любым способом познакомиться с женой Эрика. Объясняя свое любопытство тем, что после моих рассказов какая-то неведомая сила тянет её к этой девушке.
Эслам же в свою очередь с радостью согласилась составить нам с Анной компанию в нашем предстоящем ночном приключении.
— Ты что, думаешь я не стану тебя расспрашивать? Что ты такого сказала Джону, что он согласился остаться с Августом в этот вечер дома? — спросила я у сестры как только мы сели с ней в машину.
— Отчасти я сюда к тебе приехала именно для того, чтобы это и обсудить. Но этот разговор мы отложим до завтра, а сейчас я хочу, чтобы мы как следует повеселились, — произнесла она и пристегнула ремень безопасности.
Когда мы подъехали к дому Эрика, то Эслам уже ждала нас на крыльце. И как только я притормозила у её порога, она прыгнула к нам на заднее сидение.
—Здравствуй, меня зовут Анна, — поздоровалась моя сестра и, обернувшись назад, одарила Эслам самой дружелюбной из своих улыбок. От девушки пахло всё теми же духами, что и в первый день нашего знакомства. Именно этот запах, который тогда вызывал во мне неприязнь, теперь внушал тепло и доверие.
— Моё имя — Эслам. Я слышала много хорошего о тебе от Катерины и очень рада с тобой познакомиться, — с такой же нежной улыбкой отвечала Анна.
— Ну что, готовы сегодня как следует повеселиться? — громко прокричала моя сестра и мы почти хором с Эслам радостно прокричали в ответ "да". После этого, прибавив звук в колонках, откуда доносилась песня из восьмидесятых, моя машина со скоростью понеслась по направлению того самого парка, в котором мы сегодня невинно прогуливались с Августом. Запах вечернего тёплого асфальта, ещё не остывшего после дневных раскалённых лучей солнца, доносил до моей памяти давно забытый запах свободы.
— А вот и «Адские Чертоги», — с иронией произнесла я, как только заглушила мотор. И ещё, не решаясь покинуть автомобиль, взглянула в сторону огоньков, мерцающих вдалеке. Разноцветные и яркие вывески, переливающиеся в темноте над входными дверями разного рода развлекательных заведений, манили своих посетители ещё задолго до того как само здание являлось их взору.
Анна вышла из машины первой и радостно как ребёнок который очутился перед магазином игрушек, потёрла ладони — как же я давно здесь не была.
— Как же я давно не слышала этой фразы! — с тревогой в голосе произнесла я и, поднявшись с сидения, громко хлопнула дверью, после чего мы обе засмеялись.
Глава девятая
Начало нашего вечера состоялось в самом приличном из всех баров — "Адских чертогах".
Он оказался почти пустым и после пары выпитых бокалов нам стало скучно.
Тогда Анна предложила понизить планку приличия и перейти в более веселое место.
Будучи уже слегка навеселе , мы с Эслам, не раздумывая, тут же согласились, откровенно радуясь подобному предложению.
Спускаясь по ступенькам вниз в полуподвальное помещение, откуда доносились звуки приглушенной музыки и запаха сотни скуренных сигарет, в моей памяти отчетливо припомнилась жизнь до замужества и рождения Августа. Вдруг меня охватило очень плохое предчувствие. Конечно же его источником была Анна, она приехала сюда с дурной вестью и в этот момент я это ясно поняла.
Приближалась какая-то перемена в моей жизни и моей сестре суждено стать тем человеком, который мне об этом сообщит первой. Я обернулась и посмотрела на Анну взглядом, жаждущим пощады. В этот момент она спускалась по ступенькам вслед за мной, о чем-то оживленно болтая с Эслам. И конечно же не заметила, как я вопрошающим взглядом умоляла не о чем мне не рассказывать.
