Не для неё, Иви, а для человеческой девушки. В глаза смотрел так, как на фею ещё прошлой ночью, за руки держал так, как будто потерять боялся. Застыла Иви, до поляны не дойдя, заледенело сердце. Как поверить, что любовь прошла всего за день? А может и не любовь то была вовсе, а забава?
Перевернулся мир в одночасье. Предательство заледеневшее сердце пополам раскололо. Звоном хрустальных звёзд рассыпалось хрупкое сердце феи, лишь осколок-льдинка остался.
Услышал звон Румиэль, прервал песню, оглянулся, за деревьями силуэт увидел. Крылья радужные, будто знакомые, но не узнал он фею, взгляд отвёл. А Иви и впрямь на себя непохожа. Светлые локоны прямыми стали, цвета белого, снежного. Глаза голубыми кристаллами застыли, нет в них искры, нет сияния. Руки тонкие, прозрачные, платье снежным узором выбелено. Понесли её крылья радужные прочь от острова, где сердце разбилось.
Поднялись волны на море, сизый цвет бирюзу вод сменил, шторм разыгрался. Да только не замечает моря штормящего Иви, будто ничего вокруг не видит. К дому вернулась, у дуба раскидистого опустилась. Дотронулась до ствола столетнего, а он инеем покрылся. Ледяное сердце фею холодом наполнило, тепло выстудило. Там, где любовь растоптана, не цвести розам, не благоухать жасмину. Лишь снег да иней, метель да вьюга. Всё, к чему Иви прикоснётся, леденеет, где пройдёт – снегом наметает. Дуб кряжистый затвердел от холода, трещинами покрылся, ледяным панцирем оделся. Уютный дом феи зима лютая выморозила, стены льдинками стали, крыша – хрустальным куполом. Зашла Иви в дом, на стул с высокой спинкой у окна села. Тотчас ледяным узором он покрылся, сосульками оброс – ни дать, ни взять, трон королевский.
Не заметила Иви, как ночь минула. В окно солнце заглянуло, да солнце зимнее, холодное. Утро настало морозное, за ночь снега вокруг насыпало. Пора в город, дел невпроворот, да только сидит Иви, как сидела, в окно лишь на сад снежный с деревьями ледяными смотрит. Смотрит, да видит ли глазами пустыми, холодными? Нет больше в них искры, нет сияния.
Никто не прогонит ночные кошмары, никто не плеснёт водой в заспанные личики. Не поможет никто Мири зашнуровать ботинки, не сыпанёт волшебной пыльцы в очаг, чтобы огонь горел жарче. Не прилетит Муза к художнику, не начнётся день с улыбок.
Покинула город Иви, теперь ей всё равно, хорошо ли, плохо ли тем, кто живёт в нём. Не может ледяное сердце чувствовать, не знает сопереживания, не поделится теплом. Забывать стали горожане утро доброе, день светлый, улыбаются реже, больше хмурятся. Ушла вера в чудо из сердец, а с нею вместе энергия, дающая силу крыльям. Осыпались как сухие листья радужные крылья феи. Да и не фея она теперь, ушло волшебство, ушла радость жизни. Ледяной стала Иви, лишь на стуле-троне своём восседает, как королева. Королева ледяная, снежная, зимняя. День и ночь королева в окно глядит. Ждёт ли кого? Или видит то, что невидимо? Где-то там, глубоко, под ледяным осколком, осталась ли капелька тепла? Оттает ли Королева Снежная, станет ли прежней?
СТРАЖИ ЗИМЫ
Растает в сердце лёд
У Снежной королевы,
Цветного сна полёт
Укажет свет неверный,
Разрушится стена
В моей душе прекрасной,
И ветер из окна
Откроет двери в сказку мне.
(Композиция "Йенифер",
рок-опера "Дорога без возврата" группы ESSE.)
Среди сестёр Винтер она была самой младшей. Внешне они мало чем отличались, одетые в одинаковые длиннополые белоснежные плащи с капюшоном, скрывающим роскошные белокурые волосы. Расшитые серебряной нитью и перламутровым жемчугом, плащи были похожи на крылья ангелов, когда сёстры парили над снежной равниной или планировали с горных вершин. Сапожки на остром каблуке изящно облегали ноги, но могли стать и грозным оружием, пробивая даже толстый слой льда. Стражи Зимы появлялись в разных уголках планеты, повелевая погодой. С их приходом люди вдыхали морозный воздух и зябко кутались в тёплые одежды. Со снежными метелями и ледяным ветром приходили сёстры Винтер, незримым касанием покрывая окна инеем, заметая дороги снегом, насыпая сугробы и вымораживая реки.
Каждая из сестёр имела свой характер, оставляя особый отпечаток там, где творилась зимняя погода. Лавиния, старшая, предпочитала горы. Особым удовольствием для неё было обрушить снежную лавину на дорогу, мощным обвалом снежного и ледяного покрова сотрясти вершины.
Хлада любила напустить такого холоду, что трещали даже вековые дубы. Самые глубокие водоёмы Хлада сковывала лютым морозом. Люди не решались покидать дома в морозные дни, а Хлада радовалась тишине на улицах.
Следующая сестра, Леда, отличалась коварным нравом. Она любила залепить всё мокрым снегом, а потом резко понизить температуру. Сразу же на всех поверхностях появлялась ледяная корка, дороги покрывала гололедица, не давая людям ходить, а машинам ездить.
Метелика была взбалмошной. С порывами ветра она поднимала снежные покровы, увлекала их за собой, обрушивая на дома и улицы. Метелике нравился свист ветра и вой бури, сила бурана и снежная мощь вьюги. В самой середине зимы любила разгуляться Метелика, в разгар мороза и холода разметать снег, наворотить сугробов.
Кристаллия, в отличие от сестёр, пока не нашла особого применения своим способностям, лишь помогая на правах младшей то там, то здесь поддерживать устойчивую зимнюю погоду. Она не любила бурные проявления стихии, предпочитая светлые снежные дни. Лёгкий снежок сыплется неспешно, одевая в искрящиеся на зимнем солнце наряды деревья и кусты, крыши и тротуары. Кто сказал, что зима не может быть ласковой? Сугробы, Кристаллия любила их насыпать! Ведь в них так весело прыгать, когда они мягкие и пушистые! А ещё горки, большие снежные горки, с которых можно скатиться на санках или просто на дощечке! Наблюдать за играми ребятни младшая Винтер очень любила. Она бы и сама с удовольствием присоединилась, но нельзя же нарушать имидж сурового Стража Зимы, холодного воплощения снега и льда.
Дунуть позёмкой, заморозить лужи, сделать висящие на во дворе простыни хрустящими от мороза и пахнущими зимней свежестью – всё это Кристаллия умела. Но больше всего ей нравилось расписывать морозными узорами окна. Когда все спят, за ночь опустить температуру, дотронуться до стекла, собрать вместе капельки влаги, провести незримые дорожки инеем, которые к утру расцветут пышными кристаллическими веточками, завиваясь в зимний орнамент – это ли не удовольствие? Они не были идеальными, морозные узоры Кристаллии, но будто оживали неведомыми птицами с пышным оперением, расцветали зимними цветами, становились волшебным лесом деревьев из инея. Глядя утром в узорные окна, люди видели свой двор и улицу совершенно иначе, удивляясь, что не замечали раньше, в каком хорошем месте живут. Красота морозного утра сохраняла радостное настроение на весь день.
Однажды вечером Кристаллия собралась рисовать на одном из окон стоящего в отдалении домика. Обычно в эти часы все спали крепким сном, но в этом доме горел свет и огонь приветливо потрескивал в камине. У окна стоял мольберт, а рядом смешивал краски на палитре рыжеволосый парень в растянутом свитере. Кристаллия тихонько застыла снежинкой за окном.
Художник продолжил рисовать начатое. Несколько быстрых штрихов – и на листе можно было узнать пейзаж за окном. Но не ночной, с мрачными тенями и застывшими в холоде соснами, а картину раннего утра. Солнце вставало над одетыми в снежные наряды деревьями, отражаясь бликами, искрясь и переливаясь в белизне. Небо, чистое и голубое, оно притягивало глубиной цвета. Крыши домов в отдалении, тоже покрытые снегом, будто сверкали на солнце. Снег, его было много на рисунке, но Кристаллия заворожённо смотрела и не могла насмотреться. Снег был… цветным! Оттенки голубого – от сини неба, розового и янтарного – от рассветного солнца, сиреневого – от уходящих теней ночи, серебряного – от блеска кристалликов снега в сугробах и инея на стёклах. Впервые в жизни Кристаллия почувствовала, что где-то в глубине её сердца появилось что-то незнакомое, и… тёплое, такое, от которого так хорошо и радостно. Она постаралась спрятать это чувство, окутать привычным холодом, и отошла от окна.
В ночь, в мглу и метель направилась младшая из Стражей Зимы, туда, где сёстры кружили вьюжный хоровод, накрывая землю плотным снегом, заковывая в ледяные цепи. Танцуя вместе с сёстрами танец Зимы, Кристаллия постаралась отогнать все сомнения и вопросы, что зародились в душе. Быть холодной и неприступной, ледяной и лишённой чувств – вот истинное призвание Стража Зимы. Только полная отречённость и сосредоточенность – вот что помогает исполнять долг, сохраняя зиму до положенного срока.
Младшая Винтер покинула городок, в котором в сердце проснулось нечто доныне неизведанное. Однако, рисуя каждую ночь морозные узоры на окнах других городов, она вспоминала художника, стоящего у мольберта, и цветной снег. По утрам, когда люди просыпались и смотрели через разрисованные инеем стёкла, они замечали, что перья птиц будто слегка расцвечены розовым. Или это были первые солнечные лучи, пробившиеся сквозь льдинки? Затейливый орнамент из морозных веточек будто отдавал голубизной. Или это утреннее небо так отражалось в стёклах?
Не смогла заморозить в глубине души Кристаллия то чувство, что изменило её, позволило оттенкам цвета проникнуть и в снежные узоры, и в ледяное сердце Стража Зимы. Она вернулась в те края, где встретилась с художником, и осталась там, неслышно и незримо наблюдая за тем, кто растопил лёд. Зимние картины сменили другие, с нежным дыханием весны, лепестками миндаля и зеленью молодой травы. Потом летний зной с пышным цветением и волнами, разбивающимися о берег моря, стали сюжетами картин художника. Неспешная задумчивая осень с гроздьями ягод и разноцветьем листьев пришла на холст, радуя яркими оттенками. Кристаллия будто впитывала цвета, насыщаясь палитрой красок. Вечный белый раскрасился радугой, и уже не хотел оставаться монотонным. А сердце билось в груди, собирая тепло отовсюду – от первых цветов, от летних дождей, от пёстрых листьев. И от того чувства, которое не могла объяснить Кристаллия, глядя на художника.
В городок вновь пришла зима, сменив морось дождливых дней и слякоть дорог на снежные одежды. Холодный ветер уже начал стучать в ставни и двери. Кристаллия смотрела, как в камине в доме художника ярко горел огонь, и отчего-то ей захотелось почувствовать тепло и уют, сидя рядом с тем, кто разбудил её сердце. Она уже было собралась с духом, чтобы постучать в двери. Что будет дальше, Кристаллия не думала, ей просто захотелось посмотреть в глаза того, чьей невидимой тенью она была почти год.
Но внезапно небо потемнело, повалил снег густыми хлопьями. Температура резко понизилась, мороз начал крепчать. Кристаллия почувствовала приближение сестёр. Так оно и было – метель разыгралась не на шутку, шквалистый ветер налетел ледяными порывами.
– Ты забыла о долге, сестра? – морозное дыхание Хлады обожгло даже стволы деревьев.
– Мы не дождались тебя на танце Зимы! – укоряюще громыхнула льдом Леда.
– Ты слишком долго в этом месте! Человек не должен мешать долгу Стража! – закрутила вихрем снег Метелика.
Ледяные слова сестёр ударили громом:
– Лавиния скоро появится. Здесь будет снежная пустошь, чтобы не осталось воспоминаний!
Кристаллия услышала грозное рокотанье – то Лавиния гнала снежную лавину, готовясь накрыть и лес, и городок, и домик художника.
– Не бывать этому никогда! – крикнула Кристаллия. Она в последний раз глянула на огонь камина, на художника у холста, и полетела навстречу старшей сестре. Лавиния мчалась, готовая со всей мощью раздавить то, что стало младшей сестре дороже долга Стража Зимы. Холод, стужа, снежная буря вот-вот всё заморозят, завалят снегом.
Кристаллия вспомнила, как весной оживают деревья, как журчат ручьи и расцветают яблони. Она улыбнулась летним воспоминаниям о буйстве зелени и пышном цветении. Недавняя ещё осенняя палитра вспыхнула в памяти радугой цвета. Все краски, всё тепло и всю нерастраченную любовь собрала вместе Кристаллия в своём сердце. Вспыхнуло оно яркой звёздочкой, тёплой, живой. Разгорелся огонь в сердце так сильно, что это почувствовали все сёстры Винтер. Снежная лавина замедлила ход, осыпалась сугробами в поле, так и не долетев до цели. Лавиния резко развернулась и полетела обратно, призывно махнув рукой сёстрам. Хлада, Леда и Метелика недоумённо посмотрели на младшую, и отправились за Лавинией, опасливо облетев Кристаллию, не сказав ни слова на прощанье. Да и что им было сказать обычной девушке, которая стояла в лёгком белом платье посреди снежной поляны.
– Замёрзнешь! Идём в дом, согреешься! – услышала Кристаллия знакомый голос. Художник уже укрывал её от холода своим полушубком.
– Мне почти не холодно! – улыбнулась девушка, впервые в жизни чувствуя холод. Она поняла, что уже больше не Страж Зимы. Горячее сердце растопило лёд, и Кристаллия стала… человеком.
В доме на окраине городка живёт пара молодых художников. Кайл удивительно хорошо рисует пейзажи. Они будто настоящие, кажется вот-вот – и птица вспорхнёт с ветки, а лес наполнится щебетом и шумом листвы. Ягоды на холстах будто так и просятся их сорвать, а цветы манят насладиться ароматом.
О картинах Кристаллии говорят, что они похожи на зимние узоры на окнах. Каждый видит в них что-то своё – неведомых птиц с затейливым оперением, диковинные цветы с иных планет, расцвеченные бликами солнца леса с изящными ветвями и невесомыми листьями.
Пятилетняя Касси тоже рисует. На картинах юной художницы голубой снег и ели в сиреневом наряде, розовые сосульки и снеговики из разноцветных снежных шаров. На каждом рисунке дом с горящим камином и окнами, разрисованными морозными узорами из… самого настоящего инея! А как же иначе – ведь их рисует дочь Стража Зимы!
МУСОРНАЯ КАРТА
– Ребята, ничего не забыли? – окинула взглядом небольшой отряд Вика.
– Всё взяли! Отправляемся! – Эдик, Сашка, Жанна и Максим нетерпеливо поглядывали в сторону леса.
Друзья решили провести летний день на природе, оттачивая навыки, приобретённые в туристическом кружке. Этот поход они задумали коротким, но по всем правилам – с точным следованием маршруту по компасу, остановками со сборкой палаток, рыбалкой у реки, разжиганием костра со всеми правилами противопожарной безопасности, приготовлением обеда. От городской окраины ребята отправились на северо-восток по указанию стрелки компаса.
Перевернулся мир в одночасье. Предательство заледеневшее сердце пополам раскололо. Звоном хрустальных звёзд рассыпалось хрупкое сердце феи, лишь осколок-льдинка остался.
Услышал звон Румиэль, прервал песню, оглянулся, за деревьями силуэт увидел. Крылья радужные, будто знакомые, но не узнал он фею, взгляд отвёл. А Иви и впрямь на себя непохожа. Светлые локоны прямыми стали, цвета белого, снежного. Глаза голубыми кристаллами застыли, нет в них искры, нет сияния. Руки тонкие, прозрачные, платье снежным узором выбелено. Понесли её крылья радужные прочь от острова, где сердце разбилось.
Поднялись волны на море, сизый цвет бирюзу вод сменил, шторм разыгрался. Да только не замечает моря штормящего Иви, будто ничего вокруг не видит. К дому вернулась, у дуба раскидистого опустилась. Дотронулась до ствола столетнего, а он инеем покрылся. Ледяное сердце фею холодом наполнило, тепло выстудило. Там, где любовь растоптана, не цвести розам, не благоухать жасмину. Лишь снег да иней, метель да вьюга. Всё, к чему Иви прикоснётся, леденеет, где пройдёт – снегом наметает. Дуб кряжистый затвердел от холода, трещинами покрылся, ледяным панцирем оделся. Уютный дом феи зима лютая выморозила, стены льдинками стали, крыша – хрустальным куполом. Зашла Иви в дом, на стул с высокой спинкой у окна села. Тотчас ледяным узором он покрылся, сосульками оброс – ни дать, ни взять, трон королевский.
Не заметила Иви, как ночь минула. В окно солнце заглянуло, да солнце зимнее, холодное. Утро настало морозное, за ночь снега вокруг насыпало. Пора в город, дел невпроворот, да только сидит Иви, как сидела, в окно лишь на сад снежный с деревьями ледяными смотрит. Смотрит, да видит ли глазами пустыми, холодными? Нет больше в них искры, нет сияния.
Никто не прогонит ночные кошмары, никто не плеснёт водой в заспанные личики. Не поможет никто Мири зашнуровать ботинки, не сыпанёт волшебной пыльцы в очаг, чтобы огонь горел жарче. Не прилетит Муза к художнику, не начнётся день с улыбок.
Покинула город Иви, теперь ей всё равно, хорошо ли, плохо ли тем, кто живёт в нём. Не может ледяное сердце чувствовать, не знает сопереживания, не поделится теплом. Забывать стали горожане утро доброе, день светлый, улыбаются реже, больше хмурятся. Ушла вера в чудо из сердец, а с нею вместе энергия, дающая силу крыльям. Осыпались как сухие листья радужные крылья феи. Да и не фея она теперь, ушло волшебство, ушла радость жизни. Ледяной стала Иви, лишь на стуле-троне своём восседает, как королева. Королева ледяная, снежная, зимняя. День и ночь королева в окно глядит. Ждёт ли кого? Или видит то, что невидимо? Где-то там, глубоко, под ледяным осколком, осталась ли капелька тепла? Оттает ли Королева Снежная, станет ли прежней?
СТРАЖИ ЗИМЫ
Растает в сердце лёд
У Снежной королевы,
Цветного сна полёт
Укажет свет неверный,
Разрушится стена
В моей душе прекрасной,
И ветер из окна
Откроет двери в сказку мне.
(Композиция "Йенифер",
рок-опера "Дорога без возврата" группы ESSE.)
Среди сестёр Винтер она была самой младшей. Внешне они мало чем отличались, одетые в одинаковые длиннополые белоснежные плащи с капюшоном, скрывающим роскошные белокурые волосы. Расшитые серебряной нитью и перламутровым жемчугом, плащи были похожи на крылья ангелов, когда сёстры парили над снежной равниной или планировали с горных вершин. Сапожки на остром каблуке изящно облегали ноги, но могли стать и грозным оружием, пробивая даже толстый слой льда. Стражи Зимы появлялись в разных уголках планеты, повелевая погодой. С их приходом люди вдыхали морозный воздух и зябко кутались в тёплые одежды. Со снежными метелями и ледяным ветром приходили сёстры Винтер, незримым касанием покрывая окна инеем, заметая дороги снегом, насыпая сугробы и вымораживая реки.
Каждая из сестёр имела свой характер, оставляя особый отпечаток там, где творилась зимняя погода. Лавиния, старшая, предпочитала горы. Особым удовольствием для неё было обрушить снежную лавину на дорогу, мощным обвалом снежного и ледяного покрова сотрясти вершины.
Хлада любила напустить такого холоду, что трещали даже вековые дубы. Самые глубокие водоёмы Хлада сковывала лютым морозом. Люди не решались покидать дома в морозные дни, а Хлада радовалась тишине на улицах.
Следующая сестра, Леда, отличалась коварным нравом. Она любила залепить всё мокрым снегом, а потом резко понизить температуру. Сразу же на всех поверхностях появлялась ледяная корка, дороги покрывала гололедица, не давая людям ходить, а машинам ездить.
Метелика была взбалмошной. С порывами ветра она поднимала снежные покровы, увлекала их за собой, обрушивая на дома и улицы. Метелике нравился свист ветра и вой бури, сила бурана и снежная мощь вьюги. В самой середине зимы любила разгуляться Метелика, в разгар мороза и холода разметать снег, наворотить сугробов.
Кристаллия, в отличие от сестёр, пока не нашла особого применения своим способностям, лишь помогая на правах младшей то там, то здесь поддерживать устойчивую зимнюю погоду. Она не любила бурные проявления стихии, предпочитая светлые снежные дни. Лёгкий снежок сыплется неспешно, одевая в искрящиеся на зимнем солнце наряды деревья и кусты, крыши и тротуары. Кто сказал, что зима не может быть ласковой? Сугробы, Кристаллия любила их насыпать! Ведь в них так весело прыгать, когда они мягкие и пушистые! А ещё горки, большие снежные горки, с которых можно скатиться на санках или просто на дощечке! Наблюдать за играми ребятни младшая Винтер очень любила. Она бы и сама с удовольствием присоединилась, но нельзя же нарушать имидж сурового Стража Зимы, холодного воплощения снега и льда.
Дунуть позёмкой, заморозить лужи, сделать висящие на во дворе простыни хрустящими от мороза и пахнущими зимней свежестью – всё это Кристаллия умела. Но больше всего ей нравилось расписывать морозными узорами окна. Когда все спят, за ночь опустить температуру, дотронуться до стекла, собрать вместе капельки влаги, провести незримые дорожки инеем, которые к утру расцветут пышными кристаллическими веточками, завиваясь в зимний орнамент – это ли не удовольствие? Они не были идеальными, морозные узоры Кристаллии, но будто оживали неведомыми птицами с пышным оперением, расцветали зимними цветами, становились волшебным лесом деревьев из инея. Глядя утром в узорные окна, люди видели свой двор и улицу совершенно иначе, удивляясь, что не замечали раньше, в каком хорошем месте живут. Красота морозного утра сохраняла радостное настроение на весь день.
Однажды вечером Кристаллия собралась рисовать на одном из окон стоящего в отдалении домика. Обычно в эти часы все спали крепким сном, но в этом доме горел свет и огонь приветливо потрескивал в камине. У окна стоял мольберт, а рядом смешивал краски на палитре рыжеволосый парень в растянутом свитере. Кристаллия тихонько застыла снежинкой за окном.
Художник продолжил рисовать начатое. Несколько быстрых штрихов – и на листе можно было узнать пейзаж за окном. Но не ночной, с мрачными тенями и застывшими в холоде соснами, а картину раннего утра. Солнце вставало над одетыми в снежные наряды деревьями, отражаясь бликами, искрясь и переливаясь в белизне. Небо, чистое и голубое, оно притягивало глубиной цвета. Крыши домов в отдалении, тоже покрытые снегом, будто сверкали на солнце. Снег, его было много на рисунке, но Кристаллия заворожённо смотрела и не могла насмотреться. Снег был… цветным! Оттенки голубого – от сини неба, розового и янтарного – от рассветного солнца, сиреневого – от уходящих теней ночи, серебряного – от блеска кристалликов снега в сугробах и инея на стёклах. Впервые в жизни Кристаллия почувствовала, что где-то в глубине её сердца появилось что-то незнакомое, и… тёплое, такое, от которого так хорошо и радостно. Она постаралась спрятать это чувство, окутать привычным холодом, и отошла от окна.
В ночь, в мглу и метель направилась младшая из Стражей Зимы, туда, где сёстры кружили вьюжный хоровод, накрывая землю плотным снегом, заковывая в ледяные цепи. Танцуя вместе с сёстрами танец Зимы, Кристаллия постаралась отогнать все сомнения и вопросы, что зародились в душе. Быть холодной и неприступной, ледяной и лишённой чувств – вот истинное призвание Стража Зимы. Только полная отречённость и сосредоточенность – вот что помогает исполнять долг, сохраняя зиму до положенного срока.
Младшая Винтер покинула городок, в котором в сердце проснулось нечто доныне неизведанное. Однако, рисуя каждую ночь морозные узоры на окнах других городов, она вспоминала художника, стоящего у мольберта, и цветной снег. По утрам, когда люди просыпались и смотрели через разрисованные инеем стёкла, они замечали, что перья птиц будто слегка расцвечены розовым. Или это были первые солнечные лучи, пробившиеся сквозь льдинки? Затейливый орнамент из морозных веточек будто отдавал голубизной. Или это утреннее небо так отражалось в стёклах?
Не смогла заморозить в глубине души Кристаллия то чувство, что изменило её, позволило оттенкам цвета проникнуть и в снежные узоры, и в ледяное сердце Стража Зимы. Она вернулась в те края, где встретилась с художником, и осталась там, неслышно и незримо наблюдая за тем, кто растопил лёд. Зимние картины сменили другие, с нежным дыханием весны, лепестками миндаля и зеленью молодой травы. Потом летний зной с пышным цветением и волнами, разбивающимися о берег моря, стали сюжетами картин художника. Неспешная задумчивая осень с гроздьями ягод и разноцветьем листьев пришла на холст, радуя яркими оттенками. Кристаллия будто впитывала цвета, насыщаясь палитрой красок. Вечный белый раскрасился радугой, и уже не хотел оставаться монотонным. А сердце билось в груди, собирая тепло отовсюду – от первых цветов, от летних дождей, от пёстрых листьев. И от того чувства, которое не могла объяснить Кристаллия, глядя на художника.
В городок вновь пришла зима, сменив морось дождливых дней и слякоть дорог на снежные одежды. Холодный ветер уже начал стучать в ставни и двери. Кристаллия смотрела, как в камине в доме художника ярко горел огонь, и отчего-то ей захотелось почувствовать тепло и уют, сидя рядом с тем, кто разбудил её сердце. Она уже было собралась с духом, чтобы постучать в двери. Что будет дальше, Кристаллия не думала, ей просто захотелось посмотреть в глаза того, чьей невидимой тенью она была почти год.
Но внезапно небо потемнело, повалил снег густыми хлопьями. Температура резко понизилась, мороз начал крепчать. Кристаллия почувствовала приближение сестёр. Так оно и было – метель разыгралась не на шутку, шквалистый ветер налетел ледяными порывами.
– Ты забыла о долге, сестра? – морозное дыхание Хлады обожгло даже стволы деревьев.
– Мы не дождались тебя на танце Зимы! – укоряюще громыхнула льдом Леда.
– Ты слишком долго в этом месте! Человек не должен мешать долгу Стража! – закрутила вихрем снег Метелика.
Ледяные слова сестёр ударили громом:
– Лавиния скоро появится. Здесь будет снежная пустошь, чтобы не осталось воспоминаний!
Кристаллия услышала грозное рокотанье – то Лавиния гнала снежную лавину, готовясь накрыть и лес, и городок, и домик художника.
– Не бывать этому никогда! – крикнула Кристаллия. Она в последний раз глянула на огонь камина, на художника у холста, и полетела навстречу старшей сестре. Лавиния мчалась, готовая со всей мощью раздавить то, что стало младшей сестре дороже долга Стража Зимы. Холод, стужа, снежная буря вот-вот всё заморозят, завалят снегом.
Кристаллия вспомнила, как весной оживают деревья, как журчат ручьи и расцветают яблони. Она улыбнулась летним воспоминаниям о буйстве зелени и пышном цветении. Недавняя ещё осенняя палитра вспыхнула в памяти радугой цвета. Все краски, всё тепло и всю нерастраченную любовь собрала вместе Кристаллия в своём сердце. Вспыхнуло оно яркой звёздочкой, тёплой, живой. Разгорелся огонь в сердце так сильно, что это почувствовали все сёстры Винтер. Снежная лавина замедлила ход, осыпалась сугробами в поле, так и не долетев до цели. Лавиния резко развернулась и полетела обратно, призывно махнув рукой сёстрам. Хлада, Леда и Метелика недоумённо посмотрели на младшую, и отправились за Лавинией, опасливо облетев Кристаллию, не сказав ни слова на прощанье. Да и что им было сказать обычной девушке, которая стояла в лёгком белом платье посреди снежной поляны.
– Замёрзнешь! Идём в дом, согреешься! – услышала Кристаллия знакомый голос. Художник уже укрывал её от холода своим полушубком.
– Мне почти не холодно! – улыбнулась девушка, впервые в жизни чувствуя холод. Она поняла, что уже больше не Страж Зимы. Горячее сердце растопило лёд, и Кристаллия стала… человеком.
В доме на окраине городка живёт пара молодых художников. Кайл удивительно хорошо рисует пейзажи. Они будто настоящие, кажется вот-вот – и птица вспорхнёт с ветки, а лес наполнится щебетом и шумом листвы. Ягоды на холстах будто так и просятся их сорвать, а цветы манят насладиться ароматом.
О картинах Кристаллии говорят, что они похожи на зимние узоры на окнах. Каждый видит в них что-то своё – неведомых птиц с затейливым оперением, диковинные цветы с иных планет, расцвеченные бликами солнца леса с изящными ветвями и невесомыми листьями.
Пятилетняя Касси тоже рисует. На картинах юной художницы голубой снег и ели в сиреневом наряде, розовые сосульки и снеговики из разноцветных снежных шаров. На каждом рисунке дом с горящим камином и окнами, разрисованными морозными узорами из… самого настоящего инея! А как же иначе – ведь их рисует дочь Стража Зимы!
МУСОРНАЯ КАРТА
– Ребята, ничего не забыли? – окинула взглядом небольшой отряд Вика.
– Всё взяли! Отправляемся! – Эдик, Сашка, Жанна и Максим нетерпеливо поглядывали в сторону леса.
Друзья решили провести летний день на природе, оттачивая навыки, приобретённые в туристическом кружке. Этот поход они задумали коротким, но по всем правилам – с точным следованием маршруту по компасу, остановками со сборкой палаток, рыбалкой у реки, разжиганием костра со всеми правилами противопожарной безопасности, приготовлением обеда. От городской окраины ребята отправились на северо-восток по указанию стрелки компаса.
