Шанталь почувствовала, как у нее закружилась голова. Она схватилась рукой за спинку кровати и села на жесткий матрац. Ноги стали словно ватными. Из глаз вдруг брызнули слезы... Она смотрела на этого человека... и не могла до конца поверить в то, что это не сон.
- Я гражданин Луше, депутат Национального Конвента, - представился мужчина. - Сегодня утром Конвент постановил выпустить из тюрем всех лиц, арестованных ранее, как подозрительные. Мы начали с Консьержери и с Ла Форс. И с женщин соответственно. Так что гражданки, с сегодняшнего дня вы свободны.
- Я же говорила! - воскликнула Лилу и радостно засмеялась, хлопнув в ладоши. - Я же говорила, что нас освободят!
Шанталь перевела дыхание и вытерла рукой глаза.
- Благодарю вас, - произнесла она. - Здесь, в Ла Форс мой новорожденный сын. Я должна его найти. Если... - голос Шанталь дрогнул, - если его еще не успели отправить в сиротский дом.
Луше внимательно посмотрел на нее.
- Хорошо, гражданка, - ответил он, - Найдем вашего ребенка. А вы пока собирайте вещи.
Глава 10
Пьер Луше быстрым шагом шел по мрачному тюремному коридору, и Шанталь с трудом поспевала за ним. Левую руку она прижала к груди, где отчаянно билось сердце, а правой придерживала тесьму перекинутой через плечо котомки. Там лежали ее вещи и бумажный листок, на котором Лилу, уходя, написала ей свой адрес перед тем, как они расстались.
- Обязательно приходи к нам, - проговорила рыжеволосая девушка, обняв Шанталь на прощание.
Шанталь кивнула ей и ласково погладила по руке.
- А ты была права, Лилу, - проговорила она. - Ты не обижайся... я на тебя так грубо кричала иногда. Прости меня.
- Да что ты, Шанталь... - Лилу весело посмотрела на нее, - какие обиды. Мы же обе так измучились, я все понимаю. Но ангелы меня не обманули, ты сама это видишь.
Она улыбнулась.
Шанталь еще раз крепко обняла ее.
- А как ты доберешься до дома совсем одна? - спросила она, с тревогой глядя на большой живот Лилиан.
- Доберусь, - решительно ответила Лилу. - Живу я совсем недалеко отсюда. Я думаю, Эжен уже дома и встретит меня.
- Дай то Бог, - ответила Шанталь, вспомнив слова Луше о том, что в первую очередь освобождали узников, переведенных в Консьержери.
"Надеюсь, к этому моменту Эжен был еще жив", - подумала она.
Луше стоял на пороге камеры, глядя на их прощание и ожидая, когда Шанталь последует за ним.
И вот сейчас, попрощавшись с Лилиан, Шанталь торопливо шла за Луше.
"А что, если я так и не найду Франсуа?" - подумала она и даже похолодела от этой мысли.
В этот момент Луше скрылся за поворотом. Там начинался еще один коридорчик, поменьше... И тут до слуха Шанталь донесся детский плач. Ее сердце отчаянно забилось. Как ей показалось, плакало как будто несколько детей.
- Ну вот, - спокойно сказал Луше, остановившись перед какой-то массивной дверью. - Похоже, это здесь.
Он извлек из кармана огромную связку ключей и стал перебирать их. - Сейчас попробуем отыскать нужный. Он перебирал ключи, поочередно вставляя каждый в замочную скважину.
"Интересно, куда делись все охранники, - подумала Шанталь и вспомнила про Жана. - Где он теперь?"
Словно угадав мысли женщины, Луше повернулся к ней.
- Вот, приходится самим. Почти все из охраны покинули тюрьму еще вчера. Они сами теперь боятся возмездия, - он слегка усмехнулся.
- Попробуйте этот ключ, - Шанталь дотронулась до совсем небольшого ключика, - я почему-то думаю, что он подойдет.
Луше послушно вставил ключ в скважину, повернул пару раз, и дверь с протяжным стоном открылась.
- Сердце матери подсказало, - улыбнулся он Шанталь.
Но она, не слушая его, вбежала в комнату. Это было помещение с сырыми стенами и низким потолком. Правда, зарешеченное окно было здесь довольно большим. Солнечный свет падал на грубо сколоченные деревянные кроватки с высокими бортиками, стоявшие вдоль стены. Там были дети.
- Ваш сын должен быть здесь, - проговорил Пьер Луше.
Шанталь кивнула и быстрым шагом подошла к кроваткам, внимательно заглядывая в каждую из них. Всего их было восемь. Восемь новорожденных, появившихся на свет в разгар террора в мрачных стенах огромной тюрьмы Ла Форс. Пять девочек и трое мальчиков. Шанталь поняла это, читая имена и фамилии детей, написанные на деревянных табличках. Последние были закреплены у изголовья кроваток. В самой последней кроватке, стоявшей у окна, она увидела своего сына. Она сразу же узнала его, наклонилась и взяла на руки. И только потом прочитала надпись, сделанную на табличке:
"Франсуа Дюбуа. Рожден 7-го термидора II-го года республики"
Ребенок открыл глаза и заплакал. Его плач становился все сильнее и сильнее. Шанталь растерянно обернулась в сторону ожидавшего на пороге Луше.
- Можно мне немного времени? - смущенно произнесла она, - Мне надо перепеленать его. И покормить.
- Хорошо, - Луше кивнул головой. - Полчаса вам хватит, гражданка?
- Да, конечно, - ответила Шанталь, прижимая к груди ребенка.
- Тогда занимайтесь сыном. Попозже я вернусь.
Он повернулся к двери, собираясь уходить.
- А что... что будет с этими детьми? - растерянно спросила Шанталь, показывая на остальные кроватки.
Почти все дети проснулись, и комната огласилась многоголосым плачем.
- Также будем искать их родителей, - отозвался Луше. - Надеюсь, их не успели казнить.
- Я тоже надеюсь, - тихо ответила Шанталь. - И... спасибо вам.
Луше с сочувствием посмотрел на нее и, кивнув, вышел за дверь, прикрыв ее.
Шанталь перепеленала ребенка, использовав для этого несколько полотенец, которые нашла в этой же комнате. Затем, поднесла его к груди, и ребенок сразу же успокоился и начал жадно пить молоко. Он действительно был очень голоден. Шанталь смотрела на него, а по щекам опять текли слезы. Но теперь это были слезы радости...
- Теперь никто нас больше не разлучит, - прошептала она, нежно целуя сына. - Никто и никогда.
***
Шанталь стояла за воротами мрачного здания тюрьмы Ла Форс и жадно вдыхала свежий воздух. В лицо ей ударил теплый ветерок, и она с наслаждением подняла голову, посмотрев на безоблачное синее небо. Сколько же времени она провела в тюрьме? Да, более десяти месяцев, почти год.
Молодая женщина глубоко вздохнула и прижала к себе сверток из залатанного казенного одеяльца, внутри которого спал маленький Франсуа.
- Ты спас меня... - прошептала она, тихо целуя ребенка. Он крепко спал, успокоившись после кормления.
Шанталь улыбнулась и, поправив тесьму котомки, сделала несколько осторожных шагов. После недавних родов она все еще чувствовала сильную слабость. Её усугубляло и то, что со вчерашнего завтрака она почти ничего не ела. Закружилась голова и Шанталь, крепко держа в руках сверток с ребенком, прижалась спиной к тюремной ограде. Когда стало чуть получше, она двинулась вперед, думая, куда ей теперь податься.
Особняк, где они жили вместе с Матье был конфискован в пользу республики сразу же после ее ареста. К тому же он находился в пригороде Парижа, и Шанталь подумала, что ехать туда почти два часа у нее сейчас совсем не будет сил. Размышляя, что делать, она шла по каменной мостовой все дальше и дальше удаляясь от страшных, пропитанных страданием и болью, стен Ла Форс. Ярко светило солнце, словно тоже радуясь вместе с парижанами.
А люди действительно выглядели радостными. Навстречу Шанталь попалась пара молодых людей - высокий парень с длинными темными волосами, собранными в хвост. Он чем-то напомнил Шанталь Франсуа д'Аспера, и сердце молодой женщины сдавила боль. Парень шел под ручку с хрупкой светловолосой девушкой. Она несла большой букет белых роз. Парочка весело болтала о чем-то, а, поровнявшись с Шанталь, оба улыбнулись ей, как своей хорошей знакомой.
- С праздником, гражданка! - воскликнули они почти одновременно и засмеялись.
- С каким праздником? - тихо спросила Шанталь, подумав, что за время ее нахождения в тюрьме все даты у нее в голове совершенно спутались.
- Ну как же... - девушка удивленнно посмотрела на нее своими глубокими синими глазами, - разве вы не знаете? Сегодня в девять утра на площади Революции наконец-то казнили этого тирана Робеспьера.
- Мы видели это! - весело подхватил парень. - С праздником, гражданка!
И смеясь, они пошли дальше.
Шанталь молча посмотрела им вслед и двинулась вперед. Вскоре она заметила, что на улицах Парижа действительно царит радостное оживление. Многие люди несли в руках цветы. Слышался смех. Некоторые танцевали и обнимались прямо на улицах. Словно тяжелая каменная плита страха и смерти, давившая весь последний год город, да и всю страну, наконец-то была убрана. И в людские сердца хлынул поток свежего воздуха...
"Как же жаль, что Франсуа не дожил до этого дня", - подумала Шанталь, и на ее глазах опять появились слезы. Но она решительно вытерла их рукой и пошла дальше, все еще размышляя, куда податься.
- Гражданка, подвезти тебя? - рядом с ней остановился экипаж, и возница приоткрыл дверь, глядя на нее. - Вижу, ты устала... да еще и с ребенком.
Предложение было очень заманчивым, но Шанталь знала, что ей придется отказаться.
- У меня совсем нет денег, - честно призналась она.
Возница чуть удивленно приподнял свои густые брови.
- Меня только что выпустили из тюрьмы, - пояснила Шанталь, перекладывая ребенка с локтя правой, совсем затекшей руки, на левую.
Она повернулась, чтобы продолжить путь.
- Э... гражданка! - окликнул ее возница, - давай, давай, садись. В честь праздника подвезу тебя бесплатно. Да и событие-то такое, из тюрьмы выпустили.
Не каждый день такое бывает, а? - он засмеялся.
- А это твой ребенок? - он с интересом посмотрел на сверток в ее руках.
- Да, - ответила Шанталь. - Мой сын. Он родился там.
- Ну... дела, - присвистнул возница и распахнул перед ней дверь. - Давай, гражданка, не скромничай. Отвезу тебя, куда скажешь.
- Благодарю вас, - произнесла Шанталь, с трудом поднимаясь на высокую ступеньку экипажа.
- Ну, куда везти-то? - весело крикнул он, поднимая в воздухе хлыст, готовый опуститься на гнедые крупы лошадей.
- Набережная Вольтера, дом 14, - проговорила Шанталь после небольшой паузы.
Это был адрес, который она помнила в течение последних девяти месяцев. Адрес, который сказал ей Франсуа д'Аспер незадолго до своей казни.
Там жила его сестра Колетт Леру. Шанталь все-таки решилась поехать к ней.
Глава 11
Экипаж остановился перед не очень большим, но весьма красивым и изящным особняком из серого камня.
- Дом 14 по набережной Вольтера, - торжественно провозгласил возница. - Приехали, гражданка!
Он распахнул дверку экипажа и весьма галантно помог Шанталь спустится на мостовую.
- Я вам очень благодарна, - смущенно произнесла молодая женщина, все еще чувствуя неловкость, что ехала совершенно бесплатно.
- Был рад помочь, - возница улыбнулся. Затем перевел взгляд на сверток с ребенком:
- Как сына-то зовут?
- Франсуа, - ответила Шанталь.
- Расти счастливым, Франсуа - проговорил возница, забираясь на козлы.
- И ты будь счастливой, гражданка! - последние слова он прокричал, ударив кнутом по спинам лошадей, и экипаж покатился по каменной мостовой.
Несколько мгновений Шанталь смотрела ему вслед. Затем направилась в сторону особняка. Массивную дверь украшали резные деревянные узоры в виде переплетенных цветов. Шанталь перевела дыхание, собираясь с силами... Левой рукой прижала к себе ребенка, а правой дернула за веревочку, прикрепленную к бронзовому дверному колокольчику.
Вскоре за дверью послышались торопливые шаги. Дверь приоткрылась, и из-за нее выглянула женщина лет тридцати пяти, стройная и довольно высокая.
Ее темные волосы были собраны вверх, в изящную прическу, платье бирюзового цвета сочеталось с цветом серо-голубых глаз. На шее блестела нитка серебристого жемчуга. Посмотрев ей в лицо, Шанталь сразу же поняла, что это Колетт Леру, сестра Франсуа д'Аспера. Она была похожа на него, только черты ее лица казались мягче.
Женщина с удивлением посмотрела на стоявшую на пороге незнакомку с ребенком.
- Чем могу быть полезной, гражданка? - спросила она.
У Колетт был глубокий, немного хрипловатый, но приятный голос.
- Вы Колетт Леру? - спросила Шанталь.
- Да, - ответила женщина.
Затем, словно спохватившись, она приоткрыла дверь пошире и сделала приглашающий жест рукой:
- Проходите! Не стойте на пороге.
- Благодарю вас, - тихо сказала Шанталь, заходя в дом.
Сестра Франсуа закрыла за ней дверь и с интересом посмотрела на нежданную гостью.
- Меня зовут Шанталь Дюбуа, - поспешно представилась Шанталь. - Сегодня меня освободили из тюрьмы Ла Форс. Я... я была там вместе с вашим братом, Франсуа д'Аспером. Так получилось, что... - она смолкла, раздумывая, как лучше объяснить эту крайне необычную ситуацию, но в голову ничего не приходило. И она сказала все прямо и сразу же:
- Так получилось, что это... это его сын.
Она перевела дыхание и посмотрела в лицо Колетт. Та слегка побледнела и прислонилась узкой ладонью к стене.
Возникла пауза. Шанталь чувствовала, как сильно и больно бьется ее сердце. Ребенок на руках заворочался и пискнул.
- Боже мой... - тихо сказала Колетт.
Шанталь молчала, чувствуя, как к щекам прилила кровь.
- Это правда, - сказала она. - Я не обманываю. Незадолго перед переводом в Консьержери, Франсуа сказал мне ваш адрес. Поэтому я и пришла. Но если это вам неприятно и доставляет лишние хлопоты, я уйду.
Шанталь уже повернулась к двери, но Колетт Леру сжала ее руку.
- Нет, нет... не уходите, Шанталь, - торопливо проговорила она. - Пойдемте в гостиную. Там вы расскажете мне все подробно.
Сидя в уютной гостиной на атласном диванчике, Шанталь подробно рассказала историю своего пребывания в тюрьме Ла Форс.
- Боже мой... - опять повторила Колетт. Она отвернулась от Шанталь в сторону, но та успела заметить, как в глазах сестры Франсуа заблестели слезы.
Она торопливо вытерла их кружевным платочком, затем повернула к Шанталь бледное лицо с покрасневшими глазами.
- Я верю вам, девочка, - проговорила она. - Да... Франсуа всегда был такой. Всегда что-нибудь придумывал... Но сколько же вам лет?
- Двадцать три, - тихо ответила Шанталь.
Колетт встала и прошлась по комнате, сжимая руки. Затем подошла к Шанталь и нагнулась над свертком с ребенком.
- Как его зовут?
- Я назвала его также, как вашего брата, - ответила Шанталь. - Франсуа сам попросил меня об этом.
- Он же совсем малютка, - заметила Колетт. - Когда он родился?
- Три дня назад, - отозвалась Шанталь. - Меня уже собирались переводить в Консьержери, но дали отсрочку в несколько дней для восстановления сил.
И это меня спасло. А если бы не ребенок, меня казнили бы еще полгода назад. Или даже раньше, вместе с Франсуа.
- Бедная моя девочка, - Колетт села рядом с ней на диванчик. - Сколько же вам пришлось вынести...
- Главное, все уже позади, - ответила Шанталь, улыбнувшись.
- Удивительно... - тихо произнесла Колетт. - Франсуа так и не успел жениться. А теперь, у него есть сын.
- Он очень хотел, чтобы после него что-то осталось, - проговорила Шанталь и почувствовала, как у самой глаза наполняются слезами.
Возникла небольшая пауза...
- Какой спокойный малыш, - заметила Колетт, - проснулся и не плачет.
- Я покормила его незадолго перед выходом из тюрьмы, - ответила Шанталь.
