Пребывая в полном замешательстве, Александр всмотрелся в лицо каждого, кто находился с ним в одной комнате, затем, в его голове невольно всплыли последние услышанные им слова:
«Девяносто пять... шестьдесят семь... шестьдесят семь... » — повторил про себя мужчина. Вдруг, мозг Сани, уловил некую информацию, таившуюся где-то в его тёмных уголках, но пробившуюся, сквозь мглу беспамятства. Чередой образов, отрывками фраз, Александру явилось следующее:
«... на шестьдесят седьмом километре, рядом со знаком...— услышал он собственный голос, —... завтра отправляйся в сторону Калача». Вслед за этим, в полутьме, Сане привиделся занесенный снегом километровый знак, с имевшимися на нём цифрами 67.
«Что это было?.. Быть может, я начал что-то вспоминать»? — Подумал про себя Александр. После чего, поочерёдно взглянув то на медиков, то на полицейских, он ещё раз поинтересовался:
— Почему вы мне не отвечаете? Что со мной произошло?
Прозвучавшие вопросы, Алексей Павлович, и ухом не поведя, оставил без ответа, но всё же решение по Николаеву высказал:
— После выхода из комы прошло... так, плюс-минус полчаса... сейчас десять вечера, итого: пятнадцать часов. Общая слабость, рассеянность, проблемы с памятью, низкое давление... для него это состояние вполне допустимо... симптомы продержатся несколько дней. Эмм... в целом... я не вижу веских причин, чтобы оставлять его в больнице. Ему конечно стоило бы пройти курс реабилитации, но раз дело не терпит отлагательств, я пропишу ему необходимые препараты. Конкретных выводов, касаемых восстановления его памяти, я не могу озвучить, потому как он не будет под нашим наблюдением, что не есть хорошо.
Широкоплечий следователь, приблизившись к врачу, негромко тому что-то прошептал. В ответ, мужчина в белом халате отрицательно махнул головой, выразив на своём краснощёком лице тень сомнения.
Обернувшись к Сане, Анатолий подошёл и схватил того за локоть, пытаясь силой поднять его с койки.
— Вставай! Хорош уже жопу просиживать! — рявкнул светловолосый здоровяк.
Но не успел Александр подняться, как его ноги подкосились, от чего он сразу же повалился на пол. Смягчить падение, ему удалось лишь вовремя подставив перед лицом сцепленные наручниками руки. Один из полицейских подоспел следователю на помощь. Bместе они подняли Николаева, и усадили обратно на кровать. Алексей Павлович недовольно отвёл взгляд от происходящего и обратился к медсестре:
— Надюш, прикати коляску.
Услышав просьбу врача, Евгений отправил вместе с женщиной второго полицейского, и наблюдая за Саней, произнёс:
— Где его одежда, Алексей Павлович?
— Её сейчас спустят вниз.
Тем временем Саня, глубоко дыша, старался вновь не потерять сознание. Его голова то и дело шла кругом, а ноги предательски отказывались подчиняться. Виной всему была адская слабость, овладевшая телом мужчины за долгие дни коматозного состояния.
«Объяснений от них мне не дождаться, — размышлял про себя Александр. — Что им от меня нужно?.. Что дальше?»
В этот момент, в палату вернулся полицейский, кативший перед собой больничную коляску. Сержант остановился рядом с сидевшим на койке мужчиной. Самые крепкие: Анатолий на пару с лейтенантом, взяв несопротивляющегося Александра за подмышки и предплечья, перетащили его с кровати на каталку. Саня медленно подтянул к себе не слушавшиеся, ослабевшие ноги. Нервно цыкнув, Анатолий нагнулся и поставил ступни мужчины на подножки кресла.
— Фу! Какой же ты вонючий! — сморщившись, протянул здоровяк.
Не обратив внимания на усмешку, Александр молча сложил руки и уставился в пол.
— Ну что, — с довольным видом сказал Евгений, — Спускаемся вниз.
Первым из палаты вышел лейтенант, за ним сержант, кативший на коляске Александра. Евгений с Анатолием ненадолго задержались. Пожимая руку врачу, они поблагодарили его за оказанное содействие.
— Это вам спасибо, что наконец, избавляете отделение от этого товарища. — облегчённо вздохнув, сказал Алексей Павлович, а когда следователи уже направились к выходу, он добавил им вдогонку, — Рецепт и его одежду вам отдадут в приёмном покое.
Обернувшись, Евгений громко съехидничал:
— Спасибо, Палыч! Если соскучитесь, мы вернём его вам обратно.
Безразлично махнув рукой в ответ, врач направился в свой кабинет.
— Задолбали! — выругался мужчина.
В этот момент из «сестринской», вышла Надежда. Провожая взглядом удалявшихся сотрудников, женщина промолвила:
— Слава Богу!
— И не говори!
Когда дверь захлопнулась, и они остались в коридоре вдвоём, медсестра, хитро прищурившись, сказала врачу:
— Вы ведь говорили этим следователям, что он выйдет из комы со дня на день, но потом, сказали обратное, что неизвестно когда он вообще поправится.
— Да, знаю, — с улыбкой заметил Алексей Павлович, — Если честно я сам в шоке, что он так быстро оклемался. Один из следователей, этот, плешивый, видно догадался, что я им сказки рассказываю. Откуда мне было знать, когда он вышел бы из комы. У меня и без них дел по горло, ещё рассказывай им. Брякнул чтоб отстали и всё, — рассмеявшись произнёс врач. Минутой позже он заметил, — Крепкий этот Николаев, организм у него крепкий. Не каждый вообще, с такими ранениями и до больницы бы доехал. Ладно, пора домой.
* * *
Дверь лифта открылась. Из тесной кабины сержант выкатил на коляске Александра в длинный прохладный коридор. Рефлекторно по рукам, скованным металлическими браслетами, и по раздетым босым ногам мужчины, побежали мурашки. Эта поездка для Сани, казалась бесконечно долгой и утомительной. Пребывая в роли невольного пассажира ему только и оставалось, что любоваться полом, отделанным блестящим светлым кафелем, тёмными квадратами окон, белые кружевные шторы которых, скрывали пестрящий снегом уличный мрак, ярко горевшими лампами на потолке, следовавшими одна за одной, подобно прерывистой дорожной разметке. Устремив взгляд вверх, Александр, так и провожал проносившиеся над ними вытянутые источники света. Тут же, коротким отрывком, в его голове, возник фрагмент угасшей памяти:
«Саня лежит на спине. Его везут по какому-то коридору. В щёлочки приоткрытых глаз проникают проблески люминесцентных ламп. Над ним склоняются трое людей в белых халатах, лица которых скрыты медицинскими масками. Один из них делает Сане укол, другой
— держа гемакон?, везёт каталку, третий с испачканными в крови перчатками, обрабатывает ранение в его груди».
Александр, усвоив ту череду образов, что неожиданно воспроизвёл его мозг, ненадолго впал в раздумья:
«Было ли это на самом деле?.. Воспоминание это... или же просто сон?» — ломал себе голову Николаев.
Непроизвольно подняв к груди свои руки, Саня потрогал то место, где, вероятно, могли находиться следы от недавно зажившего ранения. Через тонкую ткань больничной рубахи, в паре сантиметров от правого соска, пальцы нащупали неровность кожных рубцов. Александр, хотел было оттянуть воротник своего одеяния и взглянуть на возможную зацепку к утраченным воспоминаниям, как за спиной послышался голос одного из следователей, молчавших до сей поры от самой реанимации:
— Алло, Вов... не мог бы ты приехать в больницу... забрать нас... я на своей, просто нас здесь пятеро... ну я, Джон, двое полицейских и ещё человек, скорее всего будет на коляске... на коляске говорю... так ты сможешь, нет? Ага, давай... ждём.
К этому времени, Александра уже вкатили в помещение приёмного отделения, где из-за ресепшена выглянула молодая медсестра.
— Вы за вещами мужчины? — мелодичным голосом произнесла она, выложив перед собой небольшой свёрток.
— Да. — отозвался Евгений, и указывая на примыкающий справа кабинет, добавил. — Ничего, если мужчина оденется за этой дверью?
— Если мужчина там ничего не сломает, то ничего, — улыбаясь ответила девушка, и опустив глаза, вернулась к своей работе.
— Мужчина будет аккуратен, — безэмоционально заверил Саня, когда его уже ввозили через порог помещения, закрытая дверь которого, известила деревянной табличкой: «Смотровая».
Помимо сержанта, что вкатил Александра, следом, в небольшую комнатку вошёл Анатолий. Небрежно швырнув на кушетку пакет с одеждой, здоровяк-следователь, сложив руки в карманы, процедил:
— Сейчас тебе снимут наручники. Только дёрнись мне!
Подчинившись, Саня вытянул перед собой руки, подставляя молодому сержанту браслеты. Послышался лёгкий металлический щелчок. Освободив Николаева, полицейский взял пакет, и вытряс на кушетку его содержимое: чёрную кожаную куртку, синие джинсы, тёплый вязаный чёрный свитер, пёструю футболку, пару обычных зимних ботинок, пару тёплых носков и трусы. Размяв свои передавленные запястья, Александр, не проявив интереса к вещам, осмотрелся в маленькой комнатке, где справа от двери заметил висевшее на стене зеркало. Опершись дрожащими руками на подлокотники коляски, он попытался встать на ноги. Но удалось в итоге лишь спустить стопы с подножек.
— Давай я помогу, — не вытерпев, сказал сержант, и подойдя к Сане, ухватил его за плечо, а затем потянул что есть силы вверх.
Поднявшись, Александр с трудом удержал равновесие, стоя на подкашивающихся ногах. Почувствовав, наконец, вернувшуюся власть над своим телом, он осторожно сделал шаг. Потом ещё один.
— Всё! Дальше сам, — отпустив руку Сани, и не отводя от него глаз, произнёс молодой полицейский.
Приблизившись к лавочке, обитой коричневым дермантином, Александр взглянул на лежавшую там одежду.
«Мои это тряпки или ещё чьи-нибудь? Выбора нет... не ходить же всё время в этой распашонке!» — размышляя, Саня стянул через голову рубаху и полностью нагим повернулся к зеркалу. В отражении, ему предстал молодой мужчина, чьи тёмные, порядком отросшие засаленные волосы, через весь лоб, свисали к широким дугам бровей. Покрасневшие белки глубоко посаженных глаз, подчёркивали их синий, практически сливавшийся с чёрнью зрачков, оттенок. Густая щетина, что миллиметр за миллиметром, изо дня в день, плотно обрамляла его широкие скулы, придавала сейчас лицу ещё больше мужественности. Лёгкая искривлённость переносицы являла собой отпечаток прошлого, в коем её обладатель, несомненно, принимал неоднократное участие в драках. Пересохшие тонкие губы были покрыты трещинками.
Когда же Александр перевёл взор ниже, рассматривая своё нынешнее дряблое тело, ему было невдомёк, что прежде оно выглядело куда более развитым.
— Ты долго любоваться на себя будешь? — послышался раздражённый голос Анатолия. — Одевайся уже!
Саня, только было открыл рот, чтобы ответить на замечание, как обнаружил в своём отражении, на левом плече, небольшое розовое пятнышко. Шрам. Такого же размера след, он увидел и на груди, справа. Нервно сглотнув, Александр продолжал изучать своё тело, будто бы видя его впервые. Не слыша уже крики следователя, он поднял свою правую руку, и поворачиваясь спиной к зеркалу, вдоль рёбер, увидел ещё один, длинный — порядка десяти сантиметров шрам, рубцы которого, казались такими же, совсем недавними.
— Если я и вспомню хоть что-то, какую-то мелочь, которая вам так нужна, хрен я что выложу, — произнёс Александр, и обернувшись к Анатолию, добавил, — До тех пор, пока вы мне не скажете, что со мной произошло.
Следователь ничего не ответил, лишь свёл брови и громко выдохнул.
А между тем в зеркале отразился самый жуткий след на спине Сани, — шрам, находящийся рядом с его правой лопаткой, стянутый грубыми швами, где совсем недавно, на этом же самом месте, рваной брешью зияло выходное пулевое отверстие.
Молчание воцарившееся в комнате сопровождалось слабым шелестом падающих хлопьев снега, бьющихся в оконное стекло. Миновало несколько минут. Обливаясь потом, Александр прилагал титанические усилия, дабы одеваясь не потерять равновесие и не рухнуть на пол. Зашнуровав ботинки, он поднялся с банкетки и надел поверх свитера куртку.
— Во-первых, — неожиданно произнёс Анатолий, — В тебя стреляли...
— То, что в меня стреляли, это я уже понял, — вставил Александр, рассматривая дырки в куртке, в тех местах, где раннее обнаружил следы от ранений на своём теле.
За дверью раздалось девичье хихиканье, очевидно, Евгений нашёл общий язык с медсестрой.
— Ты меня послушай, и не перебивай, хорошо?! — продолжил следователь, вплотную подойдя к Сане. — В тебя стреляли — это, во-первых. А во-вторых, ты не стоял бы сейчас, здесь, передо мной, если бы не эти парни. Полицейские. Когда они нашли тебя, истекающего кровью, поблизости врачей не было. К счастью для тебя, среди них оказались те, кто не растерялся и вовремя оказал необходимую помощь до приезда скорой. Дальше, вопросы буду задавать я, а теперь, иди.
* * *
«Следственный комитет» — гласила надпись на боку тёмно-синего фургона. Форд Транзит свернув с дороги на обочину, остановился на парковке, оставив на белом покрове изогнутые линии следов. Водитель не глушил двигатель. Клубы дыма из выхлопной трубы, взметаясь вверх, смешивались с медленно опускающимися снежинками.
Александр дремал на заднем сидении. Неожиданный хлопок по плечу разбудил его.
— Сань, пошли, конечная, — сказал Анатолий, слегка потянув его за плечо.
Обессиленный, Александр с трудом раскрыл глаза, проморгался. Расплывчатое, бледное пятно застывшее над ним в полумраке постепенно приобрело очертания.
— Вставай, давай! — скуластое лицо белокурого следователя посуровело.
Поднявшись, Александр неспешно передвигал свои ватные ноги по направлению к выходу, одновременно приводя мысли и осевшие имеющиеся воспоминания в порядок. Дорожный знак с цифрами «67». Врачи, катящие его вдоль коридора — эти фрагменты, словно элементы головоломки, не поддаваясь трактовке, крутились в голове Сани.
Скованный спереди наручниками, Александр осторожно вышел из фургона. Уличная прохлада приятно обдала лицо мужчины. Глубоко вдыхая, Саня почувствовал минутное головокружение. Дожидавшийся его Анатолий с нескрываемой нервозностью крепко взял его за локоть и гаркнул полицейским, оставшимся в фургоне:
— Браслеты мы вам потом передадим.
Евгений тем временем сидел на переднем пассажирском сидении. Наблюдая за своим напарником, он затянулся сигаретой и выпуская дым в открытую дверь произнёс.
— Спасибо, Володь. Ты нас сегодня целый день выручаешь.
— Давай уже, вали, — ворчливо ответил сидевший за рулём худощавый блондин, — И не дыми мне тут, бл*дь!
— По-братски, — шмыгнув носом, улыбающийся Евгений выдержал паузу, — Докинь ещё мужиков до отдела.
И без того уже задержавшийся на работе водитель, бранясь вытолкал глумящегося следователя и закрыл двери. После чего фургон аккуратно выехал с обочины и двинулся дальше, освещая фарами мелькающую суету падающих белых хлопьев.
Оставляя на припорошенной снегом земле цепочки следов, трое мужчин направились к располагавшемуся рядом зданию.
