Она могла бы списать свое состояние на разрушающее действия яда, если бы не одно но…
Слабость уже была совсем иной. Нежданной, непривычной, так ей не свойственной. В воздухе, пропитанном зловонием тления, уловила нотки его запаха. Один вдох, и сильнее забилось сердце, разгоняя бурлящую кровь по венам, пропитывая дурманящим запахом каждую клетку застывшего в томительном ожидании тела. Моментально перед глазами всплыл его образ: крепкий, мускулистый торс, точеные плечи, красивое, безупречное лицо, губы, к которым так хотелось дотронуться. Ее тело отлично помнило эти губы, ту нежность и ласку, что они ей дарили. Воспоминание разлилось внутри приятным теплом, формируя тугой узел желания внизу живота.
Мария зло рыкнула, отгоняя навязчивое наваждение. Только этого ей сейчас не хватало. Пересилила томящую слабость и упрямо двинулась вперед. Пересекая штольни, переплывая подводные озера, отбрасывая надоедливые мысли.
Последнее плохо получалось. И чем ближе приближалась к цели, тем сложнее было справляться с задачей. Догадывалась, что увидит. В ушах звенели слова покойницы Виктории, разум же быстро переводил их в картинки. Кристофер и Адель. Вместе.
Сжала плотно зубы, ей все равно. Плевать. Да и не долго им осталось тешиться. Для уверенности прикоснулась к рукоятке пистолета, висящего на бедре и ожидающего своего часа.
Мысли о скорой расправе придавали уверенности. Ярость и злость толкали вперед. И все же, как бы себя не настраивала, увиденное выбило из легких воздух. Резко стало тяжело дышать, в очередной раз подкосились ноги. Чтобы не упасть, ухватилась руками за выступающие камни.
Он обнимал Адель, обвил руками обмякшее тело, так трепетно, так нежно. Ласково шептал имя предательницы, поглаживая пальцами ненавистное лицо. А ведь совсем недавно эти руки с подобной нежностью касались ее саму, уста шептали ее имя. Стало непомерно тошно.
Стены поплыли у нее перед глазами. Никогда не думала, что может быть так паршиво. Даже когда предал Патрик, представляя ей Радмилу было не так. Думала, что познала ревность во всех ее проявлениях, и навсегда задавила в себе это чувство. Что никогда более не коснется сердца ее разрушительная власть.
Как же она жестоко ошиблась.
Ревность больно ударила по и так неустойчивому разуму, разрушая защитные барьеры, что так долго и упорно выстраивала вокруг сознания.
Черная, отравляющая злоба расползалась по телу с каждой секундой, заставляя сжимать зубы, жаждать мгновенной расправы.
Легко было рассуждать, что ей все равно, там, за пределами этих стен. Когда слова кажутся лишь пшиком, чужой неумелой попыткой задеть. Могла даже представить, как те целуются. Ведь он ей никто. Пыль под ногами, пустое место, средство для достижения цели. Ничто более.
И снова ошиблась.
На пустое место так не реагируют. Было бы плевать, лишь холодно усмехнулась, отсчитывая последние секунды существования предателей. И уже выкидывала бы остывающие тела на растерзанье воронью.
Она же не способна была даже пошевелиться. Дикая злость парализовала, пропитывала ядом и затуманивала сознание. Еще одно прикосновение его руки к лицу Адель вырвало угрожающее, утробное рычание из ее груди. Она не знала, что оторвет первым, его руку или ее голову.
Он тут же отреагировал на ее звериное рычание. Взгляды пересеклись. Ее прищуренный, пропитанный злобой и ненавистью, его – потрясенный. Долю секунды они смотрели друг на друга, не моргая. Она видела, как потрясение в его взгляде рассеивается подобно дымке, уступая место другому выражению. Страх. Она отчетливо видела его в расширенных от ужаса зрачках.
Губы Марии расползлись в злобной гримасе. Рука потянулась за пистолетом. Правильно боишься, мальчик. Она не прощает предателей.
Надо же, так увлекся этой дрянью, что не расслышал ее запаха, шума приближающихся шагов. Дал застать себя врасплох. Это задело, с ней он так никогда не забывался. Уверенно выдернула из кобуры пистолет, направила дуло на обидчика.
- Мария… - ее имя сорвалась хриплым вскриком.
Ноздри затрепетали от нового всплеска злости. Он сам не прятался, не пытался скрыться, лишь сильнее укрывал бесчувственное тело, закрывая своим. В его глазах плескался тот же страх, соперничая с решимостью ей помешать.
Сильнее сжала губы. Снова ошиблась. Он боялся, но не за себя, а за мерзкую тварь, которую так бережно укрывал своим телом. Защитник! От одного только вида того, как трепетно прижимает к себе предательницу, желание спустить курок взлетело в разы.
- Мария… - он пытался говорить уверенно, дрогнувший голос выдавал, она же усмехнулась, готовясь к его жалким попыткам остановить ее. – Опусти пистолет!
- И не подумаю! – сама поразилась, как холодно звучал собственный голос.
Злость и ярость разрывали на куски, гнев клокоча подымался из глубин разума. Как ни хотела себе признаваться, увиденное поразило сильнее, чем могла предположить, вытесняя из ее темной души последние проблески человечности и понимания.
Демон, сидящий в ней требовал отмщения, крови.
Расчетливо прицелилась. В ее распоряжении восемь патронов. Кристофер полностью закрыл собою сердце предательницы. Его тело было преградой для достижения цели, значит, он первый. Да и какая разница, с кого начинать. Жаль, не увидит последних минут своей благоверной.
Ехидно усмехнулась, смакуя скорую победу, прищурилась. Могла ранить в левое предплечье, от боли он рефлекторно дернется, открывая область грудной клетки. И тогда…
Мария вздрогнула. От мысленного виденья его мертвого, распростертого тела перехватило дыхание.
- Мария, не нужно! – его тихий, умоляющий голос скинул секундное оцепенение. – Опусти пистолет, и мы спокойно обо всем поговорим.
Презрительно фыркнула. Ей не о чем с ним разговаривать. Снова прицелилась, метясь ему в руку, не замечая, что непростительно долго целится, теряя драгоценные секунды.
Осипший, слабый голосок нарушил планы.
- Она не сможет убить тебя, даже если захочет.
- Адель! – крики Марии и Эдварла слились в один. Его тревожный и ее злой.
Обрадовавшись, что Адель пришла в себя, он даже на мгновение позабыл о нависшей над ними угрозе. Слегка отстранился от девушки, с тревогой всматриваясь в заостренные черты, проверяя, все ли с ней в порядке. Адель приоткрыла глаза, легкая улыбка тронула полные губы.
- Она не сможет. Не бойся. И меня не тронет. Я знаю.
- Я и не боюсь, как ты себя чувствуешь? – от заботы в его голосе Мария скривилась. Разворачивающаяся на ее глазах сцена все больше злила. Как же, не тронет она их.
Адель же, похоже, верила своим словам, игнорируя направленное на ее спутника дуло пистолета. На мгновение даже показалось, что по ее лицу проскользнуло облегчение. Она лишь плотнее прижималась к мужчине, цепляясь руками за ворот его рубашки.
- Уже хорошо!
Мария зло сжала зубы. Как трогательно! Смогла бы, заплакала от умиления.
Вот только не могла, открывающаяся ее взгляду чужая нежность лишь сильнее заводила, выворачивая наизнанку самые темные инстинкты, срывала последние оковы самообладания.
Поддавшись импульсивному порыву, спустила курок. Не особо заботясь, куда целится. Жажда мгновенной расправы сыграла с ней злую шутку, Мария промахнулась. Пуля попала в стену, всего в паре сантиметров от ненавистной пары. Срикошетила и чуть не задела ее саму.
Резко дернулась, избегая ранения, и не успела толком выпрямиться, как оказалась прижатой к стене весом чужого тела.
Вот такого исхода событий явно не ожидала. Попыталась вырваться. Безрезультатно. Яд все еще гулял в ее крови, вызывая слабость в когда-то сильном теле. Перехватывая ее руки, Кристофер развел их в стороны, свободно зажимая над головой лишь одной ладонью. Пистолет, выпав из разжатой кисти, с глухим стуком ударился об камни. Кристофер тут же отшвырнул его свободной ногой подальше.
Мария зло клацнула зубами, отмечая сторону, в которую отлетел пистолет. Ей жизненно необходимо было добраться до него, и как можно скорее. Промедление уже стоило ей одной ошибки.
Кристофер был сильнее физически, но с ней такие приемы не работали. Надавила на разум.
- Пусти! Немедленно! – она не просила. Требовала.
И сорвалась в крик, когда удерживающие, словно силки, запястья не разжались. Не может быть! Всю свою силу, всю копившуюся века мощь обрушила на его разум, приказывая подчиниться.
Болезненный стон Адель заполнил пространство пещеры. Мария бросила быстрый, оценивающий взгляд в сторону сестры. Разочарование буквально придавило к стене.
Быстро же сестричка пришла в себя. И что ей теперь делать?
Как выбраться без помощи хваленого дара?
Кристофер же хмурился. Понимал, что происходит что-то не то. Чувствовал, как она давила на него, как из глубин сознания поднималась тупая боль, желание сделать так, как требует. Но не делал. Не подчинялся приказу. И это было нереально. Он отчетливо помнил, с какой легкостью она управляла им, делала абсолютно беспомощным. Новый стон Адель зародил смелую догадку.
- Она блокирует тебя? Забирает силу?
Ее злой взгляд обжег, столько ярости, ненависти она вложила в него. Если бы только можно было взглядом убивать, уже был бы мертв. Мария подтвердила его догадку. Это упрощало, казалось, невыполнимую ранее задачу. Теперь, когда она лишена своей черной силы, они находились Марией на равных, и он мог попытаться с ней договориться.
- Успокойся! Тогда отпущу!
- Пусти! – Мария не собиралась признавать своего поражения, что загнали в угол, неистово дернулась, пытаясь скинуть с себя вес его тела, освободить руки.
Пытаясь удержать, он даже не догадывался, какой пытке ее подвергает, надавливая на еще свежую рану. Корчиться от боли на глазах у врагов точно не собиралась. Уж что, но такой радости не доставит никому.
Сделала очередную попытку вырваться. Собственная беспомощность убивала. Ослабевшая от действия яда, с заблокированными силами, она была слаба и беззащитна. Единственной надеждой было изловчиться, вырваться и добраться до пистолета.
Сделала ставку на свое влияние на него. Ведь физическое влечение никуда не делось, и никакая Адель не сможет его заблокировать. Достаточно только постараться, поманить.
До этого старалась не смотреть на предателя, выворачивая голову в сторону. Цепляясь взглядом за что угодно, только не за маячившую перед лицом фигуру. Медленно подняла голову вверх, избегая его пронзительного, пытливого взгляда, растянула губы в едко-сладкой ухмылке.
- Ты не сможешь удерживать меня вечно! Да и твоя помощница слаба, надолго ее сил не хватит!
Усмехнулась, видя правоту своих слов на изможденном от усилий лице сестры. Долго она с такими темпами не протянет. И тогда отплата будет вдвойне страшнее.
Кристофер проследил за ее взглядом, отмечая напряжение, скрутившее Адель. Она вжалась в стену, практически не дыша, закрыв глаза.
Он разрывался между желанием подлететь к ней, узнать, все ли с ней в порядке и долгом. Понимал, что если отпустит Марию сейчас, совершит непростительную ошибку. Он не хотел рисковать.
Видел решимость в ее жестких злых глазах. Видел свою смерть в черных бездонных омутах. Было странно, но совершенно не злился на нее, на ее одержимое желание его уничтожить.
Но вот позволить ей убить Адель не мог. Девочка и так достаточно пострадала ни за что, и это был его долг – вытащить ее из этой передряги живой и невредимой. Даже если ради этого придется немного обезвредить Марию.
- Отпущу, если пообещаешь ее не трогать. И тогда мы спокойно с тобой все обсудим.
Мария криво усмехнулась. Его забота только усугубляла ситуацию. Она не собиралась больше вести с ним задушевные беседы. И плевать на то, что от близости его тела кружилась голова, и бросало в дрожь от случайных прикосновений. Мария упрямо игнорировала любые проявления своего тела, вызванные врагом.
- И ты мне поверишь?
С вызовом ждала его ответа, закипая от злости, видя его сомнения. Черт бы его побрал. Хотя он был прав, что не доверял ей.
- Поверю!
Кристофер прикоснулся кончиками пальцев к ее подбородку. Заставляя смотреть ему в глаза. Пытаясь отыскать в ее намек на истину.
Мария зло сжала челюсть. От его руки несло Адель, захотелось вцепиться в предательскую ладонь зубами и разодрать, прогоняя прочь ненавистный запах.
Но все же сдержалась. От ее убедительности зависел исход.
Как могла, искренне улыбнулась, на мгновение потерялась в глубине его глаз, и поклялась, не дрогнув:
- Обещаю!
От пристального, пронзающего душу взгляда захотелось спрятаться, увернуться. Выдержала. Он молча отпустил ее руки, и слегка коснулся губами макушки волос, вдыхая полной грудью дурманящий разум запах. Решение давалось тяжело, но не хотел своим недоверием окончательно все разрушить. Им и так предстоял долгий и нелегкий разговор.
Ведя с собственным разумом борьбу, отступил на полушаг. Подсознание кричало, что не стоит.
Она опустила голову и криво усмехнулась. Делая резкий выпад коленом, целясь прямо в пах. Быстро увернувшись от протянутой, пытающейся ее поймать руки согнувшегося пополам и хрипящего от боли Кристофера. Надо же, даже в таком состоянии он пытается ей помешать.
Наивный. Она уже добралась до своего пистолета, и, ликуя, направляла дуло в сторону сгорбившейся от страха сестры.
Рассчитывать выстрелы не было возможности. Как и наслаждаться ее страхом. А ведь как хотелось. Чтобы дрянь помучалась, подольше, чтобы отплатила за каждый прожитый в горе день. Кристофер быстро приходил в себя, и у Марии не было даже минуты.
Первый выстрел повредил предательнице ногу. Вскрикнув от боли, Адель дернулась, но область сердца так и не открыла.
Мария чертыхнулась, выпуская вторую пулю, задевая руку. Злая, торжествующая улыбка озарила ее жестокое лицо. Вот и все! Она видела цель.
Больше никаких промахов и ошибок, прищурилась, целясь точно в сердце. И совсем не ожидала, что, упав на колени перед предательницей, Кристофер закроет ее тело своим.
Ярость буквально взорвала мозг, от злости затряслись руки. Опять! Как он посмел ей помешать?
Злой рык слился с его криком.
- Ну же, стреляй! – она никогда не видела его таким злым. Гнев исказил прекрасные черты. – Хочешь ее, придется сначала убить меня!
Мария зло смотрела на него, поражаясь решительности умереть из-за недостойной дряни. Предатель! Защищая Адель, он снова и снова предавал ее. И не было ему оправданий.
Мария решительно сжала пистолет, опустила палец на курок. Направила черное дуло прямо в сердце.
Он в упор, не отводя взгляда, смотрел в лицо женщины, которая с холодной решительностью, не дрогнув, собиралась его убить. А он ведь хотел разделить с ней всю свою дальнейшую жизнь. Видно, в ее планы подобное не входило. Было тяжело, горько разочаровываться в ней. Осознание, что глупая месть дороже, чем он, неприятно саднило, выворачивая душу наизнанку. Как же быстро она забыла все те слова, что говорила ему. Каким незначительным все это оказалось для нее.
Не страшила собственная смерть, было жаль, что он ничем не поможет несчастной Адель.
Что подвел ее. Не справился. Подвел отца. Увлекся и завалил возложенную на него миссию.
Мария медлила. Мучительное ожидание, смотрящее в упор смертоносное дуло.
И ее глаза. Они блестели странным блеском, торжественно прекрасная в своей злобе, даже сейчас он не мог сопротивляться магическому влечению, не мог оторвать от нее взгляд.
Слабость уже была совсем иной. Нежданной, непривычной, так ей не свойственной. В воздухе, пропитанном зловонием тления, уловила нотки его запаха. Один вдох, и сильнее забилось сердце, разгоняя бурлящую кровь по венам, пропитывая дурманящим запахом каждую клетку застывшего в томительном ожидании тела. Моментально перед глазами всплыл его образ: крепкий, мускулистый торс, точеные плечи, красивое, безупречное лицо, губы, к которым так хотелось дотронуться. Ее тело отлично помнило эти губы, ту нежность и ласку, что они ей дарили. Воспоминание разлилось внутри приятным теплом, формируя тугой узел желания внизу живота.
Мария зло рыкнула, отгоняя навязчивое наваждение. Только этого ей сейчас не хватало. Пересилила томящую слабость и упрямо двинулась вперед. Пересекая штольни, переплывая подводные озера, отбрасывая надоедливые мысли.
Последнее плохо получалось. И чем ближе приближалась к цели, тем сложнее было справляться с задачей. Догадывалась, что увидит. В ушах звенели слова покойницы Виктории, разум же быстро переводил их в картинки. Кристофер и Адель. Вместе.
Сжала плотно зубы, ей все равно. Плевать. Да и не долго им осталось тешиться. Для уверенности прикоснулась к рукоятке пистолета, висящего на бедре и ожидающего своего часа.
Мысли о скорой расправе придавали уверенности. Ярость и злость толкали вперед. И все же, как бы себя не настраивала, увиденное выбило из легких воздух. Резко стало тяжело дышать, в очередной раз подкосились ноги. Чтобы не упасть, ухватилась руками за выступающие камни.
Он обнимал Адель, обвил руками обмякшее тело, так трепетно, так нежно. Ласково шептал имя предательницы, поглаживая пальцами ненавистное лицо. А ведь совсем недавно эти руки с подобной нежностью касались ее саму, уста шептали ее имя. Стало непомерно тошно.
Стены поплыли у нее перед глазами. Никогда не думала, что может быть так паршиво. Даже когда предал Патрик, представляя ей Радмилу было не так. Думала, что познала ревность во всех ее проявлениях, и навсегда задавила в себе это чувство. Что никогда более не коснется сердца ее разрушительная власть.
Как же она жестоко ошиблась.
Ревность больно ударила по и так неустойчивому разуму, разрушая защитные барьеры, что так долго и упорно выстраивала вокруг сознания.
Черная, отравляющая злоба расползалась по телу с каждой секундой, заставляя сжимать зубы, жаждать мгновенной расправы.
Легко было рассуждать, что ей все равно, там, за пределами этих стен. Когда слова кажутся лишь пшиком, чужой неумелой попыткой задеть. Могла даже представить, как те целуются. Ведь он ей никто. Пыль под ногами, пустое место, средство для достижения цели. Ничто более.
И снова ошиблась.
На пустое место так не реагируют. Было бы плевать, лишь холодно усмехнулась, отсчитывая последние секунды существования предателей. И уже выкидывала бы остывающие тела на растерзанье воронью.
Она же не способна была даже пошевелиться. Дикая злость парализовала, пропитывала ядом и затуманивала сознание. Еще одно прикосновение его руки к лицу Адель вырвало угрожающее, утробное рычание из ее груди. Она не знала, что оторвет первым, его руку или ее голову.
Он тут же отреагировал на ее звериное рычание. Взгляды пересеклись. Ее прищуренный, пропитанный злобой и ненавистью, его – потрясенный. Долю секунды они смотрели друг на друга, не моргая. Она видела, как потрясение в его взгляде рассеивается подобно дымке, уступая место другому выражению. Страх. Она отчетливо видела его в расширенных от ужаса зрачках.
Губы Марии расползлись в злобной гримасе. Рука потянулась за пистолетом. Правильно боишься, мальчик. Она не прощает предателей.
Надо же, так увлекся этой дрянью, что не расслышал ее запаха, шума приближающихся шагов. Дал застать себя врасплох. Это задело, с ней он так никогда не забывался. Уверенно выдернула из кобуры пистолет, направила дуло на обидчика.
- Мария… - ее имя сорвалась хриплым вскриком.
Ноздри затрепетали от нового всплеска злости. Он сам не прятался, не пытался скрыться, лишь сильнее укрывал бесчувственное тело, закрывая своим. В его глазах плескался тот же страх, соперничая с решимостью ей помешать.
Сильнее сжала губы. Снова ошиблась. Он боялся, но не за себя, а за мерзкую тварь, которую так бережно укрывал своим телом. Защитник! От одного только вида того, как трепетно прижимает к себе предательницу, желание спустить курок взлетело в разы.
- Мария… - он пытался говорить уверенно, дрогнувший голос выдавал, она же усмехнулась, готовясь к его жалким попыткам остановить ее. – Опусти пистолет!
- И не подумаю! – сама поразилась, как холодно звучал собственный голос.
Злость и ярость разрывали на куски, гнев клокоча подымался из глубин разума. Как ни хотела себе признаваться, увиденное поразило сильнее, чем могла предположить, вытесняя из ее темной души последние проблески человечности и понимания.
Демон, сидящий в ней требовал отмщения, крови.
Расчетливо прицелилась. В ее распоряжении восемь патронов. Кристофер полностью закрыл собою сердце предательницы. Его тело было преградой для достижения цели, значит, он первый. Да и какая разница, с кого начинать. Жаль, не увидит последних минут своей благоверной.
Ехидно усмехнулась, смакуя скорую победу, прищурилась. Могла ранить в левое предплечье, от боли он рефлекторно дернется, открывая область грудной клетки. И тогда…
Мария вздрогнула. От мысленного виденья его мертвого, распростертого тела перехватило дыхание.
- Мария, не нужно! – его тихий, умоляющий голос скинул секундное оцепенение. – Опусти пистолет, и мы спокойно обо всем поговорим.
Презрительно фыркнула. Ей не о чем с ним разговаривать. Снова прицелилась, метясь ему в руку, не замечая, что непростительно долго целится, теряя драгоценные секунды.
Осипший, слабый голосок нарушил планы.
- Она не сможет убить тебя, даже если захочет.
- Адель! – крики Марии и Эдварла слились в один. Его тревожный и ее злой.
Обрадовавшись, что Адель пришла в себя, он даже на мгновение позабыл о нависшей над ними угрозе. Слегка отстранился от девушки, с тревогой всматриваясь в заостренные черты, проверяя, все ли с ней в порядке. Адель приоткрыла глаза, легкая улыбка тронула полные губы.
- Она не сможет. Не бойся. И меня не тронет. Я знаю.
- Я и не боюсь, как ты себя чувствуешь? – от заботы в его голосе Мария скривилась. Разворачивающаяся на ее глазах сцена все больше злила. Как же, не тронет она их.
Адель же, похоже, верила своим словам, игнорируя направленное на ее спутника дуло пистолета. На мгновение даже показалось, что по ее лицу проскользнуло облегчение. Она лишь плотнее прижималась к мужчине, цепляясь руками за ворот его рубашки.
- Уже хорошо!
Мария зло сжала зубы. Как трогательно! Смогла бы, заплакала от умиления.
Вот только не могла, открывающаяся ее взгляду чужая нежность лишь сильнее заводила, выворачивая наизнанку самые темные инстинкты, срывала последние оковы самообладания.
Поддавшись импульсивному порыву, спустила курок. Не особо заботясь, куда целится. Жажда мгновенной расправы сыграла с ней злую шутку, Мария промахнулась. Пуля попала в стену, всего в паре сантиметров от ненавистной пары. Срикошетила и чуть не задела ее саму.
Резко дернулась, избегая ранения, и не успела толком выпрямиться, как оказалась прижатой к стене весом чужого тела.
Вот такого исхода событий явно не ожидала. Попыталась вырваться. Безрезультатно. Яд все еще гулял в ее крови, вызывая слабость в когда-то сильном теле. Перехватывая ее руки, Кристофер развел их в стороны, свободно зажимая над головой лишь одной ладонью. Пистолет, выпав из разжатой кисти, с глухим стуком ударился об камни. Кристофер тут же отшвырнул его свободной ногой подальше.
Мария зло клацнула зубами, отмечая сторону, в которую отлетел пистолет. Ей жизненно необходимо было добраться до него, и как можно скорее. Промедление уже стоило ей одной ошибки.
Кристофер был сильнее физически, но с ней такие приемы не работали. Надавила на разум.
- Пусти! Немедленно! – она не просила. Требовала.
И сорвалась в крик, когда удерживающие, словно силки, запястья не разжались. Не может быть! Всю свою силу, всю копившуюся века мощь обрушила на его разум, приказывая подчиниться.
Болезненный стон Адель заполнил пространство пещеры. Мария бросила быстрый, оценивающий взгляд в сторону сестры. Разочарование буквально придавило к стене.
Быстро же сестричка пришла в себя. И что ей теперь делать?
Как выбраться без помощи хваленого дара?
Кристофер же хмурился. Понимал, что происходит что-то не то. Чувствовал, как она давила на него, как из глубин сознания поднималась тупая боль, желание сделать так, как требует. Но не делал. Не подчинялся приказу. И это было нереально. Он отчетливо помнил, с какой легкостью она управляла им, делала абсолютно беспомощным. Новый стон Адель зародил смелую догадку.
- Она блокирует тебя? Забирает силу?
Ее злой взгляд обжег, столько ярости, ненависти она вложила в него. Если бы только можно было взглядом убивать, уже был бы мертв. Мария подтвердила его догадку. Это упрощало, казалось, невыполнимую ранее задачу. Теперь, когда она лишена своей черной силы, они находились Марией на равных, и он мог попытаться с ней договориться.
- Успокойся! Тогда отпущу!
- Пусти! – Мария не собиралась признавать своего поражения, что загнали в угол, неистово дернулась, пытаясь скинуть с себя вес его тела, освободить руки.
Пытаясь удержать, он даже не догадывался, какой пытке ее подвергает, надавливая на еще свежую рану. Корчиться от боли на глазах у врагов точно не собиралась. Уж что, но такой радости не доставит никому.
Сделала очередную попытку вырваться. Собственная беспомощность убивала. Ослабевшая от действия яда, с заблокированными силами, она была слаба и беззащитна. Единственной надеждой было изловчиться, вырваться и добраться до пистолета.
Сделала ставку на свое влияние на него. Ведь физическое влечение никуда не делось, и никакая Адель не сможет его заблокировать. Достаточно только постараться, поманить.
До этого старалась не смотреть на предателя, выворачивая голову в сторону. Цепляясь взглядом за что угодно, только не за маячившую перед лицом фигуру. Медленно подняла голову вверх, избегая его пронзительного, пытливого взгляда, растянула губы в едко-сладкой ухмылке.
- Ты не сможешь удерживать меня вечно! Да и твоя помощница слаба, надолго ее сил не хватит!
Усмехнулась, видя правоту своих слов на изможденном от усилий лице сестры. Долго она с такими темпами не протянет. И тогда отплата будет вдвойне страшнее.
Кристофер проследил за ее взглядом, отмечая напряжение, скрутившее Адель. Она вжалась в стену, практически не дыша, закрыв глаза.
Он разрывался между желанием подлететь к ней, узнать, все ли с ней в порядке и долгом. Понимал, что если отпустит Марию сейчас, совершит непростительную ошибку. Он не хотел рисковать.
Видел решимость в ее жестких злых глазах. Видел свою смерть в черных бездонных омутах. Было странно, но совершенно не злился на нее, на ее одержимое желание его уничтожить.
Но вот позволить ей убить Адель не мог. Девочка и так достаточно пострадала ни за что, и это был его долг – вытащить ее из этой передряги живой и невредимой. Даже если ради этого придется немного обезвредить Марию.
- Отпущу, если пообещаешь ее не трогать. И тогда мы спокойно с тобой все обсудим.
Мария криво усмехнулась. Его забота только усугубляла ситуацию. Она не собиралась больше вести с ним задушевные беседы. И плевать на то, что от близости его тела кружилась голова, и бросало в дрожь от случайных прикосновений. Мария упрямо игнорировала любые проявления своего тела, вызванные врагом.
- И ты мне поверишь?
С вызовом ждала его ответа, закипая от злости, видя его сомнения. Черт бы его побрал. Хотя он был прав, что не доверял ей.
- Поверю!
Кристофер прикоснулся кончиками пальцев к ее подбородку. Заставляя смотреть ему в глаза. Пытаясь отыскать в ее намек на истину.
Мария зло сжала челюсть. От его руки несло Адель, захотелось вцепиться в предательскую ладонь зубами и разодрать, прогоняя прочь ненавистный запах.
Но все же сдержалась. От ее убедительности зависел исход.
Как могла, искренне улыбнулась, на мгновение потерялась в глубине его глаз, и поклялась, не дрогнув:
- Обещаю!
От пристального, пронзающего душу взгляда захотелось спрятаться, увернуться. Выдержала. Он молча отпустил ее руки, и слегка коснулся губами макушки волос, вдыхая полной грудью дурманящий разум запах. Решение давалось тяжело, но не хотел своим недоверием окончательно все разрушить. Им и так предстоял долгий и нелегкий разговор.
Ведя с собственным разумом борьбу, отступил на полушаг. Подсознание кричало, что не стоит.
Она опустила голову и криво усмехнулась. Делая резкий выпад коленом, целясь прямо в пах. Быстро увернувшись от протянутой, пытающейся ее поймать руки согнувшегося пополам и хрипящего от боли Кристофера. Надо же, даже в таком состоянии он пытается ей помешать.
Наивный. Она уже добралась до своего пистолета, и, ликуя, направляла дуло в сторону сгорбившейся от страха сестры.
Рассчитывать выстрелы не было возможности. Как и наслаждаться ее страхом. А ведь как хотелось. Чтобы дрянь помучалась, подольше, чтобы отплатила за каждый прожитый в горе день. Кристофер быстро приходил в себя, и у Марии не было даже минуты.
Первый выстрел повредил предательнице ногу. Вскрикнув от боли, Адель дернулась, но область сердца так и не открыла.
Мария чертыхнулась, выпуская вторую пулю, задевая руку. Злая, торжествующая улыбка озарила ее жестокое лицо. Вот и все! Она видела цель.
Больше никаких промахов и ошибок, прищурилась, целясь точно в сердце. И совсем не ожидала, что, упав на колени перед предательницей, Кристофер закроет ее тело своим.
Ярость буквально взорвала мозг, от злости затряслись руки. Опять! Как он посмел ей помешать?
Злой рык слился с его криком.
- Ну же, стреляй! – она никогда не видела его таким злым. Гнев исказил прекрасные черты. – Хочешь ее, придется сначала убить меня!
Мария зло смотрела на него, поражаясь решительности умереть из-за недостойной дряни. Предатель! Защищая Адель, он снова и снова предавал ее. И не было ему оправданий.
Мария решительно сжала пистолет, опустила палец на курок. Направила черное дуло прямо в сердце.
Он в упор, не отводя взгляда, смотрел в лицо женщины, которая с холодной решительностью, не дрогнув, собиралась его убить. А он ведь хотел разделить с ней всю свою дальнейшую жизнь. Видно, в ее планы подобное не входило. Было тяжело, горько разочаровываться в ней. Осознание, что глупая месть дороже, чем он, неприятно саднило, выворачивая душу наизнанку. Как же быстро она забыла все те слова, что говорила ему. Каким незначительным все это оказалось для нее.
Не страшила собственная смерть, было жаль, что он ничем не поможет несчастной Адель.
Что подвел ее. Не справился. Подвел отца. Увлекся и завалил возложенную на него миссию.
Мария медлила. Мучительное ожидание, смотрящее в упор смертоносное дуло.
И ее глаза. Они блестели странным блеском, торжественно прекрасная в своей злобе, даже сейчас он не мог сопротивляться магическому влечению, не мог оторвать от нее взгляд.
