Пролог
- Все, Кэт, на сегодня я закончила. Принимай смену. – Ей в руки сгрузили тяжелую стопку влажного белья. Наволочки. Простыни. Полотенца. Согнуться можно под таким грузом. Она и сгибается. Спина нещадно ноет. Как у старухи. Но разве кто здесь спрашивает, что ей хочется? Никому нет дела до ее желаний. И что достала ее эта трудовая повинность.
- Доброй ночи, сестра Селестия. – Внешне она само благоразумие и покорность. И ни один мускул на лице не выдает бушующих в душе ураганов. – Не переживайте, все будет хорошо.
Круглое лицо сестры Селестии растягивается в вежливой улыбке, от которой сводит зубы.
- Доброй тебе смены, деточка.
Деточка!
Только за деточку хочется свернуть шею. Маленькую. Толстую шею, на которой сидит безобразная круглая голова с маленькими глазками. Но Кэт улыбается. И усиленно делает вид, что искренне рада торчать в этом дарховом коридоре, принимать эту дархову смену.
Улыбка сползает с ее лица, как только сестра Селестия поворачивается к ней тучной спиной и, неспешно шаркая ногами, удаляется по коридору.
Старая карга! Одна из тех, кто неимоверно бесил и занимал в ее черном списке почетные места.
Нет, не самые главные. Те были заняты. Давними друзьями.
Со злостью швырнула стопку белья на стоящую возле каменной стены скамью. Разминая затекшие руки. Полотенца и наволочки рассыпались по полу.
Дарх! Кэт бросилась их поднимать. Если кто увидит, что не справилась с гневом, будет плохо. Эти дарховы монахи! Следят за каждым ее шагом. За каждой эмоцией. За вспышками злости и агрессии. Боятся, что влияние лича не прошло бесследно. И она потенциально опасна.
Правильно боятся. Ее душа была капканом для злости, которая кипела. Требовала выхода. Мести. Всем, кто обидел. Глубоко выдохнула. Она научилась притворяться. За все годы этого дархового бесконечного лечения. Быть милой и доброй она умела. Была такой когда-то. Просто пришлось вспомнить и играть соответствующую роль. А иначе никогда не выйдет отсюда. А она хочет. Хочет на свободу. Там у нее незаконченные дела.
Быстро подобрала разбросанное белье. Сложила уже не в таком идеальном порядке, плевать. Завтра сестра, сменившая на посту, погладит. Хорошо, хоть ей запечатали магию, иначе помимо тех обязанностей, что у нее есть, добавились бы еще и многие бытовые. Можно подумать, ей мало того, что она драит полы и выносит утки за лежачими стариками.
Лечение трудом, дарх их возьми. Убила бы того, кто придумал ей такое наказание.
Колокол на главной башне отбил девять ударов. Время принимать лекарства. Время общаться с выжившими из ума древними мумиями. Взяла со стола все необходимое и, нацепив на лицо умиротворенное выражение, пошла по комнатам для престарелых этого проклятого монастыря. В котором и сама уже стала ощущать себя старухой.
Узнает, кто ее сюда запихнул, лично свернет шею.
Хотя почему узнает? Она и так в этом уверена, без нее мнимой подружки здесь не обошлось. Жалостливая, добрая до зубного скрежета Вивьен. Благодетельница, дарх ее возьми. Запихнула ее в эту богадельню и счастлива. Вот кто стоял на первом месте в списке тех, с кем хотела поквитаться.
Бывшая подружка часто приходила к ней в гости. Навещала. Беспокоилась. А Кэт с трудом сдерживала себя, чтобы не вцепиться ей в волосы и не разодрать до крови лицо. Делала вид, что не помнит ее. Не помнит тех событий, что привели в это проклятое место.
На самом деле она помнила все. До каждой мельчайшей подробности. И эти подробности заставляли ее жить. Каждый день в этом монастыре она помнила, ради чего страдает. Ради своей мести. Она должна справиться. Убедить монахов, что безопасна. Послушна и управляема. Главное – выйти из этих неприступных, пропитанных магией стен, которые без специальной печати покинуть невозможно.
А ей нужно. Очень. Ведь там, на свободе, остался ее несостоявшийся жених. И каждый прожитый год в этих проклятых стенах отдалял Кэт еще больше. От мечты. А она хочет его вернуть. Как - не важно. В мыслях прокручивала миллион всевозможных сценариев. Была одержима идеей заполучить его обратно. И эта одержимость помогала двигаться вперед.
С преувеличенным рвением толкнула очередную дверь. Как всегда, мысли о Кайделе будоражили. Злили. Поднимали из глубин отравленной личем души темные желания и инстинкты. Слишком резко прошла в глубину утопающей в полумраке комнаты. Каменные стены. Узкая кровать. Маленький стол, на который поставила лекарства. Аскетичная обстановка, как и везде. Как будто нищета и отсутствие минимального комфорта поможет быстрее вылечиться! Как бы ни так!
Эту комнату она не любила больше всего. Из-за ее обитательницы. Сухенькая старушка, с желтой пергаментной кожей, казалась, больше похожая на мумию, чем на живого человека. Древняя и дряхлая. Она даже не могла уже вставать. Но при этом пугала Кэт до коликов.
Старуха всегда молчала, но при этом так на нее смотрела своими не по годам молодыми, черными, горящими и на удивление живыми глазищами, что внутри все обмирало от страха, стоило встретиться с этим пугающим взглядом.
Вот и сейчас. Кэт аккуратно подошла к ее кровати. Старуха спала. Как же не хочется будить! Надо.
- Миссис Брекстон, просыпайтесь, время вечерних лекарств.
Раздраженно при этом поджав губы. Противная старуха не спешила просыпаться. Потрогать ее, что ли? Может, уже преставилась? Кэт брезгливо скривилась, внимательно вглядываясь, шевелится ли грудная клетка. Трогать старуху не хотелось.
«Кэээтрииин…»
Кэт испуганно подпрыгнула на месте, инстинктивно отступая на шаг. Ну вот! Опять началось!
Не отрывая пристального взгляда от спящей старухи, попятилась к двери.
«Кээтрииин!»
Старуха резко открыла глаза и повернула голову в ее сторону. И словно изморозь по коже поползла. Поднимая из глубин темной души дикий, парализующий волю страх. Черный, полный зловещей тьмы взгляд мгновенно приковал к полу. Сделал ватными, не способными сделать и шаг ноги.
«Сделай это, Кэтрин!»
Ее качнуло. И привычно закололо виски, как обычно бывало, стоило услышать зловещий голос.
«Сделай»
Отрицательно мотнула головой. И сделала полушаг. Осторожный. На тут же подогнувшихся ногах. Рухнула на пол.
«Сейчас», - голос искушал. Манил. Запретным. – «И я дам тебе то, что ты хочешь».
Сглотнула ставший в горле комок. Бедное сердце зашлось в таком бешеном и рваном ритме, что, казалось, сейчас проломит ребра.
«Сделай это, Кэт! Сейчас!»
Боль в голове усилилась. Неведомая сущность ломала ее волю. Давила. Подчиняла. Раз за разом.
Нет!
Не так!
Однажды она уже поверила личу, и чем это для нее закончилось?
Нет!
Она сделает все сама, больше не полагаясь на духов.
«Тебе ведь нужен Кайдел, - дух не унималась, - а мне нужен тот, кто заперт в его замке. У нас с тобой одни цели. Ты без меня не справишься!»
Мотнула головой, отползая на четвереньках к спасительной двери. Так близко. Всего несколько шагов. И одновременно так далеко. Когда парализованы ноги и не слушается тело.
«С твоей внешностью у тебя нет шансов, князь и близко к себе не подпустит. – Кэт уже ничему не удивлялась, как и тому, откуда у духа такие познания, ладно бы летала где, а так заперта в теле умирающей старухи. – А вот я могу изменить тебя до неузнаваемости. Сделать, кем пожелаешь. Только выпусти меня!»
На мгновение перед глазами мелькнуло лицо давней подруги. Сжала зубы сильнее. Ну нет! Уж на кого, кого, но только не быть похожей на нее!
«Поговаривают, князь в последнее время любит только блондинок, или рыжих, на брюнеток у него аллергия. - Дух продолжала методично добивать ее. – А еще, что он скоро женится, и невесту ему подобрали подходящую, родовитую, из белых драконов».
Кэт оцепенела.
- Врешь! – процедила сквозь крепко стиснутые зубы.
Дух заливисто расхохоталась. И от этого смеха по телу поползла дрожь. Хотя, казалось, куда уж больше? И так уже вся словно окоченела от общения с таким сильным призраком.
«Как знаешь! Только пока ты тут полы драишь и за старухами ухаживаешь, твои обидчики живут полноценной жизнью. У подружки твоей уже двое детей».
Кэт вздрогнула.
«Она девочку недавно родила. Ты не знала?»
Не знала.
«И другая твоя подружка беременна вторым. А ты так и сгниешь здесь. Если думаешь, что кто-то позволит тебе выйти отсюда, тогда ты полная дура!»
Сцепила зубы еще сильнее. До крови прокусывая щеку.
«Сделай это, Кэт! Только так я смогу покинуть это тело. И помочь тебе. Помочь нам. Сделай!»
Сделай…
Только так, без всяких ритуалов сможет занять ее тело.
Как мантра. Сделай.
Кэт не верила, что все так просто. Дух уверяла, что да – она древняя, еще со времен тысячелетней войны. Она и не такое может.
Обида жгла. Больно. Невыносимо. Каленым железом. В самое сердце. Казалось, даже слышит запах паленой плоти.
Сделай.
У них все хорошо! Они счастливы! И Кайдел женится.
Перевела затравленный взгляд на валяющуюся подушку. Поднялась. Странно, и ноги держат. И идти получается. Словно на автопилоте добрела до кровати, подняла подушку. Старуха лежала с закрытыми глазами. И хорошо. Так будет легче.
Зажмурилась. И сделала то, что хотела от нее древняя. Переступая последнюю черту, впуская в душу тьму.
Глава 1
Над покрытыми вечными льдами горными пиками Райохана одиноко парил орел. Такой же черный, как и населяющие княжество драконы. Хищно высматривающий добычу. Чужой в этих землях. Чудак, решивший свить гнездо на неприступных, обдуваемых ледяными ветрами скалах. Обычно орлы в Райохане не селятся. То ли из-за близости самых сильных существ в империи, то ли из-за негостеприимности природы.
Не селились. Раньше. За последние семь лет, с тех пор, как он возглавил княжество, многое изменилось. Камень за камнем они подняли Райохан с руин. Отстроили деревни. Восстановили замок. Маги помогли земле возродиться после глобальных пожаров. Наращивая травяной покров и возвращая плодородность почве. Животные вернулись в леса. Люди в деревни.
И орлы. Пока только один. По крайней мере, других он не видел. Кайдел каждое рассветное утро наблюдал за его маневренным полётом, восхищаясь красотой и грациозностью редкой в их краях птицы. Одинокой. Как и он.
И пусть рядом с ним был Рей, любимая племянница, в которой не чаял души, да и женщины, монахом за эти годы он не стал, как никогда в такие утренние часы затишья, когда никуда не нужно спешить, чувствовал себя одиноким.
Он оставался безучастным к любой женщине, которая находилась рядом. И ничего не мог с собой поделать. Ни одна не затрагивала его души. Не вызывала интерес. Тело реагировало. И только. А вот сердце… Глыба льда у него вместо сердца. Его карма. Его личное проклятье.
Слишком хорошо помнил, как горело все внутри, как перехватывало дыхание и вся его суть отзывалась рядом с избранной. И пусть сердце рвала боль от невозможности быть с ней, но именно тогда чувствовал себя живым. А сейчас…
Провидица обещала, что однажды все изменится. Он ей не верил. Но все равно зацепился за слова, раз за разом прокручивая их, они словно занозы засели в памяти, периодически всплывая на поверхность. Слова, дающие бередящую душу надежду. Что он будет любим. И сам полюбит. Вот только каждая последующая встреча разбивала эту надежду на мелкие осколки разочарования. Семь лет… А его сердце по-прежнему глухо и безмолвно.
Полюбит он. И его.
Горько ухмыльнулся. Не верил он. Да это уже и не важно. Без любви вполне можно жить. И Кайдел принял решение жениться. Ему необходим наследник, да и ослабленное войной и разрухой княжество сдало в позициях. Для развития нужны союзники, и все это с лихвой давал династический брак.
Усмехнулся, вспоминая шок брата. И его нелепые попытки отговорить. Не спешить. Не навредить себе еще больше. Как-то проговорился ему о словах провидицы, о чем впоследствии горько пожалел. Рей, в отличие от него, воспринял предсказание всерьез. И решению жениться не обрадовался. Считая, что поспешной свадьбой Кайдел лишает себя возможности быть счастливым.
Кай тогда сказал, что ему все равно. Соврал.
И еще пошутил, а вдруг будущая невеста окажется той самой.
После двух несостоявшихся свадеб он в это особо не верил. Выбор будущей супруги доверил Рею. Кто, как не брат, подберет ему самую подходящую. Все равно полюбить он не сможет, какая разница, кто с ним будет рядом. Основные требования – чтобы драконица. И не брюнетка.
Брюнеток ему хватило на всю жизнь.
Рей не подвел. Хотя выбор был не велик. Все драконы славились темными шевелюрами, кроме белых, населяющих княжество Янгорон. Джоанна, дочь князя Власта Сальхора, показалась Рею самым подходящим вариантом. Воспитанная в строгости, красивая, молодая, не замеченная в порочащих связях драконица. Сальхор держал своих дочерей в ежовых рукавицах и с детства прививал им, какой должна быть правильная жена. Верной. Покорной. И терпеливой. Так что Кай надеялся получить в жены послушную и не перечащую ему девушку.
Строптивую жену он бы просто не вынес.
А так… Надеялся, что драконица, не привыкшая спорить с мужчиной, смирится с уготованной ей ролью матери наследника. И не более. Играть в игру под названием счастливая семейная жизнь он не собирался. Да и сама Джоанна вряд ли захочет этого, как только поймет, какой он эмоциональный урод. Банкрот, не способный дать ничего, кроме равнодушия. От нее ему нужен только наследник. Взамен он ей даст обеспеченную жизнь и спокойное существование вдали от отца-тирана. Как по нему, довольно равноценный обмен.
Надеялся. О том, что разрушает ее жизнь, ведь девушку мог взять в жены кто-то другой, способный сделать ее счастливой, старался не думать. А как только выбор был сделан, начались переговоры. Сальхор ухватился за возможность породниться с черными драконами, как утопающий за соломинку. Белые были самые слабые из них. И никто не ожидал, что князь Райохана предпочтет более слабую кровь.
Если бы кто-то узнал, что его выбор обусловлен цветом волос, подняли бы на смех. Плевать. Он не представлял рядом с собой брюнетку. Они все напоминали о ней.
О Вивьен он старался не думать. Не вспоминать. Днем, когда загружал себя работой, ему это легко удавалось. А вот по ночам настырные мысли упорно лезли в голову. Прошло долгих, похожих на пытку семь лет, а он до сих пор не забыл.
Облокотился на подоконник, резко выдыхая и закрывая глаза. Хватит. Это просто минутная слабость накатила. С которой он уже неплохо научился справляться. Одиноко парящая в небе птица, словно вторя его мыслям, издала громкий клич. Все в прошлом. Вот только как запретить себе думать. И не знать.
Ведь она бывает в его замке. Приходит порталом к сестре и племяннице. И сына с собой берет. Хорошо хоть хватает ума некроманта за собой не таскать. Они думают, он не знает. Глупые. Ему докладывают, а он как последний мазохист слушает подробности. Впитывает крупицы информации. Той жизни, которая могла быть его.
Идиот!
Двинул кулаком по каменной кладке, рискуя сотворить во вновь отстроенной стене трещину.
- Кай, ты готов?
Вопрос риторический. Он давно уже встает раньше, чем вся прислуга в замке. Да и ложится позже всех. Вынужденная необходимость превратилась в укоренившуюся привычку. Уже семь лет спит не больше нескольких часов в сутки. Что не могло сказаться на и не так простом характере.
