— Нет, Руслан, не отвечай! — вмешивается Лоис. — Пит, мы ведь договорились — все вопросы только в присутствии адвоката.
Антон прерывает свое молчание:
— Специальный агент, ответь: подрыв машины Джафара — это работа американского беспилотника?
— Или русского... — темнит Пит.
— И что теперь с нами будет? — беспокоится Руслан.
— Для начала судья определит: свидетели вы, подозреваемые или обвиняемые. Абдул, например, заключил досудебное соглашение о сотрудничестве и стал охраняемым нами свидетелем.
— Кстати, он просил передать вам привет, — вставляет Лоис с хитрой улыбкой. — И был огорчен, что свои доли вы проиграли в казино Макао — всё подчистую.
Пожарные из брандспойтов заливают пеной догорающий «Ли Ван». Подходы к дому огорожены лентой, у которой стоят взволнованные местные жители и строители.
На улицу с тревожным воем сирены въезжают три полицейские машины. Первая тормозит у фургона. Полисмены пересаживают снайпера в свою машину, садятся рядом с ним с двух сторон. Два других автомобиля подъезжают к таунхаусу Кианг.
Агенты забирают у задержанных документы, полицейские надевают на бородатых наручники. Встретившись взглядом с Кианг, Антон отводит глаза. Полицейские ведут его в машину и садятся рядом с двух сторон. Еще двое полисменов сажают Руслана во вторую машину. Три автомобиля с мигалками едут по поселку.
Ян Вэй и Бейкеры заходят на кухню и усаживаются напротив подавленной Кианг.
Инспектор кладет на стол красную коробочку:
— Валялась на диване... Кианг, вы обязаны быть свидетелем. Вы должны сообщить все, что знаете о задержанных.
— Кианг, то, что вы напишете, сначала обязательно покажите адвокату, — советует Лоис.
— Это что, все из-за биткоинов? — спрашивает растерянная Кианг.
— Про биткоины не слышал. А вот в Афганистане они убили несколько боевиков, — отвечает Ян Вэй.
— Какой ужас...
— Но обвинений им никто так и не выдвинул.
Пит успокаивает Кианг:
— Они помогли нам перекрыть трафик героина через Китай в Америку и этим спасли очень много жизней. Они — наши друзья.
— Друзья? — не понимает Кианг.
— Да, — подтверждает Ян Вэй. — Мы постараемся освободить ребят под залог.
— Спасибо... Если потребуется залог... у меня есть дом...
— Спасибо, Кианг! — искренне благодарит Лоис. — Денег для залога у нас достаточно.
Инспектор и Бейкеры прощаются с хозяйкой, выходят из дома и направляются к своим машинам.
Кианг смотрит на красную бархатную коробочку, берет и медленно, словно карты в баккара, открывает ее. И чем больше света попадает внутрь, тем ярче сверкает большой бриллиант. Кианг вынимает кольцо. Из коробочки звучит голос Антона, который выговаривает по-китайски: «Кианг, ты мне нравишься». Она кладет кольцо обратно, вынимает — тишина. Тогда она снова возвращает кольцо в коробочку, закрывает ее, открывает и опять достает драгоценность. Теперь слышит: «Кианг, я люблю тебя!» Она вновь повторяет процедуру, на этот раз звучит: «Кианг, я мечтаю иметь от тебя детей». На ее лице появляется грустная улыбка.
Полицейские доставляют задержанных в шанхайский следственный изолятор, где их оформляют, дезинфицируют, фотографируют, измеряют рост и вес, снимают отпечатки пальцев и помещают в три одиночные камеры.
На стоянку бизнес-джетов Шанхайского аэропорта въезжают четыре полицейских автомобиля. Подъехав к Gulfstream G500, они останавливаются; полисмены по одному выводят четырех арестованных и сопровождают их в самолет. Рассадив всех по местам, полицейские возвращаются к машинам, но не отъезжают.
Командир экипажа запрашивает у диспетчера разрешение выехать на взлетную полосу. В небольшом салоне самолета семь рядов по два кресла, расположенные через проход, каждое — рядом с иллюминатором.
На самых последних местах два вооруженных агента Наркоконтроля смотрят сериал на экранах, вмонтированных в спинки кресел. Во время диалогов они иногда бросают взгляд на арестованных. Перед агентами, пристегнутый наручниками к креслу — печальный Фенг, на его ногах кандалы, он тоскливо смотрит в иллюминатор. Через проход от хитмэна, сидит третий агент, бдительно и строго следя за обстановкой.
«Гольфстрим» вслед за другим самолетом продвигается к взлетной полосе.
В следующем ряду расположились Ян Вэй с Ниу — они уткнулись каждый в свой смартфон, изредка перебрасываясь короткими фразами. Помощница изучает сайт знакомств в поисках суженого; присмотрев очередную кандидатуру, показывает фото инспектору, ища поддержки. Тот листает анкету мужчины и отклоняет претендента, недовольно морщась.
— Ты составь список достоинств, которые необходимы тебе в будущем муже, и перечень недостатков, которые тебе не по душе, а потом уже ищи.
— Мне нужен такой как вы, но несколько моложе.
— Тебе легче будет найди клинику, которая законсервирует меня лет на двадцать. Так и быть, подожду, пока подрастешь.
— Могу поискать в инете ученых, которые омолодят вас до средних лет. Но платить будите сами! Не то я вложусь, вы станете молодым и красивым, а меня кинете.
«Гольфстрим» выезжает на взлетную полосу. Командир просит пассажиров пристегнуть ремни. Получив разрешение на взлет, он разгоняет самолет, прижав всех к креслам. Бизнес-джет легко отрывается от взлетной полосы и убирает шасси.
Перед Ян Вэем и Ниу развалился Охотник: как и его коллега, он прикован к креслу, а на ногах кандалы. Невозмутимый индеец в наушниках смотрит американский боевик. Рядом его адвокат строчит что-то в планшете; дописав текст, передает его Охотнику, который ставит фильм на паузу и просматривает написанное.
«Эпизод на корабле упоминать нельзя. Это лишний повод обвинить тебя в покушении на убийство, мотивом которого служит месть. А это тяжкое обвинение! Лучше стоять на том, что твоей задачей было только попугать Бейкеров, чтобы они вернули деньги своему партнеру по бизнесу. Цели убить у тебя не было, потому что мертвые долги не возвращают. Запомни: ты не наемник, ты — коллектор со своим уникальным и эффективным методом выбивания долгов, наивно полагающий, что получил задание возвратить легальный кредит с недобросовестных заемщиков. Ты согласился на дальнюю командировку, только потому что тебя завлекли четвертью от возвращенной суммы. А Бейкеры пусть сами объясняют, где и на что они брали кредит в два миллиона. Говори, что намеривался пострелять по машине, лишь пугнуть кредиторов. Но, когда увидел, что один из клиентов надел бронежилет, целился именно в броню, посчитав это более эффективным средством вышибания долга. С учетом твоей квалификации опытного стрелка, отсутствие трупов доказывает отсутствие у тебя намерений совершить убийство. Я буду настаивать на проведении следственного эксперимента: с расстояния сто семьдесят ярдов будешь стрелять по манекену в бронежилете. Сможешь попасть не в спину, а в голову — лет десять скостят. А то, что ты ни разу не выстрелил в агентов, только подтверждает версию об отсутствии у тебя злого умысла. Даже если всем будет ясно, что такое алиби похоже на небылицу, опровергнуть его никто не сможет! А если пойти на сделку со следствием, эта версия даст шанс получить минимальный срок. Иначе тебе припаяют соучастие в организации трафика героина и повесят обвинение в смерти сотен американцев от вашего коктейля. А это потянет лет на сто минимум!»
«Гольфстрим» летит над морем, поднимаясь все выше в безоблачное небо. В иллюминаторах справа по борту виден раскинувшийся на побережье огромный город.
Перед Охотником и адвокатом сидят Бейкеры — Пит читает военный журнал, а Лоис листает книгу. Спецагент наклоняется к сидящему впереди Денисову, рядом с которым сидит Сафаров; оба побриты, подстрижены, унылы и закованы в наручники.
— Антон, этот ваш «Тайфун-ВДВ» когда будет запущен в серию?
— Как только запустят, увидишь его на выставках. — Денисов отстегивает ремни и садится вполоборота к Питу. — Хочешь купить?
— Да у нас есть броневики покруче.
— Для десанта нашему нет равных.
Увидев разговор, Охотник снимает наушники.
Спецагент показывает журнал:
— Военные аналитики признают, что боевая автотехника у нас лучше!
— Штаты тратят на вооружение в десять раз больше, чем Россия. Что-то да обязаны делать лучше, — не спорит Денисов. — Даже Англия тратит больше, чем мы.
Разговор про оружие привлекает внимание Охотника, подавшись вперед, он прислушивается.
— У нас уже одиннадцать атомных авианосцев! — козыряет Пит.
— Крупными мишенями наши «Цирконы» и «Посейдоны» не запугаешь.
— И в космосе мы вас обгоняем!
— Благодаря хорошему инженеру из Южной Африки, — ухмыляется Денисов.
— В НАТО уже тридцать стран — с такой силой русским точно не справиться!
— У России всего три союзника...
— Армия, флот и Таджикистан! — втыкает Сафаров.
— Авиация! — поправляет русский и спрашивает у американца: — Ты, наверное, считаешь, что ваш чемпион по боксу меня легко побьет?
— Наверняка! — не сомневается Пит.
— Он не сможет меня побить, потому что я не буду с ним драться. И с натовцами мы не хотим воевать, но они лезут и лезут к красной линии, потому что кому-то просто выгодно разместить самолеты и ракеты поближе к нашим границам. Они на оружии наживают миллиардные прибыли. Штатам не понравились русские ракеты на Кубе, почему американцы думают, что нам понравятся ваши ракеты в Румынии или на Украине?
— Потому что дизайн наших «Томагавков» гораздо симпатичнее, — ухмыляется Пит, взглянув на Охотника.
Заметив тяжелый взгляд и навостренные уши снайпера, русский обращается к нему:
— Скажи, гангстер, как так получилось, что европейцы смогли освоить исконные индейские земли?
— У бледнолицых были кольты и ружья, а у нас — луки и топорики! — восклицает Охотник.
— Вот! — удовлетворен ответом Антон. — Именно поэтому, чтобы Западу в очередной раз не захотелось освоить восточные земли, в тех лесах у аборигенов стрелы гиперзвуковые, а топоры — термоядерные. Новая Сатана без труда долетит до Йеллоустона, а несколько привезенных топоров будет достаточно, чтобы расшевелить кальдеру.
— Извержение супервулкана обернется адом для всех земных тварей, — веско и с расстановкой предрекает индеец. — Именно о таком Армагеддоне написано в Апокалипсисе! Это тот самый нулевой год, которым заканчивается календарь Майя. Американцы сгорят в геенне огненной, а все остальные задохнутся серой и пеплом. Пар и дым поднимутся до стратосферы, заполонят небеса и закроют Солнце. На планете начнется рукотворный Ледниковый период.
— И вот это вот все из-за украинского чернозема? — сдерживая улыбку, пытается разрядить обстановку Сафаров.
— Правильнее было бы засадить тот чернозем ГМО. — Денисов тоже не сторонник напряженки. — И всем будет счастье!
Но у Бейкера не получается смириться:
— На нашей стороне еще Япония и Австралия...
— Не забывай, спецагент: мы стоим спина к спине с китайцами!
— Украина тоже будет за нас — там победила демократия.
— Собрать на площади толпу и сделать переворот — это теперь называется демократией?
— Это воля народа! — восклицает Пит.
— Это воля тех, кто использовал гражданский протест, чтобы поставить свое правительство. А нацики поддержали тогда майдан, потому что мятеж был для них единственным способом добраться до власти. Биологи доказали, что обезьяны и люди имели общего предка. А вот лингвист подтвердит, — Антон кивает на Руслана, — что бандеровцы произошли от бандерлогов, поэтому кроме силы ничего не боятся. Надеюсь, украинцы смогут справиться с этим нарывом.
— А если не справятся?
— Придется объединиться и делать хирургическую операцию... — подумав, отвечает Денисов. — Хотя я понимаю, что англосаксы не преминут воспользоваться таким вмешательством, чтобы насолить русским.
— Чтобы остановить, если русские захотят присоединить Донбасс!
— Русские, которых там большинство, сами решат в какой стране жить. А ООН должна, в конце концов, решить, что важнее территориальная целостность или национальное самоопределение.
— А мне нравятся украинцы, — усмехается таджик. — А украинки еще больше!
Хмыкнув, Денисов продолжает:
— Напряженность между Россией и Украиной сравнима с ситуацией между разведенными супругами, когда бывшая жена, которой достались общие дети, назло бывшему мужу, измывается над детьми, а защиту ищет у любовника.
— Любовник щедрый, надо сказать, — уточняет Пит.
— И не один! — добавляет Руслан.
— Америка влезает во все страны. А было бы интересно взглянуть, — распаляется Антон, — что будет делать Капитолий, если рядом с ним начнется майдан?
— У нас честные выборы и мы добиваемся, чтобы такие были во всех странах.
— Хватит уже Америке пытаться всех крышевать! Это дорого обойдется, и не правительству, которое назанимало денег немерено, а народу, которому придется расплачиваться. Так что прежде, чем идти на эскалацию конфликтов, разберитесь лучше со своими долгами. Иначе ваши художники останутся без зеленой краски. А дальше по сценарию — крах на биржах, дефолт и Великая депрессия.
— Только на этот раз, если доллар повалится, депрессию я бы назвал глобальной, — встревает лингвист.
— Штатам это не грозит, скорее Россия развалится, она победнее...
Задетый этими словами Денисов заявляет:
— Вы свои валютные резервы печатаете, а мы свои золотовалютные достаем из-под земли. И у нас там припрятано побольше вашего.
— Наша экономика сильнее вашей!
— Много раз, когда какая-либо страна завоевывала ведущее положение в мире, ее элита хотела испытать Россию на прочность. Но всегда это всем дорого обходилось. Хотя, чтобы понять, возможно ли прогнуть русских, есть способ экономнее — надо просто вовремя включать мозги. Потому что мозг, как известно, строит свои предположения о будущих событиях, исходя из вероятности их возникновения, которая определяется тем, как часто и сколь надежно эти события происходили в прошлом. Надеюсь, историю ты учил!
Денисов завершает разговор, предпочитая спору вид в иллюминаторе. Бейкеры обдумывают услышанное.
— Разведка правильно донесла: жена — психиатр, — произносит спецагент, посмотрев на Лоис и гангстера.
— Он в браслетах, а все равно задирается! — сморщив лоб, реагирует индеец и откидывается на спинку кресла. — Недаром китайцы называют русских воинственным народом!
«Гольфстрим» летит над Восточно-Китайским морем — западной границей Великого океана. Охотник сердито смотрит на место своего недавнего заплыва.
Найдя нужную главу, Лоис кладет в книгу закладку и протягивает ее Сафарову:
— Инспектор Ян Вэй рекомендовал очень хорошего адвоката. Я купила его книгу. Она, конечно, для юристов, но я настаиваю, чтобы вы с ней ознакомились. До Гонконга лететь около трех часов, так что почитайте. Если понравится, попросим автора защищать вас.
На задней стороне обложки размещена фотография авторитетного адвоката. Сафаров показывает название книги соседу: «Соразмерность самообороны. Комментарии и рекомендации».
Прочитав название, Денисов оборачивается назад:
— Лоис, значит, ВИЧ — это ваша легенда?
— Я обычный журналист, пишу для разных журналов репортажи о путешествиях. Черт дернул помочь Питу в его работе под прикрытием. Пришлось нам с ним еще и скинуть по двадцать фунтов, чтобы один наркобарон поверил, что мы больны и терять нам нечего.
Услышав эти слова, Охотник наклоняется вперед:
— Лоис, так это была твоя детская фотография?
Антон прерывает свое молчание:
— Специальный агент, ответь: подрыв машины Джафара — это работа американского беспилотника?
— Или русского... — темнит Пит.
— И что теперь с нами будет? — беспокоится Руслан.
— Для начала судья определит: свидетели вы, подозреваемые или обвиняемые. Абдул, например, заключил досудебное соглашение о сотрудничестве и стал охраняемым нами свидетелем.
— Кстати, он просил передать вам привет, — вставляет Лоис с хитрой улыбкой. — И был огорчен, что свои доли вы проиграли в казино Макао — всё подчистую.
Пожарные из брандспойтов заливают пеной догорающий «Ли Ван». Подходы к дому огорожены лентой, у которой стоят взволнованные местные жители и строители.
На улицу с тревожным воем сирены въезжают три полицейские машины. Первая тормозит у фургона. Полисмены пересаживают снайпера в свою машину, садятся рядом с ним с двух сторон. Два других автомобиля подъезжают к таунхаусу Кианг.
Агенты забирают у задержанных документы, полицейские надевают на бородатых наручники. Встретившись взглядом с Кианг, Антон отводит глаза. Полицейские ведут его в машину и садятся рядом с двух сторон. Еще двое полисменов сажают Руслана во вторую машину. Три автомобиля с мигалками едут по поселку.
Ян Вэй и Бейкеры заходят на кухню и усаживаются напротив подавленной Кианг.
Инспектор кладет на стол красную коробочку:
— Валялась на диване... Кианг, вы обязаны быть свидетелем. Вы должны сообщить все, что знаете о задержанных.
— Кианг, то, что вы напишете, сначала обязательно покажите адвокату, — советует Лоис.
— Это что, все из-за биткоинов? — спрашивает растерянная Кианг.
— Про биткоины не слышал. А вот в Афганистане они убили несколько боевиков, — отвечает Ян Вэй.
— Какой ужас...
— Но обвинений им никто так и не выдвинул.
Пит успокаивает Кианг:
— Они помогли нам перекрыть трафик героина через Китай в Америку и этим спасли очень много жизней. Они — наши друзья.
— Друзья? — не понимает Кианг.
— Да, — подтверждает Ян Вэй. — Мы постараемся освободить ребят под залог.
— Спасибо... Если потребуется залог... у меня есть дом...
— Спасибо, Кианг! — искренне благодарит Лоис. — Денег для залога у нас достаточно.
Инспектор и Бейкеры прощаются с хозяйкой, выходят из дома и направляются к своим машинам.
Кианг смотрит на красную бархатную коробочку, берет и медленно, словно карты в баккара, открывает ее. И чем больше света попадает внутрь, тем ярче сверкает большой бриллиант. Кианг вынимает кольцо. Из коробочки звучит голос Антона, который выговаривает по-китайски: «Кианг, ты мне нравишься». Она кладет кольцо обратно, вынимает — тишина. Тогда она снова возвращает кольцо в коробочку, закрывает ее, открывает и опять достает драгоценность. Теперь слышит: «Кианг, я люблю тебя!» Она вновь повторяет процедуру, на этот раз звучит: «Кианг, я мечтаю иметь от тебя детей». На ее лице появляется грустная улыбка.
Полицейские доставляют задержанных в шанхайский следственный изолятор, где их оформляют, дезинфицируют, фотографируют, измеряют рост и вес, снимают отпечатки пальцев и помещают в три одиночные камеры.
Глава. 27-й день. Суровый
На стоянку бизнес-джетов Шанхайского аэропорта въезжают четыре полицейских автомобиля. Подъехав к Gulfstream G500, они останавливаются; полисмены по одному выводят четырех арестованных и сопровождают их в самолет. Рассадив всех по местам, полицейские возвращаются к машинам, но не отъезжают.
Командир экипажа запрашивает у диспетчера разрешение выехать на взлетную полосу. В небольшом салоне самолета семь рядов по два кресла, расположенные через проход, каждое — рядом с иллюминатором.
На самых последних местах два вооруженных агента Наркоконтроля смотрят сериал на экранах, вмонтированных в спинки кресел. Во время диалогов они иногда бросают взгляд на арестованных. Перед агентами, пристегнутый наручниками к креслу — печальный Фенг, на его ногах кандалы, он тоскливо смотрит в иллюминатор. Через проход от хитмэна, сидит третий агент, бдительно и строго следя за обстановкой.
«Гольфстрим» вслед за другим самолетом продвигается к взлетной полосе.
В следующем ряду расположились Ян Вэй с Ниу — они уткнулись каждый в свой смартфон, изредка перебрасываясь короткими фразами. Помощница изучает сайт знакомств в поисках суженого; присмотрев очередную кандидатуру, показывает фото инспектору, ища поддержки. Тот листает анкету мужчины и отклоняет претендента, недовольно морщась.
— Ты составь список достоинств, которые необходимы тебе в будущем муже, и перечень недостатков, которые тебе не по душе, а потом уже ищи.
— Мне нужен такой как вы, но несколько моложе.
— Тебе легче будет найди клинику, которая законсервирует меня лет на двадцать. Так и быть, подожду, пока подрастешь.
— Могу поискать в инете ученых, которые омолодят вас до средних лет. Но платить будите сами! Не то я вложусь, вы станете молодым и красивым, а меня кинете.
«Гольфстрим» выезжает на взлетную полосу. Командир просит пассажиров пристегнуть ремни. Получив разрешение на взлет, он разгоняет самолет, прижав всех к креслам. Бизнес-джет легко отрывается от взлетной полосы и убирает шасси.
Перед Ян Вэем и Ниу развалился Охотник: как и его коллега, он прикован к креслу, а на ногах кандалы. Невозмутимый индеец в наушниках смотрит американский боевик. Рядом его адвокат строчит что-то в планшете; дописав текст, передает его Охотнику, который ставит фильм на паузу и просматривает написанное.
«Эпизод на корабле упоминать нельзя. Это лишний повод обвинить тебя в покушении на убийство, мотивом которого служит месть. А это тяжкое обвинение! Лучше стоять на том, что твоей задачей было только попугать Бейкеров, чтобы они вернули деньги своему партнеру по бизнесу. Цели убить у тебя не было, потому что мертвые долги не возвращают. Запомни: ты не наемник, ты — коллектор со своим уникальным и эффективным методом выбивания долгов, наивно полагающий, что получил задание возвратить легальный кредит с недобросовестных заемщиков. Ты согласился на дальнюю командировку, только потому что тебя завлекли четвертью от возвращенной суммы. А Бейкеры пусть сами объясняют, где и на что они брали кредит в два миллиона. Говори, что намеривался пострелять по машине, лишь пугнуть кредиторов. Но, когда увидел, что один из клиентов надел бронежилет, целился именно в броню, посчитав это более эффективным средством вышибания долга. С учетом твоей квалификации опытного стрелка, отсутствие трупов доказывает отсутствие у тебя намерений совершить убийство. Я буду настаивать на проведении следственного эксперимента: с расстояния сто семьдесят ярдов будешь стрелять по манекену в бронежилете. Сможешь попасть не в спину, а в голову — лет десять скостят. А то, что ты ни разу не выстрелил в агентов, только подтверждает версию об отсутствии у тебя злого умысла. Даже если всем будет ясно, что такое алиби похоже на небылицу, опровергнуть его никто не сможет! А если пойти на сделку со следствием, эта версия даст шанс получить минимальный срок. Иначе тебе припаяют соучастие в организации трафика героина и повесят обвинение в смерти сотен американцев от вашего коктейля. А это потянет лет на сто минимум!»
«Гольфстрим» летит над морем, поднимаясь все выше в безоблачное небо. В иллюминаторах справа по борту виден раскинувшийся на побережье огромный город.
Перед Охотником и адвокатом сидят Бейкеры — Пит читает военный журнал, а Лоис листает книгу. Спецагент наклоняется к сидящему впереди Денисову, рядом с которым сидит Сафаров; оба побриты, подстрижены, унылы и закованы в наручники.
— Антон, этот ваш «Тайфун-ВДВ» когда будет запущен в серию?
— Как только запустят, увидишь его на выставках. — Денисов отстегивает ремни и садится вполоборота к Питу. — Хочешь купить?
— Да у нас есть броневики покруче.
— Для десанта нашему нет равных.
Увидев разговор, Охотник снимает наушники.
Спецагент показывает журнал:
— Военные аналитики признают, что боевая автотехника у нас лучше!
— Штаты тратят на вооружение в десять раз больше, чем Россия. Что-то да обязаны делать лучше, — не спорит Денисов. — Даже Англия тратит больше, чем мы.
Разговор про оружие привлекает внимание Охотника, подавшись вперед, он прислушивается.
— У нас уже одиннадцать атомных авианосцев! — козыряет Пит.
— Крупными мишенями наши «Цирконы» и «Посейдоны» не запугаешь.
— И в космосе мы вас обгоняем!
— Благодаря хорошему инженеру из Южной Африки, — ухмыляется Денисов.
— В НАТО уже тридцать стран — с такой силой русским точно не справиться!
— У России всего три союзника...
— Армия, флот и Таджикистан! — втыкает Сафаров.
— Авиация! — поправляет русский и спрашивает у американца: — Ты, наверное, считаешь, что ваш чемпион по боксу меня легко побьет?
— Наверняка! — не сомневается Пит.
— Он не сможет меня побить, потому что я не буду с ним драться. И с натовцами мы не хотим воевать, но они лезут и лезут к красной линии, потому что кому-то просто выгодно разместить самолеты и ракеты поближе к нашим границам. Они на оружии наживают миллиардные прибыли. Штатам не понравились русские ракеты на Кубе, почему американцы думают, что нам понравятся ваши ракеты в Румынии или на Украине?
— Потому что дизайн наших «Томагавков» гораздо симпатичнее, — ухмыляется Пит, взглянув на Охотника.
Заметив тяжелый взгляд и навостренные уши снайпера, русский обращается к нему:
— Скажи, гангстер, как так получилось, что европейцы смогли освоить исконные индейские земли?
— У бледнолицых были кольты и ружья, а у нас — луки и топорики! — восклицает Охотник.
— Вот! — удовлетворен ответом Антон. — Именно поэтому, чтобы Западу в очередной раз не захотелось освоить восточные земли, в тех лесах у аборигенов стрелы гиперзвуковые, а топоры — термоядерные. Новая Сатана без труда долетит до Йеллоустона, а несколько привезенных топоров будет достаточно, чтобы расшевелить кальдеру.
— Извержение супервулкана обернется адом для всех земных тварей, — веско и с расстановкой предрекает индеец. — Именно о таком Армагеддоне написано в Апокалипсисе! Это тот самый нулевой год, которым заканчивается календарь Майя. Американцы сгорят в геенне огненной, а все остальные задохнутся серой и пеплом. Пар и дым поднимутся до стратосферы, заполонят небеса и закроют Солнце. На планете начнется рукотворный Ледниковый период.
— И вот это вот все из-за украинского чернозема? — сдерживая улыбку, пытается разрядить обстановку Сафаров.
— Правильнее было бы засадить тот чернозем ГМО. — Денисов тоже не сторонник напряженки. — И всем будет счастье!
Но у Бейкера не получается смириться:
— На нашей стороне еще Япония и Австралия...
— Не забывай, спецагент: мы стоим спина к спине с китайцами!
— Украина тоже будет за нас — там победила демократия.
— Собрать на площади толпу и сделать переворот — это теперь называется демократией?
— Это воля народа! — восклицает Пит.
— Это воля тех, кто использовал гражданский протест, чтобы поставить свое правительство. А нацики поддержали тогда майдан, потому что мятеж был для них единственным способом добраться до власти. Биологи доказали, что обезьяны и люди имели общего предка. А вот лингвист подтвердит, — Антон кивает на Руслана, — что бандеровцы произошли от бандерлогов, поэтому кроме силы ничего не боятся. Надеюсь, украинцы смогут справиться с этим нарывом.
— А если не справятся?
— Придется объединиться и делать хирургическую операцию... — подумав, отвечает Денисов. — Хотя я понимаю, что англосаксы не преминут воспользоваться таким вмешательством, чтобы насолить русским.
— Чтобы остановить, если русские захотят присоединить Донбасс!
— Русские, которых там большинство, сами решат в какой стране жить. А ООН должна, в конце концов, решить, что важнее территориальная целостность или национальное самоопределение.
— А мне нравятся украинцы, — усмехается таджик. — А украинки еще больше!
Хмыкнув, Денисов продолжает:
— Напряженность между Россией и Украиной сравнима с ситуацией между разведенными супругами, когда бывшая жена, которой достались общие дети, назло бывшему мужу, измывается над детьми, а защиту ищет у любовника.
— Любовник щедрый, надо сказать, — уточняет Пит.
— И не один! — добавляет Руслан.
— Америка влезает во все страны. А было бы интересно взглянуть, — распаляется Антон, — что будет делать Капитолий, если рядом с ним начнется майдан?
— У нас честные выборы и мы добиваемся, чтобы такие были во всех странах.
— Хватит уже Америке пытаться всех крышевать! Это дорого обойдется, и не правительству, которое назанимало денег немерено, а народу, которому придется расплачиваться. Так что прежде, чем идти на эскалацию конфликтов, разберитесь лучше со своими долгами. Иначе ваши художники останутся без зеленой краски. А дальше по сценарию — крах на биржах, дефолт и Великая депрессия.
— Только на этот раз, если доллар повалится, депрессию я бы назвал глобальной, — встревает лингвист.
— Штатам это не грозит, скорее Россия развалится, она победнее...
Задетый этими словами Денисов заявляет:
— Вы свои валютные резервы печатаете, а мы свои золотовалютные достаем из-под земли. И у нас там припрятано побольше вашего.
— Наша экономика сильнее вашей!
— Много раз, когда какая-либо страна завоевывала ведущее положение в мире, ее элита хотела испытать Россию на прочность. Но всегда это всем дорого обходилось. Хотя, чтобы понять, возможно ли прогнуть русских, есть способ экономнее — надо просто вовремя включать мозги. Потому что мозг, как известно, строит свои предположения о будущих событиях, исходя из вероятности их возникновения, которая определяется тем, как часто и сколь надежно эти события происходили в прошлом. Надеюсь, историю ты учил!
Денисов завершает разговор, предпочитая спору вид в иллюминаторе. Бейкеры обдумывают услышанное.
— Разведка правильно донесла: жена — психиатр, — произносит спецагент, посмотрев на Лоис и гангстера.
— Он в браслетах, а все равно задирается! — сморщив лоб, реагирует индеец и откидывается на спинку кресла. — Недаром китайцы называют русских воинственным народом!
«Гольфстрим» летит над Восточно-Китайским морем — западной границей Великого океана. Охотник сердито смотрит на место своего недавнего заплыва.
Найдя нужную главу, Лоис кладет в книгу закладку и протягивает ее Сафарову:
— Инспектор Ян Вэй рекомендовал очень хорошего адвоката. Я купила его книгу. Она, конечно, для юристов, но я настаиваю, чтобы вы с ней ознакомились. До Гонконга лететь около трех часов, так что почитайте. Если понравится, попросим автора защищать вас.
На задней стороне обложки размещена фотография авторитетного адвоката. Сафаров показывает название книги соседу: «Соразмерность самообороны. Комментарии и рекомендации».
Прочитав название, Денисов оборачивается назад:
— Лоис, значит, ВИЧ — это ваша легенда?
— Я обычный журналист, пишу для разных журналов репортажи о путешествиях. Черт дернул помочь Питу в его работе под прикрытием. Пришлось нам с ним еще и скинуть по двадцать фунтов, чтобы один наркобарон поверил, что мы больны и терять нам нечего.
Услышав эти слова, Охотник наклоняется вперед:
— Лоис, так это была твоя детская фотография?
