— Будем брать одного наркодилера, из крутых, — врет Тимур. — Там не дом, а крепость, оружия гора. Готовимся втихаря — на случай, если крысы какие инфу сливают.
Сержант оценивающе рассматривает еще не виданный им «Тайфун», набивает цену:
— Боекомплект можно поискать, но тяжело найти…
Тимур достает из карманов две пачки долларов:
— Двадцати хватит?
— Оставьте предоплату и приезжайте через неделю.
— Нам надо сегодня, — усмехнувшись, настаивает Тимур.
— Припасы надо еще сэкономить, — ломается сержант.
— А ты возьми то, что нам надо, где-то взаймы, а сэкономишь — вернешь. — Тимур добавляет третью пачку.
— Придется обращаться к командиру.
— И какие шансы, что сегодня получится?
— Ну… Чего нельзя купить за лавэ, можно купить за много лавэ, — без улыбки отвечает сержант.
— Только давай побыстрей, времени нет.
— Попробую… До склада подбросьте, раз торопитесь.
Вечером семеро авантюристов, включая полковника, собираются в его кабинете, чтобы обсудить последние детали операции. Руслан, сидя рядом с Абдулом, негромко переводит разговор на пушту.
— Вознаграждение достойное, слов нет, — повторяется полковник. — Но вы готовите все наспех. Сил у вас маловато будет. Стоит ли оно такого риска?
— Если бы у меня была зарплата полковника, — усмехается Саид, — я, возможно, был бы осторожнее.
— Я принял бы участие в этой засаде просто из-за необходимости наказать гада за унесенные им жизни, — оправдывается полковник. — Но на мне лежит ответственность посерьезнее, чем на вас. Я не могу нарушать присягу. Хотя желал бы, чтобы мне приказали выловить Джафара. Вооруженными до зубов боевиками должны заниматься военные, а не вы.
— Мы придумали, как захватить гада, — убежден Антон, — поэтому идем на такое.
— Считайте нас добровольцами, — поддерживает коллегу Булат.
— Вы все, подумайте, пока еще можно сдержаться: ради чего будете рисковать жизнью? Ради призрачной награды? Так ли нужны вам эти деньги? Особенно тебе, капитан, имея четырех детей.
— Еще на свадьбе моя жена пообещала рожать до тех пор, пока не подарит мне сына, — рассказывает Саид. — А я обещал ей построить дом. Теперь у меня три дочери и сын, а своего дома нет. Получается, я брехло. А если дело выгорит, и мы получим награду, я для своих принцесс три дома построю с общим вишневым садом. И на лучшее образование хватит, и на приданое и дочерям, и внучкам.
Руслан подхватывает:
— А я половину денег отдал бы отцу на его исследования путей миграции племен, которые обходились без письменности. Историки, археологи и лингвисты, совместно применив достижения ДНК-генеалогии, могут открыть неизведанные пласты в истории древних народов.
Все смотрят на Антона. Почесав затылок, он произносит:
— Для меня деньги — не цель, а средство для реализации моих идей. У меня в гараже не машина, как у всех, а груда инструментов для создания всяких механизмов и аппаратура для их тестирования. Но за такие бабки я создал бы целую лабораторию для испытания моих изобретений.
— А я собрал бы свою команду по раллийным гонкам, — говорит Булат. — Из предыдущей команды меня поперли из-за разбитого грузовика. Я не вписался в поворот, потому что очень хотел победить. Руководители предъявили мне претензию, что излишне рисковал. А если у меня будут свои машины, стану сам решать, насколько оправдан риск.
Очередь доходит до Тимура, он пожимает плечами:
— Я и представить не мог, что у меня может оказаться такая куча денег. Хотел бы, чтобы об этом узнала одна моя одноклассница, — усмехнувшись, сознается он. — Ну, может быть, построил бы в горах лагерь для охотников, лучший на Памире.
Все оборачиваются к Абдулу.
— Я обещал дочке избавить ее от старика, — говорит тот на английском. — А если получим награду, попытаюсь перетащить семью в Россию или в Европу. Там куплю дом и большую фуру, стану дальнобойщиком, мир посмотрю.
— Дальнобойщик-турист-миллионер! — смеется Булат.
Полковник обводит всех сочувствующим взглядом:
— Размечтались… Но жизни ваши — вам и решать.
— Давайте договоримся, — предлагает Саид. — Если кто-то из нас погибнет, а награду мы все-таки получим, его доля будет передана родителям.
Все соглашаются с этим условием.
Полковник предупреждает:
— Повторю: о том, что я в курсе вашей самодеятельности, никто не должен знать. Хотя бы для того, чтобы на свободе остался надежный человек, способный договориться о вашем выкупе или о доставке ваших гробов, если что-то пойдет не так.
— То есть вы будете в резерве, — пытается шутить Антон. — Если учесть, что лучше вас нас никто не вывезет и не похоронит, я согласен.
Все соглашаются на любое участие полковника.
— Не помешало бы учесть все возможные расклады, — напоминает Бахром. — Неправильная оценка ситуации рождает неправильный прогноз, что ведет к неверным действиям и проблемам.
— На месте будет виднее, — полагает Булат. — Мы договорились, если машин у боевиков будет много, или вообще у нас появятся сомнения в успехе, мы не будем атаковать, а просто пропустим их машины.
— В моей диссертации есть пословица, — согласен Руслан, — «Не зная броду, не суйся в воду».
— Мысли у вас правильные, все вы образованные... А я вот не доучился, — признается полковник. — Поступал в военное училище в Москве еще при Советском Союзе, а закончил третий курс уже в России. Оттуда добровольцем пошел на фронт — в самое пекло. Уже через неделю во время боевой операции погиб мой командир. Меня сразу поставили на его место. После победы я был уже майором. Так что, — он дотрагивается до погон, — это не за штабную работу, это боевые звезды.
— Когда я учился в Душанбе, вас ставили в пример как героя гражданской войны, — вспоминает Саид.
— На той войне погибали самые смелые… Они — герои.
Сказав это, полковник задумчиво смотрит на курьера и переходит на английский:
— Смотри, Абдул, ты заварил всю эту кашу. Если наврал, берегись! Капитан, все время держи его на мушке.
— Э-э, вы все меня еще будете благодарить, — обещает Абдул. — А я — вас.
— Тимур, — полковник переводит взгляд на стрелка. — Снарядов у вас маловато, экономь.
— Буду стрелять только в крайнем случае, — подтверждает Тимур.
— Если живым Джафара взять не удастся, — полковник обводит проницательным взглядом присутствующих, — вспомните о моем сыне, завалите шайтана!
— Если замочим, мы вряд ли сможем доказать его причастность к теракту, — возражает Антон. — Но, если привезем гада сюда, ФСБ сможет расколоть его.
— Не могу приказать тебе, Денисов, поэтому прошу: если будут малейшие сомнения, что у вас все получится — отменяй операцию, а лучше вообще не начинай!
Еще некоторое время сообщники уточняют детали и распределяют роли и задачи. Затем полковник достает бутылку коньяка, а Руслан разливает его по рюмкам.
Бахром поднимает свою:
— Завтра трудный день. Опасный. У каждого должна быть ясная голова — всем нужно поспать. Давайте выпьем за то, чтобы никому из вас не посчастливилось встретиться с шальной пулей. И простите, что меня там не будет. Я хотел бы… Сам в молодости был таким, как вы, — настырным ишаком… Теперь ваше время!
Круглая луна, окруженная мириадами звезд, бледно освещает горное плато. Внезапно степную тьму пронзает вспыхнувший свет прожектора «Тайфуна», направленный вертикально вверх. Нарастает стрекот винта, загораются фары вертолета. Огни выхватывают из темноты пылевые вихри под Ми-26. Шесть мощных колес касаются земли, но винт продолжает вращаться, со свистом рассекая лопастями воздух.
Створки грузового люка открываются, рампа опускается, и бронемашина с ходу въезжает в раскрытое нутро вертолета. Створки закрываются, рев двигателей усиливается, винт набирает обороты, вертолет тяжело поднимается в воздух и исчезает в темноте, оставив после себя облако пыли, заслонившее луну и звезды.
На фоне темного неба летящий без огней вертолет почти не заметен. Лишь в кабине экипажа слабо светятся разнообразные приборы. За штурвалами — командир и пилот, перед приборами навигации — штурман. Рядом с ними находятся Денисов и Абдул, Сафаров стоит неподалеку, у открытой двери кабины. В полумраке грузового отсека на откидных сиденьях расположились Булат, Саид и Тимур. Посередине отсека стоит притянутый крюками к полу «Тайфун». Новоявленные десантники напряжены в ожидании судьбоносного перелома, после которого все будет намного лучше. Или намного хуже.
Денисов выходит из кабины и кладет на сиденье шесть пачек долларов и два рулона пластыря. Сев рядом и подняв штанину, с помощью пластыря приматывает пачку к ноге чуть ниже икроножных мышц. Остальные поступают таким же образом.
Слева по курсу забрезжил рассвет. Вертолет переходит на бреющий полет.
Небо становится светлее, высвечивая бесконечные цепи холмов. В кабине экипажа все высматривают русло высохшей реки. Увидев ориентир, штурман находит место для посадки. Вертолет опускается, пыль вихрями уносится из-под фюзеляжа, двигатель умолкает, но лопасти винта еще вращаются какое-то время по инерции.
Денисов кладет перед командиром три пачки долларов:
— Вот, Петрович, на всякий случай. Не дай Бог, конечно, но вдруг мы не вернемся, а ваш вентилятор не закрутится. Пригодятся тогда на обратную дорогу.
— Типун тебе на язык! — восклицает командир, но от страховки не отказывается.
Пыль оседает. Штурман открывает дверь у кабины. Антон достает из коробки квадрокоптер и пульт, выходит из вертолета, надевает FPV-очки и запускает движки дрона, отправляя его и себя в полет. С высоты нескольких сот метров ни среди холмов, ни в далеком кишлаке никакого движения не наблюдается. Денисов возвращает дрон, приземляет его у своих ног и снимает очки.
Пилот открывает створки и откидывает рампу. «Тайфун» задним ходом съезжает на землю; маневрируя, осторожно продвигается между холмами. Машиной управляет Булат, на соседнем командирском месте — Антон. Протиснувшись между креслами, Абдул помогает выбрать место для засады. На приборной панели поблескивает бронзовый джейран.
Первые лучи солнца освещают вершины холмов. Пересекая длинные тени, «Тайфун» перебирается через сухое русло и подъезжает к отлогому холму рядом с узкой дорогой. Объехав холм, броневик поднимается по склону, который не виден со стороны грунтовки, и занимает удобную для спуска позицию.
Группа захвата выходит из броневика. Четверо в степном камуфляже; Руслан в потертом ватном халате и тюбетейке выглядит как таджикский крестьянин, на Абдуле — длинная афганская рубаха, жилетка, широкие штаны и кроссовки. У каждого под верхней одеждой бронежилет, а на плече — рация. Саид и Тимур быстро натягивают над броневиком бежево-серую маскировочную сетку.
Антон, Руслан и Абдул поднимаются на вершину, внимательно изучают местность в бинокли. Грунтовая дорога — внизу, солнце — справа, вокруг застыли коричневатые волны лысых холмов, прорезанные сухим руслом реки. Когда пойдет дождь, с холмов в иссохшую реку устремятся мутные потоки воды и временно наполнят ее. Земля местами покрыта пожухлой травой и редкими пятнами мелкого кустарника. Далеко справа, на горизонте, виднеются силуэты высоких гор. Грунтовка, бегущая вдоль высохшей реки, хорошо просматривается на несколько километров в обе стороны.
Булат вытаскивает из броневика три матраса в вакуумной упаковке, несет их на вершину холма и вскрывает. Пока матрасы раздуваются, Булат накрывает их камуфляжной тканью. Теперь, лежа на матрасах, можно с комфортом наблюдать за дорогой.
Солнце постепенно прогревает землю. Руслан снимает халат, под ним — бронежилет, а слева под мышкой висит кобура с никелированным револьвером Абдула.
В десантном отсеке «Тайфуна» лежат инструменты, пакеты с продуктами, бутылки с водой и квадрокоптер. Антон залезает в отсек и достает оттуда охотничий дробовик полковника Бахрома и пачку с девятью патронами картечи. Четыре патрона вставляет в подствольный магазин дробовика, один — в ствол, остальные кладет в карман куртки.
Рядом с броневиком Саид ножом полковника нарезает колбасу. Тимур, сложив в пакет самбусу — самсу по-таджикски, берет ножны с золоченым орнаментом и с восхищением разглядывает их:
— Красиво.
— Недавно этот нож и ружье подарили полковнику на день рождения. Он одолжил их нам на один день. Самбусу испекла его жена.
Саид с пистолетом на поясе и пакетом в руке взбирается на вершину холма, выкладывает еду и воду, предлагая соратникам перекусить.
Вскоре поднимается и Антон с дробовиком на плече, контроллером и FPV-очками на шее, в руках у него — квадрокоптер, на поясе — нож полковника и граната.
Абдул опускает бинокль и поворачивается к жующим соучастникам:
— Э-э. Когда-то вдоль этой реки ходили богатые караваны. До сих пор здесь встречаются кости павших в пути верблюдов. А на древних стоянках находят осколки разрисованной посуды. Четыре года назад именно по этой дороге я вез арабов с деньгами Джафара через Иран и Ирак в Левант.
— Что еще скажешь про эту местность? — интересуется у пуштуна Антон.
— Всюду холмы. А километрах в пятидесяти на юг палеонтологи раскопали кости динозавров.
Вдали слева, на грунтовке, появляется первая машина — потрепанный грузовик. Надев FPV-очки, Антон запускает квадрокоптер в полет. Прячась за холмами, дрон летит в сторону грузовика и, вылетев над дорогой позади него, пристраивается следом за поднимающей пыль машиной. Через камеру Антон легко различает лежащие в кузове стройматериалы.
Когда грузовик проезжает мимо холма, Руслан картинно выхватывает из кобуры револьвер и целится в машину. Пуштун, глядя на это, непроизвольно улыбается.
— Абдул, а почему револьвер, а не пистолет? — интересуется Руслан.
— Когда я жил в Баграме, на своем фургоне возил на американскую авиабазу местные продукты, — объясняет Абдул. — Приходилось много колесить по пыльным дорогам, закупать в кишлаках овощи-фрукты. В таких условиях револьвер надежнее. Купил у янки.
Услышав ответ, Булат усмехается:
— Револьвер — для того, чтобы после стрельбы не собирать гильзы на месте преступления.
— А почему никелированный? — таджик не отстает от пуштуна.
— Он у меня чтобы пугать, а не убивать.
Антон возвращает дрон, откладывает пульт и снимает очки. Руслан вынимает из револьвера пять патронов, оставив один; прокручивает барабан, взводит курок, подносит ствол к своему виску и смотрит на реакцию окружающих.
Реагирует только Абдул:
— Э-э, экономь патроны.
Руслан, убедившись, что патрон не у ствола, поднимает револьвер и жмет на спусковой крючок.
Антон меняет аккумулятор у дрона и, косясь на Руслана своим лукавым взглядом, рассказывает:
— В Первую мировую и в Гражданскую войну офицеры, играя в «русскую рулетку», после прокрутки барабана незаметно отключали трещотку. Патрон менял центр тяжести барабана и всегда опускался ниже ствола. По законам физики, наиболее безопасный вариант — оставлять в барабане три расположенных подряд патрона. Офицеры пользовались этим трюком для демонстрации своего бесстрашия перед наивными собутыльниками. А еще это был эффектный способ показать впечатлительной барышне, что претендент на ее любовь готов ради своей избранницы на любые жертвы.
— Откуда же взялось столько фильмов? — спрашивает Руслан, вставляя патроны в барабан.
— По всей вероятности, у Голливуда богатая фантазия и примитивное понимание русских...
Сержант оценивающе рассматривает еще не виданный им «Тайфун», набивает цену:
— Боекомплект можно поискать, но тяжело найти…
Тимур достает из карманов две пачки долларов:
— Двадцати хватит?
— Оставьте предоплату и приезжайте через неделю.
— Нам надо сегодня, — усмехнувшись, настаивает Тимур.
— Припасы надо еще сэкономить, — ломается сержант.
— А ты возьми то, что нам надо, где-то взаймы, а сэкономишь — вернешь. — Тимур добавляет третью пачку.
— Придется обращаться к командиру.
— И какие шансы, что сегодня получится?
— Ну… Чего нельзя купить за лавэ, можно купить за много лавэ, — без улыбки отвечает сержант.
— Только давай побыстрей, времени нет.
— Попробую… До склада подбросьте, раз торопитесь.
***
Вечером семеро авантюристов, включая полковника, собираются в его кабинете, чтобы обсудить последние детали операции. Руслан, сидя рядом с Абдулом, негромко переводит разговор на пушту.
— Вознаграждение достойное, слов нет, — повторяется полковник. — Но вы готовите все наспех. Сил у вас маловато будет. Стоит ли оно такого риска?
— Если бы у меня была зарплата полковника, — усмехается Саид, — я, возможно, был бы осторожнее.
— Я принял бы участие в этой засаде просто из-за необходимости наказать гада за унесенные им жизни, — оправдывается полковник. — Но на мне лежит ответственность посерьезнее, чем на вас. Я не могу нарушать присягу. Хотя желал бы, чтобы мне приказали выловить Джафара. Вооруженными до зубов боевиками должны заниматься военные, а не вы.
— Мы придумали, как захватить гада, — убежден Антон, — поэтому идем на такое.
— Считайте нас добровольцами, — поддерживает коллегу Булат.
— Вы все, подумайте, пока еще можно сдержаться: ради чего будете рисковать жизнью? Ради призрачной награды? Так ли нужны вам эти деньги? Особенно тебе, капитан, имея четырех детей.
— Еще на свадьбе моя жена пообещала рожать до тех пор, пока не подарит мне сына, — рассказывает Саид. — А я обещал ей построить дом. Теперь у меня три дочери и сын, а своего дома нет. Получается, я брехло. А если дело выгорит, и мы получим награду, я для своих принцесс три дома построю с общим вишневым садом. И на лучшее образование хватит, и на приданое и дочерям, и внучкам.
Руслан подхватывает:
— А я половину денег отдал бы отцу на его исследования путей миграции племен, которые обходились без письменности. Историки, археологи и лингвисты, совместно применив достижения ДНК-генеалогии, могут открыть неизведанные пласты в истории древних народов.
Все смотрят на Антона. Почесав затылок, он произносит:
— Для меня деньги — не цель, а средство для реализации моих идей. У меня в гараже не машина, как у всех, а груда инструментов для создания всяких механизмов и аппаратура для их тестирования. Но за такие бабки я создал бы целую лабораторию для испытания моих изобретений.
— А я собрал бы свою команду по раллийным гонкам, — говорит Булат. — Из предыдущей команды меня поперли из-за разбитого грузовика. Я не вписался в поворот, потому что очень хотел победить. Руководители предъявили мне претензию, что излишне рисковал. А если у меня будут свои машины, стану сам решать, насколько оправдан риск.
Очередь доходит до Тимура, он пожимает плечами:
— Я и представить не мог, что у меня может оказаться такая куча денег. Хотел бы, чтобы об этом узнала одна моя одноклассница, — усмехнувшись, сознается он. — Ну, может быть, построил бы в горах лагерь для охотников, лучший на Памире.
Все оборачиваются к Абдулу.
— Я обещал дочке избавить ее от старика, — говорит тот на английском. — А если получим награду, попытаюсь перетащить семью в Россию или в Европу. Там куплю дом и большую фуру, стану дальнобойщиком, мир посмотрю.
— Дальнобойщик-турист-миллионер! — смеется Булат.
Полковник обводит всех сочувствующим взглядом:
— Размечтались… Но жизни ваши — вам и решать.
— Давайте договоримся, — предлагает Саид. — Если кто-то из нас погибнет, а награду мы все-таки получим, его доля будет передана родителям.
Все соглашаются с этим условием.
Полковник предупреждает:
— Повторю: о том, что я в курсе вашей самодеятельности, никто не должен знать. Хотя бы для того, чтобы на свободе остался надежный человек, способный договориться о вашем выкупе или о доставке ваших гробов, если что-то пойдет не так.
— То есть вы будете в резерве, — пытается шутить Антон. — Если учесть, что лучше вас нас никто не вывезет и не похоронит, я согласен.
Все соглашаются на любое участие полковника.
— Не помешало бы учесть все возможные расклады, — напоминает Бахром. — Неправильная оценка ситуации рождает неправильный прогноз, что ведет к неверным действиям и проблемам.
— На месте будет виднее, — полагает Булат. — Мы договорились, если машин у боевиков будет много, или вообще у нас появятся сомнения в успехе, мы не будем атаковать, а просто пропустим их машины.
— В моей диссертации есть пословица, — согласен Руслан, — «Не зная броду, не суйся в воду».
— Мысли у вас правильные, все вы образованные... А я вот не доучился, — признается полковник. — Поступал в военное училище в Москве еще при Советском Союзе, а закончил третий курс уже в России. Оттуда добровольцем пошел на фронт — в самое пекло. Уже через неделю во время боевой операции погиб мой командир. Меня сразу поставили на его место. После победы я был уже майором. Так что, — он дотрагивается до погон, — это не за штабную работу, это боевые звезды.
— Когда я учился в Душанбе, вас ставили в пример как героя гражданской войны, — вспоминает Саид.
— На той войне погибали самые смелые… Они — герои.
Сказав это, полковник задумчиво смотрит на курьера и переходит на английский:
— Смотри, Абдул, ты заварил всю эту кашу. Если наврал, берегись! Капитан, все время держи его на мушке.
— Э-э, вы все меня еще будете благодарить, — обещает Абдул. — А я — вас.
— Тимур, — полковник переводит взгляд на стрелка. — Снарядов у вас маловато, экономь.
— Буду стрелять только в крайнем случае, — подтверждает Тимур.
— Если живым Джафара взять не удастся, — полковник обводит проницательным взглядом присутствующих, — вспомните о моем сыне, завалите шайтана!
— Если замочим, мы вряд ли сможем доказать его причастность к теракту, — возражает Антон. — Но, если привезем гада сюда, ФСБ сможет расколоть его.
— Не могу приказать тебе, Денисов, поэтому прошу: если будут малейшие сомнения, что у вас все получится — отменяй операцию, а лучше вообще не начинай!
Еще некоторое время сообщники уточняют детали и распределяют роли и задачи. Затем полковник достает бутылку коньяка, а Руслан разливает его по рюмкам.
Бахром поднимает свою:
— Завтра трудный день. Опасный. У каждого должна быть ясная голова — всем нужно поспать. Давайте выпьем за то, чтобы никому из вас не посчастливилось встретиться с шальной пулей. И простите, что меня там не будет. Я хотел бы… Сам в молодости был таким, как вы, — настырным ишаком… Теперь ваше время!
Глава. 4-й день. Фатальный
Круглая луна, окруженная мириадами звезд, бледно освещает горное плато. Внезапно степную тьму пронзает вспыхнувший свет прожектора «Тайфуна», направленный вертикально вверх. Нарастает стрекот винта, загораются фары вертолета. Огни выхватывают из темноты пылевые вихри под Ми-26. Шесть мощных колес касаются земли, но винт продолжает вращаться, со свистом рассекая лопастями воздух.
Створки грузового люка открываются, рампа опускается, и бронемашина с ходу въезжает в раскрытое нутро вертолета. Створки закрываются, рев двигателей усиливается, винт набирает обороты, вертолет тяжело поднимается в воздух и исчезает в темноте, оставив после себя облако пыли, заслонившее луну и звезды.
На фоне темного неба летящий без огней вертолет почти не заметен. Лишь в кабине экипажа слабо светятся разнообразные приборы. За штурвалами — командир и пилот, перед приборами навигации — штурман. Рядом с ними находятся Денисов и Абдул, Сафаров стоит неподалеку, у открытой двери кабины. В полумраке грузового отсека на откидных сиденьях расположились Булат, Саид и Тимур. Посередине отсека стоит притянутый крюками к полу «Тайфун». Новоявленные десантники напряжены в ожидании судьбоносного перелома, после которого все будет намного лучше. Или намного хуже.
Денисов выходит из кабины и кладет на сиденье шесть пачек долларов и два рулона пластыря. Сев рядом и подняв штанину, с помощью пластыря приматывает пачку к ноге чуть ниже икроножных мышц. Остальные поступают таким же образом.
Слева по курсу забрезжил рассвет. Вертолет переходит на бреющий полет.
Небо становится светлее, высвечивая бесконечные цепи холмов. В кабине экипажа все высматривают русло высохшей реки. Увидев ориентир, штурман находит место для посадки. Вертолет опускается, пыль вихрями уносится из-под фюзеляжа, двигатель умолкает, но лопасти винта еще вращаются какое-то время по инерции.
Денисов кладет перед командиром три пачки долларов:
— Вот, Петрович, на всякий случай. Не дай Бог, конечно, но вдруг мы не вернемся, а ваш вентилятор не закрутится. Пригодятся тогда на обратную дорогу.
— Типун тебе на язык! — восклицает командир, но от страховки не отказывается.
Пыль оседает. Штурман открывает дверь у кабины. Антон достает из коробки квадрокоптер и пульт, выходит из вертолета, надевает FPV-очки и запускает движки дрона, отправляя его и себя в полет. С высоты нескольких сот метров ни среди холмов, ни в далеком кишлаке никакого движения не наблюдается. Денисов возвращает дрон, приземляет его у своих ног и снимает очки.
Пилот открывает створки и откидывает рампу. «Тайфун» задним ходом съезжает на землю; маневрируя, осторожно продвигается между холмами. Машиной управляет Булат, на соседнем командирском месте — Антон. Протиснувшись между креслами, Абдул помогает выбрать место для засады. На приборной панели поблескивает бронзовый джейран.
Первые лучи солнца освещают вершины холмов. Пересекая длинные тени, «Тайфун» перебирается через сухое русло и подъезжает к отлогому холму рядом с узкой дорогой. Объехав холм, броневик поднимается по склону, который не виден со стороны грунтовки, и занимает удобную для спуска позицию.
Группа захвата выходит из броневика. Четверо в степном камуфляже; Руслан в потертом ватном халате и тюбетейке выглядит как таджикский крестьянин, на Абдуле — длинная афганская рубаха, жилетка, широкие штаны и кроссовки. У каждого под верхней одеждой бронежилет, а на плече — рация. Саид и Тимур быстро натягивают над броневиком бежево-серую маскировочную сетку.
Антон, Руслан и Абдул поднимаются на вершину, внимательно изучают местность в бинокли. Грунтовая дорога — внизу, солнце — справа, вокруг застыли коричневатые волны лысых холмов, прорезанные сухим руслом реки. Когда пойдет дождь, с холмов в иссохшую реку устремятся мутные потоки воды и временно наполнят ее. Земля местами покрыта пожухлой травой и редкими пятнами мелкого кустарника. Далеко справа, на горизонте, виднеются силуэты высоких гор. Грунтовка, бегущая вдоль высохшей реки, хорошо просматривается на несколько километров в обе стороны.
Булат вытаскивает из броневика три матраса в вакуумной упаковке, несет их на вершину холма и вскрывает. Пока матрасы раздуваются, Булат накрывает их камуфляжной тканью. Теперь, лежа на матрасах, можно с комфортом наблюдать за дорогой.
Солнце постепенно прогревает землю. Руслан снимает халат, под ним — бронежилет, а слева под мышкой висит кобура с никелированным револьвером Абдула.
В десантном отсеке «Тайфуна» лежат инструменты, пакеты с продуктами, бутылки с водой и квадрокоптер. Антон залезает в отсек и достает оттуда охотничий дробовик полковника Бахрома и пачку с девятью патронами картечи. Четыре патрона вставляет в подствольный магазин дробовика, один — в ствол, остальные кладет в карман куртки.
Рядом с броневиком Саид ножом полковника нарезает колбасу. Тимур, сложив в пакет самбусу — самсу по-таджикски, берет ножны с золоченым орнаментом и с восхищением разглядывает их:
— Красиво.
— Недавно этот нож и ружье подарили полковнику на день рождения. Он одолжил их нам на один день. Самбусу испекла его жена.
Саид с пистолетом на поясе и пакетом в руке взбирается на вершину холма, выкладывает еду и воду, предлагая соратникам перекусить.
Вскоре поднимается и Антон с дробовиком на плече, контроллером и FPV-очками на шее, в руках у него — квадрокоптер, на поясе — нож полковника и граната.
Абдул опускает бинокль и поворачивается к жующим соучастникам:
— Э-э. Когда-то вдоль этой реки ходили богатые караваны. До сих пор здесь встречаются кости павших в пути верблюдов. А на древних стоянках находят осколки разрисованной посуды. Четыре года назад именно по этой дороге я вез арабов с деньгами Джафара через Иран и Ирак в Левант.
— Что еще скажешь про эту местность? — интересуется у пуштуна Антон.
— Всюду холмы. А километрах в пятидесяти на юг палеонтологи раскопали кости динозавров.
Вдали слева, на грунтовке, появляется первая машина — потрепанный грузовик. Надев FPV-очки, Антон запускает квадрокоптер в полет. Прячась за холмами, дрон летит в сторону грузовика и, вылетев над дорогой позади него, пристраивается следом за поднимающей пыль машиной. Через камеру Антон легко различает лежащие в кузове стройматериалы.
Когда грузовик проезжает мимо холма, Руслан картинно выхватывает из кобуры револьвер и целится в машину. Пуштун, глядя на это, непроизвольно улыбается.
— Абдул, а почему револьвер, а не пистолет? — интересуется Руслан.
— Когда я жил в Баграме, на своем фургоне возил на американскую авиабазу местные продукты, — объясняет Абдул. — Приходилось много колесить по пыльным дорогам, закупать в кишлаках овощи-фрукты. В таких условиях револьвер надежнее. Купил у янки.
Услышав ответ, Булат усмехается:
— Револьвер — для того, чтобы после стрельбы не собирать гильзы на месте преступления.
— А почему никелированный? — таджик не отстает от пуштуна.
— Он у меня чтобы пугать, а не убивать.
Антон возвращает дрон, откладывает пульт и снимает очки. Руслан вынимает из револьвера пять патронов, оставив один; прокручивает барабан, взводит курок, подносит ствол к своему виску и смотрит на реакцию окружающих.
Реагирует только Абдул:
— Э-э, экономь патроны.
Руслан, убедившись, что патрон не у ствола, поднимает револьвер и жмет на спусковой крючок.
Антон меняет аккумулятор у дрона и, косясь на Руслана своим лукавым взглядом, рассказывает:
— В Первую мировую и в Гражданскую войну офицеры, играя в «русскую рулетку», после прокрутки барабана незаметно отключали трещотку. Патрон менял центр тяжести барабана и всегда опускался ниже ствола. По законам физики, наиболее безопасный вариант — оставлять в барабане три расположенных подряд патрона. Офицеры пользовались этим трюком для демонстрации своего бесстрашия перед наивными собутыльниками. А еще это был эффектный способ показать впечатлительной барышне, что претендент на ее любовь готов ради своей избранницы на любые жертвы.
— Откуда же взялось столько фильмов? — спрашивает Руслан, вставляя патроны в барабан.
— По всей вероятности, у Голливуда богатая фантазия и примитивное понимание русских...
