блюдения. Они сказали, что ученые должны вести наблюде- ния таким образом, чтобы угловые минуты, даже угловые се- кунды не упускались из виду при определении положения небесных тел и измерении угловых размеров.
К сожалению, до сих пор нет четких сведений из исто- рических источников о времени строительства обсервато- рии Улугбека, что поставило бы точку в нынешних спорах. Т. Н. Кори-Ниязи цитирует в своей книге «Школа астроно- мии Улугбека»: «Через четыре года после основания медре- се Улугбека он, посоветовавшись с Казизадой Руми, Мауля- ной Гиёсиддином Кошии и Мауланой Мойнидином Коши- ем, Улугбек построил обсерваторию у подножия Кухака, на берегу ручья Оби-Рахмат, и построил вокруг нее высокие помещения. Он построил прекрасный сад, где он проводит большую часть своего времени». По печати, написанной на фасаде упомянутого медресе, год его постройки 1420, уче- ный делает вывод, что обсерватория Улугбека была постро- ена в 1424 году. Однако в книге историка XVIII века Саи- да Ракими «История Ракими» сообщается, что обсерватория Улугбека была построена в 1428 году. Опираясь на эти ис- торические данные, большинство ученых 20 века, в частно- сти, В. Бартольд, М. Массон, Т. Кори-Ниязи и В. Шишкин, в своих работах объявляют 1424 и 1428 годы годом строи- тельства и функционирования обсерватории Улугбека. Од- нако тот факт, что труды Саида Ракими и Абу Тахира Ходжи написаны через три и четыре столетия после эпохи Улугбе-
ка и неточности некоторых данных, связанных с астрономи- ческой деятельностью ученых обсерватории, не позволяют с большой уверенностью смотреть на изложенные в этих тру- дах сведения.
В период Улугбека, хотя пик строительства был не таким, как в период Темура, строительство здания обсерватории на- чалось параллельно с медресе Улугбека (1417 г.), историк Мирхонд говорил, что «…за короткий срок это здание (об- серватория) пользовалось большим спросом и было завер- шено за счет ускорения», он заключает, что оно должно бы- ло быть завершено в 1420 году.
Таким образом, эта была трех этажное здание с больши- ми залами где на внутренных стенах были изображены кон- туры земного шара, картина семи поясов климата со свем тем что содержат эти пояса. На потолках были изображены 9 небосводов и относительное положение звезд в созвездиях. В ней также распологалась богатейшая в Центральной Азии библиотека которая насчитовала в своем фонде более 15000 книг.
Кто определил местонахождение обсерватории Мирзо Улугбека?
На этот вопрос все отвечают одинаково: «Василий Лав- рентьевич Вяткин».
Правда, этот ученый с помощью академика В. Бартольда
на средства, выделенные на археологические раскопки, про- вел в 1908–1911 годах предварительные исследования на ме- сте обсерватории и выявил остатки сооружения. Но знаем ли мы подробности событий, предшествовавших этому? В самом деле, как было определено местонахождение обсерва- тории?
История нахождения документа, определившего местона- хождение обсерватории Улугбека, очень интересна, и про- изошло это следующим образом.
В. Вяткин жил в доме Абу Саида Магзума на улице Зарга- рон, которая начиналась от северо-восточной башни медре- се Улугбека и заканчивалось на берегу чистого ручья Наво- дон. Абу Саид Магзум – ровесник Василия Лаврентьевича, был сыном Абдукаюма Магзума, директора медресе Шайба- ни-хана, потомка Ану Тир Ходжи, известного историка Во- стока, автора знаменитой книги «Самария». Абу Саид, полу- чивший с юности хорошее образование и воспитание, стал талантливым художником-каллиграфом. Ряд мудростей му- сульманского народа, принадлежавших его масляному пе- ру, разместили на фасадах красивейших гостиниц Турке- стана. Абу Саид Магзум также написал сотни копий надпи- сей, украшающих памятники Самарканда и других святынь, по заказу музеев России, Лондона и Берлина. У него была небольшая мастерская-лавка на улице Заргарон, недалеко от рынка Регистан. Здесь ученик Абу Саида сидел на ровном покрытом ковром полу, расстилал твердый картон, сделан-
ный из склеенных нескольких листов, и занимался его поли- ровкой. Сам Абу Саид сидел на ковре из черного пуха и пи- сал стихи и эпиграфические тексты красками, смешанными с воском и медом.
Абу Саид Магзум заболел коклюшем, и каждую весну и осень его болезнь усиливалась. По просьбе Вяткина доктор Ильинский обследовал его и сообщил ему, что у него ко- клюш, и посоветовал лечиться кимизом-цимином. Когда бо- лезнь обострилась, В. Вяткин уговорил Абу Саида Магзума поехать в Олой и лечиться кимизом. В этот период «владели- цей» Олойского оазиса была мудрая женщина по имени Кур- банджон Додхо, которую хорошо знал В. Вяткин. На Алой- ских пастбищах с незапамятных времен было очень развито животноводство, и там было много чистого кимиза. Дорога на Олой проходила через Ош и Иркиштам. Они хотели по- ехать поездом в Андижан, потом купить лошадей и ехать на них в Олой. Дорога в Ош была известна В. Вяткину так как он за время работы учителем в Ошской русско-туземской школе по просьбе уездной администрации его несколько раз приглашали в Олой в качестве переводчика для выполнения ряда поручений. В эти годы ему приходилось много раз бы- вать в, Гульчах, стадах кочевников.
Когда В. Л. Вяткин и Абу Саид Магзум посоветовались и сели на андижанский поезд, был почти полдень. Чтобы не утомлять Абу Саида Магзума, Василий Лаврентьевич рас- сказывает о «Царице Олоя» – знаменитой Курбанджон До-
дхо. Это была женщина, судьба которой была очень интерес- на. Курбанжон Гулчили – дочь кыргыза по имени Маматбой, в молодости была помолвлена с юношей из своего племени, а когда выросла, вышла за него замуж. Однако Курбанжон, недовольная мужем, быстро возвращается в отчий дом.
В этот период Алибек Додхо был назначен Худоёр-ханом правителем оазиса Гулчи. Однажды Алибек Додхо гулял по своему оазису и увидел Курбанджон. Бек настолько влюбля- ется в нее, что в результате разлучает ее с мужем и берет в жены. Эта умная и красивая женщина впоследствии свои- ми советами и помощью спасает Алибека от многих жизнен- ных трудностей. Они живут очень счастливо и имеют пяте- рых сыновей. Алибек был отравлен в то время, когда кокан- ские ханы часто менялись, а страна была полна скандалов. Курбанджон переживает много лишений в боли разлуки, и в конце концов забираеть своих детей и перезжаеть на ро- дину. Она переезжает в место под названием Яга-Чарт. Го- ворят, что не было никого, кто бы не знал Курбанджон от Китая до Турции, которая приобрела большую известность и внимание благодаря своей мудрости и красоте. В этот пе- риод ханства и горные склоны находились в руках бухарско- го эмира, который дал Курбанджон право управлять племе- нем и прислал ей подтверждающий это ярлык додхо (име- ется в виду управляющий). Позже, когда Коканское ханство перешло к Худояру, он приглашает Курбанджон в ханство. Во время разговора Курбанджон Додхо удивляет Худояра со
своей мудростью и красотой, и он вновь подтверждает ти- тул Додхо, данный этой женщине. Додхо выбирает одного из кыргызских богатырей и выходит за него замуж, но не поз- воляет мужу вмешиваться в ее дела.
Генерал Кауфман приезжает в Ош после того, как Анди- жанский оазис был оккупирован царской Россией. Он го- стить в Олой у Додхо, и из уважения делает ей ценный пода- рок. Он также назначает сыновей Додхо Ботирбека и Хасан- бека губернаторами Олойской области, а Махмудбека и Кам- чибека губернаторами Ошской области. Прибывший в Тур- кестан военный министр России генерал Куропаткин также приезжает в Андижан, где встретится с Додхо и ее сыновья- ми. На встрече министр вручает инкрустированный брилли- антами крест известной туркестанке. Курбанджон Додхо бы- ла такой женщиной.
Поезд, на котором ехали В. Вяткин и Абу Саид Магзум, въехал в Андижан поздно. Здесь, в караван-сарае, их встре- тил Эсам Ходжа, брат Эгама Ходжи, близкого друга Вятки- на, антиквара из Самарканда. Узнав о прибытии гостей, Эс- ам Ходжа сообщает им, что рано утром повозки и лошади готовы отправиться в Ош. Когда утром они уезжают и до- бираются до Оша, состояние Абу Саида ухудшается. В. Вят- кин находит в Оше старого знакомого врача. Доктор Лебе- дев, один из его близких знакомых, осмотрев больного при- ходит к выводу, что состояние больного ухудшилось из-за
дороги. Этот врач, нумизмат-любитель и собиратель хоро- ших книг, узнав о болезни Абу Саида, требующей большого искусства и труда, почтительно принимает его в свою боль- ницу и начинает относиться к нему с большой добротой. Од- нажды В. Вяткин привел к Абу Саиду своего хорошего дру- га Хасанбека, сына Додхо, губернатора Ошской области. Ха- санбек был очень добрым и внимательным человеком. Когда Хасанбек узнал о знаниях Магъзума, он попросил его изу- чить архивные документы его матери – Курбанджон Додхо во время лечения в Олое он сообщает, что готов заплатить Абу Саиду хорошую цену и отправить в Олой своего сына, чтобы тот помогал ему в этой работе. Несмотря на свою бо- лезнь, предложение Гасанбека обрадовало Абу Саида Маг- зума, ведь в знаменитом архиве Додхо могли храниться цен- ные документы, связанные с архивом Худоёр-хана и других кокандских ханов, их переписка с Додхо и другие важные материалы. Когда Абу Саид пришел в себя, В. Вяткин полу- чил от доктора Лебедова разрешение поехать в Олой, и они прибыли в Олой и были с почетом и уважением встречены Курбанджон Додхо.
На следующий день Додхо сообщила гостям, что у нее есть библиотека и канцелярия Кокандского ханства, где хранятся документы и подписи хана, а также документы связи ее до- рогого мужа Алимбека с Кокандским ханством и соседними ханствами за границей. Додхо показывает гостям пять сун- дуков, связанных толстой веревкой.
На следующий день, когда Абу Саид Магзум открыл пер- вый сундук для ознакомления с документами, в этом сунду- ке, полном документов, принадлежащих архиву Худоёр-ха- на, бумаги были аккуратно перевязаны. В. Вяткин просит Абу Саида составить отдельный список и изучить докумен- ты, относящиеся к поколению Тимуридов.
Через несколько месяцев Абу Саид Магзум выздоравли- вает и возвращается из Алой в Самарканд. Он приносит с со- бой последний сундук с основополагающими документами Курбанджон Додхо, который он еще не изучил. При органи- зации документов в этом сундуке внимание Абу Саида при- влек документ 16 века. В этом документе речь шла об отказе от земли одной женшины в пользу местной мечети и указы- валось, что земля ограничена с одной стороны ручьем Оби- Рахмат, с другой – Бедазором, с третьей стороны – местной мечетью и, наконец, холмом Толе-Расад с четвертой сторо- ны. Абу Саид Магзум, догадавшись, что Толе-Расад говорит об обсерватории Улугбека, обрадовался найденной вести и отправился к В. Вяткину, чтобы как можно скорее сообщить эту радостную весть.
Когда Василий Лаврентьевич знакомится с документом, он убеждается, что Толе-Расад действительно является стро- ительной площадкой обсерватории Улугбека, которую он давно искал. Уже на следующий день вместе с Абу Саид Ма- гъзумом они решили найти мечеть селения, упомянутого в документе, и холм, где была построена обсерватория на бе-
регу Оби-Рахмата, по указанному имени владельца бедазо- ра. Оказывается, что Холм Толе-Расада – это холм на во- сточной стороне Самарканда на берегу ручья Оби-Рахмат, называемый Накши Жаджон и примыкающий к Чупон ота. С помощью этого документа удалось найти местонахожде- ние обсерватории и выделить средства на археологические раскопки. По просьбе В. В. Бартольда будут выделены сред- ства на предварительные археологические работы на холме Толе-Расад. Летом 1908 и 1909 годов под руководством В. Л. Вяткина были проведены предварительные разведочные и земляные работы.
В 1910 году по инициативе Русского астрономического общества был открыт благотворительный фонд для установ- ки памятника Улугбеку в одном из городов Закаспийской области. В то время Туркестанское отделение Русского гео- графического общества внесло предложение о целесообраз- ности возведения памятника Улугбеку в городе Самаркан- де, где он жил и работал. Однако в 1911 г. И. И. Сикора из- дал свою брошюру «О статуе Улугбека», в которой высказал мнение, что деньги, собранные на статую известного учено- го, лучше направить на ремонт раскопанной секстантной ар- ки обсерватории Улугбека, чтобы защитить ее от дождя, то есть накрыть ее куполом. Эту идею одобрили многие, а со- бранные средства пошли на ремонтные работы.
В 1914 году с целью возведения памятника Улугбеку на средства, собранные Русским астрономическим обществом,
была сровнена вершина холма Толе-Расада. В 1915 году по проекту инженера Лебедева над раскопанными остатками секстанта был сооружен арочный купол.
В 1912 году была построена арка. И сейчас мы сможем увидеть надгробный камень Вяткина – археолога который вместе с Абу Сайид Махсумом открыл эту обсерваторию. Для него это было его Троей – самое знаменитое открытие этого знаменитого архитектора. По своему завещанию он был захоронен здесь.
А как же Абу Сайид Махсум?
Абу Сайид был награжден 100 рублями Российского ко- митета историко-археологических, лингвистических и этно- графических исследований Средней и Восточной Азии за заслуги перед наукой и расположение обсерватории Мирзо Улугбека.
Также с именем Абу Саида связано издание рукописи
«Самария» Абу Тахира ибн Кази Абу Саййида Самарканди, в которой запечатлена историческая топография города Са- марканда, его окрестностей и древних памятников, и счита- ется важным источником для историков и археологов.
Этот рукописный экземпляр произведения был переписан на русскую бумагу Абу Сайидом в декабре 1895 г., и уже бы- ло признано русскими историками что – январе 1896 г на основе этого экземпляра В. Вяткин перевел произведение на русский язык и опубликовал его в 1899 г. В 1896 г. уче- ный-историк Н. Веселовский также получил копию персид-
ской рукописи «Самарии» от Абу Сайида и опубликовал ее в 1904 г.
Абу Сайид Махсум был хорошо знаком с исторической топографией Самарканда. Несмотря на то, что он материаль- но страдал из-за болезни, он сопровождал В. Вяткина в рас- копках, проводившихся сначала на Афросиабских холмах, затем на месте обсерватории Мирзо Улугбека и в окрестно- стях Самарканда.
В. Вяткин советовался с ним по поводу непонятных и спорных мест в восточных рукописях и учредительных доку- ментах. Например, в брошюре «Архитектурные памятники Самарканда», написанной В. Вяткиным которая хранится в фонде Самаркандского государственного музея-заповедни- ка, мы можем засвидетельствовать, что автор опирался в сво- их выводах на Абу Сайида Махсума.
Коклюш не оставлял ученого до последних дней его жиз- ни. По воспоминаниям современников, Абу Сайид Махсум часто приезжал в Афросияб для наблюдения за раскопками, которые проводил В. Вяткин, несмотря на тяжелую болезнь и умер в 1910 году.
Мы сейчас заходим в подземную часть сохраненного ин- струмента обсерватории которую называют секстант или квадрант.
Главный «телескоп» обсерватории
Главный «телескоп» Самаркандской обсерватории, сек- стант, был даже известен за пределами территории страны Тимуридов. В XVII веке европейские рукописи сравнивали ее высоту с высотой мечети Святой Софии (высота мечети около 50 метров).
