– Рэм сказал, что тебе пока рано. – Мужчина ласково, но твёрдо нажал на плечи.
– В туалет хочу.
– Прости, не подумал.
“И не думай, у тебя это плохо получается!” – мысленно съязвила я. Ссориться мне с ним сейчас ни к чему.
Сесть на стульчак, встать, открыть воду, ополоснуть лицо – каждое движение сопровождалось острой вспышкой боли. Верхняя часть тела, плотно упакованная в майку из ткани похожей на пластик, не гнулась. И, если возле унитаза кто-то побеспокоился поставить п-образные перила мне в помощь, то у раковины пришлось потоптаться, в поисках удобного расстояния. В комнату я вернулась полностью проснувшейся, с хорошим таким настроем поговорить.
За время моего отсутствия в комнате появился свет и прибавилось мебели: небольшой столик, сплошь уставленный тарелками и стаканами, мягкий табурет возле него, кресло – качалка. И ещё один гость – возле двери меня поджидал Тэд.
– Я подумал, что ты уже проголодалась, – проговорил он вместо приветствия, аккуратно подхватив меня под руку, довёл до стола и помог сесть. Удивительно, такой хилый, и такой сильный.
Вот этому мужчине думать очень рекомендую.
Король, закинув руки под голову, лежал на полу и наблюдал за нами. Дождавшись, когда я села, сел и он, обхватил руками колени и сказал:
– У тебя, наверно, много вопросов накопилось. Задай их, и кушай. А мы постараемся ответить.
Наверно?!
Я по привычке откинулась назад. Тэд удержал меня, подставив ладонь под спину, боль быстренько отбила охоту к необдуманным действиям, и разозлила.
– Естественно, я хочу знать – зачем я здесь? – Я подвинула поближе поднос, на котором в углублениях стояло шесть мисочек с какими-то паштетами.
– Разве Лис не объяснил? В этом году проводится … отбор среди девушек. Изб... Победительница станет королевой. Всё просто. – Голос спокойный, я взглянула на короля – глаза честные - честные.
Чудесный ответ, если бы не...
– Точнее сказать, соревнование, не так ли? А сколько девушек в этом забеге? – ехидно поинтересовалась я, Тэд, убедившись, что падать я больше не собираюсь, отошёл и сел в кресло.
– Это не совсем соревнование. Ведь не только я буду знакомиться с претендентками, но и они со мной, и, возможно, кто-то захочет уйти.
Я вздёрнула вверх руку и замахала ладонью.
– Я! Я! Я хочу уйти!
– Ты не можешь. Вы воевали с нами! – Король вскочил на ноги и подошёл к столику. – Вы проиграли! Я должен показать людям, что мир с Землёй заключён. Для этого нужна ты. Так что твоё возвращение домой до окончания отбора не обсуждается. – Он с силой хлопнул ладонями по столу, посуда протестующе звякнула, а в грудь его величества упёрлась ладонь Тэда.
– Не ори! Она из-за вас, недоумков, дважды чуть не умерла! Девочку притащили, комнату не подготовили, силу и направленность магии не проверили, листратор испорчен, артефактор садист. – Зло перечислял Тэд, глядя в мрачнеющее лицо короля.
Я судорожно сглотнула и осторожненько так втянула голову в плечи. Кто их, магов, знает.
Король обогнул столик, долетел до двери, рывком открыл её, вылетел и как... не получилось – дверь закрылась медленно и тихо.
– Будет он мне тут дверьми стучать, – проворчал Тэд, подзывая пальцем кресло, оно послушно скользнуло к мужчине. Тот сел и огорчённо всплеснул руками. – Испортили аппетит девочке.
Как бы ни так! Я взяла отложенный кусок хлеба и продолжила намазывать его. Хлеб у них здесь пресноват, зато паштеты... Праздник для желудка.
– Спасибо! Вкусно. – Я вытерла руки и..., задрав ноги, зависла в паре сантиметров от пола.
– Сколько раз тебе надо упасть, чтобы понять, что спину нужно беречь? – серьёзно спросил Тэд, переводя меня в сидячее положение.
Он отмахнулся от моего смущенного лепета и что-то прошептал. Мгновенно появилась его помощница с подносом и быстро убрала со стола.
– Спасибо! – Девушка улыбнулась, вернее, наметила улыбку: на секунду уголки её губ приподнялись, и она тут же исчезла.
– Вот только ради этого стоило тебя сюда привезти.
– Ради чего?
– Посмотреть как человек благодарит артефакт.
– Она артефакт? Шутите?
– Нисколько. История её интересная, но у нас много дел, расскажу потом, когда за платьями придёшь.
– Поговорим? – спросила я.
– Нет. Займёмся самой насущной проблемой.
– Какой?
Тэд не ответил – отодвинув столик стене, он встал рядом со мной и что-то сосредоточенно рисовал пальцем на своём запястье. Из пола вырос огромный белый бутон, его лепестки, превратившись в пыль, растворились в воздухе, оставив высокую, тоненькую девушку. Вся какая-то узенькая, незнакомка походила на альбиноса: белые ресницы, брови, волосы. Она равнодушно взглянула на нас и спросила:
– Звал срочно? Зачем? – У неё и голос был бесцветным.
Тэд положил ладонь мне на плечо:
– Из-за неё.
Девушка смотрела на меня, минуту, другую. От её взгляда по телу разливался липкий холод, я поёжилась, повернула лицо к Тэду, он покачал головой. Смотреть на незнакомку было неприятно, и я уставилась в глазами в пол. Сколько так просидела, не знаю, ощущение холода пропало, Тэд сжал моё плечо, а в комнате защебетали птицы. Я подняла голову.
Посетителей стало больше, человек пятнадцать, женщин и мужчин, образовав кружок, о чём-то взволнованно... щебетали. Высокие голоса звучали трелями. Одинаковые как близнецы, они различались лишь возрастом. То один, то другой бросал на меня быстрый взгляд, и тогда возвращалось противное ощущение холода, потом он поворачивался к своим, и эта странная беседа продолжалась. Неожиданно от группы отделился старичок и, бесшумно приблизившись к нам, протянул мне узкую, длинную ладонь и пошептал:
– Предлагаю договор.
Посмотрела на Тэда, он кивнул, я потянула свою руку, но в последний момент опомнилась и отдёрнула. Может хватит уже доверять...
Бледнолицый изумлённо вытаращился на меня, услышав “ Кто вы? И что за договор?”. Потом в его глазах мелькнуло понимание, он насторожённо оглянулся через плечо на своих, придвинулся ко мне вплотную, и зашептал:
– Я Пэнуэр. При использовании магии загрязняются потоки, а наш дар – очищать их. Ты же хочешь владеть своими силами? А без Пэнуэра – партнёра нельзя. К тому же, я единственный, – Он зыркнул на Тэда, подождал пока тот отошёл, затем наклонился так, что коснулся губами моего уха, – у кого есть партнёры гномы. Договор?
Я осмыслила сказанное им, получалось – или договор, или с магией я фанера над Парижем, да ещё старик точно не промах, вон, как быстро определил мою расу, и протянула правую руку.
– Договор. Леди Марина.
Пэнуэр живо сжал мою ладонь и что-то зачирикал. Огненно красные полосы окружили наши пальцы и, впитавшись в запястья, оставили на моём небольшой, плотно зарисованный кружок. Стайка щебетавших мигом смолкла, а потом разразилась новыми трелями, в которых явно слышались возмущение и неодобрение. Старик, отпустил мою руку, повернулся к ним, что-то чирикнул. Они быстро и молча покинули нас, тонкой струкой вливаясь в появившийся полураскрытый бутон, когда в нём исчез последний, бутон рассыпался на искорки, угасшие не долетев до пола. Вот и хорошо, не хватало ещё чтобы ворс прожгли.
– И что теперь?
– Моё имя... – Пэнуэр медленно пропел слова. Я поджала губы, молча выражая своё мнение... Не очень лестное для партнёра – нашёл, тоже мне, соловья! – Ладно, подбери то, что сможешь выговорить, – театрально вздохнув разрешил старик.
– Кен.
– Почему?
– А... Вы не обидитесь?
– Плохое слово?
– Нет. У нас птица есть. Кенар. Вы разговариваете, как он поёт.
– Красивая?
– Да, очень.
– Ладно, – подумав, согласился старик. – Теперь, – он взял мою ладонь, чуть повернул, так чтобы видно было кружок. – Смотри внимательно! – Оглянувшись на Тэда, старик передвинулся, чтобы закрыть от того происходящее. Нарисовал пальцем вокруг кружка треугольник с вытянутыми петлями в углах, сделал движение, словно схватил петлю у ладони, и дёрнул вверх. – Вызов. Два раза – срочный. – Это, – ткнул пальцем в другую петлю, – договор, захочешь, почитаешь, но он одинаковый у всех. Это, – ещё один тычок, и старик снова склонился к моему уху, – пошалить. – Он выпрямился и лукаво улыбнулся. – Нельзя, но порой хочется. Рисуешь непрерывной линией и так, чтобы палец остановился на нужной точке. Всё поняла? – Я кивнула. – Тогда я...
– Постой! – воскликнул Тэд, подходя к нам. – Подожди!
Кен напряжённо спросил:
– Проблема с твоим партнёром?
– Нет, нет... Видишь ли. Леди Марину... её пытали. – Слова давались Тэду с трудом. Старик помрачнел и принялся ощупывать меня взглядом, а я будто в грозу попала – запахло озоном, чётко слышался шелест листвы и стук капель, стало так спокойно и мирно на душе. И вдруг резкий порыв ветра ударил в грудь, я чуть с табурета не слетела.
– Осторожней! – возмутился Тэд, поддерживая меня. – У неё вся спина искалечена.
– Сволочь! – с восхищением произнёс Кен. – На пределе работал, а за грань не шагнул, потому его партнёр и не почувствовал ничего.
Восхищение?! Я аж поперхнулась от злости.
– Не обижайся, – старик похлопал меня по ладошке, лежащей на колене, и сжал её. – Сейчас тебе больно, и ты не можешь оценить то, что он сделал. Это не обычная работа рядового артефактора. Это шедевр! Удавшийся эксперимент!
Да мне поф и наф! Я в негодовании смахнула его руку.
– Он вшил тебе одиннадцать языков!
Рядом ахнул Тэд и недоверчиво спросил:
– Одиннадцать?! Да мы восемь с трудом вшиваем!
– Одиннадцать. – подтвердил Кен. – Какие пока сказать не могу, надо ждать сращивания линий. Странно лишь, как он смог определить уровень её силы? Наобум на такое не пойдёшь.
Я вспыхнула, вспомнив, как сообщила, что прошла три арки. По сути, сама себя подставила.
– Что ты ему сказала? – поинтересовался старик, глядя на моё покрасневшее лицо.
– Я прошла тремя арками, ну и, сказала.
– Понятно. – Кен взглянул в глаза Тэду. – Как я понял, наказать его вы не в праве.
– Нет.
– Я подумаю. Если это всё, то пока.
– Пока! – попрощалась я. И Пэнуэр рассыпался искрами.
– Рот закрой, – насмешливо посоветовал Тэд. – Поспишь ещё?
Я представила, что снова придётся лечь на живот, после еды. Б-р-р-р.
– Не хочу. А что с Лисом?
Мужчина недовольно поморщился.
– Ты о нём поменьше думай. Ни к чему.
– Это правда, что зеркалю?
– Ллёр сказал?
– Да, так это правда?
Тэд вздохнул и предложил:
– Давай попробуем тебя устроить, лёжа. Долгое сидеть не стоит, спина устанет, заболит.
Откровенно говоря, она уже побаливала, неприятно, но терпимо.
Мужчина что-то проговорил и под ковром поднялась невысокая треугольная горка.
– Осторожнее, осторожнее, – приговаривал Тэд, помогая мне улечься. Наконец, кое-как я легла, и довольно уютно, болеть стало меньше.
– Это не надолго, – предупредил он.
– Так что с Лисом? И с зеркалье... зеркало... В общем, понятно, с чем? – упрямо вернулась я к своим вопросам.
– С Лисом всё в порядке. Он в сознании, скоро встанет. Что, касается... Понимаешь... Алесарн и Лис друзья, учились вместе, войну прошли, потому Лиса и послали за невестой, знали, что он выполнит приказ точно и в срок. А вышло... Артефакт я сам ему делал, но, не подумал об эмоциональной составляющей. Вернее, она была. Если бы между вами вспыхнула неприязнь связка бы не образовалась. Но, я... Я не поставил ограничение. Решил, что не нужно перегружать плетение – он же за девушкой для друга и короля шёл. А ты понравилась ему. Теперь тебе придётся самой разбираться в своих чувствах.
– А этот придурок заявил, что вы можете поправить.
– Обманул. Понимаешь, с момента активации первого артефакта до момента нанесения второго прошло мало времени. Всё сложно. При магическом вмешательстве в тело, необходимо учитывать уже имеющиеся изменения. Кстати, будешь делать покупки, не забывай проверять совместимость.
Я выругалась, мысленно. Вот чёрт! В книгах раз, два и готово, а тут, кучу деталей учитывать надо.
– Ллёр сыграл на твоём незнании. – А кто, спрашивается, виноват?! – Если бы рассказал честно – ты потребовала бы убрать зеркальность. А так, он сплёл свой артефакт с моим. И исправить я, пока, не могу. Хотя, после окончания отбора, связь разрушится сама собой, и ты будешь свободна.
Итак: количество неизвестных языков одиннадцать, хотя, нет, один уже известен – я же говорю и понимаю без Лиса.
– На каком языке мы разговариваем сейчас?
– Межгосударственный. Созданный язык, обязательный для изучения во всех странах. В него собрали короткие слова из всех существующих языков. Например, у вас семидневка – неделя, у нас десятидневка – самое короткое обозначение нашлось у дроу – тидия. Но, я думаю, ты будешь слышать неделя, так как постепенно произойдёт адоптация к твоему родному языку. Просто тебе надо будет учитывать, что неделя здесь – десять дней.
– Десять?! И сколько рабочих? – спросила я.
– Шесть рабочих, два выходных, два для повышения ступени или обучения.
Кажется, я забредаю в дебри, а Тэд и рад увести меня от важных вопросов, забив мне голову инфой, которая мне сейчас, как лягушке зонтик.
– Тэд, давай вернёмся к нашим баранам?
– Баранам? Каким? Зачем?
– Это просто выражение такое. – Мне стоит следить за тем, что болтаю, а то доболтаюсь, что буду болтаться. Я улыбнулась: круто вывернула. Потом, согнав улыбку, пояснила. – Вернёмся к тому, что интересует. Меня. Война. Почему я? И как мне из этого выбраться.
– Почему ты? Не знаю, – Тэд развёл руками. – Честно, не знаю. Конечно, можно было сказать, что привели первую встречную. Я не вижу смысла обманывать тебя, к тому же, ты не глупая. Точку выхода задавал Алесарн, портал, артефакт – всё было завязано на неё. И радиус поиска слишком маленький. Алесарн знал, что прибудешь ты, до твоего появления. Но, королю вопросы не задают. Он приказал – мы сделали. Хочешь узнать – спроси у короля, если осмелишься. – Тэд ухмыльнулся. Зря. Я сейчас в такой кондиции, что не только осмелюсь, я ещё и врезать могу. Мужчина качнулся в кресле и тихо позвал: – Еосия! – Девушка появилась мгновенно, он взял бокал с какой-то жидкостью у неё, махнул рукой – девушка исчезла. Он пил маленькими глоточками, я ждала – чего-чего, а терпения у меня всегда хватало. Тэд поставил бокал на пол, откинулся на спинку кресла, вздохнул и заговорил: – Война. Я расскажу. После того, что с тобой случилось... Я расскажу. А ты не перебивай. Просто внимательно слушай, и попытайся понять... Спина не болит? – неожиданно спросил он, посмотрев мне в лицо.
– Болит, – призналась я. И попросила: – Мне бы полотенце, пот вытереть.
– А зачем терпишь? – Он вскочил с кресла, подбежал ко мне, аккуратно вытер лицо влажной салфеткой, и быстро перевернул на живот, я лишь ойкнуть успела от испуга: подставка резво юркнула в пол. – Терпеть можешь или Рэма позвать, чтобы обезболил. – спросил мужчина, накрывая меня одеялом.
К лешему! Рэм! Обезболивание! Доф причин, чтобы держать меня в неведении, и наф мне это надо!
– Нет! – рявкнула я. – Рассказывайте!
– Хорошо, хорошо... Но, если станет хуже, не молчи. Договорились?
– Ладно.
Тэд тяжко вздохнул...
– Ты видела гадальные доски?
– Ну да. В кино. Мы ими не пользовались. Мы блюдцем гадаем.
– Блюдцем? Как?!
Я закрыла глаза и стала рассказывать. И словно провались в праздничную суету нового года. Елка, отражающиеся в стеклянных игрушках огоньки гирлянд, комочки ваты на ветках.
– В туалет хочу.
– Прости, не подумал.
“И не думай, у тебя это плохо получается!” – мысленно съязвила я. Ссориться мне с ним сейчас ни к чему.
Сесть на стульчак, встать, открыть воду, ополоснуть лицо – каждое движение сопровождалось острой вспышкой боли. Верхняя часть тела, плотно упакованная в майку из ткани похожей на пластик, не гнулась. И, если возле унитаза кто-то побеспокоился поставить п-образные перила мне в помощь, то у раковины пришлось потоптаться, в поисках удобного расстояния. В комнату я вернулась полностью проснувшейся, с хорошим таким настроем поговорить.
За время моего отсутствия в комнате появился свет и прибавилось мебели: небольшой столик, сплошь уставленный тарелками и стаканами, мягкий табурет возле него, кресло – качалка. И ещё один гость – возле двери меня поджидал Тэд.
– Я подумал, что ты уже проголодалась, – проговорил он вместо приветствия, аккуратно подхватив меня под руку, довёл до стола и помог сесть. Удивительно, такой хилый, и такой сильный.
Вот этому мужчине думать очень рекомендую.
Король, закинув руки под голову, лежал на полу и наблюдал за нами. Дождавшись, когда я села, сел и он, обхватил руками колени и сказал:
– У тебя, наверно, много вопросов накопилось. Задай их, и кушай. А мы постараемся ответить.
Наверно?!
Я по привычке откинулась назад. Тэд удержал меня, подставив ладонь под спину, боль быстренько отбила охоту к необдуманным действиям, и разозлила.
– Естественно, я хочу знать – зачем я здесь? – Я подвинула поближе поднос, на котором в углублениях стояло шесть мисочек с какими-то паштетами.
– Разве Лис не объяснил? В этом году проводится … отбор среди девушек. Изб... Победительница станет королевой. Всё просто. – Голос спокойный, я взглянула на короля – глаза честные - честные.
Чудесный ответ, если бы не...
– Точнее сказать, соревнование, не так ли? А сколько девушек в этом забеге? – ехидно поинтересовалась я, Тэд, убедившись, что падать я больше не собираюсь, отошёл и сел в кресло.
– Это не совсем соревнование. Ведь не только я буду знакомиться с претендентками, но и они со мной, и, возможно, кто-то захочет уйти.
Я вздёрнула вверх руку и замахала ладонью.
– Я! Я! Я хочу уйти!
– Ты не можешь. Вы воевали с нами! – Король вскочил на ноги и подошёл к столику. – Вы проиграли! Я должен показать людям, что мир с Землёй заключён. Для этого нужна ты. Так что твоё возвращение домой до окончания отбора не обсуждается. – Он с силой хлопнул ладонями по столу, посуда протестующе звякнула, а в грудь его величества упёрлась ладонь Тэда.
– Не ори! Она из-за вас, недоумков, дважды чуть не умерла! Девочку притащили, комнату не подготовили, силу и направленность магии не проверили, листратор испорчен, артефактор садист. – Зло перечислял Тэд, глядя в мрачнеющее лицо короля.
Я судорожно сглотнула и осторожненько так втянула голову в плечи. Кто их, магов, знает.
Король обогнул столик, долетел до двери, рывком открыл её, вылетел и как... не получилось – дверь закрылась медленно и тихо.
– Будет он мне тут дверьми стучать, – проворчал Тэд, подзывая пальцем кресло, оно послушно скользнуло к мужчине. Тот сел и огорчённо всплеснул руками. – Испортили аппетит девочке.
Как бы ни так! Я взяла отложенный кусок хлеба и продолжила намазывать его. Хлеб у них здесь пресноват, зато паштеты... Праздник для желудка.
– Спасибо! Вкусно. – Я вытерла руки и..., задрав ноги, зависла в паре сантиметров от пола.
– Сколько раз тебе надо упасть, чтобы понять, что спину нужно беречь? – серьёзно спросил Тэд, переводя меня в сидячее положение.
Он отмахнулся от моего смущенного лепета и что-то прошептал. Мгновенно появилась его помощница с подносом и быстро убрала со стола.
– Спасибо! – Девушка улыбнулась, вернее, наметила улыбку: на секунду уголки её губ приподнялись, и она тут же исчезла.
– Вот только ради этого стоило тебя сюда привезти.
– Ради чего?
– Посмотреть как человек благодарит артефакт.
– Она артефакт? Шутите?
– Нисколько. История её интересная, но у нас много дел, расскажу потом, когда за платьями придёшь.
– Поговорим? – спросила я.
– Нет. Займёмся самой насущной проблемой.
– Какой?
Тэд не ответил – отодвинув столик стене, он встал рядом со мной и что-то сосредоточенно рисовал пальцем на своём запястье. Из пола вырос огромный белый бутон, его лепестки, превратившись в пыль, растворились в воздухе, оставив высокую, тоненькую девушку. Вся какая-то узенькая, незнакомка походила на альбиноса: белые ресницы, брови, волосы. Она равнодушно взглянула на нас и спросила:
– Звал срочно? Зачем? – У неё и голос был бесцветным.
Тэд положил ладонь мне на плечо:
– Из-за неё.
Девушка смотрела на меня, минуту, другую. От её взгляда по телу разливался липкий холод, я поёжилась, повернула лицо к Тэду, он покачал головой. Смотреть на незнакомку было неприятно, и я уставилась в глазами в пол. Сколько так просидела, не знаю, ощущение холода пропало, Тэд сжал моё плечо, а в комнате защебетали птицы. Я подняла голову.
Посетителей стало больше, человек пятнадцать, женщин и мужчин, образовав кружок, о чём-то взволнованно... щебетали. Высокие голоса звучали трелями. Одинаковые как близнецы, они различались лишь возрастом. То один, то другой бросал на меня быстрый взгляд, и тогда возвращалось противное ощущение холода, потом он поворачивался к своим, и эта странная беседа продолжалась. Неожиданно от группы отделился старичок и, бесшумно приблизившись к нам, протянул мне узкую, длинную ладонь и пошептал:
– Предлагаю договор.
Посмотрела на Тэда, он кивнул, я потянула свою руку, но в последний момент опомнилась и отдёрнула. Может хватит уже доверять...
Бледнолицый изумлённо вытаращился на меня, услышав “ Кто вы? И что за договор?”. Потом в его глазах мелькнуло понимание, он насторожённо оглянулся через плечо на своих, придвинулся ко мне вплотную, и зашептал:
– Я Пэнуэр. При использовании магии загрязняются потоки, а наш дар – очищать их. Ты же хочешь владеть своими силами? А без Пэнуэра – партнёра нельзя. К тому же, я единственный, – Он зыркнул на Тэда, подождал пока тот отошёл, затем наклонился так, что коснулся губами моего уха, – у кого есть партнёры гномы. Договор?
Я осмыслила сказанное им, получалось – или договор, или с магией я фанера над Парижем, да ещё старик точно не промах, вон, как быстро определил мою расу, и протянула правую руку.
– Договор. Леди Марина.
Пэнуэр живо сжал мою ладонь и что-то зачирикал. Огненно красные полосы окружили наши пальцы и, впитавшись в запястья, оставили на моём небольшой, плотно зарисованный кружок. Стайка щебетавших мигом смолкла, а потом разразилась новыми трелями, в которых явно слышались возмущение и неодобрение. Старик, отпустил мою руку, повернулся к ним, что-то чирикнул. Они быстро и молча покинули нас, тонкой струкой вливаясь в появившийся полураскрытый бутон, когда в нём исчез последний, бутон рассыпался на искорки, угасшие не долетев до пола. Вот и хорошо, не хватало ещё чтобы ворс прожгли.
– И что теперь?
– Моё имя... – Пэнуэр медленно пропел слова. Я поджала губы, молча выражая своё мнение... Не очень лестное для партнёра – нашёл, тоже мне, соловья! – Ладно, подбери то, что сможешь выговорить, – театрально вздохнув разрешил старик.
– Кен.
– Почему?
– А... Вы не обидитесь?
– Плохое слово?
– Нет. У нас птица есть. Кенар. Вы разговариваете, как он поёт.
– Красивая?
– Да, очень.
– Ладно, – подумав, согласился старик. – Теперь, – он взял мою ладонь, чуть повернул, так чтобы видно было кружок. – Смотри внимательно! – Оглянувшись на Тэда, старик передвинулся, чтобы закрыть от того происходящее. Нарисовал пальцем вокруг кружка треугольник с вытянутыми петлями в углах, сделал движение, словно схватил петлю у ладони, и дёрнул вверх. – Вызов. Два раза – срочный. – Это, – ткнул пальцем в другую петлю, – договор, захочешь, почитаешь, но он одинаковый у всех. Это, – ещё один тычок, и старик снова склонился к моему уху, – пошалить. – Он выпрямился и лукаво улыбнулся. – Нельзя, но порой хочется. Рисуешь непрерывной линией и так, чтобы палец остановился на нужной точке. Всё поняла? – Я кивнула. – Тогда я...
– Постой! – воскликнул Тэд, подходя к нам. – Подожди!
Кен напряжённо спросил:
– Проблема с твоим партнёром?
– Нет, нет... Видишь ли. Леди Марину... её пытали. – Слова давались Тэду с трудом. Старик помрачнел и принялся ощупывать меня взглядом, а я будто в грозу попала – запахло озоном, чётко слышался шелест листвы и стук капель, стало так спокойно и мирно на душе. И вдруг резкий порыв ветра ударил в грудь, я чуть с табурета не слетела.
– Осторожней! – возмутился Тэд, поддерживая меня. – У неё вся спина искалечена.
– Сволочь! – с восхищением произнёс Кен. – На пределе работал, а за грань не шагнул, потому его партнёр и не почувствовал ничего.
Восхищение?! Я аж поперхнулась от злости.
– Не обижайся, – старик похлопал меня по ладошке, лежащей на колене, и сжал её. – Сейчас тебе больно, и ты не можешь оценить то, что он сделал. Это не обычная работа рядового артефактора. Это шедевр! Удавшийся эксперимент!
Да мне поф и наф! Я в негодовании смахнула его руку.
– Он вшил тебе одиннадцать языков!
Рядом ахнул Тэд и недоверчиво спросил:
– Одиннадцать?! Да мы восемь с трудом вшиваем!
– Одиннадцать. – подтвердил Кен. – Какие пока сказать не могу, надо ждать сращивания линий. Странно лишь, как он смог определить уровень её силы? Наобум на такое не пойдёшь.
Я вспыхнула, вспомнив, как сообщила, что прошла три арки. По сути, сама себя подставила.
– Что ты ему сказала? – поинтересовался старик, глядя на моё покрасневшее лицо.
– Я прошла тремя арками, ну и, сказала.
– Понятно. – Кен взглянул в глаза Тэду. – Как я понял, наказать его вы не в праве.
– Нет.
– Я подумаю. Если это всё, то пока.
– Пока! – попрощалась я. И Пэнуэр рассыпался искрами.
– Рот закрой, – насмешливо посоветовал Тэд. – Поспишь ещё?
Я представила, что снова придётся лечь на живот, после еды. Б-р-р-р.
– Не хочу. А что с Лисом?
Мужчина недовольно поморщился.
– Ты о нём поменьше думай. Ни к чему.
– Это правда, что зеркалю?
– Ллёр сказал?
– Да, так это правда?
Тэд вздохнул и предложил:
– Давай попробуем тебя устроить, лёжа. Долгое сидеть не стоит, спина устанет, заболит.
Откровенно говоря, она уже побаливала, неприятно, но терпимо.
Мужчина что-то проговорил и под ковром поднялась невысокая треугольная горка.
– Осторожнее, осторожнее, – приговаривал Тэд, помогая мне улечься. Наконец, кое-как я легла, и довольно уютно, болеть стало меньше.
– Это не надолго, – предупредил он.
– Так что с Лисом? И с зеркалье... зеркало... В общем, понятно, с чем? – упрямо вернулась я к своим вопросам.
– С Лисом всё в порядке. Он в сознании, скоро встанет. Что, касается... Понимаешь... Алесарн и Лис друзья, учились вместе, войну прошли, потому Лиса и послали за невестой, знали, что он выполнит приказ точно и в срок. А вышло... Артефакт я сам ему делал, но, не подумал об эмоциональной составляющей. Вернее, она была. Если бы между вами вспыхнула неприязнь связка бы не образовалась. Но, я... Я не поставил ограничение. Решил, что не нужно перегружать плетение – он же за девушкой для друга и короля шёл. А ты понравилась ему. Теперь тебе придётся самой разбираться в своих чувствах.
– А этот придурок заявил, что вы можете поправить.
– Обманул. Понимаешь, с момента активации первого артефакта до момента нанесения второго прошло мало времени. Всё сложно. При магическом вмешательстве в тело, необходимо учитывать уже имеющиеся изменения. Кстати, будешь делать покупки, не забывай проверять совместимость.
Я выругалась, мысленно. Вот чёрт! В книгах раз, два и готово, а тут, кучу деталей учитывать надо.
– Ллёр сыграл на твоём незнании. – А кто, спрашивается, виноват?! – Если бы рассказал честно – ты потребовала бы убрать зеркальность. А так, он сплёл свой артефакт с моим. И исправить я, пока, не могу. Хотя, после окончания отбора, связь разрушится сама собой, и ты будешь свободна.
Итак: количество неизвестных языков одиннадцать, хотя, нет, один уже известен – я же говорю и понимаю без Лиса.
– На каком языке мы разговариваем сейчас?
– Межгосударственный. Созданный язык, обязательный для изучения во всех странах. В него собрали короткие слова из всех существующих языков. Например, у вас семидневка – неделя, у нас десятидневка – самое короткое обозначение нашлось у дроу – тидия. Но, я думаю, ты будешь слышать неделя, так как постепенно произойдёт адоптация к твоему родному языку. Просто тебе надо будет учитывать, что неделя здесь – десять дней.
– Десять?! И сколько рабочих? – спросила я.
– Шесть рабочих, два выходных, два для повышения ступени или обучения.
Кажется, я забредаю в дебри, а Тэд и рад увести меня от важных вопросов, забив мне голову инфой, которая мне сейчас, как лягушке зонтик.
– Тэд, давай вернёмся к нашим баранам?
– Баранам? Каким? Зачем?
– Это просто выражение такое. – Мне стоит следить за тем, что болтаю, а то доболтаюсь, что буду болтаться. Я улыбнулась: круто вывернула. Потом, согнав улыбку, пояснила. – Вернёмся к тому, что интересует. Меня. Война. Почему я? И как мне из этого выбраться.
– Почему ты? Не знаю, – Тэд развёл руками. – Честно, не знаю. Конечно, можно было сказать, что привели первую встречную. Я не вижу смысла обманывать тебя, к тому же, ты не глупая. Точку выхода задавал Алесарн, портал, артефакт – всё было завязано на неё. И радиус поиска слишком маленький. Алесарн знал, что прибудешь ты, до твоего появления. Но, королю вопросы не задают. Он приказал – мы сделали. Хочешь узнать – спроси у короля, если осмелишься. – Тэд ухмыльнулся. Зря. Я сейчас в такой кондиции, что не только осмелюсь, я ещё и врезать могу. Мужчина качнулся в кресле и тихо позвал: – Еосия! – Девушка появилась мгновенно, он взял бокал с какой-то жидкостью у неё, махнул рукой – девушка исчезла. Он пил маленькими глоточками, я ждала – чего-чего, а терпения у меня всегда хватало. Тэд поставил бокал на пол, откинулся на спинку кресла, вздохнул и заговорил: – Война. Я расскажу. После того, что с тобой случилось... Я расскажу. А ты не перебивай. Просто внимательно слушай, и попытайся понять... Спина не болит? – неожиданно спросил он, посмотрев мне в лицо.
– Болит, – призналась я. И попросила: – Мне бы полотенце, пот вытереть.
– А зачем терпишь? – Он вскочил с кресла, подбежал ко мне, аккуратно вытер лицо влажной салфеткой, и быстро перевернул на живот, я лишь ойкнуть успела от испуга: подставка резво юркнула в пол. – Терпеть можешь или Рэма позвать, чтобы обезболил. – спросил мужчина, накрывая меня одеялом.
К лешему! Рэм! Обезболивание! Доф причин, чтобы держать меня в неведении, и наф мне это надо!
– Нет! – рявкнула я. – Рассказывайте!
– Хорошо, хорошо... Но, если станет хуже, не молчи. Договорились?
– Ладно.
Тэд тяжко вздохнул...
– Ты видела гадальные доски?
– Ну да. В кино. Мы ими не пользовались. Мы блюдцем гадаем.
– Блюдцем? Как?!
Я закрыла глаза и стала рассказывать. И словно провались в праздничную суету нового года. Елка, отражающиеся в стеклянных игрушках огоньки гирлянд, комочки ваты на ветках.
