ПРОЛОГ
– Анья! Анья, хорт тебя задери! До сих пор спишь? А ну подъем, бессовестная девчонка!
Чудовищно громкий рычащий бас ввинтился в уши, промчался по черепушке изнутри, не нашел отклика и улетел дальше, но меня уже трясли за плечо и требовали не только встать, но и одеться, привести себя в порядок и мчать вниз.
Потому что, видите ли, жених приехал.
Чего?
Тут я проснулась окончательно, но стоило только увидеть женщину, которая меня будила, как в моей и без того гудящей голове случился новый коллапс и я…
Заорала. Вот просто взяла и заорала. От ужаса, ага.
Просто когда женщина больше всего похожа на помесь обезьяны, тяжелоатлета и всё это в темно-зеленом цвете с кустистыми черными бровями и черными косами-дредами, тут не до манер. А ещё она была одета, как… Как…
– Анья! - легко перекричала меня жуткая женщина в пышном лиловом платье, упирая руки в необъятные бедра. - Молчать!
И я как-то сразу поняла: лучше молчать.
И неважно, что я не Анья, а Анна Викторовна.
– Выйдешь замуж, ори на мужа, хоть заорись! - продолжала грозно наставлять меня непонятная мадам, пока я судорожно прижимала одеяло к подозрительно тощей груди и нервно косила взглядом вниз.
На свои худенькие девичьи пальчики. Оливкового цвета.
– А сейчас встала, умылась-оделась и бегом вниз, пока господин Хагриф не решил, что ты совершенно невоспитанная хамка! Отцу его почти неделю обхаживать пришлось, чтобы он согласился взять тебя в жены, дрянь неблагодарная! Быстро встала!
В моём агонизирующем мозгу так и не возникло ни единой здравой мысли, особенно о противостоянии этой странной мадаме с черными глазами, которые буравили меня с откровенной неприязнью, так что я решила проявить благоразумие и сделать всё, как она хочет. А потом сбежать отсюда куда глаза глядят!
Но для этого надо сначала действительно встать и одеться.
Чем я отчасти и занялась, откинув в сторону одеяло дрожащими руками, встав на дрожащие ноги и кое-как дойдя до шкафа. Перед ним я снова застопорилась, но безымянная (однако очень громкая и деятельная) мадам просто сдвинула меня в сторону, вынула оттуда всё необходимое и следующие десять минут одевала меня сама.
Ночнушку в сторону, другую сорочку на тело, панталончики, чулочки, нижнее бежевое платье, верхнее коричневое платье, шнуровка, туфли, прическа… Пока она крутила меня, как куклу, напоследок усадив перед большим зеркалом, я в откровенном ступоре изучала своё отражение.
И как никогда была близка к обмороку.
Где мои пышные розовые щечки? Где моя великолепная грудь четвертого размера? Где мои честно прожитые сорок лет, в конце концов!
Кто приклеил мне эти длинные острые уши и выкрасил кожу в оливковый цвет?! Что за отвратительный черный парик с прозеленью?!
Почему я похожа на, мать вашу, шестнадцатилетнюю эльфийку, только зеленую?!
Глядя на отражение широко распахнутыми оленьими глазами непривычно орехового цвета, попутно пыталась вспомнить, что последнее помню из своей реальной жизни.
Мы… отмечали. Корпоратив, ага. Ну и малость выпили… Малость больше нормы. И?
И всё. Как отрезало.
Дерьмо!
Переведя откровенно заторможенный взгляд на женщину за своей спиной, отметила, что цвет её кожи темнее, чем у меня. И габариты - больше. И клыков у меня таких нет. Причем они у неё не верхние, а нижние. Как у кабана.
Внезапно вспомнился фильм… Название я так и не вспомнила, но вспомнила, что он был снят по популярной компьютерной игре. И там были орки. Черт!
Она орк?
А я?
Снова перевела взгляд на своё отражение.
Если я орк, то какой-то другой. Черты лица миловидные, нижних клыков нет, юная, стройная, остроухая. Эльфийка, только зеленая. К счастью, не совсем плоская, кое-какая грудь есть (максимум двоечка), да и бедра пошире, чем талия, но всё равно по сравнению с мадамой - тростинка.
Странно…
Аккуратно изучила свою руку, чтобы не привлечь внимание гориллоподобной мымры, которая не переставала бухтеть, как меня любит отец, и скольких нервов ему стоило найти мне хоть какого-то жениха после того, как от меня отказался предыдущий, отметила, что оливковый - это родной цвет кожи, а не краска, но ногти у меня почему-то черные. И это не лак.
Так. Ладно. Допустим (только допустим!), я не сошла с ума. Я это самое… Как его? Попаданка, вот! В чужое тело. Странное тело, но… Об этом подумаю позже.
Опять замуж?!
Не хочу! Я там пятнадцать лет была и, разведясь два года назад, ни разу не пожалела. Детей у нас не было, делить оказалось почти нечего, а когда его юная и наглая любовница просто начала мне слать откровенные сообщения в стиле “отпусти его, карга старая, он меня любит, а тебя терпит из жалости”, то с радостью это сделала. Надоел. Просто надоел. Борщи ему, видите ли, мои больше не нравятся, маринады удовольствия не доставляют. Рубашки не так глажены, брюки не так стираны. А то, что квартира моя и зарабатываю больше, его почему-то не волновало. Ой, да и катись!
Работая на заводе замдиректора по хозчасти, я и в свои сорок без мужского внимания не оставалась. Но, дура, зачем-то хранила верность мужу. Зачем?
Так, стоп. Куда меня тащат?
Стараясь не сильно отставать от зеленой гориллы, которая рванула из комнаты прочь, при этом вцепившись в моё запястье с такой силой, что могла легко его оторвать, едва не навернулась на широкой деревянной лестнице, тем не менее успевая и ногами перебирать, и по сторонам глядеть.
Дом выглядел солидно. Этакая Викторианская Англия в немного фэнтезийной стилизации. Не скажу, что любила историю, но одно время плотно подсела на детективы и посмотрела парочку сериалов той эпохи. В том числе фэнтезийных. Знала даже такие чудные слова, как “стимпанк” и “дизельпанк”.
Это было оно!
Стены, сверху обтянутые тканевыми обоями в ромбик, снизу обшиты темными деревянными панелями, вычурные светильники-фонарики, картины в основательных золоченых рамах, толстые балясины у лестницы, бордовая ковровая дорожка.
К сожалению, никто не дал мне время осмотреться нормально и стоило нам прогарцевать со второго этажа на первый и ураганом пронестись по коридору, как меня самым бессовестным образом впихнули в комнату за широкой основательной дверью и оставили один на один с двумя громилами крайне жуткой внешности.
Я испугалась зеленокожую тетку с внешностью гориллы? Это я погорячилась.
Эти двое выглядели ещё жутче!
Огромные, широкие, с откровенно нечеловеческими мордами и огромными нижними клыками. Причем если седовласый мужчина за столом был зеленокож и в целом добродушно настроен, пророкатав что-то вроде “доченька, проходи”, то второй, рассевшийся на диване, выглядел, как бандит. Ещё и с гонором. Его кожа была тёмно-коричневой с едва заметной прозеленью, на широченных плечах едва не трещал черный сюртук, на лице застыла пренебрежительная гримаса, а в черных глазах не было ни капли приязни. Черные волосы собраны в высокий хвост на макушке, густые бакенбарды обрамляли широченные щеки, а нижнюю губу рассекал некрасивый шрам и кончик левого клыка был сколот.
Изучив “жениха” от и до, пока “папенька” нас знакомил, я попыталась представить, как ЭТО будет меня… как минимум целовать…
И всё-таки грохнулась в обморок. Ничего не знаю, возвращайте меня обратно!
ГЛАВА 1
Я пришла в себя от прилетевшей в лоб мокрой тряпки и тут же распахнула глаза, но возмущенный вопль так и замер в горле. Черт! Не приснилось…
Всё та же гориллоподобная тетка глядела на меня с такой откровенной ненавистью, что я предпочла притихнуть, как мышка. Да она меня раз ударит - и мокрого места не оставит!
Нет. Бежать. Бежать как можно быстрее!
– Дура! - наконец желчно плюнула она. - Ещё и малахольная! Это ж надо было так отца подставить! Да господин Хагриф тебя теперь на весь Азгенрон ославит! Кому нужна жена, которая в обмороки падает? Да ты при таком раскладе даже родить не сможешь! Какой с тебя толк?
Поорав ещё минут пять и под конец едко сообщив, что отец уехал по делам, а она отправляется с сыном по магазинам (а мне стоит подумать о своем незавидном будущем!), тетка вышла, напоследок грохнув дверью, и только после этого я смогла тихонько выдохнуть напряжение.
Скатертью дорожка. Можете в принципе не возвращаться!
Немного полежав и окончательно придя в себя, убрала со лба тряпку, которая оказалась небольшим полотенцем, встала и осмотрелась уже спокойно. Комната оказалась той самой спальней, где я проснулась некоторое время назад. В спокойных бежево-коричневых тонах с редкими зелеными акцентами. Довольно большая, с двумя широкими окнами и не громоздкой, но основательной мебелью из дерева. Кровать, комод, тумбочка, шкаф, софа. Стол, над столом полка с кучей книг-тетрадей и стул. Две двери, причем одна точно вела за пределы комнаты и я там уже была, а вторая оказалась входом в санузел, который я исследовала с особым удовольствием, ведь не успела сделать это раньше.
Отмечая, что в целом всё понятно, но только немного непривычно, есть не только вода, но и горячая, хотя ванна медная и совсем небольшая, я аккуратно умылась, почистила зубы, поправила прическу и отправилась на поиски пропитания.
В идеале следовало бежать из этого сумасшедшего дома, куда глаза глядят, но я вовремя себя одернула и, пока сидела на унитазе, разработала полноценный план. Для начала стоило понять, где я очутилась. Что за страна? Что за город? Тут живут только орки или кто-то еще? Сколько прав у женщины или она может только рожать? Есть ли у меня документы и деньги? Образование?
Как я вообще тут оказалась?!
В общем, никакого побега без предварительной разведки и на голодный желудок!
Несмотря на то, что дом был довольно большим, сориентировалась я очень быстро и почти сразу нашла кухню по запаху. В огромном помещении рядом с плитой суетилась темнокожая женщина в строгом темно-синем платье и белом чепце. Некрасивая, полная, клыкастая, при виде меня она расплылась в доброжелательной улыбке и всплеснула руками.
– Мисти, что ж вы так долго спите, а? Опять книжками своими умными до утра зачитались? А ну садитесь, сейчас накормлю вас!
Возражать я даже и не думала, послушно сев туда, куда мне указали, и пока кухарка накрывала, а я потом ела, узнала не так уж и мало чего полезного. Оказывается, папенька мой, господин Хаграши Игрим, убыл не просто по делам, а в посольство, где он служит управляющим, ведь со дня на день мы ждем прибытия важной делегации из Ясеневого леса и нужно все подготовить, а мачеха моя, госпожа Яргуни, в последнее время совсем озверела и шпыняет прислугу почем зря. Даже ей досталось за якобы подгоревший вчера пирог, хотя ни капельки пирог подгоревшим не был. Сынишка её, малолетний Харгу, с маменьки пример брать начал, а отец не замечает, что растет уже не шалопай, а юный тиран, так что даже хорошо, что я вскорости замуж выйду… Подальше от этой семейки, где только и знают, как над прислугой издеваться.
– А я не хочу замуж, - отметила вроде как вскользь, желая в первую очередь посмотреть на реакцию кухарки.
– Это как это? - удивилась она. - Что за слова такие говорите, мисти? Вам уж двадцать скоро, того и гляди перестарком станете! Надо замуж. Ой, надо!
Перестарок в двадцать? Дожили!
– А зачем? - Я снова решила её спровоцировать. - Я в обморок утром упала, только на жениха посмотрев. Как рожать с таким малохольным телом?
– Ну что ж вы так говорите-то? - искренне расстроилась женщина, чье имя я так и не услышала, а спрашивать было неловко, ведь по идее мы были давно знакомы. - Просто кушать надо вовремя. А господина того я и сама видела. Противный. И взгляд больно уж неприятный. Это правильно, что вы за него не пойдете. Но замуж всё равно надо. Эх, была бы жива ваша маменька… Она б вам сама самого лучшего мужа нашла! А мож это? - Кухарка замялась, словно ей стало ужасно неловко, но всё-таки пробормотала: - В посольство работать пойдете? Как хотели, а? Зря что ли диплом свой получали? Уж полгода как пылится. Только вы к папеньке после ужина подходите. После ужина он всегда добрее. Хоть и ворчит, что не женское это дело - работать, но мож хоть так жениха найдете? В посольстве ж самые разные господа бывают. Вдруг кто приглянется?
– Отличная мысль! - Обрадовавшись действительно здравому предложению, поблагодарила за очень вкусный завтрак (или уже обед?), быстренько обошла комнаты первого этажа, где нашла не только парочку гостиных, столовых, гостевую спальню, но и библиотеку, а так же ряд помещений, которые занимали слуги, и только после этого поднялась наверх. Где тоже всюду сунула свой любопытный нос!
Почему нет? Всё равно дома никого.
В итоге выяснила, что слуг у нас как минимум пятеро: кухарка, лакей, шофер и две горничных, а наверху три спальни: моя, родительская и младшего единокровного брата, ещё парочка гостиных и игровая. В каждой спальне отдельный санузел, а в родительской ещё и полноценная комната под гардеробную.
Убедившись, что всё понятно, и никаких неучтенных родственников у меня нет, как и запретных комнат со скелетами, я вернулась к себе и устроила там тотальный шмон. Сначала досмотрела шкаф, причем все до единой полки и даже внутренние карманы одежды. Вдруг что полезного найду? Не нашла. Зато выяснила, что в целом наши вкусы совпадают и стиль этой девушки мне весьма импонирует: приталенные платья спокойных цветов, удобное нижнее белье и элегантная обувь на невысоком каблучке.
И плевать, что трусики тут больше похожи на панталоны. Мне не шестнадцать, чтобы воротить нос от всего лишь фасона и желать морозить задницу в стрингах. Мне, слава богу, почти сорок! И я знаю толк в комфорте и многих женских болячках. Панталонам быть!
После шкафа я устроила генеральную уборку в тумбочке, комоде и на полке, не поленившись сунуть нос даже под матрас (ну а вдруг?), и в итоге стала счастливой обладательницей кошелька с банкнотами и монетами, шкатулки с золотыми украшениями, диплома об окончании лицея для благородных девиц и отдельного дипломчика, подтверждающего прохождение языковых курсов…
Эльфийского.
Неожиданно!
Впрочем, эти бумажки я пока отложила в сторонку и вдумчиво изучила небольшой семейный альбом в красивой кожаной обложке, где было лишь пять черно-белых фотографий. Сначала два одиночных портрета: молодой и весьма импозантный “отец” и безумно красивая стройная женщина с очень светлой кожей, светлыми волосами и длинными острыми ушами. Оба подписаны: Хаграши Игрим и Вердания Литуи. Следующее фото - свадебное, где оба стоят нарядные и в полный рост, так что сразу видно, что мужчина выше женщины почти на голову. Третье фото: эти же двое и годовалая малышка в нарядном платье. Подписано: Хаграши, Вердания и Шагранья Игрим. И последнее фото - портрет девочки лет трех. Та самая чуть подросшая Шагранья.
То есть… я?
Изучив “себя” и “мать”, поняла, что телосложением и чертами лица я пошла в неё, а вот окрасом в отца. Нда, сложно мне будет… Уже не эльф, ещё не орк. Неудивительно, что женихи в очередь не становятся!
Но мне же лучше.
Отложив пока альбом в сторонку, сосредоточилась на девичьем дневнике, который Анья начала вести несколько лет назад, еще в лицее. Читая всё и не пропуская ни одной записи, я потратила несколько часов на его изучение и поняла, что жизнь девушки не была медом. Штамп “не такая” она получила ещё в детстве, потому что город, где жила семья, был столицей орочьей страны и жили тут преимущественно орки.
