- Идем.
Нет грубости, попыток толкнуть, или сделать больно. Я грустно улыбаюсь, и позволяю вести себя.
Госпожа Лерина хмуро наблюдает, как стражники провожают рабыню, и качает головой. Очередная наглая девчонка, которая попыталась сорвать дорогие травы, чтобы позже тайком продать их. Рабам никогда не платили, и они частенько пытались при любой возможность хоть как-то заработать.
Она подходит и поднимает сорванные цветы и, внимательно осмотрев их при лунном свете, нахмурилась. Цветок Аша. Самый обыкновенный, везде растущий в их краях. Простое растение, но с полезными лечебными свойствами…
Эта рабыня не рвала редкие растения?
Краем глаза виконтесса замечает миску, и, еще больше нахмурившись, отдала цветы стражнику, и подняла миску, и осторожно принюхалась. На лице промелькнуло удивление.
Лечебная мазь. Она прекрасно знала этот запах. Еще давным-давно ее дедушка, будучи лекарем графа, постоянно готовил ее. Сейчас в моду пришли другие мази, но…
Откуда эта рабыня о них знает?
Некоторые рабыни, конечно, были из аристократок, но… обычно они не рвутся получить знания в подобном деле. Может просто простолюдинка? Но у нее слишком хорошая осанка…
Госпожа Лерина на мгновение задумалась, размышляя, как же ей поступить, и, резко развернувшись, поспешила вернуться в поместье.
- Дорогая моя, как твой супруг, я жажду узнать, где же моя милая жена гуляет в столь поздний час! – веселым голосом пробасил господин Канг, сидя с газетой у камина, даже не оторвавшись от чтения.
Это был их семейный ритуал, юмор, который всегда вызывал улыбку.
- Конечно, милый, ты даже не представляешь, сколько хорошеньких мальчиков можно встретить во время ночной прогулки.
На это раз она скажет про мальчиков, а не про ночных фей и пикси, чтобы привлечь его внимание. Если у виконта в руках газета, но прервать его чтение может, разве что император и конец света.
- Как?! - он ошеломленно смотрит на супругу. – А я?
- Вот я и получила ваше внимание, мой супруг. – улыбнулась женщина, и, подойдя, протянула ему миску, - Взгляни.
Лекарь с недоумением взял ее, и принюхался, а затем улыбнулся:
- Нашла записи своего дедушки? Ты все правильно приготовила. Но зачем такие сложности? Сказала бы мне, и помог бы с мазью на спине.
Многозначительный намек виконтесса прекрасно поняла, но сейчас ей было не до этого.
- Ты уверен, что правильно приготовлено?
- Абсолютно, милая моя.
- Вот как… Дорогой, но это приготовила не я.
- Дорогая, ты, наверное, шутишь?
- Конечно, сегодня день шуток, - госпожа закатила глаза, - Я поймала в зеленом саду рабыню. У нее были цветы Аши, а так же вот эта мазь.
- Мазь приготовила рабыня? – мужчина нахмурился, и отложил газету в сторону, и теперь обеими руками держал посудину. Чуть помедлив, он опускает палец в мазь, а затем наносит себе на кожу, и пожимает плечами, - Цвет правильный. Но, милая моя, я не могу понять, к чему ты ведешь?
- К тому, что эта рабыня имеет хорошие познания в лечебном деле. Кто знает, кем она была до того, как попала в империю, но почему бы тебе не взять ее своей помощницей?
- А зачем? Мне своих оболтусов хватает. Да и к тому же она рабыня.
- Верно подмечено, но ее знания могут быть полезны.
- Лерина, ты сомневаешься в моих знаниях? – в голосе мужчины появились стальные нотки, и виконтесса тяжело вздохнула.
Она и сама не могла объяснить, чем же так зацепила ее эта девушка. Возможно, ее мазь пробудила в ней давно затуманившиеся воспоминания из детства. А может собственное осознание, что медицина империи не так хороша, как хотелось бы, и многие небольшие страны, наоборот, имеют в ней более глубокие познания. А дневники дедушки так и остались для нее неразгаданными. Язык, на котором он писал, был неподвластен ни ей, ни ее супругу.
- Нет, милый Канг. Императорскими лекарям не становятся за красивое лицо.
Вздохнув, Лерина встала, и направилась к двери, лишь на мгновение задержавшись, чтобы ответить на вопрос супруга.
- Ты куда?
- Пойду прогуляюсь. Сегодня я еще не была в подземелье камер. По ночам там весьма романтично.
Я обхватила колени, пытаясь хоть немного согреться, и с тоской посмотрела на маленькое окошко с прутьями у самого потолка, и чувствовала, как холодный щупальца страха медленно проникали в сердце. Перед глазами постоянно мелькала камера во дворце отца, и казнь сестры.
С остервенеем мотаю головой, прогоняя жуткие воспоминания. Меня же не казнят, за то, что я сорвала траву?
Или казнят?
Вновь мотаю головой.
Вот же глупая, задумалась…
Испуганно вздрагиваю, услышав шорох, и с трудом сдерживаюсь, чтобы испуганно не вскрикнуть. Мышь! Что в детстве, что сейчас, этих грызунов я никогда не перестану опасаться.
К счастью, животное, тоже испугалось моего присутствия, и с тихим писком поспешило исчезнуть в темноте коридора.
Проводив его взглядом, я уткнулась лицом в колени, и попыталась задремать, но сильная дрожь тела отвлекала, и мешала уснуть.
Услышав топот с металлическим лязганьем, я даже и не пытаюсь поднять голову. Стражники постоянно проверяли меня, единственную заключенную.
- Госпожа, мы пришли.
Что? Сама госпожа пришла? Резко вскидываю голову, и зажмуриваюсь от яркого света керосиновой лампы.
- Благодарю. Оставьте нас.
- Это может быть небезопасно.
- Девочка за решеткой. Какая тут может быть опасность? А теперь оставьте нас. Я не желаю повторять дважды.
Стража поклонилась виконтессе, и покинула темницу камер, закрыв за собой дверь. Женщина проводила их задумчивым взглядом, и покачала головой, но, стоило ей посмотреть на меня, я поспешно вскочила на ноги, и глубоко поклонилась:
- Госпожа, для меня честь вновь видеть вас…
- Не утруждай себя столь красивыми речами. – госпожа на мгновение исчезла из поля зрения, а затем вернулась вместе с табуреткой. Поставив ее, она села перед камерой, все так же пристально рассматривая меня, от чего я почувствовала себя неловко, и вновь поклонилась:
- Простите, госпожа, я виновата, что так нагло посмела сорвать цветы…
- Цветы? – хмыкнула та, - Эти обыкновенные цветочки можно найти и у обочины дороги. Твоя мазь. Скажи, из каких трав ты ее приготовила.
Чуть помедлив, я отвечаю, так же описав процесс приготовления мази. Виконтесса, внимательно выслушав меня, вытащила из неприметного кармана несколько листов бумаги, разделила их на две части и протянула часть из них мне через прутья решетки.
- Назови эти растения.
Я подхожу и осторожно беру бумаги, ожидая подвоха и даже удара. Но ничего не происходит. Лишь тишина и испуганное биение моего сердца
Взглянув на них, чувствую облегчение, и радостно называю растения. И только потом понимаю, что даже не попыталась задуматься над тем, а зачем ей это? Проверяет меня? Но… что зависит от этих ответов? Моя голова на плечах? Жизнь и работа в этом поместье?
Все плохо? Или…
- Прекрасные ответы. – я напрягаюсь от ее улыбки, но смущенно улыбнувшись, благодарю и возвращаю бумаги. Теперь мне протянули вторую часть и уголь.
- Напиши, как называются эти растения, и какими лечебными свойствами они обладают.
Всего было три растения, и три чистых листочка, видимо, чтобы я написала ответы. Все так же недоумевая, я села на пол, и стала писать, и примерно через пятнадцать минут вернула бумаги.
- Изумительно… - прошептала виконтесса, и пораженно посмотрела на меня, - Девочка, откуда ты это знаешь? Впрочем, неважно!
Я прикусила губу, не понимая, что происходит, а госпожа внимательно продолжала изучать записи, при этом бормоча:
- Я даже не знала, что это растение обладает такими свойствами. А это… надо же, да его можно заменить в нескольких лекарствах…
- В-вы не знали? – слова вырываются раньше, чем я успеваю осознать, и испуганно закрываю рот ладошкой, и поспешила поклониться, - Простите! Я не хотела ни в коем случае оскорбить вас!
Дурочка! Нужно держать рот на замке! Теперь меня точно выгонят.
- Именно, девочка, я не знаю. Не трясись ты так, так и до землетрясения недалеко. Я не собираюсь выгонять тебя или вызывать рыцарей. – виконтесса встает, - Но тебе придется ответить за проникновение в сад без разрешения, и провести здесь ночь. Не волнуйся, я прикажу принести одеяло и подушку. Ты уж, не обессудь меня, если мы тебя не накажем, то другие рабы и слуги почувствуют себя… гораздо свободнее.
- П-понимаю, госпожа. Вы так добры.
Чувствую, как гора тяжести сваливается с моих плеч, и огромную волну облегчения. Поспать одну ночь в камере – пустяки. Это не сравнится с тем, что я испытала, когда нас перевозили в империю… Но в то же время не могу удержаться от вопроса.
- Госпожа… а что будет со мной после наказания?
- Возвращайся, как обычно, к своей работе.
Ответив мне, она неторопливо покидает темницу, оставляя меня в замешательстве.
Я спасена, или же… нет?
Ничего не понимаю…
Экономка растерянно смотрит, как стражники привели меня в общую столовую для слуг и рабов, а затем недоверчиво провожает их взглядом, и спешит ко мне:
- Дари, что ты натворила!? Опять была в саду?
- Да… - я стыдливо опускаю взгляд, и поджимаю губы, - Мне жаль…
- Как тебя наказали?
- Ночь в камере. Но вам не нужно волноваться! Госпожа была так добра, что приказала принести мне одеяло и подушку.
- Хвала нашей госпоже и долгих ей лет. – покачала головой экономка, похлопав меня по плечу, а потом вновь натянула на себя строгую маску, что я всегда боялась, - А теперь марш завтракать! Ну теперь я нагружу делами так, чтоб даже шальной мысли снова прогуляться до сада не появилось!
- Поняла, и простите!
- Иди ты уже, иначе без завтрака останешься.
Я поспешила занять свободное место за столом, и улыбнулась, обнаружив, что соседкой оказалась Марта. Та с беспокойством посмотрела на меня:
- Дари, что случилось? Я не видела тебя перед сном в комнате.
- Я была в лекарском саду, и меня поймали. – шепотом призналась ей, и стала поспешно есть кашу, пока экономка не передумала, и запила водой.
- Опять? Дари, это очень благородно, что ты хочешь помочь своими лекарствами и мазями, но ты понимаешь, что тебя могут выгнать? Или, хуже чего, казнить!
- Империя не так жестока…
- Империя не жестока только к своим, Дари. К чужакам они не проявляют доброты. – вздохнула Марта, - Если тебе так хочется проводить время в саду, то наберись терпения. Через две недели в столице состоится праздник летнего солнцестояния. Господин и госпожа покинут поместье, а ты сможешь вернуться к лекарственным травам. Просто подожди. Хотя бы, чтобы я не волновалась.
Я чувствую, как сердце сжимается от понимания, насколько же Марта чудесная девушка. Добрая, чуткая, внимательная, и всегда разговаривала, как с равной.
Если она этого хочет, то это меньшее, что я могу сделать для нее, чтобы хоть как-то отблагодарить за добрые слова и поддержку.
- Хорошо, как скажешь. – я улыбнулась ей, - Я наберусь терпения.
- Прекрасные слова! – девушка отвлекается на громкий голос экономки, и торопливо вскакивает, - Пора приступать к работе!
Эх, знала бы я, чем обернутся для меня мои собственные познания в лекарственных травах, притворилась бы дурочкой перед госпожой.
Открыв шкаф, я громко чихнула от пыли. Затем снова. Нора, протирающая подоконники, с беспокойством посмотрела на меня:
- У тебя аллергия?
- Да какая тут аллергия, Нора! Апчхи! Тут невероятно много пыли! Апчхи! Ох, да сколько же времени этот шкаф не убирали?
Завязываю кусочек ткани на лицо, чтобы скрыт нос и рот, чтобы хоть как-то оградить себя от пыли, я начинаю вытаскивать старые вещи из шкафа, и аккуратно раскладывать на полу. Позже экономка решит, как с ними поступить.
Словно услышав мои мысли, дверь открывается, и в комнату входит экономка. Я растерянно бросила на нее взгляд, и открыла рот, чтобы сказать, что еще рано, и не все вещи вытащены из шкафов, как увидела входящего за ней господина Канга.
Мы с Норой отреагировали одинаково: поспешили встать рядом с друг другом, и глубоко поклонились.
Господин решил проверить нашу работу? Так необычно… Он этого никогда не делал…
- Кто из вас Дари?
Услышав свое имя, почувствовала, как внутри все сжалось в нервном волнении. Гулко сглотнув, медленно подняла чуть дрожащую руку. Господин Канг прищурился, окинув меня пристальным взглядом, и поманил пальцем.
- Иди за мной. – произнеся это, покинул комнату. Мне приходится спешить, но перед выходом меня останавливает экономка.
- Дари, что ты опять натворила?
- Я не знаю, госпожа Ирви. Это неожиданность для меня.
- Ладно, иди, несчастная наша, не стоит заставлять ждать господина.
Кивнув головой, спешу в коридор, и успеваю заметить, как мужчина поворачивается в другой коридор, и бегом догоняю его. Тот, услышав топот, рассеяно оглядывается на меня, и остановился:
- Ох, я так быстро шел! Простите, Дари.
- Н-ничего страшного, господин! Я сама задержалась…
Лакеи открывают дверь в кабинет императорского лекаря, и мужчина с легким кряхтением усаживается на диван, и рукой предлагает мне сесть на соседний. Я смутилась, мотнув головой:
- Господин, я не достойна этого, и моя одежда очень грязная. Лучше постою.
- Дари, я настаиваю. – в его голосе промелькнула сталь, и я, вздрогнув, поспешно усаживаюсь на самый краешек дивана, чувствуя, как сердце сжимается от боли, осознавая, как я испачкала дорогой диван.
Господин нахмурился, верно истолковав мой настрой, и лишь устало покачал головой, никак не прокомментировав это, за что я и была благодарна ему. Тут открылась дверь, и дворецкий вкатил в кабинет тележку с кашками, чайников и сладостями, и быстро расставил на кофейном столике, и затем по приказу господина удалился.
- Угощайтесь, Дари.
- Н-не стоит, господин… - я опускаю голову, лишь бы еще больше не разнервничаться.
- Ты не уйдешь отсюда, пока не выпьешь хотя бы одну чашечку чая, и не съешь что-нибудь из сладкого.
Услышав это, я ошеломленно смотрю на мужчину. Тот, скрестив руки на груди, строго смотрел на меня, и во взгляде было… такое осуждение. Словно я только что предала империю за пару медяков.
- Но я…
- Рабыня? – хмыкнул тот, - Представьте себе, я знаю, но так же позвольте напомнить, что здесь господин – я, и я делаю, что хочу. Хочу, пью чай с рабом, хочу, хоть прыгаю на диване. Так что пейте.
Под его пристальным взглядом мне приходится взять чашку, и осторожно пригубить чай. Такой яркий и приятный вкус ромашковых трав, и прикрываю глаза от удовольствия. В последний раз я пила такой вкусный и дорогой чай только дома, в королевском дворце.
Я отвлеклась…
Ставлю чашку, и молча ожидаю следующих слов. И они не заставили себя долго ждать:
- Дари, ты догадываешься, почему я тебя позвал?
- Нет, господин.
Я и вправду ничего не понимаю… С опаской поглядываю на мужчину, который задумчиво смотрел на меня, и вздохнул:
- Я некоторое время искал того, кем заинтересовалась моя милая жена. Думал, она придумывает отговорки, вот сейчас он получит от меня… А оказалось… Я, признаться, очень смущен, что так думал. Но, раз так сложилось, то воспользуюсь моментом. Дари, вот.
Он положил на стол баночку, и я сразу узнала в не свою мазь. Немного изменив рецепт мази с добавлением дополнительного растения, она стала ярко-зеленого цвета.
- Скажи, Дари, ты случаем не из храма Святой Девы Марии?
Нет грубости, попыток толкнуть, или сделать больно. Я грустно улыбаюсь, и позволяю вести себя.
***
Госпожа Лерина хмуро наблюдает, как стражники провожают рабыню, и качает головой. Очередная наглая девчонка, которая попыталась сорвать дорогие травы, чтобы позже тайком продать их. Рабам никогда не платили, и они частенько пытались при любой возможность хоть как-то заработать.
Она подходит и поднимает сорванные цветы и, внимательно осмотрев их при лунном свете, нахмурилась. Цветок Аша. Самый обыкновенный, везде растущий в их краях. Простое растение, но с полезными лечебными свойствами…
Эта рабыня не рвала редкие растения?
Краем глаза виконтесса замечает миску, и, еще больше нахмурившись, отдала цветы стражнику, и подняла миску, и осторожно принюхалась. На лице промелькнуло удивление.
Лечебная мазь. Она прекрасно знала этот запах. Еще давным-давно ее дедушка, будучи лекарем графа, постоянно готовил ее. Сейчас в моду пришли другие мази, но…
Откуда эта рабыня о них знает?
Некоторые рабыни, конечно, были из аристократок, но… обычно они не рвутся получить знания в подобном деле. Может просто простолюдинка? Но у нее слишком хорошая осанка…
Госпожа Лерина на мгновение задумалась, размышляя, как же ей поступить, и, резко развернувшись, поспешила вернуться в поместье.
- Дорогая моя, как твой супруг, я жажду узнать, где же моя милая жена гуляет в столь поздний час! – веселым голосом пробасил господин Канг, сидя с газетой у камина, даже не оторвавшись от чтения.
Это был их семейный ритуал, юмор, который всегда вызывал улыбку.
- Конечно, милый, ты даже не представляешь, сколько хорошеньких мальчиков можно встретить во время ночной прогулки.
На это раз она скажет про мальчиков, а не про ночных фей и пикси, чтобы привлечь его внимание. Если у виконта в руках газета, но прервать его чтение может, разве что император и конец света.
- Как?! - он ошеломленно смотрит на супругу. – А я?
- Вот я и получила ваше внимание, мой супруг. – улыбнулась женщина, и, подойдя, протянула ему миску, - Взгляни.
Лекарь с недоумением взял ее, и принюхался, а затем улыбнулся:
- Нашла записи своего дедушки? Ты все правильно приготовила. Но зачем такие сложности? Сказала бы мне, и помог бы с мазью на спине.
Многозначительный намек виконтесса прекрасно поняла, но сейчас ей было не до этого.
- Ты уверен, что правильно приготовлено?
- Абсолютно, милая моя.
- Вот как… Дорогой, но это приготовила не я.
- Дорогая, ты, наверное, шутишь?
- Конечно, сегодня день шуток, - госпожа закатила глаза, - Я поймала в зеленом саду рабыню. У нее были цветы Аши, а так же вот эта мазь.
- Мазь приготовила рабыня? – мужчина нахмурился, и отложил газету в сторону, и теперь обеими руками держал посудину. Чуть помедлив, он опускает палец в мазь, а затем наносит себе на кожу, и пожимает плечами, - Цвет правильный. Но, милая моя, я не могу понять, к чему ты ведешь?
- К тому, что эта рабыня имеет хорошие познания в лечебном деле. Кто знает, кем она была до того, как попала в империю, но почему бы тебе не взять ее своей помощницей?
- А зачем? Мне своих оболтусов хватает. Да и к тому же она рабыня.
- Верно подмечено, но ее знания могут быть полезны.
- Лерина, ты сомневаешься в моих знаниях? – в голосе мужчины появились стальные нотки, и виконтесса тяжело вздохнула.
Она и сама не могла объяснить, чем же так зацепила ее эта девушка. Возможно, ее мазь пробудила в ней давно затуманившиеся воспоминания из детства. А может собственное осознание, что медицина империи не так хороша, как хотелось бы, и многие небольшие страны, наоборот, имеют в ней более глубокие познания. А дневники дедушки так и остались для нее неразгаданными. Язык, на котором он писал, был неподвластен ни ей, ни ее супругу.
- Нет, милый Канг. Императорскими лекарям не становятся за красивое лицо.
Вздохнув, Лерина встала, и направилась к двери, лишь на мгновение задержавшись, чтобы ответить на вопрос супруга.
- Ты куда?
- Пойду прогуляюсь. Сегодня я еще не была в подземелье камер. По ночам там весьма романтично.
***
Я обхватила колени, пытаясь хоть немного согреться, и с тоской посмотрела на маленькое окошко с прутьями у самого потолка, и чувствовала, как холодный щупальца страха медленно проникали в сердце. Перед глазами постоянно мелькала камера во дворце отца, и казнь сестры.
С остервенеем мотаю головой, прогоняя жуткие воспоминания. Меня же не казнят, за то, что я сорвала траву?
Или казнят?
Вновь мотаю головой.
Вот же глупая, задумалась…
Испуганно вздрагиваю, услышав шорох, и с трудом сдерживаюсь, чтобы испуганно не вскрикнуть. Мышь! Что в детстве, что сейчас, этих грызунов я никогда не перестану опасаться.
К счастью, животное, тоже испугалось моего присутствия, и с тихим писком поспешило исчезнуть в темноте коридора.
Проводив его взглядом, я уткнулась лицом в колени, и попыталась задремать, но сильная дрожь тела отвлекала, и мешала уснуть.
Услышав топот с металлическим лязганьем, я даже и не пытаюсь поднять голову. Стражники постоянно проверяли меня, единственную заключенную.
- Госпожа, мы пришли.
Что? Сама госпожа пришла? Резко вскидываю голову, и зажмуриваюсь от яркого света керосиновой лампы.
- Благодарю. Оставьте нас.
- Это может быть небезопасно.
- Девочка за решеткой. Какая тут может быть опасность? А теперь оставьте нас. Я не желаю повторять дважды.
Стража поклонилась виконтессе, и покинула темницу камер, закрыв за собой дверь. Женщина проводила их задумчивым взглядом, и покачала головой, но, стоило ей посмотреть на меня, я поспешно вскочила на ноги, и глубоко поклонилась:
- Госпожа, для меня честь вновь видеть вас…
- Не утруждай себя столь красивыми речами. – госпожа на мгновение исчезла из поля зрения, а затем вернулась вместе с табуреткой. Поставив ее, она села перед камерой, все так же пристально рассматривая меня, от чего я почувствовала себя неловко, и вновь поклонилась:
- Простите, госпожа, я виновата, что так нагло посмела сорвать цветы…
- Цветы? – хмыкнула та, - Эти обыкновенные цветочки можно найти и у обочины дороги. Твоя мазь. Скажи, из каких трав ты ее приготовила.
Чуть помедлив, я отвечаю, так же описав процесс приготовления мази. Виконтесса, внимательно выслушав меня, вытащила из неприметного кармана несколько листов бумаги, разделила их на две части и протянула часть из них мне через прутья решетки.
- Назови эти растения.
Я подхожу и осторожно беру бумаги, ожидая подвоха и даже удара. Но ничего не происходит. Лишь тишина и испуганное биение моего сердца
Взглянув на них, чувствую облегчение, и радостно называю растения. И только потом понимаю, что даже не попыталась задуматься над тем, а зачем ей это? Проверяет меня? Но… что зависит от этих ответов? Моя голова на плечах? Жизнь и работа в этом поместье?
Все плохо? Или…
- Прекрасные ответы. – я напрягаюсь от ее улыбки, но смущенно улыбнувшись, благодарю и возвращаю бумаги. Теперь мне протянули вторую часть и уголь.
- Напиши, как называются эти растения, и какими лечебными свойствами они обладают.
Всего было три растения, и три чистых листочка, видимо, чтобы я написала ответы. Все так же недоумевая, я села на пол, и стала писать, и примерно через пятнадцать минут вернула бумаги.
- Изумительно… - прошептала виконтесса, и пораженно посмотрела на меня, - Девочка, откуда ты это знаешь? Впрочем, неважно!
Я прикусила губу, не понимая, что происходит, а госпожа внимательно продолжала изучать записи, при этом бормоча:
- Я даже не знала, что это растение обладает такими свойствами. А это… надо же, да его можно заменить в нескольких лекарствах…
- В-вы не знали? – слова вырываются раньше, чем я успеваю осознать, и испуганно закрываю рот ладошкой, и поспешила поклониться, - Простите! Я не хотела ни в коем случае оскорбить вас!
Дурочка! Нужно держать рот на замке! Теперь меня точно выгонят.
- Именно, девочка, я не знаю. Не трясись ты так, так и до землетрясения недалеко. Я не собираюсь выгонять тебя или вызывать рыцарей. – виконтесса встает, - Но тебе придется ответить за проникновение в сад без разрешения, и провести здесь ночь. Не волнуйся, я прикажу принести одеяло и подушку. Ты уж, не обессудь меня, если мы тебя не накажем, то другие рабы и слуги почувствуют себя… гораздо свободнее.
- П-понимаю, госпожа. Вы так добры.
Чувствую, как гора тяжести сваливается с моих плеч, и огромную волну облегчения. Поспать одну ночь в камере – пустяки. Это не сравнится с тем, что я испытала, когда нас перевозили в империю… Но в то же время не могу удержаться от вопроса.
- Госпожа… а что будет со мной после наказания?
- Возвращайся, как обычно, к своей работе.
Ответив мне, она неторопливо покидает темницу, оставляя меня в замешательстве.
Я спасена, или же… нет?
Ничего не понимаю…
***
Экономка растерянно смотрит, как стражники привели меня в общую столовую для слуг и рабов, а затем недоверчиво провожает их взглядом, и спешит ко мне:
- Дари, что ты натворила!? Опять была в саду?
- Да… - я стыдливо опускаю взгляд, и поджимаю губы, - Мне жаль…
- Как тебя наказали?
- Ночь в камере. Но вам не нужно волноваться! Госпожа была так добра, что приказала принести мне одеяло и подушку.
- Хвала нашей госпоже и долгих ей лет. – покачала головой экономка, похлопав меня по плечу, а потом вновь натянула на себя строгую маску, что я всегда боялась, - А теперь марш завтракать! Ну теперь я нагружу делами так, чтоб даже шальной мысли снова прогуляться до сада не появилось!
- Поняла, и простите!
- Иди ты уже, иначе без завтрака останешься.
Я поспешила занять свободное место за столом, и улыбнулась, обнаружив, что соседкой оказалась Марта. Та с беспокойством посмотрела на меня:
- Дари, что случилось? Я не видела тебя перед сном в комнате.
- Я была в лекарском саду, и меня поймали. – шепотом призналась ей, и стала поспешно есть кашу, пока экономка не передумала, и запила водой.
- Опять? Дари, это очень благородно, что ты хочешь помочь своими лекарствами и мазями, но ты понимаешь, что тебя могут выгнать? Или, хуже чего, казнить!
- Империя не так жестока…
- Империя не жестока только к своим, Дари. К чужакам они не проявляют доброты. – вздохнула Марта, - Если тебе так хочется проводить время в саду, то наберись терпения. Через две недели в столице состоится праздник летнего солнцестояния. Господин и госпожа покинут поместье, а ты сможешь вернуться к лекарственным травам. Просто подожди. Хотя бы, чтобы я не волновалась.
Я чувствую, как сердце сжимается от понимания, насколько же Марта чудесная девушка. Добрая, чуткая, внимательная, и всегда разговаривала, как с равной.
Если она этого хочет, то это меньшее, что я могу сделать для нее, чтобы хоть как-то отблагодарить за добрые слова и поддержку.
- Хорошо, как скажешь. – я улыбнулась ей, - Я наберусь терпения.
- Прекрасные слова! – девушка отвлекается на громкий голос экономки, и торопливо вскакивает, - Пора приступать к работе!
Эх, знала бы я, чем обернутся для меня мои собственные познания в лекарственных травах, притворилась бы дурочкой перед госпожой.
Глава 2.
Открыв шкаф, я громко чихнула от пыли. Затем снова. Нора, протирающая подоконники, с беспокойством посмотрела на меня:
- У тебя аллергия?
- Да какая тут аллергия, Нора! Апчхи! Тут невероятно много пыли! Апчхи! Ох, да сколько же времени этот шкаф не убирали?
Завязываю кусочек ткани на лицо, чтобы скрыт нос и рот, чтобы хоть как-то оградить себя от пыли, я начинаю вытаскивать старые вещи из шкафа, и аккуратно раскладывать на полу. Позже экономка решит, как с ними поступить.
Словно услышав мои мысли, дверь открывается, и в комнату входит экономка. Я растерянно бросила на нее взгляд, и открыла рот, чтобы сказать, что еще рано, и не все вещи вытащены из шкафов, как увидела входящего за ней господина Канга.
Мы с Норой отреагировали одинаково: поспешили встать рядом с друг другом, и глубоко поклонились.
Господин решил проверить нашу работу? Так необычно… Он этого никогда не делал…
- Кто из вас Дари?
Услышав свое имя, почувствовала, как внутри все сжалось в нервном волнении. Гулко сглотнув, медленно подняла чуть дрожащую руку. Господин Канг прищурился, окинув меня пристальным взглядом, и поманил пальцем.
- Иди за мной. – произнеся это, покинул комнату. Мне приходится спешить, но перед выходом меня останавливает экономка.
- Дари, что ты опять натворила?
- Я не знаю, госпожа Ирви. Это неожиданность для меня.
- Ладно, иди, несчастная наша, не стоит заставлять ждать господина.
Кивнув головой, спешу в коридор, и успеваю заметить, как мужчина поворачивается в другой коридор, и бегом догоняю его. Тот, услышав топот, рассеяно оглядывается на меня, и остановился:
- Ох, я так быстро шел! Простите, Дари.
- Н-ничего страшного, господин! Я сама задержалась…
Лакеи открывают дверь в кабинет императорского лекаря, и мужчина с легким кряхтением усаживается на диван, и рукой предлагает мне сесть на соседний. Я смутилась, мотнув головой:
- Господин, я не достойна этого, и моя одежда очень грязная. Лучше постою.
- Дари, я настаиваю. – в его голосе промелькнула сталь, и я, вздрогнув, поспешно усаживаюсь на самый краешек дивана, чувствуя, как сердце сжимается от боли, осознавая, как я испачкала дорогой диван.
Господин нахмурился, верно истолковав мой настрой, и лишь устало покачал головой, никак не прокомментировав это, за что я и была благодарна ему. Тут открылась дверь, и дворецкий вкатил в кабинет тележку с кашками, чайников и сладостями, и быстро расставил на кофейном столике, и затем по приказу господина удалился.
- Угощайтесь, Дари.
- Н-не стоит, господин… - я опускаю голову, лишь бы еще больше не разнервничаться.
- Ты не уйдешь отсюда, пока не выпьешь хотя бы одну чашечку чая, и не съешь что-нибудь из сладкого.
Услышав это, я ошеломленно смотрю на мужчину. Тот, скрестив руки на груди, строго смотрел на меня, и во взгляде было… такое осуждение. Словно я только что предала империю за пару медяков.
- Но я…
- Рабыня? – хмыкнул тот, - Представьте себе, я знаю, но так же позвольте напомнить, что здесь господин – я, и я делаю, что хочу. Хочу, пью чай с рабом, хочу, хоть прыгаю на диване. Так что пейте.
Под его пристальным взглядом мне приходится взять чашку, и осторожно пригубить чай. Такой яркий и приятный вкус ромашковых трав, и прикрываю глаза от удовольствия. В последний раз я пила такой вкусный и дорогой чай только дома, в королевском дворце.
Я отвлеклась…
Ставлю чашку, и молча ожидаю следующих слов. И они не заставили себя долго ждать:
- Дари, ты догадываешься, почему я тебя позвал?
- Нет, господин.
Я и вправду ничего не понимаю… С опаской поглядываю на мужчину, который задумчиво смотрел на меня, и вздохнул:
- Я некоторое время искал того, кем заинтересовалась моя милая жена. Думал, она придумывает отговорки, вот сейчас он получит от меня… А оказалось… Я, признаться, очень смущен, что так думал. Но, раз так сложилось, то воспользуюсь моментом. Дари, вот.
Он положил на стол баночку, и я сразу узнала в не свою мазь. Немного изменив рецепт мази с добавлением дополнительного растения, она стала ярко-зеленого цвета.
- Скажи, Дари, ты случаем не из храма Святой Девы Марии?
