Внезапно руки, удерживающие меня, исчезли. Я мгновение стояла, не понимая, что произошло, и затем обернулась на знакомый насмешливый голос.
- Не так быстро, парни. – Даниар приставил к горлу одного из мужчин, что удерживали Нору, длинный кинжал, и по шее мужчины тонкой струйкой бежала кровь. – Если собрались развлечься, то поищите других девушек. Либо, просить крайне вежливо.
- Ты это чего, а? – злобно сплюнул первый мужчина, - Это ж рабыни. Чего их тут спрашивать. Ну хотите, мы можем после вас-то. Делов-то.
- Рабы являются собственностью императора. – холодно произнес эрцгерцог, стоящий рядом с товарищем, - Запрещено применять насилие по отношению к рабам без веских причин.
- Ты кто вообще такой, чтоб так говорить, а?
- Рыцарь. Просо рыцарь. – от его голоса мне стало не о себе, а мужчины, словно что-то почувствовав, отступили, - Если вы готовы продолжить, и иметь дело с рыцарями его величества, то, прошу, продолжайте.
- Вот так и подождете? – съязвил второй – алкоголь придавал им смелости, и вздрогнул, когда мимо него пролетел второй кинжал Даниара, задев щеку, откуда хлынула кровь.
- Именно, подождем. Знаете ли, нужно время, чтобы договориться о новой казни. Скажем… через пятнадцать минут прямо на рыночной площади деревни.
Первый, и сплюнул:
- Да чтоб вас черти задрали! Парни, идем!
Напоследок меня толкнули, и я пошатнулась, но мужские руки, схватив за плечи, удержали от падения. Я поспешно отступаю, и, отведя взгляд, склонилась в поклоне:
- Как мы можем отблагодарить его светлость за спасение?
Рядом со мной так же в поклоне склонилась Нора.
- Не стоит. Слов благодарностей будет достаточно. Мы проводим вас до постоялого двора.
- Не стоит! Мы пойдем по дороге! Не стоит утруждать себя столь хлопотным делом! – меня пугает перспектива находиться рядом с эрцгерцогом и рыцарем так много времени.
- Нам все равно по пути, и к тому же солнце почти село за горизонт.
Чувствую, как во мне словно что-то обрывается, в сердце воцарилась звенящая, неприятная тишина, которая сменился быстрым сердцебиением, и слегка дрожащими руками.
Слышу звук неторопливых шагов, и неуверенно поднимаю голову, и вижу широкие плечи мужчины, что шел, не оглядываясь на нас. И только Даниар раздраженно цокнул языком:
- Чего застыли? Или нужно особое приглашение?
Приглашение не нужно было. И мы поспешили за мужчинами, испуганно переглядываясь. Было страшно идти с ними, но и оставаться было еще страшнее. Вдруг, пьяницы не ушли, и только выжидают подходящего момента?
Путь до постоялого двора мы проделали в полном молчании. Мужчины лишь изредка перекидывались малозначимыми фразами, и, так же как и мы, молчали. Но, если тишина нас тяготила, то им никак не мешала. Я с удивлением заметила, что оба внимательно разглядывают природу, словно... любуясь ею. Рыцари выглядели так, словно получили долгожданные минуты отдыха, и наслаждались этим.
Если вспомнить, что они постоянно на войнах, то можно было понять, как и желание насладиться тишиной и природой.
Дойдя до постоялого двора, мы спешим попрощаться с ними, и направиться к госпоже Лерине, отставляя мужчин позади. И сейчас, как никогда, радовалась существованию лестницы для слуг и рабов. Было откровенно не по себе подниматься вместе с ними до этажа, где расположилась госпожа Лерина.
- Девочки? – госпожа улыбнулась нам, и с улыбкой приняла корзину, - Вы такие молодцы, спасибо. Хм… - женщина прищурилась, пристально глядя на меня и Нору,- Вы бледные… Что-то случилось?
- Н-нет, все хорошо! На улице похолодало, наверное от этого и побледнели.
- Ну, раз так, то возвращайтесь в комнату, и постарайтесь принять горячую ванную.
- Как прикажете, госпожа. Благодарим за доброту.
Покидая комнату госпожи, я бросила взгляд на ее собеседницу, и заметила на платье эмблему. Павлин… Животные на эмблеме обычно символизировали аристократов с высоким титулом. Значит она маркиза или герцогиня… Любопытно.
Закрыв дверь, мы поспешили в комнатку для слуг. Пирог был встречен радостно. Госпожа Отта приказала мне и Норе воспользоваться баней для слуг, пока они добудут чайник с кипятком, чтобы заварить чай.
И позже, сидя на кровати, завернувшись в одеяло, чувствуя, как приятно пахнет травами из кружки чая, что держала в руках, и сладкий привкус пирога во рту, я чувствовала себя счастливой и отдохнувшей.
А веселая болтовня с девочками и госпожой Оттой позволила прогнать, пусть и ненадолго, страхи.
- Дари, как успехи?
Я оборачиваюсь на голос госпожи Лерины, и показываю рисунки.
- Я скоро закончу. Сколько еще времени осталось?
- Пятнадцать минут. – ответила виконтесса, посмотрев в сторону карет, - Сборы почти завершены.
- Мне этого хватит.
Виконтесса с улыбкой кивнула головой, а затем, поморщившись, отмахнулась от назойливой стрекозы. Ее взгляд задумчиво скользил по полевым цветкам, и, когда она увидела колокольчики, улыбнулась. Я бросила заинтересованный взгляд на колокольчики, но, не увидев в них ничего особенного, продолжила рисовать.
Сделав несколько последних штрихов, завернула уголь в бумагу, а рисунки убрала в папку, и встала.
- Я закончила, госпожа.
- Вот и славно. Тогда возвращаемся. – она неторопливым шагов направилась в сторону постоялого двора, а затем вновь обернулась ко мне, не сбавляя шага, - Скажи Дари, а знаешь его светлость, эрцгерцога Энджи?
Услышав это имя, я чуть не споткнулась о камень, скрытый широкими листьями, но устояла, и в растерянности посмотрела на виконтессу.
- Я... я не была представлена ему, госпожа, но мне довелось встретить его.
- Война?
Киваю головой.
- Прости, что напомнила о ней. Просто вчера один из помощников эрцгерцога спрашивал у меня про тебя.
- Про меня? – я нервно сглотнула, - Но что?
- Просто, не работаешь ли ты на моего супруга? Я была крайне удивлена вопросом, но ответила как есть. Интересно, для чего это ему?
- Не знаю, госпожа.
Прежде чем зайти в карету, я почувствовала мороз по коже, и, обернувшись, наткнулась взглядом на мужчину в капюшоне и замерла, увидев его причудливые волосы с фиолетовым оттенком, и красные глаза.
Неужели… Нет, это невозможно…
- Дари? Чего ты там высматриваешь?
Отвлекаюсь на голос Марты, и, когда вновь посмотрела в сторону, то там никого не было. Мужчина словно испарился, словно его и не существовало.
- Нет, ничего… Всего лишь показалось.
И, зайдя в карету, закрыла дверь.
Вскоре меня вновь укачало, и я провалилась в тревожный сон.
Я смотрю на высокого мужчину предо мной с холодными глазами, и чувствую, как колотится сердце от страха. Мужчина, склонившись, медленно протянул руку, и приподнял подбородок, хмуро вглядываясь в мое лицо. Губы недовольно скривились.
- Эта девочка… она похожа на меня, но не унаследовала черты королевской династии.
Я испуганно оглядываюсь на маму, но та лишь с презреньем фыркнула, не глядя на меня.
- Мне плевать, что она унаследовала, а что нет! Сколько дашь?
- Это моя дочь, и я буду щедр. – выпрямившись, светловолосый мужчина махнул рукой, подзывая рыцаря, и тот, поклонившись, протянул мешок, который король, взяв, небрежно бросил под ноги матери.
Та, не шелохнувшись, равнодушно смотрела на выпавшие из мешка золотые монеты. Губы исказила страшная улыбка, полная гнева.
- Забирай ее, и проваливай.
Рыцари отреагировали моментально, вытаскивая мечи, но король жестом остановил их.
- Арима, ты рабыня, и не должна так разговаривать с королем.
- Вздумал вспомнить приличия? – мама насмешливо прищурилась, - Тогда… по ночам тебя такие условности не волновали.
- За такое оскорбление тебя положено казнить. Но, я закрою глаза на подобную дерзость. В последний раз, и только, чтобы не омрачить первый день принцессы. Уведите ее!
- Мама! Мама, не отдавай меня! - кричу я, когда рыцари уводят меня, лишь на мгновение остановившись, когда король спросил:
- Даже не обнимешь дочь на прощание?
Я смотрю на мамину спину. Даже не взглянув в мою сторону, она медленно покачала головой.
- Не стоит… Так будет лучше для всех.
И в этот момент в моем сердце словно что-то лопнуло. Словно мир вокруг пошел трещинами, оставляя после себя лишь невыносимую боль и серость.
- Дари, ты снова уснула. – Нора с улыбкой смотрела на меня, и я потянулась, медленно вырываясь из сна, и растерянно огляделась.
- Где все?
- Разгружают вещи. Мы уже приехали на постоялый двор.
Широко зевнув, я выбралась из кареты, и потянулась, и оглянулась. Уже настало время сумерек, и не было возможности рассмотреть местность. Но, однозначно, этот постоялый двор находился большой деревне. Дорога была вымощена из камня, а кругом то и дело виднелись огоньки в окнах домов.
Подошла к стражникам и поинтересовалась:
- Могу ли я помочь?
- Вот, отнеси только это госпоже. – Эрик с улыбкой протянул небольшую и легкую коробочку, и помахал рукой, - И свободна.
Я благодарно улыбнулась ему, чувствую, как тепло в груди от его заботы приятно согревает сердце. Не желая возражать, узнала, в каком номере остановилась чета Йозеф, поспешила к ним. Постучавшись, вошла в покои, и поставила коробочку с косметикой на туалетный столик, и поклонилась виконтессе:
- Могу ли я быть чем-то полезна?
- На сегодня можешь отдыхать, Дари. Поездка была утомительной. – госпожа поприветствовала Нору, которая так же пришла с коробкой, и взглянув на Марту, и Отту, улыбнулась, - Но мне будет приятно, если вы составите мне компанию после ужина.
- Госпожа Лерина, вы так добры, но мы же просто слуги.
- И что? Меня это не волнует. А пока ступайте в трактир двора. Канг приказал, чтобы всех хорошо накормили.
Поблагодарив госпожу, мы спустились в трактир, который был открыт для простолюдинов, и увидели, что мальчики уже ждут нас. Присоединившись, мы сделали заказ, и принялись ждать. Некоторые посетители то и дело неодобрительно бросали взгляды на меня и Нору. Но мы были не единственными рабами, что прибыли сюда, так что, смотрели на нас не так часто, а вскоре и позабыли.
Поездка в столицу останется у меня в счастливых воспоминаниях. Как давно я не сидела в трактирах, и не смеялась над шутками! Госпожа Отта, и капитан стражников пытались нас призвать к приличиям, но вскоре бросили это дело, когда мы стали не единственной шумной компанией, и стали мило болтать с друг другом.
- Ну что, делаем ставки? – ехидно предложил Шон, один из стражников, подмигивая нам, девушкам, и тут же получил подзатыльник от капитана. Несмотря на возраст, у того был прекрасный слух.
- Тебя нужно научить хорошим манерам, Шон. – мужчина, однако, улыбался.
- Простите, капитан, не удержался! Вы так хорошо смотритесь вместе!
Последовал очередной подзатыльник, и комментарий:
- Даже не подлизывайся. От отработки не отвертишься.
- Жаль. – хмыкнул тот, и мы продолжили болтать.
Внезапно в трактир вбежал бледный худой мальчишка подросток и закричал:
- Лошадей отравили!
Послышался звон разбитой посуды – у трактирщика из рук выскользнул стакан. Полноватый мужчина побледней, и побежал за мальчишкой на улицу. В зале воцарилась тишина, и потом все резко вскочили со своих мест, и поспешили в конюшню.
Зайдя в ярко освещенную конюшню, я в ужасе зажала рот ладошкой. Лошади и вправду были отравлены! Все они тяжело лягали копытами, словно пытались унять боль, а некоторые лежали, тяжело дыша.
Многие люди в ужасе отступили и выбежали.
- Это конец! – стонал трактирщик, - Меня повесят!
- Что происходит? – во всей этой суматохе отчетливо раздался голос Даниара.
Вздрогнув, все повернулись к воротам, где стояли рыцарь и эрцгерцог, и пара незнакомых мне мужчин в форме императорской стражи.
Голубые глаза эрцгерцога скользят по лошадям, и руки гневно стискивают меч, вытаскивая его из ножен. Мгновение, и, очутившись рядом с трактирщиком, он направил меч на него.
- Кто тебя нанял? – голос полный ярости.
- Прошу, пощадите! Я ничего не знаю! Меня никто не нанимал! Клянусь своим именем!
- Твои клятвы мне неинтересны. Спрошу еще раз: кто тебя нанял, чтобы ты отравил лошадей?
- Никто! Клянусь! Я же всего лишь трактирщик, и в конюшне не бываю!
- Кто здесь конюх?
Дрожащим пальцем трактирщик указывает на бледного подростка, который упал на колени, и из его глаз потекли слезы.
- Я не отравлял.
- Не похоже, что они врут. – задумчиво сказал Эрик. - Но тогда что с лошадями? Ведь знали, что его светлость остановится в этом постоялом дворе. Это мог сделать кто угодно.
Слова Эрика заставляют меня задуматься, и подойти к кормушке коней. Внимательно рассматриваю ее содержимое, но, ничего не найдя, растерянно смотрю на сено. Присев, провела по сухой и острой траве рукой, рассматривая растения. Увидев один листочек, который видела лишь в храме, замерла, а, затем, взяв его, стала поспешно рассматривать.
Лист Факу!
Внезапно меня накрыла тень, от чего я испуганно вздрогнула, и, обернувшись, гулко сглотнула горькую слюну. Когда я сейчас опустила на колени, мужчина казался высоким и огромным, словно затмевая все пространство. Появилась иллюзия, что здесь тесно, и это душило.
Тело против воли начинает едва заметно дрожать от страха и напряжения.
- Ты… - глаза недобро прищуриваются, но замечают растение, - что это за растение?
Голос полон холода, и неуловимой угрозы.
- Л-лист Факу. – с трудом выдавливаю из себя слова, чувствуя, как невидимая рука на горле сжимается еще сильнее.
- И?
Пересекаются взглядом с отчаянием трактирщика и мальчишки, и колеблюсь. Наконец, решившись, делаю глубокий вдох, и шепчу. Но это больше похоже на жалкий лепет.
- П-простите, ваша светлость, н-но мне кажется, что лошади от-травились листом Факу… Он очень похож на обыкновенную т-траву…
- Мы, что, похожи на идиотов? Какой еще к черту, лист Факу? – поморщился Даниар, раздраженно пиная пустое ведро, которое покатилось по сену. – Тут отравление, а не очередной урок ботаники!
Рыцарь с неохотой замолчал, когда эрцгерцог бросил на него предупреждающий взгляд. Сам же наследник императора повернулся к толпе, которая начинала собираться у конюшни, и приказал:
- Закрыть конюшню, и выгнать всех зевак. – и, когда один из стражников императора протянул руку в мою сторону, чтобы выгнать, эрцгерцог остановил его хмурым взглядом, - Она остается здесь.
Услышав растерянный голос Норы, которая пыталась понять, почему я остаюсь здесь, и я поспешно помотала головой. Подруга все поняла, и поспешила к выходу. Так в конюшне остались только конюхи, и рыцари во главе с капитаном рыцарей.
- Поясни. – вздрогнув от приказа мужчины, непонимающе посмотрела на него. – Цветок Факу.
- А, простите! – смутилась собственной глупости, и поспешно затараторила, протягивая ему засушенный цветок, - Это цветок Факу. Он редко встречается, и часто растет на самом обыкновенном поле. Он ядовит для животных.
- Эй, - в разговор встрял Даниар, - Ты хочешь заставить нас поверить в эту чушь?
- Даниар, помолчи. – тяжело вздохнул эрцгерцог, и голубые глаза вновь устремились на меня, - Вы хотите сказать, что здесь не имеет места покушению?
- Я… не могу с уверенностью отвечать. – гулко сглотнула.
- Если этот цветок ядовит, то почему лошади повсеместно еще не перетравились?
- Т-трава плохо высушена. – цветок в моих руках еще был мягким и сохранял зеленоватый оттенок, - К-когда цветок засушен, он не ядовит. Он так же не ядовит, когда еще не сорван – его листья выделяют противоядие. Он опасен лишь именно тогда, когда сорван.
- Не так быстро, парни. – Даниар приставил к горлу одного из мужчин, что удерживали Нору, длинный кинжал, и по шее мужчины тонкой струйкой бежала кровь. – Если собрались развлечься, то поищите других девушек. Либо, просить крайне вежливо.
- Ты это чего, а? – злобно сплюнул первый мужчина, - Это ж рабыни. Чего их тут спрашивать. Ну хотите, мы можем после вас-то. Делов-то.
- Рабы являются собственностью императора. – холодно произнес эрцгерцог, стоящий рядом с товарищем, - Запрещено применять насилие по отношению к рабам без веских причин.
- Ты кто вообще такой, чтоб так говорить, а?
- Рыцарь. Просо рыцарь. – от его голоса мне стало не о себе, а мужчины, словно что-то почувствовав, отступили, - Если вы готовы продолжить, и иметь дело с рыцарями его величества, то, прошу, продолжайте.
- Вот так и подождете? – съязвил второй – алкоголь придавал им смелости, и вздрогнул, когда мимо него пролетел второй кинжал Даниара, задев щеку, откуда хлынула кровь.
- Именно, подождем. Знаете ли, нужно время, чтобы договориться о новой казни. Скажем… через пятнадцать минут прямо на рыночной площади деревни.
Первый, и сплюнул:
- Да чтоб вас черти задрали! Парни, идем!
Напоследок меня толкнули, и я пошатнулась, но мужские руки, схватив за плечи, удержали от падения. Я поспешно отступаю, и, отведя взгляд, склонилась в поклоне:
- Как мы можем отблагодарить его светлость за спасение?
Рядом со мной так же в поклоне склонилась Нора.
- Не стоит. Слов благодарностей будет достаточно. Мы проводим вас до постоялого двора.
- Не стоит! Мы пойдем по дороге! Не стоит утруждать себя столь хлопотным делом! – меня пугает перспектива находиться рядом с эрцгерцогом и рыцарем так много времени.
- Нам все равно по пути, и к тому же солнце почти село за горизонт.
Чувствую, как во мне словно что-то обрывается, в сердце воцарилась звенящая, неприятная тишина, которая сменился быстрым сердцебиением, и слегка дрожащими руками.
Слышу звук неторопливых шагов, и неуверенно поднимаю голову, и вижу широкие плечи мужчины, что шел, не оглядываясь на нас. И только Даниар раздраженно цокнул языком:
- Чего застыли? Или нужно особое приглашение?
Приглашение не нужно было. И мы поспешили за мужчинами, испуганно переглядываясь. Было страшно идти с ними, но и оставаться было еще страшнее. Вдруг, пьяницы не ушли, и только выжидают подходящего момента?
Путь до постоялого двора мы проделали в полном молчании. Мужчины лишь изредка перекидывались малозначимыми фразами, и, так же как и мы, молчали. Но, если тишина нас тяготила, то им никак не мешала. Я с удивлением заметила, что оба внимательно разглядывают природу, словно... любуясь ею. Рыцари выглядели так, словно получили долгожданные минуты отдыха, и наслаждались этим.
Если вспомнить, что они постоянно на войнах, то можно было понять, как и желание насладиться тишиной и природой.
Дойдя до постоялого двора, мы спешим попрощаться с ними, и направиться к госпоже Лерине, отставляя мужчин позади. И сейчас, как никогда, радовалась существованию лестницы для слуг и рабов. Было откровенно не по себе подниматься вместе с ними до этажа, где расположилась госпожа Лерина.
- Девочки? – госпожа улыбнулась нам, и с улыбкой приняла корзину, - Вы такие молодцы, спасибо. Хм… - женщина прищурилась, пристально глядя на меня и Нору,- Вы бледные… Что-то случилось?
- Н-нет, все хорошо! На улице похолодало, наверное от этого и побледнели.
- Ну, раз так, то возвращайтесь в комнату, и постарайтесь принять горячую ванную.
- Как прикажете, госпожа. Благодарим за доброту.
Покидая комнату госпожи, я бросила взгляд на ее собеседницу, и заметила на платье эмблему. Павлин… Животные на эмблеме обычно символизировали аристократов с высоким титулом. Значит она маркиза или герцогиня… Любопытно.
Закрыв дверь, мы поспешили в комнатку для слуг. Пирог был встречен радостно. Госпожа Отта приказала мне и Норе воспользоваться баней для слуг, пока они добудут чайник с кипятком, чтобы заварить чай.
И позже, сидя на кровати, завернувшись в одеяло, чувствуя, как приятно пахнет травами из кружки чая, что держала в руках, и сладкий привкус пирога во рту, я чувствовала себя счастливой и отдохнувшей.
А веселая болтовня с девочками и госпожой Оттой позволила прогнать, пусть и ненадолго, страхи.
Глава 4.
- Дари, как успехи?
Я оборачиваюсь на голос госпожи Лерины, и показываю рисунки.
- Я скоро закончу. Сколько еще времени осталось?
- Пятнадцать минут. – ответила виконтесса, посмотрев в сторону карет, - Сборы почти завершены.
- Мне этого хватит.
Виконтесса с улыбкой кивнула головой, а затем, поморщившись, отмахнулась от назойливой стрекозы. Ее взгляд задумчиво скользил по полевым цветкам, и, когда она увидела колокольчики, улыбнулась. Я бросила заинтересованный взгляд на колокольчики, но, не увидев в них ничего особенного, продолжила рисовать.
Сделав несколько последних штрихов, завернула уголь в бумагу, а рисунки убрала в папку, и встала.
- Я закончила, госпожа.
- Вот и славно. Тогда возвращаемся. – она неторопливым шагов направилась в сторону постоялого двора, а затем вновь обернулась ко мне, не сбавляя шага, - Скажи Дари, а знаешь его светлость, эрцгерцога Энджи?
Услышав это имя, я чуть не споткнулась о камень, скрытый широкими листьями, но устояла, и в растерянности посмотрела на виконтессу.
- Я... я не была представлена ему, госпожа, но мне довелось встретить его.
- Война?
Киваю головой.
- Прости, что напомнила о ней. Просто вчера один из помощников эрцгерцога спрашивал у меня про тебя.
- Про меня? – я нервно сглотнула, - Но что?
- Просто, не работаешь ли ты на моего супруга? Я была крайне удивлена вопросом, но ответила как есть. Интересно, для чего это ему?
- Не знаю, госпожа.
Прежде чем зайти в карету, я почувствовала мороз по коже, и, обернувшись, наткнулась взглядом на мужчину в капюшоне и замерла, увидев его причудливые волосы с фиолетовым оттенком, и красные глаза.
Неужели… Нет, это невозможно…
- Дари? Чего ты там высматриваешь?
Отвлекаюсь на голос Марты, и, когда вновь посмотрела в сторону, то там никого не было. Мужчина словно испарился, словно его и не существовало.
- Нет, ничего… Всего лишь показалось.
И, зайдя в карету, закрыла дверь.
Вскоре меня вновь укачало, и я провалилась в тревожный сон.
***
Я смотрю на высокого мужчину предо мной с холодными глазами, и чувствую, как колотится сердце от страха. Мужчина, склонившись, медленно протянул руку, и приподнял подбородок, хмуро вглядываясь в мое лицо. Губы недовольно скривились.
- Эта девочка… она похожа на меня, но не унаследовала черты королевской династии.
Я испуганно оглядываюсь на маму, но та лишь с презреньем фыркнула, не глядя на меня.
- Мне плевать, что она унаследовала, а что нет! Сколько дашь?
- Это моя дочь, и я буду щедр. – выпрямившись, светловолосый мужчина махнул рукой, подзывая рыцаря, и тот, поклонившись, протянул мешок, который король, взяв, небрежно бросил под ноги матери.
Та, не шелохнувшись, равнодушно смотрела на выпавшие из мешка золотые монеты. Губы исказила страшная улыбка, полная гнева.
- Забирай ее, и проваливай.
Рыцари отреагировали моментально, вытаскивая мечи, но король жестом остановил их.
- Арима, ты рабыня, и не должна так разговаривать с королем.
- Вздумал вспомнить приличия? – мама насмешливо прищурилась, - Тогда… по ночам тебя такие условности не волновали.
- За такое оскорбление тебя положено казнить. Но, я закрою глаза на подобную дерзость. В последний раз, и только, чтобы не омрачить первый день принцессы. Уведите ее!
- Мама! Мама, не отдавай меня! - кричу я, когда рыцари уводят меня, лишь на мгновение остановившись, когда король спросил:
- Даже не обнимешь дочь на прощание?
Я смотрю на мамину спину. Даже не взглянув в мою сторону, она медленно покачала головой.
- Не стоит… Так будет лучше для всех.
И в этот момент в моем сердце словно что-то лопнуло. Словно мир вокруг пошел трещинами, оставляя после себя лишь невыносимую боль и серость.
***
- Дари, ты снова уснула. – Нора с улыбкой смотрела на меня, и я потянулась, медленно вырываясь из сна, и растерянно огляделась.
- Где все?
- Разгружают вещи. Мы уже приехали на постоялый двор.
Широко зевнув, я выбралась из кареты, и потянулась, и оглянулась. Уже настало время сумерек, и не было возможности рассмотреть местность. Но, однозначно, этот постоялый двор находился большой деревне. Дорога была вымощена из камня, а кругом то и дело виднелись огоньки в окнах домов.
Подошла к стражникам и поинтересовалась:
- Могу ли я помочь?
- Вот, отнеси только это госпоже. – Эрик с улыбкой протянул небольшую и легкую коробочку, и помахал рукой, - И свободна.
Я благодарно улыбнулась ему, чувствую, как тепло в груди от его заботы приятно согревает сердце. Не желая возражать, узнала, в каком номере остановилась чета Йозеф, поспешила к ним. Постучавшись, вошла в покои, и поставила коробочку с косметикой на туалетный столик, и поклонилась виконтессе:
- Могу ли я быть чем-то полезна?
- На сегодня можешь отдыхать, Дари. Поездка была утомительной. – госпожа поприветствовала Нору, которая так же пришла с коробкой, и взглянув на Марту, и Отту, улыбнулась, - Но мне будет приятно, если вы составите мне компанию после ужина.
- Госпожа Лерина, вы так добры, но мы же просто слуги.
- И что? Меня это не волнует. А пока ступайте в трактир двора. Канг приказал, чтобы всех хорошо накормили.
Поблагодарив госпожу, мы спустились в трактир, который был открыт для простолюдинов, и увидели, что мальчики уже ждут нас. Присоединившись, мы сделали заказ, и принялись ждать. Некоторые посетители то и дело неодобрительно бросали взгляды на меня и Нору. Но мы были не единственными рабами, что прибыли сюда, так что, смотрели на нас не так часто, а вскоре и позабыли.
Поездка в столицу останется у меня в счастливых воспоминаниях. Как давно я не сидела в трактирах, и не смеялась над шутками! Госпожа Отта, и капитан стражников пытались нас призвать к приличиям, но вскоре бросили это дело, когда мы стали не единственной шумной компанией, и стали мило болтать с друг другом.
- Ну что, делаем ставки? – ехидно предложил Шон, один из стражников, подмигивая нам, девушкам, и тут же получил подзатыльник от капитана. Несмотря на возраст, у того был прекрасный слух.
- Тебя нужно научить хорошим манерам, Шон. – мужчина, однако, улыбался.
- Простите, капитан, не удержался! Вы так хорошо смотритесь вместе!
Последовал очередной подзатыльник, и комментарий:
- Даже не подлизывайся. От отработки не отвертишься.
- Жаль. – хмыкнул тот, и мы продолжили болтать.
Внезапно в трактир вбежал бледный худой мальчишка подросток и закричал:
- Лошадей отравили!
Послышался звон разбитой посуды – у трактирщика из рук выскользнул стакан. Полноватый мужчина побледней, и побежал за мальчишкой на улицу. В зале воцарилась тишина, и потом все резко вскочили со своих мест, и поспешили в конюшню.
Зайдя в ярко освещенную конюшню, я в ужасе зажала рот ладошкой. Лошади и вправду были отравлены! Все они тяжело лягали копытами, словно пытались унять боль, а некоторые лежали, тяжело дыша.
Многие люди в ужасе отступили и выбежали.
- Это конец! – стонал трактирщик, - Меня повесят!
- Что происходит? – во всей этой суматохе отчетливо раздался голос Даниара.
Вздрогнув, все повернулись к воротам, где стояли рыцарь и эрцгерцог, и пара незнакомых мне мужчин в форме императорской стражи.
Голубые глаза эрцгерцога скользят по лошадям, и руки гневно стискивают меч, вытаскивая его из ножен. Мгновение, и, очутившись рядом с трактирщиком, он направил меч на него.
- Кто тебя нанял? – голос полный ярости.
- Прошу, пощадите! Я ничего не знаю! Меня никто не нанимал! Клянусь своим именем!
- Твои клятвы мне неинтересны. Спрошу еще раз: кто тебя нанял, чтобы ты отравил лошадей?
- Никто! Клянусь! Я же всего лишь трактирщик, и в конюшне не бываю!
- Кто здесь конюх?
Дрожащим пальцем трактирщик указывает на бледного подростка, который упал на колени, и из его глаз потекли слезы.
- Я не отравлял.
- Не похоже, что они врут. – задумчиво сказал Эрик. - Но тогда что с лошадями? Ведь знали, что его светлость остановится в этом постоялом дворе. Это мог сделать кто угодно.
Слова Эрика заставляют меня задуматься, и подойти к кормушке коней. Внимательно рассматриваю ее содержимое, но, ничего не найдя, растерянно смотрю на сено. Присев, провела по сухой и острой траве рукой, рассматривая растения. Увидев один листочек, который видела лишь в храме, замерла, а, затем, взяв его, стала поспешно рассматривать.
Лист Факу!
Внезапно меня накрыла тень, от чего я испуганно вздрогнула, и, обернувшись, гулко сглотнула горькую слюну. Когда я сейчас опустила на колени, мужчина казался высоким и огромным, словно затмевая все пространство. Появилась иллюзия, что здесь тесно, и это душило.
Тело против воли начинает едва заметно дрожать от страха и напряжения.
- Ты… - глаза недобро прищуриваются, но замечают растение, - что это за растение?
Голос полон холода, и неуловимой угрозы.
- Л-лист Факу. – с трудом выдавливаю из себя слова, чувствуя, как невидимая рука на горле сжимается еще сильнее.
- И?
Пересекаются взглядом с отчаянием трактирщика и мальчишки, и колеблюсь. Наконец, решившись, делаю глубокий вдох, и шепчу. Но это больше похоже на жалкий лепет.
- П-простите, ваша светлость, н-но мне кажется, что лошади от-травились листом Факу… Он очень похож на обыкновенную т-траву…
- Мы, что, похожи на идиотов? Какой еще к черту, лист Факу? – поморщился Даниар, раздраженно пиная пустое ведро, которое покатилось по сену. – Тут отравление, а не очередной урок ботаники!
Рыцарь с неохотой замолчал, когда эрцгерцог бросил на него предупреждающий взгляд. Сам же наследник императора повернулся к толпе, которая начинала собираться у конюшни, и приказал:
- Закрыть конюшню, и выгнать всех зевак. – и, когда один из стражников императора протянул руку в мою сторону, чтобы выгнать, эрцгерцог остановил его хмурым взглядом, - Она остается здесь.
Услышав растерянный голос Норы, которая пыталась понять, почему я остаюсь здесь, и я поспешно помотала головой. Подруга все поняла, и поспешила к выходу. Так в конюшне остались только конюхи, и рыцари во главе с капитаном рыцарей.
- Поясни. – вздрогнув от приказа мужчины, непонимающе посмотрела на него. – Цветок Факу.
- А, простите! – смутилась собственной глупости, и поспешно затараторила, протягивая ему засушенный цветок, - Это цветок Факу. Он редко встречается, и часто растет на самом обыкновенном поле. Он ядовит для животных.
- Эй, - в разговор встрял Даниар, - Ты хочешь заставить нас поверить в эту чушь?
- Даниар, помолчи. – тяжело вздохнул эрцгерцог, и голубые глаза вновь устремились на меня, - Вы хотите сказать, что здесь не имеет места покушению?
- Я… не могу с уверенностью отвечать. – гулко сглотнула.
- Если этот цветок ядовит, то почему лошади повсеместно еще не перетравились?
- Т-трава плохо высушена. – цветок в моих руках еще был мягким и сохранял зеленоватый оттенок, - К-когда цветок засушен, он не ядовит. Он так же не ядовит, когда еще не сорван – его листья выделяют противоядие. Он опасен лишь именно тогда, когда сорван.
