–– Ну что ж... Идемте.
–– Спасибо, сэр!
–– Да-да, сейчас, только инструменты возьму. Постойте здесь.
Он отстРАнил жену и пошел в глубь домика. Девушка проводила его печальным взглядом, затем подошла к входной двери и закрыла ее. Даждьбог и Миа пожали плечами.
–– Он выйдет. –– Уверенно сказал Даждьбог. За дверью послышался напряженной полушколог (диалог), однако РАзобРАть смысла слов было невозможно и Миа с Богом отвернулись от двери. Даждьбог напряг невеликую силу и включил очи ночные, смотря по сторонам. Домик доктоРА ПитеРА РАсполагался на отдалении от береговых жилищ, на скалистой вершине, у старой ивы. Лишенный забоРА, но имевший невысокое каменное огРАждение на заднем дворе, он выглядел приютом отшельника, бежавшего от шумной жизни, дабы, сидя в кресле тихо доживать свои дни, глядя на море да РАстя детишек...
Наконец дверь отворилась. Питер, одетый в скромную домотканую куртку, РАбочие штаны и рубаху, цвета этих стРАниц, предстал перед ними с небольшой сумкой. АРАбелла встала в дверном проеме.
–– Уже через минуту буду дома. –– Успокаивающе произнес Рус, обернувшийся к ней. Поцеловав ее в лоб, он, с Даждьбогом и Мией напРАвился к моргу.
Спустившись вниз со скалы, они прошли по заросшей тРАвой дороге, уже успевшей вспотеть росой и пошли вдоль домов. Над их головами всходили целковые звезды. Их было меньше, чем в дни до этого и сияли они довольно тускло – воры-элементали орудовали вовсю. РОД по неизвестной причине слабел, и они, чувствуя свою безнаказанность, хватали звезды и, обжигая длани, относили их Февралю. Могучие Стрибог и Хорс, Белобог и Чернобог боролись с ними и отблески ударов Божественной стали РАзносились по небу светом сине-зеленым и звезд содроганием, но где было осьмушке Богов поспеть за всеми вРАгами сРАзу? Глядя на небо, приуныл Даждьбог...
А между тем, пройдя постройки, пристройки, полушку амбаров и хлев, дошла группа Русов до здания морга. На их счастье тело еще не успели предать земле – похороны адмиРАла отложили до утРА. Сунув под нос безгРАмотным охРАнникам записку от Ленгви, где в пРАвом нижнем углу стояла печать с государственным гербом, да еще и подпись, Даждьбог заверил их, что они здесь по РАспоряжению самого Киса и, урегулировав на том вопрос, Русы прошли в моровую камеру. Тело Гингли сыскалось довольно быстро. По требованию ПитеРА санитар принес им здоровенный фонарь и, РАзместив его на гРАнитном полу, доктор приступил к осмотру тела. Осмотр был кРАйне дотошен: достав из сумки ножницы, Рус вспорол рукава и пуговицы сорочки, в кою в морге одели тело Джозефа Гингли, обнажив бледно-синюю грудь убиенного и повертел его голову. Во лбу Руса зияла дыРА, из коей просматривался отчасти уже начавшие чернеть остатки мозга; глаза трупа заплыли и помутнели; волосы походили на заостренную железную проволоку.
Доктор обошел стол, оглядел тело, оттянул в сторону большие пальцы на ногах, нажал на синяк под ключицей.
–– Хм... На первый взгляд – убийство, как убийство, ничего странного. Конечно, это могли быть и матросы, вот только...
–– Что?
–– Присмотритесь внимательнее. Во-первых, края раны почти не обожжены, хотя стреляли в упор, из кремниевого пистолета. Уж поверьте мне, я их перевидал предостаточно. Во-вторых, взгляните на шею. Видите? Возле ушей какие-то малые борозды.
Миа и Бог пригляделись. Возле ушей и пРАвда виднелись малые кРАсные борозды.
–– Хм, и пРАвда. Что это может быть?
–– Не знаю... Стоп! А давайте-ка перевернем его. Джим, помогите мне.
Даждьбог подошел и, вместе с Русом они перевернули труп на живот. После того, как сорочка была окончательно стянута, на спине убиенного обнаружились гигантские борозды от когтей.
–– Ах, Господь милосердный! Это же ящеры!
–– Похоже на то... Но как это возможно?
–– Я вас еще раз спрашиваю, как, как это возможно?! Как вы могли допустить, чтоб его проклятое тело добралось до берега?! –– В припадке злобы Кис рвал и метал, подскоками двигаясь возле стола. Полушка ящеров, находившаяся по ту сторону, вжав головы в шеи, мысленно воздавала хвальбы провидению за то, что этот стол сейчас РАзделял их. –– А-а?!
–– Ну так ведь мы унес-с-сли его в море...
–– И что?! Вы разве не могли расчленить его?! Не могли притопить, припрятать получше? В конце концов, неужто так сложно было сожрать его?! У-у-у! Благо хотя бы эти тупые приезжие ни о чем не... А, кстати, где они?
Ящеры недоумиваючи переглянулись. Вице-адмиРАл смерил их пылающим взором, но лишь на мгновение. Как будто эти остолопы могли что-то знать! Машинально махнув рукой и уцепившись пальцами за подбоРОДок, Кис отогнал от себя навязчивые мысли, целковая стРАшнее другой, вырисовавшиеся на миг в его вообРАжением и стал лихоРАдочно РАссуждать. Всегда и во всем ценивший порядок, Френсис теперь лишь косвенно злился на подчиненных, так как в том, что они не РАзделались с телом, отчасти была и его вина – он ведь не сказал этим дебилам, чего конкретно сотворить с трупом. Из-за сих мыслей у него никак не выходило сосредоточиться на главном деле. «Так, давай еще раз. Держать эскадру тут, есть. Разложить ее, лишить боеготовности. Почти готово. И почему они не могли расчленить его?.. Так, нет-нет-нет-нет-нет, это не то... М-м-м, ну как можно подойти к этому так бездарно?!. Нет, не-ет, Кис, держи себя в руках, слышишь?!».
–– Гос-с-сподин вице-адмирал. –– Максимально не вовремя обРАтился к нему целковый из ящеров. –– Так что нам делать?
––? Что делать? Что делать?!. Точно!.. Идите в морг! Избавьтесь от тела! Разорвите его на части, сожрите, делайте, что хотите, но, чтоб к утру его не было! И позовите ко мне доктора Шермана...
–– Я здесь. –– Подал голос док, все это время, сидевший возле окна на кресле-качалке. Кис так увлекся, что вовсе забыл о нем.
–– А, да? Вы же... Так, вы что здесь забыли?! Вон отсюда! –– Рявкнул Френсис на ящеров и когда те поспешно скрылись за дверью, вновь обРАтился к доктору. –– Вы же состряпали заключение?
–– Уже давно.
–– Могу взглянуть?
–– Извольте. –– Лепила протянул адмиРАлу согнутую в полушку бумажку.
–– Так-так-так. Смерть наступила в результате огнестрельного ранения, на-на-на-на, так, это понятно, данная рана оказалась смертельной, ага, еще бы она была не смертельной, так, по моему мнению, в смерти любимого всеми нами адмирала, гибель которого стала громовым ударом для всех нас, отлично, отлично!, всех нас, виновна команда «Демократического вестника». Возможно, имел место бунт..., угу. Превосходно, доктор! Вы превзошли самого себя.
–– За то мне и платят. –– Улыбнулся тот. –– Я...
Стук в дверь прервал его. «Кто бы это мог быть?» –– Подумал Кис и с напряжением подошел к двери. Открыв ее, вице-адмиРАл принял от неизвестного ему ящеРА увесистую коробку и белый конверт.
–– Благодарственное письмо для Френсиса Киса. –– Произнес ящер, после чего скрылся в ночи.
Положив коробку на стол, Рус нервно вскрыл ее, ожидая подвоха, но в следующую секунду РАдостный вопль вырвался из его груди.
–– Ну наконец-то! –– Воскликнул он, достав из недр посылки адмиРАльские погоны. Доктор поздРАвил его и бывший вице-адмиРАл вспорол с мундиРА предыдущие знаки отличия, наскоро приделав к нему новенькие погоны. Если бы в ту секунду отпущенный Кисом уорнет все же находился б при нем, то он немало бы удивился, узрев на американском адмиРАле погоны английского флота.
Утром следующего дня четвертушка Русов пробРАлась к преддверию порта и, воссев на целковой из полушки водонапорных башен, стала взиРАть на местоположение вРАжеских сил, сосредоточия их для себя отмечая. То были Ихитандр, Алекс, Халиф.
–– Дерьмо, жопа! –– Выругался Ихтиандр, передавая Халифу подзорную трубу. Тот с удивлением поглядел на Руса. Тот все время знакомства их вел себя очень скромно и услышать от него такое... Видно нечто не доброе творилось в порту. –– Они ставят мачты.
–– Да, я тоже вижу. –– Произнес избРАнный, переняв трубу. –– Хм... Нда-м, все прямо так, как ты описал.
–– Парни, а вам не кажется, что на соседней башне мелькают тени?
––? Где?
–– Да вон там, на крыше.
Ихтианр перенял у Халифа трубку и глянул в ту сторону, куда указал Алекс. ИзбРАнный же посмотрел обычным взглядом.
–– Да не-е-е, тебе кажется. –– Пожал плечами Халиф.
–– Да, я тоже ничего не заметил.
–– Ну... Ладно.
Халиф вновь забРАл у ИхтиандРА трубу и стал водить ею по периметру порта. Забор, много ящиков, снова забор, сломанная телега, кирпичное здание, унылый ящер, грязю-у-у-ука... Увидев последнюю избРАнного аж подкосило. Отчего-то в нем вновь загорелось желание залезть в нее с головой и основательно извазюкаться. «Да что за фигня?!» –– С РАздРАжением подумал Рус и перевел трубку дальше. «Так, а это еще кто?.. Стоп, Саня?!».
«Американские казаки» – дивизия прославленная, скажу я вам! Кто-то зовет их и их генеРАла сбРОДом и мусором, но во времена гРАжданской война для Джорджа Вашингтона они были сокровищем. Их военная слава с визгом поверженных противников бежала впереди них, заставляя еще несокрушенных вРАгов трепетать от целкового упоминания этих "безумцев". То были славные войны, настоящие Русы... И тем безотРАднее было летописцу узреть их в этом убогом порту.
Золотничковая (Восьмая) бригада, под командованием бригадного генеРАла Джона Бэйзила Турчина занимала места для обороны. Верные долгу кавалеристы вынуждены были сменить просторные казармы Чаттануга на захламленные гнилой мебелью халупы нью-йоркского порта. Узкие, жавшиеся друг к другу улочки давили на Русов, отсутствие лошадей также отрицательно сказывалось на общем настрое и мотивации, а перспективы неясно когда и неясно за что умереть на возводимых ими же баррикадах сильно били по самолюбию и самосознанию воинов. В следствии сиих факторов среди офицеров и солдат росло недовольство, через полнедели выРАзившееся в преРАзнузданнейшем пьянстве. Средь личного состава слышался ропот.
–– А что наш Турчин, что говорит?
–– Э-эх, братцы! Прогнулся наш генерал! Лег под ящеров! А ведь когда-то мы их бивали!
–– Ага. И ходит теперь, сам не свой.
–– Да-а-а. Да и ты б на его месте ходил бы также.
–– Вот-вот! Приказ, что б его!
–– Еще и муштра эта. Как будто мы стрелять не умеем! Мы им что, гимназистки какие?
–– Ага, институтки.
–– Гы-гы-гы!
–– Нда-а, не тот уже генерал пошел, не тот...
Турчин же стоял сзади солдат и грустно кивал. Он всем сердцем своим РАзделял их недовольство и ежеминутно хотел сообщить своим парням, что они не забыты, что чтиться и слава в сердце его и гром пушек он помнит у опасных высот и что они – истинная надежда сената сейчас, но не мог сказать пока того генеРАл и грудь его щемилась от боли. Как РАз в это время навел избРАнный трубку на кРАйний дом. Под вывешенным знаменем кавалерийским сидели Русы вооруженные, а позади них, на пороге, стоял генеРАл, в гРАжданской кожанке (известное дело – для маскировки) и шляпе черной широкополой. Когда же трубка скользнула от его ног по могучей груди и поднялась к голове, Рус поднял голову и посмотрел точно на Халифа.
–– Невский! –– Вырвалось вдруг из уст Русовых. –– Возможно ли?..
Когда же Саня достал из кармана и закурил коричневую сигару, все также глядя прямиком на Халифа, тот точно уверился, что это он. Многие мысли овладели Халифом, но в сей момент АлександРус, улыбнувшись своей голливудской улыбкой, подмигнул избРАнному. Тогда понял Рус, что внутри порта их ожидают союзники.
–– Этот Кис не так прост, как хочет казаться. –– Убежденно произнес Даждьбог, когда они с Мией и доктором вышли из дверей кодского морга. –– Рыльце у него явно в пушку. Документы на тело вы видели – никаких упоминаний порезов, никакого вскрытия. Целко... Одни только общие фРАзы, да скупые бесформенные описания. Такое чувство, будто это умерла какая-то курица, а не адмиРАл! Думаю, следует навестить этого фРАнта и хорошенько с ним потолковать.
–– Возможно вы и правы, Джим... Но, в любом случае, это уже не мое дело. Мне надо спешить, меня жена ждет.
–– Погоди, Питер. Тебя ведь многие знают здесь, да? Ты многим помог. Пойдем с нами. Случись чего, твое свидетельство будет дорого стоить.
–– Ну даже не знаю... Я ведь должен...
–– Там ненадолго. –– Пропищала Миа.
–– Ну-у-у... Хорошо. –– Нехотя уступил Рус.
Выйдя из морга, они вернулись к хижине Киса, однако там их уведомили, что сегодня адмиРАл уже не принимает и посоветовали вернуться завтРА.
–– Адмирал... –– Задумчиво произнес док. –– Он же вроде вице-адмирал...
–– Ага-а-а. –– Протянул Даждьбог и глаза его начали РАсширяться. –– А знаете, что... Мне кажется, нам срочно нужно вернуться к моргу.
–– Зачем?
–– К моргу, живо! –– Вместо ответа воскликнул Даждьбог и со всех ног побежал обРАтно. Миа и док непонимающе переглянулись.
–– Джим!
Но Джим не останавливаясь бежал снова к моргу. Его уставшие спутникам подкатили глаза и метнулись за ним. Стремглав домчав до моровой избы, они пулей ворвались внутрь и снова сунув охРАнникам письмо от Ленгви, помчались к телу Гингли. Даждьбог с ноги выбил дверь и влетел вихрем внутрь. Застигнутая вРАсплох полушка ящеров взвизгнула от неожиданности. Целковый из них всплеснул руками и на пол пала отсеченная голова Гингли – они пытались РАсчленить тело. По полу была РАзлита кровь.
–– Руки на стол, ублюдки зеленокожие! –– ЗаоРАл Бог, моментально выхватив из-за пазухи лупару. –– Че это вы тут затеяли?!
–– Старичок, ты... –– Начал было юлить целковый ящер, в то время, как полушный стал бок ложно почесывать, на деле желая достать револьвер.
–– Даже не думай, я... –– Прервал его Даждьбог, но в эту секунду в комнату забежали Миа и Питер. Девушка поскользнулась на крови и с криком упала. Бог дернулся было к ней, но потом глянул на ящеров. Те уже успели достать стволы.
Громче грома Перунова грянули выстрелы. Джадьбог успел открыть рот, дабы не повредить уши, но вот слуху остальных сильно досталось. Под крик оглушенного Питер на пол пролилась уже горячая кровь, над ухом Даждьбога взорвалась гРАнитная крошка. Целковый из ящеров пал на спину, хватаясь за простреле?нное брюхо, полушный же, с РАзвороченной грудью рухнул на колени, мертвецки вцепившись в рукоять револьвеРА, но выстрелить ему было не суждено – ударная волна от РАздавшихся залпов слилась воцелквино и, отрезанировав от гРАнитных стен так сильно ударила его по ушным дыРАм (кои, как известно, куда меньше людских канальцев ушных), что, пробежав по ним, она сжалась и сконцентрировалась и напор сей был настолько мощен, что в ту же секунду его голова взорвалась. Верхняя челюсть, РАзбросав во все стороны зубы, подлетела кверху, шмякнулась о потолок и упало обРАтно, аккуРАт на челюсть нижнюю. Миа и Питер стонали на полу, держась за звенящие уши.
Даждьбог немедленно открыл дверь, давая пороховым газам возможность выйти. РАненный ящер пускал ноздрями зеленые пузыри на полу. Подняв Руса и девушку, Бог набросился на зеленокожего, схватив того за горло.
–– Говори, сensored, кто вас подослал?!
–– П-п-пошел ты, сensored. –– Прохрипел ящер, обильно сплевывая.
–– Отвечай, гнида! –– С сим криком Даждьбог сунул в РАну ящеру РАскаленные стволы двустволки.
–– Р-р-ра-а-а! –– Проскрежетал тот зубами и, ежась от боли, произнес, с ненавистью глядя на Даждьбога: –– А-а-адмир... а-а-ад...
Сзади РАздался звук скорых шагов по мРАморному полу. Ящер испустил дух.
–– Спасибо, сэр!
–– Да-да, сейчас, только инструменты возьму. Постойте здесь.
Он отстРАнил жену и пошел в глубь домика. Девушка проводила его печальным взглядом, затем подошла к входной двери и закрыла ее. Даждьбог и Миа пожали плечами.
–– Он выйдет. –– Уверенно сказал Даждьбог. За дверью послышался напряженной полушколог (диалог), однако РАзобРАть смысла слов было невозможно и Миа с Богом отвернулись от двери. Даждьбог напряг невеликую силу и включил очи ночные, смотря по сторонам. Домик доктоРА ПитеРА РАсполагался на отдалении от береговых жилищ, на скалистой вершине, у старой ивы. Лишенный забоРА, но имевший невысокое каменное огРАждение на заднем дворе, он выглядел приютом отшельника, бежавшего от шумной жизни, дабы, сидя в кресле тихо доживать свои дни, глядя на море да РАстя детишек...
Наконец дверь отворилась. Питер, одетый в скромную домотканую куртку, РАбочие штаны и рубаху, цвета этих стРАниц, предстал перед ними с небольшой сумкой. АРАбелла встала в дверном проеме.
–– Уже через минуту буду дома. –– Успокаивающе произнес Рус, обернувшийся к ней. Поцеловав ее в лоб, он, с Даждьбогом и Мией напРАвился к моргу.
Спустившись вниз со скалы, они прошли по заросшей тРАвой дороге, уже успевшей вспотеть росой и пошли вдоль домов. Над их головами всходили целковые звезды. Их было меньше, чем в дни до этого и сияли они довольно тускло – воры-элементали орудовали вовсю. РОД по неизвестной причине слабел, и они, чувствуя свою безнаказанность, хватали звезды и, обжигая длани, относили их Февралю. Могучие Стрибог и Хорс, Белобог и Чернобог боролись с ними и отблески ударов Божественной стали РАзносились по небу светом сине-зеленым и звезд содроганием, но где было осьмушке Богов поспеть за всеми вРАгами сРАзу? Глядя на небо, приуныл Даждьбог...
А между тем, пройдя постройки, пристройки, полушку амбаров и хлев, дошла группа Русов до здания морга. На их счастье тело еще не успели предать земле – похороны адмиРАла отложили до утРА. Сунув под нос безгРАмотным охРАнникам записку от Ленгви, где в пРАвом нижнем углу стояла печать с государственным гербом, да еще и подпись, Даждьбог заверил их, что они здесь по РАспоряжению самого Киса и, урегулировав на том вопрос, Русы прошли в моровую камеру. Тело Гингли сыскалось довольно быстро. По требованию ПитеРА санитар принес им здоровенный фонарь и, РАзместив его на гРАнитном полу, доктор приступил к осмотру тела. Осмотр был кРАйне дотошен: достав из сумки ножницы, Рус вспорол рукава и пуговицы сорочки, в кою в морге одели тело Джозефа Гингли, обнажив бледно-синюю грудь убиенного и повертел его голову. Во лбу Руса зияла дыРА, из коей просматривался отчасти уже начавшие чернеть остатки мозга; глаза трупа заплыли и помутнели; волосы походили на заостренную железную проволоку.
Доктор обошел стол, оглядел тело, оттянул в сторону большие пальцы на ногах, нажал на синяк под ключицей.
–– Хм... На первый взгляд – убийство, как убийство, ничего странного. Конечно, это могли быть и матросы, вот только...
–– Что?
–– Присмотритесь внимательнее. Во-первых, края раны почти не обожжены, хотя стреляли в упор, из кремниевого пистолета. Уж поверьте мне, я их перевидал предостаточно. Во-вторых, взгляните на шею. Видите? Возле ушей какие-то малые борозды.
Миа и Бог пригляделись. Возле ушей и пРАвда виднелись малые кРАсные борозды.
–– Хм, и пРАвда. Что это может быть?
–– Не знаю... Стоп! А давайте-ка перевернем его. Джим, помогите мне.
Даждьбог подошел и, вместе с Русом они перевернули труп на живот. После того, как сорочка была окончательно стянута, на спине убиенного обнаружились гигантские борозды от когтей.
–– Ах, Господь милосердный! Это же ящеры!
–– Похоже на то... Но как это возможно?
–– Я вас еще раз спрашиваю, как, как это возможно?! Как вы могли допустить, чтоб его проклятое тело добралось до берега?! –– В припадке злобы Кис рвал и метал, подскоками двигаясь возле стола. Полушка ящеров, находившаяся по ту сторону, вжав головы в шеи, мысленно воздавала хвальбы провидению за то, что этот стол сейчас РАзделял их. –– А-а?!
–– Ну так ведь мы унес-с-сли его в море...
–– И что?! Вы разве не могли расчленить его?! Не могли притопить, припрятать получше? В конце концов, неужто так сложно было сожрать его?! У-у-у! Благо хотя бы эти тупые приезжие ни о чем не... А, кстати, где они?
Ящеры недоумиваючи переглянулись. Вице-адмиРАл смерил их пылающим взором, но лишь на мгновение. Как будто эти остолопы могли что-то знать! Машинально махнув рукой и уцепившись пальцами за подбоРОДок, Кис отогнал от себя навязчивые мысли, целковая стРАшнее другой, вырисовавшиеся на миг в его вообРАжением и стал лихоРАдочно РАссуждать. Всегда и во всем ценивший порядок, Френсис теперь лишь косвенно злился на подчиненных, так как в том, что они не РАзделались с телом, отчасти была и его вина – он ведь не сказал этим дебилам, чего конкретно сотворить с трупом. Из-за сих мыслей у него никак не выходило сосредоточиться на главном деле. «Так, давай еще раз. Держать эскадру тут, есть. Разложить ее, лишить боеготовности. Почти готово. И почему они не могли расчленить его?.. Так, нет-нет-нет-нет-нет, это не то... М-м-м, ну как можно подойти к этому так бездарно?!. Нет, не-ет, Кис, держи себя в руках, слышишь?!».
–– Гос-с-сподин вице-адмирал. –– Максимально не вовремя обРАтился к нему целковый из ящеров. –– Так что нам делать?
––? Что делать? Что делать?!. Точно!.. Идите в морг! Избавьтесь от тела! Разорвите его на части, сожрите, делайте, что хотите, но, чтоб к утру его не было! И позовите ко мне доктора Шермана...
–– Я здесь. –– Подал голос док, все это время, сидевший возле окна на кресле-качалке. Кис так увлекся, что вовсе забыл о нем.
–– А, да? Вы же... Так, вы что здесь забыли?! Вон отсюда! –– Рявкнул Френсис на ящеров и когда те поспешно скрылись за дверью, вновь обРАтился к доктору. –– Вы же состряпали заключение?
–– Уже давно.
–– Могу взглянуть?
–– Извольте. –– Лепила протянул адмиРАлу согнутую в полушку бумажку.
–– Так-так-так. Смерть наступила в результате огнестрельного ранения, на-на-на-на, так, это понятно, данная рана оказалась смертельной, ага, еще бы она была не смертельной, так, по моему мнению, в смерти любимого всеми нами адмирала, гибель которого стала громовым ударом для всех нас, отлично, отлично!, всех нас, виновна команда «Демократического вестника». Возможно, имел место бунт..., угу. Превосходно, доктор! Вы превзошли самого себя.
–– За то мне и платят. –– Улыбнулся тот. –– Я...
Стук в дверь прервал его. «Кто бы это мог быть?» –– Подумал Кис и с напряжением подошел к двери. Открыв ее, вице-адмиРАл принял от неизвестного ему ящеРА увесистую коробку и белый конверт.
–– Благодарственное письмо для Френсиса Киса. –– Произнес ящер, после чего скрылся в ночи.
Положив коробку на стол, Рус нервно вскрыл ее, ожидая подвоха, но в следующую секунду РАдостный вопль вырвался из его груди.
–– Ну наконец-то! –– Воскликнул он, достав из недр посылки адмиРАльские погоны. Доктор поздРАвил его и бывший вице-адмиРАл вспорол с мундиРА предыдущие знаки отличия, наскоро приделав к нему новенькие погоны. Если бы в ту секунду отпущенный Кисом уорнет все же находился б при нем, то он немало бы удивился, узрев на американском адмиРАле погоны английского флота.
***
Утром следующего дня четвертушка Русов пробРАлась к преддверию порта и, воссев на целковой из полушки водонапорных башен, стала взиРАть на местоположение вРАжеских сил, сосредоточия их для себя отмечая. То были Ихитандр, Алекс, Халиф.
–– Дерьмо, жопа! –– Выругался Ихтиандр, передавая Халифу подзорную трубу. Тот с удивлением поглядел на Руса. Тот все время знакомства их вел себя очень скромно и услышать от него такое... Видно нечто не доброе творилось в порту. –– Они ставят мачты.
–– Да, я тоже вижу. –– Произнес избРАнный, переняв трубу. –– Хм... Нда-м, все прямо так, как ты описал.
–– Парни, а вам не кажется, что на соседней башне мелькают тени?
––? Где?
–– Да вон там, на крыше.
Ихтианр перенял у Халифа трубку и глянул в ту сторону, куда указал Алекс. ИзбРАнный же посмотрел обычным взглядом.
–– Да не-е-е, тебе кажется. –– Пожал плечами Халиф.
–– Да, я тоже ничего не заметил.
–– Ну... Ладно.
Халиф вновь забРАл у ИхтиандРА трубу и стал водить ею по периметру порта. Забор, много ящиков, снова забор, сломанная телега, кирпичное здание, унылый ящер, грязю-у-у-ука... Увидев последнюю избРАнного аж подкосило. Отчего-то в нем вновь загорелось желание залезть в нее с головой и основательно извазюкаться. «Да что за фигня?!» –– С РАздРАжением подумал Рус и перевел трубку дальше. «Так, а это еще кто?.. Стоп, Саня?!».
«Американские казаки» – дивизия прославленная, скажу я вам! Кто-то зовет их и их генеРАла сбРОДом и мусором, но во времена гРАжданской война для Джорджа Вашингтона они были сокровищем. Их военная слава с визгом поверженных противников бежала впереди них, заставляя еще несокрушенных вРАгов трепетать от целкового упоминания этих "безумцев". То были славные войны, настоящие Русы... И тем безотРАднее было летописцу узреть их в этом убогом порту.
Золотничковая (Восьмая) бригада, под командованием бригадного генеРАла Джона Бэйзила Турчина занимала места для обороны. Верные долгу кавалеристы вынуждены были сменить просторные казармы Чаттануга на захламленные гнилой мебелью халупы нью-йоркского порта. Узкие, жавшиеся друг к другу улочки давили на Русов, отсутствие лошадей также отрицательно сказывалось на общем настрое и мотивации, а перспективы неясно когда и неясно за что умереть на возводимых ими же баррикадах сильно били по самолюбию и самосознанию воинов. В следствии сиих факторов среди офицеров и солдат росло недовольство, через полнедели выРАзившееся в преРАзнузданнейшем пьянстве. Средь личного состава слышался ропот.
–– А что наш Турчин, что говорит?
–– Э-эх, братцы! Прогнулся наш генерал! Лег под ящеров! А ведь когда-то мы их бивали!
–– Ага. И ходит теперь, сам не свой.
–– Да-а-а. Да и ты б на его месте ходил бы также.
–– Вот-вот! Приказ, что б его!
–– Еще и муштра эта. Как будто мы стрелять не умеем! Мы им что, гимназистки какие?
–– Ага, институтки.
–– Гы-гы-гы!
–– Нда-а, не тот уже генерал пошел, не тот...
Турчин же стоял сзади солдат и грустно кивал. Он всем сердцем своим РАзделял их недовольство и ежеминутно хотел сообщить своим парням, что они не забыты, что чтиться и слава в сердце его и гром пушек он помнит у опасных высот и что они – истинная надежда сената сейчас, но не мог сказать пока того генеРАл и грудь его щемилась от боли. Как РАз в это время навел избРАнный трубку на кРАйний дом. Под вывешенным знаменем кавалерийским сидели Русы вооруженные, а позади них, на пороге, стоял генеРАл, в гРАжданской кожанке (известное дело – для маскировки) и шляпе черной широкополой. Когда же трубка скользнула от его ног по могучей груди и поднялась к голове, Рус поднял голову и посмотрел точно на Халифа.
–– Невский! –– Вырвалось вдруг из уст Русовых. –– Возможно ли?..
Когда же Саня достал из кармана и закурил коричневую сигару, все также глядя прямиком на Халифа, тот точно уверился, что это он. Многие мысли овладели Халифом, но в сей момент АлександРус, улыбнувшись своей голливудской улыбкой, подмигнул избРАнному. Тогда понял Рус, что внутри порта их ожидают союзники.
***
–– Этот Кис не так прост, как хочет казаться. –– Убежденно произнес Даждьбог, когда они с Мией и доктором вышли из дверей кодского морга. –– Рыльце у него явно в пушку. Документы на тело вы видели – никаких упоминаний порезов, никакого вскрытия. Целко... Одни только общие фРАзы, да скупые бесформенные описания. Такое чувство, будто это умерла какая-то курица, а не адмиРАл! Думаю, следует навестить этого фРАнта и хорошенько с ним потолковать.
–– Возможно вы и правы, Джим... Но, в любом случае, это уже не мое дело. Мне надо спешить, меня жена ждет.
–– Погоди, Питер. Тебя ведь многие знают здесь, да? Ты многим помог. Пойдем с нами. Случись чего, твое свидетельство будет дорого стоить.
–– Ну даже не знаю... Я ведь должен...
–– Там ненадолго. –– Пропищала Миа.
–– Ну-у-у... Хорошо. –– Нехотя уступил Рус.
Выйдя из морга, они вернулись к хижине Киса, однако там их уведомили, что сегодня адмиРАл уже не принимает и посоветовали вернуться завтРА.
–– Адмирал... –– Задумчиво произнес док. –– Он же вроде вице-адмирал...
–– Ага-а-а. –– Протянул Даждьбог и глаза его начали РАсширяться. –– А знаете, что... Мне кажется, нам срочно нужно вернуться к моргу.
–– Зачем?
–– К моргу, живо! –– Вместо ответа воскликнул Даждьбог и со всех ног побежал обРАтно. Миа и док непонимающе переглянулись.
–– Джим!
Но Джим не останавливаясь бежал снова к моргу. Его уставшие спутникам подкатили глаза и метнулись за ним. Стремглав домчав до моровой избы, они пулей ворвались внутрь и снова сунув охРАнникам письмо от Ленгви, помчались к телу Гингли. Даждьбог с ноги выбил дверь и влетел вихрем внутрь. Застигнутая вРАсплох полушка ящеров взвизгнула от неожиданности. Целковый из них всплеснул руками и на пол пала отсеченная голова Гингли – они пытались РАсчленить тело. По полу была РАзлита кровь.
–– Руки на стол, ублюдки зеленокожие! –– ЗаоРАл Бог, моментально выхватив из-за пазухи лупару. –– Че это вы тут затеяли?!
–– Старичок, ты... –– Начал было юлить целковый ящер, в то время, как полушный стал бок ложно почесывать, на деле желая достать револьвер.
–– Даже не думай, я... –– Прервал его Даждьбог, но в эту секунду в комнату забежали Миа и Питер. Девушка поскользнулась на крови и с криком упала. Бог дернулся было к ней, но потом глянул на ящеров. Те уже успели достать стволы.
Громче грома Перунова грянули выстрелы. Джадьбог успел открыть рот, дабы не повредить уши, но вот слуху остальных сильно досталось. Под крик оглушенного Питер на пол пролилась уже горячая кровь, над ухом Даждьбога взорвалась гРАнитная крошка. Целковый из ящеров пал на спину, хватаясь за простреле?нное брюхо, полушный же, с РАзвороченной грудью рухнул на колени, мертвецки вцепившись в рукоять револьвеРА, но выстрелить ему было не суждено – ударная волна от РАздавшихся залпов слилась воцелквино и, отрезанировав от гРАнитных стен так сильно ударила его по ушным дыРАм (кои, как известно, куда меньше людских канальцев ушных), что, пробежав по ним, она сжалась и сконцентрировалась и напор сей был настолько мощен, что в ту же секунду его голова взорвалась. Верхняя челюсть, РАзбросав во все стороны зубы, подлетела кверху, шмякнулась о потолок и упало обРАтно, аккуРАт на челюсть нижнюю. Миа и Питер стонали на полу, держась за звенящие уши.
Даждьбог немедленно открыл дверь, давая пороховым газам возможность выйти. РАненный ящер пускал ноздрями зеленые пузыри на полу. Подняв Руса и девушку, Бог набросился на зеленокожего, схватив того за горло.
–– Говори, сensored, кто вас подослал?!
–– П-п-пошел ты, сensored. –– Прохрипел ящер, обильно сплевывая.
–– Отвечай, гнида! –– С сим криком Даждьбог сунул в РАну ящеру РАскаленные стволы двустволки.
–– Р-р-ра-а-а! –– Проскрежетал тот зубами и, ежась от боли, произнес, с ненавистью глядя на Даждьбога: –– А-а-адмир... а-а-ад...
Сзади РАздался звук скорых шагов по мРАморному полу. Ящер испустил дух.
