— Ты просто переутомился, так бывает. А в гостиницу мы уехали потому, что Юля сказала, что никаких автографов сессий и других мероприятий у нас не запланировано, значит, мы можем спокойно отдохнуть.
— Могли бы нас подождать, — попытался возмутиться Виталий. — Вместе бы отдохнули.
— Не подумали об этом, — Сергей обнял обмякшего музыканта. — Прости негодяев бесчувственных, если сможешь…
— Куда же я денусь? Только не делайте так больше…
— Конечно, не будем.
Поручив Виталия Холстинину, Сергей попросил проследить, чтобы тот лёг спать. Сам пошел в номер к Михаилу.
— Попов! — крикнул ему в след Владимир. — Научи меня так же делать.
— Ты о чем? — Сергей обернулся.
— А то ты не понял? — Владимир прислонил Виталия к стене. — Мне плевать, как ты это называешь и где научился, но иногда по-другому он не понимает…
— Это я тебя не понимаю, — Сергей пожал плечами. — Он спросил — я ответил. Ничего больше. И не соврал даже.
— Да иди ты…
— Так точно.
Прислушиваясь к происходящему в коридоре, Михаил понял, что Сергей разговаривает с Виталием. О чем конкретно идет речь, Миша разобрать не смог, предположил, что пытается отмазаться и убедить Дубинина не устраивать разбор полётов с последующими карательными мерами в отношении провинившихся. И судя по тому, что никто не кричит и не ломится в дверь, у Попова все идёт по плану.
От чувства хоть и сомнительной, но безопасности, мозг решил отдохнуть, позволить организму расслабиться. Ноги подкосились, и Миша сполз по стене на пол. Только сейчас он понял, что в номере тихо. Лишь собственное сбившееся от волнения дыхание нарушает установившееся в помещении спокойствие. На секунду Мише показалось, что его маленькая мечта сбылась и странная девушка исчезла так же быстро, как и появилась. Превратилась в птицу или какое-нибудь насекомое, в особенностях оборотных свойств и способностей разбираться Миша сейчас не захотел, и, просочившись в какую-нибудь щель, свалила куда подальше. Допустил, что девица могла осознать безрезультатность своих действий или просто потеряла к нему интерес.
От понимания, что ему уже ничего не угрожает, Миша лёг на полу. Приятное тепло распространилось по всему телу, напряженные до этого мышцы стали расслабляться, создавая приятную ломку, подобную той, что бывает после посещения спортивного зала. Объяснить тот факт, что он сбежал в гостиницу, не предупредив остальных, сейчас ему казалось ерундовой задачей. Можно сказать, что просто очень устал и решил лечь пораньше, или нужно было кому-то срочно позвонить, а телефон остался в номере. Маловероятно, но такое бывает.
Идиллию нарушило осознание, что тепло ему не просто так. К тому же в помещении без отопления пол не может быть тёплым в принципе. Вспомнив, как чуть не обжегся об оперение птицы, и какое тепло от неё исходило, Миша понял, что никуда она не исчезла и находится сейчас в номере.
Снова стало не по себе. Миша понял, что защищаться ему придется самому. А самая надёжная защита — это нападение. Вскочив на ноги, он схватил стоящую рядом стойку-вешалку для одежды. Странно защищаться от хрупкой девушки таким способом, но какие способности скрываются за этой хрупкостью, он не знал и лишний раз проверять их на собственной шкуре не захотел.
Осмотревшись в номере, на первый взгляд ничего подозрительного и хоть как-то напоминающего о чьем-то присутствии не обнаружил. Если только бардак на кровати, где оставили оборотня, торопясь на концерт. Сброшенное на пол одеяло и подушка, собранная гармошкой простыня, сдвинутый матрас заставили Мишу искренне удивиться. У самого по утрам спальное место иногда напоминает место спаривания диких животных, но такого ему видеть не приходилось.
Поставив вешалку в угол, Михаил подошел к кровати, поправил матрас и простыню, поднял одеяло с подушкой. Инстинктивно заглянул под кровать, но кроме своего хоть и большого, но явно неудобного для перевозки человека чемодана, ничего не обнаружил. На всякий случай дернул за ручку, убедился, что ничего нового в нем не появилось. Следующим логичным и возможным укрытием, как показалось Михаилу, могла бы стать душевая комната. Уже без опаски он распахнул дверь и вошел в уборную. Сейчас ему казалось, что та, которую он ищет, сама его боится и причинять ему вред не собирается. Если только в целях самообороны.
На этом он бы вполне мог успокоиться и, понимая, что его точно не побеспокоят, заняться своими обычными делами. Но осознав, что это не насекомое, которое можно игнорировать, если оно крутится где-то в углу или в районе окна, не пытаясь покусать, и даже не домашняя кошка, а чем-то напуганный человек, Миша продолжил поиски.
— Я знаю, что ты здесь? — Михаил обошел весь номер. — Я ничего тебе не сделаю. Если ты не будешь нападать, конечно.
Остановившись возле шкафа, Михаил прислушался, попытался уловить дыхание или хоть какое-то движение живого существа. Закрыв глаза, он попытался представить, где еще можно спрятаться, но ничего, кроме этого шкафа не нашлось. Протянув руку, хотел открыть дверь.
Дверь распахнулась, и что-то повисло у него на шее. Растерявшись от неожиданности и того, что на ней нет одежды, Миша убрал руки назад. Слова резко закончились. И если бы не знал, откуда она взялась, решил бы что это очень наглая горничная — фанатка, пробравшаяся в его номер. А с таким контингентом разговор обычно короткий. Сам не сталкивался, а Холстинин всё по пунктам объяснил, что надо делать, провёл пару примеров.
Представив Владимира Петровича изображающего отмороженного на всю голову сексуального маньяка и убегающую от него в обнаженном виде незваную гостью, Миша поморщился. Как-то не захотелось ему оказаться в подобной ситуации.
— Вы вернулись, — девушка явно не собирается отпускать Михаила. — Мой хозяин.
— Так. Давай без должностей. — Миша попытался освободиться. — Какой я тебе хозяин?
— Ты меня купил, значит, ты — мой хозяин. Я должна тебя защищать?
— Что делать? От Попова что ли? Или от Холстинина с Дубининым? И вообще тебя мне мужик какой-то подарил, я его первый раз в жизни видел. Вообще выпустить тебя хотел, — Миша мотнул головой. — А ты в обморок шлёпнулась, пришлось тебя сюда принести. Но вижу, тебе уже лучше…
— Попов нервный, но не опасный, а остальных я не видела. Я могу всё объяснить, мой хозяин…
— Объяснить не помешает. Только давай я тебя укрою сначала? — Миша потянулся за одеялом. — А то боюсь, что так я ничего не пойму.
— Как скажете, хозяин, — девушка выпустила Мишу, позволила завернуть себя в одеяло.
— Вот так лучше, — Миша помог девушке расположиться на кровати, сел рядом. — И меня зовут Михаил Егорович, если тебе нравится официальность. Но лучше просто Миша.
— Хорошо, Миша.
— А у тебя есть имя? — Михаил рассматривает оборотня. — «Моя рабыня» меня не устроит.
Стук в дверь отвлек от разговора и напугал девушку.
— Кто там? — она закуталась в одеяло. — Что им нужно?
— Попов, наверно, — Миша на секунду обернулся. — Он же не опасен?
— Не опасен.
— Миш, открывай, — Сергей еще раз постучал в дверь. — Сторож нежно нейтрализован до утра, Директор в курсе.
— Целая операция, блин, — Миша оглянулся в сторону двери. — Операция «Ы».
— Почему «Ы»? — девушка непонимающе посмотрела на Мишу.
— Чтобы никто не догадался.
— Хорош цитировать классику, — Сергей толкнул дверь. — Или я её вынесу и скажу, что так и было.
— Секунду подожди.
— Может, не надо? — оборотень схватила Мишу за руку. — Я его боюсь.
— Надо, Феникс, надо… Тьфу ты… В общем: он на самом деле добрый и бояться его не надо. Просто переволновался сегодня. И я тоже.
Убедив девушку в том, что Сергея лучше впустить, Миша пошел открывать дверь.
Владимир повернулся к подпирающему стену и крепко о чем-то задумавшемуся Виталию. Заметив отстраненный и немного заторможенный взгляд товарища, он не в первый раз заподозрил, что Попов владеет гипнозом или еще чем-то подобным. Как-то раз Владимир даже пытался поговорить об этом с Максимом, как с беспристрастным наблюдателем, но тот отмахнулся, сказав, что это только искусное забалтывание, научиться которому при желании может любой человек.
— Или у меня с желаниями что-то не то, — Холстинин поводил рукой перед лицом Виталия. — Или я вообще ничего не понимаю. Виталь, ты как?
— Как-то фигово, — Дубинин вяло отделился от стены. — Почему я не люблю макароны?
— Не знаю, — Владимир взял Виталия под руку. — Ты никогда мне об этом не говорил. Но если ты сейчас хочешь это обсудить, то я не возражаю. Только в более удобных условиях.
Проводив Виталия до кровати, Холстинин помог ему сесть. Хотел уложить, но Дубинин решил сопротивляться, хотел куда-то идти, но вовремя поняв, что сам он далеко не уйдёт, а Холстинин ему в этом помогать не станет, снова шлёпнулся на кровать.
— Терпеть не могу макароны, — повторил Дубинин. — Вот пельмени — другое дело, шашлыки — вообще обожаю.
— Ты хочешь шашлыки? — Владимир устроился в кресле. — Думаю, после тура мы можем выехать на природу.
— Это само собой. Но я сейчас о макаронах.
— Давай о них, если хочешь… — Холстинин включил психолога. — Что ты чувствуешь к макаронам? Ты их ненавидишь или боишься? Может быть, у тебя с ними связано что-то неприятное? Или тебе не нравится их внешний вид?
— Ты даже не представляешь, как связано… — Виталий повернул голову, чтобы видеть Владимира.
— И что у тебя с ними связано? Что-то из детства или это было недавно? Ты помнишь, с чего это началось, что ты чувствовал?
— Мне кажется, это происходит перманентно с периодическими перерывами, Виталий закрыл глаза. — А первый раз я не помню. Вроде, тогда я не сразу понял, в чем дело, только ушам тяжело стало.
— Какой интересный случай.
— Очень. Холстинин, не еби мне мозг, — собрав волю в кулак, Виталий сел. — Эти двое точно что-то затеяли.
— Пока не улавливаю связь между макаронными изделиями и теми, кто что-то затеял, — не теряя самообладания, продолжил Владимир. — Но ты не волнуйся. У нас есть время, мы во всём разберёмся.
— Холстинин! Ты реально издеваешься или прикидываешься. Прист мне лапши на уши навешал кастрюлю, а ты делаешь вид, что ничего не происходит, — Виталий мотнул головой. — И если ты сейчас мне не поможешь, то я буду считать, что ты с ними заодно. Ума не приложу, когда ты успел, но мне плевать.
— Аргумент, — Владимир отключил опцию психолога. — Просто ты уставший немного. Может, поспишь сначала немного, отдохнешь?
— Значит, за одно, — Виталий встал, осторожно повернулся в сторону уборной. — Хорошо. Сам справлюсь.
— Ну и куда ты? — Владимир успел подхватить его под руку. — А главное, зачем? Пусть развлекутся без присмотра начальства. Сами же барагозили в своё время. И в разы беспринципнее, чем они.
— Мы и сейчас не хуже барагозим. Но с хрена ли они от нас что-то скрывают? Не нравится мне это… Веди меня в ванную.
В ванной Виталий потребовал включить ему холодную воду и принести полотенце.
— А говорит, что не гипноз, — буркнул под нос Владимир
— Что?
— Ничего. Полотенце сейчас принесу.
Пять минут под холодной водой вернули Виталия в реальность и разрушили надежды Владимира на спокойный вечер.
— Наконец-то, — Попов просочился в номер, закрыл за собой дверь. — Что тут у тебя?
— Пока нормально.
Миша обернулся к девушке и увидел, что она спряталась под одеялом, притворяется не очень аккуратной кучей постельного белья. Попытался придумать какое-нибудь объяснение для Сергея, но понял, что в его случае безопаснее будет молчать. Ну или отвечать на вопросы.
Сергей же подошел к Мише совсем близко, стал ощупывать и осматривать. Особенно его заинтересовали шея и руки Житнякова.
— Похоже на правду, — Сергей отстал от ничего не понимающего и от этого сильно взволнованного Михаила. — Что она говорит?
— Бред какой-то, — Миша пожал плечами. — Что я её купил и теперь я её хозяин. А она должна меня от кого-то защищать.
— Очень интересно, — Попов подошел к кровати, осмотрел укрытие птицы — оборотня. — А ты что?
— Я сказал, что я её не покупал, а от Холстинина я сам защититься могу, если вдруг потребуется.
— Сомневаюсь, что она вообще знает что-то про Холстинина, — Попов сдернул одеяло. — И кто нам угрожает, если не секрет? Да такой сложно выдуманный, что мы сами с ним не справимся. И оборотнем «защитником» вдобавок обзавелись?
— И кто этот странный тип с базара? — Присоединился к допросу Миша.
— Я не знаю, кто он, — испугавшись такого подхода, девушка забилась в угол. — Я ничего не знаю, кроме того, что должна защищать хозяина.
— Врешь, — Сергей схватил её за руку, притянув к себе, сверля взглядом. — Я догадываюсь, кто ты? И если ты не скажешь, зачем ты здесь, я приму все меры, чтобы от тебя избавиться.
— Серёж, ты чего? — Миша попытался защитить девушку от Попова. — Она же не сделала ничего. Хочет помогать, это ведь не страшно.
— А я не вижу смысла ждать, пока она что-то сделает, — Попов сказал это спокойно, но от этих слов у Миши по спине пробежали мурашки. — Или тебе не достаточно способа её появления? Поверь, мне приходилось иметь дело с навязчивыми фанатками, но на подобное ни одна из них не способна.
— Но не калечить же её из-за этого…
— Я и не собираюсь. Просто хочу понять, что ей нужно?
— Я тоже.
Миша решил согласиться, чтобы не навлечь на себя какие-либо подозрения или не вызвать гнев Сергея своей наивностью в вопросе, в котором считал себя даже не чайником, а круглым нолем. Смотрел пару фильмов, но какой от них толк. Попов, хоть и говорит, что основывается на этих же фильмах, но на деле так не кажется. Подозревая о том, что у Попова есть определённые знания и какие-то свои секреты, о которых он не скажет под пытками, Михаил решил не вмешиваться, занять место стороннего наблюдателя. В конце концов, самому интересно, что это за птица и что ей от него понадобилось. К тому же Сергею, как защитнику, доверия больше, чем к неизвестному существу.
Вернувшись с прогулки, Максим проводил Юлю до номера, по пути уговорил её не устраивать репрессии сбежавшим музыкантам, списав их побег на дикую усталость на фоне магнитных бурь в комплекте с полнолунием и низким атмосферным давлением. Сказал, что и сам хочет принять душ и отдохнуть. Взяв с Юли обещание не ругаться, пошел в свой номер.
Очень удивился, когда увидел открытую дверь и каких-то незнакомых людей в номере. В процессе выяснения причин и продолжительности происходящего, он узнал, что это местный персонал, прибывший по его заявке. Вспомнить, что оставлял кому-то какие-то заявки Максим не смог, но на помощь пришла девушка администратор. Сообщила, что для неё и для хозяина заведения очень важна репутация гостиницы, и любой серьёзный недочёт должен быть срочно исправлен, чтобы клиент всегда был доволен. А ржавая вода это очень серьёзный недосмотр с их стороны, над которым они сейчас и работают. А то, что долго, так это даже лучше, качественнее будет сделано.
Чтобы Максиму было комфортно ждать, девушка предложила ему посетить в ближайшее ночное кафе, пообещала подыскать ему свободное койко-место в двухместных номерах в соседнем крыле. Все одноместные номера оказались заняты.
— Хорошо, — Утконос обреченно вздохнул. — Репутация дело тонкое, а у меня, похоже, других вариантов нет.
— Могли бы нас подождать, — попытался возмутиться Виталий. — Вместе бы отдохнули.
— Не подумали об этом, — Сергей обнял обмякшего музыканта. — Прости негодяев бесчувственных, если сможешь…
— Куда же я денусь? Только не делайте так больше…
— Конечно, не будем.
Поручив Виталия Холстинину, Сергей попросил проследить, чтобы тот лёг спать. Сам пошел в номер к Михаилу.
— Попов! — крикнул ему в след Владимир. — Научи меня так же делать.
— Ты о чем? — Сергей обернулся.
— А то ты не понял? — Владимир прислонил Виталия к стене. — Мне плевать, как ты это называешь и где научился, но иногда по-другому он не понимает…
— Это я тебя не понимаю, — Сергей пожал плечами. — Он спросил — я ответил. Ничего больше. И не соврал даже.
— Да иди ты…
— Так точно.
***
Прислушиваясь к происходящему в коридоре, Михаил понял, что Сергей разговаривает с Виталием. О чем конкретно идет речь, Миша разобрать не смог, предположил, что пытается отмазаться и убедить Дубинина не устраивать разбор полётов с последующими карательными мерами в отношении провинившихся. И судя по тому, что никто не кричит и не ломится в дверь, у Попова все идёт по плану.
От чувства хоть и сомнительной, но безопасности, мозг решил отдохнуть, позволить организму расслабиться. Ноги подкосились, и Миша сполз по стене на пол. Только сейчас он понял, что в номере тихо. Лишь собственное сбившееся от волнения дыхание нарушает установившееся в помещении спокойствие. На секунду Мише показалось, что его маленькая мечта сбылась и странная девушка исчезла так же быстро, как и появилась. Превратилась в птицу или какое-нибудь насекомое, в особенностях оборотных свойств и способностей разбираться Миша сейчас не захотел, и, просочившись в какую-нибудь щель, свалила куда подальше. Допустил, что девица могла осознать безрезультатность своих действий или просто потеряла к нему интерес.
От понимания, что ему уже ничего не угрожает, Миша лёг на полу. Приятное тепло распространилось по всему телу, напряженные до этого мышцы стали расслабляться, создавая приятную ломку, подобную той, что бывает после посещения спортивного зала. Объяснить тот факт, что он сбежал в гостиницу, не предупредив остальных, сейчас ему казалось ерундовой задачей. Можно сказать, что просто очень устал и решил лечь пораньше, или нужно было кому-то срочно позвонить, а телефон остался в номере. Маловероятно, но такое бывает.
Идиллию нарушило осознание, что тепло ему не просто так. К тому же в помещении без отопления пол не может быть тёплым в принципе. Вспомнив, как чуть не обжегся об оперение птицы, и какое тепло от неё исходило, Миша понял, что никуда она не исчезла и находится сейчас в номере.
Снова стало не по себе. Миша понял, что защищаться ему придется самому. А самая надёжная защита — это нападение. Вскочив на ноги, он схватил стоящую рядом стойку-вешалку для одежды. Странно защищаться от хрупкой девушки таким способом, но какие способности скрываются за этой хрупкостью, он не знал и лишний раз проверять их на собственной шкуре не захотел.
Осмотревшись в номере, на первый взгляд ничего подозрительного и хоть как-то напоминающего о чьем-то присутствии не обнаружил. Если только бардак на кровати, где оставили оборотня, торопясь на концерт. Сброшенное на пол одеяло и подушка, собранная гармошкой простыня, сдвинутый матрас заставили Мишу искренне удивиться. У самого по утрам спальное место иногда напоминает место спаривания диких животных, но такого ему видеть не приходилось.
Поставив вешалку в угол, Михаил подошел к кровати, поправил матрас и простыню, поднял одеяло с подушкой. Инстинктивно заглянул под кровать, но кроме своего хоть и большого, но явно неудобного для перевозки человека чемодана, ничего не обнаружил. На всякий случай дернул за ручку, убедился, что ничего нового в нем не появилось. Следующим логичным и возможным укрытием, как показалось Михаилу, могла бы стать душевая комната. Уже без опаски он распахнул дверь и вошел в уборную. Сейчас ему казалось, что та, которую он ищет, сама его боится и причинять ему вред не собирается. Если только в целях самообороны.
На этом он бы вполне мог успокоиться и, понимая, что его точно не побеспокоят, заняться своими обычными делами. Но осознав, что это не насекомое, которое можно игнорировать, если оно крутится где-то в углу или в районе окна, не пытаясь покусать, и даже не домашняя кошка, а чем-то напуганный человек, Миша продолжил поиски.
— Я знаю, что ты здесь? — Михаил обошел весь номер. — Я ничего тебе не сделаю. Если ты не будешь нападать, конечно.
Остановившись возле шкафа, Михаил прислушался, попытался уловить дыхание или хоть какое-то движение живого существа. Закрыв глаза, он попытался представить, где еще можно спрятаться, но ничего, кроме этого шкафа не нашлось. Протянув руку, хотел открыть дверь.
Дверь распахнулась, и что-то повисло у него на шее. Растерявшись от неожиданности и того, что на ней нет одежды, Миша убрал руки назад. Слова резко закончились. И если бы не знал, откуда она взялась, решил бы что это очень наглая горничная — фанатка, пробравшаяся в его номер. А с таким контингентом разговор обычно короткий. Сам не сталкивался, а Холстинин всё по пунктам объяснил, что надо делать, провёл пару примеров.
Представив Владимира Петровича изображающего отмороженного на всю голову сексуального маньяка и убегающую от него в обнаженном виде незваную гостью, Миша поморщился. Как-то не захотелось ему оказаться в подобной ситуации.
— Вы вернулись, — девушка явно не собирается отпускать Михаила. — Мой хозяин.
— Так. Давай без должностей. — Миша попытался освободиться. — Какой я тебе хозяин?
— Ты меня купил, значит, ты — мой хозяин. Я должна тебя защищать?
— Что делать? От Попова что ли? Или от Холстинина с Дубининым? И вообще тебя мне мужик какой-то подарил, я его первый раз в жизни видел. Вообще выпустить тебя хотел, — Миша мотнул головой. — А ты в обморок шлёпнулась, пришлось тебя сюда принести. Но вижу, тебе уже лучше…
— Попов нервный, но не опасный, а остальных я не видела. Я могу всё объяснить, мой хозяин…
— Объяснить не помешает. Только давай я тебя укрою сначала? — Миша потянулся за одеялом. — А то боюсь, что так я ничего не пойму.
— Как скажете, хозяин, — девушка выпустила Мишу, позволила завернуть себя в одеяло.
— Вот так лучше, — Миша помог девушке расположиться на кровати, сел рядом. — И меня зовут Михаил Егорович, если тебе нравится официальность. Но лучше просто Миша.
— Хорошо, Миша.
— А у тебя есть имя? — Михаил рассматривает оборотня. — «Моя рабыня» меня не устроит.
Стук в дверь отвлек от разговора и напугал девушку.
— Кто там? — она закуталась в одеяло. — Что им нужно?
— Попов, наверно, — Миша на секунду обернулся. — Он же не опасен?
— Не опасен.
— Миш, открывай, — Сергей еще раз постучал в дверь. — Сторож нежно нейтрализован до утра, Директор в курсе.
— Целая операция, блин, — Миша оглянулся в сторону двери. — Операция «Ы».
— Почему «Ы»? — девушка непонимающе посмотрела на Мишу.
— Чтобы никто не догадался.
— Хорош цитировать классику, — Сергей толкнул дверь. — Или я её вынесу и скажу, что так и было.
— Секунду подожди.
— Может, не надо? — оборотень схватила Мишу за руку. — Я его боюсь.
— Надо, Феникс, надо… Тьфу ты… В общем: он на самом деле добрый и бояться его не надо. Просто переволновался сегодня. И я тоже.
Убедив девушку в том, что Сергея лучше впустить, Миша пошел открывать дверь.
***
Владимир повернулся к подпирающему стену и крепко о чем-то задумавшемуся Виталию. Заметив отстраненный и немного заторможенный взгляд товарища, он не в первый раз заподозрил, что Попов владеет гипнозом или еще чем-то подобным. Как-то раз Владимир даже пытался поговорить об этом с Максимом, как с беспристрастным наблюдателем, но тот отмахнулся, сказав, что это только искусное забалтывание, научиться которому при желании может любой человек.
— Или у меня с желаниями что-то не то, — Холстинин поводил рукой перед лицом Виталия. — Или я вообще ничего не понимаю. Виталь, ты как?
— Как-то фигово, — Дубинин вяло отделился от стены. — Почему я не люблю макароны?
— Не знаю, — Владимир взял Виталия под руку. — Ты никогда мне об этом не говорил. Но если ты сейчас хочешь это обсудить, то я не возражаю. Только в более удобных условиях.
Проводив Виталия до кровати, Холстинин помог ему сесть. Хотел уложить, но Дубинин решил сопротивляться, хотел куда-то идти, но вовремя поняв, что сам он далеко не уйдёт, а Холстинин ему в этом помогать не станет, снова шлёпнулся на кровать.
— Терпеть не могу макароны, — повторил Дубинин. — Вот пельмени — другое дело, шашлыки — вообще обожаю.
— Ты хочешь шашлыки? — Владимир устроился в кресле. — Думаю, после тура мы можем выехать на природу.
— Это само собой. Но я сейчас о макаронах.
— Давай о них, если хочешь… — Холстинин включил психолога. — Что ты чувствуешь к макаронам? Ты их ненавидишь или боишься? Может быть, у тебя с ними связано что-то неприятное? Или тебе не нравится их внешний вид?
— Ты даже не представляешь, как связано… — Виталий повернул голову, чтобы видеть Владимира.
— И что у тебя с ними связано? Что-то из детства или это было недавно? Ты помнишь, с чего это началось, что ты чувствовал?
— Мне кажется, это происходит перманентно с периодическими перерывами, Виталий закрыл глаза. — А первый раз я не помню. Вроде, тогда я не сразу понял, в чем дело, только ушам тяжело стало.
— Какой интересный случай.
— Очень. Холстинин, не еби мне мозг, — собрав волю в кулак, Виталий сел. — Эти двое точно что-то затеяли.
— Пока не улавливаю связь между макаронными изделиями и теми, кто что-то затеял, — не теряя самообладания, продолжил Владимир. — Но ты не волнуйся. У нас есть время, мы во всём разберёмся.
— Холстинин! Ты реально издеваешься или прикидываешься. Прист мне лапши на уши навешал кастрюлю, а ты делаешь вид, что ничего не происходит, — Виталий мотнул головой. — И если ты сейчас мне не поможешь, то я буду считать, что ты с ними заодно. Ума не приложу, когда ты успел, но мне плевать.
— Аргумент, — Владимир отключил опцию психолога. — Просто ты уставший немного. Может, поспишь сначала немного, отдохнешь?
— Значит, за одно, — Виталий встал, осторожно повернулся в сторону уборной. — Хорошо. Сам справлюсь.
— Ну и куда ты? — Владимир успел подхватить его под руку. — А главное, зачем? Пусть развлекутся без присмотра начальства. Сами же барагозили в своё время. И в разы беспринципнее, чем они.
— Мы и сейчас не хуже барагозим. Но с хрена ли они от нас что-то скрывают? Не нравится мне это… Веди меня в ванную.
В ванной Виталий потребовал включить ему холодную воду и принести полотенце.
— А говорит, что не гипноз, — буркнул под нос Владимир
— Что?
— Ничего. Полотенце сейчас принесу.
Пять минут под холодной водой вернули Виталия в реальность и разрушили надежды Владимира на спокойный вечер.
***
— Наконец-то, — Попов просочился в номер, закрыл за собой дверь. — Что тут у тебя?
— Пока нормально.
Миша обернулся к девушке и увидел, что она спряталась под одеялом, притворяется не очень аккуратной кучей постельного белья. Попытался придумать какое-нибудь объяснение для Сергея, но понял, что в его случае безопаснее будет молчать. Ну или отвечать на вопросы.
Сергей же подошел к Мише совсем близко, стал ощупывать и осматривать. Особенно его заинтересовали шея и руки Житнякова.
— Похоже на правду, — Сергей отстал от ничего не понимающего и от этого сильно взволнованного Михаила. — Что она говорит?
— Бред какой-то, — Миша пожал плечами. — Что я её купил и теперь я её хозяин. А она должна меня от кого-то защищать.
— Очень интересно, — Попов подошел к кровати, осмотрел укрытие птицы — оборотня. — А ты что?
— Я сказал, что я её не покупал, а от Холстинина я сам защититься могу, если вдруг потребуется.
— Сомневаюсь, что она вообще знает что-то про Холстинина, — Попов сдернул одеяло. — И кто нам угрожает, если не секрет? Да такой сложно выдуманный, что мы сами с ним не справимся. И оборотнем «защитником» вдобавок обзавелись?
— И кто этот странный тип с базара? — Присоединился к допросу Миша.
— Я не знаю, кто он, — испугавшись такого подхода, девушка забилась в угол. — Я ничего не знаю, кроме того, что должна защищать хозяина.
— Врешь, — Сергей схватил её за руку, притянув к себе, сверля взглядом. — Я догадываюсь, кто ты? И если ты не скажешь, зачем ты здесь, я приму все меры, чтобы от тебя избавиться.
— Серёж, ты чего? — Миша попытался защитить девушку от Попова. — Она же не сделала ничего. Хочет помогать, это ведь не страшно.
— А я не вижу смысла ждать, пока она что-то сделает, — Попов сказал это спокойно, но от этих слов у Миши по спине пробежали мурашки. — Или тебе не достаточно способа её появления? Поверь, мне приходилось иметь дело с навязчивыми фанатками, но на подобное ни одна из них не способна.
— Но не калечить же её из-за этого…
— Я и не собираюсь. Просто хочу понять, что ей нужно?
— Я тоже.
Миша решил согласиться, чтобы не навлечь на себя какие-либо подозрения или не вызвать гнев Сергея своей наивностью в вопросе, в котором считал себя даже не чайником, а круглым нолем. Смотрел пару фильмов, но какой от них толк. Попов, хоть и говорит, что основывается на этих же фильмах, но на деле так не кажется. Подозревая о том, что у Попова есть определённые знания и какие-то свои секреты, о которых он не скажет под пытками, Михаил решил не вмешиваться, занять место стороннего наблюдателя. В конце концов, самому интересно, что это за птица и что ей от него понадобилось. К тому же Сергею, как защитнику, доверия больше, чем к неизвестному существу.
***
Вернувшись с прогулки, Максим проводил Юлю до номера, по пути уговорил её не устраивать репрессии сбежавшим музыкантам, списав их побег на дикую усталость на фоне магнитных бурь в комплекте с полнолунием и низким атмосферным давлением. Сказал, что и сам хочет принять душ и отдохнуть. Взяв с Юли обещание не ругаться, пошел в свой номер.
Очень удивился, когда увидел открытую дверь и каких-то незнакомых людей в номере. В процессе выяснения причин и продолжительности происходящего, он узнал, что это местный персонал, прибывший по его заявке. Вспомнить, что оставлял кому-то какие-то заявки Максим не смог, но на помощь пришла девушка администратор. Сообщила, что для неё и для хозяина заведения очень важна репутация гостиницы, и любой серьёзный недочёт должен быть срочно исправлен, чтобы клиент всегда был доволен. А ржавая вода это очень серьёзный недосмотр с их стороны, над которым они сейчас и работают. А то, что долго, так это даже лучше, качественнее будет сделано.
Чтобы Максиму было комфортно ждать, девушка предложила ему посетить в ближайшее ночное кафе, пообещала подыскать ему свободное койко-место в двухместных номерах в соседнем крыле. Все одноместные номера оказались заняты.
— Хорошо, — Утконос обреченно вздохнул. — Репутация дело тонкое, а у меня, похоже, других вариантов нет.
