Выбросив нитку, Сергей ушел в комнату, нашел в шкафу леску и более подходящую иглу, чем сильно удивил Мишу, забывшего уже, как и когда в его доме появились эти предметы и еще больше непонимающего, как Сергей их нашел.
И возражения против мало приятной процедуры всё равно остаются. Но где-то на подсознательном уровне Сергею в данном вопросе Миша доверился быстрее. Хотя бы потому, что он вообще не волнуется, и руки у него не дрожат. Мише показалось даже, что шить чужие, а возможно, и свою, шкуры для него обычное дело. Но расслабиться у него всё равно не получается.
— Макс, подойди, — попросил Сергей, обрабатывая перекисью рану. — Держи его.
— Не стоит, — Миша опять напрягся. — Не сбегу.
— Угу, — Попов осмотрел леску. — Можно хоть раз мне не возражать? Просто не возражать. И встань. Так удобнее.
Миша покорно встал, сжав ладони в кулаки, закрыл глаза, захотелось выглядеть сильнее, ну по крайней мере не заорать случайно и не шлёпнуться в обморок.
— Руку расслабь, — попросил Сергей.
В этот момент Миша почувствовал, что его обняли за пояс, второй рукой, гладят по обнаженной спине, стало тепло. На секунду Миша испугался: в одних трусах в квартире, конечно, холодно, но это хоть немного держит в тонусе, не дает обмякнуть и рухнуть безвольной куклой. Но тепло оборотня разогнало этот страх. Мышцы сами расслабились, но держась свободной рукой за Максима, Миша почувствовал опору и защиту. Максим бормочет что-то успокаивающее, за что-то извиняется. И прикосновения Сергея не причиняют нестерпимой боли, только едва ощутимые уколы. Мише показалось, что ему незаметно вкатили лошадиную дозу обезболивающего, но его от этого не штормит и не клонит в сон.
В ванной что-то громыхнуло, взвыло, видимо, от посыпавшихся сверху банок, выругалось матом. Сергей лишь попросил не принимать сказанное на свой счет, пообещав, что сам всё там приберёт и починит, продолжил шить.
— Ну вот, — Сергей перетянул Мишину руку бинтом. — Больше волновался. А с остальным Максим сам справится.
— Ты как? — Макс задержал ладонь на спине Михаила.
— Теперь хорошо. Спасибо.
— Да не за что, — Сергей прихватил остатки лески и бинты. — Посмотрю, как там наш волчок серый бочок…
***
Сергей ушел в ванную. Предполагая масштаб погрома, осторожно открыл дверь, заглянул в узкий проём. Обрадовался тому, что ничего не выпало и не полилось на него. Оценил и искренне удивлённый и напуганный взгляд спрятавшегося в ванне товарища.
— А я при чем? — Сергей зашел в ванную и закрыл дверь изнутри. — Я тебя долго уговаривал. И в более удобных условиях.
— Бля, Серёга, — Виталий сильнее завернулся в клеёнчатую шторку.
— Только не говори, что ты меня стесняешься… — Сергей сел на бортик ванны. — Или ты кого-то другого ожидал увидеть?
— Да никого я не ожидал другого. Как я выйти отсюда должен? В таком виде? Серый, не молчи… Зачем ты вообще меня сюда притащил?
— Сколько вопросов разом… — Сергей обернулся к Виталию. — Ну начнём с того, что сам ты идти отказался категорически, а оставить тебя там я не мог. О причинах ты сам знаешь. Почему сюда? Так получилось, что это на данный момент самое безопасное место. И если перестать сопротивляться, то здесь удобно. Тебя зашить?
— Я сам, — Виталий попытался лечь. — А этот парень… Откуда он про нас знает?
— Да он и о себе не все знает, — Сергей пожал плечами. — Но ты можешь сам у него спросить об этом.
— В таком виде?
— А что? Тебе очень идёт эта шторка. Сочетается с цветом глаз.
— Очень смешно. Здесь ждать буду.
— Кого?
— Не знаю.
— Понятно, — Сергей встал, положив леску на полку, включил душ. — И сопротивляться не рекомендую.
<center>***</center>
Накинув Мише на плечи чистую рубашку, Максим приготовил ему еще одну кружку уже горячего чая. Хотел накормить, но Михаил отказался, сославшись на усталость и желание лечь.
Проводив его до спальни, Утконос помог ему лечь, укрыл одеялом. Чувствуя и свою вину в произошедшем, Макс решил окружить его теплом и заботой. И если прыжок с обрыва и погоню отменить уже не получиться, то хотя бы поддержать сейчас, побыть рядом, возможно, что-то объяснить…
— За что ты всё время извиняешься? — Миша высунул руку из-под одеяла, протянул Максиму. — Тебя там даже не было, и другого пути к отступлению у меня не было. К тому же всё обошлось. И твой кулон мне сильно помог.
— Была возможность вообще туда не ходить.
— Не было, — Миша мотнул головой. — И я не хочу больше это обсуждать.
— Хорошо. Ты говори, если что-то нужно.
Никаких требований Михаил выдвигать не стал, только попросил Максима побыть рядом. Просто так.
Дождавшись, когда Миша уснёт, Максим лёг рядом, обнял его. И сам почти сразу задремал. Не услышал даже вошедших в спальню Сергея и Виталия.
— А ты его боишься, — Сергей кивнул в сторону мирно спящего Михаила.
— Я никого не боюсь. Я остерегаюсь.
— Не кричи. Идём в гостиную.
***
Проснувшись утром, Миша не обнаружил в доме ни малейшего признака нахождения гостей. Ни единой посторонней вещи, кроме подаренного кулона.
Глава 6
— Приснится же такое, — пройдясь по квартире еще раз и всё так же не обнаружив никаких признаков присутствия посторонних, Миша сел на диван. Дотронулся пальцами до занывшей руки, вздрогнув, нерешительно опустил голову. — Не приснилось. Доброжелатель, ты здесь?
Никто не ответил, как Миша не смотрел на столик с газетами и бумагами, ни одна из них не шелохнулась, не возникло ни единого постороннего звука и хоть какого-то движения. Всё стало так, как было до того, как он познакомиться с оборотнями. И, возможно, при других обстоятельствах он порадовался бы, что одной проблемой стало меньше, но сейчас радости не возникло.
Вместо этого у него возникло острое желание прямо сейчас бежать в лес, найти там оборотней в уже знакомом доме, возможно, чем-то помочь, снова привезти их домой. Миша почувствовал, что привык к ним, несмотря даже на то, что они рычат, сопротивляются и постоянно сбегают. Очередной их побег без объяснений немного расстроил Мишу, но это он объяснил тем, что друзьям срочно понадобилось помочь еще кому-то из своих, почему они всё еще не доверяют ему, Миша сильно задумываться не стал.
Быстро собравшись, он хотел бежать в лес, но в прихожей понял, что опять оделся неправильно, и дело даже не в том, что его кто-то будет за это ругать и воспитывать. Миша сам уже понял, что так в обычной одежде бегать по лесу ему неудобно. Перерыв шкаф, он нашел более подходящую одежду и обувь.
Выбежав из подъезда, он инстинктивно принюхался, надеясь уловить хоть какой-то запах оборотней и понять примерный маршрут их перемещения. Но в нос ударил неприятный холод с примесью выхлопа и сигаретного дыма, от чего Миша поёжился, из открытого люка повеяло чем-то еще менее приятным. Это обстоятельство с учетом стоящей рядом специализированной машины с цистерной и брошенного вниз шланга, Мишу не удивило. Из помойки выскочила здоровая псина с пакетом в зубах и скрылась в ближайших кустах.
И как Миша не всматривался в пространство двора, никаких знаков, намеков и признаков, кроме острого желания вернуться домой и никуда не выходить ближайшие пару дней оставшиеся от отпуска, он не почувствовал.
Убедив себя в том, что он просто обязан найти оборотней потому, что по-другому он теперь не может, Миша вышел со двора. Городская реальность оказалась еще злее и агрессивнее, чем дворовая. Первая проехавшая машина тут же окатила его содержимым лужи, еще и просигналила, напугав и заставив отскочить назад. Сзади тут же приложили локтем и обложили матом до седьмого колена. Чуть не попавшая под ноги собака с визгом пронеслась мимо.
Вызвать такси у него получилось с юбилейной десятой попытки, и то приехавший водитель, оценив внешний вид предполагаемого пассажира, сразу стал придумывать причины, по которым он не может пустить Мишу в салон, а услышав адрес, обложил еще более крепкими словами.
С трудом забившись в автобус, Миша немного обрадовался, подумал, что общественный транспорт удовольствие, конечно, сомнительное, но лучше, чем совсем ничего с пешей прогулкой через весь город с препятствиями. Придавленный лицом к стеклу автобуса, Миша осознал, что еще вчера он мог пробежать много километров по подземным лабиринтам, влезть по лестнице, подтянуться, перепрыгнуть и дальше бежать по кочкам, даже не запыхавшись, а сейчас вот нет никакой надежды, что получиться далеко уйти. В очередной раз его посетила мысль, что стоит вернуться домой и не искать тех, кто сам не хочет хотя бы предупредить о своем уходе, кому плевать с Пизанской башни на его чувства и переживания.
Мише показалось, что даже город сопротивляется его попыткам куда-либо идти. Разозлившись на себя и обстоятельства, он решил во что бы то ни стало довести свой план до конца.
Автобус довёз Мишу до нужного места, толпа народа вытолкнула из тесной металлической коробки и разбежалась в разные стороны. Миша, постояв недолго возле остановки, пошел в сторону леса.
Уже знакомая дверь в этот раз показалась Мише не только страшной и жутко скрипучей, но и вероятно тяжелой и неподвижной, будто накрепко приржавела. И перелез бы, если бы было чуть пониже.
Приложив немало усилий, Михаил всё же сдвинул металлическую конструкцию, потянув на себя, чуть не оглох от скрипа. Подумал, что теперь о его приходе точно узнают все обитатели леса. Привлекать к себе внимание он не планировал, но и отступать перед всякими внезапными недоразумениями тоже не стал.
Преодолев очередное препятствие, Миша глубоко вдохнул, заметил, что борьба с дверью отняла у него много сил и сейчас он это чувствует, и к бодрой пробежке по кочкам явно не готов. Порадовало его лишь отсутствие дождя. Куда ему нужно идти представляется с трудом, и лесные запахи ни о чем не говорят, из звуков только неприятный шум верхушек деревьев на ветру и шебуршание птиц, от которого не легче, но хоть чье-то присутствие.
— Не люблю грибы, — прошептал Миша. — Зачем я сюда приперся?
Вой ветра заставил вздрогнуть.
— Но теперь какой смысл отступать?
Вспоминая расположение кочек и деревьев, Миша пошел искать дом оборотней. Еще с утра ему казалось, что есть тропа, которую он помнит и точно никуда не свернет, но на деле оказалось, что никакой тропы нет, зато болота со всех сторон и дурманящий запах болотной травы, определённо способный вызвать помутнение сознания и панику, не исключено, что и галлюцинации.
Обходя болота и совсем непроходимые заросли, мужчина вышел к оврагу, который сейчас объективно показался ему непреодолимой пропастью. Как он мог его перепрыгнуть, сейчас в его сознании не уместилось. Для проверки хотел попробовать преодолеть препятствие с разбега, но остановился у самого края. Здравый смысл напомнил, что вытаскивать его оттуда просто некому.
Посмотрев по сторонам, Миша понял, что обойти овраг не получится, хотя бы потому, что оборотень вряд ли бы стал так рисковать, если бы был другой маршрут. Еще раз разбежавшись, Миша прыгнул, ухватившись руками за торчащий корень дерева, вытянул себя на поверхность. Отдышавшись, пошел дальше, вспоминая рецепт зелья из мухоморов, который прочитал недавно в каком-то журнале сомнительного содержания и происхождения.
Плутая по лесу и не ожидая уже ничего хорошего, мужчина вышел к заброшенному дому. Обрадовавшись, что нашел друзей, вбежал внутрь.
Дверь оказалась не закрыта, а внутри неприятно тихо и пусто, как будто в этом домике никого не было и уже давно. Он так бы подумал, если бы сам не отдыхал в гамаке и не видел волка на полу, не чувствовал заботу Сергея.
— Или в самом деле приснилось всё? — Миша прошелся по дому, лёг в гамак. — Или причудилось?
Рука заныла, напомнив, что не причудилось. И будто чей-то голос шепчет, что надо идти домой, что нечего мотаться по лесу без дела в поисках приключений на свою голову и не только.
И, отдохнув немного, Миша пошел дальше, в памяти стали всплывать отдельные моменты недавних приключений. И лес уже кажется ему не таким диким и враждебным, но всё равно неприятным.
Обходя заросли и особо хлюпающие участки, Миша дошел до обрыва. Глядя вниз, вздрогнул от осознания, что вчера особо не задумываясь о последствиях, прыгнул вниз. Вспомнил, что тогда у него не было выбора. Сейчас выбор есть, а прыгнуть хочется, потому, что в прошлый раз, его кто-то вытолкнул, афилин потом вывел к оборотням.
Предположив, что филин точно знает, где сейчас оборотни, а прыжок в воду единственный способ встретиться с ними, Миша подошел совсем близко к краю. Здравый смысл тут же обвинил хозяина в идиотизме и поспешил оставить его наедине с фантазиями.
Невидимая сила оттолкнула Мишу от обрыва, да так, что он отлетел к дереву и чуть не потерял сознание от столкновения с ним. Мотнув головой, Миша огляделся, но никого не увидел.
— Вали домой, — сообщил ему голос невидимого спасителя. — И не появляйся здесь без надобности. Отморозков здесь и без тебя хватает
— А мне надо, — возразил Миша, пытаясь найти того, кто с ним разговаривает. — Я друзей ищу. Ты знаешь, где они? Может, сам покажешься?
— Не много ли хотелок? — Недовольно возразил голос. — Я знаю, что здесь их нет и тебе делать нечего, а мой внешний вид тебе без надобности. Теперь вали, пока я добрый.
Несколько камней ударились о дерево над Мишиной головой. Откуда-то появился рой диких ос, зажужжали комары, которые до этого особо не беспокоили своей навязчивостью.
— Понял, — Миша быстро поднялся на ноги. — Нет, так нет. Чего сразу нервничать. Сразу бы сказал.
— Я и говорю, вали отсюда, пока я добрый.
Оценив «доброту» местного лешего, Миша решил, что это именно он, побежал обратно. Куда именно нужно бежать, он не понимал, но летящие следом осы решительно добавили сил и способности быстро ориентироваться на местности. И к своему удивлению, Миша быстро добрался до ворот. Удивился и тому, что вышел он не на трассу, куда его выводил Сергей, но этот вариант понравился ему больше.
Выбравшись в город, он побрёл к остановке, сел там на лавочку, рядом со свернувшимся клубком и спрятавшим морду в хвост пушистым дымчатым котом, снова накатила усталость и обида. Больше на себя, что где-то что-то сделал не так, а где и что, непонятно. Вскоре приехал автобус, на этот раз пустой, и Миша смог комфортно расположиться на сидении. Рядом устроился кот, забежавший вслед за Мишей.
— Не обращайте внимание, — кондуктор протянул Мише сдачу. — Он каждый день так ездит, как на работу. Вечером обратно.
— Интересно, — Миша улыбнулся. — Где может работать кот?
Кот вышел на одну остановку раньше. Миша же, добравшись до собственной квартиры, смог только закрыть дверь и сесть в стоящее в прихожей кресло. На большее сил не хватило. И так просидел в кресле до ночи, размышляя, что он сделал не правильно и что ему теперь делать с тем, что получилось.
Только ночью Миша нашел в себе силы, чтобы раздеться и доползти до дивана. Весь следующий день он провёл лёжа на том же диване, старательно готовясь к предстоящим рабочим будням, но думать именно о работе получалось с большим трудом.
