Возможно ли, что когда-нибудь Брианна сможет окончательно его забыть? Возможно ли, что у них будет настоящая семья? С Изабель ничего не вышло, она ему нравилась, они знали друг друга с детства, однако ничего, кроме теплых дружеских чувств, он к ней не испытывал. Изабель — хрупкий цветок, который было так легко сломать. А Брианна… Она слишком напоминала отца и в то же время была такой не похожей на него. Проницательность Клэр, сила духа Джейми и что-то еще, чему он не знал названия, восхищали его и завораживали. «Вас невозможно не любить» — сказала она ему однажды.
— Это тебя невозможно не любить, Брианна, — прошептал он.
Джон сдержал обещание — Боннета судили на следующий же день и приговорили к смерти через утопление. Это тоже было сделано по наущению Джона — Клэр рассказала, чего больше всего боится Боннет. Утонуть — вот самая страшная для него смерть по его собственным словам.
Брианна, пожелавшая присутствовать на казни, втайне от всех взяла у отца винтовку, которую спрятала до поры. Стоя на берегу и слушая приговор, смотрела прямо на Боннета, который находился по пояс в воде, прикованный к деревянному столбу. В глазах застыл ужас, и Брианна наконец-то испытала удовлетворение. Собственные страхи отступили, едва сознание приняло истину — Боннет всего лишь человек, а не дьявол во плоти. Как только она это до конца осознала, сразу стало легче дышать.
Люди, толпившиеся на берегу, постепенно расходились, вода прибывала, Боннет все больше извивался, словно надеясь, что сможет продержаться над водой достаточно долго. Напрасно — кандалы крепко держали его ноги, не позволяя подняться.
Брианна не уходила. Заранее предупредив Лиззи, что вернется не скоро, стояла и смотрела на человека, который жил в ее кошмарах почти два года. Скоро его не станет, осталось всего чуть-чуть. Может, тогда она, наконец, вздохнет спокойно и перестанет постоянно оглядываться и вздрагивать от звуков и прикосновений. Шок от того, что чуть не убила его на набережной, прошел, и сейчас она была готова закончить начатое.
Дождавшись, когда вода дойдет Боннету до носа — он изо всех сил тянул лицо вверх, — Брианна достала винтовку и, прицелившись, выстрелила. Боннет дернулся, и голова его упала на грудь, а в воде начало расползаться красное пятно. К этому моменту на берегу никого не было, лишь ветер и птицы, которых спугнул выстрел.
Но Брианна ошиблась. Как только она опустила винтовку, почувствовала на плече руку и стремительно оглянулась. Рядом с ней стоял Джейми.
— Это было милосердие или месть?
— И то, и другое.
Джейми потянул оружие, и Брианна без слов его отдала.
— Полегчало?
Она закрыла глаза, прислушавшись к ощущениям, а потом улыбнулась.
— А знаешь, да, полегчало.
— Вот и славно. Пойдем, мать хочет попрощаться.
После отъезда Фрейзеров Лиззи с Джемом под присмотром слуг была отправлена в имение. Джону нужно было задержаться для решения кое-каких вопросов, связанных со смертью Боннета — тот был разыскиваемым преступником и его поимка должна была благотворно сказаться на карьере. Он хотел отправить в имение и Брианну, но она отказалась. «Одна ночь ничего не решит, а завтра мы уедем вместе», — сказала она, и Джон подчинился.
Он засиделся за отчетом за полночь и так углубился в бумаги, что даже не заметил, как в кабинет кто-то вошел. И лишь когда на его плечо легла рука, встрепенулся. Рядом стояла Брианна, кутавшаяся в шаль, со свечой в руке.
— Пойдем спать, уже очень поздно.
Она взяла его за руку и потянула за собой. Он на секунду задержался — поставить перо в подставку, — а потом пошел за ней. Теперь Джон и впрямь ощутил, что очень устал. Почти весь день он провел в магистрате, а потом сел за отчет. Он даже не помнил, ел ли что-то, но есть ему не хотелось. Хотелось спать. Желательно пару суток.
У дверей Брианна пропустила мужа вперед, а сама заперла дверь, хотя в доме оставался всего один слуга, который спал у входа. «На непредвиденный случай», — так он сам сказал. Он вряд ли бы стал посреди ночи бродить у хозяйской спальни, и все же. Повернувшись, она увидела, как Джон устало стягивает сюртук. Поставив свечу на столик, подошла.
— Давай помогу.
Джон хотел было воспротивиться, но слишком устал. Повесив сюртук на стул, скинул туфли, взялся за застежку брюк, но тут почувствовал прикосновение к плечу. Ладонь Брианны скользила по его спине, а он замер, не в силах пошевелиться. Когда все-таки собрался с духом и повернулся, увидел, что она скинула шаль и стоит перед ним в одной рубашке, с распущенными волосами. В пляшущем пламени свечи ее глаза казались бездонными огненными озерами. Она провела тыльной стороной руки по его щеке — касание было едва уловимым.
— Что ты делаешь? — выдавил он.
— Ты помог мне убить Боннета, и я обещала тебе…
— Мне ничего не нужно, я же сказал! — произнес он слишком громко и добавил чуть тише: — Ложись спать, Брианна.
Она застыла, как от пощечины, побледнела, что было заметно даже в мраке спальни, а потом резко задула свечу. В темноте раздалось шлепанье босых ног, потом шуршание простыней и одеяла, и наконец наступила тишина.
Джон понимал, что обидел Брианну, но у него не было выхода. Прими он то, что она ему предлагала, и она возненавидит его, как только придет в себя от пережитого. Из двух зол приходилось выбирать меньшее. Обиду он переживет, а вот ненависть…
Утром все было как обычно, Брианна и виду не показала, что что-то не так. Спокойно собрала вещи, дала усадить себя в карету. Но за время пути не проронила ни слова, избегая смотреть на него. Джон принял ее условия и не беспокоил.
Стоило карете подъехать к крыльцу, как навстречу, переваливаясь на коротеньких ножках, выбежал Джем с криком: «Мама!» Брианна подхватила его, рассмеялась, расцеловала в обе пухленькие щечки, а потом закружила так, что юбки взметнулись на ветру, на мгновение приоткрыв стройные ноги. Представив жену обнаженной в своих объятиях, Джон на секунду пожалел о решении, принятом накануне, но тут же одернул себя — он поступил правильно.
— Папа!
Голос Джема раздался над ухом, и он вынырнул из мыслей. Улыбнулся и взял его из рук Брианны, а потом подкинул в воздух, как когда-то Джейми дела это с Вилли. Мальчуган радостно заверещал и обхватил его ручонками за шею. Вся троица направилась в дом, на пороге которого стояла Лиззи. Это она вышла с Джемом встречать свою хозяйку.
Неделя прошла для Брианны как в тумане. Это чувство — шок — было ей слишком знакомо. Не зря отец и Джон говорили, что убить человека не так просто. Одно дело, когда ты защищаешься, и совсем другое — хладнокровно убиваешь. Порой замечала, что при мысли о том, что она сделала, дрожали руки. И даже осознание того, что Боннет все равно умер бы спустя несколько минут, не помогало. Она сделала то, что хотела, но облегчение, которое почувствовала на берегу, было недолгим. Брианна никогда не была религиозной, как и мать, но в этот момент ощущала потребность высказаться. Она вспомнила рассказ матери о том, что поделилась правдой о своих перемещениях во времени со священником в монастыре, пока ухаживала за Джейми после Вэнтворта. Клэр сказала, что ей тогда стало гораздо легче. Поэтому Брианна, подумав, что хуже не будет, попросила Лиззи присмотреть за Джемом, а сама направилась в часовню.
Там ее и нашел Джон спустя несколько часов. Сначала он испугался ее отрешенного лица, а затем заметил, что оно стало гораздо более спокойным, чем когда-либо. И хотя Брианна никогда не выказывала религиозного рвения, как Изабель, но сейчас ей явно было лучше.
— Брианна. — Джон присел рядом с ней и тронул ее за рукав. — С тобой все хорошо?
Отсутствующим взглядом она посмотрела на него, а потом словно пришла в себя и улыбнулась.
— Да, теперь все хорошо. Пойдем?
Она встала и протянула Джону руку, которую он принял, и они вдвоем направились к выходу.
Еще несколько недель прошло в покое и относительном веселье. Брианна с Джоном часто устраивали пикники, на которые брали Джема и Вилли. Уильям постепенно оттаял и принял мачеху и сводного брата. Пока взрослые тихо сидели на траве и переговаривались, он садился на лошадь и брал с собой маленького Джема. Они никуда не ездили, просто сидели. Малыша это устраивало, и он радостно взвизгивал, когда лошадь поднимала голову от травы и косилась на него большим глазом. Постепенно Джон с Брианной разрешили им медленно объезжать поляну по краю, чему оба мальчика несказанно радовались.
Глядя, как Вилли бережно, но крепко держит брата, Джон улыбался. Мальчишки прирожденные наездники, даже в маленьком Джеме уже сейчас проглядывала эта горделивая осанка Джейми, прямая спина и высоко поднятый подбородок. И, разумеется, неизменное упрямство Фрейзеров — Джем был очень упертым для своего возраста. Приходилось только качать головой, думая о том, что же будет дальше.
Джон так и не поговорил с Брианной о том, что случилось после смерти Боннета, о ее «обещании», а она сама не стремилась это обсуждать. Зато они беседовали на различные темы, которые, казалось бы, совсем не подходят для женщины. Джон очень удивился, когда она завела разговор о постройках и как было бы лучше их укрепить.
Брианна же чувствовала себя бесполезной. Во Фрейзер Ридж ей всегда находилось занятие, а тут все делали рабы и слуги. И хотя она, как и мать, находила рабство чудовищным, однако смирилась с тем, что сейчас ничего нельзя сделать, и лишь старалась улучшить жизнь тех, кто волею судьбы оказался вдалеке от родины, да еще и собственностью другого человека.
Но этого было мало. Ее мать нашла себя в целительстве, как же иначе. А вот Бри не знала, чем заняться. То, что было ей интересно — инженерия, — в нынешнем обществе было прерогативой мужчин, и мнение женщины не бралось в расчет.
Именно поэтому ей все сильнее в последнее время хотелось рассказать Джону правду о себе. Она была уверена, что он поймет. Однако это был не только ее секрет. Конечно, Джон подозревал, что у них с матерью есть какие-то тайны, но никогда ни о чем не спрашивал. И за это она была ему благодарна. И все же хранить тайну было гораздо тяжелее, когда вокруг не было никого, кому о ней известно. Да и ей хотелось такого же доверия, какое было у ее родителей. Когда она видела, как Джейми улыбается или хмурится, слушая рассказы матери о том, что будет дальше, советуется, ей хотелось того же.
Не выдержав, она написала матери письмо, в котором объясняла свои сомнения и желания и просила разрешения рассказать Джону правду. Брианна понимала, что ответ придет не скоро, минимум через месяц, но если в результате можно будет все рассказать, она готова была ждать столько, сколько нужно, хотя это и было все тяжелее с каждым днем.
Джон чувствовал, что с женой что-то происходит, но боялся даже спрашивать, чтобы не нарушить то хрупкое равновесие, которое установилось между ними. Брианна тщательно скрывала свои чувства, улыбалась, порхала по дому, словно диковинная бабочка, но ее что-то тревожило. И что это, Джон не имел ни малейшего представления. Несколько раз он порывался начать разговор, но всякий раз останавливал себя.
В ожидании ответа от матери Брианна решила разбить небольшой сад лекарственных трав. Если Клэр приедет в имение, у нее всегда будет возможность пополнить свои запасы. Бри совершенно не разбиралась во всяких корешках, но тут ей на помощь пришла одна пожилая рабыня, Одетта, которая уже не могла работать в поле, поэтому ее перевели в дом, помогать на кухне. Узнав желание хозяйки, стала ей помогать, объяснять, рассказывать о свойствах разных трав. Что-то Брианна знала от матери, что-то узнала от Одетты. И хотя сама она не собиралась заниматься целительством, новое хобби помогло немного отвлечься.
Джон не мешал и даже всячески способствовал увлечению жены. Она повеселела, выглядела довольной, уже не было глубокой морщинки между бровями, которая почти поселилась на лице в последний месяц. Однако Джон прекрасно понимал — то, что тревожило Брианну, никуда не делось, просто затаилось до поры до времени. И больше всего он боялся момента, когда этот вулкан извергнется из глубин души.
Однако через пару дней случилось нечто, что заставило Брианну забыть и о письме от матери, и о саде. Вернувшись с конной прогулки, Уильям сказал, что неважно себя чувствует, и попросил разрешения отправиться в постель. Через несколько часов Брианна зашла к мальчику и увидела, что он мечется на простынях, а лоб горит, словно в огне. Лекарей в имении не было, кроме Одетты, нужно было вызывать из Линчбурга. Промелькнула мысль о Клэр, но в отсутствие телефонов и самолетов она вряд ли смогла прибыть вовремя.
Джон, узнав о болезни Вилли, тут же послал слугу за врачом, а Брианна, не имея представления о том, что за хворь поразила Уильяма, отправила Джема с Лиззи подальше, чтобы не заразились. Самым опасным заболеванием оставалась оспа, но ею Бри заболеть не могла благодаря прививке. Однако пока ждали врача, она увидела то, что ее обрадовало — мелкая сыпь с капельками жидкости внутри. Все говорило о том, что у Вилли банальная ветрянка.
Приехавший врач осмотрел мальчика и сказал, что необходимо кровопускание. Услышав это, Брианна вскочила.
— Нет! Ему это не поможет! — Взглянула умоляюще на мужа. — Пожалуйста, доверься мне. Это ветряная оспа.
При этих словах Джон побледнел и схватился за край стола.
— Оспа! Боже правый!
— Джон, пожалуйста, я знаю, что делать. — Тут она запнулась, а потом с уверенностью продолжила: — От мамы. Я помогала ей с подобным пациентом.
— И он выздоровел? — скептически произнес лекарь, все еще держа скальпель и явно собираясь сделать кровопускание.
— Абсолютно, — твердо ответила Брианна и снова посмотрела на мужа. — Поверь мне.
Несколько секунд прошло в молчании, а потом Джон кивнул Брианне.
— Никакой крови. Если у вас нет других предложений, прошу покинуть мой дом. Вам заплатят за неудобства, причиненные столь длительным, но бесполезным путешествием.
Лекарь, бормоча себе под нос что-то про девиц, сующих нос не в свое дело, быстро собрал свои принадлежности и, бросив сердитый взгляд на Брианну, удалился.
— Ты уверена, что знаешь, что надо делать? — взволнованно спросил Джон, глядя на Вилли.
— Да, но мне нужна Одетта, попроси ее прийти. И еще… — Она помолчала. — Тебе нельзя здесь быть. Ты можешь заразиться, а у взрослых эта болезнь протекает куда хуже. Помнишь корь?
О да, это Джон помнил отлично. Ему тогда казалось, что он умирает. Неужели Вилли ждут те же страдания?
— С ним будет то же самое? — Он закрыл глаза, пытаясь взять себя в руки. — Это ужасно.
— Нет, у детей это протекает проще. Не волнуйся.
— А как же ты?
— Я уже болела этим в детстве, так что мне болезнь не грозит. Именно поэтому я знаю, что надо делать.
— Но ты сказала…
Закончить Джон не успел — Брианна мягко выставила его из комнаты.
— Все потом, срочно пришли ко мне Одетту.
Джон кивнул и отправился за пожилой негритянкой.
Когда Одетта пришла, Брианна извинилась за то, что та может заболеть, если станет помогать, на что рабыня лишь ухмыльнулась, обнажив челюсть с несколькими отсутствовавшими зубами.
— Хозяйка не бояться, я не заболеть. Что нужно мальчик?
Она подошла и посмотрела на Уильяма, покачав головой.
— Это тебя невозможно не любить, Брианна, — прошептал он.
***
Джон сдержал обещание — Боннета судили на следующий же день и приговорили к смерти через утопление. Это тоже было сделано по наущению Джона — Клэр рассказала, чего больше всего боится Боннет. Утонуть — вот самая страшная для него смерть по его собственным словам.
Брианна, пожелавшая присутствовать на казни, втайне от всех взяла у отца винтовку, которую спрятала до поры. Стоя на берегу и слушая приговор, смотрела прямо на Боннета, который находился по пояс в воде, прикованный к деревянному столбу. В глазах застыл ужас, и Брианна наконец-то испытала удовлетворение. Собственные страхи отступили, едва сознание приняло истину — Боннет всего лишь человек, а не дьявол во плоти. Как только она это до конца осознала, сразу стало легче дышать.
Люди, толпившиеся на берегу, постепенно расходились, вода прибывала, Боннет все больше извивался, словно надеясь, что сможет продержаться над водой достаточно долго. Напрасно — кандалы крепко держали его ноги, не позволяя подняться.
Брианна не уходила. Заранее предупредив Лиззи, что вернется не скоро, стояла и смотрела на человека, который жил в ее кошмарах почти два года. Скоро его не станет, осталось всего чуть-чуть. Может, тогда она, наконец, вздохнет спокойно и перестанет постоянно оглядываться и вздрагивать от звуков и прикосновений. Шок от того, что чуть не убила его на набережной, прошел, и сейчас она была готова закончить начатое.
Дождавшись, когда вода дойдет Боннету до носа — он изо всех сил тянул лицо вверх, — Брианна достала винтовку и, прицелившись, выстрелила. Боннет дернулся, и голова его упала на грудь, а в воде начало расползаться красное пятно. К этому моменту на берегу никого не было, лишь ветер и птицы, которых спугнул выстрел.
Но Брианна ошиблась. Как только она опустила винтовку, почувствовала на плече руку и стремительно оглянулась. Рядом с ней стоял Джейми.
— Это было милосердие или месть?
— И то, и другое.
Джейми потянул оружие, и Брианна без слов его отдала.
— Полегчало?
Она закрыла глаза, прислушавшись к ощущениям, а потом улыбнулась.
— А знаешь, да, полегчало.
— Вот и славно. Пойдем, мать хочет попрощаться.
Глава 5
После отъезда Фрейзеров Лиззи с Джемом под присмотром слуг была отправлена в имение. Джону нужно было задержаться для решения кое-каких вопросов, связанных со смертью Боннета — тот был разыскиваемым преступником и его поимка должна была благотворно сказаться на карьере. Он хотел отправить в имение и Брианну, но она отказалась. «Одна ночь ничего не решит, а завтра мы уедем вместе», — сказала она, и Джон подчинился.
Он засиделся за отчетом за полночь и так углубился в бумаги, что даже не заметил, как в кабинет кто-то вошел. И лишь когда на его плечо легла рука, встрепенулся. Рядом стояла Брианна, кутавшаяся в шаль, со свечой в руке.
— Пойдем спать, уже очень поздно.
Она взяла его за руку и потянула за собой. Он на секунду задержался — поставить перо в подставку, — а потом пошел за ней. Теперь Джон и впрямь ощутил, что очень устал. Почти весь день он провел в магистрате, а потом сел за отчет. Он даже не помнил, ел ли что-то, но есть ему не хотелось. Хотелось спать. Желательно пару суток.
У дверей Брианна пропустила мужа вперед, а сама заперла дверь, хотя в доме оставался всего один слуга, который спал у входа. «На непредвиденный случай», — так он сам сказал. Он вряд ли бы стал посреди ночи бродить у хозяйской спальни, и все же. Повернувшись, она увидела, как Джон устало стягивает сюртук. Поставив свечу на столик, подошла.
— Давай помогу.
Джон хотел было воспротивиться, но слишком устал. Повесив сюртук на стул, скинул туфли, взялся за застежку брюк, но тут почувствовал прикосновение к плечу. Ладонь Брианны скользила по его спине, а он замер, не в силах пошевелиться. Когда все-таки собрался с духом и повернулся, увидел, что она скинула шаль и стоит перед ним в одной рубашке, с распущенными волосами. В пляшущем пламени свечи ее глаза казались бездонными огненными озерами. Она провела тыльной стороной руки по его щеке — касание было едва уловимым.
— Что ты делаешь? — выдавил он.
— Ты помог мне убить Боннета, и я обещала тебе…
— Мне ничего не нужно, я же сказал! — произнес он слишком громко и добавил чуть тише: — Ложись спать, Брианна.
Она застыла, как от пощечины, побледнела, что было заметно даже в мраке спальни, а потом резко задула свечу. В темноте раздалось шлепанье босых ног, потом шуршание простыней и одеяла, и наконец наступила тишина.
Джон понимал, что обидел Брианну, но у него не было выхода. Прими он то, что она ему предлагала, и она возненавидит его, как только придет в себя от пережитого. Из двух зол приходилось выбирать меньшее. Обиду он переживет, а вот ненависть…
Утром все было как обычно, Брианна и виду не показала, что что-то не так. Спокойно собрала вещи, дала усадить себя в карету. Но за время пути не проронила ни слова, избегая смотреть на него. Джон принял ее условия и не беспокоил.
Стоило карете подъехать к крыльцу, как навстречу, переваливаясь на коротеньких ножках, выбежал Джем с криком: «Мама!» Брианна подхватила его, рассмеялась, расцеловала в обе пухленькие щечки, а потом закружила так, что юбки взметнулись на ветру, на мгновение приоткрыв стройные ноги. Представив жену обнаженной в своих объятиях, Джон на секунду пожалел о решении, принятом накануне, но тут же одернул себя — он поступил правильно.
— Папа!
Голос Джема раздался над ухом, и он вынырнул из мыслей. Улыбнулся и взял его из рук Брианны, а потом подкинул в воздух, как когда-то Джейми дела это с Вилли. Мальчуган радостно заверещал и обхватил его ручонками за шею. Вся троица направилась в дом, на пороге которого стояла Лиззи. Это она вышла с Джемом встречать свою хозяйку.
Неделя прошла для Брианны как в тумане. Это чувство — шок — было ей слишком знакомо. Не зря отец и Джон говорили, что убить человека не так просто. Одно дело, когда ты защищаешься, и совсем другое — хладнокровно убиваешь. Порой замечала, что при мысли о том, что она сделала, дрожали руки. И даже осознание того, что Боннет все равно умер бы спустя несколько минут, не помогало. Она сделала то, что хотела, но облегчение, которое почувствовала на берегу, было недолгим. Брианна никогда не была религиозной, как и мать, но в этот момент ощущала потребность высказаться. Она вспомнила рассказ матери о том, что поделилась правдой о своих перемещениях во времени со священником в монастыре, пока ухаживала за Джейми после Вэнтворта. Клэр сказала, что ей тогда стало гораздо легче. Поэтому Брианна, подумав, что хуже не будет, попросила Лиззи присмотреть за Джемом, а сама направилась в часовню.
Там ее и нашел Джон спустя несколько часов. Сначала он испугался ее отрешенного лица, а затем заметил, что оно стало гораздо более спокойным, чем когда-либо. И хотя Брианна никогда не выказывала религиозного рвения, как Изабель, но сейчас ей явно было лучше.
— Брианна. — Джон присел рядом с ней и тронул ее за рукав. — С тобой все хорошо?
Отсутствующим взглядом она посмотрела на него, а потом словно пришла в себя и улыбнулась.
— Да, теперь все хорошо. Пойдем?
Она встала и протянула Джону руку, которую он принял, и они вдвоем направились к выходу.
Еще несколько недель прошло в покое и относительном веселье. Брианна с Джоном часто устраивали пикники, на которые брали Джема и Вилли. Уильям постепенно оттаял и принял мачеху и сводного брата. Пока взрослые тихо сидели на траве и переговаривались, он садился на лошадь и брал с собой маленького Джема. Они никуда не ездили, просто сидели. Малыша это устраивало, и он радостно взвизгивал, когда лошадь поднимала голову от травы и косилась на него большим глазом. Постепенно Джон с Брианной разрешили им медленно объезжать поляну по краю, чему оба мальчика несказанно радовались.
Глядя, как Вилли бережно, но крепко держит брата, Джон улыбался. Мальчишки прирожденные наездники, даже в маленьком Джеме уже сейчас проглядывала эта горделивая осанка Джейми, прямая спина и высоко поднятый подбородок. И, разумеется, неизменное упрямство Фрейзеров — Джем был очень упертым для своего возраста. Приходилось только качать головой, думая о том, что же будет дальше.
Джон так и не поговорил с Брианной о том, что случилось после смерти Боннета, о ее «обещании», а она сама не стремилась это обсуждать. Зато они беседовали на различные темы, которые, казалось бы, совсем не подходят для женщины. Джон очень удивился, когда она завела разговор о постройках и как было бы лучше их укрепить.
Брианна же чувствовала себя бесполезной. Во Фрейзер Ридж ей всегда находилось занятие, а тут все делали рабы и слуги. И хотя она, как и мать, находила рабство чудовищным, однако смирилась с тем, что сейчас ничего нельзя сделать, и лишь старалась улучшить жизнь тех, кто волею судьбы оказался вдалеке от родины, да еще и собственностью другого человека.
Но этого было мало. Ее мать нашла себя в целительстве, как же иначе. А вот Бри не знала, чем заняться. То, что было ей интересно — инженерия, — в нынешнем обществе было прерогативой мужчин, и мнение женщины не бралось в расчет.
Именно поэтому ей все сильнее в последнее время хотелось рассказать Джону правду о себе. Она была уверена, что он поймет. Однако это был не только ее секрет. Конечно, Джон подозревал, что у них с матерью есть какие-то тайны, но никогда ни о чем не спрашивал. И за это она была ему благодарна. И все же хранить тайну было гораздо тяжелее, когда вокруг не было никого, кому о ней известно. Да и ей хотелось такого же доверия, какое было у ее родителей. Когда она видела, как Джейми улыбается или хмурится, слушая рассказы матери о том, что будет дальше, советуется, ей хотелось того же.
Не выдержав, она написала матери письмо, в котором объясняла свои сомнения и желания и просила разрешения рассказать Джону правду. Брианна понимала, что ответ придет не скоро, минимум через месяц, но если в результате можно будет все рассказать, она готова была ждать столько, сколько нужно, хотя это и было все тяжелее с каждым днем.
Джон чувствовал, что с женой что-то происходит, но боялся даже спрашивать, чтобы не нарушить то хрупкое равновесие, которое установилось между ними. Брианна тщательно скрывала свои чувства, улыбалась, порхала по дому, словно диковинная бабочка, но ее что-то тревожило. И что это, Джон не имел ни малейшего представления. Несколько раз он порывался начать разговор, но всякий раз останавливал себя.
В ожидании ответа от матери Брианна решила разбить небольшой сад лекарственных трав. Если Клэр приедет в имение, у нее всегда будет возможность пополнить свои запасы. Бри совершенно не разбиралась во всяких корешках, но тут ей на помощь пришла одна пожилая рабыня, Одетта, которая уже не могла работать в поле, поэтому ее перевели в дом, помогать на кухне. Узнав желание хозяйки, стала ей помогать, объяснять, рассказывать о свойствах разных трав. Что-то Брианна знала от матери, что-то узнала от Одетты. И хотя сама она не собиралась заниматься целительством, новое хобби помогло немного отвлечься.
Джон не мешал и даже всячески способствовал увлечению жены. Она повеселела, выглядела довольной, уже не было глубокой морщинки между бровями, которая почти поселилась на лице в последний месяц. Однако Джон прекрасно понимал — то, что тревожило Брианну, никуда не делось, просто затаилось до поры до времени. И больше всего он боялся момента, когда этот вулкан извергнется из глубин души.
Однако через пару дней случилось нечто, что заставило Брианну забыть и о письме от матери, и о саде. Вернувшись с конной прогулки, Уильям сказал, что неважно себя чувствует, и попросил разрешения отправиться в постель. Через несколько часов Брианна зашла к мальчику и увидела, что он мечется на простынях, а лоб горит, словно в огне. Лекарей в имении не было, кроме Одетты, нужно было вызывать из Линчбурга. Промелькнула мысль о Клэр, но в отсутствие телефонов и самолетов она вряд ли смогла прибыть вовремя.
Джон, узнав о болезни Вилли, тут же послал слугу за врачом, а Брианна, не имея представления о том, что за хворь поразила Уильяма, отправила Джема с Лиззи подальше, чтобы не заразились. Самым опасным заболеванием оставалась оспа, но ею Бри заболеть не могла благодаря прививке. Однако пока ждали врача, она увидела то, что ее обрадовало — мелкая сыпь с капельками жидкости внутри. Все говорило о том, что у Вилли банальная ветрянка.
Приехавший врач осмотрел мальчика и сказал, что необходимо кровопускание. Услышав это, Брианна вскочила.
— Нет! Ему это не поможет! — Взглянула умоляюще на мужа. — Пожалуйста, доверься мне. Это ветряная оспа.
При этих словах Джон побледнел и схватился за край стола.
— Оспа! Боже правый!
— Джон, пожалуйста, я знаю, что делать. — Тут она запнулась, а потом с уверенностью продолжила: — От мамы. Я помогала ей с подобным пациентом.
— И он выздоровел? — скептически произнес лекарь, все еще держа скальпель и явно собираясь сделать кровопускание.
— Абсолютно, — твердо ответила Брианна и снова посмотрела на мужа. — Поверь мне.
Несколько секунд прошло в молчании, а потом Джон кивнул Брианне.
— Никакой крови. Если у вас нет других предложений, прошу покинуть мой дом. Вам заплатят за неудобства, причиненные столь длительным, но бесполезным путешествием.
Лекарь, бормоча себе под нос что-то про девиц, сующих нос не в свое дело, быстро собрал свои принадлежности и, бросив сердитый взгляд на Брианну, удалился.
— Ты уверена, что знаешь, что надо делать? — взволнованно спросил Джон, глядя на Вилли.
— Да, но мне нужна Одетта, попроси ее прийти. И еще… — Она помолчала. — Тебе нельзя здесь быть. Ты можешь заразиться, а у взрослых эта болезнь протекает куда хуже. Помнишь корь?
О да, это Джон помнил отлично. Ему тогда казалось, что он умирает. Неужели Вилли ждут те же страдания?
— С ним будет то же самое? — Он закрыл глаза, пытаясь взять себя в руки. — Это ужасно.
— Нет, у детей это протекает проще. Не волнуйся.
— А как же ты?
— Я уже болела этим в детстве, так что мне болезнь не грозит. Именно поэтому я знаю, что надо делать.
— Но ты сказала…
Закончить Джон не успел — Брианна мягко выставила его из комнаты.
— Все потом, срочно пришли ко мне Одетту.
Джон кивнул и отправился за пожилой негритянкой.
Когда Одетта пришла, Брианна извинилась за то, что та может заболеть, если станет помогать, на что рабыня лишь ухмыльнулась, обнажив челюсть с несколькими отсутствовавшими зубами.
— Хозяйка не бояться, я не заболеть. Что нужно мальчик?
Она подошла и посмотрела на Уильяма, покачав головой.
