Но я быстро сообразила, как могу использовать Макса в своих целях. Это был мой шанс отделаться от Кирилла, а от Максима потом избавиться — пара пустяков. Я приняла увядшую розочку и кокетливо обняла Макса за шею.
— Так ты простила меня? Простила, зай…
— Зай, а это еще что за хмырь? — Голос Кирилла заставил вздрогнуть и меня, и Макса.
— Что ты себе позволяешь? — рявкнула я в ответ. — Это мой парень, мы любим друг друга и уже два года вместе, скоро планируем пожениться! Правда, дорогой? — сказала я и захлопала ресницами, как бабочка крыльями.
— Эмм… да, конечно! — Макс с трудом высвободился из моих объятий. Кирилл явно не ожидал такого поворота событий. Его глаза зло потемнели, и я с ужасом вспомнила этот ревностный взгляд. Мужчина легко забросил букет с моими любимыми ромашками в мусорный бак у дома. Цветы угодили точно в цель.
— Не верю, что ты могла полюбить такого заморыша! — разочарованно произнес Кирилл, стараясь сдерживать гнев, но я-то знаю, что сейчас происходит внутри него. Там зарождается буря, которая может разрушить все, в прямом смысле этого слова.
— Представь себе! — не унималась я, настаивая на своей вымышленной любви к Максу.
— Зай, а это кто? — Наконец, блондин не выдержал хамского отношения и что-то промямлил.
— Не обращай внимания, никто! — с сарказмом бросила я.
— Детка, да ладно тебе, как никто? — Кирилл развел руками и снова широко улыбнулся. Наигранно и злобно.
— Эй, мужик, ты чего привязался, вали, иначе я за себя не ручаюсь! — вдруг распетушился Максим. Один Бог знает, каких усилий мне стоило сдержать смех и не расхохотаться во весь голос. Но потом стало не до смеха, ведь это же Кирилл!
В какое-то мгновенье он схватил Макса за шкирку, как нашкодившего котенка, резко выхватил пистолет из-за пояса и приставил дуло к голове моего жениха.
— Ты с ума сошел! — заверещала я. Меня будто окатило ледяной водой, сердце заколотилось так, что, казалось, выпрыгнет из груди. Кирилл не отреагировал, все его внимание было приковано к моему бывшему.
— Любишь ее? Любишь? — Максим съежился в комок, и вот-вот, казалось, наделает в штаны. — Отвечай! — прорычал Кир.
— Так… это все из-за Ани? Нет, брат, она твоя, я просто зашел спросить, как дела! — испуганным голосом Макс сдал назад, чего и следовало ожидать. Трус, каких свет еще не видывал. — Мы просто друзья, у меня девушка есть, отпусти, не убивай! — молил блондин, от чего как-то противно на душе сделалось. Столько времени на своей груди пригревала змеюку подколодную.
Кирилл издевательски посмотрел в мою сторону, я лишь отвела глаза, словно боялась, что в них он увидит мою ложь. Да уж, одно разочарование, Макс действительно оказался ничтожеством. И где мои глаза раньше были? А в сущности, мне наплевать на него. Только вот Кирилл снова перегибал палку. Он отшвырнул Макса от себя, и того как ветром сдуло, одни пятки засверкали.
— Кирилл, еще раз спрашиваю: ты с ума сошел? — накинулась я. — А если бы пистолет выстрелил?
— Зай, да это просто зажигалка, я ж пошутил! — с сарказмом ответил он, щелкая кнопкой. Огонек метался, то появляясь, то исчезая.
— Очень смешно! А если бы у него сердце остановилось?
— Не остановилось же! Анечка, этот глист не для тебя, поверь, он тебя не достоин!
— А ты значит достоин? — буркнула я, ощущая, как сердце пропустило удар.
— Я, конечно!
Кирилл максимально приблизился ко мне, уткнулся носом в макушку и вдохнул запах моих волос.
— Я столько лет ждал этой встречи и отдавать тебя в чужие руки не собираюсь.
Волна дорогого парфюма ударила в нос. От Кирилла всегда пахло дорогим парфюмом, видимо, эта привычка у него до сих пор не исчезла. Я гнала прочь от себя призраки ностальгии. Возвращаться к прошлому мне вовсе не хотелось.
— Кирилл, что было, то прошло, — выдала я. — Я никогда тебя не прощу, заруби это себе на носу! — С этими словами оттолкнула мужчину от себя, освобождая дорогу.
Столько лет скрывалась, и все коту под хвост, а виновата Дана. Если бы я не пошла с ней в то злополучное место и в тот час, а поехала домой, сейчас бы так не страдала. Надо же было ей потащить меня именно в этот гадюшник. Быстрыми шагами я двинулась по улице к автостанции. Кирилл не собирался так быстро сдаваться, его догоняющие шаги заставили меня ускориться.
— Ань, давай поговорим? — не унимался он.
— Не о чем! Слушать тебя у меня нет никакого желания!
— Прошу, остановись!
— Отвали!
— Ну Ань?
— Кирилл! Наши пути, слава Богу, давно разошлись, у тебя своя жизнь, у меня своя! А своей я очень довольна и впускать в нее горькое прошлое не собираюсь, ясно?
— Значит, это я — горькое прошлое?
— Именно! Не попадайся мне больше на глаза, иначе мне снова придется менять место жительства, — уверенно выпалила я и остановилась у общественного транспорта.
Подошедший автобус спас меня от дальнейшего неприятного разговора. Как только распахнулись двери, я забежала внутрь, выбрала свободное место у окна и, не задумываясь, села, машинально посмотрев в стекло, через которое было видно Кирилла. Он опечаленным взглядом провожал автобус, не отводя глаз от меня. Стало даже немного жаль его, но себя мне жальче, этот актер разные маски умеет на себя примерять. А ведь когда-то я была на седьмом небе от счастья, которое дарил мне Кирилл. Считала его своим спасителем, ангелом, спустившимся с небес для того, чтобы оберегать меня и окутывать ласковой нежностью. Забота, о которой я давным-давно позабыла, в его обществе обретала новые, неповторимые краски. Он был всем для меня. Миром, где чувства были настолько сильны, что ни я, ни он не хотели покидать его, мир, полный любви. Но сказки заканчиваются, и не всегда счастливым концом, где все жили долго и счастливо и умерли в один день.
Тогда
Тело ныло, каждая его клеточка кричала от боли, а душа рвалась на части, распадаясь на осколки. Я жаждала сбросить оковы этой невыносимой тяжести, улететь туда, где, быть может станет легче, но это было невозможно. В голове крутились мысли о Кирилле. Зачем он возится со мной, совершенно чужой? Эта загадка леденила душу, вселяя безотчетный страх. Иногда я ловила на себе его взгляд — в нем вспыхивал хищный огонь, но тут же гас, оставляя после себя пепел сомнений. И в этот миг в памяти всплывали голодные, звериные глаза того кошмара, при одной мысли о котором меня пробивала дрожь. Куда мне теперь возвращаться? Мой дом осквернен, захвачен этим чудовищем, но и здесь я — чужая, незваная гостья. От этих гнетущих дум сердце сжималось в тиски, готовясь разорваться на части. Плакать больше не было сил, слезы высохли, оставив лишь соленую горечь на искусанных губах. Как жить дальше? В голове возникал вихрь отчаянных мыслей, пропитанных ужасом: если я появлюсь в поселке, мне не жить. Страх новой встречи с этим изувером парализовал меня, сковал каждое движение. Нужно идти в полицию, рассказать им все, выложить душу, но поверят ли мне? И где гарантия, что после моего визита в этот оплот правосудия не станет еще хуже? Угрозы того извращенца до сих пор не покидали меня.
Я откинула одеяло, ощущая неловкость под взглядом невидимого наблюдателя. На мне были коротенькие шорты и розовая футболка — новый, не прошеный наряд. Кирилл снова облачил меня в это подобие пижамы, и от одной мысли об этом щеки заливались краской. Он видел меня… всю. То, что я никогда и никому не позволила бы, свершилось.
Руки мои, туго забинтованные, ныли под повязками. Наверное, приходил добрый доктор, колдуя над спасением моей никчемной жизни.
Попытка подняться с кровати отозвалась дурнотой и головокружением. Слабость сковывала, но и лежать было невыносимо — кости ломило. Еще немного, и пролежни точно украсят мою измученную плоть. К тому же, желудок, прилипший к позвоночнику, издавал предательское урчание, требуя пищи. Я была голодна до безумия, способная проглотить слона целиком.
Опираясь на стену, словно старая развалина, я поплелась к выходу. Звук льющейся воды подсказал, что Кирилл на кухне. Оттуда манил дразнящий аромат жареной колбасы и яиц, затуманивая остатки разума.
Когда, наконец, доковыляла, силы покинули меня окончательно. Прислонившись к дверному косяку, я перевела дух и позволила себе рассмотреть Кирилла. Он стоял спиной, намывая овощи. Чёрная футболка, обтягивающая широкие плечи, словно нарочно подчёркивала его атлетическое телосложение. Высокий, статный… Кажется, почувствовав мой оценивающий взгляд, он резко обернулся. Его огромные, кофейного цвета глаза округлились от удивления, когда он увидел меня. Да, он был красив: тёмные ресницы, густые, правильно очерченные брови, чувственные губы, высокие скулы. Но эта красота настораживала, особенно в сочетании с его взглядом, скользящим по мне с непонятной оценкой. В очередной раз меня охватил страх. Он — мужчина, а я — в его доме, совершенно беспомощная. В голове роились самые непристойные мысли. Нужно быть готовой ко всему.
Кирилл, казалось, прочитал мои опасения, потому опустил глаза, словно демонстрируя, что не причинит вреда… по крайней мере, сейчас, когда я еще очень слаба. Но что будет потом? Нужно уходить отсюда. Только вот куда?
— Аня… Ты зачем встала? Позвала бы, я пришёл.
Что это за забота такая? Неужели готовит к худшему? Как в сказке про Бабу-Ягу: накормить, напоить, спать уложить, а потом и съесть. Еда! Как же я хочу есть… Пусть накормит, а там буду выкручиваться.
— У меня все бока болят уже. Если честно, я очень проголодалась. Угостишь?
— Конечно, присаживайся, — проговорил Кирилл, отодвигая стул.
Я медленно, опираясь на стену, побрела к столу. Оступилась, споткнулась и чуть не упала, но Кирилл мгновенно подхватил меня за талию. Инстинктивно отшатнувшись от его прикосновения, я со страхом посмотрела ему в глаза.
— Прости, — тихо извинился он. — Ты слаба, я хотел помочь, — добавил он, словно оправдываясь.
— Я сама. Сама справлюсь. Только не прикасайся, — мой голос дрожал, ведь тело всё ещё помнило зверские ласки.
Кирилл не стал настаивать, сохраняя дистанцию.
— У меня омлет, колбаса и овощи.
— Я всему сейчас рада. Слона съем, — попыталась выдавить улыбку.
— Это хороший знак, значит, идешь на поправку.
Я села на стул. Кирилл поставил передо мной тарелку с едой, усаживаясь напротив.
— Надеюсь, ты не будешь возражать, если я поем вместе с тобой? Я тоже сейчас слона бы съел.
Я одобрительно кивнула и жадно впилась в кусок колбасы. Ещё никогда в жизни еда не казалась такой вкусной. Я проглотила его почти не пережёвывая. Второй, третий кусок последовали незамедлительно. Чувство насыщения пришло быстро, желудок принялся переваривать непомерные порции, которые я в него впихивала. Кирилл ел медленно, тщательно пережёвывая каждый кусочек. Он удивлённо посмотрел на мою тарелку, которая опустела в мгновение ока.
— Ещё положить?
— Нет! Спасибо, я, кажется, наелась.
— Чай?.. Кофе?
— Лучше чай.
Вскоре горячий напиток оказался передо мной. Я благодарно кивнула, обхватила чашку ладонями и сделала громкий глоток. Молодой человек скупо улыбнулся и принялся доедать свой ужин. Тишина, повисшая в кухне, начала давить. Сделав еще несколько глотков, я уже собиралась уйти в спальню, но Кирилл остановил меня:
— Ань… Мы можем поговорить?
Я опустила глаза, сейчас его расспросы были совсем некстати.
— Анечка… Но… Поговорить нам нужно! — в голосе парня звучала настойчивость, смешанная с осторожностью. Казалось, он и сам не знал, с чего начать разговор.
— Кирилл, я очень благодарна вам… то есть тебе за всё. Сейчас уже поздно, но утром я уйду. Моё пребывание у тебя и так затянулось.
— Я не это имел в виду… Я не отпущу тебя в таком состоянии.
— Я ведь не пленница?
— Конечно же, нет! — удивлённо воскликнул он. — Я не держу тебя, но ты ещё не совсем здорова… Леонид Иванович… Ты под его наблюдением, необходимо продолжить лечение.
— Я… Мне уже лучше, — настаивала я.
— Ага, я вижу, как ты по стеночке… Лучше ей, — Кирилл встал, собрал грязные тарелки со стола и поставил их в мойку. Мне стало стыдно, ведь я даже не подумала убрать за собой.
— Анечка, ещё пару дней, а потом уйдёшь, если тебе так надо идти!
Он сделал акцент на словах «если тебе так надо», словно знал, что идти мне было совершенно некуда.
— Я ведь доставляю тебе неудобства.
— Пфф… Я сам себе доставляю неудобства, — пробормотал он еле слышно, но, взглянув на меня, убедительно сказал: — Всё в порядке, расслабься и отдыхай, хорошо?
— Угу, — в ответ кивнула. — Я пойду? — Мне очень хотелось избежать его расспросов о своей горькой судьбе. Говорить с незнакомым человеком, выворачивать ему душу наизнанку, рассказывать, как мне плохо, совсем не хотелось. У него своя жизнь и, судя по этим хоромам, в которых я сейчас находилась, довольно-таки неплохая.
— Иди, но завтра мы обязательно поговорим! — Кирилл констатировал факт. — И еще, я там тебе кое-какие вещи прикупил. На кресле, в пакетах.
— Вещи? Это лишнее, я не смогу заплатить тебе за них!
В голове промелькнула мысль: чем я расплачусь, ведь у меня ни гроша за душой нет и никогда не было. Я всегда выклянчивала деньги у тётки и покупала самую дешёвую одежду лишь по необходимости. Или же соседи отдавали ненужные им вещи, которые стали малы или вышли из моды. Например, пальто мне отдала тётя Шура, живущая по соседству. Оно досталось мне от её дочери Наташи, с которой мы учились на одном курсе. Та всегда любила модничать, и родители одевали единственную дочь по последней моде, выполняя все её прихоти. С ней мы практически не общались. Наташка всегда смотрела на меня свысока, как и многие в техникуме, где я считалась изгоем, бедным и недоделанным зубрилой. Подходили, только когда списать нужно было, но и тогда никакого уважения ко мне никто не проявлял.
— Лишнее? — удивился молодой человек. — Но ты ведь не можешь расхаживать полуголой по квартире, одежда тебе просто необходима. О деньгах не думай, их я не потребую, — Кирилл словно прочитал мои мысли.
Я вернулась в комнату, где меня встретил настоящий вал пакетов. С любопытством принялась разбирать их один за другим. Вещей оказалось больше необходимого. Мне бы хватило одного комплекта белья, одних джинсов и уютного свитера, но Кирилл, похоже, решил обеспечить меня гардеробом на всю оставшуюся жизнь. И все абсолютно новое, с хрустящими этикетками. Я боялась даже представить, в какую сумму ему это вылилось. Подняв одну из футболок, я машинально покрутила бирку, пока взгляд не зацепился за ценник — опешила. Такой роскоши в моем гардеробе никогда не было, даже надевать ее казалось кощунством, ведь она стоила целое состояние.
Нет, я не смогу это принять! Сейчас Кирилл говорит, что ему ничего не нужно взамен, но ведь все может измениться. Что тогда он потребует? С решимостью я направилась к нему, чтобы все вернуть. Мне не нужно столько вещей.
Звуки телевизора доносились из соседней комнаты. Туда я еще не заходила, и меня смущала необходимость отвлекать Кирилла, но желание высказаться по поводу этого безумного количества одежды пересилило неловкость. Я остановилась в дверном проеме и легонько постучала по косяку, так и не решившись войти.
— Аня, заходи! — отозвался он.
— Нет… Мне нужно сказать тебе кое-что. Выйди, пожалуйста.
Скрип кожаного дивана возвестил о том, что Кирилл поднялся.
— Так ты простила меня? Простила, зай…
— Зай, а это еще что за хмырь? — Голос Кирилла заставил вздрогнуть и меня, и Макса.
— Что ты себе позволяешь? — рявкнула я в ответ. — Это мой парень, мы любим друг друга и уже два года вместе, скоро планируем пожениться! Правда, дорогой? — сказала я и захлопала ресницами, как бабочка крыльями.
— Эмм… да, конечно! — Макс с трудом высвободился из моих объятий. Кирилл явно не ожидал такого поворота событий. Его глаза зло потемнели, и я с ужасом вспомнила этот ревностный взгляд. Мужчина легко забросил букет с моими любимыми ромашками в мусорный бак у дома. Цветы угодили точно в цель.
— Не верю, что ты могла полюбить такого заморыша! — разочарованно произнес Кирилл, стараясь сдерживать гнев, но я-то знаю, что сейчас происходит внутри него. Там зарождается буря, которая может разрушить все, в прямом смысле этого слова.
— Представь себе! — не унималась я, настаивая на своей вымышленной любви к Максу.
— Зай, а это кто? — Наконец, блондин не выдержал хамского отношения и что-то промямлил.
— Не обращай внимания, никто! — с сарказмом бросила я.
— Детка, да ладно тебе, как никто? — Кирилл развел руками и снова широко улыбнулся. Наигранно и злобно.
— Эй, мужик, ты чего привязался, вали, иначе я за себя не ручаюсь! — вдруг распетушился Максим. Один Бог знает, каких усилий мне стоило сдержать смех и не расхохотаться во весь голос. Но потом стало не до смеха, ведь это же Кирилл!
В какое-то мгновенье он схватил Макса за шкирку, как нашкодившего котенка, резко выхватил пистолет из-за пояса и приставил дуло к голове моего жениха.
— Ты с ума сошел! — заверещала я. Меня будто окатило ледяной водой, сердце заколотилось так, что, казалось, выпрыгнет из груди. Кирилл не отреагировал, все его внимание было приковано к моему бывшему.
— Любишь ее? Любишь? — Максим съежился в комок, и вот-вот, казалось, наделает в штаны. — Отвечай! — прорычал Кир.
— Так… это все из-за Ани? Нет, брат, она твоя, я просто зашел спросить, как дела! — испуганным голосом Макс сдал назад, чего и следовало ожидать. Трус, каких свет еще не видывал. — Мы просто друзья, у меня девушка есть, отпусти, не убивай! — молил блондин, от чего как-то противно на душе сделалось. Столько времени на своей груди пригревала змеюку подколодную.
Кирилл издевательски посмотрел в мою сторону, я лишь отвела глаза, словно боялась, что в них он увидит мою ложь. Да уж, одно разочарование, Макс действительно оказался ничтожеством. И где мои глаза раньше были? А в сущности, мне наплевать на него. Только вот Кирилл снова перегибал палку. Он отшвырнул Макса от себя, и того как ветром сдуло, одни пятки засверкали.
— Кирилл, еще раз спрашиваю: ты с ума сошел? — накинулась я. — А если бы пистолет выстрелил?
— Зай, да это просто зажигалка, я ж пошутил! — с сарказмом ответил он, щелкая кнопкой. Огонек метался, то появляясь, то исчезая.
— Очень смешно! А если бы у него сердце остановилось?
— Не остановилось же! Анечка, этот глист не для тебя, поверь, он тебя не достоин!
— А ты значит достоин? — буркнула я, ощущая, как сердце пропустило удар.
— Я, конечно!
Кирилл максимально приблизился ко мне, уткнулся носом в макушку и вдохнул запах моих волос.
— Я столько лет ждал этой встречи и отдавать тебя в чужие руки не собираюсь.
Волна дорогого парфюма ударила в нос. От Кирилла всегда пахло дорогим парфюмом, видимо, эта привычка у него до сих пор не исчезла. Я гнала прочь от себя призраки ностальгии. Возвращаться к прошлому мне вовсе не хотелось.
— Кирилл, что было, то прошло, — выдала я. — Я никогда тебя не прощу, заруби это себе на носу! — С этими словами оттолкнула мужчину от себя, освобождая дорогу.
Столько лет скрывалась, и все коту под хвост, а виновата Дана. Если бы я не пошла с ней в то злополучное место и в тот час, а поехала домой, сейчас бы так не страдала. Надо же было ей потащить меня именно в этот гадюшник. Быстрыми шагами я двинулась по улице к автостанции. Кирилл не собирался так быстро сдаваться, его догоняющие шаги заставили меня ускориться.
— Ань, давай поговорим? — не унимался он.
— Не о чем! Слушать тебя у меня нет никакого желания!
— Прошу, остановись!
— Отвали!
— Ну Ань?
— Кирилл! Наши пути, слава Богу, давно разошлись, у тебя своя жизнь, у меня своя! А своей я очень довольна и впускать в нее горькое прошлое не собираюсь, ясно?
— Значит, это я — горькое прошлое?
— Именно! Не попадайся мне больше на глаза, иначе мне снова придется менять место жительства, — уверенно выпалила я и остановилась у общественного транспорта.
Подошедший автобус спас меня от дальнейшего неприятного разговора. Как только распахнулись двери, я забежала внутрь, выбрала свободное место у окна и, не задумываясь, села, машинально посмотрев в стекло, через которое было видно Кирилла. Он опечаленным взглядом провожал автобус, не отводя глаз от меня. Стало даже немного жаль его, но себя мне жальче, этот актер разные маски умеет на себя примерять. А ведь когда-то я была на седьмом небе от счастья, которое дарил мне Кирилл. Считала его своим спасителем, ангелом, спустившимся с небес для того, чтобы оберегать меня и окутывать ласковой нежностью. Забота, о которой я давным-давно позабыла, в его обществе обретала новые, неповторимые краски. Он был всем для меня. Миром, где чувства были настолько сильны, что ни я, ни он не хотели покидать его, мир, полный любви. Но сказки заканчиваются, и не всегда счастливым концом, где все жили долго и счастливо и умерли в один день.
Тогда
Тело ныло, каждая его клеточка кричала от боли, а душа рвалась на части, распадаясь на осколки. Я жаждала сбросить оковы этой невыносимой тяжести, улететь туда, где, быть может станет легче, но это было невозможно. В голове крутились мысли о Кирилле. Зачем он возится со мной, совершенно чужой? Эта загадка леденила душу, вселяя безотчетный страх. Иногда я ловила на себе его взгляд — в нем вспыхивал хищный огонь, но тут же гас, оставляя после себя пепел сомнений. И в этот миг в памяти всплывали голодные, звериные глаза того кошмара, при одной мысли о котором меня пробивала дрожь. Куда мне теперь возвращаться? Мой дом осквернен, захвачен этим чудовищем, но и здесь я — чужая, незваная гостья. От этих гнетущих дум сердце сжималось в тиски, готовясь разорваться на части. Плакать больше не было сил, слезы высохли, оставив лишь соленую горечь на искусанных губах. Как жить дальше? В голове возникал вихрь отчаянных мыслей, пропитанных ужасом: если я появлюсь в поселке, мне не жить. Страх новой встречи с этим изувером парализовал меня, сковал каждое движение. Нужно идти в полицию, рассказать им все, выложить душу, но поверят ли мне? И где гарантия, что после моего визита в этот оплот правосудия не станет еще хуже? Угрозы того извращенца до сих пор не покидали меня.
Я откинула одеяло, ощущая неловкость под взглядом невидимого наблюдателя. На мне были коротенькие шорты и розовая футболка — новый, не прошеный наряд. Кирилл снова облачил меня в это подобие пижамы, и от одной мысли об этом щеки заливались краской. Он видел меня… всю. То, что я никогда и никому не позволила бы, свершилось.
Руки мои, туго забинтованные, ныли под повязками. Наверное, приходил добрый доктор, колдуя над спасением моей никчемной жизни.
Попытка подняться с кровати отозвалась дурнотой и головокружением. Слабость сковывала, но и лежать было невыносимо — кости ломило. Еще немного, и пролежни точно украсят мою измученную плоть. К тому же, желудок, прилипший к позвоночнику, издавал предательское урчание, требуя пищи. Я была голодна до безумия, способная проглотить слона целиком.
Опираясь на стену, словно старая развалина, я поплелась к выходу. Звук льющейся воды подсказал, что Кирилл на кухне. Оттуда манил дразнящий аромат жареной колбасы и яиц, затуманивая остатки разума.
Когда, наконец, доковыляла, силы покинули меня окончательно. Прислонившись к дверному косяку, я перевела дух и позволила себе рассмотреть Кирилла. Он стоял спиной, намывая овощи. Чёрная футболка, обтягивающая широкие плечи, словно нарочно подчёркивала его атлетическое телосложение. Высокий, статный… Кажется, почувствовав мой оценивающий взгляд, он резко обернулся. Его огромные, кофейного цвета глаза округлились от удивления, когда он увидел меня. Да, он был красив: тёмные ресницы, густые, правильно очерченные брови, чувственные губы, высокие скулы. Но эта красота настораживала, особенно в сочетании с его взглядом, скользящим по мне с непонятной оценкой. В очередной раз меня охватил страх. Он — мужчина, а я — в его доме, совершенно беспомощная. В голове роились самые непристойные мысли. Нужно быть готовой ко всему.
Кирилл, казалось, прочитал мои опасения, потому опустил глаза, словно демонстрируя, что не причинит вреда… по крайней мере, сейчас, когда я еще очень слаба. Но что будет потом? Нужно уходить отсюда. Только вот куда?
— Аня… Ты зачем встала? Позвала бы, я пришёл.
Что это за забота такая? Неужели готовит к худшему? Как в сказке про Бабу-Ягу: накормить, напоить, спать уложить, а потом и съесть. Еда! Как же я хочу есть… Пусть накормит, а там буду выкручиваться.
— У меня все бока болят уже. Если честно, я очень проголодалась. Угостишь?
— Конечно, присаживайся, — проговорил Кирилл, отодвигая стул.
Я медленно, опираясь на стену, побрела к столу. Оступилась, споткнулась и чуть не упала, но Кирилл мгновенно подхватил меня за талию. Инстинктивно отшатнувшись от его прикосновения, я со страхом посмотрела ему в глаза.
— Прости, — тихо извинился он. — Ты слаба, я хотел помочь, — добавил он, словно оправдываясь.
— Я сама. Сама справлюсь. Только не прикасайся, — мой голос дрожал, ведь тело всё ещё помнило зверские ласки.
Кирилл не стал настаивать, сохраняя дистанцию.
— У меня омлет, колбаса и овощи.
— Я всему сейчас рада. Слона съем, — попыталась выдавить улыбку.
— Это хороший знак, значит, идешь на поправку.
Я села на стул. Кирилл поставил передо мной тарелку с едой, усаживаясь напротив.
— Надеюсь, ты не будешь возражать, если я поем вместе с тобой? Я тоже сейчас слона бы съел.
Я одобрительно кивнула и жадно впилась в кусок колбасы. Ещё никогда в жизни еда не казалась такой вкусной. Я проглотила его почти не пережёвывая. Второй, третий кусок последовали незамедлительно. Чувство насыщения пришло быстро, желудок принялся переваривать непомерные порции, которые я в него впихивала. Кирилл ел медленно, тщательно пережёвывая каждый кусочек. Он удивлённо посмотрел на мою тарелку, которая опустела в мгновение ока.
— Ещё положить?
— Нет! Спасибо, я, кажется, наелась.
— Чай?.. Кофе?
— Лучше чай.
Вскоре горячий напиток оказался передо мной. Я благодарно кивнула, обхватила чашку ладонями и сделала громкий глоток. Молодой человек скупо улыбнулся и принялся доедать свой ужин. Тишина, повисшая в кухне, начала давить. Сделав еще несколько глотков, я уже собиралась уйти в спальню, но Кирилл остановил меня:
— Ань… Мы можем поговорить?
Я опустила глаза, сейчас его расспросы были совсем некстати.
— Анечка… Но… Поговорить нам нужно! — в голосе парня звучала настойчивость, смешанная с осторожностью. Казалось, он и сам не знал, с чего начать разговор.
— Кирилл, я очень благодарна вам… то есть тебе за всё. Сейчас уже поздно, но утром я уйду. Моё пребывание у тебя и так затянулось.
— Я не это имел в виду… Я не отпущу тебя в таком состоянии.
— Я ведь не пленница?
— Конечно же, нет! — удивлённо воскликнул он. — Я не держу тебя, но ты ещё не совсем здорова… Леонид Иванович… Ты под его наблюдением, необходимо продолжить лечение.
— Я… Мне уже лучше, — настаивала я.
— Ага, я вижу, как ты по стеночке… Лучше ей, — Кирилл встал, собрал грязные тарелки со стола и поставил их в мойку. Мне стало стыдно, ведь я даже не подумала убрать за собой.
— Анечка, ещё пару дней, а потом уйдёшь, если тебе так надо идти!
Он сделал акцент на словах «если тебе так надо», словно знал, что идти мне было совершенно некуда.
— Я ведь доставляю тебе неудобства.
— Пфф… Я сам себе доставляю неудобства, — пробормотал он еле слышно, но, взглянув на меня, убедительно сказал: — Всё в порядке, расслабься и отдыхай, хорошо?
— Угу, — в ответ кивнула. — Я пойду? — Мне очень хотелось избежать его расспросов о своей горькой судьбе. Говорить с незнакомым человеком, выворачивать ему душу наизнанку, рассказывать, как мне плохо, совсем не хотелось. У него своя жизнь и, судя по этим хоромам, в которых я сейчас находилась, довольно-таки неплохая.
— Иди, но завтра мы обязательно поговорим! — Кирилл констатировал факт. — И еще, я там тебе кое-какие вещи прикупил. На кресле, в пакетах.
— Вещи? Это лишнее, я не смогу заплатить тебе за них!
В голове промелькнула мысль: чем я расплачусь, ведь у меня ни гроша за душой нет и никогда не было. Я всегда выклянчивала деньги у тётки и покупала самую дешёвую одежду лишь по необходимости. Или же соседи отдавали ненужные им вещи, которые стали малы или вышли из моды. Например, пальто мне отдала тётя Шура, живущая по соседству. Оно досталось мне от её дочери Наташи, с которой мы учились на одном курсе. Та всегда любила модничать, и родители одевали единственную дочь по последней моде, выполняя все её прихоти. С ней мы практически не общались. Наташка всегда смотрела на меня свысока, как и многие в техникуме, где я считалась изгоем, бедным и недоделанным зубрилой. Подходили, только когда списать нужно было, но и тогда никакого уважения ко мне никто не проявлял.
— Лишнее? — удивился молодой человек. — Но ты ведь не можешь расхаживать полуголой по квартире, одежда тебе просто необходима. О деньгах не думай, их я не потребую, — Кирилл словно прочитал мои мысли.
Я вернулась в комнату, где меня встретил настоящий вал пакетов. С любопытством принялась разбирать их один за другим. Вещей оказалось больше необходимого. Мне бы хватило одного комплекта белья, одних джинсов и уютного свитера, но Кирилл, похоже, решил обеспечить меня гардеробом на всю оставшуюся жизнь. И все абсолютно новое, с хрустящими этикетками. Я боялась даже представить, в какую сумму ему это вылилось. Подняв одну из футболок, я машинально покрутила бирку, пока взгляд не зацепился за ценник — опешила. Такой роскоши в моем гардеробе никогда не было, даже надевать ее казалось кощунством, ведь она стоила целое состояние.
Нет, я не смогу это принять! Сейчас Кирилл говорит, что ему ничего не нужно взамен, но ведь все может измениться. Что тогда он потребует? С решимостью я направилась к нему, чтобы все вернуть. Мне не нужно столько вещей.
Звуки телевизора доносились из соседней комнаты. Туда я еще не заходила, и меня смущала необходимость отвлекать Кирилла, но желание высказаться по поводу этого безумного количества одежды пересилило неловкость. Я остановилась в дверном проеме и легонько постучала по косяку, так и не решившись войти.
— Аня, заходи! — отозвался он.
— Нет… Мне нужно сказать тебе кое-что. Выйди, пожалуйста.
Скрип кожаного дивана возвестил о том, что Кирилл поднялся.
