В целом, скучно мне не было. Я работала, читала книги, получила два письма - от Марека и от Борсара. Мне передавали приветы, приглашали в гости да сообщали о положительной динамике в самочувствии. Забегал Хорес, коего весьма интересовало моё мнение: как мне кажется, получил настоятель известие об аресте племянника до, или после нападения на нас в святилище. Ибо в связи с исчезновением сего источника информации понимания в данном вопросе следствие, увы, не достигло.
То, что настоятелем этот тип, по сути, уже не является - прямое нападение на королевских представителей при исполнении приравнивается к государственной измене, - секретом ни для кого не являлось. Поэтому следствие, а особенно Хорес, сильно подозревало, что пора уже искать бывшего храмовника за границей. Но никаких доказательств пересечения оной границы по отношению к разыскиваемой персоне ни у кого не имелось.
Ну и ладно, как говорится, жрецом меньше - воздух чище. До самого похода в святилище я о нём больше на разу не задумывалась. Мне, в самом деле, есть чем заняться помимо размышления обо всяких негодяях - в рясах или без оных.
Обширный монастырский сад был прекрасен в любое время года. Сейчас, в ранне-осенний период, он сверкал огнями георгин и осыпал гуляющих по дорожкам храмовников роями падающих разноцветных листьев. Однако те два жреца, о которых у нас сейчас пойдёт речь, гулять не собирались. Напротив, самый старший из них, с умиротворённой улыбкой откинувшийся в мягком кресле, собирался чуток подремать на осеннем солнышке после беседы. Служки обеспечили своё начальство и тёплым пледом, укрывавшем ноги старика, и горячим чаем, стоявшим рядом на маленьком столике.
Со вторым жрецом мы уже встречались не раз. "Горсаров настоятель" в описываемый нами момент улыбками не блистал. Точно как в прошлый раз, высокое чело храмовника пересекала тонкая морщинка, делавшая лицо мужчины старше реального возраста, а его плечи поникли под тяжестью душевных переживаний. Массивный пастырский перстень всё ещё украшал руку мужчины, но нынче к оному прибавился и посох. Единственный в своём роде, посох Предстоятеля. Он ещё не успел сменить привычную короткую тунику на пышные одежды главы Храма и покамест не собирался этого делать.
- Оставь скорби свои, сын мой, - прошелестел старик, - за те годы, что я провёл на троне над Конклавом, по воле богов обрёл их недостойный служитель некую способность чуять недоброе. Не погреша против истины, можно смело утверждать, что мне зачастую удаётся предвидеть события или предсказать их исход. Мнится мне, на сей раз всё обойдётся и твой ученик станет одним из столпов Храма, как и желается нам обоим.
- Я всей душой надеюсь на милость небес, отец мой. Однако тяжкие сомнения и чувство вины гнетут меня. Я должен был это предупредить!
- Не казни себя, сын мой, всё в дланях богов: и жизнь, и смерть наша принадлежат только им. Если бы ему выпала непосильная ноша, мы бы уже справляли тризну. А пока ещё есть надежда на благой исход, не стоит опускать руки, нельзя предаваться унынию.
- Вы совершенно правы, отец мой, - новый Предстоятель благодарно склонил голову перед своим учителем и налил ему и себе по чашке крепкого, ароматного напитка, - будем надеяться на лучшее.
- И говорить о будущем, - слабые руки старика с трудом удерживали чашку, но от помощи он отказался решительным жестом, - расскажи мне про твоего мальчика. И жену. Ты ведь уже успел подтвердить ритуал?
- Успел, - слегка неуверенно улыбнулся мужчина, - только пока у нас никак не получается собраться вместе, вы же знаете.
- Ничего, всё образуется. Главное, что тебе теперь есть с кем разделить и радость, и горе. Это действительно самое главное, сын мой, - убеждённо промолвил старик, опуская на столик едва ополовиненную чашку, - просто человек слишком суетен, лишь под старость он начинает постигать очевидные истины, всю его жизнь маячившие прямо перед глазами, подобно солнцу на небе. Оно даёт нам жизнь и дарит свет, а сколько людей возносит ему хвалы за сии блага? Вот то-то и оно...
Усталый старик шептал всё неразборчивее, медленно погружаясь в сон, а Предстоятель сидел рядом, слушая тихий голос учителя и мысленно соглашаясь: да, одиночество порой возвышает ищущего истину, как издревле утверждается в священных книгах. Но главную радость в жизни человек обретает, когда находит родную душу и может разделить с кем-то свою жизнь, со всеми её невзгодами, радостями и горестями. Пусть даже с этой душой когда-нибудь позже придётся попрощаться.
Мужчина залпом допил свой чай, убедился, что учитель заснул, аккуратно поправил плед, поднялся и решительно зашагал по дорожке. Ему ещё многое предстояло сделать чтобы его жизнь вошла в нужное русло.
Особых надежд на благополучный исход моей авантюры никто, очевидно, не питал. Это стало заметно сразу, как только мастер Тадэр переместил нас из своего убежища к месту главного сегодняшнего действия. Физиономии присутствующих радостью не блистали, оптимизмом не лучились: все сплошь мрачные, решительные, суровые. Маги, жрецы и, как ни странно, шаманы. Хотя нет, не странно - учитель же предупреждал меня, ещё в Гильдии, мол, прибудут они из своего северного края.
С другой стороны, никто потом не посмел бы утверждать, что хоть какая-то деталь данного мероприятия не была учтена, продумана, просчитана и предусмотрена. Даже самая-самая мелкая. Я, честно говоря, поразилась до глубины души. В святилище столько всего переменилось, если бы не неподвижное тело над алтарём, пожалуй, засомневалась бы, туда ли мы прибыли. Целая система из рун, амулетов да накопителей, сложные узоры на полу и потолке, аккумулирующие энергию. Красота!
Возможные гадости от автора странной схемы, ясное дело, предстояло выяснять и решать, так сказать, по ходу пьесы. Поэтому у алтаря было не протолкнуться от толпы целителей, завершавших последние приготовления к рискованному эксперименту: пациент в любом случае должен выжить. По периметру помещения сновали артефакторы, ещё раз проверяя и перепроверяя свои творения. Их работу я оценить не могла, да и не пыталась, пусть мастер с ней разбирается, мне такое ещё рано знать.
Чтобы тупо не болтаться под ногами у множества занятых важным делом людей, я, по стеночке, осторожно выползла в коридор. Постою тихонько в уголочке, без меня всё равно не начнут. Помимо этого, мне категорически не хотелось... нет, хотелось - вовсе неправильное слово. Буду откровенна: смотреть на неподвижного Горсара было больно. За прошедшие дни жрец буквально стал собственной тенью. Серое лицо, неестественная худоба, лихорадочный румянец на ввалившихся щеках - жуткое зрелище.
Не скажу, что мне удалось полностью отрешиться от увиденного, но на душе всё-таки немного полегчало. Правда, ко мне почти сразу же подкатился какой-то парень: тощий, лохматый, в довольно странной одежде - с первого взгляда не определишь, он крестьянин или из города, - взялся благодарить, хвалить и звать к родне, на север. Я, мол, самая здесь замечательная, храбрая, отважная да при том умница-разумница, каких поискать. Это мне, конечно, понравилось, но парня-то я раньше в глаза не видела, вот и спрашиваю:
- Прошу простить, мы, что, знакомы?
- Эээ... Ты меня не узнала! - засиял пониманием собеседник, - Ну, не то чтобы знакомы, я тогда на алтаре валялся и даже говорить толком-то не мог. Но тебя запомнил отлично, не думай!
В общем, выяснилось, что разговариваю я с самым настоящим потомственным шаманом. Причём, на мой взгляд, чересчур неосторожным: жрецы, не мудрствуя лукаво, брали в жертвы не только одних крестьян. Более того, активно крали одарённую молодёжь на севере, порой выменивая их жизни на знания старших шаманских поколений. Моего собеседника, крайне неосмотрительно пытавшегося в одиночку выследить ловчий отряд храмовников, также планировали обменять на нечто важное или нужное. Но внезапно у жрецов случился некий сбой в системе, снимающей проклятия, и парня в срочном порядке поволокли на алтарь. Не до знаний, мол, когда жить охота.
- А что ты тут делаешь? Почему домой не отправился?
- Здесь мой учитель. Я с ним, вроде как помощник, - отлично, сейчас все вопросы по раздельным заклинаниям проясним. Не сможет ответить, у наставника узнаю!
- Скажи, а вы можете свои заклятия на части разделять? Чтобы в одном артефакте один кусок, во втором - второй и они не смешивались? - хлопец уставился на меня, как баран на новые ворота. Кажется, данная тема ему никогда не была интересна.
- Гм, я о таком странном способе никогда не слышал, - честно признал юный шаман после краткого молчания, - А зачем тебе?
- Жаль. Понимаешь, этот алтарь, - я невежливо ткнула пальцем в сторону святилища, - он странный. Там незаконченная система рун, но он стабильно работает уже который день. Так не бывает.
- Ааа.. да, учитель обсуждал эту тему с магистрами. Я там не всё понял, честно говоря, но они решили, что схема забирает жизненные силы жертвы и только за их счёт пока ещё не развалилась.
Я была твёрдо намерена выспросить у счастливо спасённого всё, что только он сможет вспомнить из той знаменательной беседы, однако нас, к сожалению, прервали. Сперва ко мне подошёл бабушкин магистр. Подтвердил свежеполученную от шамана информацию да клятвенно заверил в своей заинтересованности моей гениальной идеей про частичные заклятья. Даже, мол, прихватил с собой несколько довольно редких вещиц, позволяющих отслеживать тонкие потоки энергии; так что если вдруг, то получится научная база для интереснейшего исследования. Затем нас нашёл мастер Тадэр с вопросом: куда это, мол, запропастилась его ученица. Он уже меня, видите ли, обыскался. А что я, вот она я - здесь стою, никуда не пропадаю, не попадаю и вообще.
Короче, отправились мы к алтарю. Народу там стало поменьше, никто уже не мельтешил, не бегал: все расставлены строго по своим местам, как на военном параде. Меня воткнули за алтарь (поместив на всё тот же камушек), вкупе с чёткими инструкциями от учителя: первое действие - чуть-чуть надрежем палец. Второе: капаем две-три капли на алтарь. Третье: обращаемся к Богу-Отцу - он у нас главный ответственный за справедливый суд, - с требованием восстановить справедливость по отношению к героически пострадавшему Горсару. Четвёртое: немедленно отнимаем руку или, если не получается оную от камня отодрать, хватаемся за мастера - пусть он разгребает ситуацию. Пятое: если никто не помер, уже можно радоваться. Такая вот лабораторная работа.
Вы никогда не видели как строят плотины? Я, например, нет и очень об этом сожалею. Само собой, вы спросите, к чему я это вдруг вспомнила. Объясняю: ни с чем другим то, что я видела, сравнить не могу, а сравнение-то кривоватое получается. Ненаучное, одним словом. Но поскольку иного у меня нет вообще, примем его за данность.
Итак. Два этапа нашего эксперимента я прошла без сучка, без задоринки. Наколола палец, испачкала камень, приложила руку, как положено. А вот потом началась ерунда. Точнее, не ерунда а... даже не знаю... Помните, я как-то сравнивала ток алтарной энергии с мощным потоком? Когда работаешь с ним, он действительно воспринимается как могучая река. А наши источники - они похожи на ручьи. Множество струек - от самых тоненьких до довольно широких, - то сливающихся вместе, то разбегающихся в разные стороны. С ними гораздо удобнее работать, они не грозят оторвать тебе руки или унести прочь, как мощь речного течения. Энергия мягко щекочет ладони - зачёрпывай горстями да твори себе, что хочешь. Из алтарного же потока сперва ещё нужно суметь вычленить часть - не слишком крупную, не слишком мелкую, - это отдельная проблема, честно говоря.
Так вот, когда маг работает, он фактически сливается с источником и воспринимает его визуально, но не глазами, а неким внутренним зрением. В общем, я их увидела. По всей вероятности, данный алтарь использовался заговорщиками очень давно, иначе никаких сил бы не хватило создать настолько сложную систему из мелких потоков энергии. Она скорее походила на паутину, чем на привычную одарённым естественную, хаотичную сеть ручьёв. И каждое перекрестье этих потоков держалось на чьей-то жизни. Шаман был абсолютно прав: пока жива жертва, схема работает. Наверное, такой феномен можно сравнить с плотиной, направляющей течение воды в нужную сторону, но об этом я уже сказала, повторять не буду. Их было очень много, этих несчастных: кто-то далеко, кто-то рядом. Мужчины и женщины, в основном молодые и сильные.
Следует понимать, что просить справедливости для всех и сразу не может никто. У богов тоже имеются правила, обязательные к исполнению. В данном случае действует норма: один пострадавший - одна просьба. Следующая жертва жреческого произвола - новая молитва и так далее. А теперь вспомните, что я сказала про течение реки, грозящее унести мага прочь. Да, вы совершенно правы! В момент, когда одарённый прикасается к алтарю, его силы начинают стремительно иссякать: энергия-то однотипна и более сильная просто увлекает за собой, то есть захватывает, слабую (именно отсюда когда-то пошло поверье, что нечестивые маги не могут безнаказанно прикасаться к святыням).
Наверное, моё состояние можно было бы назвать шоком, но оправдания лучше оставить для иного случая. Дальше я действовала по велению сердца, а не по инструкции. Ладонь в левый нижний угол камня - там у нас горит зелёная руна Целительницы, - и полная молитва. "О Светлейшая и Милосерднейшая, Исцеляющая и Всепрощающая, воззри на скорбных сих, низведя их немощи телесные да душевные. Излей на них свою благодать, Утешительница, пусть восстанут они все в здравии и славе Твоей." Почувствовать, как невероятная мощь божественной воли вымывает из тела последние капли сил, понять, что система инициировала реверс энергии, и свалиться на руки учителю.
Следует честно признать: без поддержки магистров я бы сдохла. С Горсаром или без - не скажу, не знаю, - но сама бы гарантированно померла, без шансов. Шутка ли, раскатать по камушку такую огромную, многокомпонентную конструкцию на одной сырой силе, без заклинаний или артефактов! Это, считайте, вполне реальный путь к настоящему героизму со смертельным исходом.
Однако даже с поддержкой реализация пятого пункта полученных инструкций явно откладывалась: в глазах у меня стремительно темнело, а сознание неотвратимо уплывало куда-то по своим личным делам (наверное, решило взять отпуск: с такой-то хозяйкой жить - никаких нервов не хватит). Я едва успела тихо пролепетать "паутина... паутина, они все в ней..." и отключилась.
Каким бы долгим, тяжёлым, нервным, насыщенным событиями ни был этот день, он всё-таки закончился. Солнце устало опустилось в море, напоследок вызолотив его волны своими лучами, а на небо медленно выбралась полная луна и поплыла между звёзд, порой кокетливо скрываясь за маленькими, лёгкими облачками. Разумеется, через несколько дней её совершенная, округлая форма претерпит извечные изменения - что называется, пойдёт на убыль, - но такое положение вещей устраивает всех в этом мире с самого начала времён. Ведь после новолуния всё повторится заново, чтобы снова и снова явить всему сущему красоту созданного богами во всей своей полноте.
То, что настоятелем этот тип, по сути, уже не является - прямое нападение на королевских представителей при исполнении приравнивается к государственной измене, - секретом ни для кого не являлось. Поэтому следствие, а особенно Хорес, сильно подозревало, что пора уже искать бывшего храмовника за границей. Но никаких доказательств пересечения оной границы по отношению к разыскиваемой персоне ни у кого не имелось.
Ну и ладно, как говорится, жрецом меньше - воздух чище. До самого похода в святилище я о нём больше на разу не задумывалась. Мне, в самом деле, есть чем заняться помимо размышления обо всяких негодяях - в рясах или без оных.
***
Обширный монастырский сад был прекрасен в любое время года. Сейчас, в ранне-осенний период, он сверкал огнями георгин и осыпал гуляющих по дорожкам храмовников роями падающих разноцветных листьев. Однако те два жреца, о которых у нас сейчас пойдёт речь, гулять не собирались. Напротив, самый старший из них, с умиротворённой улыбкой откинувшийся в мягком кресле, собирался чуток подремать на осеннем солнышке после беседы. Служки обеспечили своё начальство и тёплым пледом, укрывавшем ноги старика, и горячим чаем, стоявшим рядом на маленьком столике.
Со вторым жрецом мы уже встречались не раз. "Горсаров настоятель" в описываемый нами момент улыбками не блистал. Точно как в прошлый раз, высокое чело храмовника пересекала тонкая морщинка, делавшая лицо мужчины старше реального возраста, а его плечи поникли под тяжестью душевных переживаний. Массивный пастырский перстень всё ещё украшал руку мужчины, но нынче к оному прибавился и посох. Единственный в своём роде, посох Предстоятеля. Он ещё не успел сменить привычную короткую тунику на пышные одежды главы Храма и покамест не собирался этого делать.
- Оставь скорби свои, сын мой, - прошелестел старик, - за те годы, что я провёл на троне над Конклавом, по воле богов обрёл их недостойный служитель некую способность чуять недоброе. Не погреша против истины, можно смело утверждать, что мне зачастую удаётся предвидеть события или предсказать их исход. Мнится мне, на сей раз всё обойдётся и твой ученик станет одним из столпов Храма, как и желается нам обоим.
- Я всей душой надеюсь на милость небес, отец мой. Однако тяжкие сомнения и чувство вины гнетут меня. Я должен был это предупредить!
- Не казни себя, сын мой, всё в дланях богов: и жизнь, и смерть наша принадлежат только им. Если бы ему выпала непосильная ноша, мы бы уже справляли тризну. А пока ещё есть надежда на благой исход, не стоит опускать руки, нельзя предаваться унынию.
- Вы совершенно правы, отец мой, - новый Предстоятель благодарно склонил голову перед своим учителем и налил ему и себе по чашке крепкого, ароматного напитка, - будем надеяться на лучшее.
- И говорить о будущем, - слабые руки старика с трудом удерживали чашку, но от помощи он отказался решительным жестом, - расскажи мне про твоего мальчика. И жену. Ты ведь уже успел подтвердить ритуал?
- Успел, - слегка неуверенно улыбнулся мужчина, - только пока у нас никак не получается собраться вместе, вы же знаете.
- Ничего, всё образуется. Главное, что тебе теперь есть с кем разделить и радость, и горе. Это действительно самое главное, сын мой, - убеждённо промолвил старик, опуская на столик едва ополовиненную чашку, - просто человек слишком суетен, лишь под старость он начинает постигать очевидные истины, всю его жизнь маячившие прямо перед глазами, подобно солнцу на небе. Оно даёт нам жизнь и дарит свет, а сколько людей возносит ему хвалы за сии блага? Вот то-то и оно...
Усталый старик шептал всё неразборчивее, медленно погружаясь в сон, а Предстоятель сидел рядом, слушая тихий голос учителя и мысленно соглашаясь: да, одиночество порой возвышает ищущего истину, как издревле утверждается в священных книгах. Но главную радость в жизни человек обретает, когда находит родную душу и может разделить с кем-то свою жизнь, со всеми её невзгодами, радостями и горестями. Пусть даже с этой душой когда-нибудь позже придётся попрощаться.
Мужчина залпом допил свой чай, убедился, что учитель заснул, аккуратно поправил плед, поднялся и решительно зашагал по дорожке. Ему ещё многое предстояло сделать чтобы его жизнь вошла в нужное русло.
***
Особых надежд на благополучный исход моей авантюры никто, очевидно, не питал. Это стало заметно сразу, как только мастер Тадэр переместил нас из своего убежища к месту главного сегодняшнего действия. Физиономии присутствующих радостью не блистали, оптимизмом не лучились: все сплошь мрачные, решительные, суровые. Маги, жрецы и, как ни странно, шаманы. Хотя нет, не странно - учитель же предупреждал меня, ещё в Гильдии, мол, прибудут они из своего северного края.
С другой стороны, никто потом не посмел бы утверждать, что хоть какая-то деталь данного мероприятия не была учтена, продумана, просчитана и предусмотрена. Даже самая-самая мелкая. Я, честно говоря, поразилась до глубины души. В святилище столько всего переменилось, если бы не неподвижное тело над алтарём, пожалуй, засомневалась бы, туда ли мы прибыли. Целая система из рун, амулетов да накопителей, сложные узоры на полу и потолке, аккумулирующие энергию. Красота!
Возможные гадости от автора странной схемы, ясное дело, предстояло выяснять и решать, так сказать, по ходу пьесы. Поэтому у алтаря было не протолкнуться от толпы целителей, завершавших последние приготовления к рискованному эксперименту: пациент в любом случае должен выжить. По периметру помещения сновали артефакторы, ещё раз проверяя и перепроверяя свои творения. Их работу я оценить не могла, да и не пыталась, пусть мастер с ней разбирается, мне такое ещё рано знать.
Чтобы тупо не болтаться под ногами у множества занятых важным делом людей, я, по стеночке, осторожно выползла в коридор. Постою тихонько в уголочке, без меня всё равно не начнут. Помимо этого, мне категорически не хотелось... нет, хотелось - вовсе неправильное слово. Буду откровенна: смотреть на неподвижного Горсара было больно. За прошедшие дни жрец буквально стал собственной тенью. Серое лицо, неестественная худоба, лихорадочный румянец на ввалившихся щеках - жуткое зрелище.
Не скажу, что мне удалось полностью отрешиться от увиденного, но на душе всё-таки немного полегчало. Правда, ко мне почти сразу же подкатился какой-то парень: тощий, лохматый, в довольно странной одежде - с первого взгляда не определишь, он крестьянин или из города, - взялся благодарить, хвалить и звать к родне, на север. Я, мол, самая здесь замечательная, храбрая, отважная да при том умница-разумница, каких поискать. Это мне, конечно, понравилось, но парня-то я раньше в глаза не видела, вот и спрашиваю:
- Прошу простить, мы, что, знакомы?
- Эээ... Ты меня не узнала! - засиял пониманием собеседник, - Ну, не то чтобы знакомы, я тогда на алтаре валялся и даже говорить толком-то не мог. Но тебя запомнил отлично, не думай!
В общем, выяснилось, что разговариваю я с самым настоящим потомственным шаманом. Причём, на мой взгляд, чересчур неосторожным: жрецы, не мудрствуя лукаво, брали в жертвы не только одних крестьян. Более того, активно крали одарённую молодёжь на севере, порой выменивая их жизни на знания старших шаманских поколений. Моего собеседника, крайне неосмотрительно пытавшегося в одиночку выследить ловчий отряд храмовников, также планировали обменять на нечто важное или нужное. Но внезапно у жрецов случился некий сбой в системе, снимающей проклятия, и парня в срочном порядке поволокли на алтарь. Не до знаний, мол, когда жить охота.
- А что ты тут делаешь? Почему домой не отправился?
- Здесь мой учитель. Я с ним, вроде как помощник, - отлично, сейчас все вопросы по раздельным заклинаниям проясним. Не сможет ответить, у наставника узнаю!
- Скажи, а вы можете свои заклятия на части разделять? Чтобы в одном артефакте один кусок, во втором - второй и они не смешивались? - хлопец уставился на меня, как баран на новые ворота. Кажется, данная тема ему никогда не была интересна.
- Гм, я о таком странном способе никогда не слышал, - честно признал юный шаман после краткого молчания, - А зачем тебе?
- Жаль. Понимаешь, этот алтарь, - я невежливо ткнула пальцем в сторону святилища, - он странный. Там незаконченная система рун, но он стабильно работает уже который день. Так не бывает.
- Ааа.. да, учитель обсуждал эту тему с магистрами. Я там не всё понял, честно говоря, но они решили, что схема забирает жизненные силы жертвы и только за их счёт пока ещё не развалилась.
Я была твёрдо намерена выспросить у счастливо спасённого всё, что только он сможет вспомнить из той знаменательной беседы, однако нас, к сожалению, прервали. Сперва ко мне подошёл бабушкин магистр. Подтвердил свежеполученную от шамана информацию да клятвенно заверил в своей заинтересованности моей гениальной идеей про частичные заклятья. Даже, мол, прихватил с собой несколько довольно редких вещиц, позволяющих отслеживать тонкие потоки энергии; так что если вдруг, то получится научная база для интереснейшего исследования. Затем нас нашёл мастер Тадэр с вопросом: куда это, мол, запропастилась его ученица. Он уже меня, видите ли, обыскался. А что я, вот она я - здесь стою, никуда не пропадаю, не попадаю и вообще.
Короче, отправились мы к алтарю. Народу там стало поменьше, никто уже не мельтешил, не бегал: все расставлены строго по своим местам, как на военном параде. Меня воткнули за алтарь (поместив на всё тот же камушек), вкупе с чёткими инструкциями от учителя: первое действие - чуть-чуть надрежем палец. Второе: капаем две-три капли на алтарь. Третье: обращаемся к Богу-Отцу - он у нас главный ответственный за справедливый суд, - с требованием восстановить справедливость по отношению к героически пострадавшему Горсару. Четвёртое: немедленно отнимаем руку или, если не получается оную от камня отодрать, хватаемся за мастера - пусть он разгребает ситуацию. Пятое: если никто не помер, уже можно радоваться. Такая вот лабораторная работа.
Вы никогда не видели как строят плотины? Я, например, нет и очень об этом сожалею. Само собой, вы спросите, к чему я это вдруг вспомнила. Объясняю: ни с чем другим то, что я видела, сравнить не могу, а сравнение-то кривоватое получается. Ненаучное, одним словом. Но поскольку иного у меня нет вообще, примем его за данность.
Итак. Два этапа нашего эксперимента я прошла без сучка, без задоринки. Наколола палец, испачкала камень, приложила руку, как положено. А вот потом началась ерунда. Точнее, не ерунда а... даже не знаю... Помните, я как-то сравнивала ток алтарной энергии с мощным потоком? Когда работаешь с ним, он действительно воспринимается как могучая река. А наши источники - они похожи на ручьи. Множество струек - от самых тоненьких до довольно широких, - то сливающихся вместе, то разбегающихся в разные стороны. С ними гораздо удобнее работать, они не грозят оторвать тебе руки или унести прочь, как мощь речного течения. Энергия мягко щекочет ладони - зачёрпывай горстями да твори себе, что хочешь. Из алтарного же потока сперва ещё нужно суметь вычленить часть - не слишком крупную, не слишком мелкую, - это отдельная проблема, честно говоря.
Так вот, когда маг работает, он фактически сливается с источником и воспринимает его визуально, но не глазами, а неким внутренним зрением. В общем, я их увидела. По всей вероятности, данный алтарь использовался заговорщиками очень давно, иначе никаких сил бы не хватило создать настолько сложную систему из мелких потоков энергии. Она скорее походила на паутину, чем на привычную одарённым естественную, хаотичную сеть ручьёв. И каждое перекрестье этих потоков держалось на чьей-то жизни. Шаман был абсолютно прав: пока жива жертва, схема работает. Наверное, такой феномен можно сравнить с плотиной, направляющей течение воды в нужную сторону, но об этом я уже сказала, повторять не буду. Их было очень много, этих несчастных: кто-то далеко, кто-то рядом. Мужчины и женщины, в основном молодые и сильные.
Следует понимать, что просить справедливости для всех и сразу не может никто. У богов тоже имеются правила, обязательные к исполнению. В данном случае действует норма: один пострадавший - одна просьба. Следующая жертва жреческого произвола - новая молитва и так далее. А теперь вспомните, что я сказала про течение реки, грозящее унести мага прочь. Да, вы совершенно правы! В момент, когда одарённый прикасается к алтарю, его силы начинают стремительно иссякать: энергия-то однотипна и более сильная просто увлекает за собой, то есть захватывает, слабую (именно отсюда когда-то пошло поверье, что нечестивые маги не могут безнаказанно прикасаться к святыням).
Наверное, моё состояние можно было бы назвать шоком, но оправдания лучше оставить для иного случая. Дальше я действовала по велению сердца, а не по инструкции. Ладонь в левый нижний угол камня - там у нас горит зелёная руна Целительницы, - и полная молитва. "О Светлейшая и Милосерднейшая, Исцеляющая и Всепрощающая, воззри на скорбных сих, низведя их немощи телесные да душевные. Излей на них свою благодать, Утешительница, пусть восстанут они все в здравии и славе Твоей." Почувствовать, как невероятная мощь божественной воли вымывает из тела последние капли сил, понять, что система инициировала реверс энергии, и свалиться на руки учителю.
Следует честно признать: без поддержки магистров я бы сдохла. С Горсаром или без - не скажу, не знаю, - но сама бы гарантированно померла, без шансов. Шутка ли, раскатать по камушку такую огромную, многокомпонентную конструкцию на одной сырой силе, без заклинаний или артефактов! Это, считайте, вполне реальный путь к настоящему героизму со смертельным исходом.
Однако даже с поддержкой реализация пятого пункта полученных инструкций явно откладывалась: в глазах у меня стремительно темнело, а сознание неотвратимо уплывало куда-то по своим личным делам (наверное, решило взять отпуск: с такой-то хозяйкой жить - никаких нервов не хватит). Я едва успела тихо пролепетать "паутина... паутина, они все в ней..." и отключилась.
***
Каким бы долгим, тяжёлым, нервным, насыщенным событиями ни был этот день, он всё-таки закончился. Солнце устало опустилось в море, напоследок вызолотив его волны своими лучами, а на небо медленно выбралась полная луна и поплыла между звёзд, порой кокетливо скрываясь за маленькими, лёгкими облачками. Разумеется, через несколько дней её совершенная, округлая форма претерпит извечные изменения - что называется, пойдёт на убыль, - но такое положение вещей устраивает всех в этом мире с самого начала времён. Ведь после новолуния всё повторится заново, чтобы снова и снова явить всему сущему красоту созданного богами во всей своей полноте.
