Пролог
Ума и Шангрия сидели в своей камере и разбирали посылку от родителей Умы. Те прислали еще несколько кусков ароматного травяного мыла, немного теплой одежды - на Су было холодно и мрачно, ее красное солнце было далеко от планеты, поэтому ее обитателям приходилось выживать, как это только возможно. Ну, они и выживали. Жрали друг друга при первой возможности. Поэтому и не стремились обитатели тюрьмы покинуть ее пределы. Жизнь дороже сомнительного удовольствия почить в чьем-то желудке. Неизвестно, что по этому поводу думала бешеная Шангрия. Когда Ума осторожно заикнулась о тварях, поджидающих за стенами, та фыркнула, презрительно скривив красивые губы, так что Ума предусмотрительно помалкивала - не буди лихо, пока оно тихо. В общем-то, она и не думала всерьез, что побег действительно удастся.
- О, какая прелесть, - мурлыкнула Шангрия, грациозно беря кусок травяного мыла в изящную ручку и понюхала, блаженно закатывая глаза. - Боги, Ума, киска, я возьму себе этот кусочек, тот, что ты мне дала на прошлой неделе, почти закончился.
Ума умолчала о том, что тот кусочек сам "ушел " к Шангрии, и великодушно кивнула.
- Конечно, мойся на здоровье! - мыло тут же скрылось в неизвестности, увлекаемое ловкими пальчиками.
А Шангрия продолжала манерно щебетать, накручивая на палец свои слегка вьющиеся двуцветные - шоколадные с золотом- волосы. Они в своей длине - всего лишь до линии подбородка, не до середины спины - порядком не доставали до имперской женской нормы, которую носила Ума и прочие законопослушные женщины. Империи. Империя специальным Императорским регламентировала длину волос, обязав все женское население носить длину не короче середины спины, мужчинам же, наоборот, запрещалось волосы отращивать длиннее, чем два сантиметра. Те, кто по каким-то причинам стригся, заключались под стражу на 15 суток за административное нарушение.
Аргументировался данный закон необходимостью правильного гендерного воспитания. Мальчиков предлагалось растить воинами, с детства приучая к лишениям и тяготам военной жизни - для этого были разработаны специальные обязательные курсы для мальчиков, входящие в пакет общеобразовательных наук. Девочки обучались своему, женскому. Ума знала о различных генных экспериментах, Империи, поэтому длина волос соседки её нисколько не удивила, мало ли, может быть, болела чем-то или опыты на ней ставили. А вот оттенок волос интересный.
- Тут совершенно невозможно мыться, вода холодная и жесткая, мыло плохо мылится и воняет псиной. Уж не знаю, как тут Амеда обретается вот уже пять лет, при ее-то нищете и полном отсутствии связей. Продается за мыло, что ли? - она презрительно фыркнула, сложив руки на груди, - грязная нищенка.
Амеда, женщина из соседней камеры, действительно, посылок никаких не получала, доходов, кроме как от своей тюремной работы, не имела. Но при этом как-то умудрялась оставаться опрятной. Чем уж она так не нравилась Шангрии, Ума не знала. Но Шангрии многие не нравились.
Ума предусмотрительно прикусила язык, не спрашивая Шангрию, как она сама-то обреталась здесь ранее, если все теплые вещи, что на ней были, мыло, различные вкусности, и даже коварно утащенный у Умы браслет из кошачьего глаза, который та, скрепя сердце, пожертвовала в пользу хороших отношений - все это досталось ей от Умы. И вообще, вроде бы вода нормальная, ну, да, не императорские купальни, но вполне терпимо, мыло тоже самое дешевое, но есть же, да и не так уж оно и воняет. Впрочем, Ума тоже мылась своим травяным, присланным заботливой мамой.
- О, ммя-ясо, - Шангрия увидела в глубине коробки упаковку мясной нарезки и тут же цепко ухватила и потянула к себе. - Ты же позволишь?- не дожидаясь очередного положительного ответа, ловко вскрыла ноготками упаковку и аккуратно положила на высунутый язык кусочек мяса, чтобы, закрыв глаза, мыча и постанывая, с наслаждением заработать зубками. Ума только посмотрела, как стремительно кусочки мяса исчезают за красивыми острыми зубками, пожала плечами и вернулась к изъятию из коробки остальных вещей.
- Ммм, не понимаю, ты что, мясо не любишь? - продолжая уплетать, поинтересовалась Шангрия. - Ну-ка, погоди!
Она подцепила подбородок Умы и, легко надавив, заставила слегка удивленную девушку разжать челюсть. Затем положила ей в рот мясо и этой же рукой вернула нижнюю челюсть на место.
- Жуй! - приказала она. Ума послушно прожевала солоноватое копченое мясо, проглотила и облизала губы. - Вкусно же?! - с восторгом в искрящихся глазах настоятельно вопросила наглая стерва, по совместительству соседка Умы.
- Ну, да, - осторожно ответила Ума. Она никогда не испытывала особого восторга от поедания мяса. Ну, если есть - съест, нет - и не надо. А тут такой фанатизм, даже неловко как-то. Прямо чувствуешь себя какой-то ущербной.
- Ну, да! - ехидно передразнила Шангрия. - Ну, да! Боги, с кем мне приходится делить кров и пищу. - она в очередной раз закатила глаза, не забывая, впрочем, что мяско надо бы доесть.
За доеданием нарезки - одну и рассматриванием плотных с начесом штанов - другую и застал их взрыв, разнесшийся по округе с такой мощью, что стены камеры задрожали.
- Оп-па! - Шангрия закинула в рот остатки мяса и подскочила с места.
В коридоре послышался крик надзирателя Грегориса, сухопарой ящерицы с мерзким характером.
- Шангрия, мерзавка, это ты во всем виновата! Это тебе так с рук не сойдет! Наш Великий Император истребит весь ваш гнилой род, продажная шлюха! - заорал он, появляясь в поле зрения. Вид у него был тот еще: весь запыленный, по виску стекает струйка крови, ободранный, нервно дергающийся хвост.
Шангрия гневно сузила глаза, но что-либо ответить не успела, ибо на две части разрубленный Грегорис в ответе уже не нуждался. Мертвое тело еще не успело осесть на землю, а его убийца уже появился в проходе, аккуратно приставляя лопату, которой только что воспользовался не по назначению, к стене.
Ума иногда встречала высоких и внушительных мужчин, но этот был явно редким экземпляром. Все в нем прямо кричало об опасности. Два, а то и выше, метра росту, широкие плечи, поражающие воображение мускулы, которые не смогло скрыть даже обилие теплой одежды на нем, сбитые костяшки пальцев, два тонких белесых шрама, сбегающих справа ото лба к шее. Сурово сдвинутые брови, сжатые челюсти, цепкий взгляд, которым он сразу же просканировал всё.
- Спасибо, что проводил! - сказал он безмолвной плоти, бывшей только что надзирателем. - Шангрий-а, мы за тобой!
Глава 1
Ума в тюрьме тосковала. Она попала в тюрьму 9-АЦ всего пару месяцев назад, но довольно быстро успела как-то пообвыкнуться и с неказистой обстановкой, и с откровенно гадкой пищей. Легко втянулась в работу - ее определили шить робы для учеников Великой Межгалактической Императорской Гимназии, что, в принципе, для сноровистой и способной к ручному труду Умы было делом несложным.
Соседка по камере Уме попалась тоже вполне терпимая. Невысокая, жилистая Шангрия была девицей зубатой, своевольной, но расчетливой и умной. За два месяца соседства Ума увидела семнадцать драк с участием Шангрии, но той удалось увильнуть от ответственности, хотя попадало всем, включая даже невиновных случайных свидетелей вроде Умы. Шангрии Ума побаивалась, но та ее не обижала, хотя и не дружила с ней. Шангрия вообще ни с кем не дружила, а потихоньку пыталась всеми манипулировать. Еще и приворовывала у Умы по мелочи - то одно утянет, то другое. А будучи пойманной с поличным отпиралась поистине с детским изумлением: ничего не знаю, оно само у меня в руках оказалось, валялось тут всеми покинутое, я и пожалела сиротинушку, дай, думаю, возьму себе. Если вовремя хватиться, можно было даже вернуть вещь, если же пропажа не была замечена в ближайшие часы - пиши "пропало", будет Шангрия пользоваться и усом не поведет. Это касалось и куска ароматного травяного мыла, присланного безутешной мамой из дома, и довольно дорогих бусиков из кошачьего глаза, которые для Умы были напоминанием о родителях, так как были ими дарены на совершеннолетие, которое, кстати, и минуло-то всего несколько месяцев назад. Так что была Ума свежа, юна и прекрасна. И сидеть ей оставалось без двух месяцев десять лет.
История эта оказалась стара, как мир. Отвергнутый любовник. Точнее, воздыхатель. Если еще точнее, насильник. Родители поздно нашли друг друга, и долго не могли зачать дитя. Они уже давно смирились с тем, что род их прервется, но Гетая благословила их брак. На исходе пятнадцатого года супружества Рио поняла, что понесла. Радости Юта и Рио не было предела. Малышка родилась точно в срок, пухленькая, с белоснежными кудряшками. Родители души не чаяли в своем сокровище и приложили все силы для того, чтобы Ума получила лучшее образование. Лучшим была Великая Межгалактическая Императорская Гимназия. В ней преподавали различные предметы, от домоводства и до астрофизики, иными словами, в ней преподавали всё. Выпускала ВМИГ специалистов широкого профиля. Любого можно было хоть на карьеры отправить, хоть на научный симпозиум.
Чтобы поступить туда, необходимо было сдать очень сложные тесты по ряду дисциплин, включая математику, научный империализм, химию, языки. Родителям пришлось отправить Уму на все возможные курсы подготовки, потому что общеобразовательная школа не давала необходимой для поступления базы.
Сами родители Умы получили очень престижное образование - Рио закончила Кунелльский Технологический Университет, а Ют - аналогичный Университет в соседнем Горуре. Познакомились они уже зрелыми людьми, на новом месте работы, в Сарбазе, небольшом, но перспективном городке, занимающемся разработкой месторождений драгоценных камней. Они были направлены туда как лучшие специалисты в своих областях. Общая страсть к науке очень скоро сделала их сначала верными соратниками, потом лучшими друзьями, пока однажды они не осознали, что уже долгое время без ума друг от друга. Их объединила наука. Поэтому Рио и Ют хотели для своего ребенка лучшего будущего, чем кулинария и мытье тарелок.
ВМИГ была по сути своей интернатом, то есть ученики находились там всю неделю. В выходной можно было покинуть пределы гимназии, чтобы прогуляться по столице и предаться увеселительным мероприятиям. Поэтому родители вслед за Умой переехали в столицу Империи, чтобы хотя бы раз в неделю видеть дочь. Преподавание велось на всеязыке, кроме того, ученики ВМИГ обязаны были выучить его жестовый и тактильный варианты, в отличие от простых обывателей, которым всеязыка хватало за глаза.
В общем, любой окончивший ВМИГ был ценнейшим кадром, он мог стать дипломатом, переводчиком, музыкантом, писателем, танцором, инженером, техником и с успехом управлять небольшой страной. Умница Ума была девушкой во всех отношениях милой и покладистой, карьерные высоты ее ни в коем случае не прельщали, и, с отличием закончив обучение, она к большому удивлению всех сокурсников и преподавателей, прочивших ей большое будущее в самых разных отраслях науки и дипломатии, устроилась на работу поваром. Увы, но так сложились обстоятельства, которые изменить не представлялось возможным, хотя послушная, залюбленная родителями и, что греха таить, инертная Ума и мысли такой не держала. Слава богам, кулинарничать ей предстояло в Императорском Дворце, что уже само по себе звучит гордо и вроде бы даже неважно становится, кем там Ума будет работать.
Родители, оба профессора, увлеченные наукой люди, нежно влюбленные в циферки и диаграммы, приуныли, так как мечтали видеть свою дочь в лаборатории какого-нибудь научного центра, но спорить не стали, ибо, как никто другой, знали свою тихую дочь. И Императора. Отказать Императору, победив в его ежегодном конкурсе вакансий? Тут нельзя было выбрать, на какую специальность ты претендуешь, программа сама выбирала подходящего на вакантное место человека. Оставалось только надеяться, что Ума будет счастлива среди горшков и кастрюль.
А образование в любом случае было необходимо получить - для развития интеллекта. Чтобы будущему мужу не скучно жилось с милой Умой. Может, хоть замуж выйдет за человека приличного. Поскольку родители очень любили дочь, желали ей счастья, да и сами поздно обрели семью, то это примирило их с новыми жизненными обстоятельствами Умы.
Ведь, пойдя умом в родителей, девушка до сих пор была одинока. Всем известно, что при дворце постоянно находится множество галантных кавалеров. Быть может, будучи окруженной мужчинами, ей удастся составить свое женское счастье. Зря что ли Ума во дворце работает?
Вот и некий высокопоставленный хлыщ тоже решил, что не зря. А исключительно для услаждения его взоров и различных частей тела. И полез Уме под юбку. А Ума была девицей. И услаждать чьи -либо части тела категорически не желала. Вот и оприходовала настойчивого наглеца, вовсю уже лапавшего ее прелести - а там было что полапать, Ума худосочностью не страдала - первым, что попалось под руку. Попалась сковородка. Чугунная. Излишне ретивый воздыхатель пришел в себя уже в этот же день, но гордость его сочла себя уязвленной и потребовала возмездия. К несчастью, оказалось, что неудавшийся насильник еще и родственник самого Императора Ю Пятого, пусть и дальний, седьмая вода на киселе, и даже в Покои не вхож, но это уже никого не волновало.
На Уму повесили кражу определенной суммы денег, выраженной в драгоценных металлах, якобы снятых с тела воздыхателя-злопыхателя. Иначе говоря, обвинили в краже золотой цепочки и фамильного перстня. Они были обнаружены на кухне же, в посуде. Быстренько было сфабриковано дело, а отвергнутый ухажер предложил Уме равноценный с его точки зрения обмен: всего одна горячая ночь - и Ума свободна, как вольный ветер и чиста, как кастрюли в ее кухне.
Но воспитанная честными и справедливыми Ютом и Рио Ума не смогла бы поступиться своими принципами и наотрез отвергла предложение. За что и была наказана расправой в суде. Императорский прокурор в пух и прах разнес защиту, присяжные состояли в той или иной степени родства с битым сковородкой придворным и после почти двух часов унижения Ума была признана виновной чуть ли не в том, что пыталась изнасиловать бедного невинного вьюноша. Которому, к слову, шел пятый десяток. Но намечающаяся лысина и кругленький животик никого не смутили. Вьюнош, и точка.
И Ума отправилась на окраину Галактики шить робы для учеников Великой Межгалактической Императорской Гимназии. На самую отдаленную и недружелюбную планету-тюрьму, куда ссылали самых отъявленных преступников. На Су. Ей названием няни пугали детишек, если те не слушались. Им же угрожали трудным подросткам. Даже самые матёрые нарушители законов ощущали озноб, едва речь заходила о Су. Ибо Су была адом.
Первая разведывательная экспедиции, улетевшие на новооткрытую планету, пропала без вести. Из-за дальности корабль не мог подать сигнал с планеты, так что, когда прошли все сроки, вслед за первой экспедицией на симпатичную планету была послана вторая.
