– И как обычно проходит бал? – Спросила Айви, всё больше заражаясь энтузиазмом Мерси.
Та пожала плечами.
– Ну, как и большинство балов.
Она говорила с такой спокойной уверенностью, словно посетила их добрую сотню. Может, так оно и было. Айви стало неловко, она-то на балах никогда не была. К счастью, Мерси продолжила, избавив её от необходимости уточнять.
– Закуски, танцы, игры и даже выпивка! Немного правда и слабовато, но за счёт школы и такое пойдёт, – она усмехнулась.
Потом подалась вперёд и подмигнула Айви.
– Ну и конечно возможность уединиться с кавалером.
Обычно её такое не смущало, но тут мозг подкинул ей образ Опала в... не совсем приличном виде, и она покраснела.
Мерси беззлобно хохотнула, откидываясь на спинку стула.
– Вижу, у тебя есть кто-то на примете, желаю удачи! В общем, Весенний бал – самое то чтобы поразвлечься и отдохнуть от учёбы. Да и нам, в связи с известными тебе событиями, это особенно не повредит. Ради такого я даже пожертвую прекрасной возможностью для свидания и потащу Хантера с собой в качестве партнёра. Надо же когда-нибудь отдыхать.
Тему объявили через несколько дней. В этом году ей стала вечеринка у ручья, а цветами были выбраны голубой, синий и белый. Мерси, на правах старшекурсницы, придумывала себе платья и постоянно бегала в Мирнавен, чтобы посмотреть то ткань, то украшения, то ещё что-нибудь. Айви повезло меньше.
Как оказалось, сцену для Весеннего бала подготавливают силами первых, вторых и третьих курсов. Об это Мерси сказать ей забыла. И теперь Айви сидела на большом камне с куском воздушной голубой материи в руках, из которой нужно было наделать цветов. Рядом сидел Опал с таким же куском белой материи. Он должен был делать вторую часть цветка. Потом нужно было соединить их и отдать готовые бело-голубые цветы ученику, ответственному за соединение их в гирлянды.
Место для Весеннего бала выбрали очень подходящее – поляну между двумя широкими ручьями. Один был более глубоким и спокойным, второй изобиловал порогами и его воды, весело журча, быстро бежали вперёд.
Уже неделю держалась плюсовая температура. Снег, конечно, ещё не растаял и его убирали специально. К счастью, с элементальными магами это было легко. Хотя Айви слышала как учителя, присматривающие за тем, как идёт «растопка», жаловались, что ученики чуть не спалили все деревья.
Так это было или не так, но сейчас на поляне не было снега, а деревья, кусты и трава вокруг не пострадали. Ну или же им вернули первозданный вид с помощью магии. Лишённые снежного покрова, первоцветы решили, что настало время распускаться: тут и там были видны белые, жёлтые, фиолетовые и голубые цветы.
Опал сам вызвался работать с ней, объясняя это тем, что им нужно наверстать упущенное время. О том, что время упущено по его вине Айви ничего не сказала – она уже давно на него не злилась. Наоборот, она обрадовалась. Не только тому, что они будут работать вместе, но и тому, что ей не придётся смущаться, самой прося его об этом.
И вот теперь они сидели здесь, складывали и сшивали тканевые цветы, говорили о своём проекте. И всё это делало Айви куда счастливее, чем должно было.
До тех пор, пока на горизонте не появилась Перл вон Эст.
Она вошла на поляну с грацией и недоумением принцессы, случайно перепутавшей повороты и оказавшейся на празднике простолюдинов вместо королевского дворца. Как, интересно, её заставили помогать? И не по душу ли Айви она явилась?
Но пока что Перл или не замечала их или делала вид, что не замечает. А вот Опал, похоже, сестру действительно не заметил. Понаблюдав за ней немного, Айви снова переключила всё своё внимание на разговор с альвом.
– Думаю, корень лжеромашки подойдёт. Помнишь, что писал о нём Контело?
Она кивнула.
– Да и в рецепте дыхания зимы он используется почти для того же, что нужно нам. Стоит, может быть, добавить к нему листья южной яблони или мармеладные грибы?
Опал задумался над её вопросом.
– Какая прелесть, – раздалось откуда-то из-за их спин, – смотрю, живёте вы душа в душу.
Айви вздрогнула, а её собеседник смерил сестру недовольным взглядом.
– Перл, оставь нас.
Та и глазом не моргнула.
– Вы здорово подружились, да? Или даже больше? Сидите как два голубка...
Она многозначительно подмигнула.
Айви покраснела, а Опал, наоборот, побледнел. При его и так бледной коже выглядела это жутко: живой мертвец.
Какое-то время он молчал, потом сказал жутко напряжённым голосом.
– Не говори глупостей.
– Верно, – тут же поддакнула сестра, улыбаясь Айви притворно дружелюбной улыбкой, – альв и человек! Да это даже звучит глупо: как птица и свинья.
Она почувствовала, как щёки краснеют от злости на Перл и обиды на Опала. Ладно, может они и не друзья и уж точно не встречаются, но это уже слишком. Разве нет? Если его хорошее отношение к ней – не притворство, то Опал мог бы и заступиться за неё. В конце концов, это его сестра.
Но альв молчал.
Что ж, придётся всё делать самой.
Айви встала, развернулась лицом к Перл, и уже приготовилась высказать ей всё, что думает, как услышала знакомый голос, обладателя которого точно не ожидала здесь встретить.
– Айви походит на птицу куда больше. А вот ты скорее змея.
Рядом с ними остановился Хантер Торп собственной персоной. И, несмотря на то, что он был ниже Перл и такого же хрупкого телосложения, от него исходили сила и уверенность. К тому же он был выпускником и русалом, а эта комбинация производила немного впечатления даже на Перл.
Но она быстро взяла себя в руки.
– Вот значит, – холодно произнесла альва, – как думает рыба.
Хантер не разозлился, вопреки ожиданиям Айви, а только усмехнулся.
– Вы, альвы, такие одинаковые. Даже оскорбления одни и те же. Не один ли мозг у вас на всех?
Перл вскинула голову, в её взгляде мелькнула злость.
– По крайней мере, у меня есть принципы. А ты? Русал! Торп! И якшаешься с человеком!
Хантер повернулся к Опалу.
– А у тебя есть принципы?
Альв, уже выглядящий гораздо спокойнее, ответил:
– Да, – и посмотрел на Перл, – но возможно они отличаются от принципов моей сестры.
Перл обожгла его взглядом.
– Что ж, в таком случае оставляю тебя с твоими принципами в компании тебе подобных.
Айви с Хантером переглянулись. Очевидно, предполагалось, что это будет оскорблением.
Альва удалилась и Айви получила возможность спросить то, что её интересовало:
– Что ты здесь вообще делаешь? То есть, – поспешно поправилась она, – спасибо за помощь. Просто я удивилась. Старшекурсники не обязаны помогать, а ты явно не из тех, кто сделает это по собственной воле.
К её удивлению, Хантер улыбнулся.
– Вот как ты обо мне думаешь? Вообще-то, ты права, но Мерси только и говорит о том, что нужно «развеяться и отдохнуть». Очевидно, это включает в себя и помощь в подготовке Весеннего бала.
– Мерси тоже здесь?
– Конечно. И, если ты не возражаешь, мне надо идти искать её, пока никто не попросил меня помочь.
Он попрощался и исчез среди деревьев на противоположной стороне поляны.
– Так, – подал голос, прозвучавший неожиданно неуверенно, Опал, – как давно ты подружилась с Хантером Торпом?
Айви пожала плечами, вдруг без всякой причины почувствовав лёгкий укол вины.
– Не то чтобы подружилась. Я хотела вступить в Общество Исследователей Мейджхолла. Пришлось искать способ впечатлить его, иначе, сам понимаешь, он бы меня ни за что не взял.
– И ты его нашла.
Она кивнула и усмехнулась.
– Нашла, хоть и пришлось потрудиться. Честно говоря, я думала, что он будет вести себя так, словно я держу в заложниках его семью, друзей, возлюбленную и собаку… но, когда прошёл первый шок, он оказался на удивление дружелюбен.
Опал отвернулся.
– Вот как.
Они продолжили делать цветы в молчании. Айви хотела было вернуться к разговору о проекте, но так и не решилась – очевидно было, что у альва пропало всякое настроение говорить не только о нём, но и о чём-либо вообще. Оставалось только сидеть молча и тихонько проклинать про себя Перл, которая так отчаянно пыталась испортить только зародившиеся хорошие отношения между ними, словно от этого зависела её жизнь.
За два дня до Весеннего бала вернулся Джуэл, и это значило, что Айви не останется без пары. Она долго ходила вокруг Опала – в переносном смысле, конечно – собираясь с силами позвать его, но так и не смогла это сделать. И не то чтобы дело было в Перл. Нет, после их последней стычки отношения между Опалом и Айви не изменились, уж точно не в худшую сторону.
Просто он был альвом, а она была человеком.
Айви не нравилось это осознавать, но здешние стереотипы повлияли и на неё. Она боялась не просто отказа, а насмешки и презрения, которые могли за этим последовать.
«Да что она о себе возомнила?»
У воображаемых магов голоса были очень похожи на голос Перл.
Так что она шла с Джуэлом.
Не то чтобы это её волновало. Не слишком сильно. Конечно, неплохо было бы пойти с Опалом, но это привлекло бы слишком много ненужного внимания. И новые нападки Перл. А с Джуэлом будет весело и безопасно. К тому же, Айви действительно по нему соскучилась.
Хантера больше всего интересовало, достал ли игни артефакты. Вечером в день его возвращения они вчетвером собрались в клубной комнате. Джуэл, бывший здесь впервые, с интересом разглядывал интерьер и удовлетворённо кивнул.
– Похоже на дом родителей в Вулкане.
Айви мысленно отметила, что принимать от него предложения погостить не стоит. Здешняя обстановка казалась ей почти жуткой, пусть и роскошной, но вся эта роскошь давила, грозя раздавить.
Джуэл развернул свёрток из зелёной ткани, в котором оказались две пары серёг, один браслет, точно такой же, какой он дал Айви, две подвески, ожерелье и кольцо.
– Это должно стоить баснословную сумму, – заметила Мерси, перебирая украшения, – твои родители будут в ужасе, когда узнают.
Игни мотнул головой, бубенчики, вплетённые в волосы, зазвенели особенно вызывающе.
– Плевать. Для меня жизнь Мефисто и других магов, которые могут пропасть, стоит гораздо больше.
– Как благородно, – безэмоционально заметил Хантер, выбрав из украшений кольцо и поднеся к глазам. – С этим у нас должно получиться пройти дальше.
– И когда мы идём? – Обеспокоенно спросила Мерси.
Когда русал не ответил сразу, её голос стал более требовательным.
– После бала, я надеюсь?
Хантер вздохнул.
– Да, хорошо, на следующий день после бала. Это вас устроит?
Получив три кивка, он завернул украшения обратно в ткань и забрал. Джуэл не стал возражать.
Бал начинался в десять вечера. Сейчас на часах было только восемь. Айви стояла в комнате, придирчиво разглядывая в зеркале своё отражение. Ей нравилось то, что она видела, но это не мешало сомневаться в том, подходящий ли это наряд для бала.
Женщина, работающая в ателье Мирнавена, оглядев её с головы до ног и узнав, куда ей нужно платье, объявила, что ей отлично подойдёт образ цветочной феи-первоцвета. Айви не очень поняла, что это значит, но звучало неплохо, и она послушно кивнула.
И теперь смотрела на платье с короткой и пышной юбкой из тафты и верхним слоем из атласа, фигурно вырезанного так, чтобы напоминать листья. Атласный лиф на бретелях казался бы слишком простым, если бы не вышивка из белых и серебряных цветов. Платье было нежно-голубого цвета. В тон к нему Айви приобрела обруч на голову, украшенный двумя цветами – белым побольше и серебряным поменьше – и остроносые балетки, к которым пришила ленты: к одной белую, к другой серебряную. Образ дополнили голубые тени, которые Люси нанесла ей на веки.
– Я сама их делаю, – похвасталась она.
У неё тени были тёмно-синие, блестящие, отлично сочетающиеся с синим атласным платьем с лифом без рукавов и длинной узкой юбкой, текучей, как вода. Длинные чёрные кудри слегка распрямилась под весом ракушек, которыми были украшены.
Дверь открылась и вошла Фрида, одетая в атласный – этот материал явно пользовался популярностью в связи с тем, что больше всего напоминал о воде – костюм и тонкую белую рубашку с пышными и длинными манжетами. В руках у неё была шкатулка.
– Арабелла разрешила позаимствовать её украшения! – Радостно провозгласила она.
Содержимое шкатулки тут же было подвергнуто тщательному осмотру. Айви и Люси взяли по паре практически идентичных простых серёжек из речного жемчуга. Айви достала так же нитку бус, а Люси выбрала серебряный кулон, в форме створки ракушки-жемчужницы, с настоящей жемчужиной. Фрида остановилась на серьгах из крупных морских жемчужин, оправленных в серебро и светлой камее с голубой лентой. Потом Люси усадила её перед зеркалом, настаивая что «нужно что-то сделать с волосами», а Айви отправилась к Джуэлу.
Она постучала, изнутри крикнули: «Входи!» Переступив порог комнаты, Айви замерла. Её друг был одет... слишком просто, слишком обычно. Так не по-джуэловски.
Кремовая рубашка, голубой костюм, очень похожий на тот, что был у Фриды. Исчезли и браслеты, и всё то добро, что он вплетал себе в волосы. Только бубенчик на хвосте остался на месте, но теперь серебряный, а не золотой.
Заметив её взгляд, Джуэл смутился.
– Что плохо? Выглядит вроде нормально, хотя я и ощущаю себя... Не собой. Она ещё волосы хотела мне уложить, но я смог сбежать. Ты, кстати, потрясающе выглядишь!
Айви присела на краешек кровати и заинтересованно спросила:
– Кто она?
– Моя младшая сестра – Марджори. Ей мой стиль никогда не нравился.
– Погоди, младшая? – Удивлённо повторила Айви. – Я думала, ты последний из Рейвенскрофтов поступил в Мейджхолл.
Он кивнул.
– Так и есть. Она у нас гений, поступила на два года раньше меня. Сейчас на третьем курсе ВЛЦ.
Эта аббревиатура, озадачившая Айви, когда она столкнулась с ней в начале учёбы, расшифровывалась как врачевание, ле?карство и целительство. Она так и не поняла, в чём разница между ними и кем становятся ученики после выпуска – врачами, лекарями или целителями?
– Выглядишь хорошо, – успокоила она Джуэла, – просто непривычно. Но иногда нужно экспериментировать.
К месту проведения бала учеников доставляли три больших прозрачных платформы. Ночь была тихая и ясная, даже ветер, всегдашний спутник Мейджхолла, утих. Но всё равно Айви было страшновато: платформа казалась такой хрупкой, почти эфемерной. И у неё не было стен, вообще ничего, даже какого-нибудь низенького ограждения. Или дали бы хотя бы возможность сесть. Но нет, ученики стояли, плотно набившись на платформы, и Айви, глядя как первая из них отправляется вниз, боялась оказаться у края.
А вот Джуэла, наоборот, тянуло к краю.
– Оттуда открывается лучший вид, – убеждал он, – пойдём! Я обещаю, что ты не упадёшь, я прослежу за этим.
В конце концов, они оказались у края. Ступив на платформу, Айви вздрогнула и вцепилась в руку Джуэла. И не отпускала до того момента, как платформа остановилась внизу, у поляны.
Ночью она смотрелась совсем по-другому. Что-то сделали с водой в ручьях и теперь она светилась мягким голубым светом. На ветвях деревьев висели бумажные фонарики с вырезанными бабочками, откидывая причудливые тени на землю. Угощения парили прямо в воздухе на досках, накрытых скатертями так, что их было не видно и создавалось ощущение, что еда и напитки медленно летают по поляне на одних только скатертях. Те тоже были очень красивые: жемчужно-белые с серебряными переливами.
Та пожала плечами.
– Ну, как и большинство балов.
Она говорила с такой спокойной уверенностью, словно посетила их добрую сотню. Может, так оно и было. Айви стало неловко, она-то на балах никогда не была. К счастью, Мерси продолжила, избавив её от необходимости уточнять.
– Закуски, танцы, игры и даже выпивка! Немного правда и слабовато, но за счёт школы и такое пойдёт, – она усмехнулась.
Потом подалась вперёд и подмигнула Айви.
– Ну и конечно возможность уединиться с кавалером.
Обычно её такое не смущало, но тут мозг подкинул ей образ Опала в... не совсем приличном виде, и она покраснела.
Мерси беззлобно хохотнула, откидываясь на спинку стула.
– Вижу, у тебя есть кто-то на примете, желаю удачи! В общем, Весенний бал – самое то чтобы поразвлечься и отдохнуть от учёбы. Да и нам, в связи с известными тебе событиями, это особенно не повредит. Ради такого я даже пожертвую прекрасной возможностью для свидания и потащу Хантера с собой в качестве партнёра. Надо же когда-нибудь отдыхать.
Тему объявили через несколько дней. В этом году ей стала вечеринка у ручья, а цветами были выбраны голубой, синий и белый. Мерси, на правах старшекурсницы, придумывала себе платья и постоянно бегала в Мирнавен, чтобы посмотреть то ткань, то украшения, то ещё что-нибудь. Айви повезло меньше.
Как оказалось, сцену для Весеннего бала подготавливают силами первых, вторых и третьих курсов. Об это Мерси сказать ей забыла. И теперь Айви сидела на большом камне с куском воздушной голубой материи в руках, из которой нужно было наделать цветов. Рядом сидел Опал с таким же куском белой материи. Он должен был делать вторую часть цветка. Потом нужно было соединить их и отдать готовые бело-голубые цветы ученику, ответственному за соединение их в гирлянды.
Место для Весеннего бала выбрали очень подходящее – поляну между двумя широкими ручьями. Один был более глубоким и спокойным, второй изобиловал порогами и его воды, весело журча, быстро бежали вперёд.
Уже неделю держалась плюсовая температура. Снег, конечно, ещё не растаял и его убирали специально. К счастью, с элементальными магами это было легко. Хотя Айви слышала как учителя, присматривающие за тем, как идёт «растопка», жаловались, что ученики чуть не спалили все деревья.
Так это было или не так, но сейчас на поляне не было снега, а деревья, кусты и трава вокруг не пострадали. Ну или же им вернули первозданный вид с помощью магии. Лишённые снежного покрова, первоцветы решили, что настало время распускаться: тут и там были видны белые, жёлтые, фиолетовые и голубые цветы.
Опал сам вызвался работать с ней, объясняя это тем, что им нужно наверстать упущенное время. О том, что время упущено по его вине Айви ничего не сказала – она уже давно на него не злилась. Наоборот, она обрадовалась. Не только тому, что они будут работать вместе, но и тому, что ей не придётся смущаться, самой прося его об этом.
И вот теперь они сидели здесь, складывали и сшивали тканевые цветы, говорили о своём проекте. И всё это делало Айви куда счастливее, чем должно было.
До тех пор, пока на горизонте не появилась Перл вон Эст.
Она вошла на поляну с грацией и недоумением принцессы, случайно перепутавшей повороты и оказавшейся на празднике простолюдинов вместо королевского дворца. Как, интересно, её заставили помогать? И не по душу ли Айви она явилась?
Но пока что Перл или не замечала их или делала вид, что не замечает. А вот Опал, похоже, сестру действительно не заметил. Понаблюдав за ней немного, Айви снова переключила всё своё внимание на разговор с альвом.
– Думаю, корень лжеромашки подойдёт. Помнишь, что писал о нём Контело?
Она кивнула.
– Да и в рецепте дыхания зимы он используется почти для того же, что нужно нам. Стоит, может быть, добавить к нему листья южной яблони или мармеладные грибы?
Опал задумался над её вопросом.
– Какая прелесть, – раздалось откуда-то из-за их спин, – смотрю, живёте вы душа в душу.
Айви вздрогнула, а её собеседник смерил сестру недовольным взглядом.
– Перл, оставь нас.
Та и глазом не моргнула.
– Вы здорово подружились, да? Или даже больше? Сидите как два голубка...
Она многозначительно подмигнула.
Айви покраснела, а Опал, наоборот, побледнел. При его и так бледной коже выглядела это жутко: живой мертвец.
Какое-то время он молчал, потом сказал жутко напряжённым голосом.
– Не говори глупостей.
– Верно, – тут же поддакнула сестра, улыбаясь Айви притворно дружелюбной улыбкой, – альв и человек! Да это даже звучит глупо: как птица и свинья.
Она почувствовала, как щёки краснеют от злости на Перл и обиды на Опала. Ладно, может они и не друзья и уж точно не встречаются, но это уже слишком. Разве нет? Если его хорошее отношение к ней – не притворство, то Опал мог бы и заступиться за неё. В конце концов, это его сестра.
Но альв молчал.
Что ж, придётся всё делать самой.
Айви встала, развернулась лицом к Перл, и уже приготовилась высказать ей всё, что думает, как услышала знакомый голос, обладателя которого точно не ожидала здесь встретить.
– Айви походит на птицу куда больше. А вот ты скорее змея.
Рядом с ними остановился Хантер Торп собственной персоной. И, несмотря на то, что он был ниже Перл и такого же хрупкого телосложения, от него исходили сила и уверенность. К тому же он был выпускником и русалом, а эта комбинация производила немного впечатления даже на Перл.
Но она быстро взяла себя в руки.
– Вот значит, – холодно произнесла альва, – как думает рыба.
Хантер не разозлился, вопреки ожиданиям Айви, а только усмехнулся.
– Вы, альвы, такие одинаковые. Даже оскорбления одни и те же. Не один ли мозг у вас на всех?
Перл вскинула голову, в её взгляде мелькнула злость.
– По крайней мере, у меня есть принципы. А ты? Русал! Торп! И якшаешься с человеком!
Хантер повернулся к Опалу.
– А у тебя есть принципы?
Альв, уже выглядящий гораздо спокойнее, ответил:
– Да, – и посмотрел на Перл, – но возможно они отличаются от принципов моей сестры.
Перл обожгла его взглядом.
– Что ж, в таком случае оставляю тебя с твоими принципами в компании тебе подобных.
Айви с Хантером переглянулись. Очевидно, предполагалось, что это будет оскорблением.
Альва удалилась и Айви получила возможность спросить то, что её интересовало:
– Что ты здесь вообще делаешь? То есть, – поспешно поправилась она, – спасибо за помощь. Просто я удивилась. Старшекурсники не обязаны помогать, а ты явно не из тех, кто сделает это по собственной воле.
К её удивлению, Хантер улыбнулся.
– Вот как ты обо мне думаешь? Вообще-то, ты права, но Мерси только и говорит о том, что нужно «развеяться и отдохнуть». Очевидно, это включает в себя и помощь в подготовке Весеннего бала.
– Мерси тоже здесь?
– Конечно. И, если ты не возражаешь, мне надо идти искать её, пока никто не попросил меня помочь.
Он попрощался и исчез среди деревьев на противоположной стороне поляны.
– Так, – подал голос, прозвучавший неожиданно неуверенно, Опал, – как давно ты подружилась с Хантером Торпом?
Айви пожала плечами, вдруг без всякой причины почувствовав лёгкий укол вины.
– Не то чтобы подружилась. Я хотела вступить в Общество Исследователей Мейджхолла. Пришлось искать способ впечатлить его, иначе, сам понимаешь, он бы меня ни за что не взял.
– И ты его нашла.
Она кивнула и усмехнулась.
– Нашла, хоть и пришлось потрудиться. Честно говоря, я думала, что он будет вести себя так, словно я держу в заложниках его семью, друзей, возлюбленную и собаку… но, когда прошёл первый шок, он оказался на удивление дружелюбен.
Опал отвернулся.
– Вот как.
Они продолжили делать цветы в молчании. Айви хотела было вернуться к разговору о проекте, но так и не решилась – очевидно было, что у альва пропало всякое настроение говорить не только о нём, но и о чём-либо вообще. Оставалось только сидеть молча и тихонько проклинать про себя Перл, которая так отчаянно пыталась испортить только зародившиеся хорошие отношения между ними, словно от этого зависела её жизнь.
За два дня до Весеннего бала вернулся Джуэл, и это значило, что Айви не останется без пары. Она долго ходила вокруг Опала – в переносном смысле, конечно – собираясь с силами позвать его, но так и не смогла это сделать. И не то чтобы дело было в Перл. Нет, после их последней стычки отношения между Опалом и Айви не изменились, уж точно не в худшую сторону.
Просто он был альвом, а она была человеком.
Айви не нравилось это осознавать, но здешние стереотипы повлияли и на неё. Она боялась не просто отказа, а насмешки и презрения, которые могли за этим последовать.
«Да что она о себе возомнила?»
У воображаемых магов голоса были очень похожи на голос Перл.
Так что она шла с Джуэлом.
Не то чтобы это её волновало. Не слишком сильно. Конечно, неплохо было бы пойти с Опалом, но это привлекло бы слишком много ненужного внимания. И новые нападки Перл. А с Джуэлом будет весело и безопасно. К тому же, Айви действительно по нему соскучилась.
Хантера больше всего интересовало, достал ли игни артефакты. Вечером в день его возвращения они вчетвером собрались в клубной комнате. Джуэл, бывший здесь впервые, с интересом разглядывал интерьер и удовлетворённо кивнул.
– Похоже на дом родителей в Вулкане.
Айви мысленно отметила, что принимать от него предложения погостить не стоит. Здешняя обстановка казалась ей почти жуткой, пусть и роскошной, но вся эта роскошь давила, грозя раздавить.
Джуэл развернул свёрток из зелёной ткани, в котором оказались две пары серёг, один браслет, точно такой же, какой он дал Айви, две подвески, ожерелье и кольцо.
– Это должно стоить баснословную сумму, – заметила Мерси, перебирая украшения, – твои родители будут в ужасе, когда узнают.
Игни мотнул головой, бубенчики, вплетённые в волосы, зазвенели особенно вызывающе.
– Плевать. Для меня жизнь Мефисто и других магов, которые могут пропасть, стоит гораздо больше.
– Как благородно, – безэмоционально заметил Хантер, выбрав из украшений кольцо и поднеся к глазам. – С этим у нас должно получиться пройти дальше.
– И когда мы идём? – Обеспокоенно спросила Мерси.
Когда русал не ответил сразу, её голос стал более требовательным.
– После бала, я надеюсь?
Хантер вздохнул.
– Да, хорошо, на следующий день после бала. Это вас устроит?
Получив три кивка, он завернул украшения обратно в ткань и забрал. Джуэл не стал возражать.
Бал начинался в десять вечера. Сейчас на часах было только восемь. Айви стояла в комнате, придирчиво разглядывая в зеркале своё отражение. Ей нравилось то, что она видела, но это не мешало сомневаться в том, подходящий ли это наряд для бала.
Женщина, работающая в ателье Мирнавена, оглядев её с головы до ног и узнав, куда ей нужно платье, объявила, что ей отлично подойдёт образ цветочной феи-первоцвета. Айви не очень поняла, что это значит, но звучало неплохо, и она послушно кивнула.
И теперь смотрела на платье с короткой и пышной юбкой из тафты и верхним слоем из атласа, фигурно вырезанного так, чтобы напоминать листья. Атласный лиф на бретелях казался бы слишком простым, если бы не вышивка из белых и серебряных цветов. Платье было нежно-голубого цвета. В тон к нему Айви приобрела обруч на голову, украшенный двумя цветами – белым побольше и серебряным поменьше – и остроносые балетки, к которым пришила ленты: к одной белую, к другой серебряную. Образ дополнили голубые тени, которые Люси нанесла ей на веки.
– Я сама их делаю, – похвасталась она.
У неё тени были тёмно-синие, блестящие, отлично сочетающиеся с синим атласным платьем с лифом без рукавов и длинной узкой юбкой, текучей, как вода. Длинные чёрные кудри слегка распрямилась под весом ракушек, которыми были украшены.
Дверь открылась и вошла Фрида, одетая в атласный – этот материал явно пользовался популярностью в связи с тем, что больше всего напоминал о воде – костюм и тонкую белую рубашку с пышными и длинными манжетами. В руках у неё была шкатулка.
– Арабелла разрешила позаимствовать её украшения! – Радостно провозгласила она.
Содержимое шкатулки тут же было подвергнуто тщательному осмотру. Айви и Люси взяли по паре практически идентичных простых серёжек из речного жемчуга. Айви достала так же нитку бус, а Люси выбрала серебряный кулон, в форме створки ракушки-жемчужницы, с настоящей жемчужиной. Фрида остановилась на серьгах из крупных морских жемчужин, оправленных в серебро и светлой камее с голубой лентой. Потом Люси усадила её перед зеркалом, настаивая что «нужно что-то сделать с волосами», а Айви отправилась к Джуэлу.
Она постучала, изнутри крикнули: «Входи!» Переступив порог комнаты, Айви замерла. Её друг был одет... слишком просто, слишком обычно. Так не по-джуэловски.
Кремовая рубашка, голубой костюм, очень похожий на тот, что был у Фриды. Исчезли и браслеты, и всё то добро, что он вплетал себе в волосы. Только бубенчик на хвосте остался на месте, но теперь серебряный, а не золотой.
Заметив её взгляд, Джуэл смутился.
– Что плохо? Выглядит вроде нормально, хотя я и ощущаю себя... Не собой. Она ещё волосы хотела мне уложить, но я смог сбежать. Ты, кстати, потрясающе выглядишь!
Айви присела на краешек кровати и заинтересованно спросила:
– Кто она?
– Моя младшая сестра – Марджори. Ей мой стиль никогда не нравился.
– Погоди, младшая? – Удивлённо повторила Айви. – Я думала, ты последний из Рейвенскрофтов поступил в Мейджхолл.
Он кивнул.
– Так и есть. Она у нас гений, поступила на два года раньше меня. Сейчас на третьем курсе ВЛЦ.
Эта аббревиатура, озадачившая Айви, когда она столкнулась с ней в начале учёбы, расшифровывалась как врачевание, ле?карство и целительство. Она так и не поняла, в чём разница между ними и кем становятся ученики после выпуска – врачами, лекарями или целителями?
– Выглядишь хорошо, – успокоила она Джуэла, – просто непривычно. Но иногда нужно экспериментировать.
К месту проведения бала учеников доставляли три больших прозрачных платформы. Ночь была тихая и ясная, даже ветер, всегдашний спутник Мейджхолла, утих. Но всё равно Айви было страшновато: платформа казалась такой хрупкой, почти эфемерной. И у неё не было стен, вообще ничего, даже какого-нибудь низенького ограждения. Или дали бы хотя бы возможность сесть. Но нет, ученики стояли, плотно набившись на платформы, и Айви, глядя как первая из них отправляется вниз, боялась оказаться у края.
А вот Джуэла, наоборот, тянуло к краю.
– Оттуда открывается лучший вид, – убеждал он, – пойдём! Я обещаю, что ты не упадёшь, я прослежу за этим.
В конце концов, они оказались у края. Ступив на платформу, Айви вздрогнула и вцепилась в руку Джуэла. И не отпускала до того момента, как платформа остановилась внизу, у поляны.
Ночью она смотрелась совсем по-другому. Что-то сделали с водой в ручьях и теперь она светилась мягким голубым светом. На ветвях деревьев висели бумажные фонарики с вырезанными бабочками, откидывая причудливые тени на землю. Угощения парили прямо в воздухе на досках, накрытых скатертями так, что их было не видно и создавалось ощущение, что еда и напитки медленно летают по поляне на одних только скатертях. Те тоже были очень красивые: жемчужно-белые с серебряными переливами.
