– Значит, подземелья?
Хантер теребил серебряный медальон, который Айви уже приметила раньше. Вещица была явной очень дорогой и не похоже, что он вообще её снимал. Может, только на ночь. И привычку постоянно его касаться Айви тоже заметила.
– Давайте начнём с подземелий, – согласился русал, – какое из открытых самое глубокое? Может, оттуда получится попасть ещё ниже.
Самым глубоким оказался Тайный Ход. Конечно, никаким тайным он не был, но это название, данное много десятилетий назад, когда его только обнаружили, как-то прижилось.
Здесь не располагалось никаких кабинетов или лабораторий. На самом деле, тут вообще ничего не располагалось. Но при этом и закрывать Тайный Ход никто не спешил. Это было странное место, про которое все как будто забыли.
Что им было только на руку.
Айви шла следом за Хантером по узкому, тёмному коридору. Маленькую процессию замыкала Мерси. Их шаги отдавались гулким эхом. В темноте у самой стены что-то зашуршало. Айви повернула голову, но прежде, чем она сумела что-то разглядеть, большой коричневато-серый комок метнулся под ноги Хантеру, а потом к противоположной стене. Русал поморщился.
– Крысы. Похоже, здесь их полно.
Айви поёжилась. У неё первое близкое знакомство с крысами произошло в доме тётушки Белл несколько лет назад. И повторения она не хотела – укус плохо заживал и долго болел.
К счастью остальные крысы здесь были не такими большими и смелыми. Они жались к стенам и старались держаться подальше от вторженцев. Да и та первая, скорее всего так перепугалась, что потеряла способность ориентироваться в пространстве.
– А вот и дверь, – сказала Мерси, указывая вперёд, – они что, и правда держат её открытой?
Дверь была железной, тяжёлой и ржавой, но открылась довольно легко. Правда, им пришлось навалиться на неё втроём.
– Похоже, об этом месте и правда забыли, – пробормотала Айви.
– Или не верят, что кто-то может сунуться сюда по собственной воле, – заметил Хантер, – место и правда не самое живописное.
Айви первой проскользнула в темноту, пока Хантер говорил о чём-то Мерси. В её мозгу болезненно пульсировали мысли о Мефисто и Джуэле. Она не могла ждать больше ни секунды: если это действительно дорога к Сердцу, то Айви пройдёт её первой. Правда, Ключ оставался у русала, но она полагала, что долго его ждать не придётся.
Так и вышло. Хантер шагнул следом за ней... и замер. До этого Айви слышала стук каблуков о каменный пол и вдруг он прекратился. Она обернулась, но ничего не увидела. Дверь вдруг оказалась очень, очень далеко. Но она же сделала всего пару шагов!
И темнота тоже была какая-то неправильная: слишком чёрная, непроглядная.
Она рванула к выходу, но он отдалялся всё быстрее, пока совсем не исчез. Айви вдруг осознала, как здесь холодно.
А здесь – это где? Она не могла вспомнить, как она сюда попала и что хотела здесь сделать. А кто это – она? У неё есть имя, она точно помнила. Но тут ведь никого больше нет, так зачем ей имя? Никто ведь её по нему не назовёт.
Эта мысль вызвала такую волну гнева, что она закричала, но даже не услышала свой крик в этой холодной темноте. Нечестно. Нечестно! Почему у других есть имена и те, кто зовёт их по ним, а у неё нет?
А другие – это кто? Откуда она про них знает?
Что-то обожгло её запястье. Опустив взгляд, она увидела тонкий золотой браслет с малюсеньким зелёным камушком. Поднесла руку к лицу, чтобы рассмотреть его поближе – она не помнила, откуда он у неё – и тут камушек стал жёлтым, а через секунду взорвался золотисто-зелёным цветом.
В следующий миг, открыв глаза, Айви поняла, что лежит на мокром, грязном и холодном каменном полу. Первым порывом было немедленно подняться, но, только слегка приподняв голову, она тут же со стоном опустила её обратно.
Каждое движение, каждый удар сердца отдавались болью в висках. Лоб болел ещё сильнее, а двигать глазами было невозможно. Так что Айви закрыла их и лежала, стараясь даже дышать потише и молясь, чтобы пришло избавление.
– Она очнулась, – шепнул где-то сверху голос Мерси.
Послышались отдалённые шаги. Они приближались и приближались, как-то слишком медленно и неуверенно. Потом кто-то опустился на колени рядом с ней. Айви с трудом приоткрыла глаза и увидела склонившегося над ней Хантера.
– Голова болит? – Спросил он.
– Ага, – с трудом пробормотала она в ответ.
– Открой рот, – приказным тоном велел русал и на это раз Айви его послушала.
Что-то сладкое, но с кисловатым привкусом капнуло ей на язык. Она сглотнула и тут же почувствовала, как головная боль утихает. Благословенны волшебные снадобья!
Айви смогла открыть глаза и сесть. Постепенно вернулись воспоминания о том, что произошло в темноте. Она поёжилась. Ну и жуть! Она забыла себя, забыла вообще всё. Хорошо, что браслет, который подарил ей Джуэл… Браслет!
Айви опустила голову. Браслет, всё такой же золотой и блестящий, охватывал её запястье. А вот драгоценный камешек сильно потемнел и треснул посередине. Должно быть, именно камень и защитил Айви. Выходит, Джуэл дал ей не просто дорогую безделушку.
– Как ты? – С таким искренним беспокойством спросил Хантер, что Айви покосилась на него с подозрением. – Лучше?
– Да, намного, спасибо.
Мерси покачала головой.
– Благодарить тебе нужно вот это, – она указала на браслет, – где ты вообще взяла такой сильный артефакт? Он полностью уничтожил темноту.
– Это подарок, – ответила Айви, дотрагиваясь до треснувшего камешка – на ощупь тот оказался очень тёплым, почти горячим.
– Можешь встать? – Всё с той же непривычной и почти пугающей заботой спросил Хантер.
Она легко поднялась, помахала руками и даже попрыгала, демонстрируя русалу, что она в полном порядке – только бы он прекратил говорить с ней как с внезапно обретённой сестрой.
Мерси хмыкнула.
– Похоже, с ней всё отлично.
– Ты можешь идти дальше? – Спросил Хантер уже почти своим обычным тоном. – Теперь я более чем уверен, что мы на правильном пути.
– Конечно, могу! – Уверила его Айви.
И они пошли дальше. Коридор, выглядевший теперь ещё хуже, резко повернул вниз. Спустя минут пятнадцать ходьбы, Айви начала задумываться, насколько глубоко они под землёй. И как долго им ещё идти. И что ждёт их в конце этого пути?
Оказалось, что ждала их очередная дверь. Старая, покорёженная, частично съехавшая с петель. Голубая краска, которой она была когда-то очень давно покрашена, облупилась и облезла. Самая обычная дверь.
Во всяком случае, такой она показалась Айви. А вот Хантер и Мерси сразу же заметили, что что-то не так.
– Ты тоже это чувствуешь? – Спросила девушка, прикладывая к шершавой поверхности руку.
Русал кивнул.
– Магия просто невероятная. А ведь ей не одна сотня лет. Посмотрим, отреагирует ли она на Ключ.
Айви могло и показаться, но при последнем слове воздух как-то странно дрогнул и потяжелел, и сами стены как будто задержали дыхание.
Хантер вынул из сумки шар, завёрнутый в ткань. Взглянул на дверь и начал медленно его разворачивать. Передал Ключ Мерси на несколько секунд – та взяла его с явной опаской – убрал ткань в сумку и снова забрал.
Айви шагнула поближе к русалу: ей вдруг стало очень не по себе. Воздух в коридоре в одно мгновение словно наэлектризовался, ей почудился запах грозы.
И тут раздался грохот.
Айви вздрогнула, но всё произошло так быстро, что она и понять не успела, не то, что испугаться. А на месте старой голубой двери теперь возвышалась другая: каменная, больше и шире, испещрённая какими-то надписями на незнакомом языке. К ней вели две широкие ступени, а по краям стояли статуи женщин-горгулий, в которых без труда угадывались черты Гвинетты Астории Мортенус.
– Может, альвой она и не была, – хмыкнула Мерси, – но тщеславия ей, похоже, не занимать.
Хантер, игнорируя статуи, поднялся по ступенькам.
– В двери углубление, – сказал он напряжённым голосом, – идите сюда, я вставлю Ключ.
Айви оторвалась от созерцания статуй, очень красивых на её взгляд, мастер явно знал, что делает, и встала рядом с русалом. С другой стороны подошла Мерси. Шар мягко скользнул в углубление и Хантер несильно нажал на него. Раздался щелчок, туман внутри Ключа окрасился во все цвета радуги, мягкое свечение усилилось.
Дверь открывалась очень, очень медленно и Айви ничего не могла разглядеть. Казалось, что по ту сторону только чернота.
Чернота. Сплошная и непроглядная.
Она невольно отступила.
– Это разве не… – Испуганно начала она, но договорить не успела.
Чёрные щупальца, состоящие как будто из очень густых чернил, пробрались сквозь щель и стремительно бросились к ним. Одно из них схватил Мерси за ногу, второе – попыталось обвить горло Айви, но она успела увернуться.
Мерси тоже легко освободилась, но щупалец становилось всё больше и больше. Чем шире открывалась дверь, тем хуже им приходилось.
– Закрой её! – Крикнула Мерси, отбиваясь сразу от шести щупалец. – Втроём нам тут не справиться!
Айви польстило, что она сказала «втроём», но это было явное преувеличение. Она отбежала как можно дальше от двери и только и могла, что уворачиваться, совершенно ничем не помогая. В какой-то момент ей захотелось позвать Дарру, но Айви, с почти детским упрямством, немного неуместным в такой ситуации, приказала себе этого не делать. Она не должна постоянно надеяться на фамильяра.
Но вот Хантеру удалось достать Ключ и дверь начала закрываться. Щупальца, поняв, что вторжение отменяется, втянулись внутрь.
– Какая же гадость, – пробормотала Мерси, отчищая с юбки чёрную жижу, – и как нам с ними бороться?
Взгляд Хантера упал на браслет у Айви на запястье, и она тут же поняла, о чём он думает.
– Я узнаю у друга, – пообещала она.
Секунду русал выглядел растерянным и удивлённым, словно Айви прочитала его мысли, а потом кивнул.
– Хорошо. Скажи, как только что-нибудь узнаешь.
Айви волновалась о том, как Джуэл воспримет её рассказ. Но, выслушав историю об исчезновение тёмной зоны, тот только обрадовался.
– Если мы сможем уничтожить ту штуку, войти в Сердце и всё исправить, то и Мефисто вернётся, так? – Снова повторил он. – Он исчез меньше чем полмесяца назад, наверняка у нас ещё есть время!
Айви кивнула, испытывая чувство дежавю. Правда, сейчас её больше интересовала кое-что другое.
– Зачем ты дал мне этот браслет?
Джуэл удивлённо моргнул, словно не понимал, как можно задать такой глупый вопрос.
– Чтобы он тебя защищал, конечно же! Ты ведь была совсем незнакома с Мейджхоллом и магическим миром. К тому же, магии в тебе немного и ты была первым человеком в академии. Лакомый кусочек для многих магов… по разным причинам.
Айви нахмурилась.
– Но я не очень понимаю, как он работал. Разве до этого я не побывала в десятках опасных ситуаций? Почему он сработал только тогда, в темноте?
Джуэл довольно улыбнулся, и это была почти обычная его улыбка. Похоже, что мистер Гримальди оказался прав – со временем он оправился и ему стало лучше.
– Это как раз самое лучшее! Этот артефакт очень умный… был. Набор золотых украшений передаётся у нас из поколения в поколение, они невероятно мощные – какая-то сложная древняя магия, сейчас так уже не могут. Этот браслет понимал, когда его сила действительно необходима, а когда владелец может справиться сам или кто-нибудь подоспеет к нему на помощь.
Джуэл ненадолго замолчал, а потом продолжил, вдруг потяжелевшим, куда более тихим и менее эмоциональным голосом.
– Выходит, в темноте у тебя не было шансов – ничто другое не могло тебя спасти.
Не нужно было быть гением, чтобы понять, что он снова думает о Мефисто. Но если тот исчез в такой же темноте, а потом та попыталась забрать ещё и Айви… Значит ли это, что одной «жертвы» Сердцу больше недостаточно? И может пропасть кто-то ещё, раз уж она смогла сбежать?
– Я заберу другие артефакты, – нарушил затянувшееся молчание Джуэл, – если Торп считает, что это может помочь. Но, чур, я иду с вами. И это не обсуждается!
Хантер, когда она передала ему слова Джуэла, возражать не стал. Айви подозревала, что сейчас, когда они были так близки к Сердцу, русал готов был согласиться на что угодно.
Конечно, артефакты нельзя было доставить в Мейджхолл за один день. Не говоря уже о том, что Рейвенскрофты наверняка были бы не в восторге, узнав, как их собираются использовать. Джуэл со вздохом неодобрения признал, что сохранность старинных драгоценностей волнует его семью намного больше, чем исчезновения в школе. Своим детям они по одному выдали, так что в случае чего те под защитой, а до других им дела нет.
Так что игни нужна была веская причина чтобы отлучиться из Мейджхолла во Флэмфилд, не вызывая подозрений учителей и родственников. А потом нужно ещё потихоньку выкрасть артефакты – а они охраняются так, что любой магический банк удавится от зависти – и вернуться в школу прежде, чем пропажа будет обнаружена.
– У меня среди родственников сложилась… определённая репутация, – признался Джуэл, – если они узнают, что артефакты пропали, то, после слуг и работников, подумают на меня. Пожалуй, даже до слуг и работников, просто правила приличия не позволят им об этом сказать.
Предлог для того, чтобы отправить Джуэла домой, нашёлся легче, чем они думали. В конце концов, разве его сосед, с которым он здорово подружился, не стал очередной жертвой исчезновений в Мейджхолле? Такое кого угодно подкосит, а уж тем более кого-то настолько впечатлительного и остро чувствующего, как Джуэл. Не лучше ли после такого провести немного времени вдалеке от школы, в привычной обстановке, в кругу родных?..
Итак, игни уехал домой, а Айви, чтобы не маяться от ожидания, с головой погрузилась в учёбу. Однако оказалось, что учёба – не единственное, чем она может отвлечься.
Айви сидела за столом в Обеденном зале вместе с Мерси – в последнее время они неплохо сдружились. Девушка предпочитала её компанию компании Хантера, объясняя это тем, что, вплотную приблизившись к разгадке исчезновений, тот стал абсолютно невыносим и не может дольше нескольких секунд поддерживать беседу о чём-нибудь другом.
– Это меня просто убивает, – делилась она, мешая чай так, что ложка громко звенела о стенки чашки, – я его спрашиваю, с кем он идёт на Весенний бал, а он смотрит таким взглядом, словно никогда о нём не слышал.
Айви, которая только что откусила приличный кусок вишнёвого пирога, поспешно прожевала его и проглотила.
– Я действительно о таком не слышала, – призналась она, – что это за бал?
Мерси просияла.
– О, не переживай, скоро все только о нём и будут болтать. Это ежегодный бал, проводящийся тридцать первого марта. Темы или цвета каждый год разные, но обязательно что-то связанное с природой, весной, возрождением жизни... ну знаешь, всё такое. В прошлом году это был розовый сад, в позапрошлом – волшебный лес. А в мой первый год в Мейджхолле темой были первоцветы. Иногда темы очень похожи, сложно каждый год выдумывать что-то новое, но всё равно очень интересно. Вот объявят тему, и увидишь, как изменится атмосфера!
Айви слушала с интересом, уже представляя себя в роскошном платье, идущую по... По чему?
– А где проводится Весенний бал?
Мерси широко улыбнулась.
– О, это моя любимая часть – его проводят в карьере!
– В карьере? – Удивилась Айви.
– Именно! Каждый раз в новом месте, лучше всего подходящем для темы года. Большинство учеников не то, что вы – зельевары. Они и в карьере то почти не бывают. Так что для них это шанс посмотреть, над чем летает их школа.
Хантер теребил серебряный медальон, который Айви уже приметила раньше. Вещица была явной очень дорогой и не похоже, что он вообще её снимал. Может, только на ночь. И привычку постоянно его касаться Айви тоже заметила.
– Давайте начнём с подземелий, – согласился русал, – какое из открытых самое глубокое? Может, оттуда получится попасть ещё ниже.
Самым глубоким оказался Тайный Ход. Конечно, никаким тайным он не был, но это название, данное много десятилетий назад, когда его только обнаружили, как-то прижилось.
Здесь не располагалось никаких кабинетов или лабораторий. На самом деле, тут вообще ничего не располагалось. Но при этом и закрывать Тайный Ход никто не спешил. Это было странное место, про которое все как будто забыли.
Что им было только на руку.
Айви шла следом за Хантером по узкому, тёмному коридору. Маленькую процессию замыкала Мерси. Их шаги отдавались гулким эхом. В темноте у самой стены что-то зашуршало. Айви повернула голову, но прежде, чем она сумела что-то разглядеть, большой коричневато-серый комок метнулся под ноги Хантеру, а потом к противоположной стене. Русал поморщился.
– Крысы. Похоже, здесь их полно.
Айви поёжилась. У неё первое близкое знакомство с крысами произошло в доме тётушки Белл несколько лет назад. И повторения она не хотела – укус плохо заживал и долго болел.
К счастью остальные крысы здесь были не такими большими и смелыми. Они жались к стенам и старались держаться подальше от вторженцев. Да и та первая, скорее всего так перепугалась, что потеряла способность ориентироваться в пространстве.
– А вот и дверь, – сказала Мерси, указывая вперёд, – они что, и правда держат её открытой?
Дверь была железной, тяжёлой и ржавой, но открылась довольно легко. Правда, им пришлось навалиться на неё втроём.
– Похоже, об этом месте и правда забыли, – пробормотала Айви.
– Или не верят, что кто-то может сунуться сюда по собственной воле, – заметил Хантер, – место и правда не самое живописное.
Айви первой проскользнула в темноту, пока Хантер говорил о чём-то Мерси. В её мозгу болезненно пульсировали мысли о Мефисто и Джуэле. Она не могла ждать больше ни секунды: если это действительно дорога к Сердцу, то Айви пройдёт её первой. Правда, Ключ оставался у русала, но она полагала, что долго его ждать не придётся.
Так и вышло. Хантер шагнул следом за ней... и замер. До этого Айви слышала стук каблуков о каменный пол и вдруг он прекратился. Она обернулась, но ничего не увидела. Дверь вдруг оказалась очень, очень далеко. Но она же сделала всего пару шагов!
И темнота тоже была какая-то неправильная: слишком чёрная, непроглядная.
Она рванула к выходу, но он отдалялся всё быстрее, пока совсем не исчез. Айви вдруг осознала, как здесь холодно.
А здесь – это где? Она не могла вспомнить, как она сюда попала и что хотела здесь сделать. А кто это – она? У неё есть имя, она точно помнила. Но тут ведь никого больше нет, так зачем ей имя? Никто ведь её по нему не назовёт.
Эта мысль вызвала такую волну гнева, что она закричала, но даже не услышала свой крик в этой холодной темноте. Нечестно. Нечестно! Почему у других есть имена и те, кто зовёт их по ним, а у неё нет?
А другие – это кто? Откуда она про них знает?
Что-то обожгло её запястье. Опустив взгляд, она увидела тонкий золотой браслет с малюсеньким зелёным камушком. Поднесла руку к лицу, чтобы рассмотреть его поближе – она не помнила, откуда он у неё – и тут камушек стал жёлтым, а через секунду взорвался золотисто-зелёным цветом.
В следующий миг, открыв глаза, Айви поняла, что лежит на мокром, грязном и холодном каменном полу. Первым порывом было немедленно подняться, но, только слегка приподняв голову, она тут же со стоном опустила её обратно.
Каждое движение, каждый удар сердца отдавались болью в висках. Лоб болел ещё сильнее, а двигать глазами было невозможно. Так что Айви закрыла их и лежала, стараясь даже дышать потише и молясь, чтобы пришло избавление.
– Она очнулась, – шепнул где-то сверху голос Мерси.
Послышались отдалённые шаги. Они приближались и приближались, как-то слишком медленно и неуверенно. Потом кто-то опустился на колени рядом с ней. Айви с трудом приоткрыла глаза и увидела склонившегося над ней Хантера.
– Голова болит? – Спросил он.
– Ага, – с трудом пробормотала она в ответ.
– Открой рот, – приказным тоном велел русал и на это раз Айви его послушала.
Что-то сладкое, но с кисловатым привкусом капнуло ей на язык. Она сглотнула и тут же почувствовала, как головная боль утихает. Благословенны волшебные снадобья!
Айви смогла открыть глаза и сесть. Постепенно вернулись воспоминания о том, что произошло в темноте. Она поёжилась. Ну и жуть! Она забыла себя, забыла вообще всё. Хорошо, что браслет, который подарил ей Джуэл… Браслет!
Айви опустила голову. Браслет, всё такой же золотой и блестящий, охватывал её запястье. А вот драгоценный камешек сильно потемнел и треснул посередине. Должно быть, именно камень и защитил Айви. Выходит, Джуэл дал ей не просто дорогую безделушку.
– Как ты? – С таким искренним беспокойством спросил Хантер, что Айви покосилась на него с подозрением. – Лучше?
– Да, намного, спасибо.
Мерси покачала головой.
– Благодарить тебе нужно вот это, – она указала на браслет, – где ты вообще взяла такой сильный артефакт? Он полностью уничтожил темноту.
– Это подарок, – ответила Айви, дотрагиваясь до треснувшего камешка – на ощупь тот оказался очень тёплым, почти горячим.
– Можешь встать? – Всё с той же непривычной и почти пугающей заботой спросил Хантер.
Она легко поднялась, помахала руками и даже попрыгала, демонстрируя русалу, что она в полном порядке – только бы он прекратил говорить с ней как с внезапно обретённой сестрой.
Мерси хмыкнула.
– Похоже, с ней всё отлично.
– Ты можешь идти дальше? – Спросил Хантер уже почти своим обычным тоном. – Теперь я более чем уверен, что мы на правильном пути.
– Конечно, могу! – Уверила его Айви.
И они пошли дальше. Коридор, выглядевший теперь ещё хуже, резко повернул вниз. Спустя минут пятнадцать ходьбы, Айви начала задумываться, насколько глубоко они под землёй. И как долго им ещё идти. И что ждёт их в конце этого пути?
Оказалось, что ждала их очередная дверь. Старая, покорёженная, частично съехавшая с петель. Голубая краска, которой она была когда-то очень давно покрашена, облупилась и облезла. Самая обычная дверь.
Во всяком случае, такой она показалась Айви. А вот Хантер и Мерси сразу же заметили, что что-то не так.
– Ты тоже это чувствуешь? – Спросила девушка, прикладывая к шершавой поверхности руку.
Русал кивнул.
– Магия просто невероятная. А ведь ей не одна сотня лет. Посмотрим, отреагирует ли она на Ключ.
Айви могло и показаться, но при последнем слове воздух как-то странно дрогнул и потяжелел, и сами стены как будто задержали дыхание.
Хантер вынул из сумки шар, завёрнутый в ткань. Взглянул на дверь и начал медленно его разворачивать. Передал Ключ Мерси на несколько секунд – та взяла его с явной опаской – убрал ткань в сумку и снова забрал.
Айви шагнула поближе к русалу: ей вдруг стало очень не по себе. Воздух в коридоре в одно мгновение словно наэлектризовался, ей почудился запах грозы.
И тут раздался грохот.
Айви вздрогнула, но всё произошло так быстро, что она и понять не успела, не то, что испугаться. А на месте старой голубой двери теперь возвышалась другая: каменная, больше и шире, испещрённая какими-то надписями на незнакомом языке. К ней вели две широкие ступени, а по краям стояли статуи женщин-горгулий, в которых без труда угадывались черты Гвинетты Астории Мортенус.
– Может, альвой она и не была, – хмыкнула Мерси, – но тщеславия ей, похоже, не занимать.
Хантер, игнорируя статуи, поднялся по ступенькам.
– В двери углубление, – сказал он напряжённым голосом, – идите сюда, я вставлю Ключ.
Айви оторвалась от созерцания статуй, очень красивых на её взгляд, мастер явно знал, что делает, и встала рядом с русалом. С другой стороны подошла Мерси. Шар мягко скользнул в углубление и Хантер несильно нажал на него. Раздался щелчок, туман внутри Ключа окрасился во все цвета радуги, мягкое свечение усилилось.
Дверь открывалась очень, очень медленно и Айви ничего не могла разглядеть. Казалось, что по ту сторону только чернота.
Чернота. Сплошная и непроглядная.
Она невольно отступила.
– Это разве не… – Испуганно начала она, но договорить не успела.
Чёрные щупальца, состоящие как будто из очень густых чернил, пробрались сквозь щель и стремительно бросились к ним. Одно из них схватил Мерси за ногу, второе – попыталось обвить горло Айви, но она успела увернуться.
Мерси тоже легко освободилась, но щупалец становилось всё больше и больше. Чем шире открывалась дверь, тем хуже им приходилось.
– Закрой её! – Крикнула Мерси, отбиваясь сразу от шести щупалец. – Втроём нам тут не справиться!
Айви польстило, что она сказала «втроём», но это было явное преувеличение. Она отбежала как можно дальше от двери и только и могла, что уворачиваться, совершенно ничем не помогая. В какой-то момент ей захотелось позвать Дарру, но Айви, с почти детским упрямством, немного неуместным в такой ситуации, приказала себе этого не делать. Она не должна постоянно надеяться на фамильяра.
Но вот Хантеру удалось достать Ключ и дверь начала закрываться. Щупальца, поняв, что вторжение отменяется, втянулись внутрь.
– Какая же гадость, – пробормотала Мерси, отчищая с юбки чёрную жижу, – и как нам с ними бороться?
Взгляд Хантера упал на браслет у Айви на запястье, и она тут же поняла, о чём он думает.
– Я узнаю у друга, – пообещала она.
Секунду русал выглядел растерянным и удивлённым, словно Айви прочитала его мысли, а потом кивнул.
– Хорошо. Скажи, как только что-нибудь узнаешь.
Глава II
Айви волновалась о том, как Джуэл воспримет её рассказ. Но, выслушав историю об исчезновение тёмной зоны, тот только обрадовался.
– Если мы сможем уничтожить ту штуку, войти в Сердце и всё исправить, то и Мефисто вернётся, так? – Снова повторил он. – Он исчез меньше чем полмесяца назад, наверняка у нас ещё есть время!
Айви кивнула, испытывая чувство дежавю. Правда, сейчас её больше интересовала кое-что другое.
– Зачем ты дал мне этот браслет?
Джуэл удивлённо моргнул, словно не понимал, как можно задать такой глупый вопрос.
– Чтобы он тебя защищал, конечно же! Ты ведь была совсем незнакома с Мейджхоллом и магическим миром. К тому же, магии в тебе немного и ты была первым человеком в академии. Лакомый кусочек для многих магов… по разным причинам.
Айви нахмурилась.
– Но я не очень понимаю, как он работал. Разве до этого я не побывала в десятках опасных ситуаций? Почему он сработал только тогда, в темноте?
Джуэл довольно улыбнулся, и это была почти обычная его улыбка. Похоже, что мистер Гримальди оказался прав – со временем он оправился и ему стало лучше.
– Это как раз самое лучшее! Этот артефакт очень умный… был. Набор золотых украшений передаётся у нас из поколения в поколение, они невероятно мощные – какая-то сложная древняя магия, сейчас так уже не могут. Этот браслет понимал, когда его сила действительно необходима, а когда владелец может справиться сам или кто-нибудь подоспеет к нему на помощь.
Джуэл ненадолго замолчал, а потом продолжил, вдруг потяжелевшим, куда более тихим и менее эмоциональным голосом.
– Выходит, в темноте у тебя не было шансов – ничто другое не могло тебя спасти.
Не нужно было быть гением, чтобы понять, что он снова думает о Мефисто. Но если тот исчез в такой же темноте, а потом та попыталась забрать ещё и Айви… Значит ли это, что одной «жертвы» Сердцу больше недостаточно? И может пропасть кто-то ещё, раз уж она смогла сбежать?
– Я заберу другие артефакты, – нарушил затянувшееся молчание Джуэл, – если Торп считает, что это может помочь. Но, чур, я иду с вами. И это не обсуждается!
Хантер, когда она передала ему слова Джуэла, возражать не стал. Айви подозревала, что сейчас, когда они были так близки к Сердцу, русал готов был согласиться на что угодно.
Конечно, артефакты нельзя было доставить в Мейджхолл за один день. Не говоря уже о том, что Рейвенскрофты наверняка были бы не в восторге, узнав, как их собираются использовать. Джуэл со вздохом неодобрения признал, что сохранность старинных драгоценностей волнует его семью намного больше, чем исчезновения в школе. Своим детям они по одному выдали, так что в случае чего те под защитой, а до других им дела нет.
Так что игни нужна была веская причина чтобы отлучиться из Мейджхолла во Флэмфилд, не вызывая подозрений учителей и родственников. А потом нужно ещё потихоньку выкрасть артефакты – а они охраняются так, что любой магический банк удавится от зависти – и вернуться в школу прежде, чем пропажа будет обнаружена.
– У меня среди родственников сложилась… определённая репутация, – признался Джуэл, – если они узнают, что артефакты пропали, то, после слуг и работников, подумают на меня. Пожалуй, даже до слуг и работников, просто правила приличия не позволят им об этом сказать.
Предлог для того, чтобы отправить Джуэла домой, нашёлся легче, чем они думали. В конце концов, разве его сосед, с которым он здорово подружился, не стал очередной жертвой исчезновений в Мейджхолле? Такое кого угодно подкосит, а уж тем более кого-то настолько впечатлительного и остро чувствующего, как Джуэл. Не лучше ли после такого провести немного времени вдалеке от школы, в привычной обстановке, в кругу родных?..
Итак, игни уехал домой, а Айви, чтобы не маяться от ожидания, с головой погрузилась в учёбу. Однако оказалось, что учёба – не единственное, чем она может отвлечься.
Айви сидела за столом в Обеденном зале вместе с Мерси – в последнее время они неплохо сдружились. Девушка предпочитала её компанию компании Хантера, объясняя это тем, что, вплотную приблизившись к разгадке исчезновений, тот стал абсолютно невыносим и не может дольше нескольких секунд поддерживать беседу о чём-нибудь другом.
– Это меня просто убивает, – делилась она, мешая чай так, что ложка громко звенела о стенки чашки, – я его спрашиваю, с кем он идёт на Весенний бал, а он смотрит таким взглядом, словно никогда о нём не слышал.
Айви, которая только что откусила приличный кусок вишнёвого пирога, поспешно прожевала его и проглотила.
– Я действительно о таком не слышала, – призналась она, – что это за бал?
Мерси просияла.
– О, не переживай, скоро все только о нём и будут болтать. Это ежегодный бал, проводящийся тридцать первого марта. Темы или цвета каждый год разные, но обязательно что-то связанное с природой, весной, возрождением жизни... ну знаешь, всё такое. В прошлом году это был розовый сад, в позапрошлом – волшебный лес. А в мой первый год в Мейджхолле темой были первоцветы. Иногда темы очень похожи, сложно каждый год выдумывать что-то новое, но всё равно очень интересно. Вот объявят тему, и увидишь, как изменится атмосфера!
Айви слушала с интересом, уже представляя себя в роскошном платье, идущую по... По чему?
– А где проводится Весенний бал?
Мерси широко улыбнулась.
– О, это моя любимая часть – его проводят в карьере!
– В карьере? – Удивилась Айви.
– Именно! Каждый раз в новом месте, лучше всего подходящем для темы года. Большинство учеников не то, что вы – зельевары. Они и в карьере то почти не бывают. Так что для них это шанс посмотреть, над чем летает их школа.
