Два мира властвуют от века,
Два равноправных бытия:
Один объемлет человека,
Другой — душа и мысль моя.
И как в росинке чуть заметной
Весь солнца лик ты узнаешь,
Так слитно в глубине заветной
Всё мирозданье ты найдешь.
Не лжива юная отвага:
Согнись над роковым трудом —
И мир свои раскроет блага;
Но быть не мысли божеством.
И даже в час отдохновенья.
Подъемля потное чело,
Не бойся горького сравненья
И различай добро и зло.
Но если на крылах гордыни
Познать дерзаешь ты как бог,
Не заноси же в мир святыни
Своих невольничьих тревог.
Пари всезрящий и всесильный,
И с незапятнанных высот
Добро и зло, как прах могильный,
В толпы людские отпадёт.
Афанасий Фет «Добро и зло»
Грань Рубина. 1
— Граф Альвос Антальтэ, Глава Совета, известного под названием Десятка Ближних Городов, отвечающего за сохранение, безопасность и процветание важнейших точек нашего королевства, — возвестил Гэлдэвэр. Златовласый гигант, рост которого равнялся приблизительно пяти метрам, пригнулся, чтобы влезть в дверной проём. Не стоило упрекать строителей королевского замка Ринкии: Гэлдэвэр даже по меркам своего народа был куда выше среднего роста. Глава Десятка Ближних, будучи обычным человеком куда ниже среднего роста, а потому до того легко затерявшийся на фоне дворцового стража, наконец вынырнул откуда-то из-за спины Гэлдэвэра и затравленно огляделся.
Альвоса явно не впечатляло внутреннее убранство замка. Он был безразличен к старинным гобеленам и витражным окнам, запечатлевшим важнейшие моменты в истории развития королевства; величественным сводам и роскошным золочёным канделябрам. Особым вниманием Глава Совета удостоил только огромную карту мира, расположившуюся на правой стене — даже пробежался взглядом по всем восьми островам-королевствам.
— Их Величества Королева Аглая и Король Рэр в данный момент не могут принять графа. Они находятся на запланированной встрече с королём Алумии, — сказал Гэлдэвэр, делая упор на слове «запланированной», как бы намекая Альвосу, что так бессовестно напрашиваться в замок, как он сделал это сегодня, всё же не стоит, — и освободятся лишь к вечернему празднеству. Но поскольку Вы настояли, что принесённые сведения напрямую касаются безопасности королевства и недавних происшествий, среди которых массовые исчезновения людей и поджоги, и должны быть предоставлены хоть и немедленно, но Вами лично, Вас примет кронпринц Алиус.
Кронпринц сидел на троне неподвижно. Он был настолько бледен, что мог бы слиться с белокаменными стенами замка. В этом нелёгком деле принцу также отлично помогала и белая полумаска с мелким красным камнем, очертаниями напоминавшим звезду, полностью закрывавшая правую часть его лица. Не затерялся Алиус среди общей обстановки зала лишь благодаря россыпи золотистых узоров на одежде, слегка сверкающих в свете огня свечей, и ниспадающему изумрудному плащу. Пурпурная рубашка, изумруд и золота плаща — цвета королевского герба Ринкии. В целом вид у него был безжизненный, казалось, что обращаться к нему — всё равно, что обращаться к статуе в саду.
Проситель после кивка Гэлдэвэра подошёл ближе, встал на одно колено и уважительно склонил голову.
— Придворный маг, обязанный по закону присутствовать на подобных аудиенциях, сейчас при королеве. Поэтому сегодня магистра также заменит его ученик, — добавил гигант, коротко поклонился, но не ушёл, а встал около входа в зал и больше не произнёс ни слова до самого конца приёма.
— Встаньте, — раздался бархатный голос Алиуса.
Альвос покорно поднялся сам, но поднять свой взгляд на кронпринца так и не посмел, а ученик магистра был ему интересен столько же, сколько белокаменные стены замка.
— Говорите.
— Ваше Высочество! Недавние события не могли обойти меня стороной, — начал граф так, будто достаточно долго учился у самого паршивого актёра уличного театра. — Люди пропадают прямо из своих домов, а некоторые из них обращаются в пепел, целые каменные деревни сгорают за считанные секунды. Некие разбойники в воронёных латах, прозванные в народе Чёрными Рыцарями, громят всё в округе и мародёрствуют. Всё это так ужасно. И никто не может найти преступников уже немногим больше полугода. У меня, однако, есть некоторые основания полагать, что виновники всех этих бед — тёмные маги, — тут Альвос выдержал драматичную паузу, но кронпринц так и не задал ожидаемый вопрос «неужели?» и даже вовсе никак не отреагировал на это известие. Эффект был загублен. Раздосадованный граф продолжил:
— Дело в том, что только тёмная магия способна на физические разрушения, только она оставляет после себя руины и пепелища. Мои люди проверили эту информацию в различных источниках. Они провели исследование, обратились к самым древним магическим трактатам, посетили даже давно заброшенные библиотеки наших восточных соседей — королевства Фланс. А Фланс ведь недаром называют центром мудрости и колдовского искусства. Если где и можно найти самые точные сведения о способностях…иных, то только там. Глава тёмного ордена магов тем временем всё отрицает, на контакт не идёт, объяснять ничего не желает. А сегодня я своими глазами видел чародея, облачённого в чёрное, на месте преступления. Он спокойно вышел из горящего дома. Когда я его окликнул, тот поспешил скрыться в неизвестном направлении — то есть трусливо сбежал. Есть и другие свидетели этого события. Они со мной, ожидают за дверью и готовы по первому Вашему приказу подтвердить мои слова.
— Как выглядел тот маг?
— Увы, мы не разглядели. Всё произошло слишком быстро, и на нём был капюшон.
Тут ученик магистра, стоявший около стены, облокотившись на неё спиной, молчавший до сих пор, фыркнул то ли обиженно, то ли раздражённо, то ли просто от переизбытка эмоций. Альвос невольно отвлёкся на него.
Ученик придворного мага, закутанный в чёрную мантию с серебристым узором сбоку, был смугл и высок. Он нервно накручивал на тонкий палец прядь каштановых кудрей, выбившуюся из тонкой длинной косы. Глядел куда-то в мраморный пол, казалось, внимательно всматривался в прожилки камня, вид имел задумчивый. Потом вдруг вскинул голову. Движение вышло чересчур резким. Просящий перехватил взгляд юного мага и тотчас отвернулся, не выдержав его. Бояться было нечего — этот юноша не способен наброситься на беззащитного несмотря на яростное пламя, бушующее в глубине светло-карих глаз. Но Альвосу вдруг стало совестно, будто он, по меньшей мере, оклеветал, а то и вовсе убил кого-нибудь. За это он и обозлился на чародея и вместо продолжения своей речи, такого же отрепетированного что и начало, выдал:
— Мой принц, простите мне такую дерзость, но на Вашем месте я не стал бы прислушиваться к советам, да и вообще доверять словам этого мальчишки, который, очевидно, ещё не дожил даже до своего совершеннолетия. Кроме того он носит чёрную мантию, — намёк Альвоса был недвусмысленно прозрачен. Решающий фактор, конечно, не возраст. Сам кронпринц был ненамного, буквально на пару лет старше ученика магистра. Альвос был уверен в своей правоте также как и в том, что принесённые сведения оказались чрезвычайно важными и эксклюзивными. Весь самодовольный вид графа так и кричал: «Мы же с Вами, принц, понимаем, что к чему, мы одного поля ягоды, Вы меня поймёте и прислушаетесь ко мне».
Алиус бегло глянул на стоящего рядом мага. Тот оторвался от стены и ответил взглядом, говорящим что-то вроде: «Что, правда выгонишь меня взашей по чужому слову?». Принцу, казалось, стоило больших усилий подавить вздох.
— Также как его учитель, — ответил он, — Иринк давно при дворе. Он будущий придворный маг, — последнюю фразу Алиус произнёс слегка неуверенно, будто сам ещё пытался понять или вспомнить, а маг ли Иринк вообще. Хотя все признаки чародейства последнего были налицо: заострённые черты, в том числе остроконечные уши, неестественно длинные тонкие пальцы, орденская чёрная мантия и даже кольцо с фиолетовым магическим камнем на правой руке.
— Конечно, Ваше Высочество, — разочарованно ответил граф.
— Это всё?
Альвос сдержанно кивнул и мысленно обругал себя последними словами. Какими бы убедительными ни были подготовленные аргументы, после нелепого выпада в сторону этого мальчишки дело будет заранее проиграно. Таких глупых ошибок он не совершал уже много лет.
— Благодарю. Придворный маг уже осматривал места происшествий: исчезновений жителей, поджогов. Следов тёмной магии нет.
— Но, Ваше Высочество, Вы сами сказали, что магистр также принадлежит к тёмному ордену, — ухватился Альвос за новую возможность, впрочем, особенно на неё не рассчитывая. — Он может быть в сговоре с другими магами.
— У нас нет оснований не доверять Аглию, — ответил Алиус и, предупреждая дальнейшие попытки возразить ему, обратился к стражнику, — Гэлдэвэр, проводи графа.
Альвос напоследок поклонился принцу, одарил презрительным взглядом ученика мага и, сопровождаемый Гэлдэвэром, вышел из зала.
Грань Серебра. 1
С их уходом зал накрыла оглушительная тишина. Раздутые цветные пятна света от витражей лениво распластались на каменном полу. В оконных проёмах под напором летнего солнца засияли картины величественного спокойствия, которого королевство давно лишилось. На одном из стёкл в глубокой небесной синеве резвились крупные птицы, будто сотканные из драгоценных камней и пламени. На соседнем колосились бескрайние золотистые поля. Ещё с десяток сюжетов, частым гостем которых был безликий белый мужской силуэт, ласково встречали каждого входящего в зал. Отблески витражей притягивали взгляд, хотелось прикоснуться к ним хоть на миг. Достаточно было сделать несколько шагов, чтобы попасть в ореол звенящего света, но из полумрака ниши, занятой Иринком и Алиусом, он казался далёкими и недосягаемыми, как и сами события былых времён.
Алиус неспешно поднялся с места, Иринк же так стремительно подскочил к нему, что казалось, он на краткий миг весь превратился в тень и в таком обличье и перелетел небольшое пространство, разделявшее их.
— Алиус!
Тот, казалось, не заметил Иринка и так же неспешно как и прежде направился к выходу, не реагируя на оклик. Чародей настойчиво последовал за ним.
— Ал, послушай, пожалуйста…
— Знаю, — равнодушно отозвался Алиус, — скажешь, тёмные маги не виноваты. Проходили уже.
Иринк обогнал его, чтобы смотреть в глаза при разговоре, и теперь шёл спиной вперёд, попутно следя, не наступит ли Алиус случайно ему на ногу.
— Но ведь это действительно так. Вещи, которые происходят…Города, обращённые в пепел, и жители, пропавшие прямо из своих домов…Да, это похоже на магию тёмного ордена. Но только похоже, не больше. Есть разница между разрушением здания и обращением его в пепел. И мне лично сложно поверить, что армия тёмных чародеев вдруг ополчилась на весь мир. С чего бы? И так, чтобы другие члены ордена об этом не знали? И учитывая, что за любую попытку использовать магию во вред другим существам, мага ждёт суровое наказание? Глава ордена отмалчивается, потому что также как и ты видит, что это чья-то чужая работа, но не знает — чья именно. И как ты представляешь себе мага, убегающего, допустим, с места преступления? Почему не телепортироваться или не стать невидимым или, например, загипнотизировать свидетелей.
Ал остановился. Иринк тоже.
— Загипнотизировать?
Иринк смутился и виновато пожал плечами. Алиус отвернулся от него: на стене красовалось гигантское генеалогическое древо королевской семьи. Ещё никогда в Ринкии не менялась правящая династия. Алиус долго рассматривал бесхитростные переплетения ветвей, отчего-то выкрашенных не в свойственный деревьям коричневый, а блеклый, полупрозрачный белый, что-то обдумывая. Иринк невольно последовал за его взглядом. У корней все, и мужчины и женщины, были как один светловолосы и голубоглазы. Чуть выше к ним присоединялись счастливые обладатели глубоких янтарных глаз — по уверениям историков, тоже коренные ринкийцы. А вот дальше уже едва ли можно было встретить что тех, что других. На портретах, утопающих в молодой листве, почему-то тоже призрачной, были изображены представители всех восьми королевств. Рыжие и темноволосые, кучерявые и прямоволосые, бледные и смуглые, низкие и высокие. Ринкия всегда охотно принимала иностранцев. В то же время в северных краях не прижилось правило, согласно которому правителям надлежало искать супруга только среди коренных жителей их острова.
Два равноправных бытия:
Один объемлет человека,
Другой — душа и мысль моя.
И как в росинке чуть заметной
Весь солнца лик ты узнаешь,
Так слитно в глубине заветной
Всё мирозданье ты найдешь.
Не лжива юная отвага:
Согнись над роковым трудом —
И мир свои раскроет блага;
Но быть не мысли божеством.
И даже в час отдохновенья.
Подъемля потное чело,
Не бойся горького сравненья
И различай добро и зло.
Но если на крылах гордыни
Познать дерзаешь ты как бог,
Не заноси же в мир святыни
Своих невольничьих тревог.
Пари всезрящий и всесильный,
И с незапятнанных высот
Добро и зло, как прах могильный,
В толпы людские отпадёт.
Афанасий Фет «Добро и зло»
Грань Рубина. 1
Глава 1. Аудиенция
— Граф Альвос Антальтэ, Глава Совета, известного под названием Десятка Ближних Городов, отвечающего за сохранение, безопасность и процветание важнейших точек нашего королевства, — возвестил Гэлдэвэр. Златовласый гигант, рост которого равнялся приблизительно пяти метрам, пригнулся, чтобы влезть в дверной проём. Не стоило упрекать строителей королевского замка Ринкии: Гэлдэвэр даже по меркам своего народа был куда выше среднего роста. Глава Десятка Ближних, будучи обычным человеком куда ниже среднего роста, а потому до того легко затерявшийся на фоне дворцового стража, наконец вынырнул откуда-то из-за спины Гэлдэвэра и затравленно огляделся.
Альвоса явно не впечатляло внутреннее убранство замка. Он был безразличен к старинным гобеленам и витражным окнам, запечатлевшим важнейшие моменты в истории развития королевства; величественным сводам и роскошным золочёным канделябрам. Особым вниманием Глава Совета удостоил только огромную карту мира, расположившуюся на правой стене — даже пробежался взглядом по всем восьми островам-королевствам.
— Их Величества Королева Аглая и Король Рэр в данный момент не могут принять графа. Они находятся на запланированной встрече с королём Алумии, — сказал Гэлдэвэр, делая упор на слове «запланированной», как бы намекая Альвосу, что так бессовестно напрашиваться в замок, как он сделал это сегодня, всё же не стоит, — и освободятся лишь к вечернему празднеству. Но поскольку Вы настояли, что принесённые сведения напрямую касаются безопасности королевства и недавних происшествий, среди которых массовые исчезновения людей и поджоги, и должны быть предоставлены хоть и немедленно, но Вами лично, Вас примет кронпринц Алиус.
Кронпринц сидел на троне неподвижно. Он был настолько бледен, что мог бы слиться с белокаменными стенами замка. В этом нелёгком деле принцу также отлично помогала и белая полумаска с мелким красным камнем, очертаниями напоминавшим звезду, полностью закрывавшая правую часть его лица. Не затерялся Алиус среди общей обстановки зала лишь благодаря россыпи золотистых узоров на одежде, слегка сверкающих в свете огня свечей, и ниспадающему изумрудному плащу. Пурпурная рубашка, изумруд и золота плаща — цвета королевского герба Ринкии. В целом вид у него был безжизненный, казалось, что обращаться к нему — всё равно, что обращаться к статуе в саду.
Проситель после кивка Гэлдэвэра подошёл ближе, встал на одно колено и уважительно склонил голову.
— Придворный маг, обязанный по закону присутствовать на подобных аудиенциях, сейчас при королеве. Поэтому сегодня магистра также заменит его ученик, — добавил гигант, коротко поклонился, но не ушёл, а встал около входа в зал и больше не произнёс ни слова до самого конца приёма.
— Встаньте, — раздался бархатный голос Алиуса.
Альвос покорно поднялся сам, но поднять свой взгляд на кронпринца так и не посмел, а ученик магистра был ему интересен столько же, сколько белокаменные стены замка.
— Говорите.
— Ваше Высочество! Недавние события не могли обойти меня стороной, — начал граф так, будто достаточно долго учился у самого паршивого актёра уличного театра. — Люди пропадают прямо из своих домов, а некоторые из них обращаются в пепел, целые каменные деревни сгорают за считанные секунды. Некие разбойники в воронёных латах, прозванные в народе Чёрными Рыцарями, громят всё в округе и мародёрствуют. Всё это так ужасно. И никто не может найти преступников уже немногим больше полугода. У меня, однако, есть некоторые основания полагать, что виновники всех этих бед — тёмные маги, — тут Альвос выдержал драматичную паузу, но кронпринц так и не задал ожидаемый вопрос «неужели?» и даже вовсе никак не отреагировал на это известие. Эффект был загублен. Раздосадованный граф продолжил:
— Дело в том, что только тёмная магия способна на физические разрушения, только она оставляет после себя руины и пепелища. Мои люди проверили эту информацию в различных источниках. Они провели исследование, обратились к самым древним магическим трактатам, посетили даже давно заброшенные библиотеки наших восточных соседей — королевства Фланс. А Фланс ведь недаром называют центром мудрости и колдовского искусства. Если где и можно найти самые точные сведения о способностях…иных, то только там. Глава тёмного ордена магов тем временем всё отрицает, на контакт не идёт, объяснять ничего не желает. А сегодня я своими глазами видел чародея, облачённого в чёрное, на месте преступления. Он спокойно вышел из горящего дома. Когда я его окликнул, тот поспешил скрыться в неизвестном направлении — то есть трусливо сбежал. Есть и другие свидетели этого события. Они со мной, ожидают за дверью и готовы по первому Вашему приказу подтвердить мои слова.
— Как выглядел тот маг?
— Увы, мы не разглядели. Всё произошло слишком быстро, и на нём был капюшон.
Тут ученик магистра, стоявший около стены, облокотившись на неё спиной, молчавший до сих пор, фыркнул то ли обиженно, то ли раздражённо, то ли просто от переизбытка эмоций. Альвос невольно отвлёкся на него.
Ученик придворного мага, закутанный в чёрную мантию с серебристым узором сбоку, был смугл и высок. Он нервно накручивал на тонкий палец прядь каштановых кудрей, выбившуюся из тонкой длинной косы. Глядел куда-то в мраморный пол, казалось, внимательно всматривался в прожилки камня, вид имел задумчивый. Потом вдруг вскинул голову. Движение вышло чересчур резким. Просящий перехватил взгляд юного мага и тотчас отвернулся, не выдержав его. Бояться было нечего — этот юноша не способен наброситься на беззащитного несмотря на яростное пламя, бушующее в глубине светло-карих глаз. Но Альвосу вдруг стало совестно, будто он, по меньшей мере, оклеветал, а то и вовсе убил кого-нибудь. За это он и обозлился на чародея и вместо продолжения своей речи, такого же отрепетированного что и начало, выдал:
— Мой принц, простите мне такую дерзость, но на Вашем месте я не стал бы прислушиваться к советам, да и вообще доверять словам этого мальчишки, который, очевидно, ещё не дожил даже до своего совершеннолетия. Кроме того он носит чёрную мантию, — намёк Альвоса был недвусмысленно прозрачен. Решающий фактор, конечно, не возраст. Сам кронпринц был ненамного, буквально на пару лет старше ученика магистра. Альвос был уверен в своей правоте также как и в том, что принесённые сведения оказались чрезвычайно важными и эксклюзивными. Весь самодовольный вид графа так и кричал: «Мы же с Вами, принц, понимаем, что к чему, мы одного поля ягоды, Вы меня поймёте и прислушаетесь ко мне».
Алиус бегло глянул на стоящего рядом мага. Тот оторвался от стены и ответил взглядом, говорящим что-то вроде: «Что, правда выгонишь меня взашей по чужому слову?». Принцу, казалось, стоило больших усилий подавить вздох.
— Также как его учитель, — ответил он, — Иринк давно при дворе. Он будущий придворный маг, — последнюю фразу Алиус произнёс слегка неуверенно, будто сам ещё пытался понять или вспомнить, а маг ли Иринк вообще. Хотя все признаки чародейства последнего были налицо: заострённые черты, в том числе остроконечные уши, неестественно длинные тонкие пальцы, орденская чёрная мантия и даже кольцо с фиолетовым магическим камнем на правой руке.
— Конечно, Ваше Высочество, — разочарованно ответил граф.
— Это всё?
Альвос сдержанно кивнул и мысленно обругал себя последними словами. Какими бы убедительными ни были подготовленные аргументы, после нелепого выпада в сторону этого мальчишки дело будет заранее проиграно. Таких глупых ошибок он не совершал уже много лет.
— Благодарю. Придворный маг уже осматривал места происшествий: исчезновений жителей, поджогов. Следов тёмной магии нет.
— Но, Ваше Высочество, Вы сами сказали, что магистр также принадлежит к тёмному ордену, — ухватился Альвос за новую возможность, впрочем, особенно на неё не рассчитывая. — Он может быть в сговоре с другими магами.
— У нас нет оснований не доверять Аглию, — ответил Алиус и, предупреждая дальнейшие попытки возразить ему, обратился к стражнику, — Гэлдэвэр, проводи графа.
Альвос напоследок поклонился принцу, одарил презрительным взглядом ученика мага и, сопровождаемый Гэлдэвэром, вышел из зала.
Грань Серебра. 1
С их уходом зал накрыла оглушительная тишина. Раздутые цветные пятна света от витражей лениво распластались на каменном полу. В оконных проёмах под напором летнего солнца засияли картины величественного спокойствия, которого королевство давно лишилось. На одном из стёкл в глубокой небесной синеве резвились крупные птицы, будто сотканные из драгоценных камней и пламени. На соседнем колосились бескрайние золотистые поля. Ещё с десяток сюжетов, частым гостем которых был безликий белый мужской силуэт, ласково встречали каждого входящего в зал. Отблески витражей притягивали взгляд, хотелось прикоснуться к ним хоть на миг. Достаточно было сделать несколько шагов, чтобы попасть в ореол звенящего света, но из полумрака ниши, занятой Иринком и Алиусом, он казался далёкими и недосягаемыми, как и сами события былых времён.
Алиус неспешно поднялся с места, Иринк же так стремительно подскочил к нему, что казалось, он на краткий миг весь превратился в тень и в таком обличье и перелетел небольшое пространство, разделявшее их.
— Алиус!
Тот, казалось, не заметил Иринка и так же неспешно как и прежде направился к выходу, не реагируя на оклик. Чародей настойчиво последовал за ним.
— Ал, послушай, пожалуйста…
— Знаю, — равнодушно отозвался Алиус, — скажешь, тёмные маги не виноваты. Проходили уже.
Иринк обогнал его, чтобы смотреть в глаза при разговоре, и теперь шёл спиной вперёд, попутно следя, не наступит ли Алиус случайно ему на ногу.
— Но ведь это действительно так. Вещи, которые происходят…Города, обращённые в пепел, и жители, пропавшие прямо из своих домов…Да, это похоже на магию тёмного ордена. Но только похоже, не больше. Есть разница между разрушением здания и обращением его в пепел. И мне лично сложно поверить, что армия тёмных чародеев вдруг ополчилась на весь мир. С чего бы? И так, чтобы другие члены ордена об этом не знали? И учитывая, что за любую попытку использовать магию во вред другим существам, мага ждёт суровое наказание? Глава ордена отмалчивается, потому что также как и ты видит, что это чья-то чужая работа, но не знает — чья именно. И как ты представляешь себе мага, убегающего, допустим, с места преступления? Почему не телепортироваться или не стать невидимым или, например, загипнотизировать свидетелей.
Ал остановился. Иринк тоже.
— Загипнотизировать?
Иринк смутился и виновато пожал плечами. Алиус отвернулся от него: на стене красовалось гигантское генеалогическое древо королевской семьи. Ещё никогда в Ринкии не менялась правящая династия. Алиус долго рассматривал бесхитростные переплетения ветвей, отчего-то выкрашенных не в свойственный деревьям коричневый, а блеклый, полупрозрачный белый, что-то обдумывая. Иринк невольно последовал за его взглядом. У корней все, и мужчины и женщины, были как один светловолосы и голубоглазы. Чуть выше к ним присоединялись счастливые обладатели глубоких янтарных глаз — по уверениям историков, тоже коренные ринкийцы. А вот дальше уже едва ли можно было встретить что тех, что других. На портретах, утопающих в молодой листве, почему-то тоже призрачной, были изображены представители всех восьми королевств. Рыжие и темноволосые, кучерявые и прямоволосые, бледные и смуглые, низкие и высокие. Ринкия всегда охотно принимала иностранцев. В то же время в северных краях не прижилось правило, согласно которому правителям надлежало искать супруга только среди коренных жителей их острова.
