Единственное, на что теперь надеялся Иринк, что из-за травмы сможет отсидеться вечером в тишине библиотеки и не идти на праздник к безразличной толпе. Но его наставник только скептически цокнул. Иринк мог бы ослушаться и на время затаиться в одном из бесконечных коридоров огромного замка, но вспомнил, что ещё прежде пообещал Розалии, что придёт и в отличие от Алиуса точно не оставит её одну посреди светского мероприятия, на котором ей, по-хорошему, нечего делать.
Едва Иринк вошёл в зал, как сразу невольно затерялся в толпе блестящих маскарадных масок и пышных одежд пламенных оттенков. Говорят, именно огненные цвета: оранжевый, жёлтый, красный — нравились Хранителю, некогда правившему Ринкией, поэтому их и провозгласили «праздничными». Иринк же полагал, что дело в драконе, изображённом на гербе королевства. Согласно легендам, драконы умели извергать пламя. Маг растерянно оглядывался по сторонам — искал Розалию — что оказалось нелёгкой задачей в огромной сверкающей шумной толпе маскарада. Зал наполняли тысячи простых разговоров и пустых светских бесед, чей-то заливистый смех, чьи-то крики у противоположного конца, шуршание платьев и плащей, непрерывный цокот каблуков — всё это затмевало музыку, делало её неслышной, недосягаемой и как бы неважной. Поскольку и бардов нигде не было видно, молодой маг скорее догадывался о присутствии музыки, чем действительно её слышал.
Не зная, в какую сторону стоит двигаться, он нерешительно потоптался на месте, уверился, что так никого не найдёт, и пошёл сквозь толпу, куда глаза глядели. Огибая стеклянные столы, полные угощений, Иринк услышал, как одна девушка говорила другой:
— Слышала новости? Эта банда, назвавшаяся Чёрными Рыцарями из старых сказок, сегодня утром громила очередную деревню.
— Да-да-да, — ответила подруга и, таинственно, как, видимо, ей казалось, раскрыв алый веер и поднеся его к лицу, добавила, — поговаривают, снова половина деревни на юге сожжена дотла. Наверняка не обошлось без тёмных магов! Откуда ещё взяться огню, способному обратить в пепел камень? — услышав это, молодой маг невольно остановился неподалеку от дам так, чтобы слышать, что они говорят.
— Наверняка, дорогуша, наверняка! Я никогда ещё не видела, чтобы горели наши дома! Да к тому же с такой лёгкостью, будто они все деревянные да лиственные, как какой-нибудь лес, — зачастила первая дама. Она была в чрезвычайно блестящей маске, в которой лишь с трудом узнавалось нечто наподобие дракона.
— Госпожи, вы извините, если я столь грубо вмешаюсь в вашу беседу? — спросил неведомо откуда вдруг появившийся блондин в жёлтой маске странной формы, сплошь усеянной золотистыми символами солнца. Иринку его мягкий, словно мурчащий, голос показался смутно знакомым. Кроме того с приходом этого господина он отчётливо почувствовал тёмную магию. Заинтересовался не только чародей, но и дамы, хотя, конечно, совсем по иным причинам.
— Вы ведь говорили о разбоях Чёрных Рыцарей, верно? — уточнил блондин. — Известно ли вам, госпожи, что эти монстры громят не только Ринкию? Фланс, Элтар, Алумия, Антакус, Контолия, даже дикий Ултарос — все королевства сообщают о Чёрных и неких Красных Рыцарях. Нет вестей только с Инфэриора, впрочем, кто вообще знает, что на Инфэриоре происходит? Может, там и жизни давно нет, да не о том речь. Ни одно из королевств не знает точно, кто такие эти псевдорыцари, откуда взялись и чего они хотят. Они никому не выдвигали никаких условий, просто громят всё подряд, будто в этом цель всей их жизни. А самое ужасное в этой ситуации, что ни одна из королевских чет не собирается с этим разбираться. Будто так и надо! Неудивительно, что поднимаются мятежи, люди сами пытаются справиться со своими бедами, раз королям и королевам на них плевать. И вообще, правильно делают, что поднимаются, вы согласны? — дамы, хотя, очевидно, мало что понимали в этом вопросе, благоговейно слушали, видимо, найдя что-то привлекательное в солнечной маске. Правда, когда речь дошла до мятежей, вся их очарованность блондином моментально испарилась.
— Что Вы, господин! — воскликнула дама в драконьей маске.
— Говорят, — чуть понизив голос и снова прикрывшись веером, сказала её подруга, — что практически все мятежи возглавляет тёмный маг.
— Это так, — кивнул блондин, — так и что же с этого? — пока дамы в суеверном ужасе переглядывались, он обернулся на всё ещё подслушивающего неподалёку Иринка и криво улыбнулся ему. Теперь Ир точно узнал говорившего с дамами. Это был молодой граф Адорэс Воло, тёмный маг, как и он сам. Именно тот, кто, по слухам, и возглавлял добрую часть беспорядков, гордо названных в диалоге «мятежами».
— Но ведь тёмные маги заодно с Чёрными Рыцарями! — воскликнула дама в драконьей маске.
— Тёмные маги — настоящие чудовища! — пискнула дама с веером. Иринк вздрогнул.
— Ну-ну-ну, с чего вы это взяли, благородные дамы? — Иринк практически физически почувствовал всё недоумение Адорэса.
— А Вы разве ещё не слышали? Именно тёмные маги — не только главные, но и единственные подозреваемые за всё время. Граф Альвос давно об этом говорит. У него даже есть доказательства. Альвос застал тёмного мага на месте преступления.
— Ах, вот как? — переспросил Адорэс довольно миролюбивым тоном, хотя подразумевал совсем другое. — Ну, хорошо. А что, если Альвос попросту солгал? — в какой-то момент Иринк всерьёз испугался, что гостьи бала сейчас рухнут без сознания на мраморный пол и по глупой привычке бросаться на помощь всем подряд приготовился подхватить одну из них. Но дамы устояли. Мертвецкая белизна, вызванная смелым предположением Воло, заметная даже из-за карнавальных масок, сменилась гневной краснотой быстро.
— Граф Альвос — Глава Совета Десятка Ближних — самого влиятельного органа власти в королевстве, — сказала дама с веером так обиженно, пылко и возмущённо, будто Адорэс оскорбил и унизил её лично, а заодно и всю её семью. — Туда не попасть просто так. Каждый потенциальный член Совета должен неоднократно доказать королеве и королю свою преданность, здравомыслие и мудрость. Десяток Ближних работает на благо Ринкии и разрешение её проблем, а Альвос лично командовал реконструкцией исторической части города и основал приют. Альвос ежемесячно жертвует часть своего состояния в пользу проекта, направленного на помощь детям-сиротам, и всегда делает всё, что может, для королевства. С чего бы теперь подозревать его во лжи?
— А кто ещё мог сжечь дотла камень, если не тёмные маги? — добавила её подруга, оскорблённая ни капельки не меньше.
— Ну, в мире много всего неизведанного, самых невероятных существ. А если обратиться к легендам, то можно и вовсе легко найти ответ на вопрос, — ответил Адорэс, но такой расклад дам не устроил, и он прибавил, — ну, хорошо, даже, допустим, если это был тёмный маг, это ведь не значит, что остальные тёмные маги тоже заодно с Чёрными Рыцарями. А вы, позвольте заметить, будто презираете сразу всех. И кстати о вопросе доверия: насколько мне известно, королевская чета уже принимала графа Антальтэ с этой теорией и не согласилась. В то же время в замке Ринкии целых два тёмных мага. Придворный маг — Аглий Урлан и его ученик — Иринк Фенис, — услышав своё имя, Иринк отступил на несколько шагов от говоривших и зашёл за ближайший стол в подсознательном поиске убежища. Он не мог отделаться от ощущения, что стоит кому-то назвать его, Иринка, имя, как его обнаружат и ярмарочная акция повторится.
— Абсолютно непонятно, почему оба мага до сих пор здесь. Но я уверена, что им недолго осталось, — сказала одна.
— Да, королева наверняка совсем скоро примет меры. Может быть, уже сегодня, — подхватила другая.
— Благодарю, был рад с вами побеседовать, — вздохнул Адорэс и, видимо, решив, что что-то втолковывать этим дамам, утонувшим в странных убеждениях, но не умеющих их даже доказать и аргументировать, бесполезно, вновь мастерски, как вор со стажем, скрылся в толпе. Иринк кинулся за ним, но молодого графа и след и простыл. Какое-то время ученик придворного мага ещё бродил в поисках его, пугаясь каждого взгляда в свою сторону. Иринк чувствовал себя крохотным зверьком, загнанным в ловушку. Казалось, что сейчас кто-нибудь из присутствующих признает тёмного мага и пригласит на не самый любезный разговор. Он чувствовал ритм своего бешено колотящегося сердца едва ли не в горле и никак не мог выровнять дыхание. Временами Иринк ощущал ещё и фантомную боль в плече.
Наконец он натолкнулся на ту, кого искал изначально.
Розалия буквально врезалась в озирающегося по сторонам мага. Она тут же извинилась и неподдельно взволнованно спросила, как его плечо. Иринк невпопад тоже извинился и ещё раз рассеянно и как-то запуганно глянул по сторонам.
— Ищешь кого-то ещё? — спросила она.
— Я тут видел Адорэса.
— Графа Воло? — уточнила она. — Ему ведь запретили появляться здесь после того, как на прошлой неделе он сорвал какой-то королевский приём.
— Ага. А ещё после того, как он сходил с каким-то прошением к королеве Аглае ещё несколько месяцев назад, сорвал ещё целый ряд «каких-то королевских приёмов», и попытался перехватить замковых рыцарей и допросить их на предмет причастности к Чёрным. Я знаю, — кивнул Иринк. — Уверен, и он знает. Даже так: я уверен, что он пришёл, потому что знает, что ему нельзя приходить.
Розалия с минуту помолчала, пытаясь понять, что с ним творится, затем вновь спросила про плечо, но уже менее уверенно. Иринк перевёл тему быстрее, чем она успела довести предложение до вопросительного знака.
— Розалия, где Алиус? — теперь он не переставал оглядываться в поисках друга, но в то же время подсознательно вычислял, с какой стороны с большей вероятностью в него могли бы кинуть камень.
— Я не знаю. Я надеялась, он с тобой, — как-то расстроено отозвалась Розалия. Грусть в её голосе наконец отрезвила Иринка и заставила полностью переключиться с отзвуков утра на настоящее.
— Что, думаешь, он опять? — девушка неопределённо пожала плечами, но Иринк понял по её настроению: Розалия уверена, что Алиус опять не придёт. Маг вздохнул.
— Никто из королевской семьи ведь ещё не пришёл, да? Может, он явится с родителями, — сказал Иринк, хотя и сам уже был убеждён, что Алиус просто-напросто в очередной раз не явится на торжество.
— Ты ведь и сам в это не очень веришь, да? Спасибо, но не нужно говорить того, чего на самом деле не думаешь. Я рада, что хотя бы ты здесь.
— Я здесь исключительно по твоей просьбе. Добровольно я бы тоже сюда не пошёл бы.
— Почему? День Падения — очень важная памятная дата. Мы отдаём дань уважения Хранителям, которые отдали свои жизни, защищая нас. Как ты сам и сказал утром.
— Памятная дата, — фыркнул Иринк. — Эта памятная дата давно превратилась в неведомо что. Я ничего не имею против этого праздника самого по себе, скорее, наоборот. Но все укрепились в суеверии, что в День Падения следует не отдавать дань уважения Хранителям, а избавляться от зла. А знаешь, кто у них главное зло в последнее время? — он так разгорячился, что начал говорить куда громче, чем следовало бы, — тёмные маги! Главное зло у них — тёмные маги! Люди считают, что мы заодно с Чёрными Рыцарями, что мы черпаем силу из смертей. Люди считают тёмных магов главным злом, но не могут даже объяснить, почему так считают. Я хотел бы знать, откуда у них вообще взялись такие убеждения? Почему тёмных магов презирают? Когда люди успели увериться, что тёмная магия — злая магия? Это ведь началось с приходом Чёрных Рыцарей, да? Кстати, знаешь, где сейчас Яр и прочие самые суеверные рыцари? Ну, я имею в виду уже обычных рыцарей, не Чёрных…в смысле замковые рыцари…Ай, ну! В общем, я пытался сказать, что сейчас все эти суеверные вояки сжигают во дворе замка чёрные вещи. В этом году — тёмные ленты, в следующем — тёмные маги. Начнут с кого-нибудь, кто под руку подвернётся. С меня, например. Так, по счастливой случайности. Я у нас везучий.
— Иринк, — Розалия положила руки ему на плечи и пристально посмотрела в светло-карие глаза, казавшиеся при свете тысячи свечей янтарными, пытаясь как-то утихомирить мага. Он вздохнул и уже тише сознался:
— Наверное, я просто пока ещё не могу признать и принять тот факт, что мне действительно придётся отказаться хотя бы от дальнейших уроков у Аглия, — Розалия округлила глаза и хотела переспросить, не ослышалась ли, но Иринк не дал ей такой возможности. — Половину дня меня терзают просто по факту того, что я маг. Буквально. Морально и физически. А остаток дня я теперь хожу как параноик, пытаясь угадать, кто, когда, что и откуда захочет в меня кинуть ещё. Боюсь, я попросту не переживу, если так будет всё время. А от уроков магии без её использования нет никакого толку. Всё равно, что все писатели вдруг начнут писать исключительно в стол и художники перестанут выставлять свои картины. Вы с Алиусом оказались правы, ладно? Я понял, но чтобы смириться, мне нужно немного времени.
— Я думаю, это всё же правильное решение, хотя и сложное.
В зале, залитом тёплым светом огня неисчисляемого на глаз множества свечей, стало как-то тихо. Вокруг все торжественно замерли, глядя на распахнувшуюся дверь зала. Десятки скульптур в вычурных одеждах пламенных оттенков, обшитых сверкающими нитями и поблёскивающими камушками. Лица каждого скрыты под масками. Сейчас они казались не более чем декорациями, дополнением к высоким древним белокаменным стенам, позолоте канделябров, потемневшим витражным стёклам и гладким мраморным полам. Никак не живыми.
— Их королевские величества Рэр и Аглая Рэнрэс! — провозгласил вошедший слуга и тут же отступил в сторону, давая пройти королю и королеве.
Они вошли в зал под руку. Оба люди в возрасте. Король Ринкии был широкоплеч и очень высок, так что по фигуре его можно было принять за благородного воина. Воином Рэр действительно был искусным, а вот сколь король благороден, пожалуй, каждый уже решал для себя сам. Иринк всегда ставил под сомнение благородство Рэра, глядя на его вечно надменное лицо и на то, как дёргается в презрительной усмешке его рот каждый раз при виде незнатных людей. Его жена, женщина тонкого сложения и отнюдь не высокого роста, была, очевидно, гораздо старше мужа, однако, слабой, хрупкой или дряхлой королева не казалась. Она чуть улыбалась: и краешками тонких бледно-розовых губ и глазами. Королева Аглая, как знал Иринк, вопреки правилу, запрещавшему правителям становиться магами, была светлой чародейкой.
— Алиус опять не пришёл, — прошептала Розалия, взглядом провожая короля и королеву, чинно шествующих по залу. Иринк чувствовал, как она расстроена.
— Не волнуйся, мы обязательно разыщем его после речи и узнаем, почему он опять не явился. Мне тоже очень интересно, где его опять носит, — пообещал Иринк. Розалия смущённо улыбнулась и благодарно кивнула магу, хотя благодарить пока было не за что.
Король и королева остановились посреди зала. Около сотни пустых масок выжидающе смотрели на них. Было что-то неестественное и фальшивое в этом моменте. Король и королева казались величественной мраморной статуей, а гости в масках — причудливыми чудовищами, сошедшими со страниц сказок, мифов и легенд. Действительно настоящими и искренне живыми казались только огоньки тысячи свечей. Иринк невольно поёжился. Несмотря на, казалось бы, торжественность и красоту момента, ему стало жутко.
Едва Иринк вошёл в зал, как сразу невольно затерялся в толпе блестящих маскарадных масок и пышных одежд пламенных оттенков. Говорят, именно огненные цвета: оранжевый, жёлтый, красный — нравились Хранителю, некогда правившему Ринкией, поэтому их и провозгласили «праздничными». Иринк же полагал, что дело в драконе, изображённом на гербе королевства. Согласно легендам, драконы умели извергать пламя. Маг растерянно оглядывался по сторонам — искал Розалию — что оказалось нелёгкой задачей в огромной сверкающей шумной толпе маскарада. Зал наполняли тысячи простых разговоров и пустых светских бесед, чей-то заливистый смех, чьи-то крики у противоположного конца, шуршание платьев и плащей, непрерывный цокот каблуков — всё это затмевало музыку, делало её неслышной, недосягаемой и как бы неважной. Поскольку и бардов нигде не было видно, молодой маг скорее догадывался о присутствии музыки, чем действительно её слышал.
Не зная, в какую сторону стоит двигаться, он нерешительно потоптался на месте, уверился, что так никого не найдёт, и пошёл сквозь толпу, куда глаза глядели. Огибая стеклянные столы, полные угощений, Иринк услышал, как одна девушка говорила другой:
— Слышала новости? Эта банда, назвавшаяся Чёрными Рыцарями из старых сказок, сегодня утром громила очередную деревню.
— Да-да-да, — ответила подруга и, таинственно, как, видимо, ей казалось, раскрыв алый веер и поднеся его к лицу, добавила, — поговаривают, снова половина деревни на юге сожжена дотла. Наверняка не обошлось без тёмных магов! Откуда ещё взяться огню, способному обратить в пепел камень? — услышав это, молодой маг невольно остановился неподалеку от дам так, чтобы слышать, что они говорят.
— Наверняка, дорогуша, наверняка! Я никогда ещё не видела, чтобы горели наши дома! Да к тому же с такой лёгкостью, будто они все деревянные да лиственные, как какой-нибудь лес, — зачастила первая дама. Она была в чрезвычайно блестящей маске, в которой лишь с трудом узнавалось нечто наподобие дракона.
— Госпожи, вы извините, если я столь грубо вмешаюсь в вашу беседу? — спросил неведомо откуда вдруг появившийся блондин в жёлтой маске странной формы, сплошь усеянной золотистыми символами солнца. Иринку его мягкий, словно мурчащий, голос показался смутно знакомым. Кроме того с приходом этого господина он отчётливо почувствовал тёмную магию. Заинтересовался не только чародей, но и дамы, хотя, конечно, совсем по иным причинам.
— Вы ведь говорили о разбоях Чёрных Рыцарей, верно? — уточнил блондин. — Известно ли вам, госпожи, что эти монстры громят не только Ринкию? Фланс, Элтар, Алумия, Антакус, Контолия, даже дикий Ултарос — все королевства сообщают о Чёрных и неких Красных Рыцарях. Нет вестей только с Инфэриора, впрочем, кто вообще знает, что на Инфэриоре происходит? Может, там и жизни давно нет, да не о том речь. Ни одно из королевств не знает точно, кто такие эти псевдорыцари, откуда взялись и чего они хотят. Они никому не выдвигали никаких условий, просто громят всё подряд, будто в этом цель всей их жизни. А самое ужасное в этой ситуации, что ни одна из королевских чет не собирается с этим разбираться. Будто так и надо! Неудивительно, что поднимаются мятежи, люди сами пытаются справиться со своими бедами, раз королям и королевам на них плевать. И вообще, правильно делают, что поднимаются, вы согласны? — дамы, хотя, очевидно, мало что понимали в этом вопросе, благоговейно слушали, видимо, найдя что-то привлекательное в солнечной маске. Правда, когда речь дошла до мятежей, вся их очарованность блондином моментально испарилась.
— Что Вы, господин! — воскликнула дама в драконьей маске.
— Говорят, — чуть понизив голос и снова прикрывшись веером, сказала её подруга, — что практически все мятежи возглавляет тёмный маг.
— Это так, — кивнул блондин, — так и что же с этого? — пока дамы в суеверном ужасе переглядывались, он обернулся на всё ещё подслушивающего неподалёку Иринка и криво улыбнулся ему. Теперь Ир точно узнал говорившего с дамами. Это был молодой граф Адорэс Воло, тёмный маг, как и он сам. Именно тот, кто, по слухам, и возглавлял добрую часть беспорядков, гордо названных в диалоге «мятежами».
— Но ведь тёмные маги заодно с Чёрными Рыцарями! — воскликнула дама в драконьей маске.
— Тёмные маги — настоящие чудовища! — пискнула дама с веером. Иринк вздрогнул.
— Ну-ну-ну, с чего вы это взяли, благородные дамы? — Иринк практически физически почувствовал всё недоумение Адорэса.
— А Вы разве ещё не слышали? Именно тёмные маги — не только главные, но и единственные подозреваемые за всё время. Граф Альвос давно об этом говорит. У него даже есть доказательства. Альвос застал тёмного мага на месте преступления.
— Ах, вот как? — переспросил Адорэс довольно миролюбивым тоном, хотя подразумевал совсем другое. — Ну, хорошо. А что, если Альвос попросту солгал? — в какой-то момент Иринк всерьёз испугался, что гостьи бала сейчас рухнут без сознания на мраморный пол и по глупой привычке бросаться на помощь всем подряд приготовился подхватить одну из них. Но дамы устояли. Мертвецкая белизна, вызванная смелым предположением Воло, заметная даже из-за карнавальных масок, сменилась гневной краснотой быстро.
— Граф Альвос — Глава Совета Десятка Ближних — самого влиятельного органа власти в королевстве, — сказала дама с веером так обиженно, пылко и возмущённо, будто Адорэс оскорбил и унизил её лично, а заодно и всю её семью. — Туда не попасть просто так. Каждый потенциальный член Совета должен неоднократно доказать королеве и королю свою преданность, здравомыслие и мудрость. Десяток Ближних работает на благо Ринкии и разрешение её проблем, а Альвос лично командовал реконструкцией исторической части города и основал приют. Альвос ежемесячно жертвует часть своего состояния в пользу проекта, направленного на помощь детям-сиротам, и всегда делает всё, что может, для королевства. С чего бы теперь подозревать его во лжи?
— А кто ещё мог сжечь дотла камень, если не тёмные маги? — добавила её подруга, оскорблённая ни капельки не меньше.
— Ну, в мире много всего неизведанного, самых невероятных существ. А если обратиться к легендам, то можно и вовсе легко найти ответ на вопрос, — ответил Адорэс, но такой расклад дам не устроил, и он прибавил, — ну, хорошо, даже, допустим, если это был тёмный маг, это ведь не значит, что остальные тёмные маги тоже заодно с Чёрными Рыцарями. А вы, позвольте заметить, будто презираете сразу всех. И кстати о вопросе доверия: насколько мне известно, королевская чета уже принимала графа Антальтэ с этой теорией и не согласилась. В то же время в замке Ринкии целых два тёмных мага. Придворный маг — Аглий Урлан и его ученик — Иринк Фенис, — услышав своё имя, Иринк отступил на несколько шагов от говоривших и зашёл за ближайший стол в подсознательном поиске убежища. Он не мог отделаться от ощущения, что стоит кому-то назвать его, Иринка, имя, как его обнаружат и ярмарочная акция повторится.
— Абсолютно непонятно, почему оба мага до сих пор здесь. Но я уверена, что им недолго осталось, — сказала одна.
— Да, королева наверняка совсем скоро примет меры. Может быть, уже сегодня, — подхватила другая.
— Благодарю, был рад с вами побеседовать, — вздохнул Адорэс и, видимо, решив, что что-то втолковывать этим дамам, утонувшим в странных убеждениях, но не умеющих их даже доказать и аргументировать, бесполезно, вновь мастерски, как вор со стажем, скрылся в толпе. Иринк кинулся за ним, но молодого графа и след и простыл. Какое-то время ученик придворного мага ещё бродил в поисках его, пугаясь каждого взгляда в свою сторону. Иринк чувствовал себя крохотным зверьком, загнанным в ловушку. Казалось, что сейчас кто-нибудь из присутствующих признает тёмного мага и пригласит на не самый любезный разговор. Он чувствовал ритм своего бешено колотящегося сердца едва ли не в горле и никак не мог выровнять дыхание. Временами Иринк ощущал ещё и фантомную боль в плече.
Наконец он натолкнулся на ту, кого искал изначально.
Розалия буквально врезалась в озирающегося по сторонам мага. Она тут же извинилась и неподдельно взволнованно спросила, как его плечо. Иринк невпопад тоже извинился и ещё раз рассеянно и как-то запуганно глянул по сторонам.
— Ищешь кого-то ещё? — спросила она.
— Я тут видел Адорэса.
— Графа Воло? — уточнила она. — Ему ведь запретили появляться здесь после того, как на прошлой неделе он сорвал какой-то королевский приём.
— Ага. А ещё после того, как он сходил с каким-то прошением к королеве Аглае ещё несколько месяцев назад, сорвал ещё целый ряд «каких-то королевских приёмов», и попытался перехватить замковых рыцарей и допросить их на предмет причастности к Чёрным. Я знаю, — кивнул Иринк. — Уверен, и он знает. Даже так: я уверен, что он пришёл, потому что знает, что ему нельзя приходить.
Розалия с минуту помолчала, пытаясь понять, что с ним творится, затем вновь спросила про плечо, но уже менее уверенно. Иринк перевёл тему быстрее, чем она успела довести предложение до вопросительного знака.
— Розалия, где Алиус? — теперь он не переставал оглядываться в поисках друга, но в то же время подсознательно вычислял, с какой стороны с большей вероятностью в него могли бы кинуть камень.
— Я не знаю. Я надеялась, он с тобой, — как-то расстроено отозвалась Розалия. Грусть в её голосе наконец отрезвила Иринка и заставила полностью переключиться с отзвуков утра на настоящее.
— Что, думаешь, он опять? — девушка неопределённо пожала плечами, но Иринк понял по её настроению: Розалия уверена, что Алиус опять не придёт. Маг вздохнул.
— Никто из королевской семьи ведь ещё не пришёл, да? Может, он явится с родителями, — сказал Иринк, хотя и сам уже был убеждён, что Алиус просто-напросто в очередной раз не явится на торжество.
— Ты ведь и сам в это не очень веришь, да? Спасибо, но не нужно говорить того, чего на самом деле не думаешь. Я рада, что хотя бы ты здесь.
— Я здесь исключительно по твоей просьбе. Добровольно я бы тоже сюда не пошёл бы.
— Почему? День Падения — очень важная памятная дата. Мы отдаём дань уважения Хранителям, которые отдали свои жизни, защищая нас. Как ты сам и сказал утром.
— Памятная дата, — фыркнул Иринк. — Эта памятная дата давно превратилась в неведомо что. Я ничего не имею против этого праздника самого по себе, скорее, наоборот. Но все укрепились в суеверии, что в День Падения следует не отдавать дань уважения Хранителям, а избавляться от зла. А знаешь, кто у них главное зло в последнее время? — он так разгорячился, что начал говорить куда громче, чем следовало бы, — тёмные маги! Главное зло у них — тёмные маги! Люди считают, что мы заодно с Чёрными Рыцарями, что мы черпаем силу из смертей. Люди считают тёмных магов главным злом, но не могут даже объяснить, почему так считают. Я хотел бы знать, откуда у них вообще взялись такие убеждения? Почему тёмных магов презирают? Когда люди успели увериться, что тёмная магия — злая магия? Это ведь началось с приходом Чёрных Рыцарей, да? Кстати, знаешь, где сейчас Яр и прочие самые суеверные рыцари? Ну, я имею в виду уже обычных рыцарей, не Чёрных…в смысле замковые рыцари…Ай, ну! В общем, я пытался сказать, что сейчас все эти суеверные вояки сжигают во дворе замка чёрные вещи. В этом году — тёмные ленты, в следующем — тёмные маги. Начнут с кого-нибудь, кто под руку подвернётся. С меня, например. Так, по счастливой случайности. Я у нас везучий.
— Иринк, — Розалия положила руки ему на плечи и пристально посмотрела в светло-карие глаза, казавшиеся при свете тысячи свечей янтарными, пытаясь как-то утихомирить мага. Он вздохнул и уже тише сознался:
— Наверное, я просто пока ещё не могу признать и принять тот факт, что мне действительно придётся отказаться хотя бы от дальнейших уроков у Аглия, — Розалия округлила глаза и хотела переспросить, не ослышалась ли, но Иринк не дал ей такой возможности. — Половину дня меня терзают просто по факту того, что я маг. Буквально. Морально и физически. А остаток дня я теперь хожу как параноик, пытаясь угадать, кто, когда, что и откуда захочет в меня кинуть ещё. Боюсь, я попросту не переживу, если так будет всё время. А от уроков магии без её использования нет никакого толку. Всё равно, что все писатели вдруг начнут писать исключительно в стол и художники перестанут выставлять свои картины. Вы с Алиусом оказались правы, ладно? Я понял, но чтобы смириться, мне нужно немного времени.
— Я думаю, это всё же правильное решение, хотя и сложное.
В зале, залитом тёплым светом огня неисчисляемого на глаз множества свечей, стало как-то тихо. Вокруг все торжественно замерли, глядя на распахнувшуюся дверь зала. Десятки скульптур в вычурных одеждах пламенных оттенков, обшитых сверкающими нитями и поблёскивающими камушками. Лица каждого скрыты под масками. Сейчас они казались не более чем декорациями, дополнением к высоким древним белокаменным стенам, позолоте канделябров, потемневшим витражным стёклам и гладким мраморным полам. Никак не живыми.
— Их королевские величества Рэр и Аглая Рэнрэс! — провозгласил вошедший слуга и тут же отступил в сторону, давая пройти королю и королеве.
Они вошли в зал под руку. Оба люди в возрасте. Король Ринкии был широкоплеч и очень высок, так что по фигуре его можно было принять за благородного воина. Воином Рэр действительно был искусным, а вот сколь король благороден, пожалуй, каждый уже решал для себя сам. Иринк всегда ставил под сомнение благородство Рэра, глядя на его вечно надменное лицо и на то, как дёргается в презрительной усмешке его рот каждый раз при виде незнатных людей. Его жена, женщина тонкого сложения и отнюдь не высокого роста, была, очевидно, гораздо старше мужа, однако, слабой, хрупкой или дряхлой королева не казалась. Она чуть улыбалась: и краешками тонких бледно-розовых губ и глазами. Королева Аглая, как знал Иринк, вопреки правилу, запрещавшему правителям становиться магами, была светлой чародейкой.
— Алиус опять не пришёл, — прошептала Розалия, взглядом провожая короля и королеву, чинно шествующих по залу. Иринк чувствовал, как она расстроена.
— Не волнуйся, мы обязательно разыщем его после речи и узнаем, почему он опять не явился. Мне тоже очень интересно, где его опять носит, — пообещал Иринк. Розалия смущённо улыбнулась и благодарно кивнула магу, хотя благодарить пока было не за что.
Король и королева остановились посреди зала. Около сотни пустых масок выжидающе смотрели на них. Было что-то неестественное и фальшивое в этом моменте. Король и королева казались величественной мраморной статуей, а гости в масках — причудливыми чудовищами, сошедшими со страниц сказок, мифов и легенд. Действительно настоящими и искренне живыми казались только огоньки тысячи свечей. Иринк невольно поёжился. Несмотря на, казалось бы, торжественность и красоту момента, ему стало жутко.
