Проснулась я от резкого толчка:
- Вставай. Остановка,— бросил Рой. И легко спрыгнул на землю.
Я неохотно потянулась, распрямляя согнутую спину. Непривычна я к таким долгим поездкам. Никогда никуда из Ислотона не выбиралась. Сделав пару наклонов в стороны, высунула голову наружу.
- Вандер! Еще минута промедления и остаешься без обеда!— врач всходил на крыльцо какого-то трактира. Повозки выстроились в ряд вдоль небольшого заборчика.
Вот уж дудки! Ехать без еды я несогласна!
2.2.
Здесь пахло, как и во всех харчевнях мира. Тушеной, жареной едой. Чем-то печеным. Подгоревшим маслом. А еще табаком, кислым пивом и потом. Причем, как людским, так и лошадиным. Что, впрочем, неудивительно. Здесь столовались путники, а не только жители близлежащей деревни забредали по вечерам на кружку хмельного напитка. Довольно просторный зал. Тяжелые, сколоченные из толстых досок столы и стулья.
- Чтоб не поломали в драке,— усмехнулась я про себя. Хозяевам подобных заведений в городе частенько приходилось менять или ремонтировать мебель после гулянок.
- Что есть будешь?— спросил доктор, когда я подошла к нашему столу. Рядом с ним уже стояла розовощекая подавальщица. Приветливо улыбаясь, она держала руки под передником. Рой уже тоже разделся, сложив верхнюю одежду на лавку рядом с собой. Он, видимо, уже сделал заказ.
- Что-нибудь погорячее и понаваристее, пожалуйста,— попросила я девушку. Чтобы не замерзнуть до вечерней остановки, следовало поплотнее набить живот. А вот пить поменьше. Вряд ли возница остановится ради того, чтобы я сбегала в кустики.
- Рукомойня там,— ткнув пальцев в маленькую дверь под лестницей, пояснил наш временный командир.- Уборная там же.
Вот это было очень нужное замечание. Я подскочила вперед Роя и в заветное место попала первой. Переживания и подмерзшие ноги сделали свое дело. В туалет хотелось очень. Оправившись и вымыв руки, я уступила помещение своему сослуживцу и вернулась за стол. Его уже накрывали. Расторопная девица принесла доктору его бульон и мясо. Другая, совсем молоденькая девчушка поставила передо мной миску с дымящимся супом. Я проглотила первую ложку и блаженно улыбнулась. Густой, чуть острый, он приятно раздражал язык и сразу же согревал внутренности. Слопав все до дна, я подняла голову на спутников. Врач Цертона медленно и сосредоточенно хлебал свой бульон. А вот Рой довольствовался только жареным мясом и хлебом.
Запивать полагалось горячим настоем из каких-то трав. Отпив первый глоток, я разобрала только одну бодрящую травку и мед. Вкусно. Я смаковала каждый глоточек, прикидывая в уме, во сколько мне обойдется питание по дороге. Я оставила почти все деньги тетке, взяв с собой только одну серебрушку и несколько медянок. Когда все покончили с обедом, доктор Хенри поднялся и, поблагодарив подавальщицу и мужчину за стойкой, вышел на улицу. Я недоуменно выскочила за ним:
- Док, а платить?
- Мы же на службе,— удивился он.- За нас платит Управление. Заранее.
- А,— только и ответила я. Что ж! Это к лучшему!
А вот Рой нахмурился. Кажется, он вообще любил хмуриться. Но я его понимала. Наверное, он думал, что оплачивать еду придется самим, поэтому пообедал так скромно. Наплевав на всех, я попрыгала возле повозки разминаясь. Иначе к вечеру совсем не разогнусь. И мы покатили дальше. Через какой-то час дорога испортилась, из более-менее ровной превратившись в ухабистую. То и дело под колеса попадали камни, заставляя нас подпрыгивать на лавках. Мы отъезжали от города все дальше и дальше. Я совсем не знала здешних мест, но предполагала, что мы приближаемся к предгорьям. Как будто подтверждая мои мысли, повозка накренилась. Ее передний край задрался. Мы начали подниматься вверх. Я закуталась потеплее и нахохлилась. Так мы и ехали, то резко поднимаясь, то продвигаясь почти ровно. Уже давно стемнело. В темноте движение совсем замедлилось, но опытные возницы, привязав к оглоблям фонари, принуждали лошадок идти вперед. Останавливаться на узких горных дорогах не имело смысла. Такая долгая езда утомляла. Но, зато больше не было риска отсидеть себе что-нибудь. Нас так трясло и бросало по сиденьям, что получался своеобразный массаж. Рой вполголоса чертыхался, а вот Док отличался бешеным хладнокровием. Во мне же нарастало глухое раздражение. Но, скрывать свои эмоции от всех я научилась давным-давно. Иначе в моем окружении было нельзя.
Наконец, повозка остановилась. Я мысленно вознесла похвалу Амадею. Спрыгнув на землю, огляделась. Мы остановились на маленькой площадке, с трех сторон защищенной отвесной скалой. Разумно. Подкрасться незаметно можно только с дороги. Возницы, суровые как один мужики, стаскивали с экипажей сложенные полотнища и растягивали их, связав между собой. В трещины в скале были вбиты крюки. К ним и крепили другой край навеса. Получилась крыша, способная защитить от дождя и снега. Никакой растительности здесь не наблюдалось. Дрова для костра тоже привозились с собой. Удар огнивом и на сухих поленьях заплясало пламя.
- Вандер, готовить умеешь?— позвал меня врач. Он сидел на корточках у кострища. Перед ним была раскрыта внушительных размеров сумка. Я подошла, в ней лежали сверточки, свертки и свертищи. Понять, что там было невозможно, потому что закручены они были в одинаковую бумагу без надписей.
- Так умеешь или нет?— прищурился снизу вверх мужчина.
- Умею,— неуверенно ответила я.
- Отлично,— облегченно выдохнул он.- Тогда вот тебе продукты. Котелки я сейчас принесу.
Напросилась, помощница! Варить нескольким здоровым мужикам это вам не тетушку тонкую и звонкую накормить. Присев, я полезла рассматривать провиант. Крупа, сушеное мясо, приправы, чай. Такой же сухпаек, который выдали мне домой.
- Вот. Держи. Посуда и ножи,— радостный врач сгрузил указанное рядом со мной. Я внимательно посмотрела в его глаза, и он смутился.
- Прости. Вообще, я должен контролировать приготовление пищи в дороге. Это входит в мои обязанности. Но я терпеть не могу готовку. А ты вроде как девушка. Поди обучена.
Тон у него был извиняющимся, а лицо каким-то трогательным. Мне неожиданно стало смешно. Арти Хенри расслабился и отошел.
Задумчиво помешивая булькающую кашу в котелке, я думала. В последние дни мне поразительно везло на хороших людей. И все они были, так или иначе, связаны со Стражей. Незнакомый офицер на первом этаже Управления, офицер Гроклай, теперь вот доктор. Были, конечно, и другие. Но доброе отношение этих трех компенсировало все. Они были людьми. Не озлобленными зверьками, среди которых я выросла и жила. А людьми, способными проявлять сочувствие к незнакомому человеку. Даже к женщине, априори существу второго сорта. Это поражало. Можно подумать, что им просто не приходилось выживать. Они были сыты, обуты, одеты. Их обеспечивало государство. Но мне казалось дело в другом.
- Дочка, каша-то не подгорит?— прогудел рядом голос.
Я встрепенулась от неожиданности. Рядом усаживался один из возниц. Здоровый бородатый дядька с яркими голубыми глазами. Я глянула в котелок. С ужином все было в порядке. Я слишком задумалась, забыла о нем. Добродушно улыбающийся мужчина подавал мне миски, а я щедро накладывала в них парящую на холоде кашу. Остальные, повинуясь нашему зову, подходили и рассаживались на уложенные вокруг кострища бревнышки.
- Хороша каша!— похвалил меня сидящий рядом возница, отправляя в рот ложку за ложкой.- Сразу видно, ты не только драться мастерица. Как тебя зовут-то? Меня дядька Вимас.
- Марианна.
Хвалили меня нечасто, поэтому я смущенно уткнулась в свою порцию. Когда все доели, доктор снял с огня котелок с чаем и, что-то добавив туда из маленькой бутылочки, разлил всем по большой кружке.
- Настойка листьев цехина,— пояснил он мне, заметив недоверчивый взгляд.- Первые дни в горах легко простудиться.
Эта травка мне была знакома. Цехин, растущий вдоль рек и у озер, собирали и пили многие. Он помогал при переохлаждении, лечил кашель. В моих детских воспоминаниях были обрывки сцен с матерью. Деревенская жительница, она умела пользовать всякие дикоросы для лечения. Давала мне и цехин. Жаль, таких картинок в голове было мало.
- Док, а почему вы нынче едете? Вы ж недавно только вернулись,— бородатый дядька обратился к сидевшему через костер от нас врачу.
- Жизненная необходимость, мой друг,— скупо улыбнулся тот.
- Ммм,— пожевал губами дядька.- Я уж подумал, что из-за отпрыска. Высокому господину лучшего врача назначили.
- Перестань,— доктор нахмурился.- Никак не избавитесь от этих предрассудков? Наслушались бредней всяких.
- Мы люди простые, Док,— дядька примирительно понял ладони.- Слухи ходят. Попадают в уши.
- Чаще уши закрывайте тогда,— грубовато бросил Арти. Отставив свою кружку, он поднялся и пошел к повозке.
Никто явно не ожидал такого тона. Опешили возницы. Мы с Роем и подавно помалкивали в тряпочку.
- Эхэхэээ...,— протянул бородач расстроенно.
- А чего он?— осторожно спросила я.
Дядька вытянул ноги поближе к огню и ответил:
- Это он про сынка государева, дочка. Вишь, не понравилось то, что его в народе хают. Дока тоже можно понять, он-то поближе к ним будет, чем мы.
- Так он что, правда на Цертоне служит?— раскрыл рот и Рой.
- Говорят,— мужик пожал плечами.- Сам я его в лицо не знаю. Да, может, и не я вез. Нас на эту заставу пять человек ездит. Кто горы разумеет. Опасно здесь, особенно зимой.
- Не верится. Зачем принцу тащиться сюда?— я покачала головой. Мне этого действительно было не понять.
- Все мы люди,— неожиданно высоким голосом произнес один из молчавших до этого возниц.- Ну, государева семейка, может, и не совсем люди. Но и в их семье есть распри. Вот и бежит сынок от папаши. Отсюда его достать трудно. Орлам ли бояться гор?
До меня доходило медленно. Это что же, я буду жить и служить с орлом под одной крышей? Маленькая птичка, которая боялась каждого шороха и не открывала штор, сама полезла в когти хищнику? Все надежды на более свободную жизнь пошли прахом? Надо будет держаться от него подальше...
- Не говори ерунды, Илай,— бородач махнул рукой.- Если все, что говорят про этого принца правда, то он там сидит, палец о палец не ударяя. Не зря ж он от папки сбегает. Работать не хочет. Кой черт ему патрулирование по скалам сдалось? Это уж парни простые,— он кивнул на Роя,— будут исполнять.
- Может быть,— согласился визгливоголосый Илай.- Давайте, ребятки, расходится уж. Завтра путь тяжелый будет. Лишь бы не завьюжило...
Сразу начавшие возницы согласились с ним, обсуждая дорогу. Я встала и потянулась к грязным мискам.
- Оставь, дочка. Повар посуду не моет. Мы приберем. Иди спать,— остановил меня дядька Вимас. Я благодарно ему улыбнулась и пошла к повозке. Рассерженный доктор уже спал на лавке, расстелив толстое покрывало и завернувшись в него. Я нашла такое же в задке. Их везли специально для ночевок. Тоже свернувшись, как гусеница, улеглась на тюках с грузом. На второй лавке пускай Рой спит. А я от них подальше. Береженого Амадей бережет.
2.3.
- Боец Вандер, подъем!— громко позвали меня с улицы.- Завтрак проспишь, поедешь голодная!
Доктор, конечно, кричит. Кто еще так может угрожать такими важными вещами? Я высунула из-под одеяла нос, вдохнула холодного воздуха и сразу спряталась обратно. Как же не хочется выходить!
Преодолев этот секундный порыв слабости, откинула край импровизированной постели. Тело сразу охватило дрожью. Разомлевшее со сна, оно чувствовало мороз даже сквозь куртку. Прыжком выбросив себя через порожек повозки, стала разминаться. Нужно разогнать кровь, согреться. Резкие, скупые удары, прыжки и приседания. Я молотила воздух и уходила от воображаемого противника. До тех пор, пока не стало жарко. Уже сидящие вокруг костра мужчины открыто глазели, но мне было все равно. Нельзя давать телу расслабляться, всегда твердил Наставник Драргак. Разленишься, остановишься в труде – откатишься назад в мастерстве. Там, куда я еду, это может стоить жизни. Причем, не только мне.
- Хороша, девка,— одобрил Вимас, когда я подошла.- И варить умеешь, и за себя постоять. Повезет тому, кто в жены возьмет.
- Хых,— доктор Арти хмыкнул.- Не хотел бы я жену, что в меня может прицельно сковородку бросить, в которой обед готовила.
Мужики дружно заухмылялись. Приняв миску с кашей из рук Вимаса, начала есть. Их смешки меня абсолютно не трогали. Я привыкла. В уличных компаниях задирали жестче. Ничего, выжила.
Болтовня на этом окончилась. Завтракали быстро. Было видно, что возницы поторапливаются. По небу тонкими нитями растянулись облака и им это явно не нравилось. Хотя солнце было ослепительное. Такое, что глаза резало. А вот ветер, как только мы выехали со стоянки на склон, загудел с такой оглушительной силой. Трепыхался полог так, что пришлось его подвязать. Мне стало жалко возниц. Они сидели снаружи. Пусть в теплой одежде, но все же. Задувало с такой силой, что качалась повозка.
Ехали мы так же медленно, как вчера вечером. Периодически ветер бросался снежной крупой. Твердая, она стучала по дощатым бортам повозки.
- Сегодня поедем без обеда. Сразу до заставы. В такую погоду лошадей не останавливают, чтобы не остывали,— предупредил нас с Роем доктор.- Перекусим прямо здесь сухпайком.
- А возницы?— тут же спросила я.
- Они привычные. У них всегда есть какая-то заначка. Не переживай,— он улыбнулся по-доброму. Сейчас его лицо было совсем непохоже на вчерашнее. Вечером стражник действительно был зол из-за сплетен о принце.
День тянулся бесконечно. Мы ехали и ехали. Ехали и ехали. Из-за шума ветра не было не слышно ничего. Казалось, мы сидели в деревянной коробке, которая катится куда-то сама по себе. И постоянно кренится. То на один бок, то на другой.
Я успела поспать, погрызть сухари. Пила специально мало, только смачивая губы и язык. Мужчинам проще, им можно высунуться и справить нужду прямо на ходу. А мне? Придется терпеть.
Наконец, земля под колесами выровнялась, а мы покатились чуть быстрее. Неужели приближаемся? Резко стих шум ветра. Стал слышен тяжелый перестук подкованных копыт лошадей. И голоса. Их было много. Повозка остановилась. Доктор замешкался и полог откинули снаружи.
- Ну, что? Добрались, перваки?— весело спросил чей-то голос.
- Не обобщай!— врач бросил говорившему свою сумку и спрыгнул на землю первым.
Мы с Роем осторожно высунули головы. Повозка стояла на небольшом плато, огороженном скалами. Из скальных же обломков был построен и он, Цертон. Узкие бойницы заставы кое-где светились огнями. А нас окружали стражники. Все как один молодые, здоровенные парни. Они хлопали возниц по плечам, хохотали и таскали поклажу внутрь строения.
- Привет, молодые,— к нам подошел мужчина лет тридцати.- Я капитан Фил Огдрузон. Начальник заставы и ваш командир. Сопроводительные документы?
Мы разом достали выданные нам Гроклаем книжечки. Там были написаны наши имена, характеристики, результаты испытаний, специальности и должности, которые мы должны были занять на заставе. Офицер быстро пролистал документы Роя и открыл мои. Внутренне я сжалась. И не зря.
- Девка?— его возглас заставил замолчать всех разом. И повернуться на нас.
- Рядовой Марианна Вандер, товарищ капитан,— подняла я голову и твердо посмотрела ему в глаза. Не хватало еще их всех бояться!
- Вставай. Остановка,— бросил Рой. И легко спрыгнул на землю.
Я неохотно потянулась, распрямляя согнутую спину. Непривычна я к таким долгим поездкам. Никогда никуда из Ислотона не выбиралась. Сделав пару наклонов в стороны, высунула голову наружу.
- Вандер! Еще минута промедления и остаешься без обеда!— врач всходил на крыльцо какого-то трактира. Повозки выстроились в ряд вдоль небольшого заборчика.
Вот уж дудки! Ехать без еды я несогласна!
2.2.
Здесь пахло, как и во всех харчевнях мира. Тушеной, жареной едой. Чем-то печеным. Подгоревшим маслом. А еще табаком, кислым пивом и потом. Причем, как людским, так и лошадиным. Что, впрочем, неудивительно. Здесь столовались путники, а не только жители близлежащей деревни забредали по вечерам на кружку хмельного напитка. Довольно просторный зал. Тяжелые, сколоченные из толстых досок столы и стулья.
- Чтоб не поломали в драке,— усмехнулась я про себя. Хозяевам подобных заведений в городе частенько приходилось менять или ремонтировать мебель после гулянок.
- Что есть будешь?— спросил доктор, когда я подошла к нашему столу. Рядом с ним уже стояла розовощекая подавальщица. Приветливо улыбаясь, она держала руки под передником. Рой уже тоже разделся, сложив верхнюю одежду на лавку рядом с собой. Он, видимо, уже сделал заказ.
- Что-нибудь погорячее и понаваристее, пожалуйста,— попросила я девушку. Чтобы не замерзнуть до вечерней остановки, следовало поплотнее набить живот. А вот пить поменьше. Вряд ли возница остановится ради того, чтобы я сбегала в кустики.
- Рукомойня там,— ткнув пальцев в маленькую дверь под лестницей, пояснил наш временный командир.- Уборная там же.
Вот это было очень нужное замечание. Я подскочила вперед Роя и в заветное место попала первой. Переживания и подмерзшие ноги сделали свое дело. В туалет хотелось очень. Оправившись и вымыв руки, я уступила помещение своему сослуживцу и вернулась за стол. Его уже накрывали. Расторопная девица принесла доктору его бульон и мясо. Другая, совсем молоденькая девчушка поставила передо мной миску с дымящимся супом. Я проглотила первую ложку и блаженно улыбнулась. Густой, чуть острый, он приятно раздражал язык и сразу же согревал внутренности. Слопав все до дна, я подняла голову на спутников. Врач Цертона медленно и сосредоточенно хлебал свой бульон. А вот Рой довольствовался только жареным мясом и хлебом.
Запивать полагалось горячим настоем из каких-то трав. Отпив первый глоток, я разобрала только одну бодрящую травку и мед. Вкусно. Я смаковала каждый глоточек, прикидывая в уме, во сколько мне обойдется питание по дороге. Я оставила почти все деньги тетке, взяв с собой только одну серебрушку и несколько медянок. Когда все покончили с обедом, доктор Хенри поднялся и, поблагодарив подавальщицу и мужчину за стойкой, вышел на улицу. Я недоуменно выскочила за ним:
- Док, а платить?
- Мы же на службе,— удивился он.- За нас платит Управление. Заранее.
- А,— только и ответила я. Что ж! Это к лучшему!
А вот Рой нахмурился. Кажется, он вообще любил хмуриться. Но я его понимала. Наверное, он думал, что оплачивать еду придется самим, поэтому пообедал так скромно. Наплевав на всех, я попрыгала возле повозки разминаясь. Иначе к вечеру совсем не разогнусь. И мы покатили дальше. Через какой-то час дорога испортилась, из более-менее ровной превратившись в ухабистую. То и дело под колеса попадали камни, заставляя нас подпрыгивать на лавках. Мы отъезжали от города все дальше и дальше. Я совсем не знала здешних мест, но предполагала, что мы приближаемся к предгорьям. Как будто подтверждая мои мысли, повозка накренилась. Ее передний край задрался. Мы начали подниматься вверх. Я закуталась потеплее и нахохлилась. Так мы и ехали, то резко поднимаясь, то продвигаясь почти ровно. Уже давно стемнело. В темноте движение совсем замедлилось, но опытные возницы, привязав к оглоблям фонари, принуждали лошадок идти вперед. Останавливаться на узких горных дорогах не имело смысла. Такая долгая езда утомляла. Но, зато больше не было риска отсидеть себе что-нибудь. Нас так трясло и бросало по сиденьям, что получался своеобразный массаж. Рой вполголоса чертыхался, а вот Док отличался бешеным хладнокровием. Во мне же нарастало глухое раздражение. Но, скрывать свои эмоции от всех я научилась давным-давно. Иначе в моем окружении было нельзя.
Наконец, повозка остановилась. Я мысленно вознесла похвалу Амадею. Спрыгнув на землю, огляделась. Мы остановились на маленькой площадке, с трех сторон защищенной отвесной скалой. Разумно. Подкрасться незаметно можно только с дороги. Возницы, суровые как один мужики, стаскивали с экипажей сложенные полотнища и растягивали их, связав между собой. В трещины в скале были вбиты крюки. К ним и крепили другой край навеса. Получилась крыша, способная защитить от дождя и снега. Никакой растительности здесь не наблюдалось. Дрова для костра тоже привозились с собой. Удар огнивом и на сухих поленьях заплясало пламя.
- Вандер, готовить умеешь?— позвал меня врач. Он сидел на корточках у кострища. Перед ним была раскрыта внушительных размеров сумка. Я подошла, в ней лежали сверточки, свертки и свертищи. Понять, что там было невозможно, потому что закручены они были в одинаковую бумагу без надписей.
- Так умеешь или нет?— прищурился снизу вверх мужчина.
- Умею,— неуверенно ответила я.
- Отлично,— облегченно выдохнул он.- Тогда вот тебе продукты. Котелки я сейчас принесу.
Напросилась, помощница! Варить нескольким здоровым мужикам это вам не тетушку тонкую и звонкую накормить. Присев, я полезла рассматривать провиант. Крупа, сушеное мясо, приправы, чай. Такой же сухпаек, который выдали мне домой.
- Вот. Держи. Посуда и ножи,— радостный врач сгрузил указанное рядом со мной. Я внимательно посмотрела в его глаза, и он смутился.
- Прости. Вообще, я должен контролировать приготовление пищи в дороге. Это входит в мои обязанности. Но я терпеть не могу готовку. А ты вроде как девушка. Поди обучена.
Тон у него был извиняющимся, а лицо каким-то трогательным. Мне неожиданно стало смешно. Арти Хенри расслабился и отошел.
Задумчиво помешивая булькающую кашу в котелке, я думала. В последние дни мне поразительно везло на хороших людей. И все они были, так или иначе, связаны со Стражей. Незнакомый офицер на первом этаже Управления, офицер Гроклай, теперь вот доктор. Были, конечно, и другие. Но доброе отношение этих трех компенсировало все. Они были людьми. Не озлобленными зверьками, среди которых я выросла и жила. А людьми, способными проявлять сочувствие к незнакомому человеку. Даже к женщине, априори существу второго сорта. Это поражало. Можно подумать, что им просто не приходилось выживать. Они были сыты, обуты, одеты. Их обеспечивало государство. Но мне казалось дело в другом.
- Дочка, каша-то не подгорит?— прогудел рядом голос.
Я встрепенулась от неожиданности. Рядом усаживался один из возниц. Здоровый бородатый дядька с яркими голубыми глазами. Я глянула в котелок. С ужином все было в порядке. Я слишком задумалась, забыла о нем. Добродушно улыбающийся мужчина подавал мне миски, а я щедро накладывала в них парящую на холоде кашу. Остальные, повинуясь нашему зову, подходили и рассаживались на уложенные вокруг кострища бревнышки.
- Хороша каша!— похвалил меня сидящий рядом возница, отправляя в рот ложку за ложкой.- Сразу видно, ты не только драться мастерица. Как тебя зовут-то? Меня дядька Вимас.
- Марианна.
Хвалили меня нечасто, поэтому я смущенно уткнулась в свою порцию. Когда все доели, доктор снял с огня котелок с чаем и, что-то добавив туда из маленькой бутылочки, разлил всем по большой кружке.
- Настойка листьев цехина,— пояснил он мне, заметив недоверчивый взгляд.- Первые дни в горах легко простудиться.
Эта травка мне была знакома. Цехин, растущий вдоль рек и у озер, собирали и пили многие. Он помогал при переохлаждении, лечил кашель. В моих детских воспоминаниях были обрывки сцен с матерью. Деревенская жительница, она умела пользовать всякие дикоросы для лечения. Давала мне и цехин. Жаль, таких картинок в голове было мало.
- Док, а почему вы нынче едете? Вы ж недавно только вернулись,— бородатый дядька обратился к сидевшему через костер от нас врачу.
- Жизненная необходимость, мой друг,— скупо улыбнулся тот.
- Ммм,— пожевал губами дядька.- Я уж подумал, что из-за отпрыска. Высокому господину лучшего врача назначили.
- Перестань,— доктор нахмурился.- Никак не избавитесь от этих предрассудков? Наслушались бредней всяких.
- Мы люди простые, Док,— дядька примирительно понял ладони.- Слухи ходят. Попадают в уши.
- Чаще уши закрывайте тогда,— грубовато бросил Арти. Отставив свою кружку, он поднялся и пошел к повозке.
Никто явно не ожидал такого тона. Опешили возницы. Мы с Роем и подавно помалкивали в тряпочку.
- Эхэхэээ...,— протянул бородач расстроенно.
- А чего он?— осторожно спросила я.
Дядька вытянул ноги поближе к огню и ответил:
- Это он про сынка государева, дочка. Вишь, не понравилось то, что его в народе хают. Дока тоже можно понять, он-то поближе к ним будет, чем мы.
- Так он что, правда на Цертоне служит?— раскрыл рот и Рой.
- Говорят,— мужик пожал плечами.- Сам я его в лицо не знаю. Да, может, и не я вез. Нас на эту заставу пять человек ездит. Кто горы разумеет. Опасно здесь, особенно зимой.
- Не верится. Зачем принцу тащиться сюда?— я покачала головой. Мне этого действительно было не понять.
- Все мы люди,— неожиданно высоким голосом произнес один из молчавших до этого возниц.- Ну, государева семейка, может, и не совсем люди. Но и в их семье есть распри. Вот и бежит сынок от папаши. Отсюда его достать трудно. Орлам ли бояться гор?
До меня доходило медленно. Это что же, я буду жить и служить с орлом под одной крышей? Маленькая птичка, которая боялась каждого шороха и не открывала штор, сама полезла в когти хищнику? Все надежды на более свободную жизнь пошли прахом? Надо будет держаться от него подальше...
- Не говори ерунды, Илай,— бородач махнул рукой.- Если все, что говорят про этого принца правда, то он там сидит, палец о палец не ударяя. Не зря ж он от папки сбегает. Работать не хочет. Кой черт ему патрулирование по скалам сдалось? Это уж парни простые,— он кивнул на Роя,— будут исполнять.
- Может быть,— согласился визгливоголосый Илай.- Давайте, ребятки, расходится уж. Завтра путь тяжелый будет. Лишь бы не завьюжило...
Сразу начавшие возницы согласились с ним, обсуждая дорогу. Я встала и потянулась к грязным мискам.
- Оставь, дочка. Повар посуду не моет. Мы приберем. Иди спать,— остановил меня дядька Вимас. Я благодарно ему улыбнулась и пошла к повозке. Рассерженный доктор уже спал на лавке, расстелив толстое покрывало и завернувшись в него. Я нашла такое же в задке. Их везли специально для ночевок. Тоже свернувшись, как гусеница, улеглась на тюках с грузом. На второй лавке пускай Рой спит. А я от них подальше. Береженого Амадей бережет.
2.3.
- Боец Вандер, подъем!— громко позвали меня с улицы.- Завтрак проспишь, поедешь голодная!
Доктор, конечно, кричит. Кто еще так может угрожать такими важными вещами? Я высунула из-под одеяла нос, вдохнула холодного воздуха и сразу спряталась обратно. Как же не хочется выходить!
Преодолев этот секундный порыв слабости, откинула край импровизированной постели. Тело сразу охватило дрожью. Разомлевшее со сна, оно чувствовало мороз даже сквозь куртку. Прыжком выбросив себя через порожек повозки, стала разминаться. Нужно разогнать кровь, согреться. Резкие, скупые удары, прыжки и приседания. Я молотила воздух и уходила от воображаемого противника. До тех пор, пока не стало жарко. Уже сидящие вокруг костра мужчины открыто глазели, но мне было все равно. Нельзя давать телу расслабляться, всегда твердил Наставник Драргак. Разленишься, остановишься в труде – откатишься назад в мастерстве. Там, куда я еду, это может стоить жизни. Причем, не только мне.
- Хороша, девка,— одобрил Вимас, когда я подошла.- И варить умеешь, и за себя постоять. Повезет тому, кто в жены возьмет.
- Хых,— доктор Арти хмыкнул.- Не хотел бы я жену, что в меня может прицельно сковородку бросить, в которой обед готовила.
Мужики дружно заухмылялись. Приняв миску с кашей из рук Вимаса, начала есть. Их смешки меня абсолютно не трогали. Я привыкла. В уличных компаниях задирали жестче. Ничего, выжила.
Болтовня на этом окончилась. Завтракали быстро. Было видно, что возницы поторапливаются. По небу тонкими нитями растянулись облака и им это явно не нравилось. Хотя солнце было ослепительное. Такое, что глаза резало. А вот ветер, как только мы выехали со стоянки на склон, загудел с такой оглушительной силой. Трепыхался полог так, что пришлось его подвязать. Мне стало жалко возниц. Они сидели снаружи. Пусть в теплой одежде, но все же. Задувало с такой силой, что качалась повозка.
Ехали мы так же медленно, как вчера вечером. Периодически ветер бросался снежной крупой. Твердая, она стучала по дощатым бортам повозки.
- Сегодня поедем без обеда. Сразу до заставы. В такую погоду лошадей не останавливают, чтобы не остывали,— предупредил нас с Роем доктор.- Перекусим прямо здесь сухпайком.
- А возницы?— тут же спросила я.
- Они привычные. У них всегда есть какая-то заначка. Не переживай,— он улыбнулся по-доброму. Сейчас его лицо было совсем непохоже на вчерашнее. Вечером стражник действительно был зол из-за сплетен о принце.
День тянулся бесконечно. Мы ехали и ехали. Ехали и ехали. Из-за шума ветра не было не слышно ничего. Казалось, мы сидели в деревянной коробке, которая катится куда-то сама по себе. И постоянно кренится. То на один бок, то на другой.
Я успела поспать, погрызть сухари. Пила специально мало, только смачивая губы и язык. Мужчинам проще, им можно высунуться и справить нужду прямо на ходу. А мне? Придется терпеть.
Наконец, земля под колесами выровнялась, а мы покатились чуть быстрее. Неужели приближаемся? Резко стих шум ветра. Стал слышен тяжелый перестук подкованных копыт лошадей. И голоса. Их было много. Повозка остановилась. Доктор замешкался и полог откинули снаружи.
- Ну, что? Добрались, перваки?— весело спросил чей-то голос.
- Не обобщай!— врач бросил говорившему свою сумку и спрыгнул на землю первым.
Мы с Роем осторожно высунули головы. Повозка стояла на небольшом плато, огороженном скалами. Из скальных же обломков был построен и он, Цертон. Узкие бойницы заставы кое-где светились огнями. А нас окружали стражники. Все как один молодые, здоровенные парни. Они хлопали возниц по плечам, хохотали и таскали поклажу внутрь строения.
- Привет, молодые,— к нам подошел мужчина лет тридцати.- Я капитан Фил Огдрузон. Начальник заставы и ваш командир. Сопроводительные документы?
Мы разом достали выданные нам Гроклаем книжечки. Там были написаны наши имена, характеристики, результаты испытаний, специальности и должности, которые мы должны были занять на заставе. Офицер быстро пролистал документы Роя и открыл мои. Внутренне я сжалась. И не зря.
- Девка?— его возглас заставил замолчать всех разом. И повернуться на нас.
- Рядовой Марианна Вандер, товарищ капитан,— подняла я голову и твердо посмотрела ему в глаза. Не хватало еще их всех бояться!
