Наблюдая за нашей светской беседой, Тарен судорожно сглатывал и под конец сполз на пол, свесил голову. От него так несло отчаянием, что захотелось подойти и приобнять.
- Аника, проснись.
Голос фамильяра ворвался в сон, заставив его раствориться дымкой. Открыв глаза, я увидела перед собой встревоженную мордочку Кактуса и почувствовала руки на своей груди. Бросив недовольный взгляд на покусителя девичьей чести, от расправы которого спасло только то, что он находился без сознания, выбралась из кольца рук, и встала. Голова закружилось, тело повело в сторону и я облокотилась о шкаф, ожидая когда пройдёт приступ дурноты.
- Анька, серьёзные дела вокруг нас намечаются. Книгу твою ведьмы испортили, и потребовали расторжения нашего контракта.
- Что? – Опешила я не ожидавшая таких новостей. Да, мы редко любим друг друга, по большей части ненавидим, и тихо делаем гадости, но что бы дойти до такой меры крайности. Я читала о таких случаях, однако они были очень редки и не применялись со времён легендарного Стояния Бездн. То был единственны случай противостояния магических существ друг против друга. Возомнившие себя «белыми и пушистыми» старательно гнобили тех, кто таковым их не считал. Но покуситься на фамильяра – дело не слыханное.
- То, кому-то перешла дорогу и от тебя пытаются избавиться.
- С тобой что?
- Со мной? – ухмыльнулся Кактус, приняв лихой вид. – Послал их пешим ходом к Адскому престолу. Тебя же одну не оставишь – обязательно куда-нибудь вляпаешься, или кого-нибудь подберёшь. К тому же у меня есть обязательство перед гурлуками. Такого шанса увековечить я не упущу.
Так, ко мне значит жалость, а к птицам обязательства. Хитрит Кактус, правлу скрывает.
- Первым делом нам стоит оценить размер ущерба. – Заявил Кактус, перелистывая страницы ведьмовской книги. – Пусто.
Книга вспыхнула синим пламенем и в течение минуты превратилась в пепел. У меня был один вопрос:
- Зачем?
Вспомнила как в первый день в Школе, нам выдали эти книги. В том момент маленьким девочкам они казались ужасно тяжёлыми и громадными. Дальше она превратилась в символ моих достижений. С каждым новым познанием какой-нибудь грани, книга увеличивалась в объёме, и на её страницах появлялись новые рецепты и описания.
- Так надо. – Заявил фамильяр, стряхивая пепел на пол. – Никогда не понимал этой практики. Раньше у каждой ведьмы был свой гремуар, а сейчас придумали – «Большая ведьминская энциклопедия». Одно название громкое – а толку ноль.
Саму недавно посещали подобные мысли, но всё равно стало обидно за себя и всех остальных ведьм разом. Что это сволочь усатая понимает в ведьмах?
- Многое. – Ответил Кактус, и я поняла, что высказала свои мысли вслух. – Вы ведьмы – бабы дурные, никого над собой не терпите, а мужиков тем более.
- А зачем «терпеть», себя насиловать? – Удивилась я навязчивому стремлению женщин, иметь хоть и «плохенького», но мужчину. – Не лучше ли вовремя расстаться и сохранить хорошую память друг о друге?
- Вот-вот, поматросили и бросили.
Иногда я не совсем понимаю Кактуса, а он любитель разбрасываться незнакомыми фразами, позёр. Причём здесь я и матросы? А может он имел виду матрасы? Но тогда, что он имел в виду под этим словам?
- Аника, ты хоть ведьма не глупая, но всё равно баба, и в государственных делах ни чего не смыслишь. – Продолжал разбрасываться оскорблениями фамильяр, а гурлуки внимали его словам. Не дай Бездна они переймут его стиль общения и словечки! – Ещё триста лет назад один знаменитый политический деятель писал, что для процветания государства необходимо, что бы все население было организовано в группы и следовало предписанным им правилам, и через эти механизмы было управляемо».
- Бред. - Оценила потуги мыслительной деятельности мертвеца. – Как это применимо к нам?
- Легко. – Отмахнулся кот. – Сперва, у юных ведьм необходимо отбить любопытство и инициативу. С этим успешно справляются Ведьмовские школы, которые тихо не спеша навязывают стереотипы поведения. Пока там обучались, вас приучили к тому, что можно знания не запоминать, не записывать, или искать иные источники сведений, потому что у вас всегда под рукой будет БВЭ. Именно знания являются рычагом управления ведьмами. Лиши неугодную к ним доступа – то кроме озлобившийся стервы, запомнившей как вариться несколько простеньких отваров.
Открыла рот, что бы разнести эту речь в пух и прах, как на полке с книгами что-то грохнуло – уничтожился Альманах. Стоявшая в углу метла затрещала – создалось впечатление, что её хотят стереть в пыль, а в висках заломило – послышалось кошачье мяуканье.
- Тяпа!
Запертой в метлу душе кошки было больно, и она защищалась, перед глазами встала картина как ощетинившаяся старая белая кошка остервенело царапала женские руки с длинными, покрашенными в красный цвет, ногтями которые выжимали древко словно мокрое бельё.
- Уиии.
С воинственным визгом, с потолка опустились пауки и принялись обматывать метлу паутиной. Древко потемнело словно обуглилось, и на нём проступили несколько странных знаков.
- Так вон оно что значит. – Протянул Кактус, внимательно рассматривая знаки. – Аника, метлу тебе тоже в Школе выдали.
- Нет, сама сделала. – Ответила я, наблюдая за тем, как руны приобретают объёмы, и в конце концов становятся похожи на засохший кусок грязи. Захотелось взять скребок – и соскрести всю эту мерзость. чем я и занялась. Грязь началась чадить, наполняя помещение отвратительным запахом. Гурлуки недовольно зашипели, открыли дверь и принялись носиться по лавке, пытаясь выветрить помещение. Наконец, грязь поддалась и осыпалась на пол зловонной кучкой. Схватив веник, сгребла эту мерзость в совок и выкинула за дверь.
Хлопнув со всей силы дверью, обернулась и внимательно осмотрела свою лавку. Обстановка в ней была немного безумная: унылая старая мебель, купленная за гроши на блошином рынке, некоторые шкафы нашла на помойке, и, все попытки придать им приличный вид, лишь усугубили их внешний вид. Цветущий мох и паутина придали помещению немного таинственный и сказочный вид, который не подобал приличным ведьмам.
Ну раз «приличной» ведьмы из меня. не получилось – будем взращивать в себе неприличную.
- Аника. ты что удумала? – Протянул Кактус, наблюдая за моими копошениями в столе.
- Ничего противоречащего закону. – Ответила я, раскладывая на столе стопку бумаги и пишущие принадлежности. – Если Ковен объявил войну – они его получат.
Кактусу мой боевой настрой не понравился.
- Аника, согласен, ситуация немного необычно, не стоит пороть горячку, нужно сесть и внимательно всё обдумать.
- Вот и займись этим. – Скомандовала я, положив на табуретку мягкую подушку, сидеть придётся очень много. Взяв перо в руку. и мокнув остро заточенный кончик в чернильницу, глубоко вздохнула и принялась переносить на бумагу все оставшиеся в голове знания. Рецепты отваров. настоек, руны и их значения, свойства растений, магические приметы и т.д.
На собственную память я не надеялась, жизнь по разному может сложиться, всё зависит от случая. Достаточно получить удар по голове, выпить специального отвара, или провести неудачный эксперимент – и память может оказаться девственно чиста. Сколько на своём недолгом веку я повидала подобных случаев, разбитых судеб: спившихся людей, опустившихся на самое дно, покончивших собой, или пустившихся во всё тяжкое, в призрачной надежде обрести былое могущество.
Я не хотела быть такой, не хотела опуститься так низко, что бы потом наблюдать за горделивым полётом других. Именно это не желание смириться с судьбой, природное упрямство и злость. заставили несколько дней сидеть и строчить мелким почерком, экономно расходуя каждый сантиметр бумаги.
Отрешившись от мира, я забыла обо всём: об эгаралианце, гурлуках. оккупировавших мой дом, матери и новообретённой семье, поэтому совсем не испугалась когда кто-то схватил меня за плечи, и гаркнул в ухо:
- Хватит!
Подняла на голову, сфокусировала взгляд на стоявшем передо мной мужчине. Бледненький, исхудавший, и страшно злой эгаралианец. В народе говорят что люди, переступившие черту и сумевшие вернуться обратно, разительно меняются. Что-то они там видят такое, что заставляет их переосмыслить всю свою жизнь. Эгаралианец до той черты либо не дошёл, либо не увидел ничего для себя нового, так как имел отвратительный характер, так и продолжал его демонстрировать.
- Как долго так сидишь? – Требовательно поинтересовался он, обхватив руками моё лицо, заставляя смотреть прямо в его глаза.
- Долго. – Созналась я, почувствовав боль в глазах, и опустила веки. Стало легче и спокойней.
- Аника, хватит дрыхнуть. – Зашипел в ухо Кактус. и впился когтями в руку. Заорав от боли, я подскочила на месте, почувствовала, как одеяло сползает в сторону, а телу стало прохладно. Опустив глаза вниз, заорала повторно, так узрела своё обнажённое тело, и нырнула обратно под одеяло.
- Что со мной? – Поинтересовалась я у ухмыляющегося Кактуса, пытаясь держать в узде собственное воображение.
- Кто с тобой. – Поправил фамильяр, гадко хихикая.
Зря он так. Воображение стало рисовать картины одно ужаснее другого: меня опоили, обокрали, изнасиловали. Хотя защите на доме стояла такая, что без моего разрешения никто из посторонних не может попасть внутрь, ну и без приглашения Кактуса, а после изнасилования обычно заботливо не подкладывают подушку под голову и не укрывают одеялом.
Подушка. Что-то мне в кровати не нравится, что-то в ней не хватает, или кого-то.
- А где больной?
- Я уже здоровый! – Заявил, пришедший на крики эгаралианец, отхлёбывая из кружки ароматный чай. Вдохнув себя воздух, по привычке стала раскладывать запах на составляющее: ромашка, имбирь, немного мёда, кажется горчичного, возможно там есть горная мята, или лесная ларозка. Аромат у этих растений примерно одинаков, и свойства тоже, только раскрываются с разными травами.
- Как себя чувствуете? – Брякнула я, оценивая цвет лица мужчины по шкале от «отвратительно, благодаря твоим стараниями», «великолепно, благодаря твоим стараниям». Разница в одном слове, но какой разнонаправленный заряд энергии.
- Сносно. – Ответил эгаралианец, а мне послышалось «вопреки твоим стараниям». – А ты как?
Прислушалась к своим ощущениям: немного подташнивало, лёгкая усталость требовала принять горизонтальное положение, послать весь мир к Создателю, и поспать ещё немного, хотя бы час. Но, Кактус просто так будить не будет.
- Великолепно! – Улыбнулась я, и по скептическому взгляду поняла что не сильно то и поверили.
- Ну, раз так, - протянул ох как недобро эгаралианец, и задрал рубаху, – что это такое?
Ожог на пол живота выглядел отвратительно, а что ещё хуже, на нём проступали рубцы начерченных рун, даже замыкающая, которую я забыла вытащить. Ой.
- Вы действительно, хорошо себя чувствуете? – Переспросила я, понимая что кусочек кожи уже давно должен был начать разлагаться внутри его, вызвать заражение и повышение температуры.
- Ведьма, вы так этим интересуетесь, будто должно быть с точностью да наоборот. – Заметил Вайнан, схватив меня за руку, мешая ощупывать рану. Тоже мне проблема, у меня вторая есть. Перехватив вторую, эгаралианец, завёл их за спину, тесно прижавшись ко мне всем телом, а я не одета…
- Последнее что я помню, как проводил вас до лавки, и тогда на мне этого не было.
- Скажем так, это маленькая плата за спасение вашей жизни.
Эгаралианец нахмурился, прижал теснее к себе. Я забеспокоилась, пытаясь понять какие мысли крутятся в его голове.
- Дела были настолько плохи, что ты разворотила мне кишки?
- Как баба, ей богу. – Возвела я глаза к небу, поражаясь мужской логике. – Мужчину шрамы украшают, а ты у нас теперь вообще красавчик.
Эгаралианцу мой выпад не понравился, а может на «красавчика» обиделся, кто знает какие в их ней культуре заморочки.
- Ведьма, ты думаешь я не узнаю отпечаток лапы демоны? – Заорал он, отталкивая меня. – Ты изуродовала меня!
Сделав шаг назад, подхватила с пола одеяла, и спешно укуталась. Надо отдать должное выдержки мужчины, стоял сверкал гневно глазами, но на лице не дрогнул ни один мускул, казалось что в моей лавке стояла статуя а не человек.
- А нечего было проклятья из храма воровать, а потом некоторых приличных ведьм до дома провожать. – Предъявила я встречную претензию, хотя осознаю что со стороны выгляжу не так «монументально».
- Это ты приличная? – Возмутился эгаралианец, который сам далеко не девственник. – Стояла тут перед мной телесами трясла… Постой, откуда ты знаешь?
Нет, я сегодня действительно лишусь одной конечности, что за дурная привычка дёргать за руки.
- Господин Юкон сказал.
- Прямо на меня указал?
Подумала немного и отрицательно покачала головой.
- Он выразился «некто похожий на нашего общего знакомого» и добавил что «бесхозных эгаралианцев» на так уж и много.
- Много ООН о нас знает. – Зло усмехнулся Вайнан, сжимая и разжимая кулаки. – Плохо что слухи разлетаются так быстро, о очень плохо что тебя втянули в это дело.
Незаметно в общении между собой мы перешли на «ты». было очень приятно.
- Ты о государственной измене?
Эгаралианец рассмеялся, схватив за край одеяло, привлёк к себе.
- Ведьма в мире творятся такие дела, что государственная измена по сравнению с ними детский лепет.
Испугаться бы мне, но как говорит бабушка: «Каждый рождается в своё время для уготовленных ему дел».
- А знаешь что ещё плохо? – Решила внести ясность в возникшую ситуацию. – Меня лишили доступа к ведьмовским знаниям.
Подняла лицо и встретилась с внимательным взглядом штормовых глаз.
- Значит ты теперь не ведьма?
От нелепости предположения хотелось хихикнуть.
- Нет, сила осталась при мне, а вот БВЭ в пепел.
- Насколько это серьёзная проблема?
- Большинство используемых рецептов и сведений я помню наизусть, но наше ремесло зависит от огромного количество нюансов: положения лун, покровительства богов, активности стихиалий. В голове всё не удержишь, для этого существовал ведьмовской альманах. Плюс свойства растений, камней, металлов. Всё придётся теперь устанавливать опытным путём.
- Господину Юкону это не понравится.
- Только ему одному?
- Белаш должник королевского поверенного, как тот скажет, так и будет. Никто не должен знать об этом, иначе тебе быстро найдут замену.
- Искать даже не надо, в темнице семь претенденток сидят, которые от радости и рвения из панталон выпрыгнут.
- Тебя это беспокоит?
- С присутствием матери в городе я готова смириться, а остальные? При мысли о них, у меня возникает острое желание повыдёргивать всем волосы.
- Какая же ты у меня кровожадная. – Улыбнулся Вайнан гладя по волосам.
- У тебя? – С сомнением протянула я, окидывая новоявленного собственника оценивающим взглядом. Не дурён, а то, что характер не сладкий – так я и сама не садовый цветок. Может матушка и права что прибрала себе мужика: есть кому дрова нарубить, гвозди в стену забить и постель в холодную ночь согреть. А вот кто кому принадлежит – вопрос не решённый. Собственница во мне вцепилась в мужчину мёртвой хваткой, и блаженно выдохнула.
- Что эти двое хотели от тебя?
- Аника, проснись.
Голос фамильяра ворвался в сон, заставив его раствориться дымкой. Открыв глаза, я увидела перед собой встревоженную мордочку Кактуса и почувствовала руки на своей груди. Бросив недовольный взгляд на покусителя девичьей чести, от расправы которого спасло только то, что он находился без сознания, выбралась из кольца рук, и встала. Голова закружилось, тело повело в сторону и я облокотилась о шкаф, ожидая когда пройдёт приступ дурноты.
- Анька, серьёзные дела вокруг нас намечаются. Книгу твою ведьмы испортили, и потребовали расторжения нашего контракта.
- Что? – Опешила я не ожидавшая таких новостей. Да, мы редко любим друг друга, по большей части ненавидим, и тихо делаем гадости, но что бы дойти до такой меры крайности. Я читала о таких случаях, однако они были очень редки и не применялись со времён легендарного Стояния Бездн. То был единственны случай противостояния магических существ друг против друга. Возомнившие себя «белыми и пушистыми» старательно гнобили тех, кто таковым их не считал. Но покуситься на фамильяра – дело не слыханное.
- То, кому-то перешла дорогу и от тебя пытаются избавиться.
- С тобой что?
- Со мной? – ухмыльнулся Кактус, приняв лихой вид. – Послал их пешим ходом к Адскому престолу. Тебя же одну не оставишь – обязательно куда-нибудь вляпаешься, или кого-нибудь подберёшь. К тому же у меня есть обязательство перед гурлуками. Такого шанса увековечить я не упущу.
Так, ко мне значит жалость, а к птицам обязательства. Хитрит Кактус, правлу скрывает.
- Первым делом нам стоит оценить размер ущерба. – Заявил Кактус, перелистывая страницы ведьмовской книги. – Пусто.
Книга вспыхнула синим пламенем и в течение минуты превратилась в пепел. У меня был один вопрос:
- Зачем?
Вспомнила как в первый день в Школе, нам выдали эти книги. В том момент маленьким девочкам они казались ужасно тяжёлыми и громадными. Дальше она превратилась в символ моих достижений. С каждым новым познанием какой-нибудь грани, книга увеличивалась в объёме, и на её страницах появлялись новые рецепты и описания.
- Так надо. – Заявил фамильяр, стряхивая пепел на пол. – Никогда не понимал этой практики. Раньше у каждой ведьмы был свой гремуар, а сейчас придумали – «Большая ведьминская энциклопедия». Одно название громкое – а толку ноль.
Саму недавно посещали подобные мысли, но всё равно стало обидно за себя и всех остальных ведьм разом. Что это сволочь усатая понимает в ведьмах?
- Многое. – Ответил Кактус, и я поняла, что высказала свои мысли вслух. – Вы ведьмы – бабы дурные, никого над собой не терпите, а мужиков тем более.
- А зачем «терпеть», себя насиловать? – Удивилась я навязчивому стремлению женщин, иметь хоть и «плохенького», но мужчину. – Не лучше ли вовремя расстаться и сохранить хорошую память друг о друге?
- Вот-вот, поматросили и бросили.
Иногда я не совсем понимаю Кактуса, а он любитель разбрасываться незнакомыми фразами, позёр. Причём здесь я и матросы? А может он имел виду матрасы? Но тогда, что он имел в виду под этим словам?
- Аника, ты хоть ведьма не глупая, но всё равно баба, и в государственных делах ни чего не смыслишь. – Продолжал разбрасываться оскорблениями фамильяр, а гурлуки внимали его словам. Не дай Бездна они переймут его стиль общения и словечки! – Ещё триста лет назад один знаменитый политический деятель писал, что для процветания государства необходимо, что бы все население было организовано в группы и следовало предписанным им правилам, и через эти механизмы было управляемо».
- Бред. - Оценила потуги мыслительной деятельности мертвеца. – Как это применимо к нам?
- Легко. – Отмахнулся кот. – Сперва, у юных ведьм необходимо отбить любопытство и инициативу. С этим успешно справляются Ведьмовские школы, которые тихо не спеша навязывают стереотипы поведения. Пока там обучались, вас приучили к тому, что можно знания не запоминать, не записывать, или искать иные источники сведений, потому что у вас всегда под рукой будет БВЭ. Именно знания являются рычагом управления ведьмами. Лиши неугодную к ним доступа – то кроме озлобившийся стервы, запомнившей как вариться несколько простеньких отваров.
Открыла рот, что бы разнести эту речь в пух и прах, как на полке с книгами что-то грохнуло – уничтожился Альманах. Стоявшая в углу метла затрещала – создалось впечатление, что её хотят стереть в пыль, а в висках заломило – послышалось кошачье мяуканье.
- Тяпа!
Запертой в метлу душе кошки было больно, и она защищалась, перед глазами встала картина как ощетинившаяся старая белая кошка остервенело царапала женские руки с длинными, покрашенными в красный цвет, ногтями которые выжимали древко словно мокрое бельё.
- Уиии.
С воинственным визгом, с потолка опустились пауки и принялись обматывать метлу паутиной. Древко потемнело словно обуглилось, и на нём проступили несколько странных знаков.
- Так вон оно что значит. – Протянул Кактус, внимательно рассматривая знаки. – Аника, метлу тебе тоже в Школе выдали.
- Нет, сама сделала. – Ответила я, наблюдая за тем, как руны приобретают объёмы, и в конце концов становятся похожи на засохший кусок грязи. Захотелось взять скребок – и соскрести всю эту мерзость. чем я и занялась. Грязь началась чадить, наполняя помещение отвратительным запахом. Гурлуки недовольно зашипели, открыли дверь и принялись носиться по лавке, пытаясь выветрить помещение. Наконец, грязь поддалась и осыпалась на пол зловонной кучкой. Схватив веник, сгребла эту мерзость в совок и выкинула за дверь.
Хлопнув со всей силы дверью, обернулась и внимательно осмотрела свою лавку. Обстановка в ней была немного безумная: унылая старая мебель, купленная за гроши на блошином рынке, некоторые шкафы нашла на помойке, и, все попытки придать им приличный вид, лишь усугубили их внешний вид. Цветущий мох и паутина придали помещению немного таинственный и сказочный вид, который не подобал приличным ведьмам.
Ну раз «приличной» ведьмы из меня. не получилось – будем взращивать в себе неприличную.
- Аника. ты что удумала? – Протянул Кактус, наблюдая за моими копошениями в столе.
- Ничего противоречащего закону. – Ответила я, раскладывая на столе стопку бумаги и пишущие принадлежности. – Если Ковен объявил войну – они его получат.
Кактусу мой боевой настрой не понравился.
- Аника, согласен, ситуация немного необычно, не стоит пороть горячку, нужно сесть и внимательно всё обдумать.
- Вот и займись этим. – Скомандовала я, положив на табуретку мягкую подушку, сидеть придётся очень много. Взяв перо в руку. и мокнув остро заточенный кончик в чернильницу, глубоко вздохнула и принялась переносить на бумагу все оставшиеся в голове знания. Рецепты отваров. настоек, руны и их значения, свойства растений, магические приметы и т.д.
На собственную память я не надеялась, жизнь по разному может сложиться, всё зависит от случая. Достаточно получить удар по голове, выпить специального отвара, или провести неудачный эксперимент – и память может оказаться девственно чиста. Сколько на своём недолгом веку я повидала подобных случаев, разбитых судеб: спившихся людей, опустившихся на самое дно, покончивших собой, или пустившихся во всё тяжкое, в призрачной надежде обрести былое могущество.
Я не хотела быть такой, не хотела опуститься так низко, что бы потом наблюдать за горделивым полётом других. Именно это не желание смириться с судьбой, природное упрямство и злость. заставили несколько дней сидеть и строчить мелким почерком, экономно расходуя каждый сантиметр бумаги.
Отрешившись от мира, я забыла обо всём: об эгаралианце, гурлуках. оккупировавших мой дом, матери и новообретённой семье, поэтому совсем не испугалась когда кто-то схватил меня за плечи, и гаркнул в ухо:
- Хватит!
Подняла на голову, сфокусировала взгляд на стоявшем передо мной мужчине. Бледненький, исхудавший, и страшно злой эгаралианец. В народе говорят что люди, переступившие черту и сумевшие вернуться обратно, разительно меняются. Что-то они там видят такое, что заставляет их переосмыслить всю свою жизнь. Эгаралианец до той черты либо не дошёл, либо не увидел ничего для себя нового, так как имел отвратительный характер, так и продолжал его демонстрировать.
- Как долго так сидишь? – Требовательно поинтересовался он, обхватив руками моё лицо, заставляя смотреть прямо в его глаза.
- Долго. – Созналась я, почувствовав боль в глазах, и опустила веки. Стало легче и спокойней.
- Аника, хватит дрыхнуть. – Зашипел в ухо Кактус. и впился когтями в руку. Заорав от боли, я подскочила на месте, почувствовала, как одеяло сползает в сторону, а телу стало прохладно. Опустив глаза вниз, заорала повторно, так узрела своё обнажённое тело, и нырнула обратно под одеяло.
- Что со мной? – Поинтересовалась я у ухмыляющегося Кактуса, пытаясь держать в узде собственное воображение.
- Кто с тобой. – Поправил фамильяр, гадко хихикая.
Зря он так. Воображение стало рисовать картины одно ужаснее другого: меня опоили, обокрали, изнасиловали. Хотя защите на доме стояла такая, что без моего разрешения никто из посторонних не может попасть внутрь, ну и без приглашения Кактуса, а после изнасилования обычно заботливо не подкладывают подушку под голову и не укрывают одеялом.
Подушка. Что-то мне в кровати не нравится, что-то в ней не хватает, или кого-то.
- А где больной?
- Я уже здоровый! – Заявил, пришедший на крики эгаралианец, отхлёбывая из кружки ароматный чай. Вдохнув себя воздух, по привычке стала раскладывать запах на составляющее: ромашка, имбирь, немного мёда, кажется горчичного, возможно там есть горная мята, или лесная ларозка. Аромат у этих растений примерно одинаков, и свойства тоже, только раскрываются с разными травами.
- Как себя чувствуете? – Брякнула я, оценивая цвет лица мужчины по шкале от «отвратительно, благодаря твоим стараниями», «великолепно, благодаря твоим стараниям». Разница в одном слове, но какой разнонаправленный заряд энергии.
- Сносно. – Ответил эгаралианец, а мне послышалось «вопреки твоим стараниям». – А ты как?
Прислушалась к своим ощущениям: немного подташнивало, лёгкая усталость требовала принять горизонтальное положение, послать весь мир к Создателю, и поспать ещё немного, хотя бы час. Но, Кактус просто так будить не будет.
- Великолепно! – Улыбнулась я, и по скептическому взгляду поняла что не сильно то и поверили.
- Ну, раз так, - протянул ох как недобро эгаралианец, и задрал рубаху, – что это такое?
Ожог на пол живота выглядел отвратительно, а что ещё хуже, на нём проступали рубцы начерченных рун, даже замыкающая, которую я забыла вытащить. Ой.
- Вы действительно, хорошо себя чувствуете? – Переспросила я, понимая что кусочек кожи уже давно должен был начать разлагаться внутри его, вызвать заражение и повышение температуры.
- Ведьма, вы так этим интересуетесь, будто должно быть с точностью да наоборот. – Заметил Вайнан, схватив меня за руку, мешая ощупывать рану. Тоже мне проблема, у меня вторая есть. Перехватив вторую, эгаралианец, завёл их за спину, тесно прижавшись ко мне всем телом, а я не одета…
- Последнее что я помню, как проводил вас до лавки, и тогда на мне этого не было.
- Скажем так, это маленькая плата за спасение вашей жизни.
Эгаралианец нахмурился, прижал теснее к себе. Я забеспокоилась, пытаясь понять какие мысли крутятся в его голове.
- Дела были настолько плохи, что ты разворотила мне кишки?
- Как баба, ей богу. – Возвела я глаза к небу, поражаясь мужской логике. – Мужчину шрамы украшают, а ты у нас теперь вообще красавчик.
Эгаралианцу мой выпад не понравился, а может на «красавчика» обиделся, кто знает какие в их ней культуре заморочки.
- Ведьма, ты думаешь я не узнаю отпечаток лапы демоны? – Заорал он, отталкивая меня. – Ты изуродовала меня!
Сделав шаг назад, подхватила с пола одеяла, и спешно укуталась. Надо отдать должное выдержки мужчины, стоял сверкал гневно глазами, но на лице не дрогнул ни один мускул, казалось что в моей лавке стояла статуя а не человек.
- А нечего было проклятья из храма воровать, а потом некоторых приличных ведьм до дома провожать. – Предъявила я встречную претензию, хотя осознаю что со стороны выгляжу не так «монументально».
- Это ты приличная? – Возмутился эгаралианец, который сам далеко не девственник. – Стояла тут перед мной телесами трясла… Постой, откуда ты знаешь?
Нет, я сегодня действительно лишусь одной конечности, что за дурная привычка дёргать за руки.
- Господин Юкон сказал.
- Прямо на меня указал?
Подумала немного и отрицательно покачала головой.
- Он выразился «некто похожий на нашего общего знакомого» и добавил что «бесхозных эгаралианцев» на так уж и много.
- Много ООН о нас знает. – Зло усмехнулся Вайнан, сжимая и разжимая кулаки. – Плохо что слухи разлетаются так быстро, о очень плохо что тебя втянули в это дело.
Незаметно в общении между собой мы перешли на «ты». было очень приятно.
- Ты о государственной измене?
Эгаралианец рассмеялся, схватив за край одеяло, привлёк к себе.
- Ведьма в мире творятся такие дела, что государственная измена по сравнению с ними детский лепет.
Испугаться бы мне, но как говорит бабушка: «Каждый рождается в своё время для уготовленных ему дел».
- А знаешь что ещё плохо? – Решила внести ясность в возникшую ситуацию. – Меня лишили доступа к ведьмовским знаниям.
Подняла лицо и встретилась с внимательным взглядом штормовых глаз.
- Значит ты теперь не ведьма?
От нелепости предположения хотелось хихикнуть.
- Нет, сила осталась при мне, а вот БВЭ в пепел.
- Насколько это серьёзная проблема?
- Большинство используемых рецептов и сведений я помню наизусть, но наше ремесло зависит от огромного количество нюансов: положения лун, покровительства богов, активности стихиалий. В голове всё не удержишь, для этого существовал ведьмовской альманах. Плюс свойства растений, камней, металлов. Всё придётся теперь устанавливать опытным путём.
- Господину Юкону это не понравится.
- Только ему одному?
- Белаш должник королевского поверенного, как тот скажет, так и будет. Никто не должен знать об этом, иначе тебе быстро найдут замену.
- Искать даже не надо, в темнице семь претенденток сидят, которые от радости и рвения из панталон выпрыгнут.
- Тебя это беспокоит?
- С присутствием матери в городе я готова смириться, а остальные? При мысли о них, у меня возникает острое желание повыдёргивать всем волосы.
- Какая же ты у меня кровожадная. – Улыбнулся Вайнан гладя по волосам.
- У тебя? – С сомнением протянула я, окидывая новоявленного собственника оценивающим взглядом. Не дурён, а то, что характер не сладкий – так я и сама не садовый цветок. Может матушка и права что прибрала себе мужика: есть кому дрова нарубить, гвозди в стену забить и постель в холодную ночь согреть. А вот кто кому принадлежит – вопрос не решённый. Собственница во мне вцепилась в мужчину мёртвой хваткой, и блаженно выдохнула.
- Что эти двое хотели от тебя?
