– Повязали… — Порошин пристально посмотрел на браконьера. — Язык у неё подвешен очень хорошо, аккурат по серединке, и оба конца отлично разработаны…
– Чего? — не понял шутки полицейского Гаврюков.
– Сдала нас Люси с потрохами, — ответил ему Жан.
– Верно, Дювалье. Где четвёртый? — жёстко спросил Порошин. — Станислав Пересветов?
– А это ты у лесников спроси! — осклабившись, ответил Антон.
– Каких лесников?
– А вот этих, что у тебя за спиной стоят, — Гаврюков с наглой ухмылкой глядел в глаза майору. — Пускай мелким позвонят, поинтересуются, как дела на кордоне. Может тогда по-другому заговорите. Но договориться мы всегда можем...
Побледневшая Олча стала набирать код внучки на коммуникаторе.
– Не говори «гоп», пока не перепрыгнул, — майор присел на стул.
– Помолчи, майор, свои условия я позже скажу, — нагло ответил Гаврюков.
На складе было по-прежнему тихо. Стас сидел, закинув ногу за ногу, и зевал, ожидая звонка Гаврюкова.
Внезапно раздался тихий скрип — за спиной Стаса приоткрылся люк, ведущий в подклет. В следующее мгновение люк отлетел, ударив кольцом-ручкой об пол, а из тёмного пространства вылетело что-то буро-мохнатое и рычащее.
– Какого чёрта! — обернулся Стас.
Позже, вспоминая тот момент, Павлик так и не смог понять, как он ухитрился сообразить и уложиться в то короткое мгновение, когда Стас обернулся, вскидывая бластер… Он резко оттолкнулся ногами от стола и, опрокинув стул, кувыркнулся с него, отлетев к полкам с охотничьими припасами. Схватив стоящую на нижней полке тяжёлую банку с охотничьим порохом, мальчишка изо всех сил метнул её в голову «общественника». Выстрелить Стас не успел…
Ху-Лу одобрительно рыкнув, оскалился в ухмылке, и, схватив бездыханного Стаса за ноги, потащил браконьера в люк…
– Ой, у нас весь пол порохом засыпан! — ахнула Юля. — Взорвёмся ведь!! Мама!!!
– Не ори, Юлька! Самое страшное — пол сгорит! — успокоила её Валя. — Вы, надеюсь, его поджечь не хотите? Если нет — то ничего страшного. Павлик, сядь, — Валя подняла стул и усадила мальчишку. — Всё хорошо!
Павлика колотило мелкой дрожью.
– Павлик? Может тебе мятных капель накапать? — обеспокоено спросила Валя.
– Ничего, сейчас пройдёт, — ответила Юля. — Он просто сильно испугался. Я своего брата знаю. Всё хорошо, Павлик. Ты — молодец, спасибо! — Юля обняла и поцеловала братишку. — А нам лучше сидеть здесь — Ху-лу рядом, если что.
Как-будто в ответ на слова девочки, внизу раздалось ворчание и визгливый, полный ужаса вопль пришедшего в себя Стаса. Послышался глухой удар, и вопли прекратились.
– Он его не прибьёт? — спросил пришедший в себя Павлик.
– Не-а. Может помнёт немного для острастки, а так… Сдаст тёпленьким. Стас не первый браконьер, которого Ху-Лу отловил, — беззаботно отозвалась Валя. В этот момент на Валином браслете прозвучал сигнал вызова.
– Айсуу, ответь! — Олча вызывала внучку по коммуникатору. Гаврюков лишь нагло и самодовольно улыбался, глядя на лесников.
Наконец, на браслете вспыхнул зелёный огонёк.
– Да, бабуль! — послышался весёлый, с тщательно, но неумело скрываемыми нотками озорства, голос Вали.
Олча облегчённо вздохнула, услышав голос внучки — она хорошо знала, что значат эти хитрые интонации:
– Айсуу, что там у вас? Всё нормально? Что ты хихикаешь, нашкодили опять?
На лице Гаврюкова надменность сменилась растерянностью — Олча слышала явно не то, на что рассчитывал браконьер.
– Всё нормально, бабушка! Просто на складе темно, и Пашка нас тут пугает!
– На каком складе?! И почему темно?!
– Да мы свет боимся зажигать! У нас весь пол порохом засыпан!
– Каким порохом?! Вы чем там занимаетесь?!
Гаврюков вертел головой, не понимая, что происходит, а Порошин уже не сдерживал хохота.
– Ну что, Гаврик? Говорил я тебе — не говори «гоп»!
Вале бы конечно остановиться и объяснить всё бабушке, но она была так рада, что это короткое и страшное приключение закончилось благополучно, что её уже было не остановить — девочку, что называется, понесло…
– Да это Пашка, балда! Я говорю — осторожнее, там стул стоит! А он ногой за него загрёб и упал на полку с припасами. А оттуда банка с порохом упала, и порох высыпался!
– А зачем вы её открыли?!
– Да мы не открывали! Она сама открылась, когда в голову этому гаду попала, который провода обрезал!
– Какие провода?! Айсуу, что у вас там происходит?! Выпорю, ей-богу!!
– Да этот, который в подвале сидит, он провода обрезал электрические! И света нет! Аккумулятор скис. Мы, правда, старую керосиновую лампу нашли, но боимся зажигать — на полу порох! Взлетим, к лесной бабушке!!! А, кстати, у нас керосин-то есть?
– Какой керосин?! Я тебе зажгу, пироманка юная!!! Где вы этот хлам откопали только!! Вернусь — выброшу! И ещё! Будешь ругаться — выпорю… к лесной бабушке! Вместе с Херелом и Шенне! Совсем за неделю одичали, родители вас не узнают! — последние фразы Олча говорила уже в шутку, сквозь смех.
– Ну, что, Гаврюков, доигрался? Теперь ты по полной огребёшь! За взятие в заложники несовершеннолетних. Увести, — Порошин сделал знак полицейским увести задержанных. — Хотя нет — пусть дослушает. Олча Шолбановна, позвольте? — Порошин взял коммуникатор. — Валя, объясни толком, кого вы там в подвале держите?
– Да не мы держим! А Ху-Лу! — в коммуникаторе послышался стук люка. — Не знаю… Что-то человекообразное… Ху-Лу его помял немного, когда ловил — не разберёшь теперь. Но вроде дышит… А бластер он нам отдал.
– Кто отдал?
– Ху-Лу нам отдал бластер этого человекообразного. Лесные люди же с ним обращаться не умеют, а он — боевой!
– Ладно. Передай Ху-Лу, чтобы случайно не съел его! — усмехнулся майор. — Мы летим в Избушку, — Порошин вернул коммуникатор Олче и посмотрел на побледневших браконьеров. Гаврюков потерял всю спесь и, сжавшись, затравленно глядел на майора. А во взгляде Дювалье появились заискивающие ноты. — Увести. И кстати, Гаврюков, на пожар здесь не рассчитывай — твои реактивы в бутылях ещё днём озёрной водой заменили!
Остров от урагана почти не пострадал. Упало лишь два старых тополя, росшие в самом центре Изумруда. Пока Дед и Леонид пилили толстые стволы, Павлик и девочки обходили берег.
– Жалко, лань так и не нашли… — вздохнула Юля. — А завтра уже домой…
– Зато браконьеров поймали! — ответила ей Валя. — Люся теперь получит! Это не на конюшню залезть!
– А почему не нашли? — возразил Павлик. — Я же её следы заснял и шерсть нашёл. И саму видел!
Внезапно Павлик замолчал — недалеко от того места, где стояли ребята послышался хруст веток. Кто-то крупный ходил в зарослях. До слуха детей донёсся тихий мелодичный свист.
– Это она! Это она так свистит!! — Павлик оглянулся на заросли и осторожно подошёл к ним. Юля, подошедшая к брату, лишь открыла рот, тихо ахнув.
– Валя… Быстрей сюда… — Юля говорила тихо, чтобы не спугнуть…
На небольшой полянке стояли четыре больших грациозных зверя. Похожие статью на что-то среднее между лошадью и оленем, с короткой и шелковистой серо-голубой шерстью и большими внимательными чёрными глазами, обведёнными светло-голубой полоской. Большие головы животных венчали тонкие веточки рогов. Самый крупный из них, видимо, вожак, внимательно смотрел на детей.
– Не бойся нас, — прошептала Юля, — мы тебя не обидим.
– Мы только сфотографируем вас, ладно? — попросила ланей Валя. — Не убегай, пожалуйста!
– Мы с тобой одной крови, ты и я! — неожиданно сказал Павлик, выходя на полянку.
И… Может быть, подействовали слова, прочитанные Павликом в книге про Маугли, а может, животные просто почувствовали, что дети действительно не причинят им вреда… Но грациозные голубые лани на этот раз не убежали. Вожак подошёл ближе к Павлику и доверчиво ткнулся тёплыми губами в протянутую ладошку мальчика…
Ребята не поверили своим глазам, когда в общую комнату Избушки вошёл сам Адыбай Борджигин, знаменитый биолог, руководитель первой экспедиции на Аркадию и директор Института Экзобиологии АН.
– Ну, здравствуйте, коллеги, — улыбнулся учёный, пожав руки смущённым ребятам. — Я не шучу. Я действительно считаю вас своими коллегами, юными учёными. Найти неизвестное животное, поверив в легенды и байки, и не испугавшись насмешек… На это нужно немалая смелость и может даже мужество… Молодцы! А знаете, откуда взялась эта таинственная голубая лань?
– Нет… — растерянно ответил Павлик.
– Нам очень помогли шерсть и другие материалы, которые ты, Павлик, отправил в Академию наук. Голубая лань родом с планеты Земля-2. Это единственное животное, уцелевшее во время катастрофы корабля «Рубин» семь лет назад. И не только выжившее, но и прижившееся на нашей планете, успешно вписавшись в экосистему Земли.
– Вот это да!.. — не сдержала удивления Валя.
– Вот так-то… — Адыбай, улыбнувшись, щёлкнул Валю по курносому носу. — Вы, кажется, сегодня летите домой, в Москву?
– Ага!
– Тогда я вас могу подбросить!
– Спасибо, Адыбай Богдырович! — обрадовались ребята.
– Ху-Лу, спасибо тебе, — дети по очереди обняли мохнатую шею лесного человека.
– Мы обязательно ещё приедем сюда! — Юля и Павлик помахали рукой Олче, Деду и остальным лесникам, забираясь в вертолёт. — До свидания!
Павлик вошёл в живой уголок. Никого не было видно. Слышно только, как булькали пузырьки аэратора в аквариуме, и кричали дурными голосами два глупых попугая, сидевшие в вольере у самого входа. Мальчик тихонько прошёл к аквариумам и только тут заметил Альку, сидевшую за столом. Алька не видела его, увлечённо рисуя в альбоме.
«Наверное, какую-нибудь редкостную гадюку зарисовывает», — ухмыльнулся Павлик и, воспользовавшись тем, что Алька его не видит, увлечённая рисунком, подошёл ближе. К его удивлению, Алька рисовала… море. Синее-синее море, и плывущий по лазурным волнам кораблик с белоснежными, надутыми попутным ветром парусами. А за кормой кораблика вынырнул из волн любопытный дельфин… И смотрел на стоящую за штурвалом девочку в тельняшке и белой юбочке, такой же, как у девчонок из Морского клуба. Девочка смело смотрела вперёд синими, как море глазами, и ветер играл с большими белыми бантами, такими же, как у самой Альки…
«Это она себя нарисовала, что ли?» — удивился Павлик. «Алька любит море? И паруса?»
Алька вздрогнула и, захлопнув альбом, обернулась к мальчишке.
– Чего тебе? — в голосе Альке был странная смесь испуга и досады, как будто Павлик застал девочку за чем-то очень личным, что не предназначалось для чужих глаз и ушей.
– Привет. Я её всё-таки нашёл. Голубую лань, — улыбнулся мальчик.
– Поздравляю, — рассеянно и с какой-то грустью в голосе ответила Алька.
Улыбка исчезла с губ мальчика.
– Что же ты не рад? Не улыбаешься? — Алька пыталась изобразить ехидство, но фраза получилась лишь колючей.
Павлик промолчал.
– Ты выиграл спор. Какие будут желания? — на этот раз ехидство получилось, и Алька ухмыльнулась.
«А ведь у Альки глаза никогда не смеются, как у других девчонок, — неожиданно отметил про себя Павлик. — Даже когда она смеётся, её глаза всё равно грустные. Почему?»
– Ну? — нетерпеливо спросила Алька.
– Ты так ничего и не поняла…
– А что я должна была понять? То, что ты решил доказать этому Сивакову, что ты настоящий исследователь, да? А зачем? Что Глеб из вашего Космического клуба, что Сергей… Это такие люди. Понимаешь? Ты им ничего не докажешь… Хоть вывернешься наизнанку! Это — дураки набитые! И надутые! И если ты решил им что-то доказывать, то ты такой же дурак!
– Я хотел доказать себе… Но тебе, как видно, этого не понять… — Павлик положил на стол журнал «Вестник биологии» и повернулся к выходу. Алька с недоумением посмотрела ему вслед:
«Он что, обиделся? Но ведь это он начал спор, а не я!»
Но выйти Павлик не успел. В зооуголок влетели весёлые юннаты во главе с восьмиклассником Сергеем Сиваковым, председателем кружка.
– Ну что, трепло, нашёл свою синюю олениху или как там правильно? А! Вспомнил — голубую лань? — ехидно-весело, с ноткой превосходства, спросил он Павлика и оглянулся на остальных юннатов, ожидая реакции на свою «гениальную» шутку. Павлик успел заметить, как Алька спрятала альбом под книжную полку.
– Нашёл, — ответил Павлик, глядя в глаза насмешнику и улыбнулся. — А что, завидно?
– Было бы чему завидовать, — буркнул Сергей — насмешка не удалась.
– Правда, Павлик? — с интересом и, в то же время, сомнением (и это не укрылось от внимания мальчишки) спросила Нина Оркина, высокая, спортивная семиклассница, ставшая в этом году лучшим юннатом Москвы и с гордостью носившая значок.
– Вон, смотрите, — равнодушно ответил Павлик, кивнув на увлечённо читавшую журнал Альку. — Это единственное животное с «Рубина», выжившее после катастрофы.
– Все животные с «Рубина» погибли. Это достоверно установлено Академией наук, — скептически хмыкнул Вовка Вольнов из параллельного класса.
– А она не погибла! — упрямо ответил Павлик.
– Академик Знаменский уже давно писал, что криптозоология — это лженаука. Земля давно изучена…
– А снежный человек? — усмехнулся Павлик. — Знаменский писал, что это бред пьяных туристов. А я с Ху-Лу, снежным человеком, за одним столом сидел и разговаривал, как с тобой!
– А на каком языке, если не секрет? — в голосе Нинки прозвучало ехидство.
– На тунгусском! — усмехнулся Вовка.
– Валька их, наверное, научила! — с издёвкой произнёс Сиваков. — Вы же в Золотые горы летали, Алька проболталась. Дай угадаю, — обратился он к Павлику, — доктор биологических наук Заворыкин — Валькин дед вам показал, где она живёт. Тут бы и слепой нашёл! Отдохнули в заповеднике, в озере накупались, в гости к вашей лани сходили… А ты бы попробовал, как Адыбай Борджигин, который олгой-хорхоя нашёл, полтора года по монгольским степям за ним проходив. Слабо? Вот тогда я тебе пожму руку, как учёный учёному. А так… Трепло ты! И хвастун!
– Адыбай Багдырович мне лично руку пожал, как учёный учёному, — улыбнулся Павлик. — Он сам прилетел к нам, на станцию Шестого участка, чтобы на лань посмотреть…
– Не трепись, — осадил его Сиваков. — Чтобы сам Борджигин к вам в лесничество приехал? У него и других дел полно.
Павлику в тот момент очень захотелось сказать какую-нибудь гадость надменному подростку, но мальчишка сдержался, лишь сжав кулаки.
– Дурак ты, — спокойно (хотя в душе всё кипело) ответил ему Павлик.
– Что ты сказал? — глаза Сергея сузились в злые щёлочки.
– Что ты — надутый дурак, — спокойно повторил Павлик.
– Вот что, Воробьёв, — к Павлику подошла Зойка Куракина, Нинкина подруга, — Мало того, что ты — трус, трепло и хвастун, ты ещё и забияка. Нам такие, как ты — не нужны! Иди отсюда! Как только тебя в Космический клуб и кружок юных техников приняли, не понимаю!
– Да вы сами! — не сдержался Павлик. — Да вы!.. — Павлик выбежал из зооуголка и, обернувшись, крикнул: — Да вы сами мне нужны, как ежу — футболка!
Павлик обернулся быстро, но Алька успела заметить блеснувшие в глазах мальчика слёзы.
– Зачем вы так! — Алька вскочила с места и, посмотрев вслед мальчишке, обернулась к кружковцам. — И при чём тут Валькин дед?
– А притом, причём и твой, сопля! — усмехнулся Сергей. — Ваши дедушки вам любую экспедицию, вместе с экскурсией устроят! Хоть в Антарктиду! Хоть на Землю-2! От тебя тоже толку в кружке, как от рыбы шерсти!
– Чего? — не понял шутки полицейского Гаврюков.
– Сдала нас Люси с потрохами, — ответил ему Жан.
– Верно, Дювалье. Где четвёртый? — жёстко спросил Порошин. — Станислав Пересветов?
– А это ты у лесников спроси! — осклабившись, ответил Антон.
– Каких лесников?
– А вот этих, что у тебя за спиной стоят, — Гаврюков с наглой ухмылкой глядел в глаза майору. — Пускай мелким позвонят, поинтересуются, как дела на кордоне. Может тогда по-другому заговорите. Но договориться мы всегда можем...
Побледневшая Олча стала набирать код внучки на коммуникаторе.
– Не говори «гоп», пока не перепрыгнул, — майор присел на стул.
– Помолчи, майор, свои условия я позже скажу, — нагло ответил Гаврюков.
***
На складе было по-прежнему тихо. Стас сидел, закинув ногу за ногу, и зевал, ожидая звонка Гаврюкова.
Внезапно раздался тихий скрип — за спиной Стаса приоткрылся люк, ведущий в подклет. В следующее мгновение люк отлетел, ударив кольцом-ручкой об пол, а из тёмного пространства вылетело что-то буро-мохнатое и рычащее.
– Какого чёрта! — обернулся Стас.
Позже, вспоминая тот момент, Павлик так и не смог понять, как он ухитрился сообразить и уложиться в то короткое мгновение, когда Стас обернулся, вскидывая бластер… Он резко оттолкнулся ногами от стола и, опрокинув стул, кувыркнулся с него, отлетев к полкам с охотничьими припасами. Схватив стоящую на нижней полке тяжёлую банку с охотничьим порохом, мальчишка изо всех сил метнул её в голову «общественника». Выстрелить Стас не успел…
Ху-Лу одобрительно рыкнув, оскалился в ухмылке, и, схватив бездыханного Стаса за ноги, потащил браконьера в люк…
– Ой, у нас весь пол порохом засыпан! — ахнула Юля. — Взорвёмся ведь!! Мама!!!
– Не ори, Юлька! Самое страшное — пол сгорит! — успокоила её Валя. — Вы, надеюсь, его поджечь не хотите? Если нет — то ничего страшного. Павлик, сядь, — Валя подняла стул и усадила мальчишку. — Всё хорошо!
Павлика колотило мелкой дрожью.
– Павлик? Может тебе мятных капель накапать? — обеспокоено спросила Валя.
– Ничего, сейчас пройдёт, — ответила Юля. — Он просто сильно испугался. Я своего брата знаю. Всё хорошо, Павлик. Ты — молодец, спасибо! — Юля обняла и поцеловала братишку. — А нам лучше сидеть здесь — Ху-лу рядом, если что.
Как-будто в ответ на слова девочки, внизу раздалось ворчание и визгливый, полный ужаса вопль пришедшего в себя Стаса. Послышался глухой удар, и вопли прекратились.
– Он его не прибьёт? — спросил пришедший в себя Павлик.
– Не-а. Может помнёт немного для острастки, а так… Сдаст тёпленьким. Стас не первый браконьер, которого Ху-Лу отловил, — беззаботно отозвалась Валя. В этот момент на Валином браслете прозвучал сигнал вызова.
***
– Айсуу, ответь! — Олча вызывала внучку по коммуникатору. Гаврюков лишь нагло и самодовольно улыбался, глядя на лесников.
Наконец, на браслете вспыхнул зелёный огонёк.
– Да, бабуль! — послышался весёлый, с тщательно, но неумело скрываемыми нотками озорства, голос Вали.
Олча облегчённо вздохнула, услышав голос внучки — она хорошо знала, что значат эти хитрые интонации:
– Айсуу, что там у вас? Всё нормально? Что ты хихикаешь, нашкодили опять?
На лице Гаврюкова надменность сменилась растерянностью — Олча слышала явно не то, на что рассчитывал браконьер.
– Всё нормально, бабушка! Просто на складе темно, и Пашка нас тут пугает!
– На каком складе?! И почему темно?!
– Да мы свет боимся зажигать! У нас весь пол порохом засыпан!
– Каким порохом?! Вы чем там занимаетесь?!
Гаврюков вертел головой, не понимая, что происходит, а Порошин уже не сдерживал хохота.
– Ну что, Гаврик? Говорил я тебе — не говори «гоп»!
Вале бы конечно остановиться и объяснить всё бабушке, но она была так рада, что это короткое и страшное приключение закончилось благополучно, что её уже было не остановить — девочку, что называется, понесло…
– Да это Пашка, балда! Я говорю — осторожнее, там стул стоит! А он ногой за него загрёб и упал на полку с припасами. А оттуда банка с порохом упала, и порох высыпался!
– А зачем вы её открыли?!
– Да мы не открывали! Она сама открылась, когда в голову этому гаду попала, который провода обрезал!
– Какие провода?! Айсуу, что у вас там происходит?! Выпорю, ей-богу!!
– Да этот, который в подвале сидит, он провода обрезал электрические! И света нет! Аккумулятор скис. Мы, правда, старую керосиновую лампу нашли, но боимся зажигать — на полу порох! Взлетим, к лесной бабушке!!! А, кстати, у нас керосин-то есть?
– Какой керосин?! Я тебе зажгу, пироманка юная!!! Где вы этот хлам откопали только!! Вернусь — выброшу! И ещё! Будешь ругаться — выпорю… к лесной бабушке! Вместе с Херелом и Шенне! Совсем за неделю одичали, родители вас не узнают! — последние фразы Олча говорила уже в шутку, сквозь смех.
– Ну, что, Гаврюков, доигрался? Теперь ты по полной огребёшь! За взятие в заложники несовершеннолетних. Увести, — Порошин сделал знак полицейским увести задержанных. — Хотя нет — пусть дослушает. Олча Шолбановна, позвольте? — Порошин взял коммуникатор. — Валя, объясни толком, кого вы там в подвале держите?
– Да не мы держим! А Ху-Лу! — в коммуникаторе послышался стук люка. — Не знаю… Что-то человекообразное… Ху-Лу его помял немного, когда ловил — не разберёшь теперь. Но вроде дышит… А бластер он нам отдал.
– Кто отдал?
– Ху-Лу нам отдал бластер этого человекообразного. Лесные люди же с ним обращаться не умеют, а он — боевой!
– Ладно. Передай Ху-Лу, чтобы случайно не съел его! — усмехнулся майор. — Мы летим в Избушку, — Порошин вернул коммуникатор Олче и посмотрел на побледневших браконьеров. Гаврюков потерял всю спесь и, сжавшись, затравленно глядел на майора. А во взгляде Дювалье появились заискивающие ноты. — Увести. И кстати, Гаврюков, на пожар здесь не рассчитывай — твои реактивы в бутылях ещё днём озёрной водой заменили!
ГЛАВА 23. Лань вышла к людям
Остров от урагана почти не пострадал. Упало лишь два старых тополя, росшие в самом центре Изумруда. Пока Дед и Леонид пилили толстые стволы, Павлик и девочки обходили берег.
– Жалко, лань так и не нашли… — вздохнула Юля. — А завтра уже домой…
– Зато браконьеров поймали! — ответила ей Валя. — Люся теперь получит! Это не на конюшню залезть!
– А почему не нашли? — возразил Павлик. — Я же её следы заснял и шерсть нашёл. И саму видел!
Внезапно Павлик замолчал — недалеко от того места, где стояли ребята послышался хруст веток. Кто-то крупный ходил в зарослях. До слуха детей донёсся тихий мелодичный свист.
– Это она! Это она так свистит!! — Павлик оглянулся на заросли и осторожно подошёл к ним. Юля, подошедшая к брату, лишь открыла рот, тихо ахнув.
– Валя… Быстрей сюда… — Юля говорила тихо, чтобы не спугнуть…
На небольшой полянке стояли четыре больших грациозных зверя. Похожие статью на что-то среднее между лошадью и оленем, с короткой и шелковистой серо-голубой шерстью и большими внимательными чёрными глазами, обведёнными светло-голубой полоской. Большие головы животных венчали тонкие веточки рогов. Самый крупный из них, видимо, вожак, внимательно смотрел на детей.
– Не бойся нас, — прошептала Юля, — мы тебя не обидим.
– Мы только сфотографируем вас, ладно? — попросила ланей Валя. — Не убегай, пожалуйста!
– Мы с тобой одной крови, ты и я! — неожиданно сказал Павлик, выходя на полянку.
И… Может быть, подействовали слова, прочитанные Павликом в книге про Маугли, а может, животные просто почувствовали, что дети действительно не причинят им вреда… Но грациозные голубые лани на этот раз не убежали. Вожак подошёл ближе к Павлику и доверчиво ткнулся тёплыми губами в протянутую ладошку мальчика…
***
Ребята не поверили своим глазам, когда в общую комнату Избушки вошёл сам Адыбай Борджигин, знаменитый биолог, руководитель первой экспедиции на Аркадию и директор Института Экзобиологии АН.
– Ну, здравствуйте, коллеги, — улыбнулся учёный, пожав руки смущённым ребятам. — Я не шучу. Я действительно считаю вас своими коллегами, юными учёными. Найти неизвестное животное, поверив в легенды и байки, и не испугавшись насмешек… На это нужно немалая смелость и может даже мужество… Молодцы! А знаете, откуда взялась эта таинственная голубая лань?
– Нет… — растерянно ответил Павлик.
– Нам очень помогли шерсть и другие материалы, которые ты, Павлик, отправил в Академию наук. Голубая лань родом с планеты Земля-2. Это единственное животное, уцелевшее во время катастрофы корабля «Рубин» семь лет назад. И не только выжившее, но и прижившееся на нашей планете, успешно вписавшись в экосистему Земли.
– Вот это да!.. — не сдержала удивления Валя.
– Вот так-то… — Адыбай, улыбнувшись, щёлкнул Валю по курносому носу. — Вы, кажется, сегодня летите домой, в Москву?
– Ага!
– Тогда я вас могу подбросить!
– Спасибо, Адыбай Богдырович! — обрадовались ребята.
– Ху-Лу, спасибо тебе, — дети по очереди обняли мохнатую шею лесного человека.
– Мы обязательно ещё приедем сюда! — Юля и Павлик помахали рукой Олче, Деду и остальным лесникам, забираясь в вертолёт. — До свидания!
ЭПИЛОГ
Павлик вошёл в живой уголок. Никого не было видно. Слышно только, как булькали пузырьки аэратора в аквариуме, и кричали дурными голосами два глупых попугая, сидевшие в вольере у самого входа. Мальчик тихонько прошёл к аквариумам и только тут заметил Альку, сидевшую за столом. Алька не видела его, увлечённо рисуя в альбоме.
«Наверное, какую-нибудь редкостную гадюку зарисовывает», — ухмыльнулся Павлик и, воспользовавшись тем, что Алька его не видит, увлечённая рисунком, подошёл ближе. К его удивлению, Алька рисовала… море. Синее-синее море, и плывущий по лазурным волнам кораблик с белоснежными, надутыми попутным ветром парусами. А за кормой кораблика вынырнул из волн любопытный дельфин… И смотрел на стоящую за штурвалом девочку в тельняшке и белой юбочке, такой же, как у девчонок из Морского клуба. Девочка смело смотрела вперёд синими, как море глазами, и ветер играл с большими белыми бантами, такими же, как у самой Альки…
«Это она себя нарисовала, что ли?» — удивился Павлик. «Алька любит море? И паруса?»
Алька вздрогнула и, захлопнув альбом, обернулась к мальчишке.
– Чего тебе? — в голосе Альке был странная смесь испуга и досады, как будто Павлик застал девочку за чем-то очень личным, что не предназначалось для чужих глаз и ушей.
– Привет. Я её всё-таки нашёл. Голубую лань, — улыбнулся мальчик.
– Поздравляю, — рассеянно и с какой-то грустью в голосе ответила Алька.
Улыбка исчезла с губ мальчика.
– Что же ты не рад? Не улыбаешься? — Алька пыталась изобразить ехидство, но фраза получилась лишь колючей.
Павлик промолчал.
– Ты выиграл спор. Какие будут желания? — на этот раз ехидство получилось, и Алька ухмыльнулась.
«А ведь у Альки глаза никогда не смеются, как у других девчонок, — неожиданно отметил про себя Павлик. — Даже когда она смеётся, её глаза всё равно грустные. Почему?»
– Ну? — нетерпеливо спросила Алька.
– Ты так ничего и не поняла…
– А что я должна была понять? То, что ты решил доказать этому Сивакову, что ты настоящий исследователь, да? А зачем? Что Глеб из вашего Космического клуба, что Сергей… Это такие люди. Понимаешь? Ты им ничего не докажешь… Хоть вывернешься наизнанку! Это — дураки набитые! И надутые! И если ты решил им что-то доказывать, то ты такой же дурак!
– Я хотел доказать себе… Но тебе, как видно, этого не понять… — Павлик положил на стол журнал «Вестник биологии» и повернулся к выходу. Алька с недоумением посмотрела ему вслед:
«Он что, обиделся? Но ведь это он начал спор, а не я!»
Но выйти Павлик не успел. В зооуголок влетели весёлые юннаты во главе с восьмиклассником Сергеем Сиваковым, председателем кружка.
– Ну что, трепло, нашёл свою синюю олениху или как там правильно? А! Вспомнил — голубую лань? — ехидно-весело, с ноткой превосходства, спросил он Павлика и оглянулся на остальных юннатов, ожидая реакции на свою «гениальную» шутку. Павлик успел заметить, как Алька спрятала альбом под книжную полку.
– Нашёл, — ответил Павлик, глядя в глаза насмешнику и улыбнулся. — А что, завидно?
– Было бы чему завидовать, — буркнул Сергей — насмешка не удалась.
– Правда, Павлик? — с интересом и, в то же время, сомнением (и это не укрылось от внимания мальчишки) спросила Нина Оркина, высокая, спортивная семиклассница, ставшая в этом году лучшим юннатом Москвы и с гордостью носившая значок.
– Вон, смотрите, — равнодушно ответил Павлик, кивнув на увлечённо читавшую журнал Альку. — Это единственное животное с «Рубина», выжившее после катастрофы.
– Все животные с «Рубина» погибли. Это достоверно установлено Академией наук, — скептически хмыкнул Вовка Вольнов из параллельного класса.
– А она не погибла! — упрямо ответил Павлик.
– Академик Знаменский уже давно писал, что криптозоология — это лженаука. Земля давно изучена…
– А снежный человек? — усмехнулся Павлик. — Знаменский писал, что это бред пьяных туристов. А я с Ху-Лу, снежным человеком, за одним столом сидел и разговаривал, как с тобой!
– А на каком языке, если не секрет? — в голосе Нинки прозвучало ехидство.
– На тунгусском! — усмехнулся Вовка.
– Валька их, наверное, научила! — с издёвкой произнёс Сиваков. — Вы же в Золотые горы летали, Алька проболталась. Дай угадаю, — обратился он к Павлику, — доктор биологических наук Заворыкин — Валькин дед вам показал, где она живёт. Тут бы и слепой нашёл! Отдохнули в заповеднике, в озере накупались, в гости к вашей лани сходили… А ты бы попробовал, как Адыбай Борджигин, который олгой-хорхоя нашёл, полтора года по монгольским степям за ним проходив. Слабо? Вот тогда я тебе пожму руку, как учёный учёному. А так… Трепло ты! И хвастун!
– Адыбай Багдырович мне лично руку пожал, как учёный учёному, — улыбнулся Павлик. — Он сам прилетел к нам, на станцию Шестого участка, чтобы на лань посмотреть…
– Не трепись, — осадил его Сиваков. — Чтобы сам Борджигин к вам в лесничество приехал? У него и других дел полно.
Павлику в тот момент очень захотелось сказать какую-нибудь гадость надменному подростку, но мальчишка сдержался, лишь сжав кулаки.
– Дурак ты, — спокойно (хотя в душе всё кипело) ответил ему Павлик.
– Что ты сказал? — глаза Сергея сузились в злые щёлочки.
– Что ты — надутый дурак, — спокойно повторил Павлик.
– Вот что, Воробьёв, — к Павлику подошла Зойка Куракина, Нинкина подруга, — Мало того, что ты — трус, трепло и хвастун, ты ещё и забияка. Нам такие, как ты — не нужны! Иди отсюда! Как только тебя в Космический клуб и кружок юных техников приняли, не понимаю!
– Да вы сами! — не сдержался Павлик. — Да вы!.. — Павлик выбежал из зооуголка и, обернувшись, крикнул: — Да вы сами мне нужны, как ежу — футболка!
Павлик обернулся быстро, но Алька успела заметить блеснувшие в глазах мальчика слёзы.
– Зачем вы так! — Алька вскочила с места и, посмотрев вслед мальчишке, обернулась к кружковцам. — И при чём тут Валькин дед?
– А притом, причём и твой, сопля! — усмехнулся Сергей. — Ваши дедушки вам любую экспедицию, вместе с экскурсией устроят! Хоть в Антарктиду! Хоть на Землю-2! От тебя тоже толку в кружке, как от рыбы шерсти!
