Выше моих сил и моего понимания. Я далека от придворных игр, семейных междоусобиц, дворовых интриг и прочего. Единственное, чего я сейчас хочу – чтобы меня оставили в покое, хотя бы на время. Я свою задачу выполнила: по физиономии блондина стало понятно, что счет не в его пользу. Репутация Аделиона восстановлена, теперь ни одна шавка не посмеет вякнуть, что я там что-то для него значу и верчу им как хочу. Я само послушание и все в таком духе.
- Карина, не кипятись, - примеряющее, но как-то грустно улыбнулся повелитель ледяной стихии, смотря, как я, бурча себе под нос, разматываю ремешки сандалий на лодыжках. - Я все прекрасно понимаю… Кроме одного. Почему для тебя столь непривычен наш обычный порядок вещей? Все маранты, до тебя, знали, что произойдет с ними в застенках Темной Крепости. Не могли не знать. Но смотря на тебя, я никак не могу понять, почему…
- Эмит, - тяжело вздохнув, я с заметным трудом поднялась, чувствуя себя так, словно весь день и всю ночь таскала мешки с песком. - Не задавай этот вопрос, пожалуйста. Ни сегодня. Ни завтра. Никогда. Я все равно не смогу тебе ответить.
- Не буду настаивать, - блондин, в отличие от меня, довольно-таки легко поднялся на ноги и, осторожно переступив через развалившегося на дороге хаски, открыл дверь, остановившись в последний момент. - Но учти, отвечать Аделиону тебе придется, так или иначе.
- Знаю, - тихо бросила в ответ, услышав, как скрипнула закрывающаяся дверь. Тихо щелкнул замок, а я осталась стоять в полумраке спальни, освещаемой лишь теплым светом тлеющих в камине углей.
И только теперь я позволила себе опустить плечи, сжавшись и сгорбившись.
Я была выжата, как лимон. Этот вечер дался мне тяжело. И только одному богу известно, какое за ним последует продолжение.
Эмит был прав.
Рано или поздно Аделион придет за ответами. И как избежать их, я не знаю.
Глупо не признавать, что по прошествии времени, становится все яснее и яснее, насколько на самом деле мне чужд Амирран. Не считая современного лексикона, проскальзывающего в моей речи время от времени, не смотря на все старания, всё равно очевидно, какой я валенок в местных обычаях и традициях, а так же жизненном укладе. Да и потом…
Все, что происходило на пиру, мне противно, мерзко и гадко. Загнать себя в состояние равнодушия и отрешенности оказалось сложно, как и неимоверно тяжело было сохранять это состояние, и ненароком себя не выдать. Особенно в тот момент, когда Аделиону взбрело в голову пить мои эмоции.
Признаю, во мне шевельнулся страх, когда я почувствовала тянущее чувство в венах и груди, но только лишь на секунду. А потом я поняла, что делал лерат на самом деле. Да, он забирал мои эмоции.
Но только те, что могли навредить нам обоим. Мою неуверенность, опасение быть раскрытой, боязнь совершить ошибку и страх. Страх от того, что рано или поздно я могу попасть в руки к этому неуравновешенному психапату по имени Соломон…
Своеобразный вакуум, в который я загнала собственное сознание, если честно, трещал по швам к тому моменту, как бедную эльфийку увел еще один местный маньяк.
Я не знаю, как Аделион нашел все негативные чувства в моей душе, но факт оставался фактом. Он забрал именно их и, признаю, мне стало гораздо легче. Тогда у меня появились силы доиграть весь спектакль до конца, причем так, чтобы комар носа не подточит. И я действительно благодарна Аделиону за помощь, ведь если подумать, он мог и просто часть моей души, что называется, хлебнуть прилюдно. Но не стал.
В тот миг, как и сейчас, я прекрасно понимала, что как бы мои чувства и эмоции не были важны Аделиону, когда-нибудь и меня может постигнуть участь эльфийки. И не спасет даже дархар.
Когда-нибудь я надоем темноволосому лерату, или же окончательно вынесу ему мозг своей непокорностью. А может, его терпение и вовсе закончится после того, как я откажусь отвечать на вопросы, подобные тем, что задавал Эмит.
Я увидела сегодня, насколько силен Аделион на самом деле. Ему не нужно было даже выставлять напоказ меня и моего дархара – он бы и так сможет завоевать уважение среди ему подобных. Это не было заметно в общем-то, но просто чувствовалось – наследник Амил Ратана выделялся из всех присутствующих. Спокойный, насмешливый, сдержанный…
О, как всё обманчиво!
Этот лерат не тот, кем кажется на первый взгляд.
И теперь меня волновал только один вопрос: что можно противопоставить ему, чтобы отвоевать хотя бы призрачную тень свободы, заставить его уважать меня и хоть чуточку считаться с моим мнением?
Ничего.
Как была игрушкой, так и останусь. Хоть и с некоторыми послаблениями в моем и без того низком положении в местном обществе. Пока ему нужны мои эмоции, он будет позволять мне некоторые вольности. Но не более того.
Положив сандалии на кушетку, поверх них аккуратно пристроила снятые серьги с шариками граната, которые надевала сегодня и, прихватив со столика расческу, вновь опустилась на пол, но уже возле камина. Бездумно смотря на тлеющие угли, машинально проводила щеткой по волосам, понимая, что лучше бы меня сейчас прорвало, чем накопившиеся эмоции выжигали изнутри.
Я слышала, как поднял голову лежащий рядом Демон, когда открылась дверь, заметила, как он приветственно шевельнул хвостом. Слышала легкие шаги, шуршание ткани и обивки кресла, когда в него сел вернувшийся Аделион.
Да, я все это видела и слышала. Но не обратила внимания.
И даже после того, как вместо продолжительной тишины прозвучал негромкий, ровный вопрос:
- Как тебе это удалось?
Неслышно хмыкнув, я предпочла не отвечать, хотя подозревала, что лерат будет настаивать. По-другому и быть не могло: кроме того, что мужчина был невероятно силен, он еще далеко не глуп. Ну не могло его не заинтересовать его мое поведение. Не мог-ло!
Как и не могло не натолкнуть на мысль, почему же я все-таки решилась ему помочь.
Естественно, речь шла не о явных причинах моего поведения, а так же той выгоды, что я получила, фактически исчерпав резерв моральных сил до дна. Для обычного показательного выступления хватило бы изобразить из себя глупую, послушную овечку. А я же зашла гораздо дальше…
Почему?
Да потому что. Не хочу даже думать об этом.
Вот только жаль, что Аделиона, в отличие от меня, такой ответ вряд ли устроит. Как и молчание.
- Когда я задаю вопрос, маленькая маранта, я хочу услышать на него ответ, - негромко, совершенно ненастойчивым тоном, но как-то жутковато напомнил о себе лерат. В его словах прямо-таки чувствовалось предупреждение о возможных неприятностях в случае моего дальнейшего молчания.
И я хорошо это понимала, да. Вот только разве оно могло меня сейчас остановить?
- Что ты хочешь услышать от меня, Аделион? – отложив щетку, я слегка повернула голову в сторону мужчины, правда не настолько, чтобы это позволило мне посмотреть ему в глаза. - Я сделала все, что ты хотел. Достопочтимая публика осталась в восторге, и твоя репутация теперь сомнению не подлежит. А вот я чертовски устала.
- Я дам тебе возможность отдохнуть, Карина, - усмехнувшись, показав клыки, лерат подпер голову кулаком. Меня его насмешка покоробила, а вот ему, кажется, до моего состояния не было совершенно никакого дела. - Но не раньше, чем ты поведаешь, как же тебе все-таки удалось держать свои эмоции под контролем.
Я тихо хмыкнула.
Как объяснить средневековому нелюдю, что люди из современного мира, знакомые с психологией поведения, еще и не такие фокусы умеют откалывать? Пожалуй, проще объяснить старому треснувшему кирпичу теорию эволюции Дарвина…
Шансов на понимание явно больше.
- С трудом, сложно и практически невыполнимо, - насмешливо отозвалась, пытаясь сохранить усталость, на место которой то и дело пытался хлынуть ураган эмоций. Во всё той же психологии он назывался просто «откатом», но лерату-то откуда о нем знать? - Аделион, какая тебе разница, как я этого добилась? Сделала и сделала. Оставь меня в покое, пожалуйста…
- Иначе что? – вскинул брови будущий владелец Темной Крепости, кажется, не собираясь выполнять озвученную мной тихую просьбу, смотря на меня с еще большей иронией. Как будто здоровый, породистый кобель смотрит на пытающуюся тявкать в его сторону грязную беспородную дворняжку.
Попытки громкие, а толку ноль.
И надо было мне понять в тот момент, что лерат меня просто провоцирует, специально выводит из равновесия, дабы я вспылила и выложила все… Но нет, будучи слега в невменяемом состоянии, мое хваленое умение вовремя соображать куда-то улетучилось и как всегда не вовремя. А вместо него пришла злость.
Сильная такая, раздражающая и щедро приправленная желанием сомкнуть свои руки на чьей-то далеко не хрупкой шее. И сжимать ее, сжимать, и еще раз сжимать, до тех пор, пока не исчезнет эта мерзкая ухмылочка, сменившись впоследствии мертвецкой бледностью! Или вообще трупными пятнами не первой свежести.
Но человек же всегда умен задними мыслями.
Сейчас в моей голове было лишь глухое раздражение, а на языке один яд.
Но я все еще молчала. Сжимая и разжимая кулаки, невольно закусывая губу и внутренне напрягаясь, слыша, как едва заметно позвякивают колокольчики на шее, я все еще пыталась промолчать. И может мне и удалось, если бы я только не повернулась и не посмотрела мужчине в глаза…
Всего за секунду я поняла, что он не отступит. Не оставит меня в покое. Он будет допытываться столько, сколько нужно, не давая мне прохода, мешая спать, трепля остатки нервов и выбивая хоть из какого-то подобия равновесия. Рано или поздно именно этот мужчина все-таки добьется ответа от меня.
Он сильнее, бесспорно.
Но вот сможет ли он, не смотря на всю свою силу, выдержать то, что до сих пор я пытаюсь удержать внутри себя?
Что ж, Аделион. Ты хотел ответа? Ты его получишь. На эмоциональном фоне маранты же вроде вина, так? Ну, значит, посмотрим, как ты сможешь им не подавиться.
- Ты точно хочешь знать, Аделион? – тихо усмехнулась, поднимаясь с пола. Демон, лежащий неподалеку, вскинул голову, резко поведя ушами, предчувствуя будущие неприятности. Но остался лежать на своем месте, каким-то внутренним чутьем понимая, что грозят они совсем не мне.
Лерат промолчал. Я не видела его взгляд, но как-то угадала, что внутренне наследник Амил Ратана насторожился. Он не стал отвечать, уверенный в своем желании. Пожалуй, единственный раз за все время, хозяин не знал, что ему ждать от своей рабыни.
Но менять свое мнение все равно не собирался.
Что ж, тем хуже для него.
- Тогда сними его, - вскинув голову, смотря мужчине прямо в глаза, я холодно и предвкушающее улыбнулась. - Сними ошейник Аделион. И почувствуй сам, какого же это было…
Он не ответил. В очередной раз он не ответил, смотря, как я стою перед ним, насмешливо улыбаясь, спокойно опустив руки.
Сейчас мне нечего бояться.
Что он мог мне сделать, выпить эмоции? Да и черт бы с ними. Я буду только рада избавлению, до того, как ураган чувств начнет разрывать душу на куски. Уж я-то знаю, что водоворот той хрени, бурлящей сейчас в душе, не выходящий за ее пределы, будет похлеще, чем мой прошлый нервный срыв.
А вот лерат, судя по его спокойному, внимательному и непроницаемому взгляду, понятия о нем не имеет. Бесспорно, он чувствует какой-то подвох, и ему любопытно да - не каждый же день я предлагаю ему себя вместо аперитива, да еще и в добровольном порядке. Подобное поведение настораживает.
Так что же все-таки победит?
Ну же, Аделион, решайся быстрее. Скоро ты итак все почувствуешь, потому как мои нервы уже на пределе. Эмоции совсем скоро хлынут наружу, как селевой поток, и ты, конечно же, поглотишь их, не задумываясь. Но вот только на сей раз мне хочется, чтобы ты получил их все, всю их силу и диапазон, весь тот негатив, что мне пришлось испытать сегодня из-за тебя. Я хочу, чтобы ты ощутил их так же, как и я.
Колокольчики впитают большинство эмоций, а ты, мой дорогой друг, заслужил их все, до единой.
Решайся. Не будь тряпкой.
- Боишься? - со смешком протянула, едва заметив, медлительность мужчины. Да, я понимала, его сомнения, и где-то в глубине души, пожалуй, даже восхищалась его осторожностью. Но на данный момент мне нужно было от него совсем другое. И потому я воспользовалась его же оружием, удовлетворенно и насмешливо повторив. - Боишься.
Левая бровь медленно лерата выгнулась, а все его выражение лица будто бы говорило «да неужели?». Закинув ногу на ногу, мужчина удобно устроился в кресле…
И в тот же миг с тихим звоном у моих ног упал ошейник.
Он все-таки выполнил мою просьбу.
Я наконец-то смогла вздохнуть полной грудью, чувствуя необъяснимый и непередаваемый прилив сил. Легкие словно наполнились свежим воздухом, настоящим именем которого было одно-единственное чувство.
Свободы. Пускай и достаточно эфемерной.
Нет, ошейник никогда не давил мне на горло, не мешал дышать в прямом смысле это слова. Он был скорее психологическим фактором, раздражающим сознание, своеобразным «ярлыком», которым навесили на меня. Сей предмет указывал на мой статус, на мое нынешнее положение – на те вещи, о которых я никогда никого не просила.
Он делал меня вещью, игрушкой, принуждая иногда даже думать так, как задумывалось при навязывании сего «подарка». Но сейчас, лишившись неприятного украшения, я поняла, насколько в действительности меня бесила эта брякалка. И без нее я сразу почувствовала себя другой: практически счастливой, практически свободной…
И, как и ожидалось, все те эмоции, что терзали меня на протяжении невыносимо долгого вечера в зале внизу, хлынули могучим потоком, грозясь смести все, что стояло на их пути. И одним из возможных препятствий стал темноволосый мужчина, сидящий в кресле напротив.
«Поймав» то, что он так хотел заполучить, Аделион скривился. Да, именно скривился, сжав зубы, возможно даже скрипнув ими, склонив голову вниз - совсем чуть-чуть, и вбок, медленно прикрыв глаза. Если бы я не знала наверняка, что с ним происходило на данный момент, я бы подумала, что он находился в состоянии зверского похмелья, а кто-то слишком добрый и милый орет у него над ухом, ежесекундно ударяя в барабан.
Не самое удачно сравнение, конечно же.
То, что почувствовал лерат, нельзя передать словами.
- Нравится? – тихо усмехнулась, не скрывая злорадной улыбки. - Это называется откатом, Аделион. Загнать себя в состояние отчужденности и равнодушия сложно, но вполне возможно. Гораздо труднее его сохранять, не смотря на происходящее вокруг. Я не умею не чувствовать совсем. Но могу копить свои эмоции глубоко внутри, не ощущая ничего, кроме того, на что настроюсь. Это умение очень выручает иногда. Однако, расплата за него довольно высока. Кроме огромной, невыносимой усталости, все изначальные, полученные и скрытые эмоции возвращаются. Все и сразу, буквально разрывая тебя изнутри. Ты хотел знать, как я этого добилась? Что ж, теперь ты знаешь. Как и то, чем мне приходится расплачиваться.
- Зачем? – негромкий вопрос едва не выбил меня из колеи, практически сбив с настроя. Равновесие и какое-то злорадное удовольствие пошатнулось, заставив меня нахмуриться.
Что этот лерат имеет ввиду?
- Я спросил, - повторил мужчина, ставя ноги на пол и поднимаясь с кресла. - Зачем ты это сделала, Карина?
Каким-то внутренним чутьем я понимала, к чему он ведет. Речь шла ни о моей личной выгоде, ни о банальном человеческом желании помочь, и ни о чем другом, что могло бы окончательно повлиять на мое решение спуститься сегодня в зал.
- Карина, не кипятись, - примеряющее, но как-то грустно улыбнулся повелитель ледяной стихии, смотря, как я, бурча себе под нос, разматываю ремешки сандалий на лодыжках. - Я все прекрасно понимаю… Кроме одного. Почему для тебя столь непривычен наш обычный порядок вещей? Все маранты, до тебя, знали, что произойдет с ними в застенках Темной Крепости. Не могли не знать. Но смотря на тебя, я никак не могу понять, почему…
- Эмит, - тяжело вздохнув, я с заметным трудом поднялась, чувствуя себя так, словно весь день и всю ночь таскала мешки с песком. - Не задавай этот вопрос, пожалуйста. Ни сегодня. Ни завтра. Никогда. Я все равно не смогу тебе ответить.
- Не буду настаивать, - блондин, в отличие от меня, довольно-таки легко поднялся на ноги и, осторожно переступив через развалившегося на дороге хаски, открыл дверь, остановившись в последний момент. - Но учти, отвечать Аделиону тебе придется, так или иначе.
- Знаю, - тихо бросила в ответ, услышав, как скрипнула закрывающаяся дверь. Тихо щелкнул замок, а я осталась стоять в полумраке спальни, освещаемой лишь теплым светом тлеющих в камине углей.
И только теперь я позволила себе опустить плечи, сжавшись и сгорбившись.
Я была выжата, как лимон. Этот вечер дался мне тяжело. И только одному богу известно, какое за ним последует продолжение.
Эмит был прав.
Рано или поздно Аделион придет за ответами. И как избежать их, я не знаю.
Глупо не признавать, что по прошествии времени, становится все яснее и яснее, насколько на самом деле мне чужд Амирран. Не считая современного лексикона, проскальзывающего в моей речи время от времени, не смотря на все старания, всё равно очевидно, какой я валенок в местных обычаях и традициях, а так же жизненном укладе. Да и потом…
Все, что происходило на пиру, мне противно, мерзко и гадко. Загнать себя в состояние равнодушия и отрешенности оказалось сложно, как и неимоверно тяжело было сохранять это состояние, и ненароком себя не выдать. Особенно в тот момент, когда Аделиону взбрело в голову пить мои эмоции.
Признаю, во мне шевельнулся страх, когда я почувствовала тянущее чувство в венах и груди, но только лишь на секунду. А потом я поняла, что делал лерат на самом деле. Да, он забирал мои эмоции.
Но только те, что могли навредить нам обоим. Мою неуверенность, опасение быть раскрытой, боязнь совершить ошибку и страх. Страх от того, что рано или поздно я могу попасть в руки к этому неуравновешенному психапату по имени Соломон…
Своеобразный вакуум, в который я загнала собственное сознание, если честно, трещал по швам к тому моменту, как бедную эльфийку увел еще один местный маньяк.
Я не знаю, как Аделион нашел все негативные чувства в моей душе, но факт оставался фактом. Он забрал именно их и, признаю, мне стало гораздо легче. Тогда у меня появились силы доиграть весь спектакль до конца, причем так, чтобы комар носа не подточит. И я действительно благодарна Аделиону за помощь, ведь если подумать, он мог и просто часть моей души, что называется, хлебнуть прилюдно. Но не стал.
В тот миг, как и сейчас, я прекрасно понимала, что как бы мои чувства и эмоции не были важны Аделиону, когда-нибудь и меня может постигнуть участь эльфийки. И не спасет даже дархар.
Когда-нибудь я надоем темноволосому лерату, или же окончательно вынесу ему мозг своей непокорностью. А может, его терпение и вовсе закончится после того, как я откажусь отвечать на вопросы, подобные тем, что задавал Эмит.
Я увидела сегодня, насколько силен Аделион на самом деле. Ему не нужно было даже выставлять напоказ меня и моего дархара – он бы и так сможет завоевать уважение среди ему подобных. Это не было заметно в общем-то, но просто чувствовалось – наследник Амил Ратана выделялся из всех присутствующих. Спокойный, насмешливый, сдержанный…
О, как всё обманчиво!
Этот лерат не тот, кем кажется на первый взгляд.
И теперь меня волновал только один вопрос: что можно противопоставить ему, чтобы отвоевать хотя бы призрачную тень свободы, заставить его уважать меня и хоть чуточку считаться с моим мнением?
Ничего.
Как была игрушкой, так и останусь. Хоть и с некоторыми послаблениями в моем и без того низком положении в местном обществе. Пока ему нужны мои эмоции, он будет позволять мне некоторые вольности. Но не более того.
Положив сандалии на кушетку, поверх них аккуратно пристроила снятые серьги с шариками граната, которые надевала сегодня и, прихватив со столика расческу, вновь опустилась на пол, но уже возле камина. Бездумно смотря на тлеющие угли, машинально проводила щеткой по волосам, понимая, что лучше бы меня сейчас прорвало, чем накопившиеся эмоции выжигали изнутри.
Я слышала, как поднял голову лежащий рядом Демон, когда открылась дверь, заметила, как он приветственно шевельнул хвостом. Слышала легкие шаги, шуршание ткани и обивки кресла, когда в него сел вернувшийся Аделион.
Да, я все это видела и слышала. Но не обратила внимания.
И даже после того, как вместо продолжительной тишины прозвучал негромкий, ровный вопрос:
- Как тебе это удалось?
Неслышно хмыкнув, я предпочла не отвечать, хотя подозревала, что лерат будет настаивать. По-другому и быть не могло: кроме того, что мужчина был невероятно силен, он еще далеко не глуп. Ну не могло его не заинтересовать его мое поведение. Не мог-ло!
Как и не могло не натолкнуть на мысль, почему же я все-таки решилась ему помочь.
Естественно, речь шла не о явных причинах моего поведения, а так же той выгоды, что я получила, фактически исчерпав резерв моральных сил до дна. Для обычного показательного выступления хватило бы изобразить из себя глупую, послушную овечку. А я же зашла гораздо дальше…
Почему?
Да потому что. Не хочу даже думать об этом.
Вот только жаль, что Аделиона, в отличие от меня, такой ответ вряд ли устроит. Как и молчание.
- Когда я задаю вопрос, маленькая маранта, я хочу услышать на него ответ, - негромко, совершенно ненастойчивым тоном, но как-то жутковато напомнил о себе лерат. В его словах прямо-таки чувствовалось предупреждение о возможных неприятностях в случае моего дальнейшего молчания.
И я хорошо это понимала, да. Вот только разве оно могло меня сейчас остановить?
- Что ты хочешь услышать от меня, Аделион? – отложив щетку, я слегка повернула голову в сторону мужчины, правда не настолько, чтобы это позволило мне посмотреть ему в глаза. - Я сделала все, что ты хотел. Достопочтимая публика осталась в восторге, и твоя репутация теперь сомнению не подлежит. А вот я чертовски устала.
- Я дам тебе возможность отдохнуть, Карина, - усмехнувшись, показав клыки, лерат подпер голову кулаком. Меня его насмешка покоробила, а вот ему, кажется, до моего состояния не было совершенно никакого дела. - Но не раньше, чем ты поведаешь, как же тебе все-таки удалось держать свои эмоции под контролем.
Я тихо хмыкнула.
Как объяснить средневековому нелюдю, что люди из современного мира, знакомые с психологией поведения, еще и не такие фокусы умеют откалывать? Пожалуй, проще объяснить старому треснувшему кирпичу теорию эволюции Дарвина…
Шансов на понимание явно больше.
- С трудом, сложно и практически невыполнимо, - насмешливо отозвалась, пытаясь сохранить усталость, на место которой то и дело пытался хлынуть ураган эмоций. Во всё той же психологии он назывался просто «откатом», но лерату-то откуда о нем знать? - Аделион, какая тебе разница, как я этого добилась? Сделала и сделала. Оставь меня в покое, пожалуйста…
- Иначе что? – вскинул брови будущий владелец Темной Крепости, кажется, не собираясь выполнять озвученную мной тихую просьбу, смотря на меня с еще большей иронией. Как будто здоровый, породистый кобель смотрит на пытающуюся тявкать в его сторону грязную беспородную дворняжку.
Попытки громкие, а толку ноль.
И надо было мне понять в тот момент, что лерат меня просто провоцирует, специально выводит из равновесия, дабы я вспылила и выложила все… Но нет, будучи слега в невменяемом состоянии, мое хваленое умение вовремя соображать куда-то улетучилось и как всегда не вовремя. А вместо него пришла злость.
Сильная такая, раздражающая и щедро приправленная желанием сомкнуть свои руки на чьей-то далеко не хрупкой шее. И сжимать ее, сжимать, и еще раз сжимать, до тех пор, пока не исчезнет эта мерзкая ухмылочка, сменившись впоследствии мертвецкой бледностью! Или вообще трупными пятнами не первой свежести.
Но человек же всегда умен задними мыслями.
Сейчас в моей голове было лишь глухое раздражение, а на языке один яд.
Но я все еще молчала. Сжимая и разжимая кулаки, невольно закусывая губу и внутренне напрягаясь, слыша, как едва заметно позвякивают колокольчики на шее, я все еще пыталась промолчать. И может мне и удалось, если бы я только не повернулась и не посмотрела мужчине в глаза…
Всего за секунду я поняла, что он не отступит. Не оставит меня в покое. Он будет допытываться столько, сколько нужно, не давая мне прохода, мешая спать, трепля остатки нервов и выбивая хоть из какого-то подобия равновесия. Рано или поздно именно этот мужчина все-таки добьется ответа от меня.
Он сильнее, бесспорно.
Но вот сможет ли он, не смотря на всю свою силу, выдержать то, что до сих пор я пытаюсь удержать внутри себя?
Что ж, Аделион. Ты хотел ответа? Ты его получишь. На эмоциональном фоне маранты же вроде вина, так? Ну, значит, посмотрим, как ты сможешь им не подавиться.
- Ты точно хочешь знать, Аделион? – тихо усмехнулась, поднимаясь с пола. Демон, лежащий неподалеку, вскинул голову, резко поведя ушами, предчувствуя будущие неприятности. Но остался лежать на своем месте, каким-то внутренним чутьем понимая, что грозят они совсем не мне.
Лерат промолчал. Я не видела его взгляд, но как-то угадала, что внутренне наследник Амил Ратана насторожился. Он не стал отвечать, уверенный в своем желании. Пожалуй, единственный раз за все время, хозяин не знал, что ему ждать от своей рабыни.
Но менять свое мнение все равно не собирался.
Что ж, тем хуже для него.
- Тогда сними его, - вскинув голову, смотря мужчине прямо в глаза, я холодно и предвкушающее улыбнулась. - Сними ошейник Аделион. И почувствуй сам, какого же это было…
Он не ответил. В очередной раз он не ответил, смотря, как я стою перед ним, насмешливо улыбаясь, спокойно опустив руки.
Сейчас мне нечего бояться.
Что он мог мне сделать, выпить эмоции? Да и черт бы с ними. Я буду только рада избавлению, до того, как ураган чувств начнет разрывать душу на куски. Уж я-то знаю, что водоворот той хрени, бурлящей сейчас в душе, не выходящий за ее пределы, будет похлеще, чем мой прошлый нервный срыв.
А вот лерат, судя по его спокойному, внимательному и непроницаемому взгляду, понятия о нем не имеет. Бесспорно, он чувствует какой-то подвох, и ему любопытно да - не каждый же день я предлагаю ему себя вместо аперитива, да еще и в добровольном порядке. Подобное поведение настораживает.
Так что же все-таки победит?
Ну же, Аделион, решайся быстрее. Скоро ты итак все почувствуешь, потому как мои нервы уже на пределе. Эмоции совсем скоро хлынут наружу, как селевой поток, и ты, конечно же, поглотишь их, не задумываясь. Но вот только на сей раз мне хочется, чтобы ты получил их все, всю их силу и диапазон, весь тот негатив, что мне пришлось испытать сегодня из-за тебя. Я хочу, чтобы ты ощутил их так же, как и я.
Колокольчики впитают большинство эмоций, а ты, мой дорогой друг, заслужил их все, до единой.
Решайся. Не будь тряпкой.
- Боишься? - со смешком протянула, едва заметив, медлительность мужчины. Да, я понимала, его сомнения, и где-то в глубине души, пожалуй, даже восхищалась его осторожностью. Но на данный момент мне нужно было от него совсем другое. И потому я воспользовалась его же оружием, удовлетворенно и насмешливо повторив. - Боишься.
Левая бровь медленно лерата выгнулась, а все его выражение лица будто бы говорило «да неужели?». Закинув ногу на ногу, мужчина удобно устроился в кресле…
И в тот же миг с тихим звоном у моих ног упал ошейник.
Он все-таки выполнил мою просьбу.
Я наконец-то смогла вздохнуть полной грудью, чувствуя необъяснимый и непередаваемый прилив сил. Легкие словно наполнились свежим воздухом, настоящим именем которого было одно-единственное чувство.
Свободы. Пускай и достаточно эфемерной.
Нет, ошейник никогда не давил мне на горло, не мешал дышать в прямом смысле это слова. Он был скорее психологическим фактором, раздражающим сознание, своеобразным «ярлыком», которым навесили на меня. Сей предмет указывал на мой статус, на мое нынешнее положение – на те вещи, о которых я никогда никого не просила.
Он делал меня вещью, игрушкой, принуждая иногда даже думать так, как задумывалось при навязывании сего «подарка». Но сейчас, лишившись неприятного украшения, я поняла, насколько в действительности меня бесила эта брякалка. И без нее я сразу почувствовала себя другой: практически счастливой, практически свободной…
И, как и ожидалось, все те эмоции, что терзали меня на протяжении невыносимо долгого вечера в зале внизу, хлынули могучим потоком, грозясь смести все, что стояло на их пути. И одним из возможных препятствий стал темноволосый мужчина, сидящий в кресле напротив.
«Поймав» то, что он так хотел заполучить, Аделион скривился. Да, именно скривился, сжав зубы, возможно даже скрипнув ими, склонив голову вниз - совсем чуть-чуть, и вбок, медленно прикрыв глаза. Если бы я не знала наверняка, что с ним происходило на данный момент, я бы подумала, что он находился в состоянии зверского похмелья, а кто-то слишком добрый и милый орет у него над ухом, ежесекундно ударяя в барабан.
Не самое удачно сравнение, конечно же.
То, что почувствовал лерат, нельзя передать словами.
- Нравится? – тихо усмехнулась, не скрывая злорадной улыбки. - Это называется откатом, Аделион. Загнать себя в состояние отчужденности и равнодушия сложно, но вполне возможно. Гораздо труднее его сохранять, не смотря на происходящее вокруг. Я не умею не чувствовать совсем. Но могу копить свои эмоции глубоко внутри, не ощущая ничего, кроме того, на что настроюсь. Это умение очень выручает иногда. Однако, расплата за него довольно высока. Кроме огромной, невыносимой усталости, все изначальные, полученные и скрытые эмоции возвращаются. Все и сразу, буквально разрывая тебя изнутри. Ты хотел знать, как я этого добилась? Что ж, теперь ты знаешь. Как и то, чем мне приходится расплачиваться.
- Зачем? – негромкий вопрос едва не выбил меня из колеи, практически сбив с настроя. Равновесие и какое-то злорадное удовольствие пошатнулось, заставив меня нахмуриться.
Что этот лерат имеет ввиду?
- Я спросил, - повторил мужчина, ставя ноги на пол и поднимаясь с кресла. - Зачем ты это сделала, Карина?
Каким-то внутренним чутьем я понимала, к чему он ведет. Речь шла ни о моей личной выгоде, ни о банальном человеческом желании помочь, и ни о чем другом, что могло бы окончательно повлиять на мое решение спуститься сегодня в зал.
