- Вам плохо?
Ко всем без исключения на работе и вне работы я всегда обращалась на «Вы».
- Ха, ох, мне плохо? Мне очень даже…, - не договорил он.
Он даже не пошел на рыбалку, а впереди меня почесал обратно в лагерь. Я с сожалением смотрела ему в след. Видимо у него снова прихватило живот, а встретились мы в таком месте, где нет ни одного кустика. У начальника есть аптечка, а в основном каждый выживет, как может. Если кто заболеет, то сам ставит себе диагноз, сам лечится. Лечились в основном, чагой, смородиной, малиной, брусничным листом и аспирином.
Я с облегчением вздохнула, что он исчез из поля моего зрения и пошла домой. Поставила недалеко от палатки удочку и присоединилась отдыхать рядом с Любашкой. Она мирно дремала, а мне не терпелось рассказать про этого ненормального Илью и его странное поведение. Неудачи меня никогда не останавливали и не огорчали, ну сходила на рыбалку, ну не поймала ничего, зато день уже прошел. Казалось, что кто-то ходит около нашей палатки. Видимо все начали собираться в столовой на ужин, слышимость в тишине была отличная.
Когда мы подходили уже к столовой, то услышали последнюю фразу:
- Да ну?
- Сам посмотри.
Мы зашли, в столовой все затихли. Так бывает, когда они разговаривают, и разговор не должен касаться наших ушей. Они прервали разговор на фразе и не сразу смогли переключиться на новый разговор, в столовой повисла пауза. Тишина нас насторожила, но откуда будет дуть ветер, мы не смогли сориентироваться. Подходили остальные рабочие и садились за стол.
- Как дела, девки?
- Спасибо, нормально! - ответили мы вместе.
- Кто-то из вас сегодня на рыбалку ходил! Ну и как улов, много поймали?
На лицах у всех мелькали ухмылки, глаза начали значительно сужаться в пол размера. Кто-то положил голову на руки и едва сдерживал смех, получалось какое-то фырканье.
- Да я ходила, но что-то не клюет, - честно призналась я, садясь за стол.
- Это пацанка на демонстрацию ходила с красным флагом, а хариус ее не понял.
Тут половина мужиков начала неистово смеяться, нет, это был не смех, а громкий рев, на несколько километров разносился их гогот по тайге. Остальная половина и мы молчали, смотрели на них и не могли понять причину такого веселья. Заболеть всей партией не могли, но факт на лицо – они умирали от смеха. Динамит, который тоже был на рыбалке, не понял, что случилось, у него тоже не клевало. Он поймал одного маленького хариуса и того отпустил обратно.
- А в чем дело? - пробасил начальник.
Тут кто-то начал пересказывать, как Илья пошел на рыбалку и встретил меня, тут все начали описывать мою кривую удочку в три пальца толщиной, потом о привязанной на крючок красной ленточке. В этом месте все снова начали смеяться, а Динамит сказал:
- Врете вы все.
- Нет, мы все ходили смотреть эту удочку, точно так, она стоит недалеко от палатки.
Вторая половина мужиков быстро исчезла из столовой. Около нашей палатки раздался дружный смех, остальные услышав его, начали смеяться снова. Не смеялись только мы, молча жевали свой ужин. Любашка не понимала в этом вообще ничего, а мне было не до смеха, никто не помог сделать удочку, да еще и смеются. Шум возле нашей палатки был, когда они тихонько ходили ее смотреть.
Зашел Динамит, похлопал меня по плечу, как своего товарища и заявил:
- Так вот кто всю мою рыбу распугал, - и опять смех.
Я мужественно держалась, не показывать же им свою обиду. Самая незначительная промашка может повредить репутации, надо быть осторожнее. А как быть осторожнее, когда все на тебя смотрят и ждут твоей реакции. Я сделала вид, что не вижу в этом ничего интересного и продолжала уже спокойно пить чай. Спокойствие мне давалось с трудом.
Глава 15. Новые шутки
За свои обиды я часто отыгрывалась на буровике Феде. Конь, когда не работал, часто зная часы ужина, подходил к палатке и засовывал свою голову в окно. Я его все время подкармливала. Все смеялись, а я делала вид, что не вижу Федора, беседовала с Федей – конем. Федор злился, обещал мне уши оторвать, но кличка к коню прилипла прочно, и он стал отзываться на Федю. Федор поссорился с конюхом, велел привязывать его дальше от лагеря, но кто рискнет в тайге привязать животное без присмотра. Волки или медведь могли его задрать, а Вовка лошадей любил. Федор против всего населения воевать не мог, затаил обиду на меня. Буровик был отходчив, и уже через час он на меня не злился, беседовал мирно, если рядом не проходил тяжеловес на четырех ногах – Федя. Тихая война продолжалась.
Однажды утром мы не могли открыть палатку, ночью с той стороны ее зашнуровали и завязали на узлы. Динамит долго возился с узлами, пока развязал нас. На завтрак мы опоздали, но странно все сидели за столом и не уходили на работу. Мы гордо зашли в столовую.
- Что-то девчата вы задержались к завтраку, - ласково пропел Андрей Петрович.
- Извините, пожалуйста, - ответили мы, - мы портянки гладили.
А у нас и утюга там нет. Нет, утюг стоял у мужчин в доме, беспроводной, нагреваемый на печи. Все покосились на молодых парней, настроение было приподнятое. Они злорадно улыбались, но у нас уже в головах зрела месть. Старшие наблюдали за нашими развлечениями.
Дома не закрывались на замки, их просто не существовало. Единственные закрытые помещения – это контора с рацией и продуктами, балок с двигателями, разными железками и конюшня. Конюшню закрывали на ночь от волков и медведей. А у нашей палатки не двери, а только полог.
Мы пришли с маршрута немного раньше основных рабочих. Прошли к ребятам в дом и немного позабавились.
В доме молодежи жил высокий, худощавый Сергей. Он после работы скидывал сапоги, не снимал, а скидывал. Сначала мотал одной ногой, пока сапог с портянкой не летел в одну сторону, а потом второй в другую сторону. Быстро забегал в дом, на ходу влезал в тапочки и вместе с тапочками двигался вперед. Мы ему эти тапочки небрежно поставили недалеко друг от друга и прибили гвоздями к полу. Остальным завязали брюки, каждую штанину узлом. Лешка все время с разбегу кидался на свою раскладушку, пружины рвались сбоку, но она стояла. Мы у этой раскладушки подкосили обе ножки, и она стала не очень устойчивая, но на первый взгляд было не заметно.
Вышли, залегли недалеко, что бы насладиться местью и убраться вовремя незамеченными.
Возвращаются все с работы. Как обычно, полетели сапоги Сергея в разных направлениях, распугивая душистыми портянками все живое. Тут мы услышали ужасный грохот. Потом тишина и общий смех, перемежающийся с ненормативной лексикой. Это Сергей надел на ходу тапочки, но в дальнейшем движении участвовал только он, тапочки отказались за ним следовать. По инерции, не успевая остановиться, уже летел Лешка на свою раскладушку. Раскладушка успешно сложила свои ноги, и он повис на ней. Голова и ноги были на полу. Хохот, мат, но мы уже убежали далеко, смеялись, глядя друг на друга. Штаны они обнаружат, когда пойдут на ужин. Отомстили мы по полной программе.
Поели мы раньше всех, подговорив повара – дежурного, он с удовольствием снял пробу ужина вместе с нами. На кухне уже дежурил Григорий. Стряпню мы его похвалили и были таковы. Но в столовую к назначенному часу все же пошли, там стояла тишина. Учтиво преподнесли нам в чашках еду. Есть мы не стали, сказали, что не хочется. Нам передали банки с чаем. От чая мы никогда не отказывались.
Мы незаметно передали банки дальше. Все поглядывают на нас, а мы спокойно пьем чай. Тут взревел начальник партии:
- Гришка, ты перепутал сахар с солью! Чай у тебя соленый!
Дядя Андрей хлебнул и тут же выплюнул:
- С**ка, куда смотрел?
Мы застыли в ужасе, знали, что что-то будет, но что две банки чая, которые предназначались для нас, попадут начальнику и бригадиру.
Все торопливо стали пробовать чай, уставились на верхушку и тихо роптали:
- Да нет, все нормально.
Мы с удовольствием допивали чай. Переглянулись начальник и бригадир:
- Кто это сделал? - загромыхал начальник.
Желваки на его лице начали немного дергаться, лицо покраснело, оскорбления такого он не ожидал. Шутили над другими, ничего, но он начальник! Молодые испугались и начали рассказывать, как они навернулись с раскладушки и выпали из тапочек. Брюки они быстро все развязали, упал только один. Силы у нас, завязать крепко, не хватило. Начался смех. Гришка уже принес новые банки с чаем. Дядя Андрей окинул всех взглядом и выкинул белый платок перемирия. Война между нами считалась законченной, но думаю, до поры до времени.
Глава 16. Знакомство с буровой вышкой
Как не старался Динамит много работать, везде не успевал, и с надеждой ждал приезда помощников. Все больше он нам доверял работать самостоятельно, меньше делал контрольных проверок. Подходил незаметно конец месяца. Близилось закрытие нарядов. Везде надо было успеть задокументировать выработки.
Он нас отправил на буровую. О существовании буровой вышки, мы узнали случайно. В столовой мы перестали видеть Сергея, и исчез Федор. Думали, что они покинули партию. Все оказалось намного проще, Федор на буровой был мастером и ему помогал Сергей.
Федор любил одиночество, был честолюбив, не терпел никаких насмешек со стороны товарищей. Часто ходил на охоту, мог и рыбачить. Иногда мог вспылить, но быстро отходил. Был несколько раз женат и платил алименты на содержание детей. К женщинам видимо теперь относился с недоверием. Жил годами в партиях и мог выполнять любую работу.
Сергей высокого роста, худой (у нас кроме Бориса и Алешки все были худощавые), даже очень симпатичный мужчина, чуть моложе Федора. Для нас они все были очень даже преклонного возраста, хотя себя они таковыми не считали.
Нас Динамит попросил отнести им сухарей, чая и еще кучу продуктов. Рюкзаки набили под завязку, тяжесть запредельная.
- Может, нам Маньку дадите везти продукты, - начали мы закидывать удочку к Динамиту.
Одно дело нести тяжелые рюкзаки в маршруте, это работа и мы готовы работать. Совсем другое дело тащить еду буровикам, нам просто не хотелось.
- Там ни Манька, ни Федя не пролезут! Придется нести вам, - заключил геолог.
Оказалось лошадей они жалели, а нас навьючили. Он подробно объяснил, как найти буровой профиль.
- Обратно принесете бак от движка.
Мы хором:
- Нет! Не понесем.
- Он не тяжелый, просто прохудился, его надо срочно запаять, они запасной поставили, но тот долго не протянет, - продолжал нас убеждать ВВ.
- Ладно, посмотрим.
Отказать так резко мы ему не могли.
Наш наставник так подробно описал, как найти буровую, что мы без труда вышли в нужное место. Мы на учебной практике работали на буровой вышке с мастером. Было очень интересно. Захват, лебедка, подъем буровых штанг, бурлящий раствор глины, бурение, керн. Все по-настоящему.
Мы были готовы увидеть именно такую буровую. Подошли ближе. Боже! Это пародия на буровую вышку. Копер состоял из трех железок, которые соединялись наверху и имели вид прозрачного чума. Штанги были почти игрушечные, тонкие, инструмент обычный: разводные и гаечные ключи, молоток. Бурили победитовыми коронками малого диаметра. Вся эта конструкция тарахтела и дребезжала. На лицах у нас была полная растерянность и разочарование.
Недалеко стояла палатка, такая же маленькая как у нас, еще немного дальше был костер. Около палатки стояли небольшой столик и скамейка, сколоченные из бревен. Ничего лишнего, полная гармония человека и природы.
Нас напоили чаем, мы передали им рюкзаки с продуктами, а сами пошли документировать керн (это столбики породы, которые достали в процессе бурения). К нам подошел Сергей, присел на ящики с керном. Мы работали.
- Начальник вроде сказал, что вы заберете бачок с собой, так я его уложил в рюкзак, чтобы рюкзак не испачкался, там еще в мешок замотал.
Мы ждали, что начнут выпрашивать поставить выше категорию породы, но ничего подобного не произошло. Он ушел к своему рабочему месту.
Уже через два часа, мы были свободны. Все скважины задокументировали. Решили походить по окрестностям и полюбоваться природой, немного отдохнуть.
Это была та же речка, только намного ниже по течению. Вода чистая, берег пологий с крутым поворотом. Течет река и исчезает, по звуку слышно, что она продолжает дальше свой путь. Пошли посмотреть, что же там за поворотом? На берегу реки было очень много больших камней, чуть ниже нашего роста, гладкие, обработанные далеким волочением по дну реки. Их приходилось обходить. В реке также лежали большие камни. Как только река их притащила сюда? Какая мощная сила воды проделала такую большую работу. Мы шли и тихонько делились впечатлениями о буровой вышке. И радовались, что пришли сюда без коня - Феди.
Тут из-за больших камней мы увидели ноги двоих человек в воде, не ноги, а брюки двоих утопленников. Мы не могли ошибиться, увидели одновременно. Побежали к реке. В воде болтались двое грязных брюк, привязанных к большим камням за пояс. Вода свободно заходила в них, надувала, и казалось, что два обрубленных человеческих тела находятся в воде и болтают ногами. Сердцебиение начало приходить в норму, но разум ничего не мог придумать. Для чего это? Что бы это значило?
Вернулись к буровикам, уточнили категорию пород, глубину скважин, контрольный замер делать не стали, пусть Динамит сам с ними разбирается.
Но все же спросили у них:
- Там за поворотом у вас штаны болтаются в воде. Для чего они там привязаны?
- Стираются, – ответил Сергей.
Мы сразу не сообразили, что еще можно сказать на такой ответ. Мы представляли стирку одежды немного совсем по-другому.
- И как долго они там стираются?
- Да дней пять уже.
Нас разобрал смех.
- И что будут чистыми?
- Да, отстираются, но не как новые, но носить можно!
Мы им не поверили, что так можно постирать робу, без мыла и порошка. Время шло, разговаривать некогда, надо еще домой вернуться. Мы стали прощаться. Они оба вышли нас провожать. Назад мы должны нести рюкзак с бачком, рюкзаки лежали на берегу. Любашка нацепила свой рюкзак на плечи, он был пустой. Бачок они положили в мой рюкзак. Еще раз попрощались, и я взялась за ремни рюкзака, но он не сдвинулся с места. Он был очень тяжел. Я как тяжеловес, рванула еще раз, но он не поддавался.
- Ну, гад, Динамит! Легкий! Донесете, – в голове вертелись его слова.
На нас смотрели буровики, и мне неудобно показать свою слабость. Я собрала все свои силы, еще раз рванула рюкзак и закинула на плечо, потом подсунула руку под второй ремень, выпрямилась и двинулась медленно вперед. Как мы этот бачок дотащим, я просто даже не представляла! Любашка все поняла и пошла впереди, раздвигая руками ветки, облегчая мне путь. Медленно шли по берегу, а нам вслед смотрели буровики. Потом пройдя метров сто, мы услышали:
- Девчата, камни наши оставьте!
Я сразу не стала снимать рюкзак с плеч, а тащила его дальше.
- Девки, вы же камни тащите, - кричали нам вслед.
Они видимо решили, что мы не слышим. Как только мы скрылись за поворотом и вошли в лес, остановились, я осторожно сняла рюкзак. Мы его раскрыли, там лежали еще в одном мешке небольшой бачок, и два здоровых отполированных камня. Мы с трудом выкинули их. Нам стало смешно и обидно.
