Считанные минуты назад она ждала его, сейчас же он стал для нее страшной неожиданностью. Казалось, из-под кожи лезли черви, безжалостно прогрызая себе путь. Хотелось кричать, царапать себя, кататься по земле…
Но отблески истинного Огня позволили контролировать порыв. Боль – необходимость, через нее наступит освобождение от нежеланного наследства деда.
Морщась, Лиля выдернула из петли ленты правую руку и подняла вверх – широкий рукав белого балахона сдвинулся, оголяя предплечье. По коже, извиваясь, текли темные знаки. Как сползающиеся в одно место для зимовки змеи, древние письмена собирались на ладони, заполняя ее чернотой.
– Морана... – Морозный шепот, от которого стыла душа. – Услышь верную дочь твою…
Лиля, ослепленная все еще горящим костром, не видела жрицу, и от этого ей стало не по себе.
– Морана… – Имя богини Смерти звучало вкрадчиво, тревожно, со всех сторон. – Яви свой лик…
Жестом магичка приказала огню стихнуть – и он… не послушался.
– Морана! – выкрик, хлесткий как плеть, заглушил гуденье пламени и потрескивание дров. – Ниспошли свою благодать, Великая Жница!
Тьма набросилась на Лилю, выбивая землю из-под ног.
Ритуал шел, как надо.
Это было первое, если не считать собственное, посвящение, на котором присутствовала Аня, да еще вдобавок и в качестве проводящей его. Она многого не знала и не умела, но чувство, что Лиля справляется, не покидало. И оттого душа ее парила, переполненная радостью и величием момента.
Посвящение удалось. Они смогли!
Только девушка утвердилась в верности своих ощущений, как появились они. Люди в черных балахонах с серпами в руках.
– Не разрывайте круг! Готовьтесь перехватить контроль! – силясь перекричать фанатиков, наказала Аня огневикам.
За переживаниями, что Лиля не примет стихию и сгорит в безначальном Огне, она совсем забыла о жрице.
Жрица же о них помнила. И явилась, чтобы провести свой ритуал, дисгармонирующий с огненным.
– Морана… Морана… Морана! – Неслось отовсюду имя древнего божества смерти.
Женщина с длинными черными волосами, выпущенными из-под капюшона, устремилась к Макаровой.
– Держите круг! – крикнула Аня. – Они не пройдут!
Огненный заслон, вспыхнув, безжалостно опалил нарушительницу. Взвизгнув, Мара отскочила. В воздухе запахло паленым.
– Держите круг! – повторила в отчаянии.
Став на колени, и баюкая обожженную руку, жрица прохрипела:
– Морана, услышь верную дочь твою… Яви свой лик, Морана… Ниспошли свою благодать, Великая Жница!
Магичка в ужасе закричала – Лиля, их стойкая Лиля, рухнула прямо в костер.
– Контроль над пламенем! Или она сгорит!..
Аня могла не уточнять, почему придется сдерживать огонь вместо Макаровой. Редко когда потерявший сознание маг оставался при этом неуязвимым для своей стихии. Если, конечно, в последнюю секунду он не окутывал себя щитом. Лиля вряд ли принадлежала к подобным уникумам.
– Пропусти меня, девчонка! – гневно прошипела жрица. – Я должна подойти ближе!
– Нет, посвящение не закончено.
– А мне плевать!
– Подождите еще немного – Лиля должна сама погасить ритуальный огонь или…
В нетерпении Мара не дала ей договорить:
– Пропусти, иначе я пройду сама. И то, как я это сделаю, тебе не понравится.
Данилевская промолчала, подняв свечу выше.
И жрица от угроз перешла к действию: что-то прошипев, отошла в сторону. Бледные губы искривила издевательская усмешка.
– Ты еще сама меня позовешь…
Лихорадочно думая, что делать, Аня пыталась дозваться Макарову.
– Лиля, вставай! Быстрее! Вчетвером, без тебя, мы не сумеем долго сдерживать огонь. Лиля!
Девушка не реагировала на крики.
Глядя на испуганные лица сотоварищей, Аня едва сама не начала паниковать. Полные ужаса глаза Малинкиной и вытянувшаяся от удивления физиономия модельера говорили, что ребята на грани. Юля держалась, и только плотно стиснутые губы выдавали ее страх перед неизвестностью.
– Что происходит? – прошептала шатенка. – Кто эти люди?!
– Держи круг молча! – напомнила Аня, что болтовня сейчас неуместна, особенно стихийнице, которая слабее остальных.
Мерзкий, тошнотворно-сладковатый запах коснулся обоняния магов. Завертев головами, они быстро увидели, откуда несся отвратительный душок гниющего мяса.
Из темноты, на свет костра шли мертвые зверушки. Шли, прыгали, ползли, летели… Больше всего было крыс и мышей – целый серый ковер из кажущихся живыми и уже основательно изъеденных муравьями трупиков. Разлагающиеся ежи и белочки… Гниющие тушки, скелетики зайцев и лисиц… Вылезшие из городского скотомогильника собаки и кошки… Вороны, воробьи, грачи, сойки – лишь несколько из них неуклюже летели, остальные скакали по земле…
Мертвое полчище неуклонно двигалось на магов.
– М-мама, – выдавила из себя дрожащая Малинкина. – На такое я не п-подписывалась!
– Успокойся! Это всего лишь мелкие дохляки!
Но девушка не слышала Аню. И когда волна мертвых животных атаковала огненный рубеж, вспыхивая и превращаясь в пепел, истошно завизжала.
И уронила свечу, потеряв заодно и контроль над пламенем.
Огненная линия, взвившись с земли вверх, обрушилась на Малинкину, отбрасывая назад. Опадая вниз, хлестнула напротив стоящего Ярослава. Парень вскрикнул – и повторил судьбу магички.
Алые языки костра вытянулись ввысь, превращаясь в щупальца гигантского – в три человеческих роста – «спрута». Кроваво-красный «осьминог» жадно потянулся к Ане, а получив отпор, отхлынул – и набросился на Юлю.
Огненный вал давил на рыжеволосую девушку, сдавалось, целую вечность. И она не выдержала – закричав, упала на колени. Но продолжила бороться за контроль над пламенем.
И когда уже вставала обратно на ноги, сзади на нее накинулся кто-то из серпоносцев. Мужчина в один миг умер, но горящее тело по инерции завалилось на Юлю.
И Аня осталась одна.
Она понимала, что долго не выстоит. Один в поле не воин, особенно на магическом. Одна она не вытянет коллективный ритуал. Но шли секунды, а силы ее не покидали. Еще никогда ранее она не управляла стихией с такой легкостью.
Когда фанатики попытались повторить удавшийся трюк, Анна ответила энергоемким боевым заклинанием «вечный пламень». И вскоре двое катались по траве, в тщетной надежде сбить магический «напалм».
В какой-то миг огневичка поразилась сама себе: она удерживала ритуальный костер в узде и одновременно успешно чаровала, защищаясь и атакуя. При этом все еще ощущала себя способной сжечь полстраны. Не то, чтобы ей этого хотелось, но пустить цунами из огня она могла бы с легкостью. Ее резерв казался неисчерпаемым. Но откуда в ней столько магии?..
Неожиданной болью взорвался бок. Затем плечо, спина, колено… Почувствовавшую себя непобедимой девушку забрасывали камнями. И где только отыскали их в лесу?..
Магический огонь легко превратит камень в прах. К несчастью, на сегодня Анина удачливость закончилась – девушка растерялась и на несколько секунд забыла простейшие заклинания.
А затем в нее бросили боевой серп.
Время застыло. Она видела изогнутое лезвие, летящее прямо в лицо – и не могла пошевельнуться…
Громадный волк прыгнул, заслоняя ее собой.
Решив, что ее защитил брат, Аня закричала.
Незнакомый белоснежный зверь оглянулся, демонстрируя целый бок, и прыгнул на ближайшего «серпоносца». И отчаяние, что на помощь пришел не Кир, затопило ее душу…
Не давая продыху, жрица направила новую волну мертвечины.
Зловоние затмило все. Запах разложения и горящей гнилой плоти в какой-то момент заставили магичку задыхаться и кашлять. Воспользовавшись ее замешательством, в огонь, словно камикадзе, бросились фанатики. Один за одним. Бездумно и бесстрашно.
И Мара, в буквальном смысле пройдя по трупам, вбежала в круг. В паре шагов от костра с бесчувственной Лилей она потушила дымящуюся одежду и вытянула вверх руки. Несколько секунд ожидания – и на ее правой ладони проявились первые черные знаки.
– Благодарю тебя, моя богиня! – торжествующе рассмеялась жрица. – Благодарю!
Смех ее резко оборвался, когда в круг по страшному «мосту» из фанатиков вбежал молодой мужчина. Некромант. Зримое заклинание «щита» в виде багрово-черного вихря окутывало его от пят до шеи.
– Я бросаю тебе вызов, Мара!
– Велигоровский щенок! – процедила жрица, узнав своего недавнего противника.
Не размениваясь на слова согласия, она швырнула в наглеца клубок из дымчатых змей. В полете они трансформировались в черные стрелы. Вихревой «щит» впитал их в мгновение ока.
Призрачные летучие мыши, слетев с ладоней некроманта, ринулись на жрицу. Но она быстро превратила метящих ей в голову существ в пепел.
– И это все, на что ты способен, мальчишка? – засмеялась хрипло женщина. – Слабак, ты смеешь претендовать на дар моей богини?
– Подавись им! Я пришел за сестрой.
– Вдвойне слабак! – обрадовалась жрица.
Черная туча из слепней и зубастой саранчи взвилась вокруг Велигора, скрывая его.
Волнуясь за исход некромантской битвы, Аня не сразу почувствовала, что ее силы все-таки таят. Лиля в забытьи лежала в огне, держать который становилось с каждой минутой тяжелее. К магическому истощению добавилась физическая усталость – похоже, она была близка к откату. Так неожиданно и не вовремя. А ведь она уже поверила в свою неуязвимость…
На подгибающихся ногах огневичка с трудом держала свечу дрожащими руками и не сводила глаз с дуэлянтов.
Некроманты от обмена заклинаниями перешли к подчиненным духам. Велигор призвал эфемерного многорукого монстра, Мара – одноглазого, покрытого склизкой чешуей пса размером с джип.
Рычанье тварей. Черная кровь, которая, словно кислота, выжигала, иссушала траву. Ругань жрицы…
Когда магические сущности схлестнулись в поединке, эманации некромантской энергии полились особенно агрессивно. И Аня держалась из последних сил, мучительно кривясь и кусая губы.
И когда ее пальцы почти разжались, широкие ладони накрыли их, удерживая свечу.
– Я с тобой, сокровище мое, расслабься.
– Юрген?.. – выдохнула она с облегчением. И почти упала обессилено на грудь обнявшего ее дракона. – Откуда?..
– Оттуда, – резковато ответил он. – Твой брат тоже здесь. И очень хочет знать: какого демона вы тут устроили?!
Аня застонала:
– Потом, все потом…
– Потерпи, сейчас сможешь отпустить пламя.
– Но там Лиля...
– Не бойся, я подхвачу контроль. И быстрей – у кое-кого лопнуло терпение.
Девушка озадаченно огляделась и увидела белого волка.
– Знаешь, кто это?
Вервольф, которого она в горячке боя перепутала с братом, последовал по проторенному Марой и некромантом пути – перескочил огненную преграду в том месте, где горели сваленные тела фанатиков.
– Знаю… Хемминг.
Загоревшуюся на животе шерсть оборотень потушил, проползя по-пластунски несколько метров по мокрой траве, после чего бросился к некромантам.
– Отпускай! Он не должен схватить жрицу!
И Аня освободила стихию от магических пут. Костер ярко пыхнул, будто взорвалась сверхновая.
Ослепленная магичка вскрикнула – перед ее глазами застыло немыслимое виденье, замеченное в последнюю секунду перед вспышкой.
Дракон… Дракон завис на поляной. И какой!.. Громадный, с сильными лапами и хвостом, с большими зубами и острыми даже на вид когтями – таким его изображают европейские художники. И в то же время величественный, гибкий, с чешуей удивительной расцветки, описать которую не хватало слов. Отразившиеся от водной глади солнечные лучи? Радужное сияние граней бриллианта? Как сказать точнее, магичка не представляла.
Свет скрыл дракона, но ощущение нереальности, зыбкости и одновременной мощи осталось. И Аня сама не заметила, как зачарованно прошептала:
– Что это?..
– Моя магическая ипостась, – отстраненно произнес Юрген.
– О Ночь! Как?..
Мужчина ответил на ее до конца невысказанный вопрос:
– Драконы – не оборотни в прямом смысле этого слова, чтобы там не утверждали мифы и сказки… Извини, подробные объяснения потом.
И он словно отстранился. Физически он находился рядом с ней, а вот мысленно – откуда-то Аня это понимала – в другом месте. Вероятно, разумом полностью слился со своей магической ипостасью?
Когда свечение исчезло, и глаза привыкли к полумраку дождливого вечера, Юрген спросил:
– Сама удержишься на ногах? Или помочь опуститься на землю?
Сияющего дракона не было, словно он почудился. И высматривающая его магичка разочарованно прошептала:
– Я в порядке.
Юрген разомкнул объятия – и она покачнулась.
– Ого, кажется, я поспешила с заявлениями.
Он помог ей присесть и попросил ничему не удивляться. Аня улыбнулась сама себе: разве что-то еще может удивить после радужно-бриллиантового дракона? Но как показали дальнейшие события, может.
Жрица, Велигор, белый вервольф и все, кто был на поляне, после вспышки оправились намного позже огневички. Вероятно, потому что их в отличие от нее не обнимал дракон?
Но как только Мара в буквальном смысле прозрела, тут же продолжила поединок с Родионом. Свет развеял подчиненных духов, и некроманты вновь перешли на боевые заклинания.
Все также пылал костер с Лилей внутри. Огромными скачками белый волк приблизился к сражающимся некромантам и… застыл. Замер с приподнятой передней лапой.
Юрген проскользнул мимо неподвижного оборотня. Что-то быстро сказал Велигору – что именно, Аня не расслышала. Но спустя несколько секунд за спиной Мары возникло нечто напоминающее марево. Окно, сквозь которое виднелся морской берег, ширилось и набирало красок, пока не превратилось в портал.
Что творилось позади нее, жрица не замечала. Но когда на поляне запахло водорослями и рыбой, обеспокоенно завертела головой.
– Знаешь, в чем твоя проблема? – отвлекая, произнес Велигор. – Ты слишком долго бегала за «Поцелуем», пора отдохнуть.
– Желторотый дурачок! – прошипела Мара, отбивая «щитом» его молнию. – Шутить изволил перед смертью?
– Я?! Да я серьезней гробовщика!
Ухмыльнувшись, Велигор направил на некромантку облако черной мерцающей пыли. Уходя с траектории его полета, Мара резко попятилась назад и вправо.
И угодила в портал.
– Удачного отпуска! – бросил некромант глумливое пожелание вдогонку изумленной жрице.
Межпространсвенная дыра тотчас закрылась.
Оцепенение спало с белого волка – и он, с яростным рычанием бросился на Юргена.
Дракон грациозно увернулся – и запрыгнул в костер. В тот же миг его накрыл непрозрачный оранжевый щит-купол. Белоснежный волк тщетно бросался грудью на его стену. И выл. Отчаянно, скорбно…
Широко распахнутыми глазами наблюдая за беснующимся всесильным Контролером, Аня вздрогнула, когда чья-то ладонь коснулась ее плеча.
– Ты в порядке?
Засмотревшись, она не заметила, как к ней подошел Велигор.
– Да. Только ноги дрожат.
Некромант кивнул и принялся оказывать помощь остальным участникам ритуала посвящения. К счастью или нет, все они находились в бессознательном состоянии. Малинкину Родион положил возле Ани. Ярослава привел в чувства, надавав ему по щекам, и, поддерживая, привел к девушкам. Сложнее всего пришлось с Юлей, которую он достал из-под мертвых тел.
– Что с Хеммингом? – спросила Аня, не отводя взгляда от мечущегося вокруг купола волка.
Парень, подкладывающий под голову Зиминой свою темно-синюю, под цвет глаз, ветровку, вздохнул.
– Жрица опять ушла, не сняв с него проклятия.
– Что за проклятие? – Огневичка смутно помнила рассказ Бранда о Хемминге.
Но отблески истинного Огня позволили контролировать порыв. Боль – необходимость, через нее наступит освобождение от нежеланного наследства деда.
Морщась, Лиля выдернула из петли ленты правую руку и подняла вверх – широкий рукав белого балахона сдвинулся, оголяя предплечье. По коже, извиваясь, текли темные знаки. Как сползающиеся в одно место для зимовки змеи, древние письмена собирались на ладони, заполняя ее чернотой.
– Морана... – Морозный шепот, от которого стыла душа. – Услышь верную дочь твою…
Лиля, ослепленная все еще горящим костром, не видела жрицу, и от этого ей стало не по себе.
– Морана… – Имя богини Смерти звучало вкрадчиво, тревожно, со всех сторон. – Яви свой лик…
Жестом магичка приказала огню стихнуть – и он… не послушался.
– Морана! – выкрик, хлесткий как плеть, заглушил гуденье пламени и потрескивание дров. – Ниспошли свою благодать, Великая Жница!
Тьма набросилась на Лилю, выбивая землю из-под ног.
***
Ритуал шел, как надо.
Это было первое, если не считать собственное, посвящение, на котором присутствовала Аня, да еще вдобавок и в качестве проводящей его. Она многого не знала и не умела, но чувство, что Лиля справляется, не покидало. И оттого душа ее парила, переполненная радостью и величием момента.
Посвящение удалось. Они смогли!
Только девушка утвердилась в верности своих ощущений, как появились они. Люди в черных балахонах с серпами в руках.
– Не разрывайте круг! Готовьтесь перехватить контроль! – силясь перекричать фанатиков, наказала Аня огневикам.
За переживаниями, что Лиля не примет стихию и сгорит в безначальном Огне, она совсем забыла о жрице.
Жрица же о них помнила. И явилась, чтобы провести свой ритуал, дисгармонирующий с огненным.
– Морана… Морана… Морана! – Неслось отовсюду имя древнего божества смерти.
Женщина с длинными черными волосами, выпущенными из-под капюшона, устремилась к Макаровой.
– Держите круг! – крикнула Аня. – Они не пройдут!
Огненный заслон, вспыхнув, безжалостно опалил нарушительницу. Взвизгнув, Мара отскочила. В воздухе запахло паленым.
– Держите круг! – повторила в отчаянии.
Став на колени, и баюкая обожженную руку, жрица прохрипела:
– Морана, услышь верную дочь твою… Яви свой лик, Морана… Ниспошли свою благодать, Великая Жница!
Магичка в ужасе закричала – Лиля, их стойкая Лиля, рухнула прямо в костер.
– Контроль над пламенем! Или она сгорит!..
Аня могла не уточнять, почему придется сдерживать огонь вместо Макаровой. Редко когда потерявший сознание маг оставался при этом неуязвимым для своей стихии. Если, конечно, в последнюю секунду он не окутывал себя щитом. Лиля вряд ли принадлежала к подобным уникумам.
– Пропусти меня, девчонка! – гневно прошипела жрица. – Я должна подойти ближе!
– Нет, посвящение не закончено.
– А мне плевать!
– Подождите еще немного – Лиля должна сама погасить ритуальный огонь или…
В нетерпении Мара не дала ей договорить:
– Пропусти, иначе я пройду сама. И то, как я это сделаю, тебе не понравится.
Данилевская промолчала, подняв свечу выше.
И жрица от угроз перешла к действию: что-то прошипев, отошла в сторону. Бледные губы искривила издевательская усмешка.
– Ты еще сама меня позовешь…
Лихорадочно думая, что делать, Аня пыталась дозваться Макарову.
– Лиля, вставай! Быстрее! Вчетвером, без тебя, мы не сумеем долго сдерживать огонь. Лиля!
Девушка не реагировала на крики.
Глядя на испуганные лица сотоварищей, Аня едва сама не начала паниковать. Полные ужаса глаза Малинкиной и вытянувшаяся от удивления физиономия модельера говорили, что ребята на грани. Юля держалась, и только плотно стиснутые губы выдавали ее страх перед неизвестностью.
– Что происходит? – прошептала шатенка. – Кто эти люди?!
– Держи круг молча! – напомнила Аня, что болтовня сейчас неуместна, особенно стихийнице, которая слабее остальных.
Мерзкий, тошнотворно-сладковатый запах коснулся обоняния магов. Завертев головами, они быстро увидели, откуда несся отвратительный душок гниющего мяса.
Из темноты, на свет костра шли мертвые зверушки. Шли, прыгали, ползли, летели… Больше всего было крыс и мышей – целый серый ковер из кажущихся живыми и уже основательно изъеденных муравьями трупиков. Разлагающиеся ежи и белочки… Гниющие тушки, скелетики зайцев и лисиц… Вылезшие из городского скотомогильника собаки и кошки… Вороны, воробьи, грачи, сойки – лишь несколько из них неуклюже летели, остальные скакали по земле…
Мертвое полчище неуклонно двигалось на магов.
– М-мама, – выдавила из себя дрожащая Малинкина. – На такое я не п-подписывалась!
– Успокойся! Это всего лишь мелкие дохляки!
Но девушка не слышала Аню. И когда волна мертвых животных атаковала огненный рубеж, вспыхивая и превращаясь в пепел, истошно завизжала.
И уронила свечу, потеряв заодно и контроль над пламенем.
Огненная линия, взвившись с земли вверх, обрушилась на Малинкину, отбрасывая назад. Опадая вниз, хлестнула напротив стоящего Ярослава. Парень вскрикнул – и повторил судьбу магички.
Алые языки костра вытянулись ввысь, превращаясь в щупальца гигантского – в три человеческих роста – «спрута». Кроваво-красный «осьминог» жадно потянулся к Ане, а получив отпор, отхлынул – и набросился на Юлю.
Огненный вал давил на рыжеволосую девушку, сдавалось, целую вечность. И она не выдержала – закричав, упала на колени. Но продолжила бороться за контроль над пламенем.
И когда уже вставала обратно на ноги, сзади на нее накинулся кто-то из серпоносцев. Мужчина в один миг умер, но горящее тело по инерции завалилось на Юлю.
И Аня осталась одна.
Она понимала, что долго не выстоит. Один в поле не воин, особенно на магическом. Одна она не вытянет коллективный ритуал. Но шли секунды, а силы ее не покидали. Еще никогда ранее она не управляла стихией с такой легкостью.
Когда фанатики попытались повторить удавшийся трюк, Анна ответила энергоемким боевым заклинанием «вечный пламень». И вскоре двое катались по траве, в тщетной надежде сбить магический «напалм».
В какой-то миг огневичка поразилась сама себе: она удерживала ритуальный костер в узде и одновременно успешно чаровала, защищаясь и атакуя. При этом все еще ощущала себя способной сжечь полстраны. Не то, чтобы ей этого хотелось, но пустить цунами из огня она могла бы с легкостью. Ее резерв казался неисчерпаемым. Но откуда в ней столько магии?..
Неожиданной болью взорвался бок. Затем плечо, спина, колено… Почувствовавшую себя непобедимой девушку забрасывали камнями. И где только отыскали их в лесу?..
Магический огонь легко превратит камень в прах. К несчастью, на сегодня Анина удачливость закончилась – девушка растерялась и на несколько секунд забыла простейшие заклинания.
А затем в нее бросили боевой серп.
Время застыло. Она видела изогнутое лезвие, летящее прямо в лицо – и не могла пошевельнуться…
Громадный волк прыгнул, заслоняя ее собой.
Решив, что ее защитил брат, Аня закричала.
Незнакомый белоснежный зверь оглянулся, демонстрируя целый бок, и прыгнул на ближайшего «серпоносца». И отчаяние, что на помощь пришел не Кир, затопило ее душу…
Не давая продыху, жрица направила новую волну мертвечины.
Зловоние затмило все. Запах разложения и горящей гнилой плоти в какой-то момент заставили магичку задыхаться и кашлять. Воспользовавшись ее замешательством, в огонь, словно камикадзе, бросились фанатики. Один за одним. Бездумно и бесстрашно.
И Мара, в буквальном смысле пройдя по трупам, вбежала в круг. В паре шагов от костра с бесчувственной Лилей она потушила дымящуюся одежду и вытянула вверх руки. Несколько секунд ожидания – и на ее правой ладони проявились первые черные знаки.
– Благодарю тебя, моя богиня! – торжествующе рассмеялась жрица. – Благодарю!
Смех ее резко оборвался, когда в круг по страшному «мосту» из фанатиков вбежал молодой мужчина. Некромант. Зримое заклинание «щита» в виде багрово-черного вихря окутывало его от пят до шеи.
– Я бросаю тебе вызов, Мара!
– Велигоровский щенок! – процедила жрица, узнав своего недавнего противника.
Не размениваясь на слова согласия, она швырнула в наглеца клубок из дымчатых змей. В полете они трансформировались в черные стрелы. Вихревой «щит» впитал их в мгновение ока.
Призрачные летучие мыши, слетев с ладоней некроманта, ринулись на жрицу. Но она быстро превратила метящих ей в голову существ в пепел.
– И это все, на что ты способен, мальчишка? – засмеялась хрипло женщина. – Слабак, ты смеешь претендовать на дар моей богини?
– Подавись им! Я пришел за сестрой.
– Вдвойне слабак! – обрадовалась жрица.
Черная туча из слепней и зубастой саранчи взвилась вокруг Велигора, скрывая его.
Волнуясь за исход некромантской битвы, Аня не сразу почувствовала, что ее силы все-таки таят. Лиля в забытьи лежала в огне, держать который становилось с каждой минутой тяжелее. К магическому истощению добавилась физическая усталость – похоже, она была близка к откату. Так неожиданно и не вовремя. А ведь она уже поверила в свою неуязвимость…
На подгибающихся ногах огневичка с трудом держала свечу дрожащими руками и не сводила глаз с дуэлянтов.
Некроманты от обмена заклинаниями перешли к подчиненным духам. Велигор призвал эфемерного многорукого монстра, Мара – одноглазого, покрытого склизкой чешуей пса размером с джип.
Рычанье тварей. Черная кровь, которая, словно кислота, выжигала, иссушала траву. Ругань жрицы…
Когда магические сущности схлестнулись в поединке, эманации некромантской энергии полились особенно агрессивно. И Аня держалась из последних сил, мучительно кривясь и кусая губы.
И когда ее пальцы почти разжались, широкие ладони накрыли их, удерживая свечу.
– Я с тобой, сокровище мое, расслабься.
– Юрген?.. – выдохнула она с облегчением. И почти упала обессилено на грудь обнявшего ее дракона. – Откуда?..
– Оттуда, – резковато ответил он. – Твой брат тоже здесь. И очень хочет знать: какого демона вы тут устроили?!
Аня застонала:
– Потом, все потом…
– Потерпи, сейчас сможешь отпустить пламя.
– Но там Лиля...
– Не бойся, я подхвачу контроль. И быстрей – у кое-кого лопнуло терпение.
Девушка озадаченно огляделась и увидела белого волка.
– Знаешь, кто это?
Вервольф, которого она в горячке боя перепутала с братом, последовал по проторенному Марой и некромантом пути – перескочил огненную преграду в том месте, где горели сваленные тела фанатиков.
– Знаю… Хемминг.
Загоревшуюся на животе шерсть оборотень потушил, проползя по-пластунски несколько метров по мокрой траве, после чего бросился к некромантам.
– Отпускай! Он не должен схватить жрицу!
И Аня освободила стихию от магических пут. Костер ярко пыхнул, будто взорвалась сверхновая.
Ослепленная магичка вскрикнула – перед ее глазами застыло немыслимое виденье, замеченное в последнюю секунду перед вспышкой.
Дракон… Дракон завис на поляной. И какой!.. Громадный, с сильными лапами и хвостом, с большими зубами и острыми даже на вид когтями – таким его изображают европейские художники. И в то же время величественный, гибкий, с чешуей удивительной расцветки, описать которую не хватало слов. Отразившиеся от водной глади солнечные лучи? Радужное сияние граней бриллианта? Как сказать точнее, магичка не представляла.
Свет скрыл дракона, но ощущение нереальности, зыбкости и одновременной мощи осталось. И Аня сама не заметила, как зачарованно прошептала:
– Что это?..
– Моя магическая ипостась, – отстраненно произнес Юрген.
– О Ночь! Как?..
Мужчина ответил на ее до конца невысказанный вопрос:
– Драконы – не оборотни в прямом смысле этого слова, чтобы там не утверждали мифы и сказки… Извини, подробные объяснения потом.
И он словно отстранился. Физически он находился рядом с ней, а вот мысленно – откуда-то Аня это понимала – в другом месте. Вероятно, разумом полностью слился со своей магической ипостасью?
Когда свечение исчезло, и глаза привыкли к полумраку дождливого вечера, Юрген спросил:
– Сама удержишься на ногах? Или помочь опуститься на землю?
Сияющего дракона не было, словно он почудился. И высматривающая его магичка разочарованно прошептала:
– Я в порядке.
Юрген разомкнул объятия – и она покачнулась.
– Ого, кажется, я поспешила с заявлениями.
Он помог ей присесть и попросил ничему не удивляться. Аня улыбнулась сама себе: разве что-то еще может удивить после радужно-бриллиантового дракона? Но как показали дальнейшие события, может.
Жрица, Велигор, белый вервольф и все, кто был на поляне, после вспышки оправились намного позже огневички. Вероятно, потому что их в отличие от нее не обнимал дракон?
Но как только Мара в буквальном смысле прозрела, тут же продолжила поединок с Родионом. Свет развеял подчиненных духов, и некроманты вновь перешли на боевые заклинания.
Все также пылал костер с Лилей внутри. Огромными скачками белый волк приблизился к сражающимся некромантам и… застыл. Замер с приподнятой передней лапой.
Юрген проскользнул мимо неподвижного оборотня. Что-то быстро сказал Велигору – что именно, Аня не расслышала. Но спустя несколько секунд за спиной Мары возникло нечто напоминающее марево. Окно, сквозь которое виднелся морской берег, ширилось и набирало красок, пока не превратилось в портал.
Что творилось позади нее, жрица не замечала. Но когда на поляне запахло водорослями и рыбой, обеспокоенно завертела головой.
– Знаешь, в чем твоя проблема? – отвлекая, произнес Велигор. – Ты слишком долго бегала за «Поцелуем», пора отдохнуть.
– Желторотый дурачок! – прошипела Мара, отбивая «щитом» его молнию. – Шутить изволил перед смертью?
– Я?! Да я серьезней гробовщика!
Ухмыльнувшись, Велигор направил на некромантку облако черной мерцающей пыли. Уходя с траектории его полета, Мара резко попятилась назад и вправо.
И угодила в портал.
– Удачного отпуска! – бросил некромант глумливое пожелание вдогонку изумленной жрице.
Межпространсвенная дыра тотчас закрылась.
Оцепенение спало с белого волка – и он, с яростным рычанием бросился на Юргена.
Дракон грациозно увернулся – и запрыгнул в костер. В тот же миг его накрыл непрозрачный оранжевый щит-купол. Белоснежный волк тщетно бросался грудью на его стену. И выл. Отчаянно, скорбно…
Широко распахнутыми глазами наблюдая за беснующимся всесильным Контролером, Аня вздрогнула, когда чья-то ладонь коснулась ее плеча.
– Ты в порядке?
Засмотревшись, она не заметила, как к ней подошел Велигор.
– Да. Только ноги дрожат.
Некромант кивнул и принялся оказывать помощь остальным участникам ритуала посвящения. К счастью или нет, все они находились в бессознательном состоянии. Малинкину Родион положил возле Ани. Ярослава привел в чувства, надавав ему по щекам, и, поддерживая, привел к девушкам. Сложнее всего пришлось с Юлей, которую он достал из-под мертвых тел.
– Что с Хеммингом? – спросила Аня, не отводя взгляда от мечущегося вокруг купола волка.
Парень, подкладывающий под голову Зиминой свою темно-синюю, под цвет глаз, ветровку, вздохнул.
– Жрица опять ушла, не сняв с него проклятия.
– Что за проклятие? – Огневичка смутно помнила рассказ Бранда о Хемминге.
