Которым пахнул Артис. Тари отставила флакон. Села прямо на пол, под струи горячей воды, и разобрала причёску. Вытащила гребень и шпильки, распустила косы и с облегчением сунула голову в поток, помассировала кожу. Невиданные удобства.
Мыло давало слабую, но стойкую пену. Тари промыла голову дважды, тщательно прополоскала. Кудряшки тут же спутались и она, поколебавшись, перебрала флаконы и выбрала пахнущий оливой. Нанесла немного на мокрые волосы и разобрала их пальцами. Подумала прочесать гребнем, но вспомнила, сколько обычно занимает расчёсывание, и отставила эту идею. Отжала, собрала их в пучок, закрепила шпильками и наконец-то нормально помылась сама. Смыв пену, Тари примерилась к бассейнам. Второй по высоте был невелик, так, лечь одному человеку. Она пощупала воду и тут же отдёрнула руку. Обжигающе. Третий бассейн располагался в полу и оказался значительно больше. В полумраке темнели широкие ступени, по которым она и спустилась. Здесь тоже было жарко, но терпимо. Тари не стала проверять, насколько глубок бассейн, а села на вторую ступеньку. Вода как раз поднималась ей до плеч. Грудь между ключицами внезапно обожгло, и Тари осторожно прикоснулась к болящему месту. Кожа как будто неровная. Она припомнила раскалившийся артефакт. Видимо, остался ожог. Зато жива.
С этой мыслью Тари вытянула ноги, болтая ими и откинулась назад, опираясь локтями на предыдущую ступеньку. Так она погрузилась в воду почти до носа.
Ния Милосердная…
Как прекрасно…
Казалось, всё накопленное месяцами напряжение покидало её, когда она сидела вот так и болтала невесомыми в воде ногами. Мышцы расслаблялись, лёгкие наполнялись влажным воздухом, и мир за пределами купальни исчез. Не существовало никаких заговоров и суетливого Марлея, зима растаяла в пару, орден забылся, не стояло никакого домика в горах, и не жил в нём никакой провидец с синими глазами. Хотя, возможно, вдвоём веселее купаться.
Тари представила Артиса рядом. Так он бы точно не смог от неё отвернуться. Расслабленное, разнеженное тело Тари вдруг отозвалось на эту мысль. К животу прилило приятное тепло, по плечам прошлись мурашки, и вода стала как будто ещё жарче. Тари попыталась вспомнить, не появлялись ли в её снах купальни. А вроде бы был один сон. Они там…
Внезапно в дверь постучали. Тари от неожиданности ушла под воду с возмущённым бульканьем.
— Всё в порядке? — обеспокоенно спросил Артис от двери.
— Д-да, всё хорошо, — ответила Тари, боясь обернуться.
— Замечательно. Тогда вылезайте, не стоит перегреваться. Я принёс вам сменные вещи и еду. Подумал, что не буду в темноте накрывать на стол.
Дверь закрылась. Тари практически на четвереньках вылезла из бассейна и вернулась к выходу. Полный комплект чистой одежды Артис оставил рядом с полотенцами. Тари поспешно вытерлась и замотала голову. Взяв в руки рубашку, Тари завистливо вздохнула – шёлк. Она и так была довольно длинная, а на Тари вполне сошла за ночную сорочку, правда, шнуровка спускалась низковато. Тари закрыла непристойный вырез свитером, натянула гольфы выше колена, примерилась к штанам, но даже не стала пробовать. И так достаточно нелепо и тепло, сверху ещё одеяло — и хватит, а к утру и юбка высохнет.
Когда она вышла в предбанник, Артис разувался. Жилет он уже снял, оставаясь только в рубашке и штанах.
— Поешьте — махнул он в сторону глубокой деревянной тарелки и кувшина, стоявших рядом с фонарём, — я пока ополоснусь.
Он забрал пару полотенец и ушёл. Тари принюхалась — аромат мяса и трав смешивался с запахом терм, но всё равно получалось довольно аппетитно. Она зачерпнула несколько ложек. Каша с сушёной свининой, ягодами и грибами. Вкусно. Тари осилила где-то половину, Артис не пожалел порцию для гостьи. В кувшине обнаружился слабый отвар укрепляющих трав. Так хотелось просто холодной воды, но отвар был явно полезнее, и Тари честно выпила половину. Прислушалась. Все возможные звуки перекрывал шум водопада.
«А что ты вообще хотела услышать? И зачем?» — Тари со вздохом распустила волосы и занялась их высушиванием свежим полотенцем.
Артис вышел из купальни раньше, чем она ожидала, окатив её новой порцией пара. Он оделся внутри, и натянутая на чуть влажное тело сорочка липла к нему, облегая суховатые, но весьма очерченные мышцы. С волос ещё капала вода, впитываясь в предусмотрительно наброшенное на плечи полотенце. Тари всеми силами старалась не пялится. Артис первым делом приложился к кувшину:
— Хорошо! — и тут же обратился к Тари. — Вы поели? Нужно возвращаться в дом, подсушиться у печки.
— Сколько смогла… спасибо, вкусно! — он рассеяно кивнул, забирая посуду. Тари поспешно замоталась в своё одеяло, подхватила кучку одежды и поторопилась за ним.
Они вернулись к закутку за печкой. Только сейчас Тари заметила тут кухню: на стенах висели сковородки и чугунки, в дальнем углу ютились мешки с крупами. На маленьком столике в углу обнаружилась ступка с травами. В нише печи стоял отодвинутый от самого жаркого огня небольшой глиняный горшок и высокая кастрюля с черпаком. Приятно пахло всё той же кашей с мясом. Артис забросил в кувшин травы из ступки и залил горячей водой. Тари устроилась в кресле, наклонившись к печи. Подсыхающие кудри светлым ореолом распушились вокруг. Тэрн тоже занялся просушкой, стащив полотенце с плеч и собирая им влагу с волос. Тари хотелось предложить помощь, но изо всех сил сдерживалась. Вместо этого она повесила свою нижнюю рубашку на спинке кресла — в предбаннике та набрала водных паров. Выпали амулеты на шнурке. Тари хотела надеть их обратно, мало ли, вдруг заработают опять, но вспомнила об ожоге.
— А вы только обморожения лечить умеете?
Артис встрепенулся:
— Вы ранены?
— Нет, не совсем. Когда на вас напали, амулет обжег меня. Недавно заметила.
— Давайте взгляну.
Артис обернулся в поисках источника света поярче и вышел в большую комнату. Тари подошла к торшеру рядом с ним. Она взялась за ворот свитера, но плотная вязка даже не думала настолько растягиваться. Побоявшись испортить тонкую работу, она сняла свитер и повернулась к свету.
— Где-то здесь, ай, — Тари попыталась нащупать ожог.
— Да, вижу, — голос Артиса звучал отстранённо. — Не двигайтесь.
От первого прикосновения Артиса к следам от амулета кожу глухо засаднило, Тари даже зажмурилась. От его пальцев расходились волны прохлады, успокаивая и легонько покалывая. Боль постепенно ушла, а затем пропало чувство стянутости и онемения.
— Вы закончили? — уточнила Тари.
— М-м, — отвлечённо согласился Артис, поглаживая её ключицу, и Тари поняла, что он глядит не место ожога, а несколько ниже. Свободная шёлковая рубашка — его рубашка — чуть сползла, и распахнутый ворот не оставлял места воображению. Тари невольно потянула шнуровку наверх и попыталась отстраниться, но Артис неожиданно шагнул ближе и придержал её за плечи.
— Тари, — тихо и гулко позвал он, — боюсь, вы переоцениваете моё терпение.
Он медленно опустился на колени и оказался чуть ниже Тари, притянул её к себе за талию.
— Ни один хоть сколько-нибудь достойный мужчина не обидит девушку, которая нуждается в помощи, даже если она лежит обнажённая и без чувств в его спальне. — Артис поднял голову к ней. Тари впервые находилась так близко к нему. Даже в неярком свете виднелись синие отблески в его тёмных глазах, тонкий нос и высокие скулы, она спустилась взглядом к губам и, кажется, оглохла от того, как громко стучит её сердце. – Но Тари, зачем же вы так на меня смотрите?
— Как… я на вас смотрю?
Артис улыбнулся и опустил голову, касаясь лбом её ключиц.
— С интересом, с восхищением, с ожиданием, — почти промурлыкал он и потёрся щекой, — так не смотрят на уважаемых мэтров, или что вы там сочиняли в прошлый раз. Боюсь, пребывание здесь угрожает и вашей репутации, и чести.
Тари усмехнулась. После шести лет, проведённых в студенческом братстве, провести неполную луну с одним мэтром казалось сущей ерундой. Не говоря уже о том, какую репутацию имели безродные студентки. Гораздо больше её волновали его руки на её спине, обжигающие сквозь тонкую ткань, лёгкий травяной запах, окутывавший облаком, и мягкие волосы, щекотавшие её обнажённую кожу. Тари осторожно коснулась его головы, перебрала пряди. В жизни они оказались гораздо теплее и плотнее. Артис молчал, сильнее сжимая её. Тари провела кончиками пальцев по его шее, погладила напряжённые плечи, наклонилась и прошептала ему:
— Боюсь, вы переоцениваете мою наивность…
Не успела она договорить, как он сгрёб её в объятья и повалил на ковёр. Одной рукой Артис прижимал её к себе за талию, а второй удерживал за затылок, целуя. От прикосновения его мягких, но настойчивых губ у Тари перехватило дыхание. Она охнула, и он тут же воспользовался этим. Скользнул по нижней губе, дотронулся до её языка. Тари ответила робко, но живо, наслаждаясь его нетерпением и запахом трав, которые заполнили сейчас всё её сознание. Артис сбился с дыхания. Накрыл её грудь ладонью, нащупал сквозь тонкую ткань чувствительный бугорок и легко потёр. Тари почувствовала, как от ласки что-то сладко сжалось внизу, и не удержалась от тихого стона прямо в рот Артису. Он разорвал поцелуй и спустился ниже, слегка прикусил зубами тонкую кожу на шее, оставил влажный след до ключиц. Рубашка затрещала под нетерпеливыми руками, и его губы заскользили по обнажённой коже груди, пока не нащупали затвердевший сосок. Тари словно утягивало в водоворот, и она вцепилась в его плечи, будто те могли её поддержать.
— В жизни… всё совсем не так, — невнятно пожаловалась она. Её сны казались реалистичными, но настоящий Артис был более волнующим. В ответ она услышала тихий смешок. Артис встал, увлекая её за собой, а когда она встала, вдруг подхватил под колени и ягодицы, поднимая повыше. Тари ойкнула, опираясь на него.
— А где «так»? — спросил он лукаво.
— Не скажу.
— Тогда будешь наказана, — пообещал Артис и укусил её за косточку ключицы. От внезапного перехода на «ты» и хриплого, неожиданно низкого голоса, Тари окинуло волной жара. Наказание представлялось очень заманчивым.
Артис отнёс её в прогревшуюся от печи спальню и опустил на кровать. По его жесту в комнате разгорелись небольшие торшеры на стенах. Он стащил с себя рубашку и носки, оставшись в одних мягких штанах. Тари во все глаза следила за ним: Артис оказался поджарым и гибким, с широкими плечами и относительно тонкой талией. Она прошлась взглядом по рукам с очерченными мышцами, по рельефному прессу, переходящему в…
— Ты тоже прекрасна, — заметил Артис, подбираясь к ней и запуская руки под край сорочки. — Только пара лишних предметов одежды.
— Сам-то в штанах.
— Я потом сниму, — пообещал он. — Или хочешь, гольфы тебе оставим, так тоже замечательно.
Тари не нашлась, что ответить, и просто поцеловала его. Он с энтузиазмом поддержал, лаская её плечи и спину. Подхватил и усадил на колени лицом к себе и вернулся к ласкам уже налившейся груди. Артис то покрывал их лёгкими поцелуями, то вдруг останавливался на чувствительных точках, извлекая из трепещущей Тари мелодичные стоны. Его руки дотягивались, кажется, везде, сжимая и лаская, танцевали и очерчивали её контуры. Тари всё больше теряла связь с действительностью, каждое прикосновение вызывало жаркую волну, заканчивающуюся внизу живота. Она чувствовала, как скручивается пульсирующий, беспокойный клубок внутри. Артис опустил её на спину. От штанов, как и обещал, он быстро избавился. Тари сжалась, охваченная внезапным стеснением, но он вновь поцеловал её, отвлекая, пробежался пальцами по животу и спустился ниже, приласкал нежные влажные складки. Тари почувствовала, будто внутри всё вспыхивает яркими импульсами, и неосознанно развела ноги шире. Артис ввёл в неё палец, потом второй, Тари застонала, все её чувства сосредоточились на его движениях, и она протянула:
— Ещё, прошу…
Такой просьбе Артис не мог отказать. Он навис над ней, опираясь на локоть, потёрся о самые нежные места, внимательно наблюдая за тем, как меняется лицо Тари, как она дышит урывками, беззвучно что-то шепча. А потом начал осторожно входить сантиметр за сантиметром, погружаясь в сладкий горячий плен. Тари протяжно застонала, подаваясь ему навстречу, торопясь принять его до конца. Они оба замерли, наслаждаясь моментом. Артис склонился к Тари и нежно, долго поцеловал, а потом начал медленно двигаться, ловя губами её слетающие стоны. С каждым движением на Тари накатывали волны жара, в котором растворялись все её мысли и тревоги. Казалось, мир сжался до них двоих, до его неторопливых толчков, невыносимого, тягучего удовольствия. Тари вдруг захотелось, чтобы время замерло. Она обхватила его ногами, и Артис ускорился, отзываясь. Если до этого она таяла, то теперь приближалось кипение. Она сжимала его всё сильнее, и его хриплые стоны радовали её всё больше. Артис откинулся чуть назад, любуясь растрёпанной, разгорячённой Тари. Провёл рукой по груди и животу, спускаясь ниже, пока не достал до самой чувствительной точки. Тари охнула от ярких ощущений, которые разошлись по всему телу. Буквально несколько движений, и удовольствие стало нестерпимым, будто горячая волна прорвала плотину, подхватывая Тари, поднимая её к самым вершинам. Тари выгнулась, напоследок вбирая его глубже. Чувствуя её ритмичные сокращения, Артис продолжил двигаться им в такт и позволил утянуть себя вместе с ней. Оглушённые, они замерли, обнявшись.
Тари приходила в себя, пока Артис легонько целовал её в шею. Его волосы щекотали плечи, и было немножко тяжело от навалившегося веса. Она пошевелилась, и он скатился набок. К Тари возвращалась способность думать, и она внезапно почувствовала, как на неё спутанным комком накатились сразу все мысли и чувства.
— Мэтр…
Артис чуть прикусил её за плечо. Тари замолкла и насупилась. Почему он всё время кусается? Какая-то тэрнийская манера общения?
— Я сейчас буду, — не слушая её, он встал. И вернулся действительно быстро, неся пару полотенец. Обтёр её — у Тари не было никаких сил смущаться – сначала влажным полотенцем, а потом насухо вытер. Отыскал сброшенные на пол сорочку и бельё и передал ей, недовольно цыкнул, глядя на разодранный вырез. Тари пожала плечами: не её рубашка, не её проблемы. А если зашнуровать, то и не дует. Она попыталась закутаться в одеяло, но Артис не дал. Погасив свет, он улёгся с ней рядом, притянул к себе и только тогда накрыл их обоих.
Слушать чужое дыхание рядом было очень непривычно. В голове вертелись тысячи мыслей от «вот теперь мэтр точно обо мне всё понял» и «мы извели все полотенца в доме или есть ещё?» до «там Империя рушится, а мы…». Где-то посреди них Тари и уснула.
Тари проснулась от странного запаха: будто гари, но не гари. Горьковато, терпко и весьма настойчиво. «Кофе» — подумала она, садясь в кровати. От Артиса остался только вездесущий тонкий травяной аромат, зато в ногах лежали штаны, две пары носков и свитер. Тари оделась. Штаны пришлось завязать узлом на боку и несколько раз подвернуть. Свитер спустился до колена и прикрыл безобразие, а носки не слетали только надетые в два слоя. Так она и побрела на запах.
Артис возился на кухне: теперь варил кофе в самом маленьком из медных ковшей. Выходило бокалов десять. Тари открыла рот, но её перебил Артис, заметивший её приближение.
Мыло давало слабую, но стойкую пену. Тари промыла голову дважды, тщательно прополоскала. Кудряшки тут же спутались и она, поколебавшись, перебрала флаконы и выбрала пахнущий оливой. Нанесла немного на мокрые волосы и разобрала их пальцами. Подумала прочесать гребнем, но вспомнила, сколько обычно занимает расчёсывание, и отставила эту идею. Отжала, собрала их в пучок, закрепила шпильками и наконец-то нормально помылась сама. Смыв пену, Тари примерилась к бассейнам. Второй по высоте был невелик, так, лечь одному человеку. Она пощупала воду и тут же отдёрнула руку. Обжигающе. Третий бассейн располагался в полу и оказался значительно больше. В полумраке темнели широкие ступени, по которым она и спустилась. Здесь тоже было жарко, но терпимо. Тари не стала проверять, насколько глубок бассейн, а села на вторую ступеньку. Вода как раз поднималась ей до плеч. Грудь между ключицами внезапно обожгло, и Тари осторожно прикоснулась к болящему месту. Кожа как будто неровная. Она припомнила раскалившийся артефакт. Видимо, остался ожог. Зато жива.
С этой мыслью Тари вытянула ноги, болтая ими и откинулась назад, опираясь локтями на предыдущую ступеньку. Так она погрузилась в воду почти до носа.
Ния Милосердная…
Как прекрасно…
Казалось, всё накопленное месяцами напряжение покидало её, когда она сидела вот так и болтала невесомыми в воде ногами. Мышцы расслаблялись, лёгкие наполнялись влажным воздухом, и мир за пределами купальни исчез. Не существовало никаких заговоров и суетливого Марлея, зима растаяла в пару, орден забылся, не стояло никакого домика в горах, и не жил в нём никакой провидец с синими глазами. Хотя, возможно, вдвоём веселее купаться.
Тари представила Артиса рядом. Так он бы точно не смог от неё отвернуться. Расслабленное, разнеженное тело Тари вдруг отозвалось на эту мысль. К животу прилило приятное тепло, по плечам прошлись мурашки, и вода стала как будто ещё жарче. Тари попыталась вспомнить, не появлялись ли в её снах купальни. А вроде бы был один сон. Они там…
Внезапно в дверь постучали. Тари от неожиданности ушла под воду с возмущённым бульканьем.
— Всё в порядке? — обеспокоенно спросил Артис от двери.
— Д-да, всё хорошо, — ответила Тари, боясь обернуться.
— Замечательно. Тогда вылезайте, не стоит перегреваться. Я принёс вам сменные вещи и еду. Подумал, что не буду в темноте накрывать на стол.
Дверь закрылась. Тари практически на четвереньках вылезла из бассейна и вернулась к выходу. Полный комплект чистой одежды Артис оставил рядом с полотенцами. Тари поспешно вытерлась и замотала голову. Взяв в руки рубашку, Тари завистливо вздохнула – шёлк. Она и так была довольно длинная, а на Тари вполне сошла за ночную сорочку, правда, шнуровка спускалась низковато. Тари закрыла непристойный вырез свитером, натянула гольфы выше колена, примерилась к штанам, но даже не стала пробовать. И так достаточно нелепо и тепло, сверху ещё одеяло — и хватит, а к утру и юбка высохнет.
Когда она вышла в предбанник, Артис разувался. Жилет он уже снял, оставаясь только в рубашке и штанах.
— Поешьте — махнул он в сторону глубокой деревянной тарелки и кувшина, стоявших рядом с фонарём, — я пока ополоснусь.
Он забрал пару полотенец и ушёл. Тари принюхалась — аромат мяса и трав смешивался с запахом терм, но всё равно получалось довольно аппетитно. Она зачерпнула несколько ложек. Каша с сушёной свининой, ягодами и грибами. Вкусно. Тари осилила где-то половину, Артис не пожалел порцию для гостьи. В кувшине обнаружился слабый отвар укрепляющих трав. Так хотелось просто холодной воды, но отвар был явно полезнее, и Тари честно выпила половину. Прислушалась. Все возможные звуки перекрывал шум водопада.
«А что ты вообще хотела услышать? И зачем?» — Тари со вздохом распустила волосы и занялась их высушиванием свежим полотенцем.
***
Артис вышел из купальни раньше, чем она ожидала, окатив её новой порцией пара. Он оделся внутри, и натянутая на чуть влажное тело сорочка липла к нему, облегая суховатые, но весьма очерченные мышцы. С волос ещё капала вода, впитываясь в предусмотрительно наброшенное на плечи полотенце. Тари всеми силами старалась не пялится. Артис первым делом приложился к кувшину:
— Хорошо! — и тут же обратился к Тари. — Вы поели? Нужно возвращаться в дом, подсушиться у печки.
— Сколько смогла… спасибо, вкусно! — он рассеяно кивнул, забирая посуду. Тари поспешно замоталась в своё одеяло, подхватила кучку одежды и поторопилась за ним.
Они вернулись к закутку за печкой. Только сейчас Тари заметила тут кухню: на стенах висели сковородки и чугунки, в дальнем углу ютились мешки с крупами. На маленьком столике в углу обнаружилась ступка с травами. В нише печи стоял отодвинутый от самого жаркого огня небольшой глиняный горшок и высокая кастрюля с черпаком. Приятно пахло всё той же кашей с мясом. Артис забросил в кувшин травы из ступки и залил горячей водой. Тари устроилась в кресле, наклонившись к печи. Подсыхающие кудри светлым ореолом распушились вокруг. Тэрн тоже занялся просушкой, стащив полотенце с плеч и собирая им влагу с волос. Тари хотелось предложить помощь, но изо всех сил сдерживалась. Вместо этого она повесила свою нижнюю рубашку на спинке кресла — в предбаннике та набрала водных паров. Выпали амулеты на шнурке. Тари хотела надеть их обратно, мало ли, вдруг заработают опять, но вспомнила об ожоге.
— А вы только обморожения лечить умеете?
Артис встрепенулся:
— Вы ранены?
— Нет, не совсем. Когда на вас напали, амулет обжег меня. Недавно заметила.
— Давайте взгляну.
Артис обернулся в поисках источника света поярче и вышел в большую комнату. Тари подошла к торшеру рядом с ним. Она взялась за ворот свитера, но плотная вязка даже не думала настолько растягиваться. Побоявшись испортить тонкую работу, она сняла свитер и повернулась к свету.
— Где-то здесь, ай, — Тари попыталась нащупать ожог.
— Да, вижу, — голос Артиса звучал отстранённо. — Не двигайтесь.
От первого прикосновения Артиса к следам от амулета кожу глухо засаднило, Тари даже зажмурилась. От его пальцев расходились волны прохлады, успокаивая и легонько покалывая. Боль постепенно ушла, а затем пропало чувство стянутости и онемения.
— Вы закончили? — уточнила Тари.
— М-м, — отвлечённо согласился Артис, поглаживая её ключицу, и Тари поняла, что он глядит не место ожога, а несколько ниже. Свободная шёлковая рубашка — его рубашка — чуть сползла, и распахнутый ворот не оставлял места воображению. Тари невольно потянула шнуровку наверх и попыталась отстраниться, но Артис неожиданно шагнул ближе и придержал её за плечи.
— Тари, — тихо и гулко позвал он, — боюсь, вы переоцениваете моё терпение.
Он медленно опустился на колени и оказался чуть ниже Тари, притянул её к себе за талию.
— Ни один хоть сколько-нибудь достойный мужчина не обидит девушку, которая нуждается в помощи, даже если она лежит обнажённая и без чувств в его спальне. — Артис поднял голову к ней. Тари впервые находилась так близко к нему. Даже в неярком свете виднелись синие отблески в его тёмных глазах, тонкий нос и высокие скулы, она спустилась взглядом к губам и, кажется, оглохла от того, как громко стучит её сердце. – Но Тари, зачем же вы так на меня смотрите?
— Как… я на вас смотрю?
Артис улыбнулся и опустил голову, касаясь лбом её ключиц.
— С интересом, с восхищением, с ожиданием, — почти промурлыкал он и потёрся щекой, — так не смотрят на уважаемых мэтров, или что вы там сочиняли в прошлый раз. Боюсь, пребывание здесь угрожает и вашей репутации, и чести.
Тари усмехнулась. После шести лет, проведённых в студенческом братстве, провести неполную луну с одним мэтром казалось сущей ерундой. Не говоря уже о том, какую репутацию имели безродные студентки. Гораздо больше её волновали его руки на её спине, обжигающие сквозь тонкую ткань, лёгкий травяной запах, окутывавший облаком, и мягкие волосы, щекотавшие её обнажённую кожу. Тари осторожно коснулась его головы, перебрала пряди. В жизни они оказались гораздо теплее и плотнее. Артис молчал, сильнее сжимая её. Тари провела кончиками пальцев по его шее, погладила напряжённые плечи, наклонилась и прошептала ему:
— Боюсь, вы переоцениваете мою наивность…
Не успела она договорить, как он сгрёб её в объятья и повалил на ковёр. Одной рукой Артис прижимал её к себе за талию, а второй удерживал за затылок, целуя. От прикосновения его мягких, но настойчивых губ у Тари перехватило дыхание. Она охнула, и он тут же воспользовался этим. Скользнул по нижней губе, дотронулся до её языка. Тари ответила робко, но живо, наслаждаясь его нетерпением и запахом трав, которые заполнили сейчас всё её сознание. Артис сбился с дыхания. Накрыл её грудь ладонью, нащупал сквозь тонкую ткань чувствительный бугорок и легко потёр. Тари почувствовала, как от ласки что-то сладко сжалось внизу, и не удержалась от тихого стона прямо в рот Артису. Он разорвал поцелуй и спустился ниже, слегка прикусил зубами тонкую кожу на шее, оставил влажный след до ключиц. Рубашка затрещала под нетерпеливыми руками, и его губы заскользили по обнажённой коже груди, пока не нащупали затвердевший сосок. Тари словно утягивало в водоворот, и она вцепилась в его плечи, будто те могли её поддержать.
— В жизни… всё совсем не так, — невнятно пожаловалась она. Её сны казались реалистичными, но настоящий Артис был более волнующим. В ответ она услышала тихий смешок. Артис встал, увлекая её за собой, а когда она встала, вдруг подхватил под колени и ягодицы, поднимая повыше. Тари ойкнула, опираясь на него.
— А где «так»? — спросил он лукаво.
— Не скажу.
— Тогда будешь наказана, — пообещал Артис и укусил её за косточку ключицы. От внезапного перехода на «ты» и хриплого, неожиданно низкого голоса, Тари окинуло волной жара. Наказание представлялось очень заманчивым.
Артис отнёс её в прогревшуюся от печи спальню и опустил на кровать. По его жесту в комнате разгорелись небольшие торшеры на стенах. Он стащил с себя рубашку и носки, оставшись в одних мягких штанах. Тари во все глаза следила за ним: Артис оказался поджарым и гибким, с широкими плечами и относительно тонкой талией. Она прошлась взглядом по рукам с очерченными мышцами, по рельефному прессу, переходящему в…
— Ты тоже прекрасна, — заметил Артис, подбираясь к ней и запуская руки под край сорочки. — Только пара лишних предметов одежды.
— Сам-то в штанах.
— Я потом сниму, — пообещал он. — Или хочешь, гольфы тебе оставим, так тоже замечательно.
Тари не нашлась, что ответить, и просто поцеловала его. Он с энтузиазмом поддержал, лаская её плечи и спину. Подхватил и усадил на колени лицом к себе и вернулся к ласкам уже налившейся груди. Артис то покрывал их лёгкими поцелуями, то вдруг останавливался на чувствительных точках, извлекая из трепещущей Тари мелодичные стоны. Его руки дотягивались, кажется, везде, сжимая и лаская, танцевали и очерчивали её контуры. Тари всё больше теряла связь с действительностью, каждое прикосновение вызывало жаркую волну, заканчивающуюся внизу живота. Она чувствовала, как скручивается пульсирующий, беспокойный клубок внутри. Артис опустил её на спину. От штанов, как и обещал, он быстро избавился. Тари сжалась, охваченная внезапным стеснением, но он вновь поцеловал её, отвлекая, пробежался пальцами по животу и спустился ниже, приласкал нежные влажные складки. Тари почувствовала, будто внутри всё вспыхивает яркими импульсами, и неосознанно развела ноги шире. Артис ввёл в неё палец, потом второй, Тари застонала, все её чувства сосредоточились на его движениях, и она протянула:
— Ещё, прошу…
Такой просьбе Артис не мог отказать. Он навис над ней, опираясь на локоть, потёрся о самые нежные места, внимательно наблюдая за тем, как меняется лицо Тари, как она дышит урывками, беззвучно что-то шепча. А потом начал осторожно входить сантиметр за сантиметром, погружаясь в сладкий горячий плен. Тари протяжно застонала, подаваясь ему навстречу, торопясь принять его до конца. Они оба замерли, наслаждаясь моментом. Артис склонился к Тари и нежно, долго поцеловал, а потом начал медленно двигаться, ловя губами её слетающие стоны. С каждым движением на Тари накатывали волны жара, в котором растворялись все её мысли и тревоги. Казалось, мир сжался до них двоих, до его неторопливых толчков, невыносимого, тягучего удовольствия. Тари вдруг захотелось, чтобы время замерло. Она обхватила его ногами, и Артис ускорился, отзываясь. Если до этого она таяла, то теперь приближалось кипение. Она сжимала его всё сильнее, и его хриплые стоны радовали её всё больше. Артис откинулся чуть назад, любуясь растрёпанной, разгорячённой Тари. Провёл рукой по груди и животу, спускаясь ниже, пока не достал до самой чувствительной точки. Тари охнула от ярких ощущений, которые разошлись по всему телу. Буквально несколько движений, и удовольствие стало нестерпимым, будто горячая волна прорвала плотину, подхватывая Тари, поднимая её к самым вершинам. Тари выгнулась, напоследок вбирая его глубже. Чувствуя её ритмичные сокращения, Артис продолжил двигаться им в такт и позволил утянуть себя вместе с ней. Оглушённые, они замерли, обнявшись.
Тари приходила в себя, пока Артис легонько целовал её в шею. Его волосы щекотали плечи, и было немножко тяжело от навалившегося веса. Она пошевелилась, и он скатился набок. К Тари возвращалась способность думать, и она внезапно почувствовала, как на неё спутанным комком накатились сразу все мысли и чувства.
— Мэтр…
Артис чуть прикусил её за плечо. Тари замолкла и насупилась. Почему он всё время кусается? Какая-то тэрнийская манера общения?
— Я сейчас буду, — не слушая её, он встал. И вернулся действительно быстро, неся пару полотенец. Обтёр её — у Тари не было никаких сил смущаться – сначала влажным полотенцем, а потом насухо вытер. Отыскал сброшенные на пол сорочку и бельё и передал ей, недовольно цыкнул, глядя на разодранный вырез. Тари пожала плечами: не её рубашка, не её проблемы. А если зашнуровать, то и не дует. Она попыталась закутаться в одеяло, но Артис не дал. Погасив свет, он улёгся с ней рядом, притянул к себе и только тогда накрыл их обоих.
Слушать чужое дыхание рядом было очень непривычно. В голове вертелись тысячи мыслей от «вот теперь мэтр точно обо мне всё понял» и «мы извели все полотенца в доме или есть ещё?» до «там Империя рушится, а мы…». Где-то посреди них Тари и уснула.
Глава 4: Развязка
Тари проснулась от странного запаха: будто гари, но не гари. Горьковато, терпко и весьма настойчиво. «Кофе» — подумала она, садясь в кровати. От Артиса остался только вездесущий тонкий травяной аромат, зато в ногах лежали штаны, две пары носков и свитер. Тари оделась. Штаны пришлось завязать узлом на боку и несколько раз подвернуть. Свитер спустился до колена и прикрыл безобразие, а носки не слетали только надетые в два слоя. Так она и побрела на запах.
Артис возился на кухне: теперь варил кофе в самом маленьком из медных ковшей. Выходило бокалов десять. Тари открыла рот, но её перебил Артис, заметивший её приближение.