- Мне нужно на невесту сперва посмотреть, - не стала отказываться от интересной задачи я. – И подобрать ей жениха потенциального.
- Так завтра и приходите посмотреть. Заодно и на празднике побудете. Солнцеворот же, вся деревня придет, еще и соседи пожалуют!
Праздники это хорошо! Праздники я люблю!
- Приду, - пообещала я, провожая Микентия за дверь.
- И Кощея с собой берите, - щедро пригласил староста, окидывая Сандера прощальным взглядом. – Если вылечите…
Вампир язвительно закашлялся. Я прямо слышала его невысказанное «Вылечит она, как же!».
- Вылечу! – решительно произнесла я. Что это за неверие в силы дипломированной Бабы Яги?!
Проводив Микентия, я вышла на крылечко, задумчиво озирая бочку вина. Эх, здоровая! В дом не затащишь, а возле дома стоит как-то уж слишком вызывающе. И тара явно неудобная, как из нее наливать-то?
Выручил вампир, который вполне себе быстро ожил после отбытия старосты. Сандер ловко взгромоздился на пенек, вскрыл крышку бочки и зачерпнул кружкой вина.
- Что-то твое вино брагой попахивает, - подозрительно принюхавшись, сообщил вампир.
Я обиделась.
- Не нравится – не пей, мне больше достанется!
Сандер что-то проворчал про начинающих алкоголиц, которые берут мзду низкосортным пойлом, но вино попробовал и, кажется, остался доволен.
- Ты, друг, не напивайся, - посоветовала ему я. – У нас еще вечером по плану диверсия!
Сандер не возражал, по-моему, ему вообще было без разницы, чем заниматься, лишь бы не работать.
Ближе к вечеру, прихватив необходимый инвентарь, мы отправились на берег озера. Ленты с кустов уже исчезли, и я удовлетворенно хмыкнула, оглядываясь по сторонам.
- Что мы ищем? – шепотом спросил Сандер.
- Подходящее дерево. О, а вот и оно!
Недалеко от воды стояла раскидистая зеленая ива, в ветви которой были причудливо вплетены все десять атласных лент.
- Это что – качели? – удивился Сандер.
- Ага, - согласилась я, оглядываясь по сторонам. Главное, чтобы русалки сейчас не заметили наших приготовлений.
- Видишь ли, - пояснила другу я, - русалки живут в воде, но лунными ночами превращаются в дев и выходят на берег, чтобы покачаться на деревьях. Русалки, сидящие на ветвях… Красиво же? Но просто так им качаться неудобно, вот они и плетут себе качели из лент и тканей… или из того, что еще сопрут у доверчивого населения.
Поняв, что русалки сейчас заняты чем-то другим, я дала команду другу, и мы подкрались к иве. Работали слаженно: Сандер раскидывал вокруг ивы сухое душистое сено, а я поверх сена щедро сыпала соли. Получился этакий соляной полукруг, не замкнутый со стороны озера.
Солнце как раз окончательно опустилось за горизонт, когда мы закончили приготовления и залегли в кусты у воды.
- Эл, а русалки красивые? – спросил меня друг.
- Очень. Русалками становятся утопленницы. И обычно в качестве русалок они намного красивее, чем при жизни. Правда, это только при лунном свете – потому они и выходят на берег лишь ночью.
Я замолчала, потому что камыши зашуршали, и на берегу появилась прекрасная девушка – с бледной кожей и роскошными длинными волосами ниже пояса. Одета она была в неподпоясанную белую рубаху, на голове – венок из цветов и трав.
Девушка прошла к иве и села на качели. Покачиваясь на ветвях, она стала расчесывать гребнем свои длинные волосы и что-то напевать нежным приятным голосом.
Отвлекшись на наблюдение, мы не сразу заметили, что на берег стали выходить и другие русалки. Всего их было восемь. Да, небольшая тут популяция, впрочем, и озеро не особо вместительное.
Я схватила кулек с остатками соли и на четвереньках поползла вдоль берега озера, замыкая соляной круг. Действовала очень тихо, чтобы не привлечь внимание.
Когда последние крупицы соли из кулька оказались на своем месте, я выпрямилась во весь рост и встала перед девушками:
- Эй, русалки! Кто будет первым извиняться?
Девушки, чей покой оказался так бесцеремонно нарушен, взвились как раненые звери. Зашипели, оголяя длинные острые зубы, прекрасные лица исказились в страшные морды. Они бросились на меня, но врезались в преграду из соли и с яростью отскочили обратно.
Я усмехнулась, зажигая в ладони магический огонь. Русалки искали малейшую щель в круге, чтобы выбраться наружу, но я не волновалась – соли я насыпала от души, не улизнут.
- Ну, так что, извиняться будем? – повторила я, когда мои противницы убедились, что попали в ловушку. – Нет? Жаль.
Магический огонек в моей руке загорелся ярче, а я задумчиво посмотрела на сухое сено, которое было в изобилии насыпано внутри соляного круга.
- Как думаете, - спросила я у русалок. – Сено хорошо горит? И выживают ли русалки в пожаре? Особенно, когда путь в озеро перекрыт?
Мавки зашипели еще сильнее, но я уже почувствовала их страх. Я прицелилась, намереваясь запустить огненного мотылька прямо под качели из лент, туда, где сена было накидано больше всего.
- Не нужно огня, - вдруг раздался уверенный спокойный голос. – Если ты хочешь, мы извинимся.
Девушка с венком на голове встала с качелей и подошла к соляной преграде. Она смотрела уверенно и прямо. Вот кто у них, оказывается, за главную.
- А я передумала, не хочу извинений, - покачала головой я.
- Чего же ты хочешь?
- Я хочу, чтобы ты назвала свое имя!
Русалки зашептались. Даже главная мавка на секунду изменилась в лице. Имя магического существа обладает огромной силой. Тот, кто его знает – имеет власть над носителем имени.
- У меня нет имени, - хрипло произнесла русалка.
Но меня не обманешь.
- Оно было у тебя при жизни.
Наши взгляды скрестились. Ни на что особо не намекая, я добавила магии в свой огонек. Главная мавка, секунду поколебавшись, произнесла:
- Лянка. При жизни меня звали так.
Воцарилась тишина. Даже ветер будто перестал играть ветвями деревьев. Мавка не лгала.
Я стерла ногой соляную преграду, выпуская русалку наружу.
- Лянка, твоим именем я требую, чтобы ни ты, ни твои русалки не причиняли вреда мне или моим друзьям. Никогда и никакого.
- Хорошо, - сверкнула глазами главная мавка. – Клянусь.
Я почувствовала всплеск магии. Клятва была принята. Что ж, теперь я госпожа здешних мавок: пока мне принадлежит имя, они будут выполнять все мои приказания.
- Возвращаю тебе твое имя, мавка, - вдруг произнесла я. – Вы свободны, и я над вами не властна.
Русалка замерла от удивления. Она уже признала свое поражение, отдала мне власть над собой и другими. А мне понадобилась от них всего лишь одна клятва? Да, именно так. Не хочу я ими командовать, мне бы со своей жизнью для начала разобраться.
- А ты умеешь вести переговоры, - хмыкнул за моей спиной доселе невидимый Сандер. – Дамы, добрый вечер.
Русалки с интересом обступили моего друга. Они были девушками, и общество молодого человека было им приятно. Правда, обычно мужчины доживали только до утра, но извести вампира мавкам так просто не удастся.
На всякий случай я предупредила Лянку:
- Это мой друг!
Та кивнула, а Сандер уже обнял за талию длинноволосую брюнетку, поцеловал в щеку блондинку, и с интонацией миллионера произнес:
- Девушки, хотите вина? У меня тут как раз есть целая бочка…
Про меня все довольно быстро забыли. Русалки облепили Сандера, хохотали и хватали его за руки, вампир рассказывал им какой-то бородатый анекдот. Заскучав, я ушла на берег озера, любуясь тишиной и покоем ночи.
- Хочешь искупаться? – предложила мне Лянка, ныряя в воду. Миг – и одним сильным движением она ушла в глубину, чтобы после вынырнуть подле меня, испытующе глядя в глаза.
Купаться с русалкой, которую час назад собиралась убить? Да, она, конечно, назвала мне свое имя, но я и сама не знаю всех их способностей. Доверяю ли я ей? Конечно, нет.
Но если я не соглашусь, то доверия и не возникнет, так ведь?
Я стянула с себя одежду и, собравшись с духом, нырнула в воду. Сначала мне показалось, что я ушла глубоко-глубоко, до самого дна, но спустя мгновение моя голова оказалась над поверхностью озера. Вода была теплой, как парное молоко. Я оглянулась назад – берег терялся в непроглядной темноте, гладь озера была темной и тихой, а я будто плыла в пустоте под черным бархатным небом с огромными бриллиантами звезд. Как же это прекрасно!
Я почувствовала, что все мое существо затапливает восторг и ощущение единства с миром. Быть его частью – вот то, что я хотела больше всего. В сердце снова запульсировал магический клубок, и вдруг я осознала, что нити магии касаются не только кончиков моих пальцев, как это было раньше – они пронизывают все мое существо, проникают сквозь кожу, бегут по сосудам, касаются сердца. И по тому же пути мчатся назад, связывая меня с магическим источником. Я – часть источника, его неотъемлемая часть! Ого, какое это невероятное ощущение! Мне кажется, что я горы могу свернуть!
Впрочем, какие горы, у меня тут еще дождь местным не наколдован. Плохая из меня госпожа – подотчетные русалки мое вино пьют, а я его еще даже не успела отработать. Так, нечего расхолаживаться! Пора на деревенское поле!
- Спасибо, - крикнула я Лянке, выбираясь на берег. – Как-нибудь повторим наше купание! Друга моего тут без меня не обижайте!
Главная мавка улыбнулась, показав острые зубы:
- Он сам себя в обиду не даст. Но не переживай, не обидим.
Утро разбудило меня раскатами грома. За окнами избушки невозможно было что-то разглядеть в сером мареве ливня. Дождь продолжался всю ночь, и пока невозможно было предсказать, когда распогодится. Зато по крыше уютно постукивало, отчего хотелось лежать, завернувшись в одеяло, и мечтать о чем-то приятном.
На лавке беззаботно дрых Сандер – он пришел только рано утром, и в его волосах до сих пор поблескивала рыбья чешуя. Лицо друга даже во сне отражало крайнюю степень удовлетворения жизнью. Я спустилась с лежанки и поправила ему одеяло – пусть отдыхает.
Сделав себе чаю, вышла на крылечко избушки, наслаждаясь свежим лесным воздухом. В открытой бочке до самых краев плескалась дождевая вода – вино там закончилось еще ночью, причем, что характерно, я его даже не попробовала. «Ну и кто из нас начинающая алкоголица?», - хмыкнув, мысленно обратилась я к Сандеру.
Вчера после купания я все же добралась до деревенских полей. Пройти мимо было сложно: ровно по периметру территории маячили флагштоки из прутьев с привязанными к ним кусками ткани. Судя по виду ткани, парадные порты староста все же пожалел, решив раздеть для благого дела какого-то местного бродяжку.
Усмехнувшись, я вскинула руки, ловя кончиками пальцев потоки магии. Мне хотелось сплести заклятие небольшого летнего дождя, но магия откликнулась на мои мысли прежде, чем пальцы нащупали нити источника. В небе вдруг резко вспыхнула яркая молния, а спустя пару секунд раздался громовой раскат. Дождь упал с неба сплошной непрозрачной стеной, причем граница осадков прошла ювелирно – ровно по ряду флажков, установленных заботливым старостой.
- Ой-ей, - только и выдохнула я, безуспешно пытаясь снизить интенсивность дождя. Бесполезно. Лить стало только сильнее. Я с отчаянием подумала, что такими темпами я не то, что полью деревенские поля – я превращу их в отменное болото. Вздохнув, я сделала единственное, что могла в данной ситуации – сняла ограничения. Дождь тут же распространился на соседские поля, но хотя бы его интенсивность стала поменьше – обычный летний ливень. Ну и хорошо. В конце концов, нельзя жадничать, соседям тоже нужен хороший урожай.
На всякий случай, я торопливо убралась с поля, чтобы, в случае вреда посевам, сделать вид, что дождь не имеет ко мне никакого отношения.
И вот сейчас я сидела на крылечке своей избушки, размышляя, как там поживает деревенская репа. А еще о том, что, судя по погоде, летний праздник Солнцеворота в деревне вряд ли состоится. Эх, жаль, а я обещала Микентию наладить личную жизнь его дочери. Ну и ладно, займемся этим в другой раз. Например, когда мне за это заплатят. В конце концов, что у меня, других проблем, что ли, нет?!
Заботливый мозг тотчас же выстроил передо мной список более животрепещущих сложностей. Например, раньше у меня был средний частично управляемый дар, а теперь сильный и, похоже, неуправляемый. С другой стороны, это не моя забота – это проблема окружающих. А вот то, что вокруг моей командировки сюда сгущается какая-то криминальная история – вот это да, это вопрос более актуальный.
По уму, нужно было бы отправиться к моему научному руководителю – побеседовать по душам. Но погода на дворе такая – хоть совсем из избушки не выходи. Хм.
Я скосила глаза на свой домик.
- Избу-уш, - вкрадчиво протянула я.
Избушке ход моих мыслей определенно не понравился. Она показательно села основанием на землю и, совсем по-собачьи, почесала своей курьей ножкой по бревенчатому боку.
- Ну, избу-уш, - не сдавалась я. – Ну, мы только до Колун-горы и обратно. Тут же рукой подать!
Избушка вздохнула, с неохотой поднялась на курьи ножки и медленно поплелась в сторону дома моего научного руководителя. Весь ее вид демонстрировал обиду на то, что уважаемое жилье используют вместо транспортного средства. Но я в глубине души знала – избушка тоже не любит сидеть на месте.
…Ехать в доме было вполне комфортабельно – дождь не мочил, горячего чая в избытке. Лентяй Сандер так даже вообще не просыпался, продолжая уютно сопеть на лавке, пока за окнами проплывал реликтовый лес.
Прибыв к Колун-горе, я оставила избушку дожидаться меня в лесу, а сама решила пройти остаток расстояния своими ногами. Натянув на голову капюшон свитера, я выскочила под проливной дождь, и тотчас же кожей почувствовала покалывание от защитной магии профессора.
Подумав, что неплохо было бы предупредить руководителя о своем визите, я попыталась сплести заклятие предупреждения. Но в очередной раз вместо крохотной бабочки с моих рук сорвалось что-то, похожее на откормленного альбатроса. Заклятие тяжело врезалось в защитный купол, что-то бухнуло и звякнуло. Защитный купол зарябил, открывая мне большую оплавленную дыру в своем боку. Ой-ой, плохое начало у попытки примирения…
Под защитным пологом дождя уже не было. Я откинула капюшон и прошла к крылечку. Из терема мне навстречу вышла девушка – высокая, крепко сложенная, с русой косой до пояса. Не Василиса. Одета она была как зажиточная крестьянка, на груди таинственно мерцали стеклянные бусы, а на красивом лице застыла гримаса раздражения.
Я почувствовала укол ревности. Вот хорошо тут живется моему руководителю – как не придешь, так у него новая барышня! Теперь понятно, чего это он тут уже двадцать лет свою докторскую диссертацию дописать не может. Допишешь тут, когда вокруг столько отвлекающих факторов!
- Где Горыныч? – рявкнула я вместо приветствия, складывая руки на груди.
Девица окинула меня оценивающим взглядом и подбоченилась в ответ:
- А ты-то кто такая?
- Жена! – гаркнула я еще громче, отодвигая девицу с дороги.
- Какая такая жена?
- Законная! – ответила я, и только потом с запозданием сообразила, что последний вопрос был задан голосом профессора.
Я подняла глаза. У порога, привалившись плечом к косяку, стоял Девар Лесовски собственной персоной, одетый в домашние брюки и теплый свитер. На лице змеилась ухмылка, и вся его поза говорила о том, что он крайне заинтригован моим нежданным визитом.
- Так завтра и приходите посмотреть. Заодно и на празднике побудете. Солнцеворот же, вся деревня придет, еще и соседи пожалуют!
Праздники это хорошо! Праздники я люблю!
- Приду, - пообещала я, провожая Микентия за дверь.
- И Кощея с собой берите, - щедро пригласил староста, окидывая Сандера прощальным взглядом. – Если вылечите…
Вампир язвительно закашлялся. Я прямо слышала его невысказанное «Вылечит она, как же!».
- Вылечу! – решительно произнесла я. Что это за неверие в силы дипломированной Бабы Яги?!
Глава 11
Проводив Микентия, я вышла на крылечко, задумчиво озирая бочку вина. Эх, здоровая! В дом не затащишь, а возле дома стоит как-то уж слишком вызывающе. И тара явно неудобная, как из нее наливать-то?
Выручил вампир, который вполне себе быстро ожил после отбытия старосты. Сандер ловко взгромоздился на пенек, вскрыл крышку бочки и зачерпнул кружкой вина.
- Что-то твое вино брагой попахивает, - подозрительно принюхавшись, сообщил вампир.
Я обиделась.
- Не нравится – не пей, мне больше достанется!
Сандер что-то проворчал про начинающих алкоголиц, которые берут мзду низкосортным пойлом, но вино попробовал и, кажется, остался доволен.
- Ты, друг, не напивайся, - посоветовала ему я. – У нас еще вечером по плану диверсия!
Сандер не возражал, по-моему, ему вообще было без разницы, чем заниматься, лишь бы не работать.
Ближе к вечеру, прихватив необходимый инвентарь, мы отправились на берег озера. Ленты с кустов уже исчезли, и я удовлетворенно хмыкнула, оглядываясь по сторонам.
- Что мы ищем? – шепотом спросил Сандер.
- Подходящее дерево. О, а вот и оно!
Недалеко от воды стояла раскидистая зеленая ива, в ветви которой были причудливо вплетены все десять атласных лент.
- Это что – качели? – удивился Сандер.
- Ага, - согласилась я, оглядываясь по сторонам. Главное, чтобы русалки сейчас не заметили наших приготовлений.
- Видишь ли, - пояснила другу я, - русалки живут в воде, но лунными ночами превращаются в дев и выходят на берег, чтобы покачаться на деревьях. Русалки, сидящие на ветвях… Красиво же? Но просто так им качаться неудобно, вот они и плетут себе качели из лент и тканей… или из того, что еще сопрут у доверчивого населения.
Поняв, что русалки сейчас заняты чем-то другим, я дала команду другу, и мы подкрались к иве. Работали слаженно: Сандер раскидывал вокруг ивы сухое душистое сено, а я поверх сена щедро сыпала соли. Получился этакий соляной полукруг, не замкнутый со стороны озера.
Солнце как раз окончательно опустилось за горизонт, когда мы закончили приготовления и залегли в кусты у воды.
- Эл, а русалки красивые? – спросил меня друг.
- Очень. Русалками становятся утопленницы. И обычно в качестве русалок они намного красивее, чем при жизни. Правда, это только при лунном свете – потому они и выходят на берег лишь ночью.
Я замолчала, потому что камыши зашуршали, и на берегу появилась прекрасная девушка – с бледной кожей и роскошными длинными волосами ниже пояса. Одета она была в неподпоясанную белую рубаху, на голове – венок из цветов и трав.
Девушка прошла к иве и села на качели. Покачиваясь на ветвях, она стала расчесывать гребнем свои длинные волосы и что-то напевать нежным приятным голосом.
Отвлекшись на наблюдение, мы не сразу заметили, что на берег стали выходить и другие русалки. Всего их было восемь. Да, небольшая тут популяция, впрочем, и озеро не особо вместительное.
Я схватила кулек с остатками соли и на четвереньках поползла вдоль берега озера, замыкая соляной круг. Действовала очень тихо, чтобы не привлечь внимание.
Когда последние крупицы соли из кулька оказались на своем месте, я выпрямилась во весь рост и встала перед девушками:
- Эй, русалки! Кто будет первым извиняться?
Девушки, чей покой оказался так бесцеремонно нарушен, взвились как раненые звери. Зашипели, оголяя длинные острые зубы, прекрасные лица исказились в страшные морды. Они бросились на меня, но врезались в преграду из соли и с яростью отскочили обратно.
Я усмехнулась, зажигая в ладони магический огонь. Русалки искали малейшую щель в круге, чтобы выбраться наружу, но я не волновалась – соли я насыпала от души, не улизнут.
- Ну, так что, извиняться будем? – повторила я, когда мои противницы убедились, что попали в ловушку. – Нет? Жаль.
Магический огонек в моей руке загорелся ярче, а я задумчиво посмотрела на сухое сено, которое было в изобилии насыпано внутри соляного круга.
- Как думаете, - спросила я у русалок. – Сено хорошо горит? И выживают ли русалки в пожаре? Особенно, когда путь в озеро перекрыт?
Мавки зашипели еще сильнее, но я уже почувствовала их страх. Я прицелилась, намереваясь запустить огненного мотылька прямо под качели из лент, туда, где сена было накидано больше всего.
- Не нужно огня, - вдруг раздался уверенный спокойный голос. – Если ты хочешь, мы извинимся.
Девушка с венком на голове встала с качелей и подошла к соляной преграде. Она смотрела уверенно и прямо. Вот кто у них, оказывается, за главную.
- А я передумала, не хочу извинений, - покачала головой я.
- Чего же ты хочешь?
- Я хочу, чтобы ты назвала свое имя!
Русалки зашептались. Даже главная мавка на секунду изменилась в лице. Имя магического существа обладает огромной силой. Тот, кто его знает – имеет власть над носителем имени.
- У меня нет имени, - хрипло произнесла русалка.
Но меня не обманешь.
- Оно было у тебя при жизни.
Наши взгляды скрестились. Ни на что особо не намекая, я добавила магии в свой огонек. Главная мавка, секунду поколебавшись, произнесла:
- Лянка. При жизни меня звали так.
Воцарилась тишина. Даже ветер будто перестал играть ветвями деревьев. Мавка не лгала.
Я стерла ногой соляную преграду, выпуская русалку наружу.
- Лянка, твоим именем я требую, чтобы ни ты, ни твои русалки не причиняли вреда мне или моим друзьям. Никогда и никакого.
- Хорошо, - сверкнула глазами главная мавка. – Клянусь.
Я почувствовала всплеск магии. Клятва была принята. Что ж, теперь я госпожа здешних мавок: пока мне принадлежит имя, они будут выполнять все мои приказания.
- Возвращаю тебе твое имя, мавка, - вдруг произнесла я. – Вы свободны, и я над вами не властна.
Русалка замерла от удивления. Она уже признала свое поражение, отдала мне власть над собой и другими. А мне понадобилась от них всего лишь одна клятва? Да, именно так. Не хочу я ими командовать, мне бы со своей жизнью для начала разобраться.
- А ты умеешь вести переговоры, - хмыкнул за моей спиной доселе невидимый Сандер. – Дамы, добрый вечер.
Русалки с интересом обступили моего друга. Они были девушками, и общество молодого человека было им приятно. Правда, обычно мужчины доживали только до утра, но извести вампира мавкам так просто не удастся.
На всякий случай я предупредила Лянку:
- Это мой друг!
Та кивнула, а Сандер уже обнял за талию длинноволосую брюнетку, поцеловал в щеку блондинку, и с интонацией миллионера произнес:
- Девушки, хотите вина? У меня тут как раз есть целая бочка…
Про меня все довольно быстро забыли. Русалки облепили Сандера, хохотали и хватали его за руки, вампир рассказывал им какой-то бородатый анекдот. Заскучав, я ушла на берег озера, любуясь тишиной и покоем ночи.
- Хочешь искупаться? – предложила мне Лянка, ныряя в воду. Миг – и одним сильным движением она ушла в глубину, чтобы после вынырнуть подле меня, испытующе глядя в глаза.
Купаться с русалкой, которую час назад собиралась убить? Да, она, конечно, назвала мне свое имя, но я и сама не знаю всех их способностей. Доверяю ли я ей? Конечно, нет.
Но если я не соглашусь, то доверия и не возникнет, так ведь?
Я стянула с себя одежду и, собравшись с духом, нырнула в воду. Сначала мне показалось, что я ушла глубоко-глубоко, до самого дна, но спустя мгновение моя голова оказалась над поверхностью озера. Вода была теплой, как парное молоко. Я оглянулась назад – берег терялся в непроглядной темноте, гладь озера была темной и тихой, а я будто плыла в пустоте под черным бархатным небом с огромными бриллиантами звезд. Как же это прекрасно!
Я почувствовала, что все мое существо затапливает восторг и ощущение единства с миром. Быть его частью – вот то, что я хотела больше всего. В сердце снова запульсировал магический клубок, и вдруг я осознала, что нити магии касаются не только кончиков моих пальцев, как это было раньше – они пронизывают все мое существо, проникают сквозь кожу, бегут по сосудам, касаются сердца. И по тому же пути мчатся назад, связывая меня с магическим источником. Я – часть источника, его неотъемлемая часть! Ого, какое это невероятное ощущение! Мне кажется, что я горы могу свернуть!
Впрочем, какие горы, у меня тут еще дождь местным не наколдован. Плохая из меня госпожа – подотчетные русалки мое вино пьют, а я его еще даже не успела отработать. Так, нечего расхолаживаться! Пора на деревенское поле!
- Спасибо, - крикнула я Лянке, выбираясь на берег. – Как-нибудь повторим наше купание! Друга моего тут без меня не обижайте!
Главная мавка улыбнулась, показав острые зубы:
- Он сам себя в обиду не даст. Но не переживай, не обидим.
Глава 12
Утро разбудило меня раскатами грома. За окнами избушки невозможно было что-то разглядеть в сером мареве ливня. Дождь продолжался всю ночь, и пока невозможно было предсказать, когда распогодится. Зато по крыше уютно постукивало, отчего хотелось лежать, завернувшись в одеяло, и мечтать о чем-то приятном.
На лавке беззаботно дрых Сандер – он пришел только рано утром, и в его волосах до сих пор поблескивала рыбья чешуя. Лицо друга даже во сне отражало крайнюю степень удовлетворения жизнью. Я спустилась с лежанки и поправила ему одеяло – пусть отдыхает.
Сделав себе чаю, вышла на крылечко избушки, наслаждаясь свежим лесным воздухом. В открытой бочке до самых краев плескалась дождевая вода – вино там закончилось еще ночью, причем, что характерно, я его даже не попробовала. «Ну и кто из нас начинающая алкоголица?», - хмыкнув, мысленно обратилась я к Сандеру.
Вчера после купания я все же добралась до деревенских полей. Пройти мимо было сложно: ровно по периметру территории маячили флагштоки из прутьев с привязанными к ним кусками ткани. Судя по виду ткани, парадные порты староста все же пожалел, решив раздеть для благого дела какого-то местного бродяжку.
Усмехнувшись, я вскинула руки, ловя кончиками пальцев потоки магии. Мне хотелось сплести заклятие небольшого летнего дождя, но магия откликнулась на мои мысли прежде, чем пальцы нащупали нити источника. В небе вдруг резко вспыхнула яркая молния, а спустя пару секунд раздался громовой раскат. Дождь упал с неба сплошной непрозрачной стеной, причем граница осадков прошла ювелирно – ровно по ряду флажков, установленных заботливым старостой.
- Ой-ей, - только и выдохнула я, безуспешно пытаясь снизить интенсивность дождя. Бесполезно. Лить стало только сильнее. Я с отчаянием подумала, что такими темпами я не то, что полью деревенские поля – я превращу их в отменное болото. Вздохнув, я сделала единственное, что могла в данной ситуации – сняла ограничения. Дождь тут же распространился на соседские поля, но хотя бы его интенсивность стала поменьше – обычный летний ливень. Ну и хорошо. В конце концов, нельзя жадничать, соседям тоже нужен хороший урожай.
На всякий случай, я торопливо убралась с поля, чтобы, в случае вреда посевам, сделать вид, что дождь не имеет ко мне никакого отношения.
И вот сейчас я сидела на крылечке своей избушки, размышляя, как там поживает деревенская репа. А еще о том, что, судя по погоде, летний праздник Солнцеворота в деревне вряд ли состоится. Эх, жаль, а я обещала Микентию наладить личную жизнь его дочери. Ну и ладно, займемся этим в другой раз. Например, когда мне за это заплатят. В конце концов, что у меня, других проблем, что ли, нет?!
Заботливый мозг тотчас же выстроил передо мной список более животрепещущих сложностей. Например, раньше у меня был средний частично управляемый дар, а теперь сильный и, похоже, неуправляемый. С другой стороны, это не моя забота – это проблема окружающих. А вот то, что вокруг моей командировки сюда сгущается какая-то криминальная история – вот это да, это вопрос более актуальный.
По уму, нужно было бы отправиться к моему научному руководителю – побеседовать по душам. Но погода на дворе такая – хоть совсем из избушки не выходи. Хм.
Я скосила глаза на свой домик.
- Избу-уш, - вкрадчиво протянула я.
Избушке ход моих мыслей определенно не понравился. Она показательно села основанием на землю и, совсем по-собачьи, почесала своей курьей ножкой по бревенчатому боку.
- Ну, избу-уш, - не сдавалась я. – Ну, мы только до Колун-горы и обратно. Тут же рукой подать!
Избушка вздохнула, с неохотой поднялась на курьи ножки и медленно поплелась в сторону дома моего научного руководителя. Весь ее вид демонстрировал обиду на то, что уважаемое жилье используют вместо транспортного средства. Но я в глубине души знала – избушка тоже не любит сидеть на месте.
…Ехать в доме было вполне комфортабельно – дождь не мочил, горячего чая в избытке. Лентяй Сандер так даже вообще не просыпался, продолжая уютно сопеть на лавке, пока за окнами проплывал реликтовый лес.
Прибыв к Колун-горе, я оставила избушку дожидаться меня в лесу, а сама решила пройти остаток расстояния своими ногами. Натянув на голову капюшон свитера, я выскочила под проливной дождь, и тотчас же кожей почувствовала покалывание от защитной магии профессора.
Подумав, что неплохо было бы предупредить руководителя о своем визите, я попыталась сплести заклятие предупреждения. Но в очередной раз вместо крохотной бабочки с моих рук сорвалось что-то, похожее на откормленного альбатроса. Заклятие тяжело врезалось в защитный купол, что-то бухнуло и звякнуло. Защитный купол зарябил, открывая мне большую оплавленную дыру в своем боку. Ой-ой, плохое начало у попытки примирения…
Под защитным пологом дождя уже не было. Я откинула капюшон и прошла к крылечку. Из терема мне навстречу вышла девушка – высокая, крепко сложенная, с русой косой до пояса. Не Василиса. Одета она была как зажиточная крестьянка, на груди таинственно мерцали стеклянные бусы, а на красивом лице застыла гримаса раздражения.
Я почувствовала укол ревности. Вот хорошо тут живется моему руководителю – как не придешь, так у него новая барышня! Теперь понятно, чего это он тут уже двадцать лет свою докторскую диссертацию дописать не может. Допишешь тут, когда вокруг столько отвлекающих факторов!
- Где Горыныч? – рявкнула я вместо приветствия, складывая руки на груди.
Девица окинула меня оценивающим взглядом и подбоченилась в ответ:
- А ты-то кто такая?
- Жена! – гаркнула я еще громче, отодвигая девицу с дороги.
- Какая такая жена?
- Законная! – ответила я, и только потом с запозданием сообразила, что последний вопрос был задан голосом профессора.
Я подняла глаза. У порога, привалившись плечом к косяку, стоял Девар Лесовски собственной персоной, одетый в домашние брюки и теплый свитер. На лице змеилась ухмылка, и вся его поза говорила о том, что он крайне заинтригован моим нежданным визитом.
