— За знакомство! - раздался звон бокалов. После этого некоторое время был слышен лишь скрежет столовых приборов. Иван тоже был голоден как волк. Люблю людей, которые отличаются здоровым аппетитом.
Мясо, которое мне подали, оказалось страшно похоже на бабушкину говядину из скороварки, хоть и приготовленную в винном соусе. В целом мне понравилось. Обжаренный в сухарях до золотистой корочки, шницель Ивана тоже выглядел очень аппетитно. Мы разговаривали так долго, что солнце склонилось к горизонту, отражаясь от воды. Из-за близости Альп закаты здесь были необыкновенные, очерченные всеми цветами розового и алого, словно написанные кистью художника-импрессиониста.
Я зябко поежилась, холодало. Время приближалось к 11, пора было возвращаться в гостиницу, вот уже и обслуживающий персонал принялся демонстративно ставить стулья на освободившиеся столики:
— Спасибо вам за компанию, - сказала я и подозвала официанта, чтобы попросить счет.
—Вас проводить до гостиницы? - Иван был сама любезность.
— Спасибо. Здесь не далеко.
Не хотелось, чтобы новый знакомый увязался за мной и рассчитывал на что-то после совместного ужина. Мы же только познакомились. Впрочем, после разрыва моих отношений с Сергеем я перестала верить в мужчин. Может быть он и вправду беспокоился... Когда принесли счет, и я попыталась внести свою половину, Иван посмотрел на меня так, будто я решилась преступление совершить. ?— Я плачу. И так вам навязался.
Мы попрощались и пожелали друг другу хорошего вечера и времени здесь:
—Швейцария - большая деревня. Кто знает - может еще свидимся. - Сказал мне Иван.
Уже на выходе из ресторана я оглянулась, нутром ощутив, что мужчина смотрит мне в спину. Из-за света трепещущей на легком ветерке свечи черты его лица исказились, взгляд потемнел и стал каким-то недобрым. Я помахала ему рукой на прощание и отправилась в гостиницу. День вышел слишком насыщенным, а мои нервы никогда не походили на стальные канаты.
На дорожке около св. Иосифа был припаркован белый Порше с откидным верхом. Владелец - спортивного телосложения брюнет, просверлил меня внимательным взглядом, хмыкнул, с шумом поддал газу и удалился. Было у меня смутное ощущение, что где-то я уже видела эту машину, уж очень она была приметная. Память услужливо предоставила картинку с белым Порше, припаркованным возле библиотеки. Я не уделила этому факту особенного внимания, уверенная в том, что больше никогда не увижу ни владельца, ни машины.
Однако, я очень сильно ошибалась.
Частные вопросы ведьме или колдуну. Второй акт судьи.
Спрошенная, почему народ ее боится и почему она бросила Анне-Марии Чуди и Йоханесу Чуди слова: "Это тебе даром не пройдет", обвиняемая ответила, что никаких слов не бросала. На вопрос о том, знает ли она, что о ней идет худая молва и что ее ненавидят, она ответила, что является добропорядочной христианкой и ни в ком не вызывает ненависти. На вопрос о том, почему порча последовала столь скоро после произнесения угрозы, обвиняемой был дан ответ, что это совпадение. О причинах ее прикосновения к девочке Анне-Марии Чуди, которая вскоре заболела, она сказала, что не причиняла ребенку вреда.
Они задают мне странные и глупые вопросы. Говорят, что про меня идут дурные слухи. Конечно, слухи эти распускает жена Йоханнеса. Конечно, мне никто не поверил, а эту достопочтенную даму не вызовут в суд на допрос. Вся семья Чуди словно участвует в каком-то заговоре против меня. Как же мне страшно… Господь, убереги меня от злых людей и их злых языков. И как такое возможно, что от моих слов ребенок заболел? Немыслимо. Да, я много раз мечтала, чтобы эта противная девчонка свалилась с лихорадкой и не мешала мне работать, но разве дурные мысли имеют силу? Как же здесь холодно и темно. Сегодня, готова поклясться, я слышала голос Руедли. Он кричал и требовал отпустить меня. Мой милый друг. Но ему стоит опасаться. Йоханнес давно положил свой жадный глаз на его деньги. Ах, если бы я могла предупредить его. Какое счастье, что я обучена грамоте. Возможно, я смогу передать ему записку.
Влияние местного воздуха или иная причина, но проснулась я в шесть утра, свежая и бодрая, готовая на подвиги. Я забралась на второй этаж современного поезда, и всю дорогу до Моллиса прихлебывала кофе из высокого стаканчика и заедала бубликом с нежнейшим сыром. За окном проносились местные пейзажи: горы и реки, современные здания с окнами от пола до потолка, крохотные деревянные домики и толстые коровы, меланхолично уплетающие траву в бескрайних полях. Солнце и не думало прятаться за облаками, обласкивая землю своим светом. Поезд шел полупустой, что очевидно, утром все едут на работу в Цюрих, а не наоборот.
Я вышла на станции, и огляделась, примечая страшненькие розовые домики, и роскошный вид на горы впереди. Никогда бы не подумала, что вся Швейцария пахнет как дом моего дедушки в деревне в Крыму. Смесь аромата свежескошенной травы, коровьего навоза и разнообразных цветов пьянила и наводила воспоминания о том, как в детстве я на этих коровах каталась, пока не была замечена мамой и дед не получил выволочку. Сейчас я понимаю, что методы его воспитания были не лучшими и не самыми безопасными для пятилетнего ребенка, но тогда мне казалось, что ничего лучше и придумать нельзя.
В начале я решила пойти к музею и только потом посетить гостиницу, которая стала последним Сашкиным пристанищем. Мамы гуляли со светловолосыми детишками, школьники бежали на занятия, переговариваясь все на том же странном языке, велосипедов было гораздо больше, чем машин. Рассматривая этих таких отличных от меня людей и их столь отличающуюся жизнь я не заметила как оказалась у музея.
Он располагался в двухэтажном белом здании, с черепичной крышей, надпись на скромной табличке гласила «Музей Анны Гельди». Мне хотелось осмотреть экспозицию, сделать кое-какие записи в ноутбуке, может быть даже сделать пару снимков и передать их Ромашковой. Я начала фотографировать дом, затем вошла внутрь, где меня встретила подтянутая седовласая женщина:
— Мы еще закрыты, - Произнесла она на английском, опытным взглядом определив перед собой туристку.
— А когда вы открываетесь?
— В десять. В конце улицы есть замечательная пекарня, вы можете подождать там.
Она махнула усыпанной кольцами рукой в сторону подъема на холм. Эта женщина выглядела не слишком радостной при виде меня. Но я сделала ставку на то, что многие дамы после пятидесяти не любят молодых женщин.
Возблагодарив здравый смысл за то, что догадалась надеть удобные кроссовки, я через десять минут уплетала вкуснейший ореховый пирог в пекарне, что посоветовала дама. Внутреннее убранство почему-то напоминало мне пряничный домик, мягкие кресла мятного цвета и картинки со всякими вкусностями на стенах придавали уюта. Интересно, бывал ли здесь Сашка, ведь он, как и я, был знатным кофеманом. Я поморщилась, нельзя позволять скорби захватить себя.
— Вам не понравился кофе? - поинтересовался молодой человек, стоящий на кассе. Приятный, конопатый юноша явно очень хотел попрактиковаться в английском. Его волосы на свету отливали медью, лицо было худое и бледное, как у большинства от природы рыжих.
— Кофе замечательный, что вы. Это я своим мыслям хмурюсь.
— Простите за нескромный вопрос. Вы из России? - парнишка говорил с сильнейшим акцентом. Я вот считаю, что способна смягчить свой, а видимо нет, раз продавец в пекарне смог расслышать.
— Да, я здесь по работе.
— Вы случайно не знали Александра? - Парень, старательно разглядывающий шоколадные кексы, судя по всему чувствовал, что нарушает все нормы приличия, но умолчать не смог.
— Я его коллега. Меня зовут Дина.
— Маркус. Мои соболезнования. Он приходил сюда работать, мы разговаривали - парень выглядел глубоко расстроенным. Я в первый раз слышала, чтобы кто-то отзывался о Сашке с такой симпатией в голосе.
— Да, Александр был интересной личностью. Я приехала доделать его работу.
— В последнее время все сходят с ума по этой Гельди. К нам сюда со всего мира приезжают - он покрутил пальцем у виска как в каком-нибудь американском фильме и присвистнул. Кто-то явно смотрел слишком много голивудского кинематографа.
— Что ты имеешь в виду?
Вместо ответа парень мотнул головой в сторону окна, а я оглянулась. Через прозрачную витрину была видна пара, замотанная в черную одежду так плотно, что, окажись я на их месте, схватила бы солнечный удар. Руки мужчины были забиты татуировками, женщина взирала на мир глазами за контактными линзами. Рядом шел мальчуган, на груди которого болтался перевернутый крест.
— Одно дело, когда приезжают ученые. С вами всегда интересно. Но экстрасенсы, тарологи, виккане. - Парень явно был недоволен порядком вещей.
— Они как-то мешают? - мне было не понятно, отчего юноше могут не нравиться приезжие. Больше туристов, больше выручки.
— Я не люблю моду на сверхъестественное, она не безопасна, если вы меня понимаете. И я уверен, что кто-то из этих чудиков повинен в смерти вашего друга. Никто из местных бы подобного не совершил.
— Ты сообщил о своих догадках полиции? - Поинтересовалась я. Парень внушал доверие и он, судя по всему, хорошо знал свой городок. Бывают такие люди, видно, что образования у них нет, начитанностью тоже не отличаются, но в них присутствует аналитический склад ума и внимательность к деталям
— Конечно, они тоже так думают. У нас последнее убийство лет тридцать назад произошло, и то по случайности. Но только здесь никто больше чем на три-четыре дня не останавливается. Всех даже не допросишь.
Он был прав. Я дурочка, губу раскатала, думая, что сейчас убийство раскрою.
— Вы тоже будете искать протоколы? - спросил у меня Маркус. Клиентов было не много, поэтому он вышел из-за стойки и присел со мной за круглый столик возле окна.
— Протоколы? По делу Анны Гельди? Я думала, они были уничтожены.
Парнишка пожал плечами:
— Александр считал иначе.
Эти слова юноши меня удивили. Почему Сашка мог заинтересоваться протоколами дела Анны Гельди? Ведь во всех книгах, кроме того глупого исследования, которое я прочитала вчера, было ясно сказано, что они сгорели в пожаре. Сашка обладал отменной интуицией, он бы не стал тратить свое время на погоню за золотым руно.
— Расскажи мне подробней, пожалуйста.
Я посмотрела на парня с улыбкой, он покраснел и быстро заговорил:
— Он заходил сюда, рисовал какие-то картинки, вроде семейных деревьев, искал потомка фигуранта дела, у которого могли храниться протоколы, даже документы в архиве запрашивал. Александр как раз кого-то нашел, когда… Ну вы знаете.
Раздался звук колокольчика и в пекарню вошли еще посетители. Маркус пожелал мне хорошего дня и пошел принимать заказ.
Я отпила кофе, задумчиво глядя в окно.
Удивительно, но из-за того, что Моллис располагался в лощине и был окружен горами, здесь было куда прохладней, чем в том же Цюрихе, а загадочный туман и правда навевал подозрения о прячущихся в лесах ведьмах, варящих зелья и танцующих нагишом под луной. Мог ли Сашка увлечься здешней атмосферой настолько, чтобы ударится в поиски несуществующих протоколов?
Стрелки часов подходили к десяти, пора было снова попробовать пробиться в музей. В этот раз пожилая смотрительница, она же экскурсовод пропустила меня с дежурной улыбкой. Я ограничилась коротким осмотром экспонатов, не обнаружив среди них ничего примечательного. Музей существовал всего десять лет, и скорее представлял собой площадку для разнообразных лекций и концертов, чем собрание уникальной коллекции. Скорее это была подборка орудий инквизиции, и истории о средневековых пытках, чем музей, посвященный последней в Швейцарии ведьме.
На выходе я заинтересовалась рекламными проспектами с приглашением на выступление специалиста по истории средневековья, он должен был также затронуть тему правомерности суда над Анной Гельди. Я закинула проспект в сумку, решив, что в любом случае стоит завтра вернуться в Моллис.
Солнце стояло в зените, когда, я обреченно вздыхая, подбиралась к отелю, одиного возвышавшемуся перед кромкой леса на горе. Благодаря этим бесконечным подъемам отпадала необходимость в спорт зале, не удивительно, что здесь почти нет толстяков.
Это было подходящее место для любителей природы и уединения с замечательным видом на городок. Огромный фермерский дом, построенный в начале 18 столетия, навевал чувство умиротворения. На первом этаже отеля располагался ресторан, где судя по вывеске подавали все что можно представить из свинины, а на втором находились гостиничные номера.
Впереди замаячило белое пятно, и я с усмешкой обнаружила на парковке белый Порше, очень похожий на тот, что я видела перед отелем и у библиотеки. Машина стояла пустая, словно ее владелец поджидал меня в Сашкином номере. Вдруг Антонов влез куда не следовало и из-за этого был убит? Вдруг я иду по его следам. Я не дала разыгравшийся паранойе взять верх.
Никто меня не преследует, это Швейцария, мало ли сколько здесь дорогущих машин.
Колокольчик звякнул, возвещая о моем прибытии. Невысокая румяная фройляйн в традиционном платье, которое я бы охарактеризовала, как баварское, встретила меня с приветливой улыбкой. Судя по наполненным пенным напитком высоким кружкам в сильных руках, она же была здесь официанткой. Я представилась ей, не увидев ресепшиониста:
— Здравствуйте, меня зовут Дина Соколова. Я приехала за вещами своего коллеги.
— Да, да, я знаю. Поднимитесь наверх в 105 номер. Вас там ожидают.
Девушка упорхнула в сторону ресторана, потеряв ко мне интерес.
В голове крутились разные мысли: кто может меня ожидать? Кому может понадобиться моя скромная персона?
Дверь в номер 105 оказалась распахнута. Я мысленно встряхнулась и зашла в номер, оглядывая его в поисках Сашкиных вещей.
Вся комната оказалась перевернута, книги валялись в произвольном порядке, белье и матрас были свалены с кровати, все вещи лежали на полу. В довершение, над всем этим беспорядком стоял высокий мужчина, словно эдакий Бог хаоса.
— Что вы здесь делаете? - спросила я дрожащим голосом на английском, прикидывая, как быстро смогу сбежать вниз по лестнице в случае, если он на меня нападет. Мужчина медленно развернулся, я безошибочно узнала в нем хозяина Порше. Черные волосы, красивая шея, рубашка, правильно подобранная на широкоплечую фигуру с узкой талией. Глаза у него оказались пронзительного голубого цвета, такие глаза привычно видеть на мордах собак-хаски, но никак не у людей.
— Я - друг Александра Антонова, пришел навестить его, - произнес он, не моргая. Лжет. Не верю, что у Сашки развелось так много друзей в последнее время.
— Это вы навели здесь такой беспорядок? - вопрос сорвался с языка прежде, чем я подумала о его целесообразности. Даже если он, вряд ли он скажет мне правду. Дверь была достаточно близко, чтобы я успела с криками покинуть комнату
— Нет. Когда я сюда пришел, комната уже была в таком состоянии - мужчина оглядел место полным отвращения взглядом. Ага, бардак нам не нравится. Я уже встречала подобное отношение к грязи у убежденных холостяков, чем дольше живешь один, тем сильнее жаждешь идеальной чистоты.
Мясо, которое мне подали, оказалось страшно похоже на бабушкину говядину из скороварки, хоть и приготовленную в винном соусе. В целом мне понравилось. Обжаренный в сухарях до золотистой корочки, шницель Ивана тоже выглядел очень аппетитно. Мы разговаривали так долго, что солнце склонилось к горизонту, отражаясь от воды. Из-за близости Альп закаты здесь были необыкновенные, очерченные всеми цветами розового и алого, словно написанные кистью художника-импрессиониста.
Я зябко поежилась, холодало. Время приближалось к 11, пора было возвращаться в гостиницу, вот уже и обслуживающий персонал принялся демонстративно ставить стулья на освободившиеся столики:
— Спасибо вам за компанию, - сказала я и подозвала официанта, чтобы попросить счет.
—Вас проводить до гостиницы? - Иван был сама любезность.
— Спасибо. Здесь не далеко.
Не хотелось, чтобы новый знакомый увязался за мной и рассчитывал на что-то после совместного ужина. Мы же только познакомились. Впрочем, после разрыва моих отношений с Сергеем я перестала верить в мужчин. Может быть он и вправду беспокоился... Когда принесли счет, и я попыталась внести свою половину, Иван посмотрел на меня так, будто я решилась преступление совершить. ?— Я плачу. И так вам навязался.
Мы попрощались и пожелали друг другу хорошего вечера и времени здесь:
—Швейцария - большая деревня. Кто знает - может еще свидимся. - Сказал мне Иван.
Уже на выходе из ресторана я оглянулась, нутром ощутив, что мужчина смотрит мне в спину. Из-за света трепещущей на легком ветерке свечи черты его лица исказились, взгляд потемнел и стал каким-то недобрым. Я помахала ему рукой на прощание и отправилась в гостиницу. День вышел слишком насыщенным, а мои нервы никогда не походили на стальные канаты.
На дорожке около св. Иосифа был припаркован белый Порше с откидным верхом. Владелец - спортивного телосложения брюнет, просверлил меня внимательным взглядом, хмыкнул, с шумом поддал газу и удалился. Было у меня смутное ощущение, что где-то я уже видела эту машину, уж очень она была приметная. Память услужливо предоставила картинку с белым Порше, припаркованным возле библиотеки. Я не уделила этому факту особенного внимания, уверенная в том, что больше никогда не увижу ни владельца, ни машины.
Однако, я очень сильно ошибалась.
Частные вопросы ведьме или колдуну. Второй акт судьи.
Спрошенная, почему народ ее боится и почему она бросила Анне-Марии Чуди и Йоханесу Чуди слова: "Это тебе даром не пройдет", обвиняемая ответила, что никаких слов не бросала. На вопрос о том, знает ли она, что о ней идет худая молва и что ее ненавидят, она ответила, что является добропорядочной христианкой и ни в ком не вызывает ненависти. На вопрос о том, почему порча последовала столь скоро после произнесения угрозы, обвиняемой был дан ответ, что это совпадение. О причинах ее прикосновения к девочке Анне-Марии Чуди, которая вскоре заболела, она сказала, что не причиняла ребенку вреда.
Они задают мне странные и глупые вопросы. Говорят, что про меня идут дурные слухи. Конечно, слухи эти распускает жена Йоханнеса. Конечно, мне никто не поверил, а эту достопочтенную даму не вызовут в суд на допрос. Вся семья Чуди словно участвует в каком-то заговоре против меня. Как же мне страшно… Господь, убереги меня от злых людей и их злых языков. И как такое возможно, что от моих слов ребенок заболел? Немыслимо. Да, я много раз мечтала, чтобы эта противная девчонка свалилась с лихорадкой и не мешала мне работать, но разве дурные мысли имеют силу? Как же здесь холодно и темно. Сегодня, готова поклясться, я слышала голос Руедли. Он кричал и требовал отпустить меня. Мой милый друг. Но ему стоит опасаться. Йоханнес давно положил свой жадный глаз на его деньги. Ах, если бы я могла предупредить его. Какое счастье, что я обучена грамоте. Возможно, я смогу передать ему записку.
Глава 3 Явление не очень обходительного мужчины
Влияние местного воздуха или иная причина, но проснулась я в шесть утра, свежая и бодрая, готовая на подвиги. Я забралась на второй этаж современного поезда, и всю дорогу до Моллиса прихлебывала кофе из высокого стаканчика и заедала бубликом с нежнейшим сыром. За окном проносились местные пейзажи: горы и реки, современные здания с окнами от пола до потолка, крохотные деревянные домики и толстые коровы, меланхолично уплетающие траву в бескрайних полях. Солнце и не думало прятаться за облаками, обласкивая землю своим светом. Поезд шел полупустой, что очевидно, утром все едут на работу в Цюрих, а не наоборот.
Я вышла на станции, и огляделась, примечая страшненькие розовые домики, и роскошный вид на горы впереди. Никогда бы не подумала, что вся Швейцария пахнет как дом моего дедушки в деревне в Крыму. Смесь аромата свежескошенной травы, коровьего навоза и разнообразных цветов пьянила и наводила воспоминания о том, как в детстве я на этих коровах каталась, пока не была замечена мамой и дед не получил выволочку. Сейчас я понимаю, что методы его воспитания были не лучшими и не самыми безопасными для пятилетнего ребенка, но тогда мне казалось, что ничего лучше и придумать нельзя.
В начале я решила пойти к музею и только потом посетить гостиницу, которая стала последним Сашкиным пристанищем. Мамы гуляли со светловолосыми детишками, школьники бежали на занятия, переговариваясь все на том же странном языке, велосипедов было гораздо больше, чем машин. Рассматривая этих таких отличных от меня людей и их столь отличающуюся жизнь я не заметила как оказалась у музея.
Он располагался в двухэтажном белом здании, с черепичной крышей, надпись на скромной табличке гласила «Музей Анны Гельди». Мне хотелось осмотреть экспозицию, сделать кое-какие записи в ноутбуке, может быть даже сделать пару снимков и передать их Ромашковой. Я начала фотографировать дом, затем вошла внутрь, где меня встретила подтянутая седовласая женщина:
— Мы еще закрыты, - Произнесла она на английском, опытным взглядом определив перед собой туристку.
— А когда вы открываетесь?
— В десять. В конце улицы есть замечательная пекарня, вы можете подождать там.
Она махнула усыпанной кольцами рукой в сторону подъема на холм. Эта женщина выглядела не слишком радостной при виде меня. Но я сделала ставку на то, что многие дамы после пятидесяти не любят молодых женщин.
Возблагодарив здравый смысл за то, что догадалась надеть удобные кроссовки, я через десять минут уплетала вкуснейший ореховый пирог в пекарне, что посоветовала дама. Внутреннее убранство почему-то напоминало мне пряничный домик, мягкие кресла мятного цвета и картинки со всякими вкусностями на стенах придавали уюта. Интересно, бывал ли здесь Сашка, ведь он, как и я, был знатным кофеманом. Я поморщилась, нельзя позволять скорби захватить себя.
— Вам не понравился кофе? - поинтересовался молодой человек, стоящий на кассе. Приятный, конопатый юноша явно очень хотел попрактиковаться в английском. Его волосы на свету отливали медью, лицо было худое и бледное, как у большинства от природы рыжих.
— Кофе замечательный, что вы. Это я своим мыслям хмурюсь.
— Простите за нескромный вопрос. Вы из России? - парнишка говорил с сильнейшим акцентом. Я вот считаю, что способна смягчить свой, а видимо нет, раз продавец в пекарне смог расслышать.
— Да, я здесь по работе.
— Вы случайно не знали Александра? - Парень, старательно разглядывающий шоколадные кексы, судя по всему чувствовал, что нарушает все нормы приличия, но умолчать не смог.
— Я его коллега. Меня зовут Дина.
— Маркус. Мои соболезнования. Он приходил сюда работать, мы разговаривали - парень выглядел глубоко расстроенным. Я в первый раз слышала, чтобы кто-то отзывался о Сашке с такой симпатией в голосе.
— Да, Александр был интересной личностью. Я приехала доделать его работу.
— В последнее время все сходят с ума по этой Гельди. К нам сюда со всего мира приезжают - он покрутил пальцем у виска как в каком-нибудь американском фильме и присвистнул. Кто-то явно смотрел слишком много голивудского кинематографа.
— Что ты имеешь в виду?
Вместо ответа парень мотнул головой в сторону окна, а я оглянулась. Через прозрачную витрину была видна пара, замотанная в черную одежду так плотно, что, окажись я на их месте, схватила бы солнечный удар. Руки мужчины были забиты татуировками, женщина взирала на мир глазами за контактными линзами. Рядом шел мальчуган, на груди которого болтался перевернутый крест.
— Одно дело, когда приезжают ученые. С вами всегда интересно. Но экстрасенсы, тарологи, виккане. - Парень явно был недоволен порядком вещей.
— Они как-то мешают? - мне было не понятно, отчего юноше могут не нравиться приезжие. Больше туристов, больше выручки.
— Я не люблю моду на сверхъестественное, она не безопасна, если вы меня понимаете. И я уверен, что кто-то из этих чудиков повинен в смерти вашего друга. Никто из местных бы подобного не совершил.
— Ты сообщил о своих догадках полиции? - Поинтересовалась я. Парень внушал доверие и он, судя по всему, хорошо знал свой городок. Бывают такие люди, видно, что образования у них нет, начитанностью тоже не отличаются, но в них присутствует аналитический склад ума и внимательность к деталям
— Конечно, они тоже так думают. У нас последнее убийство лет тридцать назад произошло, и то по случайности. Но только здесь никто больше чем на три-четыре дня не останавливается. Всех даже не допросишь.
Он был прав. Я дурочка, губу раскатала, думая, что сейчас убийство раскрою.
— Вы тоже будете искать протоколы? - спросил у меня Маркус. Клиентов было не много, поэтому он вышел из-за стойки и присел со мной за круглый столик возле окна.
— Протоколы? По делу Анны Гельди? Я думала, они были уничтожены.
Парнишка пожал плечами:
— Александр считал иначе.
Эти слова юноши меня удивили. Почему Сашка мог заинтересоваться протоколами дела Анны Гельди? Ведь во всех книгах, кроме того глупого исследования, которое я прочитала вчера, было ясно сказано, что они сгорели в пожаре. Сашка обладал отменной интуицией, он бы не стал тратить свое время на погоню за золотым руно.
— Расскажи мне подробней, пожалуйста.
Я посмотрела на парня с улыбкой, он покраснел и быстро заговорил:
— Он заходил сюда, рисовал какие-то картинки, вроде семейных деревьев, искал потомка фигуранта дела, у которого могли храниться протоколы, даже документы в архиве запрашивал. Александр как раз кого-то нашел, когда… Ну вы знаете.
Раздался звук колокольчика и в пекарню вошли еще посетители. Маркус пожелал мне хорошего дня и пошел принимать заказ.
Я отпила кофе, задумчиво глядя в окно.
Удивительно, но из-за того, что Моллис располагался в лощине и был окружен горами, здесь было куда прохладней, чем в том же Цюрихе, а загадочный туман и правда навевал подозрения о прячущихся в лесах ведьмах, варящих зелья и танцующих нагишом под луной. Мог ли Сашка увлечься здешней атмосферой настолько, чтобы ударится в поиски несуществующих протоколов?
Стрелки часов подходили к десяти, пора было снова попробовать пробиться в музей. В этот раз пожилая смотрительница, она же экскурсовод пропустила меня с дежурной улыбкой. Я ограничилась коротким осмотром экспонатов, не обнаружив среди них ничего примечательного. Музей существовал всего десять лет, и скорее представлял собой площадку для разнообразных лекций и концертов, чем собрание уникальной коллекции. Скорее это была подборка орудий инквизиции, и истории о средневековых пытках, чем музей, посвященный последней в Швейцарии ведьме.
На выходе я заинтересовалась рекламными проспектами с приглашением на выступление специалиста по истории средневековья, он должен был также затронуть тему правомерности суда над Анной Гельди. Я закинула проспект в сумку, решив, что в любом случае стоит завтра вернуться в Моллис.
Солнце стояло в зените, когда, я обреченно вздыхая, подбиралась к отелю, одиного возвышавшемуся перед кромкой леса на горе. Благодаря этим бесконечным подъемам отпадала необходимость в спорт зале, не удивительно, что здесь почти нет толстяков.
Это было подходящее место для любителей природы и уединения с замечательным видом на городок. Огромный фермерский дом, построенный в начале 18 столетия, навевал чувство умиротворения. На первом этаже отеля располагался ресторан, где судя по вывеске подавали все что можно представить из свинины, а на втором находились гостиничные номера.
Впереди замаячило белое пятно, и я с усмешкой обнаружила на парковке белый Порше, очень похожий на тот, что я видела перед отелем и у библиотеки. Машина стояла пустая, словно ее владелец поджидал меня в Сашкином номере. Вдруг Антонов влез куда не следовало и из-за этого был убит? Вдруг я иду по его следам. Я не дала разыгравшийся паранойе взять верх.
Никто меня не преследует, это Швейцария, мало ли сколько здесь дорогущих машин.
Колокольчик звякнул, возвещая о моем прибытии. Невысокая румяная фройляйн в традиционном платье, которое я бы охарактеризовала, как баварское, встретила меня с приветливой улыбкой. Судя по наполненным пенным напитком высоким кружкам в сильных руках, она же была здесь официанткой. Я представилась ей, не увидев ресепшиониста:
— Здравствуйте, меня зовут Дина Соколова. Я приехала за вещами своего коллеги.
— Да, да, я знаю. Поднимитесь наверх в 105 номер. Вас там ожидают.
Девушка упорхнула в сторону ресторана, потеряв ко мне интерес.
В голове крутились разные мысли: кто может меня ожидать? Кому может понадобиться моя скромная персона?
Дверь в номер 105 оказалась распахнута. Я мысленно встряхнулась и зашла в номер, оглядывая его в поисках Сашкиных вещей.
Вся комната оказалась перевернута, книги валялись в произвольном порядке, белье и матрас были свалены с кровати, все вещи лежали на полу. В довершение, над всем этим беспорядком стоял высокий мужчина, словно эдакий Бог хаоса.
— Что вы здесь делаете? - спросила я дрожащим голосом на английском, прикидывая, как быстро смогу сбежать вниз по лестнице в случае, если он на меня нападет. Мужчина медленно развернулся, я безошибочно узнала в нем хозяина Порше. Черные волосы, красивая шея, рубашка, правильно подобранная на широкоплечую фигуру с узкой талией. Глаза у него оказались пронзительного голубого цвета, такие глаза привычно видеть на мордах собак-хаски, но никак не у людей.
— Я - друг Александра Антонова, пришел навестить его, - произнес он, не моргая. Лжет. Не верю, что у Сашки развелось так много друзей в последнее время.
— Это вы навели здесь такой беспорядок? - вопрос сорвался с языка прежде, чем я подумала о его целесообразности. Даже если он, вряд ли он скажет мне правду. Дверь была достаточно близко, чтобы я успела с криками покинуть комнату
— Нет. Когда я сюда пришел, комната уже была в таком состоянии - мужчина оглядел место полным отвращения взглядом. Ага, бардак нам не нравится. Я уже встречала подобное отношение к грязи у убежденных холостяков, чем дольше живешь один, тем сильнее жаждешь идеальной чистоты.
