– А у нас в море вода обычная.
– Это другой мир, он без магии. Если бы здесь вода была пресной, все давным–давно бы вымерли. Сколько разных инфекций пришло бы сюда. Соль – она обеззараживает.
– А что такое соль?
– На этот вопрос разные люди ответят по–разному. Химик скажет, что это химическое соединение. Минеролог – что это, прежде всего, плод геологических вековых процессов. Ну, а кулинар заявит, что соль – это непременная составляющая многих блюд, без которой пища будет пресной и невкусной. И каждый из этих людей будет, по–своему, прав. Этот мир держится на логике и взаимосвязи всех физических процессов.
– А у нас?
– Г–мм. Насколько знаю я, ваш мир поддерживает чистая энергия, отсюда и ваша магия. Давай поговорим об этом после. Ты кто? Я пропустила твой переход. Знаешь, маленькая слабость отвлекла. Тебе лучше будет вернуться, я никому не скажу.
– Я не могу обратно. Меня убьют,– и я расплакалась.
– Ну–ну, конечно можешь. Пойдем, выпьем кофе, это вкусно, в вашем мире его нет, и ты мне все расскажешь.
Я, тогда еще не лицедейка, лгать абсолютно не умела, поэтому рассказала своей новой знакомой все от « а» до «я». Не знаю, что тогда заставило Хранительницу Порталов пойти на должностное преступление, но Хельга не отправила меня в мой мир. Целый год мы жили с ней душа в душу на берегу самого синего моря, а потом у них случился какой–то внеплановый прорыв. На ее объект должны были съехаться множество проверяющих, и она от греха подальше отправила меня на материк.
Я уже к тому времени выучила язык и многое узнала об этом мире, поэтому внедрение мое прошло почти безболезненно. Почти, но не совсем.
Как сейчас помню мое прибитое состояние, когда я попала в большой многомиллионный город. Это было ни на что не похоже из ранее виденного мной: огромные дома–небоскребы, мечущиеся по улицам машины и тысячи, тысячи людей на улицах. Каждый район этого города мог бы быть целым герцогством в моем мире.
На кинофабрику я попала не случайно. Хельга передала со мной письмо к одному из администраторов.
– Этот человечек должен мне кое–что. Езжай, пересиди у него какое–то время, пока здесь все не утихнет. Там тебе будет интересно. Кино – это здешняя иллюзия жизни. Если даже что–то и не так, никто на твои странности внимания не обратит. Там все с придурью. Проверка может растянуться на несколько месяцев, у нас все происходит очень долго. А когда все закончится – я дам тебе знать, вернешься.
Ага, вернешься! Прошло уже несколько лет, а я до сих пор не видела Хельгу. Иногда, не слишком часто, нам удается поговорить с ней по телефону. Она звонит мне сама, и никогда я, таково было ее условие. Я, потерявшая в одночасье всех своих родных и близких, лишившаяся своего мира и попавшая в абсолютно мне чужой, только одного человека на свете считала родным – Хельгу.
***
Полученное письмо сразу вернуло меня в прошлое, напомнило мне кто я, и все «чудеса» моего появления здесь. Идти или нет? Сердце тоскливо сжималось. Мне срочно нужен совет, и единственный человек, который мог мне его дать, недоступен.
Где этот чертов Стефан?
Я вызвала себе такси и, чтобы не тратить время на скандалы со « звездой», поехала к нему в пентхауз.
Меня встретила абсолютная тишина и темнота. Переодевшись в удобный халат, я произвела ревизию на кухне. Милена приготовила мой любимый салат, оставив его в холодильнике в вакуумном контейнере. Я с удовольствием поужинала, запила все соком и решила еще раз перечитать письмо.
Кто бы это мог быть? Мы с Хельгой созванивались в прошлом месяце, она не показалась мне встревоженной, но если этот кто–то узнал о моем несанкционированном переходе, то чем ей это может грозить? А мне?
По межмировым правилам, меня должны были вернуть обратно и подвергнуть наказанию, чтоб неповадно было. Куда уж больше? За принадлежность к семье заговорщика мне так и так грозила казнь. Вот и выбирай: казнь за одно, или казнь за другое?
Где это чертов Стефан?
Так тянуло поскандалить и немного успокоить нервы. Видно, сегодня я его не дождусь. Кто на этот раз? Помощница режиссера Тусси? Наша актриска Солла? Или он опять поехал развлекаться в казино? Все! Выпустим этот фильм, и я бросаю его, к такой–то матери! Надо начинать устраивать свою жизнь: родных нет, друзей нет, семьи нет. А что у меня есть? Иллюзия жизни под названием «кино»? Безликая, опостылевшая мне жизнь. Щедро плеснув в бокал коньяка, я выпила все одним махом и пошла спать.
Где это чертов Стефан?
Утро встретило меня щекотанием солнца по моей щеке (забыла вчера опустить жалюзи) и головной болью. Всю ночь мне снились кошмары: я бегала по нашему пустому дому и истошно звала маму, а какой–то потусторонний голос обвинял меня в том, что я не спасла свою семью.
Встав с кровати, поплелась на кухню. Милена начищала кастрюли и что–то напевала себе под нос.
– Доброе утро,– поздоровалась я.– Стефан дома?
– Доброе утро,– отозвалась домработница.– Господин Голден еще не просыпался, он в кабинете.
«Ага, значит, пришел поздно и, зная, что я сплю чутко, постелил себе в кабинете. Ох, Стефан, Стефан! Скорей бы уже мы закончили этот фильм. Уйду, честное слово, уйду».
Выпив таблетку от головной боли, я попросила Милену заварить чай. Она подала мне мой нехитрый завтрак и продолжила заниматься своими делами. Видно было, что ей что–то хочется спросить, но она не решается.
– Что там у тебя? Говори,– я оглянулась. Все равно спросит, только вздыхать будет часа полтора.
– Габриэль, ко мне приехали племянники погостить. Они очень хотят вас увидеть и, если можно, побывать на съемках. Вы извините, я бы никогда вас не побеспокоила, но единственная моя отрада в жизни – дети моей сестры. Как вы знаете, своих у меня нет. Столько времени я их не видела, а тут, такое чудо, приехали к тете в гости! Очень просят. Я обещала им, что поговорю с вами. Пожалуйста!
– Хорошо, – вздохнула я,– только, что делать детям у нас на съемках? Мы же не сказку, не фэнтези снимаем.
– Что вы, что вы,– замахала она руками.– Элис и Брон уже молодые люди. Элис восемнадцать, а Брону– двадцать три.
– Хорошо. У нас сегодня вечерняя съемка, подходите часам к шести. Я закажу для вас пропуск.
– И мне тоже можно?
– Конечно, Милена. Если вам, конечно, интересно.
– Спасибо, спасибо, Габриэль.
А мои мысли сразу переключились на вечер. У нас же сегодня вечерняя съемка! Как я забыла? Значит, ни в какие 19–00 я не смогу подъехать в «Монмаранси.» Вот и славно, никуда не поеду, может как–нибудь рассосется? А вдруг это чья–нибудь глупая шутка?
«Ну–ну,– сразу ответила себе,– а Элла – мое имя, откуда известно этому писуну? Явно это какой–то шантажист. Что ему нужно? Деньги? Допустим. Денег у меня много. Можно давать частями и так выигрывать время. Торговаться этот мир меня научил. А потом что? Мне надо срочно поговорить с Хельгой. Чем этот инцидент грозит ей? Можно, конечно, отморозиться и сказать, что сделала все сама, и она тут не причем, но в эти сказочки, вряд ли, кто поверит. Почему она мне не звонит? Как мне узнать, что с ней?»
На непредвиденный случай мы договорились о сигнале. Я пишу сообщение на имя Джона Коллинза у себя на страничке с отзывами поклонников и жду.
Я вяло ковыряла в тарелке, окончательно решив для себя, что никуда сегодня не иду. У меня веская причина – вечерние съемки. Если шантажисту нужны мои деньги, он сам будет искать встречи со мной. Глупо было бы написать пробное письмо и , не получив денег, сразу же сдать меня властям.
Из кабинета, закутавшись в плед, шатающейся походкой выплыл Стефан.
– Явление…– Пробормотала я, продолжая размазывать кашу по тарелке.
– Прости, дорогая,– прохрипел наша «гений».– Мы вчера изрядно перебрали с Алеком. Ты была бесподобна. Я уверен, что снятую вчера сцену отметят все критики. Какой я молодец, что решил поставить камеру сверху. Открылся просто сказочный ракурс и даже этот женоподобный Ливси выглядел настоящим мужиком.
– Ну да, твои заслуги, как всегда огромны. Ты не забыл, что съемки еще не закончены? Ты хоть к вечеру оклемаешься?
– Я сделал всем на сегодня выходной. Там Алек еще над материалом поколдует и скажет, что нам еще не хватает доснять в свете вчерашней работы.
Я похолодела:
– Стеф, а когда ты решил сделать всем выходной?
– Да сразу же, как ты ушла к себе в вагончик. Всех и оповестили. А что ты так переживаешь? Отдохни, сходи в СПА.
– Я не хочу отдыхать,– зашипела я в ответ,– я не хочу твоих чертовых СПА. Я хочу скорее закончить эту сопливую бредятину и уехать отдыхать на море. И месяца три – четыре, а может даже полгода, можешь не рассчитывать на меня.
– Милена,– загремел Стефан,– где мой кофе?
Милена судорожно доцеживала кофе в чашку из автомата. Рысью поставила ее на стол, подала сэндвичи и скрылась в соседней комнате.
Наша знаменитость, отшвырнув от себя тарелку с бутербродами, сделал большой глоток и блаженно зажмурился.
–Детка,– начал он, старательно пытаясь скрыть раздражение.– Какой отдых? Надо ковать железо, пока горячо. У меня на примете уже есть следующий сценарий. И если все пройдет так, как я рассчитываю, это и будет твой звездный фильм. Причем «звездный» в прямом смысле этого слова.
– Стеф, ты меня не слышишь? Я устала и хочу отдохнуть. Я, может быть, вообще уйду из кино. Куплю дом где–нибудь на берегу моря и буду жить обычной жизнью. Без всей этой мишуры, лицедейства и обмана.
Стеф снисходительно хмыкнул:
– Это ты сейчас говоришь. У тебя темперамент, Габи, у тебя характер. Что ты будешь делать у своего моря? Ловить рыбу? Сажать помидоры? Нет, это не для тебя. Как бы ты не относилась к моим умственным способностям, я–то вижу тебя насквозь. Ты сильная, ты умная, ты необычная. Поэтому обычная жизнь, как ты это называешь, тебя не устроит.
– Устроит,– уж что–что, а упрямиться я умела.
– Что ты от меня хочешь? Чтобы я тебя благословил? Не дождешься. Ко мне неделю назад пришел один занятный малый. Он принес просто потрясающий сценарий. Такого у нас еще не было. Прикинь, Вселенная населена сотнями миров. Наши тугодумы думают, что нужно лететь к этим мирам. Представляешь, какие деньги выкидываются в никуда? А все очень– очень просто. Между всеми этими мирами существуют порталы. Никуда лететь не нужно. Надо просто войти в этот портал в одном мире, а выйти в другом.
– Кто этот человек?– помертвевшими губами выговорила я.
– Ага, пробрало,– благодушно усмехнулся Стефан,– я знал, что тебя это зацепит. Вот это сценарий, вот это мысль! Все награды всех кинофестивалей будут в нашем кармане.
– Кто этот человек?
– Детка, не поверишь, это адвокат Ливси.
– А причем тут адвокат Ливси?
– Вот и я думаю: причем? Этот голубой ублюдок окружил себя лучшими адвокатами столицы. Я–то думал, что эти ребята крючкотворы и бумагомаратели. Ан, нет. Приятный оказался малый. Сначала, конечно, хотел наехать на меня по поводу бесчеловечных условий для его «звезды», но я–то не промах – быстренько поставил его на место. Г–мм, ну как поставил? Просто объяснил, что у нас сроки горят, и наплел ему разную ерунду. А потом, представляешь, он вытаскивает этот сценарий и говорит, чтобы я перечитал и сказал ему свое мнение. Он сразу понял, что я профи, это только ты одна меня не ценишь, а люди знают, кто такой Стефан Голден! Говорит, что готовит этот проект специально для Ливси, а мне может предложить режиссуру. Кто автор этого шедевра, правда, так и не сказал. Ну, ничего, это дело времени. Надо узнать и связаться с этим сказочником напрямую, еще один фильм с этим п***ом Ливси я не выдержу.
Я слушала самодовольную болтовню Стефана, и у меня в уме начала складываться определенная картинка.
–Стеф,– я перебила его самодовольный треп,– а этот адвокат вчера был на съемках?
Светило оборвал себя на полуслове и стал оправдываться:
– Я, конечно, вчера перегнул, Габи. Сам пригласил его наблюдать за процессом, а сам немного вспылил. Но, малышка, ты же знаешь, что я свирепствую только по делу. Не накрути я вам вчера хвосты, мы бы не сняли такую чудесную сцену.
– Да, черт возьми,– рявкнула я,– я все о тебе знаю. Ты гений, звезда, мировое светило, кто там еще? Я спросила, кто этот мужик, как его зовут?
– Ты сегодня какая–то нервная. Ну, посидели вчера с Алеком, но мы же работу обсуждали.
Он обиженно поджал губы и уткнулся к себе в чашку.
– Стефан, милый мой дружочек,– обманчиво ласково пропела я,– ты мне скажешь его имя или нет?– пришлось гаркнуть, как сержант на плацу.
– Не скажу, это профессиональный секрет,– звезда решил надо мной поиздеваться.
Я легко вскочила из–за стола и, покачивая бедрами, направилась к себе в спальню.
– Габи, подожди, ты такая обидчивая,– услышала я за спиной.– Сэм Фрид. Его зовут Сэм Фрид. Посиди немного со мной, пока я завтракаю. Мне хочется обсудить с тобой финал. У меня несколько вариантов. Не знаю, что выбрать.
– Иди ты, Стеф. Я пошла в СПА, как ты и хотел.
Оглянулась, увидела осуждающее выражение лица нашего режиссера и, конечно же, смягчилась. Ну, не люблю обижать людей. В два прыжка добежала к нему, встала за спину, положила руки на плечи и заворковала в самое ушко:
– Мы обсудим, Стеф. Мы все с тобой обсудим. А сейчас, мне действительно, надо идти. Уход за красотой еще никто не отменял.
Стефанс сразу растаял. Обхватил мои руки своими, и я услышала растроганное:
– Ты самая лучшая, Габи, одна ты меня понимаешь. Давай вечером сходим куда–нибудь? Только ты и я. У нас давно не было секса, детка. Надо это возмещать.
Я низко – низко склонилась прямо к его уху, страстно задышала и сквозь интимный стон прошептала:
– А для этого надо чаще ночевать дома, сукин ты сын, а не шпариться с разными девками по углам,– и предупреждая его возражения, добавила – но я не против куда– нибудь сходить, например, на съемку.
Мои руки оглаживали его шею, затылок, спускались на грудь. Все так же страстно дыша, я продолжила:
–Мы затягиваем съемку, Стеф. Сроки конкретно поджимают. Не хочешь снимать что–то глобальное, давай закончим мелочевку. Те две сцены, о которых мы говорили с тобой три дня назад.
– Ты отказываешься от выходного?
– Я хочу быстрее закончить картину.
– Но я уже всех отпустил.
– До вечера еще масса времени. Позвони Генриху, пускай соберет всех, кто нужен.
– А что ты так разволновалась, откуда такое желание работать?
– К Милене приехали племянники. Я обещала сегодня вечером показать им съемочный процесс. И, конечно, ребята хотят увидеть великого режиссера, обладателя четырех Золотых грифонов, великого Стефана Голдена!
Лестью от Стефана можно было добиться всего, чего угодно.
– Ну, хорошо, давай снимать. Не хочешь отдыхать, как знаешь.
На съемочной площадке царило вялое оживление. Ливси сегодня не было, капризная звезда никогда бы не согласился на дополнительную съемку, но он нам и не был нужен. Сцены были крошечные, проходные, я там появлялась буквально на пару минут.
Милену с племянниками уже впустили, и они, оживленно переговариваясь между собой, пожирали глазами все наше безобразие. А я вертела головой, выискивая чужие лица.
Кто же ты Сэм Фрид? Здесь ли ты сегодня? Как и все съемочные площадки мира, наша тоже не была исключением – это был проходной двор.
– Это другой мир, он без магии. Если бы здесь вода была пресной, все давным–давно бы вымерли. Сколько разных инфекций пришло бы сюда. Соль – она обеззараживает.
– А что такое соль?
– На этот вопрос разные люди ответят по–разному. Химик скажет, что это химическое соединение. Минеролог – что это, прежде всего, плод геологических вековых процессов. Ну, а кулинар заявит, что соль – это непременная составляющая многих блюд, без которой пища будет пресной и невкусной. И каждый из этих людей будет, по–своему, прав. Этот мир держится на логике и взаимосвязи всех физических процессов.
– А у нас?
– Г–мм. Насколько знаю я, ваш мир поддерживает чистая энергия, отсюда и ваша магия. Давай поговорим об этом после. Ты кто? Я пропустила твой переход. Знаешь, маленькая слабость отвлекла. Тебе лучше будет вернуться, я никому не скажу.
– Я не могу обратно. Меня убьют,– и я расплакалась.
– Ну–ну, конечно можешь. Пойдем, выпьем кофе, это вкусно, в вашем мире его нет, и ты мне все расскажешь.
Я, тогда еще не лицедейка, лгать абсолютно не умела, поэтому рассказала своей новой знакомой все от « а» до «я». Не знаю, что тогда заставило Хранительницу Порталов пойти на должностное преступление, но Хельга не отправила меня в мой мир. Целый год мы жили с ней душа в душу на берегу самого синего моря, а потом у них случился какой–то внеплановый прорыв. На ее объект должны были съехаться множество проверяющих, и она от греха подальше отправила меня на материк.
Я уже к тому времени выучила язык и многое узнала об этом мире, поэтому внедрение мое прошло почти безболезненно. Почти, но не совсем.
Как сейчас помню мое прибитое состояние, когда я попала в большой многомиллионный город. Это было ни на что не похоже из ранее виденного мной: огромные дома–небоскребы, мечущиеся по улицам машины и тысячи, тысячи людей на улицах. Каждый район этого города мог бы быть целым герцогством в моем мире.
На кинофабрику я попала не случайно. Хельга передала со мной письмо к одному из администраторов.
– Этот человечек должен мне кое–что. Езжай, пересиди у него какое–то время, пока здесь все не утихнет. Там тебе будет интересно. Кино – это здешняя иллюзия жизни. Если даже что–то и не так, никто на твои странности внимания не обратит. Там все с придурью. Проверка может растянуться на несколько месяцев, у нас все происходит очень долго. А когда все закончится – я дам тебе знать, вернешься.
Ага, вернешься! Прошло уже несколько лет, а я до сих пор не видела Хельгу. Иногда, не слишком часто, нам удается поговорить с ней по телефону. Она звонит мне сама, и никогда я, таково было ее условие. Я, потерявшая в одночасье всех своих родных и близких, лишившаяся своего мира и попавшая в абсолютно мне чужой, только одного человека на свете считала родным – Хельгу.
***
Полученное письмо сразу вернуло меня в прошлое, напомнило мне кто я, и все «чудеса» моего появления здесь. Идти или нет? Сердце тоскливо сжималось. Мне срочно нужен совет, и единственный человек, который мог мне его дать, недоступен.
Где этот чертов Стефан?
Я вызвала себе такси и, чтобы не тратить время на скандалы со « звездой», поехала к нему в пентхауз.
Меня встретила абсолютная тишина и темнота. Переодевшись в удобный халат, я произвела ревизию на кухне. Милена приготовила мой любимый салат, оставив его в холодильнике в вакуумном контейнере. Я с удовольствием поужинала, запила все соком и решила еще раз перечитать письмо.
Кто бы это мог быть? Мы с Хельгой созванивались в прошлом месяце, она не показалась мне встревоженной, но если этот кто–то узнал о моем несанкционированном переходе, то чем ей это может грозить? А мне?
По межмировым правилам, меня должны были вернуть обратно и подвергнуть наказанию, чтоб неповадно было. Куда уж больше? За принадлежность к семье заговорщика мне так и так грозила казнь. Вот и выбирай: казнь за одно, или казнь за другое?
Где это чертов Стефан?
Так тянуло поскандалить и немного успокоить нервы. Видно, сегодня я его не дождусь. Кто на этот раз? Помощница режиссера Тусси? Наша актриска Солла? Или он опять поехал развлекаться в казино? Все! Выпустим этот фильм, и я бросаю его, к такой–то матери! Надо начинать устраивать свою жизнь: родных нет, друзей нет, семьи нет. А что у меня есть? Иллюзия жизни под названием «кино»? Безликая, опостылевшая мне жизнь. Щедро плеснув в бокал коньяка, я выпила все одним махом и пошла спать.
Где это чертов Стефан?
ГЛАВА 5
Утро встретило меня щекотанием солнца по моей щеке (забыла вчера опустить жалюзи) и головной болью. Всю ночь мне снились кошмары: я бегала по нашему пустому дому и истошно звала маму, а какой–то потусторонний голос обвинял меня в том, что я не спасла свою семью.
Встав с кровати, поплелась на кухню. Милена начищала кастрюли и что–то напевала себе под нос.
– Доброе утро,– поздоровалась я.– Стефан дома?
– Доброе утро,– отозвалась домработница.– Господин Голден еще не просыпался, он в кабинете.
«Ага, значит, пришел поздно и, зная, что я сплю чутко, постелил себе в кабинете. Ох, Стефан, Стефан! Скорей бы уже мы закончили этот фильм. Уйду, честное слово, уйду».
Выпив таблетку от головной боли, я попросила Милену заварить чай. Она подала мне мой нехитрый завтрак и продолжила заниматься своими делами. Видно было, что ей что–то хочется спросить, но она не решается.
– Что там у тебя? Говори,– я оглянулась. Все равно спросит, только вздыхать будет часа полтора.
– Габриэль, ко мне приехали племянники погостить. Они очень хотят вас увидеть и, если можно, побывать на съемках. Вы извините, я бы никогда вас не побеспокоила, но единственная моя отрада в жизни – дети моей сестры. Как вы знаете, своих у меня нет. Столько времени я их не видела, а тут, такое чудо, приехали к тете в гости! Очень просят. Я обещала им, что поговорю с вами. Пожалуйста!
– Хорошо, – вздохнула я,– только, что делать детям у нас на съемках? Мы же не сказку, не фэнтези снимаем.
– Что вы, что вы,– замахала она руками.– Элис и Брон уже молодые люди. Элис восемнадцать, а Брону– двадцать три.
– Хорошо. У нас сегодня вечерняя съемка, подходите часам к шести. Я закажу для вас пропуск.
– И мне тоже можно?
– Конечно, Милена. Если вам, конечно, интересно.
– Спасибо, спасибо, Габриэль.
А мои мысли сразу переключились на вечер. У нас же сегодня вечерняя съемка! Как я забыла? Значит, ни в какие 19–00 я не смогу подъехать в «Монмаранси.» Вот и славно, никуда не поеду, может как–нибудь рассосется? А вдруг это чья–нибудь глупая шутка?
«Ну–ну,– сразу ответила себе,– а Элла – мое имя, откуда известно этому писуну? Явно это какой–то шантажист. Что ему нужно? Деньги? Допустим. Денег у меня много. Можно давать частями и так выигрывать время. Торговаться этот мир меня научил. А потом что? Мне надо срочно поговорить с Хельгой. Чем этот инцидент грозит ей? Можно, конечно, отморозиться и сказать, что сделала все сама, и она тут не причем, но в эти сказочки, вряд ли, кто поверит. Почему она мне не звонит? Как мне узнать, что с ней?»
На непредвиденный случай мы договорились о сигнале. Я пишу сообщение на имя Джона Коллинза у себя на страничке с отзывами поклонников и жду.
Я вяло ковыряла в тарелке, окончательно решив для себя, что никуда сегодня не иду. У меня веская причина – вечерние съемки. Если шантажисту нужны мои деньги, он сам будет искать встречи со мной. Глупо было бы написать пробное письмо и , не получив денег, сразу же сдать меня властям.
Из кабинета, закутавшись в плед, шатающейся походкой выплыл Стефан.
– Явление…– Пробормотала я, продолжая размазывать кашу по тарелке.
– Прости, дорогая,– прохрипел наша «гений».– Мы вчера изрядно перебрали с Алеком. Ты была бесподобна. Я уверен, что снятую вчера сцену отметят все критики. Какой я молодец, что решил поставить камеру сверху. Открылся просто сказочный ракурс и даже этот женоподобный Ливси выглядел настоящим мужиком.
– Ну да, твои заслуги, как всегда огромны. Ты не забыл, что съемки еще не закончены? Ты хоть к вечеру оклемаешься?
– Я сделал всем на сегодня выходной. Там Алек еще над материалом поколдует и скажет, что нам еще не хватает доснять в свете вчерашней работы.
Я похолодела:
– Стеф, а когда ты решил сделать всем выходной?
– Да сразу же, как ты ушла к себе в вагончик. Всех и оповестили. А что ты так переживаешь? Отдохни, сходи в СПА.
– Я не хочу отдыхать,– зашипела я в ответ,– я не хочу твоих чертовых СПА. Я хочу скорее закончить эту сопливую бредятину и уехать отдыхать на море. И месяца три – четыре, а может даже полгода, можешь не рассчитывать на меня.
– Милена,– загремел Стефан,– где мой кофе?
Милена судорожно доцеживала кофе в чашку из автомата. Рысью поставила ее на стол, подала сэндвичи и скрылась в соседней комнате.
Наша знаменитость, отшвырнув от себя тарелку с бутербродами, сделал большой глоток и блаженно зажмурился.
–Детка,– начал он, старательно пытаясь скрыть раздражение.– Какой отдых? Надо ковать железо, пока горячо. У меня на примете уже есть следующий сценарий. И если все пройдет так, как я рассчитываю, это и будет твой звездный фильм. Причем «звездный» в прямом смысле этого слова.
– Стеф, ты меня не слышишь? Я устала и хочу отдохнуть. Я, может быть, вообще уйду из кино. Куплю дом где–нибудь на берегу моря и буду жить обычной жизнью. Без всей этой мишуры, лицедейства и обмана.
Стеф снисходительно хмыкнул:
– Это ты сейчас говоришь. У тебя темперамент, Габи, у тебя характер. Что ты будешь делать у своего моря? Ловить рыбу? Сажать помидоры? Нет, это не для тебя. Как бы ты не относилась к моим умственным способностям, я–то вижу тебя насквозь. Ты сильная, ты умная, ты необычная. Поэтому обычная жизнь, как ты это называешь, тебя не устроит.
– Устроит,– уж что–что, а упрямиться я умела.
– Что ты от меня хочешь? Чтобы я тебя благословил? Не дождешься. Ко мне неделю назад пришел один занятный малый. Он принес просто потрясающий сценарий. Такого у нас еще не было. Прикинь, Вселенная населена сотнями миров. Наши тугодумы думают, что нужно лететь к этим мирам. Представляешь, какие деньги выкидываются в никуда? А все очень– очень просто. Между всеми этими мирами существуют порталы. Никуда лететь не нужно. Надо просто войти в этот портал в одном мире, а выйти в другом.
– Кто этот человек?– помертвевшими губами выговорила я.
– Ага, пробрало,– благодушно усмехнулся Стефан,– я знал, что тебя это зацепит. Вот это сценарий, вот это мысль! Все награды всех кинофестивалей будут в нашем кармане.
– Кто этот человек?
– Детка, не поверишь, это адвокат Ливси.
– А причем тут адвокат Ливси?
– Вот и я думаю: причем? Этот голубой ублюдок окружил себя лучшими адвокатами столицы. Я–то думал, что эти ребята крючкотворы и бумагомаратели. Ан, нет. Приятный оказался малый. Сначала, конечно, хотел наехать на меня по поводу бесчеловечных условий для его «звезды», но я–то не промах – быстренько поставил его на место. Г–мм, ну как поставил? Просто объяснил, что у нас сроки горят, и наплел ему разную ерунду. А потом, представляешь, он вытаскивает этот сценарий и говорит, чтобы я перечитал и сказал ему свое мнение. Он сразу понял, что я профи, это только ты одна меня не ценишь, а люди знают, кто такой Стефан Голден! Говорит, что готовит этот проект специально для Ливси, а мне может предложить режиссуру. Кто автор этого шедевра, правда, так и не сказал. Ну, ничего, это дело времени. Надо узнать и связаться с этим сказочником напрямую, еще один фильм с этим п***ом Ливси я не выдержу.
Я слушала самодовольную болтовню Стефана, и у меня в уме начала складываться определенная картинка.
–Стеф,– я перебила его самодовольный треп,– а этот адвокат вчера был на съемках?
Светило оборвал себя на полуслове и стал оправдываться:
– Я, конечно, вчера перегнул, Габи. Сам пригласил его наблюдать за процессом, а сам немного вспылил. Но, малышка, ты же знаешь, что я свирепствую только по делу. Не накрути я вам вчера хвосты, мы бы не сняли такую чудесную сцену.
– Да, черт возьми,– рявкнула я,– я все о тебе знаю. Ты гений, звезда, мировое светило, кто там еще? Я спросила, кто этот мужик, как его зовут?
– Ты сегодня какая–то нервная. Ну, посидели вчера с Алеком, но мы же работу обсуждали.
Он обиженно поджал губы и уткнулся к себе в чашку.
– Стефан, милый мой дружочек,– обманчиво ласково пропела я,– ты мне скажешь его имя или нет?– пришлось гаркнуть, как сержант на плацу.
– Не скажу, это профессиональный секрет,– звезда решил надо мной поиздеваться.
Я легко вскочила из–за стола и, покачивая бедрами, направилась к себе в спальню.
– Габи, подожди, ты такая обидчивая,– услышала я за спиной.– Сэм Фрид. Его зовут Сэм Фрид. Посиди немного со мной, пока я завтракаю. Мне хочется обсудить с тобой финал. У меня несколько вариантов. Не знаю, что выбрать.
– Иди ты, Стеф. Я пошла в СПА, как ты и хотел.
Оглянулась, увидела осуждающее выражение лица нашего режиссера и, конечно же, смягчилась. Ну, не люблю обижать людей. В два прыжка добежала к нему, встала за спину, положила руки на плечи и заворковала в самое ушко:
– Мы обсудим, Стеф. Мы все с тобой обсудим. А сейчас, мне действительно, надо идти. Уход за красотой еще никто не отменял.
Стефанс сразу растаял. Обхватил мои руки своими, и я услышала растроганное:
– Ты самая лучшая, Габи, одна ты меня понимаешь. Давай вечером сходим куда–нибудь? Только ты и я. У нас давно не было секса, детка. Надо это возмещать.
Я низко – низко склонилась прямо к его уху, страстно задышала и сквозь интимный стон прошептала:
– А для этого надо чаще ночевать дома, сукин ты сын, а не шпариться с разными девками по углам,– и предупреждая его возражения, добавила – но я не против куда– нибудь сходить, например, на съемку.
Мои руки оглаживали его шею, затылок, спускались на грудь. Все так же страстно дыша, я продолжила:
–Мы затягиваем съемку, Стеф. Сроки конкретно поджимают. Не хочешь снимать что–то глобальное, давай закончим мелочевку. Те две сцены, о которых мы говорили с тобой три дня назад.
– Ты отказываешься от выходного?
– Я хочу быстрее закончить картину.
– Но я уже всех отпустил.
– До вечера еще масса времени. Позвони Генриху, пускай соберет всех, кто нужен.
– А что ты так разволновалась, откуда такое желание работать?
– К Милене приехали племянники. Я обещала сегодня вечером показать им съемочный процесс. И, конечно, ребята хотят увидеть великого режиссера, обладателя четырех Золотых грифонов, великого Стефана Голдена!
Лестью от Стефана можно было добиться всего, чего угодно.
– Ну, хорошо, давай снимать. Не хочешь отдыхать, как знаешь.
***
На съемочной площадке царило вялое оживление. Ливси сегодня не было, капризная звезда никогда бы не согласился на дополнительную съемку, но он нам и не был нужен. Сцены были крошечные, проходные, я там появлялась буквально на пару минут.
Милену с племянниками уже впустили, и они, оживленно переговариваясь между собой, пожирали глазами все наше безобразие. А я вертела головой, выискивая чужие лица.
Кто же ты Сэм Фрид? Здесь ли ты сегодня? Как и все съемочные площадки мира, наша тоже не была исключением – это был проходной двор.
