– О, Верпетий, не надо так расстраиваться, прошу тебя…
Епископ сделал вид, что хочет обнять парня, однако сам с силой оттолкнул его, применив свои ментальные способности. Ученик инквизитора пролетел через весь зал, и оказался прижатым к стене, точь-в-точь как муха, пойманная в паутину.
Син и Минни, уничтожившие последних из громил отряда – резко обернулись на крик Верпетия, и лишь сейчас увидели, что происходит в паре сотен метров от них.
Синайя, не мешкая, выпустила в сторону епископа столб пламени, что вырвался красно-оранжевыми искрами из её ладони – девушке пришлось применить всю свою концентрацию, чтобы попасть точно в цель. Однако на Корнетти эта попытка не произвела ровно никакого эффекта: казалось, он был окружён неким защитным куполом, который не пропускал огонь.
Епископ продолжал медленно двигаться в сторону сестёр, ухмыляясь, и глядя на них так, что все трое девушек разом поняли – он не позволит остаться в живых ни одной из них.
– Даже не смей прикасаться к ним! – Крикнул ему в порыве чувств Балтимор, бесстрашно бросившись епископу наперерез, но тот даже не посмотрел в его сторону.
Грослин казалось, что она смотрит какой-то жуткий мистический боевик категории «Б», когда Корнетти спокойно поднял вверх левую руку, с воздетым к небу указательным пальцем – а её дед, вдруг, резко приподнялся в воздух – и был отброшен куда-то, в самую гущу человеческих останков. От удара о стену, старый маг потерял сознание – и медленно сполз по холодным камням на пол.
– Дедушка! – В ужасе закричала Минни, но в этот момент, Корнетти громко захлопал в ладоши.
– Сколько драмы, девушки – сколько драмы! – Саркастическая улыбка на его губах растянулась почти до ушей, придав всему его облику поистине жуткий вид.
Грослин, успевшая до того момента проникнуть в мысли нескольких ближайших к епископу бойцов, уже знала, что Корнетти не остановится ни перед чем – лишь бы исполнить задуманное. Гро с лёгким сожалением взглянула туда, где на полу корчился от беззвучной боли Мануэль – инквизитор был ещё жив, и испытывал из-за копья страшную боль.
– Пора, видимо, мне самому поучить вас уму-разуму, - произнёс епископ, и сосредоточенно прищурил свои тёмные глаза, внимательно вглядываясь в лица каждой из сестёр.
В тот же момент, всех троих резко дёрнуло в сторону и вверх – девушки вскрикнули больше от удивления, нежели от страха. Огромные обеденные столы, окружавшие Грааль – точно магнитом притянули их обратно, и Син, Минни и Грослин, в прямом смысле, «прилипли» к ним – управляемые силой мысли Корнетти.
Медичи, сопровождавший всё это время епископа, и не отходивший от него ни на шаг – вновь покорно занял своё место рядом с сёстрами.
– Думаю, нашего с тобой поля, Ли, как раз хватит для того, чтобы к моей девочке вернулись её силы и тело, - спокойно произнёс Корнетти, - Продолжим же начатое, и пусть на этот раз – нам больше ничто не помешает.
Прочтя эту короткую молитву, Корнетти сосредоточился – и зеленоватое марево снова вспыхнуло, окружив сестёр Кроу и камень Грааль полупрозрачным щитом.
Альберта же, тем временем, всё же смогла преодолеть бортики своего «бассейна» – и теперь – медленно ползла в сторону своего отца и девушек. За дочерью епископа тянулся по каменным плитам длинный кровавый след.
Она была похожа на раненое животное, что отчаянно цеплялось за жизнь, даже будучи сбитое грузовиком на пустынной дороге. Инстинкт выживания был силён в ней как никогда: Альберта была твёрдо намерена вернуться в этот новый мир, наполненный технологиями, и под покровительством отца стать самой значимой персоной в нём.
Когда епископ продолжил читать заклинание из дневника Павла Карпатского – всех троих девушек начало, в прямом смысле, «рвать на части»: сёстрам казалось, что их мышцы медленно разрываются, одна за другой – а вся их энергия и сила перетекает в ползущую по земле ведьму, что упорно продвигалась к сияющему алым светом огромному кристаллу, установленному в изголовье дубовых столов.
Берта начала тихонько посмеиваться, чувствуя, как её собственные мышцы и кости крепнут с каждой секундой всё больше и больше. Оставалось совсем немного до того момента, как она сможет подняться на ноги – и вот тогда-то, от этих дерзких девчонок можно будет, наконец-то, избавиться!
Никто из них не обратил внимания на Балтимора: тот, придя в себя, потихоньку подполз к корчившемуся в муках Мануэлю. Взглянув на окончательно умирающего инквизитора – старый колдун поднёс к губам указательный палец, приказывая тем самым Мануэлю молчать, и не подавать вида, что он, Балтимор, сидит сейчас рядом с ним.
Это было легко, учитывая, что, если бы он даже и захотел – инквизитор всё равно не смог бы вымолвить ни слова – настолько сильны были страдания, разъедавшие сейчас изнутри его, некогда бессмертное, тело.
– Так, Диего – предупреждаю, дело нам предстоит не из приятных, но это – единственный шанс оставить твою некромантскую сущность погулять ещё, по нашей грешной земле…
Мануэль кивнул – он лежал в позе эмбриона, вцепившись руками в древко копья: особого выбора – подчиниться или воспротивиться предложению Балтимора – у него не было. Тогда, самый старший из семейства Кроу – крепко ухватился за середину копья, в нескольких сантиментах от живота инквизитора, после чего прошептал особое заклинание, обладавшее эффектом расщеплять на атомы любой физический объект.
Под ладонью Балтимора возникло слабое, сиреневатое свечение, и вскоре – копьё с хрустом переломилось напополам, оставив торчать второй конец из спины Мануэля.
– Правильно ли я понимаю, что копьё должно было распасться в пыль? – Шипя от боли, переспросил инквизитор. Помехи на его теле становились всё сильнее, из чего пожилой маг сделал вывод, что времени у них осталось не так уж много.
– Всё верно, - кивнул Балтимор, - Но, похоже, энергетика этого места настолько сильна, что не вся наша магия может подействовать на предметы такого уровня святости. Здесь же, куда ни кинь глаз, всюду артефакт на артефакте! – Прошептал колдун. – Сам Грааль подзаряжает все эти вещи своей силой.
– Что ж…, - Мануэль резко дёрнул головой, и только тут старший Кроу заметил, как покрылось испариной лицо инквизитора, - Тогда, Балтимор, скажу – что я был очень рад нашему с вами знакомству… Даже несмотря на… На наши разногласия, касательно некоторых вопросов…
Балтимор Кроу снял шляпу, не зная – что ещё можно было предпринять: со своей стороны, он сделал всё возможное, но вряд ли у него получится вытащить это копьё в одиночку – не повредив жизненно важные органы Диего. С другой стороны, этот мерзавец Корнетти сейчас убивал самых дорогих ему людей – и он, он – маг с почти вековым стажем – не мог этому помешать! Балтимор ощущал дикую злость на самого себя, смешанную с разочарованием: не такого конца он ожидал для своей семьи…
Мужчина не заметил, как над ним нависла широкая тень, когда в следующую секунду – до слуха его донёсся тихий, но решительный голос:
– Падре, я вижу – вам сейчас не помешала бы помощь? Думаю, нам вместе с Балтимором будет сподручнее вытащить из вас эту штуковину…
Последний поднял на говорившего изумлённый взгляд: даже старый колдун не мог сразу поверить в то, что такое возможно.
– Дон? – Прошептал он. – Ты жив?
Офицер Ромирез в порванной, и тёмной от пролитой крови рубахе – стоял перед ними. Если не считать чрезмерной бледности и длинного, волнистого рубца на его груди – ничто в полицейском не выдавало человека, которого зарезали всего пару часов назад на глазах у всего отряда.
– Видимо, у Судьбы на меня другие планы, мистер Кроу…, - С лёгкой улыбкой ответил ему офицер.
Сердце Балтимора забилось чуть быстрее – быть может, у них ещё есть надежда…
Сердце рыцаря
– Я смогу вытащить остаток копья, если вы его подержите, - произнёс Дон, глядя на Балтимора. – Не уверен, но… Ему может быть больно, поэтому лишняя подстраховка мне не помешает.
Мануэль прорычал сквозь стиснутые от боли зубы:
– Не переживай об этом… Хуже, чем есть – мне уже точно не будет…
Дон мимоходом бросил взгляд на Корнетти и Альберту, что уже почти доползла до Грааля, который, с каждой минутой сиял изнутри всё сильнее и сильнее. Алое свечение становилось всё более угрожающим, а крики сестёр – всё громче.
Офицер мрачно прищурился – и резко переключился обратно на инквизитора:
– Давайте, мистер Кроу. Попробуем избавить его от этого копья на раз… два… три!
Балтимор едва успел вцепиться в плечи Мануэля – руки его моментально погрузились в нечто прохладное и скользкое, наощупь напоминавшее желе, под которым, тем не менее – вполне ощутимо прощупывались кости инквизитора. Полицейский же, крепко ухватился за торчавшее из спины священнослужителя древко – и одним коротким, но сильным движением – выдернул его из плоти Мануэля, какой бы странной структуры та ни была.
Мануэль, успевший, до этого момента, впиться зубами в собственные костяшки пальцев, обтянутые кожей – хрипло застонал, однако длилось это не более пары секунд, так как его «мерцающее» тело почти моментально начало исцеляться, и вскоре вернулось в своё нормальное – осязаемое состояние.
– С…спасибо, - с трудом поднимаясь на ноги, поблагодарил офицера инквизитор. Его слегка пошатывало, но выглядел он уже гораздо лучше – во всяком случае, не настолько болезненным.
– Всегда пожалуйста, - откликнулся Дон, после чего вновь взглянул на епископа.
Оглянувшись по сторонам, Дон увидел старинный меч, видневшийся из-под мантии одного из мёртвых рыцарей. Меч был извлечён из ножен ровно наполовину, и его мягкое серебристое мерцание буквально притягивало к себе взгляд полицейского. Не говоря ни слова, Ромирез вытащил многовековое оружие, и, уверенно взяв его в руки – медленно пошёл в сторону свершающегося в другом конце зала ритуала.
Корнетти был настолько занят сёстрами, что не сразу заметил приближение воскресшего полицейского. Епископ продолжал надрывно читать заклинание, и с каждым произнесённым словом – стоны Минни, Грослин и Син становились всё тише, а вот радостное кряхтение Альберты, ещё не до конца обретшей собственный голос – слышалось всё отчётливей.
Доналд медленно сделал мечом в воздухе полукруг, как бы примериваясь к тяжести позолоченной, и украшенной несколькими крупными изумрудами рукояти.
Во времена тренировок на военной базе, он научился обходиться с разными видами оружия – но вот настоящий меч держал в руках впервые. Тем не менее, тот лежал в его пальцах так, словно Ромирез орудовал им всю свою жизнь.
Офицер не понимал, каким образом это возможно, однако чувствовал, что у него с мечом есть некая связь, которая не позволит ему «промазать» в тот момент, когда нужно будет нанести последний – и самый ответственный удар.
– Матерь Божья, он-то, откуда тут взялся? – Спросил Мануэль Балтимора, когда Дон отошёл на достаточное расстояние, чтобы не иметь возможности их услышать.
Инквизитор ещё потирал ноющий от недавно извлечённого копья живот, и теперь, с некоторым недоумением смотрел вслед удаляющемуся полицейскому.
– Есть у меня одна мыслишка, но я, пожалуй, озвучу её чуть позже – когда всё это закончится, - ответил ему Балтимор. – Нам нужно найти Верпетия: епископ прижал паренька точно таракана, а без него нам с этими извергами не справиться…
Мануэль кивнул, и двое магов осторожно прижались к стене, после чего начали медленно красться туда, где – всё ещё прижатое незримым весом к стене – висело в воздухе безжизненное тело монаха-библиотекаря. Инквизитор переключился в состояние призрака, и плавно взмыл в воздух, зависнув перед своим учеником.
В это же время, Ли Медичи, из последних сил удерживавший энергетическое поле над сопротивлявшимися разрушительной магии сёстрами – заметил краем глаза какое-то движение позади епископа. Ему хватило мгновения, чтобы понять – кто осмелился вновь попытаться прервать ритуал.
– Альберто, сзади! – Прокричал бывший агент, чьи зелёные глаза округлились от шока, стоило ему увидеть своего бывшего друга. – Обернитесь!!
Корнетти среагировал моментально: сделав изящный поворот на сто восемьдесят градусов – колдун-епископ одновременно призвал к себе древний двуручный меч, что лежал неподалёку от него, будучи воткнутым в скелет ещё одного, погибшего во время бойни, рыцаря.
– Не вздумай! – Крикнул он полицейскому. – Убив мою дочь, ты погубишь этим и своих «драгоценных» девок! Сейчас, связь между ними сильна как никогда – они одно целое!
Священнослужитель крепко сжимал обеими руками оружие, несущее смерть всему, до чего оно могло дотянуться. Дон с удовольствием прочёл на лице епископа страх: полицейский держал за волосы Альберту, прижав с силой, к её тонкому горлу, лезвие своего меча.
– Неужели? – Усмехнулся Дон, и вдавил край меча в кожу ведьмы ещё на полмиллиметра, так что из неё, на поверхность, тут же выступили несколько капель крови. – Тогда у меня к тебе встречное предложение: отпусти девушек, и я, возможно, отпущу твою дочь. Сам посуди, она хоть и лишится своих сил, но зато останется жива – как тебе такой вариант?
Глаза Корнетти потемнели ещё больше, а губы искривились в злобной гримасе:
– Идиот! Ты, вообще, не должен был выжить!! Какая тебе выгода со всего этого?? Разве что – только шанс обрести любовь средней сестры? Ха! Жалкие человеческие чувства! Грех, который, такие как ты – всегда будут ставить выше истинных, глобальных целей!
Корнетти бросил через плечо своему помощнику:
– Продолжай держать поле, Медичи. Ни на секунду его не отпускай, слышишь??
Ли, который чувствовал себя так, словно его живьём резали на части – мог лишь молча согласиться и – раскинув руки ещё шире – вложил весь свой энергетический потенциал в удержание фосфоресцирующего щита над девушками.
– Думаю, такие блага как власть и возможность стать бессмертным – тебе предлагать не имеет смысла? – Чуть улыбнувшись краем губ, спросил полицейского епископ.
Тот в ответ лишь отрицательно покачал головой.
– Так я и думал, - откликнулся Корнетти, а сам начал потихоньку двигаться влево, шаг за шагом обходя офицера Ромиреза по невидимой дуге.
– У нас всего два варианта, - произнёс твёрдо Дон, - Или ты заканчиваешь всю эту хренотень и освобождаешь девушек, или – я отрезаю голову этой твари. Решать тебе…
Полицейский поворачивался с епископом синхронно – так, словно они действовали в унисон, став участниками общего, смертоносного танца.
Дон ощущал на своих кистях слабые и скользкие руки Альберты, которая лишь тонко скулила, чувствуя, что у неё недостаточно сил, чтобы чисто физически противостоять офицеру. От неё пахло кровью и разлагавшейся плотью, из чего Дон сделал вывод, что она сейчас уязвима именно настолько – чтобы, всё, наконец, закончилось.
– Знаешь, офицер, - медленно проговорил Корнетти, - Я живу на этой земле так давно, что уже почти разучился чему-либо удивляться. Но вот ты – ты меня поистине удивил: какой напор, какая безрассудная решимость… Есть лишь одна загвоздка, крошечный момент, который все, вам подобные, неизменно упускают…
Дон отвлёкся на малую долю мгновения, зачарованный спокойным, убаюкивающим голосом епископа – когда почувствовал под своей рукой тихое рычание…
– Вы все, всегда – недооценивали мою девочку. – Закончил ледяным голосом Корнетти, и в ту же секунду – Дон ощутил на своей руке сомкнувшиеся, с невероятной силой, острые зубы ведьмы.
Епископ сделал вид, что хочет обнять парня, однако сам с силой оттолкнул его, применив свои ментальные способности. Ученик инквизитора пролетел через весь зал, и оказался прижатым к стене, точь-в-точь как муха, пойманная в паутину.
Син и Минни, уничтожившие последних из громил отряда – резко обернулись на крик Верпетия, и лишь сейчас увидели, что происходит в паре сотен метров от них.
Синайя, не мешкая, выпустила в сторону епископа столб пламени, что вырвался красно-оранжевыми искрами из её ладони – девушке пришлось применить всю свою концентрацию, чтобы попасть точно в цель. Однако на Корнетти эта попытка не произвела ровно никакого эффекта: казалось, он был окружён неким защитным куполом, который не пропускал огонь.
Епископ продолжал медленно двигаться в сторону сестёр, ухмыляясь, и глядя на них так, что все трое девушек разом поняли – он не позволит остаться в живых ни одной из них.
– Даже не смей прикасаться к ним! – Крикнул ему в порыве чувств Балтимор, бесстрашно бросившись епископу наперерез, но тот даже не посмотрел в его сторону.
Грослин казалось, что она смотрит какой-то жуткий мистический боевик категории «Б», когда Корнетти спокойно поднял вверх левую руку, с воздетым к небу указательным пальцем – а её дед, вдруг, резко приподнялся в воздух – и был отброшен куда-то, в самую гущу человеческих останков. От удара о стену, старый маг потерял сознание – и медленно сполз по холодным камням на пол.
– Дедушка! – В ужасе закричала Минни, но в этот момент, Корнетти громко захлопал в ладоши.
– Сколько драмы, девушки – сколько драмы! – Саркастическая улыбка на его губах растянулась почти до ушей, придав всему его облику поистине жуткий вид.
Грослин, успевшая до того момента проникнуть в мысли нескольких ближайших к епископу бойцов, уже знала, что Корнетти не остановится ни перед чем – лишь бы исполнить задуманное. Гро с лёгким сожалением взглянула туда, где на полу корчился от беззвучной боли Мануэль – инквизитор был ещё жив, и испытывал из-за копья страшную боль.
– Пора, видимо, мне самому поучить вас уму-разуму, - произнёс епископ, и сосредоточенно прищурил свои тёмные глаза, внимательно вглядываясь в лица каждой из сестёр.
В тот же момент, всех троих резко дёрнуло в сторону и вверх – девушки вскрикнули больше от удивления, нежели от страха. Огромные обеденные столы, окружавшие Грааль – точно магнитом притянули их обратно, и Син, Минни и Грослин, в прямом смысле, «прилипли» к ним – управляемые силой мысли Корнетти.
Медичи, сопровождавший всё это время епископа, и не отходивший от него ни на шаг – вновь покорно занял своё место рядом с сёстрами.
– Думаю, нашего с тобой поля, Ли, как раз хватит для того, чтобы к моей девочке вернулись её силы и тело, - спокойно произнёс Корнетти, - Продолжим же начатое, и пусть на этот раз – нам больше ничто не помешает.
Прочтя эту короткую молитву, Корнетти сосредоточился – и зеленоватое марево снова вспыхнуло, окружив сестёр Кроу и камень Грааль полупрозрачным щитом.
Альберта же, тем временем, всё же смогла преодолеть бортики своего «бассейна» – и теперь – медленно ползла в сторону своего отца и девушек. За дочерью епископа тянулся по каменным плитам длинный кровавый след.
Она была похожа на раненое животное, что отчаянно цеплялось за жизнь, даже будучи сбитое грузовиком на пустынной дороге. Инстинкт выживания был силён в ней как никогда: Альберта была твёрдо намерена вернуться в этот новый мир, наполненный технологиями, и под покровительством отца стать самой значимой персоной в нём.
Когда епископ продолжил читать заклинание из дневника Павла Карпатского – всех троих девушек начало, в прямом смысле, «рвать на части»: сёстрам казалось, что их мышцы медленно разрываются, одна за другой – а вся их энергия и сила перетекает в ползущую по земле ведьму, что упорно продвигалась к сияющему алым светом огромному кристаллу, установленному в изголовье дубовых столов.
Берта начала тихонько посмеиваться, чувствуя, как её собственные мышцы и кости крепнут с каждой секундой всё больше и больше. Оставалось совсем немного до того момента, как она сможет подняться на ноги – и вот тогда-то, от этих дерзких девчонок можно будет, наконец-то, избавиться!
Никто из них не обратил внимания на Балтимора: тот, придя в себя, потихоньку подполз к корчившемуся в муках Мануэлю. Взглянув на окончательно умирающего инквизитора – старый колдун поднёс к губам указательный палец, приказывая тем самым Мануэлю молчать, и не подавать вида, что он, Балтимор, сидит сейчас рядом с ним.
Это было легко, учитывая, что, если бы он даже и захотел – инквизитор всё равно не смог бы вымолвить ни слова – настолько сильны были страдания, разъедавшие сейчас изнутри его, некогда бессмертное, тело.
– Так, Диего – предупреждаю, дело нам предстоит не из приятных, но это – единственный шанс оставить твою некромантскую сущность погулять ещё, по нашей грешной земле…
Мануэль кивнул – он лежал в позе эмбриона, вцепившись руками в древко копья: особого выбора – подчиниться или воспротивиться предложению Балтимора – у него не было. Тогда, самый старший из семейства Кроу – крепко ухватился за середину копья, в нескольких сантиментах от живота инквизитора, после чего прошептал особое заклинание, обладавшее эффектом расщеплять на атомы любой физический объект.
Под ладонью Балтимора возникло слабое, сиреневатое свечение, и вскоре – копьё с хрустом переломилось напополам, оставив торчать второй конец из спины Мануэля.
– Правильно ли я понимаю, что копьё должно было распасться в пыль? – Шипя от боли, переспросил инквизитор. Помехи на его теле становились всё сильнее, из чего пожилой маг сделал вывод, что времени у них осталось не так уж много.
– Всё верно, - кивнул Балтимор, - Но, похоже, энергетика этого места настолько сильна, что не вся наша магия может подействовать на предметы такого уровня святости. Здесь же, куда ни кинь глаз, всюду артефакт на артефакте! – Прошептал колдун. – Сам Грааль подзаряжает все эти вещи своей силой.
– Что ж…, - Мануэль резко дёрнул головой, и только тут старший Кроу заметил, как покрылось испариной лицо инквизитора, - Тогда, Балтимор, скажу – что я был очень рад нашему с вами знакомству… Даже несмотря на… На наши разногласия, касательно некоторых вопросов…
Балтимор Кроу снял шляпу, не зная – что ещё можно было предпринять: со своей стороны, он сделал всё возможное, но вряд ли у него получится вытащить это копьё в одиночку – не повредив жизненно важные органы Диего. С другой стороны, этот мерзавец Корнетти сейчас убивал самых дорогих ему людей – и он, он – маг с почти вековым стажем – не мог этому помешать! Балтимор ощущал дикую злость на самого себя, смешанную с разочарованием: не такого конца он ожидал для своей семьи…
Мужчина не заметил, как над ним нависла широкая тень, когда в следующую секунду – до слуха его донёсся тихий, но решительный голос:
– Падре, я вижу – вам сейчас не помешала бы помощь? Думаю, нам вместе с Балтимором будет сподручнее вытащить из вас эту штуковину…
Последний поднял на говорившего изумлённый взгляд: даже старый колдун не мог сразу поверить в то, что такое возможно.
– Дон? – Прошептал он. – Ты жив?
Офицер Ромирез в порванной, и тёмной от пролитой крови рубахе – стоял перед ними. Если не считать чрезмерной бледности и длинного, волнистого рубца на его груди – ничто в полицейском не выдавало человека, которого зарезали всего пару часов назад на глазах у всего отряда.
– Видимо, у Судьбы на меня другие планы, мистер Кроу…, - С лёгкой улыбкой ответил ему офицер.
Сердце Балтимора забилось чуть быстрее – быть может, у них ещё есть надежда…
Прода от 29.06.2023, 22:43
Глава 25
Сердце рыцаря
– Я смогу вытащить остаток копья, если вы его подержите, - произнёс Дон, глядя на Балтимора. – Не уверен, но… Ему может быть больно, поэтому лишняя подстраховка мне не помешает.
Мануэль прорычал сквозь стиснутые от боли зубы:
– Не переживай об этом… Хуже, чем есть – мне уже точно не будет…
Дон мимоходом бросил взгляд на Корнетти и Альберту, что уже почти доползла до Грааля, который, с каждой минутой сиял изнутри всё сильнее и сильнее. Алое свечение становилось всё более угрожающим, а крики сестёр – всё громче.
Офицер мрачно прищурился – и резко переключился обратно на инквизитора:
– Давайте, мистер Кроу. Попробуем избавить его от этого копья на раз… два… три!
Балтимор едва успел вцепиться в плечи Мануэля – руки его моментально погрузились в нечто прохладное и скользкое, наощупь напоминавшее желе, под которым, тем не менее – вполне ощутимо прощупывались кости инквизитора. Полицейский же, крепко ухватился за торчавшее из спины священнослужителя древко – и одним коротким, но сильным движением – выдернул его из плоти Мануэля, какой бы странной структуры та ни была.
Мануэль, успевший, до этого момента, впиться зубами в собственные костяшки пальцев, обтянутые кожей – хрипло застонал, однако длилось это не более пары секунд, так как его «мерцающее» тело почти моментально начало исцеляться, и вскоре вернулось в своё нормальное – осязаемое состояние.
– С…спасибо, - с трудом поднимаясь на ноги, поблагодарил офицера инквизитор. Его слегка пошатывало, но выглядел он уже гораздо лучше – во всяком случае, не настолько болезненным.
– Всегда пожалуйста, - откликнулся Дон, после чего вновь взглянул на епископа.
Оглянувшись по сторонам, Дон увидел старинный меч, видневшийся из-под мантии одного из мёртвых рыцарей. Меч был извлечён из ножен ровно наполовину, и его мягкое серебристое мерцание буквально притягивало к себе взгляд полицейского. Не говоря ни слова, Ромирез вытащил многовековое оружие, и, уверенно взяв его в руки – медленно пошёл в сторону свершающегося в другом конце зала ритуала.
Корнетти был настолько занят сёстрами, что не сразу заметил приближение воскресшего полицейского. Епископ продолжал надрывно читать заклинание, и с каждым произнесённым словом – стоны Минни, Грослин и Син становились всё тише, а вот радостное кряхтение Альберты, ещё не до конца обретшей собственный голос – слышалось всё отчётливей.
Доналд медленно сделал мечом в воздухе полукруг, как бы примериваясь к тяжести позолоченной, и украшенной несколькими крупными изумрудами рукояти.
Во времена тренировок на военной базе, он научился обходиться с разными видами оружия – но вот настоящий меч держал в руках впервые. Тем не менее, тот лежал в его пальцах так, словно Ромирез орудовал им всю свою жизнь.
Офицер не понимал, каким образом это возможно, однако чувствовал, что у него с мечом есть некая связь, которая не позволит ему «промазать» в тот момент, когда нужно будет нанести последний – и самый ответственный удар.
– Матерь Божья, он-то, откуда тут взялся? – Спросил Мануэль Балтимора, когда Дон отошёл на достаточное расстояние, чтобы не иметь возможности их услышать.
Инквизитор ещё потирал ноющий от недавно извлечённого копья живот, и теперь, с некоторым недоумением смотрел вслед удаляющемуся полицейскому.
– Есть у меня одна мыслишка, но я, пожалуй, озвучу её чуть позже – когда всё это закончится, - ответил ему Балтимор. – Нам нужно найти Верпетия: епископ прижал паренька точно таракана, а без него нам с этими извергами не справиться…
Мануэль кивнул, и двое магов осторожно прижались к стене, после чего начали медленно красться туда, где – всё ещё прижатое незримым весом к стене – висело в воздухе безжизненное тело монаха-библиотекаря. Инквизитор переключился в состояние призрака, и плавно взмыл в воздух, зависнув перед своим учеником.
В это же время, Ли Медичи, из последних сил удерживавший энергетическое поле над сопротивлявшимися разрушительной магии сёстрами – заметил краем глаза какое-то движение позади епископа. Ему хватило мгновения, чтобы понять – кто осмелился вновь попытаться прервать ритуал.
– Альберто, сзади! – Прокричал бывший агент, чьи зелёные глаза округлились от шока, стоило ему увидеть своего бывшего друга. – Обернитесь!!
Корнетти среагировал моментально: сделав изящный поворот на сто восемьдесят градусов – колдун-епископ одновременно призвал к себе древний двуручный меч, что лежал неподалёку от него, будучи воткнутым в скелет ещё одного, погибшего во время бойни, рыцаря.
– Не вздумай! – Крикнул он полицейскому. – Убив мою дочь, ты погубишь этим и своих «драгоценных» девок! Сейчас, связь между ними сильна как никогда – они одно целое!
Священнослужитель крепко сжимал обеими руками оружие, несущее смерть всему, до чего оно могло дотянуться. Дон с удовольствием прочёл на лице епископа страх: полицейский держал за волосы Альберту, прижав с силой, к её тонкому горлу, лезвие своего меча.
– Неужели? – Усмехнулся Дон, и вдавил край меча в кожу ведьмы ещё на полмиллиметра, так что из неё, на поверхность, тут же выступили несколько капель крови. – Тогда у меня к тебе встречное предложение: отпусти девушек, и я, возможно, отпущу твою дочь. Сам посуди, она хоть и лишится своих сил, но зато останется жива – как тебе такой вариант?
Глаза Корнетти потемнели ещё больше, а губы искривились в злобной гримасе:
– Идиот! Ты, вообще, не должен был выжить!! Какая тебе выгода со всего этого?? Разве что – только шанс обрести любовь средней сестры? Ха! Жалкие человеческие чувства! Грех, который, такие как ты – всегда будут ставить выше истинных, глобальных целей!
Корнетти бросил через плечо своему помощнику:
– Продолжай держать поле, Медичи. Ни на секунду его не отпускай, слышишь??
Ли, который чувствовал себя так, словно его живьём резали на части – мог лишь молча согласиться и – раскинув руки ещё шире – вложил весь свой энергетический потенциал в удержание фосфоресцирующего щита над девушками.
– Думаю, такие блага как власть и возможность стать бессмертным – тебе предлагать не имеет смысла? – Чуть улыбнувшись краем губ, спросил полицейского епископ.
Тот в ответ лишь отрицательно покачал головой.
– Так я и думал, - откликнулся Корнетти, а сам начал потихоньку двигаться влево, шаг за шагом обходя офицера Ромиреза по невидимой дуге.
– У нас всего два варианта, - произнёс твёрдо Дон, - Или ты заканчиваешь всю эту хренотень и освобождаешь девушек, или – я отрезаю голову этой твари. Решать тебе…
Полицейский поворачивался с епископом синхронно – так, словно они действовали в унисон, став участниками общего, смертоносного танца.
Дон ощущал на своих кистях слабые и скользкие руки Альберты, которая лишь тонко скулила, чувствуя, что у неё недостаточно сил, чтобы чисто физически противостоять офицеру. От неё пахло кровью и разлагавшейся плотью, из чего Дон сделал вывод, что она сейчас уязвима именно настолько – чтобы, всё, наконец, закончилось.
– Знаешь, офицер, - медленно проговорил Корнетти, - Я живу на этой земле так давно, что уже почти разучился чему-либо удивляться. Но вот ты – ты меня поистине удивил: какой напор, какая безрассудная решимость… Есть лишь одна загвоздка, крошечный момент, который все, вам подобные, неизменно упускают…
Дон отвлёкся на малую долю мгновения, зачарованный спокойным, убаюкивающим голосом епископа – когда почувствовал под своей рукой тихое рычание…
– Вы все, всегда – недооценивали мою девочку. – Закончил ледяным голосом Корнетти, и в ту же секунду – Дон ощутил на своей руке сомкнувшиеся, с невероятной силой, острые зубы ведьмы.
