Он лениво щёлкнул тонкими пальцами. В ту же секунду воздух у его ног пошёл рябью, и прямо из лакированного паркета, будто из густого мазута, начала подниматься чёрная тень. Она медленно обретала форму: высокая фигура в безликом балахоне с глубоким капюшоном, из-под которого веяло могильным холодом. Тень замерла, не издавая ни звука, ни дыхания.
Бася попятилась, едва не споткнувшись о край ковра. Это не было оптической иллюзией или трюком с зеркалами. Тень была ощутимо, пугающе материальной. Это было уже весомое доказательство магии.
— Идёмте, — бросил Петэр и, не оборачиваясь, толкнул массивные створки парадных дверей.
Свет, хлынувший внутрь, был тусклым и серым, но после подземелья и сумрачных залов он заставил Басю зажмуриться. Когда глаза привыкли, она замерла на пороге.
Перед ней расстилался густой, мрачный ельник. Старые, мохнатые ели стояли плотной стеной, будто не пуская чужаков вглубь леса. Вдалеке, за верхушками деревьев, возвышались величественные холмы, чьи подножия и пики были укутаны туманом. На фоне низкого свинцового неба, медленно описывая круги, парила огромная хищная птица, высматривая добычу в этой тишине.
У самого входа, словно два стража на каменных столбах сидели каменные филины раскинувшие крылья.
Петэр повёл её вдоль фасада, и Бася смогла наконец разглядеть вампирское логово. Особняк выглядел старинным и загадочным. Основной корпус был выложен из серого, побитого временем камня, изъеденного лишайником. Однако некоторые лицевые части здания выглядели иначе: они была целиком выполнены из тёмного, почти антрацитового дерева. Фасад был украшен «готической» резьбой.
Петэр, вёл её по каменной дорожке.
Они вышли в полудикий сад. Растения здесь на первый взгляд казались вполне обычными и имели знакомый зеленый цвет, но при ближайшем рассмотрении Бася понимала, что не знает ни одного из них. Она уже раньше видела странноватую местная флору. Листья имели непривычную форму, а некоторые цветы выглядели совершенно инопланетными. Лишь кое-где дорогу преграждали колючие кусты, очень похожие на садовый шиповник, но их шипы были длиннее и острее, напоминая иглы сибирского боярышника
Они обогнули угол особняка, направляясь к заднему двору, скрытому за высокой живой изгородью. Бася чувствовала - где-то впереди слышалось мерное фырканье и тяжёлый стук чего-то металлического о камни.
Они вышли к вымощенной камнем площадке, скрытой под широким навесом. Здесь Бася невольно остановилась, затаив дыхание.
У кованого забора, нетерпеливо перебирая копытами, застыли двое коней. Но назвать их просто животными было сложно: они выглядели как порождение кошмара и гениальной инженерной мысли. Наполовину затянутые в плотную чёрную шкуру, они обнажали металлические сочленения в районе суставов и грудины. Их длинные гривы, цвета яростного пламени, казались живым огнём, а глаза сияли густым алым светом. В каждом их движении чувствовалась мощь адских всадников, сдерживаемая лишь невидимой волей хозяина.
Под самим навесом в ряд стояли кареты. От вычурных, инкрустированных тёмным металлом экипажей до тяжеловесных закрытых дилижансов.
— Выбирайте, Барбара, — Петэр равнодушно кивнул в сторону транспорта. — Вам предстоит путь по не самым спокойным дорогам, но комфорт я вам обещаю.
Бася обвела взглядом этот «автопарк». Пышность и излишества сейчас только пугали, поэтому она указала на ту, что показалась ей самой скромной — лаконичный чёрный экипаж с глубокими кожаными сиденьями и аккуратными фонарями по бокам.
Пока безмолвная Тень, двигаясь пугающе плавно и быстро, начала запрягать демонических коней в выбранную карету, Петэр с видом истинного аристократа опустился на каменную лавку, погрузившись в свои мысли.
Бася же не могла усидеть на месте. Она медленно побрела вдоль края площадки, жадно вдыхая воздух. После затхлого подвала и пыльных залов особняка этот запах казался ей самым прекрасным на свете: свежий, терпкий аромат хвои и мокрой земли после только что прошедшего дождя.
Она смотрела на расстилавшийся перед ней простор. Величественные холмы, уходящие за горизонт, казались вечными стражами этого странного мира. Туман в низинах медленно перетекал, словно живое существо, а дикий лес шелестел, приветствуя или предупреждая незваную гостью. В этой пугающей красоте было столько свободы, что Бася на мгновение забыла и о своей недосмерти, и о вампире за спиной, просто наслаждаясь ощущением жизни в этом величественном месте.
— Нравится? — голос Петэра, раздавшийся прямо над ухом, заставил Басю подпрыгнуть.
Она резко обернулась, прижав руку к груди, где бешено колотилось чужое сердце. Петэр стоял вплотную, глядя на туманные холмы тем же нечитаемым взглядом.
— Прошу прощения, — он едва заметно наклонил голову, хотя в его тоне не слышалось истинного раскаяния. — Совсем забыл, что теперь мне нужно «топать». Клеймора всегда чувствовала моё приближение.
Он жестом указал на подкатившую карету, дверь которой уже услужливо открыла Тень. Петэр помог Басе подняться по ступеням, и когда она оказалась в мягком кожаном нутре экипажа, он протянул ей увесистый кожаный мешочек, в котором глухо звякнул металл.
— Здесь местные деньги. Тратьте их на что захотите, — произнёс он, задерживая руку на дверце. — И послушайте мой совет, Барбара. Если вы каким-то чудом всё же решите сбежать, помните одно: никогда и ни при каких обстоятельствах не соглашайтесь покидать Скрытый Мир. Не ищите путей к людям. Человеческий мир — это чудовищно опасное место для одинокой женщины, особенно если она выглядит как экзорцист-перебежчик с клыками. Здесь у вас есть статус, там — только ценник у охотников за головами. При большом «везении» вы попадёте не к ним, а в гарем к любителю всякой демонической экзотики.
Он пристально посмотрел ей в глаза, словно проверяя, усвоила ли она урок.
— Постарайтесь не наделать глупостей в городе. Держитесь рядом с Тенью - он может защитить вас от тех кто очень хочет избавиться от Клейморы.
С этими словами Петэр захлопнул тяжелую дверь. Щелкнула задвижка, снаружи раздался резкий свист Тени и утробное фырканье огненных коней. Карета дернулась, заставляя Басю вжаться в сиденье, и, мерно покачиваясь, покатилась прочь от поместья «Чёрная Хвоя» в сторону окутанных туманом холмов.
Карета катилась удивительно плавно. Бася прильнула к окну, ожидая, что на ухабах её будет подбрасывать до потолка, но экипаж двигался так, словно под колесами был безупречный асфальт, а не заброшенная лесная просека. За стеклом проносился дикий, густой ельник. Ветви то и дело хлестали по крыше, а сама дорога выглядела так, будто по ней не ездили десятилетиями — она вся заросла густым мхом и низкой травой. Однако ни единого толчка Бася не почувствовала; магия или странные механизмы кареты полностью поглощали тряску.
Вскоре пейзаж изменился. Лес расступился, и карета плавно выехала на широкую дорогу, вымощенную пёстрым округлым камнем. Кладка была грубой - на велосипеде здесь не проедешь. Но дорога выглядела невероятно эстетичной. Вдоль обочин, несмотря на дневной свет, тусклым желтоватым пламенем горели высокие кованые фонари. Их свет казался излишним в пасмурный день, но он придавал пути странную, торжественную атмосферу.
Дорога была почти пустынна. Лишь пару раз мимо них пронеслись встречные экипажи — закрытые, темные, они быстро пролетали мимо с тёмными окнами.
Постепенно по сторонам начали появляться первые строения. Бася ожидала увидеть средневековые лачуги, но архитектура ее удивила. Это были основательные, зажиточные дома с высокими окнами, широкими верандами и островерхими крышами. Они напоминали старинные американские особняки из кино — чопорные, аккуратные и слегка мрачные в своей монументальности. Вокруг домов не было огородов, только подстриженные газоны и строгие каменные ограды.
Карета выехала на массивный арочный мост, перекинутый через реку с тёмной водой.
Впереди, окутанный дымкой и паром, раскинулся настоящий город.
Бася невольно прильнула к окну. Впереди, в низине между скалистыми выступами, раскинулся город. Он не был похож на тесные средневековые поселения — это был лес из черного камня и островерхих шпилей, пронзающих низкие облака. Издалека он казался огромным спящим зверем, над которым лениво поднимались столбы белого пара, смешиваясь с серым туманом.
Карета начала спускаться, и вскоре дорога привела их к невысокому, чисто символическому забору из черного железа, увитому пожухлым плющом. Здесь не было массивных ворот или стражи, лишь изящная арка, обозначающая границу города.
Вместо того чтобы проехать сквозь нее, карета плавно свернула в сторону и остановилась на специальной мощеной площадке. Тень, до этого неподвижно восседавшая на козлах, соскользнула вниз. Дверца кареты открылась, и в салон ворвался прохладный воздух, пропитанный запахом мокрого камня и озона.
Тень наклонилась к ней, и Бася услышала звук, похожий на шелест сухой листвы или скрежет металла по стеклу. Это был шепот, от которого по коже пробежали мурашки:
— Госпожа... Дальше — только пешком. В город нельзя въезжать на личном экипаже.
Тень замерла, указывая длинным, скрытым в складках балахона пальцем в сторону моста, ведущего к первым городским зданиям.
Бася сглотнула, поправила воротник своего нового, непривычно тяжелого платья и осторожно вышла на брусчатку. Впереди её ждал совершенно чужой мир.
Глубоко вдохнув влажный воздух, она поправила подол платья и сделала первый шаг по мостовой.
Дорога плавно вела её вглубь поселения. Город буквально врезался в небо острыми шпилями башен и бесконечными рядами узких домов. Камень зданий был тёмным, почти чёрным, но его мрачность разбавляли золотистые огни в высоких окнах, обещавшие уют, который в этом месте казался обманчивым. Повсюду вились тонкие струйки пара, вырывавшиеся из медных труб, вмонтированных прямо в стены — город шипел и вздыхал, словно огромное живое существо.
Улицы были залиты мягким светом газовых фонарей, стоявших вдоль обочин.
Люди — или те, кто ими притворялся — выглядели под стать окружению. Мимо Баси проходили дамы в тяжёлых бархатных платьях с длинными шлейфами и мужчины в высоких цилиндрах и строгих фраках. Почти все они прогуливались под чёрными кружевными зонтами. Их лица были пугающе бледны, а движения — неестественно выверены, лишены всякой суеты.
Даже здесь, в самом центре застройки, магический лес не отступал. Огромные ели, подстриженные с идеальной точностью, стояли вдоль дорог, словно безмолвные стражи в зелёных мундирах, напоминая о том, что природа этого мира всё ещё доминирует над камнем.
Тишину шагов и шелест платьев то и дело нарушал гул: прямо по брусчатке, между чинными пешеходами, катились странные самоходные механизмы. Они представляли собой нагромождения латунных котлов и трубок на массивных колёсах, которые то и дело изрыгали облака белого пара, заставляя Басю вздрагивать.
Она шла вперед, и внутри неё боролись два полярных чувства: детский восторг и ледяное отчаяние. Глядя на бесконечные ряды шпилей и хитросплетения паровых труб, она вдруг остро осознала — этот мир возможно слишком сильно отличается от земного. Он поистине огромен, абсолютно незнаком и оттого невыносимо пугающ. Здесь были свои законы и своя логигика, о которых она не имела ни малейшего понятия.
Ощущение собственной уязвимости накрыло её с головой. Она резко остановилась и оглянулась, уже сама ища глазами Тень. Мысль о том, чтобы остаться здесь совершенно одной, без этого жутковатого проводника, пугала её больше, чем сам Петэр. К её облегчению, Тень была рядом — бесшумная фигура в балахоне скользила чуть позади, сливаясь с колышущимися сумерками и паром, оставаясь верным, хоть и мрачным стражем.
Успокоившись, Бася двинулась дальше, и страх начал постепенно уступать место возрастающему интересу. Она с жадностью разглядывала витрины, за стеклами которых теснились непонятные приборы из латуни и склянки с мерцающими жидкостями. Уличные кафе манили теплым светом свечей, а прохожие, несмотря на свою бледность, поражали элегантностью: каждый кружевной зонтик в руках дам казался уникальным произведением искусства, достойным музея.
В какой-то момент она поймала себя на мысли, что её взгляд по-настоящему отдыхает. Здесь не было давящих неоновых вывесок, режущих глаза светофоров или паутины электрических проводов, перечеркивающих небо. Весь город выглядел цельным, завершенным и странно гармоничным.
Бася замерла у витрины. Это была кондитерская. За толстым стеклом на многоярусных подставках красовались пирожные, залитые зеркальной глазурью, засахаренные фрукты и конфеты, напоминающие маленькие магические сферы.
Она обожала сладости, но её любовь была особенной: Басе больше нравилось смотреть на них, чем есть. В её прошлой жизни еда всегда была символом скудости и однообразия. Её мать, живущая на пособия, никогда не утруждала себя готовкой. Несмотря на обилие свободного времени, она кормила детей исключительно серыми полуфабрикатами — дешёвыми сосисками и слипшимися макаронами. А в студенческие годы у Баси просто не было денег на излишества.
С годами она научилась «насыщаться» визуально. Она могла подолгу стоять у дорогих кондитерских, впитывая цвета и формы, пока воображение дорисовывало вкус. Друзья, замечая этот застывший взгляд, иногда посмеивались, считая, что она немного «того», но для Баси это был способ победить вечный внутренний голод.
Внезапно колокольчик над дверью кондитерской звякнул, и из магазина выплеснулась яркая толпа с пакетами.
Это были эльфы.
В этом монохромном, паровом городе они выглядели чертовски чужеродно. Их кожа имела тёплые, живые сливочные оттенки, а одежда, сшитая из ярких полупрозрачных тканей, казалась сотканной из цветочных лепестков и солнечного света. На фоне местных жителей, предпочитавших плотный бархат, тяжёлое сукно и глухие тёмные тона, эльфы выглядели как поздняя весна, решившая без приглашения заявиться на мрачный ноябрьский пир.
Бася ожидала какой-то острой реакции, конфликта или хотя бы шёпота за спиной. Но вампиры проявили лишь сдержанное, почти холодное любопытство. Они провожали яркую процессию короткими взглядами, словно оценивая экзотических птиц, залетевших в их вольер, и тут же возвращались к своим делам, не замедляя шага.
Бася невольно сжала в кармане мешочек, выданный Петэром. Тяжесть монет приятно холодила бедро, и в голове вдруг вспыхнула мысль: у неё есть деньги. Настоящие, осязаемые деньги, а не пособия или гроши со стипендии.
Она снова бросила взгляд на витрину с пирожными, а затем посмотрела на дорогу, уходящую в туман, напоминая себе о первоначальном плане. Побег. Одиночество в чужом мире, где за ней могут охотиться как за экзорцисткой, так и за вампиром. Без еды, без крова. Петэр псих, конечно, но мама приводила домой кадры и похуже.
— В задницу побег, — негромко, но решительно произнесла она вслух.
Бася обернулась к безмолвной фигуре в капюшоне, которая застыла в паре шагов от неё, почти неразличимая на фоне тёмной стены.
— Послушай... Тень? — Бася замялась, не зная, как обращаться к этому существу. — Ты ведь разбираешься в местной валюте?
Тем временем, в нескольких милях от города, в поместье «Чёрная Хвоя» царила мёртвая тишина.
Бася попятилась, едва не споткнувшись о край ковра. Это не было оптической иллюзией или трюком с зеркалами. Тень была ощутимо, пугающе материальной. Это было уже весомое доказательство магии.
— Идёмте, — бросил Петэр и, не оборачиваясь, толкнул массивные створки парадных дверей.
Свет, хлынувший внутрь, был тусклым и серым, но после подземелья и сумрачных залов он заставил Басю зажмуриться. Когда глаза привыкли, она замерла на пороге.
Перед ней расстилался густой, мрачный ельник. Старые, мохнатые ели стояли плотной стеной, будто не пуская чужаков вглубь леса. Вдалеке, за верхушками деревьев, возвышались величественные холмы, чьи подножия и пики были укутаны туманом. На фоне низкого свинцового неба, медленно описывая круги, парила огромная хищная птица, высматривая добычу в этой тишине.
У самого входа, словно два стража на каменных столбах сидели каменные филины раскинувшие крылья.
Петэр повёл её вдоль фасада, и Бася смогла наконец разглядеть вампирское логово. Особняк выглядел старинным и загадочным. Основной корпус был выложен из серого, побитого временем камня, изъеденного лишайником. Однако некоторые лицевые части здания выглядели иначе: они была целиком выполнены из тёмного, почти антрацитового дерева. Фасад был украшен «готической» резьбой.
Петэр, вёл её по каменной дорожке.
Они вышли в полудикий сад. Растения здесь на первый взгляд казались вполне обычными и имели знакомый зеленый цвет, но при ближайшем рассмотрении Бася понимала, что не знает ни одного из них. Она уже раньше видела странноватую местная флору. Листья имели непривычную форму, а некоторые цветы выглядели совершенно инопланетными. Лишь кое-где дорогу преграждали колючие кусты, очень похожие на садовый шиповник, но их шипы были длиннее и острее, напоминая иглы сибирского боярышника
Они обогнули угол особняка, направляясь к заднему двору, скрытому за высокой живой изгородью. Бася чувствовала - где-то впереди слышалось мерное фырканье и тяжёлый стук чего-то металлического о камни.
Они вышли к вымощенной камнем площадке, скрытой под широким навесом. Здесь Бася невольно остановилась, затаив дыхание.
У кованого забора, нетерпеливо перебирая копытами, застыли двое коней. Но назвать их просто животными было сложно: они выглядели как порождение кошмара и гениальной инженерной мысли. Наполовину затянутые в плотную чёрную шкуру, они обнажали металлические сочленения в районе суставов и грудины. Их длинные гривы, цвета яростного пламени, казались живым огнём, а глаза сияли густым алым светом. В каждом их движении чувствовалась мощь адских всадников, сдерживаемая лишь невидимой волей хозяина.
Под самим навесом в ряд стояли кареты. От вычурных, инкрустированных тёмным металлом экипажей до тяжеловесных закрытых дилижансов.
— Выбирайте, Барбара, — Петэр равнодушно кивнул в сторону транспорта. — Вам предстоит путь по не самым спокойным дорогам, но комфорт я вам обещаю.
Бася обвела взглядом этот «автопарк». Пышность и излишества сейчас только пугали, поэтому она указала на ту, что показалась ей самой скромной — лаконичный чёрный экипаж с глубокими кожаными сиденьями и аккуратными фонарями по бокам.
Пока безмолвная Тень, двигаясь пугающе плавно и быстро, начала запрягать демонических коней в выбранную карету, Петэр с видом истинного аристократа опустился на каменную лавку, погрузившись в свои мысли.
Бася же не могла усидеть на месте. Она медленно побрела вдоль края площадки, жадно вдыхая воздух. После затхлого подвала и пыльных залов особняка этот запах казался ей самым прекрасным на свете: свежий, терпкий аромат хвои и мокрой земли после только что прошедшего дождя.
Она смотрела на расстилавшийся перед ней простор. Величественные холмы, уходящие за горизонт, казались вечными стражами этого странного мира. Туман в низинах медленно перетекал, словно живое существо, а дикий лес шелестел, приветствуя или предупреждая незваную гостью. В этой пугающей красоте было столько свободы, что Бася на мгновение забыла и о своей недосмерти, и о вампире за спиной, просто наслаждаясь ощущением жизни в этом величественном месте.
— Нравится? — голос Петэра, раздавшийся прямо над ухом, заставил Басю подпрыгнуть.
Она резко обернулась, прижав руку к груди, где бешено колотилось чужое сердце. Петэр стоял вплотную, глядя на туманные холмы тем же нечитаемым взглядом.
— Прошу прощения, — он едва заметно наклонил голову, хотя в его тоне не слышалось истинного раскаяния. — Совсем забыл, что теперь мне нужно «топать». Клеймора всегда чувствовала моё приближение.
Он жестом указал на подкатившую карету, дверь которой уже услужливо открыла Тень. Петэр помог Басе подняться по ступеням, и когда она оказалась в мягком кожаном нутре экипажа, он протянул ей увесистый кожаный мешочек, в котором глухо звякнул металл.
— Здесь местные деньги. Тратьте их на что захотите, — произнёс он, задерживая руку на дверце. — И послушайте мой совет, Барбара. Если вы каким-то чудом всё же решите сбежать, помните одно: никогда и ни при каких обстоятельствах не соглашайтесь покидать Скрытый Мир. Не ищите путей к людям. Человеческий мир — это чудовищно опасное место для одинокой женщины, особенно если она выглядит как экзорцист-перебежчик с клыками. Здесь у вас есть статус, там — только ценник у охотников за головами. При большом «везении» вы попадёте не к ним, а в гарем к любителю всякой демонической экзотики.
Он пристально посмотрел ей в глаза, словно проверяя, усвоила ли она урок.
— Постарайтесь не наделать глупостей в городе. Держитесь рядом с Тенью - он может защитить вас от тех кто очень хочет избавиться от Клейморы.
С этими словами Петэр захлопнул тяжелую дверь. Щелкнула задвижка, снаружи раздался резкий свист Тени и утробное фырканье огненных коней. Карета дернулась, заставляя Басю вжаться в сиденье, и, мерно покачиваясь, покатилась прочь от поместья «Чёрная Хвоя» в сторону окутанных туманом холмов.
Карета катилась удивительно плавно. Бася прильнула к окну, ожидая, что на ухабах её будет подбрасывать до потолка, но экипаж двигался так, словно под колесами был безупречный асфальт, а не заброшенная лесная просека. За стеклом проносился дикий, густой ельник. Ветви то и дело хлестали по крыше, а сама дорога выглядела так, будто по ней не ездили десятилетиями — она вся заросла густым мхом и низкой травой. Однако ни единого толчка Бася не почувствовала; магия или странные механизмы кареты полностью поглощали тряску.
Вскоре пейзаж изменился. Лес расступился, и карета плавно выехала на широкую дорогу, вымощенную пёстрым округлым камнем. Кладка была грубой - на велосипеде здесь не проедешь. Но дорога выглядела невероятно эстетичной. Вдоль обочин, несмотря на дневной свет, тусклым желтоватым пламенем горели высокие кованые фонари. Их свет казался излишним в пасмурный день, но он придавал пути странную, торжественную атмосферу.
Дорога была почти пустынна. Лишь пару раз мимо них пронеслись встречные экипажи — закрытые, темные, они быстро пролетали мимо с тёмными окнами.
Постепенно по сторонам начали появляться первые строения. Бася ожидала увидеть средневековые лачуги, но архитектура ее удивила. Это были основательные, зажиточные дома с высокими окнами, широкими верандами и островерхими крышами. Они напоминали старинные американские особняки из кино — чопорные, аккуратные и слегка мрачные в своей монументальности. Вокруг домов не было огородов, только подстриженные газоны и строгие каменные ограды.
Карета выехала на массивный арочный мост, перекинутый через реку с тёмной водой.
Впереди, окутанный дымкой и паром, раскинулся настоящий город.
Бася невольно прильнула к окну. Впереди, в низине между скалистыми выступами, раскинулся город. Он не был похож на тесные средневековые поселения — это был лес из черного камня и островерхих шпилей, пронзающих низкие облака. Издалека он казался огромным спящим зверем, над которым лениво поднимались столбы белого пара, смешиваясь с серым туманом.
Карета начала спускаться, и вскоре дорога привела их к невысокому, чисто символическому забору из черного железа, увитому пожухлым плющом. Здесь не было массивных ворот или стражи, лишь изящная арка, обозначающая границу города.
Вместо того чтобы проехать сквозь нее, карета плавно свернула в сторону и остановилась на специальной мощеной площадке. Тень, до этого неподвижно восседавшая на козлах, соскользнула вниз. Дверца кареты открылась, и в салон ворвался прохладный воздух, пропитанный запахом мокрого камня и озона.
Тень наклонилась к ней, и Бася услышала звук, похожий на шелест сухой листвы или скрежет металла по стеклу. Это был шепот, от которого по коже пробежали мурашки:
— Госпожа... Дальше — только пешком. В город нельзя въезжать на личном экипаже.
Тень замерла, указывая длинным, скрытым в складках балахона пальцем в сторону моста, ведущего к первым городским зданиям.
Бася сглотнула, поправила воротник своего нового, непривычно тяжелого платья и осторожно вышла на брусчатку. Впереди её ждал совершенно чужой мир.
Глубоко вдохнув влажный воздух, она поправила подол платья и сделала первый шаг по мостовой.
Дорога плавно вела её вглубь поселения. Город буквально врезался в небо острыми шпилями башен и бесконечными рядами узких домов. Камень зданий был тёмным, почти чёрным, но его мрачность разбавляли золотистые огни в высоких окнах, обещавшие уют, который в этом месте казался обманчивым. Повсюду вились тонкие струйки пара, вырывавшиеся из медных труб, вмонтированных прямо в стены — город шипел и вздыхал, словно огромное живое существо.
Улицы были залиты мягким светом газовых фонарей, стоявших вдоль обочин.
Люди — или те, кто ими притворялся — выглядели под стать окружению. Мимо Баси проходили дамы в тяжёлых бархатных платьях с длинными шлейфами и мужчины в высоких цилиндрах и строгих фраках. Почти все они прогуливались под чёрными кружевными зонтами. Их лица были пугающе бледны, а движения — неестественно выверены, лишены всякой суеты.
Даже здесь, в самом центре застройки, магический лес не отступал. Огромные ели, подстриженные с идеальной точностью, стояли вдоль дорог, словно безмолвные стражи в зелёных мундирах, напоминая о том, что природа этого мира всё ещё доминирует над камнем.
Тишину шагов и шелест платьев то и дело нарушал гул: прямо по брусчатке, между чинными пешеходами, катились странные самоходные механизмы. Они представляли собой нагромождения латунных котлов и трубок на массивных колёсах, которые то и дело изрыгали облака белого пара, заставляя Басю вздрагивать.
Она шла вперед, и внутри неё боролись два полярных чувства: детский восторг и ледяное отчаяние. Глядя на бесконечные ряды шпилей и хитросплетения паровых труб, она вдруг остро осознала — этот мир возможно слишком сильно отличается от земного. Он поистине огромен, абсолютно незнаком и оттого невыносимо пугающ. Здесь были свои законы и своя логигика, о которых она не имела ни малейшего понятия.
Ощущение собственной уязвимости накрыло её с головой. Она резко остановилась и оглянулась, уже сама ища глазами Тень. Мысль о том, чтобы остаться здесь совершенно одной, без этого жутковатого проводника, пугала её больше, чем сам Петэр. К её облегчению, Тень была рядом — бесшумная фигура в балахоне скользила чуть позади, сливаясь с колышущимися сумерками и паром, оставаясь верным, хоть и мрачным стражем.
Успокоившись, Бася двинулась дальше, и страх начал постепенно уступать место возрастающему интересу. Она с жадностью разглядывала витрины, за стеклами которых теснились непонятные приборы из латуни и склянки с мерцающими жидкостями. Уличные кафе манили теплым светом свечей, а прохожие, несмотря на свою бледность, поражали элегантностью: каждый кружевной зонтик в руках дам казался уникальным произведением искусства, достойным музея.
В какой-то момент она поймала себя на мысли, что её взгляд по-настоящему отдыхает. Здесь не было давящих неоновых вывесок, режущих глаза светофоров или паутины электрических проводов, перечеркивающих небо. Весь город выглядел цельным, завершенным и странно гармоничным.
Бася замерла у витрины. Это была кондитерская. За толстым стеклом на многоярусных подставках красовались пирожные, залитые зеркальной глазурью, засахаренные фрукты и конфеты, напоминающие маленькие магические сферы.
Она обожала сладости, но её любовь была особенной: Басе больше нравилось смотреть на них, чем есть. В её прошлой жизни еда всегда была символом скудости и однообразия. Её мать, живущая на пособия, никогда не утруждала себя готовкой. Несмотря на обилие свободного времени, она кормила детей исключительно серыми полуфабрикатами — дешёвыми сосисками и слипшимися макаронами. А в студенческие годы у Баси просто не было денег на излишества.
С годами она научилась «насыщаться» визуально. Она могла подолгу стоять у дорогих кондитерских, впитывая цвета и формы, пока воображение дорисовывало вкус. Друзья, замечая этот застывший взгляд, иногда посмеивались, считая, что она немного «того», но для Баси это был способ победить вечный внутренний голод.
Внезапно колокольчик над дверью кондитерской звякнул, и из магазина выплеснулась яркая толпа с пакетами.
Это были эльфы.
В этом монохромном, паровом городе они выглядели чертовски чужеродно. Их кожа имела тёплые, живые сливочные оттенки, а одежда, сшитая из ярких полупрозрачных тканей, казалась сотканной из цветочных лепестков и солнечного света. На фоне местных жителей, предпочитавших плотный бархат, тяжёлое сукно и глухие тёмные тона, эльфы выглядели как поздняя весна, решившая без приглашения заявиться на мрачный ноябрьский пир.
Бася ожидала какой-то острой реакции, конфликта или хотя бы шёпота за спиной. Но вампиры проявили лишь сдержанное, почти холодное любопытство. Они провожали яркую процессию короткими взглядами, словно оценивая экзотических птиц, залетевших в их вольер, и тут же возвращались к своим делам, не замедляя шага.
Бася невольно сжала в кармане мешочек, выданный Петэром. Тяжесть монет приятно холодила бедро, и в голове вдруг вспыхнула мысль: у неё есть деньги. Настоящие, осязаемые деньги, а не пособия или гроши со стипендии.
Она снова бросила взгляд на витрину с пирожными, а затем посмотрела на дорогу, уходящую в туман, напоминая себе о первоначальном плане. Побег. Одиночество в чужом мире, где за ней могут охотиться как за экзорцисткой, так и за вампиром. Без еды, без крова. Петэр псих, конечно, но мама приводила домой кадры и похуже.
— В задницу побег, — негромко, но решительно произнесла она вслух.
Бася обернулась к безмолвной фигуре в капюшоне, которая застыла в паре шагов от неё, почти неразличимая на фоне тёмной стены.
— Послушай... Тень? — Бася замялась, не зная, как обращаться к этому существу. — Ты ведь разбираешься в местной валюте?
Тем временем, в нескольких милях от города, в поместье «Чёрная Хвоя» царила мёртвая тишина.
