Телепортироваться Хранители тоже не могли, слишком много энергии на это уходило и тогда из империи Коххаус были отправлены корабли на все материки. Из них вернулся только один. Тот, который был отправлен к самому ближайшему от Ллироу материку, Гауэрра. То, что рассказали путешественники повергло в шок высокородных. Клана гауэррских эльфов не существовала. Вернее, то, что от него осталось не могло называться кланом эльфов. Нет, он был многочисленный, но чистокровных эльфов остались десятки, а основной костяк составляли полукровки. Для рождения полуэльфов не нужна энергия древ жизни. Человеческая сущность обильно делилась своей силой с эльфийской половинкой. Но долголетия и связи с лесом полукровки не имели, хотя считались сильными воинами и имели приличный жизненный цикл, около пятисот весен.
Делегацию ллироуских эльфов встретили с прохладцей и после дальнейших переговоров отказались от права называться кланом эльфов, приняв новое имя для своей расы - альвы. А эльфы вернулись в Запретный лес и предались горестным сожалением по поводу гибели одного из кланов, уже окончательного. Что стало с двумя последними кораблями, отправившимися на поиски сородичей, до сих пор не известно. Но посчитав, что на остальных материках могло случиться то же что и на Гауэра, эльфы оставили все попытки добраться до них. Посчитав не целесообразным лишаться лучших воинов клана.
Слушать историю мира было интересно, и я даже забывала про голод, который терзал меня постоянно. Не знаю, сколько мы сидели в этой тюрьме, по мне так вечность. Я пыталась, как и эльфы магичить но всякая энергия тут же поглощалась каменными стенами. Немало намучавшись, мы оставили попытки что-то сотворить и просто болтали, и придумывали страшные пытки, ждущие нас впереди.
- Дроб, - спросила я как-то гнома, - а ты знаешь язык эриухов?
-Ну если это можно назвать языком, то знаю только сразу предупреждаю выучить его очень трудно. Просто говорить надо с различной интонацией - и Дроб продемонстрировал пару гыров и гуков. Но делать все равно было нечего и, заучив около десяти слов, я погрузилась в обучающий сон, надеясь, что буду хотя бы понимать язык этих гадов. Во сне я как всегда с наслаждением глотала сладкие хрустящие слова и мурчала от удовольствия не желая просыпаться. После сна я огорошила Дроба целой руладой на эриухском языке, отчего гном прикусил язык, а сьер Ноярис посмотрел на меня взглядом патологоанатома. Все ученые сумасшедшие. Как оказалось, сьер знает несколько слов на незнакомом всем языке, чей он эльф отказался говорить, но с жаром попросил меня, его выучить. А что еще делать? По пути я заучила еще слова цефов и ригнаров (вроде как оборотни уточню попозже). Я опять уснула, на этот раз проспала подольше. Но как говориться хотелось вообще не просыпаться. Я всегда была сладкоежкой, а постоянное воздержание последнего года в новом мире сделали из меня голодного зверя. Когда я проснулась, на меня смотрели зеленые, горящие фанатичным огнем глаза сьера. Я сразу его успокоила и заговорила на странном, рычащем языке. Высказала все, что я о нем думаю и наградой послужил заикающийся голос Нояриса и испуганные, сбившиеся в кучку эльфы. Странно. Узнаю, как ни - будь что за язык. Дальше экзамен принял Гродан, гном, который поделился знанием цефвского языка и остался доволен:
-Ты знаешь язык даже лучше, чем я.
Я довольно зажмурилась, но тут меня отвлек странный звук, испускаемый нашим источником. Он странно булькнул, хлюпнул и исчез, оставив вместо грязной лужицы, пустую яму, края которой быстро обваливались, увеличивая подземный лаз. Мы замерли. Мариус с Дробом словно два хищника, так не похожих внешне и так одинаково передвигаясь, словно два кота перетекли ближе к яме и с недоверием заглянули внутрь.
- Моя помогать, - раздался приглушенный, но чистый голос на гномском, - не убивать, моя хороший.
И тут из лаза показалась черная голова, а затем на нас настороженно взглянули маленькие глазки странного существа.
20 глава
Как-то не заметно меня оттеснили за спины, закрывая от цефа. То, что это представитель именно этой расы я поняла по тихим матюгам, донесшимся из- под ног, новоявленного чуда. Видно он сильно наступил, на чью- то голову или что другое. Ругань была на цефском языке, судя по всему к нам целая делегация. Наконец цеф выбрался из подземного лаза и осмотрел нашу пеструю компанию. Немного его взгляд задержался на Дробе. Возникло чувство, что он искал именно меня, так как, увидев парящие в воздухе саккараш, он кивнул головой и, не обращая внимание на возмущенные взгляды окружающих, крикнул вниз уже на цефвском языке:
- Она тут. Давай уж вы лазь отрыжка эльфа, нам еще слинять отсюда надо по-быстрому. - С каждой секундой мне этот малыш (хотя какой он малыш с меня ростом) нравился все больше. И почему во всех книгах цефов сравнивали с крысами. Обыкновенный человечек с чернявой шевелюрой и маленькими черными почти без белка глазами. Чуть выдается вперед носовая часть лица, но она не делает похожим его на крысу, а скорее на умного и хитрого крота. Из образовавшейся дыры вылез второй цеф. Он тоже проигнорировал эльфов и гномов и уставился на мои сияющие. Н-да знаю завораживающее зрелище.
- Кто вы? - Не выдержал сьер. Второй цеф, наконец, тряхнул шевелюрой, словно сгоняя морок, и взглянул на Нояриса.
- О эльф. - Но тут же получил толчок в бок от своего товарища, который опять заговорил на гномском и обращался он ко мне:
- Мы рады ждать тебя Дитя Алорна и звать к нам, - я протиснулась к чернявым и удивленно спросила:
- А эриухи?
- Ты хотеть стать им обедом на ритуале? - С хитрой улыбкой спросил первый.
- Не-а не хотеть. - Ответила я.
- Тогда идет за мной. - Кротенок махнул рукой в сторону лаза.
- Без них не пойду. - Твердо сказала я. За спиной кто-то облегченно вздохнул.
- Время нет. - Тряхнул кудрями цеф. Он недовольно оглядел изможденных пленников и все еще слабого, олара.
- Римеус сказал Дитя Алорна, а гнома и эльфа нет. - Он нахмурил черные брови. Я демонстративно уселась на землю. Цеф с удивление уставился на лязгающие серебром саккараш, а им только дай попугать. Видимо поняв, о чем мы говорим, второй цеф тоже внес свою лепту.
- Гномы не пролезут, скажи ей. Они хоть и малы ростом - широкие, что наш бочонок из - под пиво.
- Какой бочонок, да после такой голодовки я в игольное ушко пролезу. - Не выдержал Гродан, и злобно раздувая ноздри, уставился на испуганного цефа, который еле удержался, чтобы ни завалиться в лаз за спиной. Первый цеф вдруг прислушался к шуму над головой и видимо сразу решил, что ему делать.
- Времени нет, - обратился он к злющему гному, - командуй всем лезть в потайной ход и быстро.
По его лицу пробежала тень ужаса и все присутствовавшие словно почувствовали надвигающийся затягивающий омут страха. Меня все- таки пропихнули вперед, и вот уже не знаю, сколько времени ползу за вертлявым быстрым цефом, проклиная все на свете. Для меня лаз был просторным, но постоянно сыпавшаяся сверху земля забивалась в нос и рот, отчего на протяжении всего пути нашего отряда были слышны хрипы, плевки и тихие маты. Несколько раз я останавливалась и настойчиво спрашивала об оларе и когда вконец, разозленный Дроб не сдержанно ответил, я захлопнула то, что он просил, и только перебирала конечностями. Для долго голодающих это был долгий переход или переполз. И наконец, я выпала из узкого хода на твердую поверхность какого-то туннеля. Его конец терялся где-то вдалеке, а по стенам освещая путь, рос все тот же чудо - гриб. Когда последний эльф выпал из сияющей чернотой дыры, наш главный проводник, четко выговаривая незнакомые заклинания, закрыл лаз. Земля словно забурлила, накрадываясь, пласт за пластом и вскоре вместо нашего спасителя осталась гладкая стена, и даже гриб засветился четким рисунком. Пока 'крот' магичил или шаманил, потом разберусь, мы немного отдышались. Потом опять долго неслись по сумрачному туннелю, и топот от наших ног отдавался в высоком потолке, гулким эхом.
Неожиданно резко, впереди открылось страшное зрелище. Туннель расширялся, образуя небольшую пещеру, высокие своды которой поддерживали каменные изваянья гномов. Шел бой. Несколько десятков цефов отчаянно дрались с эриухами. Было видно, что силы их на исходе и горы трупов обоих противников орошали темной кровью серый пол. Наши проводники что-то закричали и уже отчаявшиеся воины, с остервенением набросились на эриухов, защищая проход в другой туннель. Я словно очнулась и с тревогой посмотрела на остальных. На лицах читалась решимость преодолеть любые невзгоды. И даже королевич словно встрепенулся, почуяв близкую свободу. Безоружные и изможденные мы могли лишь следовать за проводниками и стараться не отставать, видя на какие жертвы идут цефы. Короткими перебежками мы миновали сражение и углубились в еще один туннель. Я оглянулась, остатки воинов отступали к спасительному коридору. Один из магов, а именно они вывели нас из колодца, остался и заклинанием завалил вход в туннель. Дальше был лишь изнуряющий бег, сменяющиеся один за другим, уходящие вглубь пути. Но я снова чувствовала силу, бурлящую внутри себя, и словно губка впитывала энергию. Постепенно перестала чувствовать голод и усталость. И не большими порциями стала питать других, которые нечего не замечая, лишь на силе воле переставляли ноги. Только Ноярис встрепенулся и с удивлением посмотрел на меня, благодарно кивнул, оценивая дар жизни.
Вот и конец. Огромные железные ворота перегородили путь. Замысловатые руны, выложенные на воротах драгоценными камнями, светились ровным желтым светом, и исходящая от них сила будоражила кровь. Цеф подошел к воротам и приложил руку к одной из рун. Внутри что- то звякнуло, и жалобно скрипя, ворота распахнулись. Я с любопытством заглянула вперед. Море, целое море черных глаз. И все они устремлены на меня. Я так опешила, что почти не заметила, как мы прошли мимо расступающейся толпы цефов и подошли к еще одним громадным воротам. Так же была проведена операция по их открытию, но наш провожатый внутрь не пошел, а, взглянув на меня, тихо и торжественно сказал:
- Ты идешь одна. Римеус ждать. Очень долго ждать Дитя Алорна. - Я не стала спорить с цефом и решительно потопала внутрь. Нас спасли от участи бульона, надо быть благодарной. Мои спутники как-то со мной идти даже не стремились, и с интересом разглядывали большущий еще не лишенный всего великолепия зал.
Помещение, в которое я вошла было немного меньше, но золото, блестевшее на стенах и сверкающие разноцветными искрами камни силы, говорили о важности ждущего меня Римеуса. Широкие колоны поддерживали свод, золотой узор изящный и кружевной опутывал их паутиной. Мраморный пол гулко отдавался на мои шаги, а воздух, щедро сдобренный благовониями, сдавливал грудь. На одной из стен висела картина. Сцена битвы. На ней уже известные эриухи напали на гнома. Закованный в броню, в смешном шлеме с крылышками он расправлялся с каннибалами огромным топором и рядом кучка отрубленных голов злобно щерили мертвые клыкастые рты. Насмотревшись на сие творение, я вздрогнула от того что под ним на скромном троне (без золота и камней) сидел старик. Он был так стар, что его седые волосы почти покинули голову, а кожа превратилась в тонкий просвечивающий пергамент. И лишь то, что его грудь слабо вздымалась при вздохе, говорило, что он жив. Одет старик в вышитый синий халат, подпоясанный черным поясом, на ногах теплые и мягкие сапоги.
- Люблю сидеть тут, - тихо на цефском сказал Римеус, - я словно возвращаюсь в прошлое, когда здесь справляли семейные праздники наши господа.
Цеф открыл выцветшие серые глаза и посмотрел на меня. Ни удивления, ни страха или любопытства, не мелькнуло в его глазах.
- Садись Дитя Алорна, создатель дал мне сил дожить до твоего прихода, и только он знает, что стоило это моим детям. - Казалось, старик заснул, но через минуту он вдруг встрепенулся, и словно собираясь с силами, сжал в кулаки, узкие ладошки. Рядом со мной материализовался массивный стул, и я без сил рухнула на него. Римеус начал свой рассказ:
-Наш род был изгнан из страны. Это было очень давно, на материке Симус. Мы приплыли в Захаро и нам посоветовали идти в Скалистое гнездо. Князь принял нас и взял с нас клятву крови, что мы будем служить ему и его детям, пока хоть один из его рода жив. Цефы трудолюбивый народ, и даже гномы с уважением относятся к нам. А еще мы верны и не меняем принятых однажды решений. - Старик опять замолчал и, собравшись с силами, продолжил. - Я родился здесь, и служил своему князю, пока его душа не покинула тело. В глубинных пещерах, где водятся странные существа, князь нашел корону. Она была замурована в маленькой комнате. Я был там и видел, как зло, завладело умом и телом моего хозяина, Среброрукого Таба. Я был очень молод. Десять весен. Но уже тогда моя магия была сильна. Я старался помочь хозяину и выбирал на себя черную мглу, что заполняла всю его сущность, но что мог сделать молодой цеф. Гномы почти не реагируют на ментальные колебания, поэтому процесс одурманивания с гномами у твари не получился, и тогда оно нашло других, эриухов. Господин совсем сошел с ума и отдавал на корм каннибалам провинившихся или не угодных ему гномов. Когда родственники узнали, что творит князь, его убили, но не смогли снять странную корону. Она словно вросла в его череп. Князем стал Среброрукий Фаб. Но эриухи напали на наш дом с той стороны, откуда никто не ждал, с глубинных уровней. Новоявленный князь погиб, но успел спасти свою семью. Последний из его потомков пришел с тобой. - Я пошевелилась, а Римеус опять замолчал. Разговор отнимал у него много сил, но это было его решение и не мне было его менять. А то, что Дроб имеет отношение к этому месту я и так догадалась. Облегчение, когда он увидел цефов в нашей каменной тюрьме, то как он безошибочно шел по темным лабиринтам.
-Нас цефов осталось очень мало. Мы закрылись в этих покоях, и очень долго держали осаду. Постепенно эриухи оставили попытки захватить это крыло дворца, а мы наладили поставки продовольствия и стали ждать... Тебя. - Старик замолчал и посмотрел на меня. Он видимо ждал моей реплики, но я молчала. Тогда он продолжил, - сразу после гибели хозяина Таба, ко мне пришла Богиня. Я почти не помню это видение, но она ясно сказала, что мне нужно дождаться человека, с живыми волосами и глазами эльфа - Дитя Алорна, так она назвала тебя. Ты победишь зло, что заполонило это место и освободишь души мертвых гномов и живых эриухов.
Когда за последним словом отзвучало эхо, я все еще с непониманием смотрела на Римеуса. Он что совсем того, с чего это мне кого - то освобождать? Себя бы сберечь. Вон за оларом поперлась и что имею, Кккая из меня спасительница? От такого расклада голова пошла кругом и голод, с нервным истощением дали о себе знать. Я взорвалась. Сила, которую все это время впитывал мой организм, вырвалась наружу, и пространство вокруг стало мелко подрагивать. Пол под ногами пошел мелкой сеткой трещин, а огромные опорные столбы, угрожающе покосились.
- Ты расстроилась, но это твой путь. Он определен с самого рождения, и свернуть с него значит бессмысленно погибнуть. - Тихо почти шепотом прошелестел Римеус - а сейчас подойди поближе я ослаб, но мне надо сказать тебе 'главные слова'.
Делегацию ллироуских эльфов встретили с прохладцей и после дальнейших переговоров отказались от права называться кланом эльфов, приняв новое имя для своей расы - альвы. А эльфы вернулись в Запретный лес и предались горестным сожалением по поводу гибели одного из кланов, уже окончательного. Что стало с двумя последними кораблями, отправившимися на поиски сородичей, до сих пор не известно. Но посчитав, что на остальных материках могло случиться то же что и на Гауэра, эльфы оставили все попытки добраться до них. Посчитав не целесообразным лишаться лучших воинов клана.
Слушать историю мира было интересно, и я даже забывала про голод, который терзал меня постоянно. Не знаю, сколько мы сидели в этой тюрьме, по мне так вечность. Я пыталась, как и эльфы магичить но всякая энергия тут же поглощалась каменными стенами. Немало намучавшись, мы оставили попытки что-то сотворить и просто болтали, и придумывали страшные пытки, ждущие нас впереди.
- Дроб, - спросила я как-то гнома, - а ты знаешь язык эриухов?
-Ну если это можно назвать языком, то знаю только сразу предупреждаю выучить его очень трудно. Просто говорить надо с различной интонацией - и Дроб продемонстрировал пару гыров и гуков. Но делать все равно было нечего и, заучив около десяти слов, я погрузилась в обучающий сон, надеясь, что буду хотя бы понимать язык этих гадов. Во сне я как всегда с наслаждением глотала сладкие хрустящие слова и мурчала от удовольствия не желая просыпаться. После сна я огорошила Дроба целой руладой на эриухском языке, отчего гном прикусил язык, а сьер Ноярис посмотрел на меня взглядом патологоанатома. Все ученые сумасшедшие. Как оказалось, сьер знает несколько слов на незнакомом всем языке, чей он эльф отказался говорить, но с жаром попросил меня, его выучить. А что еще делать? По пути я заучила еще слова цефов и ригнаров (вроде как оборотни уточню попозже). Я опять уснула, на этот раз проспала подольше. Но как говориться хотелось вообще не просыпаться. Я всегда была сладкоежкой, а постоянное воздержание последнего года в новом мире сделали из меня голодного зверя. Когда я проснулась, на меня смотрели зеленые, горящие фанатичным огнем глаза сьера. Я сразу его успокоила и заговорила на странном, рычащем языке. Высказала все, что я о нем думаю и наградой послужил заикающийся голос Нояриса и испуганные, сбившиеся в кучку эльфы. Странно. Узнаю, как ни - будь что за язык. Дальше экзамен принял Гродан, гном, который поделился знанием цефвского языка и остался доволен:
-Ты знаешь язык даже лучше, чем я.
Я довольно зажмурилась, но тут меня отвлек странный звук, испускаемый нашим источником. Он странно булькнул, хлюпнул и исчез, оставив вместо грязной лужицы, пустую яму, края которой быстро обваливались, увеличивая подземный лаз. Мы замерли. Мариус с Дробом словно два хищника, так не похожих внешне и так одинаково передвигаясь, словно два кота перетекли ближе к яме и с недоверием заглянули внутрь.
- Моя помогать, - раздался приглушенный, но чистый голос на гномском, - не убивать, моя хороший.
И тут из лаза показалась черная голова, а затем на нас настороженно взглянули маленькие глазки странного существа.
20 глава
Как-то не заметно меня оттеснили за спины, закрывая от цефа. То, что это представитель именно этой расы я поняла по тихим матюгам, донесшимся из- под ног, новоявленного чуда. Видно он сильно наступил, на чью- то голову или что другое. Ругань была на цефском языке, судя по всему к нам целая делегация. Наконец цеф выбрался из подземного лаза и осмотрел нашу пеструю компанию. Немного его взгляд задержался на Дробе. Возникло чувство, что он искал именно меня, так как, увидев парящие в воздухе саккараш, он кивнул головой и, не обращая внимание на возмущенные взгляды окружающих, крикнул вниз уже на цефвском языке:
- Она тут. Давай уж вы лазь отрыжка эльфа, нам еще слинять отсюда надо по-быстрому. - С каждой секундой мне этот малыш (хотя какой он малыш с меня ростом) нравился все больше. И почему во всех книгах цефов сравнивали с крысами. Обыкновенный человечек с чернявой шевелюрой и маленькими черными почти без белка глазами. Чуть выдается вперед носовая часть лица, но она не делает похожим его на крысу, а скорее на умного и хитрого крота. Из образовавшейся дыры вылез второй цеф. Он тоже проигнорировал эльфов и гномов и уставился на мои сияющие. Н-да знаю завораживающее зрелище.
- Кто вы? - Не выдержал сьер. Второй цеф, наконец, тряхнул шевелюрой, словно сгоняя морок, и взглянул на Нояриса.
- О эльф. - Но тут же получил толчок в бок от своего товарища, который опять заговорил на гномском и обращался он ко мне:
- Мы рады ждать тебя Дитя Алорна и звать к нам, - я протиснулась к чернявым и удивленно спросила:
- А эриухи?
- Ты хотеть стать им обедом на ритуале? - С хитрой улыбкой спросил первый.
- Не-а не хотеть. - Ответила я.
- Тогда идет за мной. - Кротенок махнул рукой в сторону лаза.
- Без них не пойду. - Твердо сказала я. За спиной кто-то облегченно вздохнул.
- Время нет. - Тряхнул кудрями цеф. Он недовольно оглядел изможденных пленников и все еще слабого, олара.
- Римеус сказал Дитя Алорна, а гнома и эльфа нет. - Он нахмурил черные брови. Я демонстративно уселась на землю. Цеф с удивление уставился на лязгающие серебром саккараш, а им только дай попугать. Видимо поняв, о чем мы говорим, второй цеф тоже внес свою лепту.
- Гномы не пролезут, скажи ей. Они хоть и малы ростом - широкие, что наш бочонок из - под пиво.
- Какой бочонок, да после такой голодовки я в игольное ушко пролезу. - Не выдержал Гродан, и злобно раздувая ноздри, уставился на испуганного цефа, который еле удержался, чтобы ни завалиться в лаз за спиной. Первый цеф вдруг прислушался к шуму над головой и видимо сразу решил, что ему делать.
- Времени нет, - обратился он к злющему гному, - командуй всем лезть в потайной ход и быстро.
По его лицу пробежала тень ужаса и все присутствовавшие словно почувствовали надвигающийся затягивающий омут страха. Меня все- таки пропихнули вперед, и вот уже не знаю, сколько времени ползу за вертлявым быстрым цефом, проклиная все на свете. Для меня лаз был просторным, но постоянно сыпавшаяся сверху земля забивалась в нос и рот, отчего на протяжении всего пути нашего отряда были слышны хрипы, плевки и тихие маты. Несколько раз я останавливалась и настойчиво спрашивала об оларе и когда вконец, разозленный Дроб не сдержанно ответил, я захлопнула то, что он просил, и только перебирала конечностями. Для долго голодающих это был долгий переход или переполз. И наконец, я выпала из узкого хода на твердую поверхность какого-то туннеля. Его конец терялся где-то вдалеке, а по стенам освещая путь, рос все тот же чудо - гриб. Когда последний эльф выпал из сияющей чернотой дыры, наш главный проводник, четко выговаривая незнакомые заклинания, закрыл лаз. Земля словно забурлила, накрадываясь, пласт за пластом и вскоре вместо нашего спасителя осталась гладкая стена, и даже гриб засветился четким рисунком. Пока 'крот' магичил или шаманил, потом разберусь, мы немного отдышались. Потом опять долго неслись по сумрачному туннелю, и топот от наших ног отдавался в высоком потолке, гулким эхом.
Неожиданно резко, впереди открылось страшное зрелище. Туннель расширялся, образуя небольшую пещеру, высокие своды которой поддерживали каменные изваянья гномов. Шел бой. Несколько десятков цефов отчаянно дрались с эриухами. Было видно, что силы их на исходе и горы трупов обоих противников орошали темной кровью серый пол. Наши проводники что-то закричали и уже отчаявшиеся воины, с остервенением набросились на эриухов, защищая проход в другой туннель. Я словно очнулась и с тревогой посмотрела на остальных. На лицах читалась решимость преодолеть любые невзгоды. И даже королевич словно встрепенулся, почуяв близкую свободу. Безоружные и изможденные мы могли лишь следовать за проводниками и стараться не отставать, видя на какие жертвы идут цефы. Короткими перебежками мы миновали сражение и углубились в еще один туннель. Я оглянулась, остатки воинов отступали к спасительному коридору. Один из магов, а именно они вывели нас из колодца, остался и заклинанием завалил вход в туннель. Дальше был лишь изнуряющий бег, сменяющиеся один за другим, уходящие вглубь пути. Но я снова чувствовала силу, бурлящую внутри себя, и словно губка впитывала энергию. Постепенно перестала чувствовать голод и усталость. И не большими порциями стала питать других, которые нечего не замечая, лишь на силе воле переставляли ноги. Только Ноярис встрепенулся и с удивлением посмотрел на меня, благодарно кивнул, оценивая дар жизни.
Вот и конец. Огромные железные ворота перегородили путь. Замысловатые руны, выложенные на воротах драгоценными камнями, светились ровным желтым светом, и исходящая от них сила будоражила кровь. Цеф подошел к воротам и приложил руку к одной из рун. Внутри что- то звякнуло, и жалобно скрипя, ворота распахнулись. Я с любопытством заглянула вперед. Море, целое море черных глаз. И все они устремлены на меня. Я так опешила, что почти не заметила, как мы прошли мимо расступающейся толпы цефов и подошли к еще одним громадным воротам. Так же была проведена операция по их открытию, но наш провожатый внутрь не пошел, а, взглянув на меня, тихо и торжественно сказал:
- Ты идешь одна. Римеус ждать. Очень долго ждать Дитя Алорна. - Я не стала спорить с цефом и решительно потопала внутрь. Нас спасли от участи бульона, надо быть благодарной. Мои спутники как-то со мной идти даже не стремились, и с интересом разглядывали большущий еще не лишенный всего великолепия зал.
Помещение, в которое я вошла было немного меньше, но золото, блестевшее на стенах и сверкающие разноцветными искрами камни силы, говорили о важности ждущего меня Римеуса. Широкие колоны поддерживали свод, золотой узор изящный и кружевной опутывал их паутиной. Мраморный пол гулко отдавался на мои шаги, а воздух, щедро сдобренный благовониями, сдавливал грудь. На одной из стен висела картина. Сцена битвы. На ней уже известные эриухи напали на гнома. Закованный в броню, в смешном шлеме с крылышками он расправлялся с каннибалами огромным топором и рядом кучка отрубленных голов злобно щерили мертвые клыкастые рты. Насмотревшись на сие творение, я вздрогнула от того что под ним на скромном троне (без золота и камней) сидел старик. Он был так стар, что его седые волосы почти покинули голову, а кожа превратилась в тонкий просвечивающий пергамент. И лишь то, что его грудь слабо вздымалась при вздохе, говорило, что он жив. Одет старик в вышитый синий халат, подпоясанный черным поясом, на ногах теплые и мягкие сапоги.
- Люблю сидеть тут, - тихо на цефском сказал Римеус, - я словно возвращаюсь в прошлое, когда здесь справляли семейные праздники наши господа.
Цеф открыл выцветшие серые глаза и посмотрел на меня. Ни удивления, ни страха или любопытства, не мелькнуло в его глазах.
- Садись Дитя Алорна, создатель дал мне сил дожить до твоего прихода, и только он знает, что стоило это моим детям. - Казалось, старик заснул, но через минуту он вдруг встрепенулся, и словно собираясь с силами, сжал в кулаки, узкие ладошки. Рядом со мной материализовался массивный стул, и я без сил рухнула на него. Римеус начал свой рассказ:
-Наш род был изгнан из страны. Это было очень давно, на материке Симус. Мы приплыли в Захаро и нам посоветовали идти в Скалистое гнездо. Князь принял нас и взял с нас клятву крови, что мы будем служить ему и его детям, пока хоть один из его рода жив. Цефы трудолюбивый народ, и даже гномы с уважением относятся к нам. А еще мы верны и не меняем принятых однажды решений. - Старик опять замолчал и, собравшись с силами, продолжил. - Я родился здесь, и служил своему князю, пока его душа не покинула тело. В глубинных пещерах, где водятся странные существа, князь нашел корону. Она была замурована в маленькой комнате. Я был там и видел, как зло, завладело умом и телом моего хозяина, Среброрукого Таба. Я был очень молод. Десять весен. Но уже тогда моя магия была сильна. Я старался помочь хозяину и выбирал на себя черную мглу, что заполняла всю его сущность, но что мог сделать молодой цеф. Гномы почти не реагируют на ментальные колебания, поэтому процесс одурманивания с гномами у твари не получился, и тогда оно нашло других, эриухов. Господин совсем сошел с ума и отдавал на корм каннибалам провинившихся или не угодных ему гномов. Когда родственники узнали, что творит князь, его убили, но не смогли снять странную корону. Она словно вросла в его череп. Князем стал Среброрукий Фаб. Но эриухи напали на наш дом с той стороны, откуда никто не ждал, с глубинных уровней. Новоявленный князь погиб, но успел спасти свою семью. Последний из его потомков пришел с тобой. - Я пошевелилась, а Римеус опять замолчал. Разговор отнимал у него много сил, но это было его решение и не мне было его менять. А то, что Дроб имеет отношение к этому месту я и так догадалась. Облегчение, когда он увидел цефов в нашей каменной тюрьме, то как он безошибочно шел по темным лабиринтам.
-Нас цефов осталось очень мало. Мы закрылись в этих покоях, и очень долго держали осаду. Постепенно эриухи оставили попытки захватить это крыло дворца, а мы наладили поставки продовольствия и стали ждать... Тебя. - Старик замолчал и посмотрел на меня. Он видимо ждал моей реплики, но я молчала. Тогда он продолжил, - сразу после гибели хозяина Таба, ко мне пришла Богиня. Я почти не помню это видение, но она ясно сказала, что мне нужно дождаться человека, с живыми волосами и глазами эльфа - Дитя Алорна, так она назвала тебя. Ты победишь зло, что заполонило это место и освободишь души мертвых гномов и живых эриухов.
Когда за последним словом отзвучало эхо, я все еще с непониманием смотрела на Римеуса. Он что совсем того, с чего это мне кого - то освобождать? Себя бы сберечь. Вон за оларом поперлась и что имею, Кккая из меня спасительница? От такого расклада голова пошла кругом и голод, с нервным истощением дали о себе знать. Я взорвалась. Сила, которую все это время впитывал мой организм, вырвалась наружу, и пространство вокруг стало мелко подрагивать. Пол под ногами пошел мелкой сеткой трещин, а огромные опорные столбы, угрожающе покосились.
- Ты расстроилась, но это твой путь. Он определен с самого рождения, и свернуть с него значит бессмысленно погибнуть. - Тихо почти шепотом прошелестел Римеус - а сейчас подойди поближе я ослаб, но мне надо сказать тебе 'главные слова'.
