За миллион лет до описываемых событий в отдаленной части галактики родилась звезда. Пока она отряхивала яркие протуберанцы и сжигала космическую пыль, первичный энергетический импульс, годный на то, чтобы взорвать одновременно сотни тысяч планет, обрел траекторию и покинул породившее его тело. Он несся в пространстве, бесцельно уничтожая на своем пути астероиды и небесные объекты, не обладающие достаточным силовым полем для защиты. Конечно, он терял часть своей мощи, но и к концу путешествия еще должен был остаться чудовищным и смертоносным. Путь ему предстоял долгий. Он направлялся туда, куда стремились и другие космические вихри – к самому краю Вселенной.
На терракотовом покрытии пола, имитировавшем плитку, играл зеркальный блик, словно солнечный зайчик. Играл так безмятежно и весело, что казалось, не хватает только котенка, гоняющегося за ним, чтобы испытать чувство безоблачного счастья.
Эдвард Росс, командор исследовательского крейсера «Авалон», направлявшегося в созвездие Пегаса, но так и не долетевшего до цели, мрачно покосился на зайчика. Он брился по старинке - стальной, остро заточенной бритвой. В пору его обучения в Летной Академии за эту особенность над ним смеялась вся эскадрилья, в которой он проходил практику. Кира тоже смеялась. «Этим можно зарезать динозавра, Эд! - говорила она. - А ты так спокойно подносишь эту штуку к своему горлу. Я до нее не дотронусь!». «Тебе и не надо, - отвечал обычно он, - ты лучше дотронься до моей щеки!».
Эдвард дернул головой, прогоняя воспоминания, и на шее появился длинный порез, алеющий каплями. «Черт!». Он отложил бритву, стер с лица пену и аккуратно залил порез пластырем. Защипало. Пластырь зашипел, и порез затянулся. Осталась лишь белая полоска не загоревшей кожи. «Это ненадолго, - подумал он, - здешнее адское солнце уже к вечеру закрасит белизну, словно ничего и не было…. Да. Словно ничего и не было!».
Повторяя эти слова, он влез во «вторую кожу» - синий нательный комбинезон. Натянул поверх рабочие, грубо простроченные брюки и такую же куртку. Капюшон «второй кожи» он откинул, а облегающие перчатки лежали в нагрудном кармане куртки - он не любил их. И хотя капюшон и перчатки никак не стесняли движений, да и не могли их стеснить, недаром комбинезон назывался «второй кожей», ему больше нравилось трогать вещи своими руками и не ощущать на голове тонкую плотную пленку, предохраняющую от перегрева. Если бы еще ласковый ветерок пошевелил его рано начавшие седеть волосы, это было бы самым приятным за последнее время ощущением! Но на Медее ветра не было. На этой негостеприимной планете много чего не было. Не было облаков, дождя, грома и молний. Не было сумерек, не было деревьев, не было жизни. Нет, конечно, какая-то жизнь здесь присутствовала: толстые, копящие драгоценную влагу растения-суккуленты; кустарники с острыми, как бритва, листьями, которые поворачивались «лезвием» к солнцу; безвредные песчаные жуки и быстрые ящерицы, питающиеся этими жуками. Крупных хищников здесь не водилось. И почти не было воды. На поверхности не наблюдалось ничего из того, что могло бы представить хоть какой-нибудь интерес для исследователей – ни останков древних цивилизаций, ни оазисов с отличающимися от пустынных формами жизни. Хотя геологи говорили, что под многометровым слоем песка могут скрываться огромные залежи полезных ископаемых и даже целые моря, их не особо-то слушали. А поскольку Большой сканер, вращавшийся сейчас вместе с корпусом «Авалона» на орбите Медеи, не мог быть включен, доказать правоту их слов было невозможно.
Эдвард вышел из ванной, зашнуровал высокие ботинки на толстой подошве, надел коммуникатор на руку, застегнул пояс с кобурой и планшетом и шагнул в коридор. Он всегда брал с собою лазтер, не собираясь доверять этой планете. Хотя за те два года, что они провели здесь, она ни разу не подвергла их другим опасностям, кроме перегрева на солнце или обезвоживания.
Подойдя к соседней двери, он прислушался - было тихо – и решительно постучал. И стучал до тех пор, пока дверь не приоткрылась. В щель высунулась светлая встрепанная голова Рика Вазовски – бывшего первого пилота «Авалона». Бывшего – потому что «Авалон» в качестве транспортного средства был мертв. С разбитой вдребезги прямым попаданием метеорита навигационной системой, корабль кружил на орбите и обслуживался дежурной бригадой из десяти человек. Благодаря этому попаданию остальные сто исследователей, составлявшие экипаж, застряли на планете. И, скорее всего, навсегда.
- Ты еще не одет? Время шесть сорок пять.
- Сейчас, сейчас. Эд, ты не человек, а машина! Вот уже два года без двух месяцев ты ломишься в мою дверь ровно без пятнадцати семь. А у меня, между прочим…
- … личная жизнь. Вот уже два года без двух месяцев ты говоришь мне одно и то же. Через пятнадцать минут жду тебя в столовой.
- Ладно, - Рик оглянулся назад, - думаю, мне хватит…
Когда дверь закрылась, Эдвард только головой покачал.
- Это опять он? – послышалось из-под одеяла.
- Он, - Рик сдернул одеяло, понаслаждался открывшимся ему привлекательным видом и ушел в ванную.
- Вставай, радость моя, - донеслось уже оттуда, - а то съедят все самое вкусное.
- Это овсянку, что ли? – фыркнул женский голос, и, через мгновение, на пороге показалась Аста Лайон – черноволосая, смуглая. И обнаженная.
- Нет, - Рик повел глазом в ее сторону, но продолжил остервенело натирать лицо депилятором, - у гидропоников созрела гречка. Они обещали сегодня блины из гречневой муки. Экспериментальную порцию.
- Ага!
Аста одним прыжком пересекла ванную и вскочила в душевую капсулу. Через несколько минут она вылетела оттуда, сдернула с плеча Рика полотенце, которым он собрался было вытереться, обмахнулась им и исчезла за дверью.
- Полотенце верни! – воскликнул он.
Послышались звуки хаотичного метания по комнате, скрип натягиваемой «второй кожи», шелест одежды и стук двери.
Рик встал под душ. В кабине еще витал запах ее духов – чуть терпких, с горчинкой. Он потянулся, ощущая, как его тренированное тело отзывается сладкой дрожью. Следовало поторопиться. Гидропоники обещали совсем маленькую экспериментальную порцию.
Он влез во «вторую кожу» – синюю, как и у всего командного состава экспедиции, быстро оделся и вышел. Коммуникатор и пояс застегивал уже на ходу.
Коридор не пустовал. Мимо торопливо прошла Рами Леоне – помощница Асты, второй врач экспедиции; на повороте на него налетели двое биологов, спорящих о генетических достоинствах искусственно выведенной гречки. Из своей комнаты вывалился заспанный Алан О`Тул - второй штурман. Через неделю ему следовало в составе новой дежурной смены отправляться на «Авалон», и это не поднимало ему настроения. Вид развороченной и мертвой навигационной системы, прозванной Глазом, действовал угнетающе буквально на всех членов экипажа. А штурманы и вовсе относились к ней, как к любимому ребенку.
Они обменялись рукопожатиями.
- Ты не выспался, что ли? - удивился Рик, глядя в его помятое лицо. - Сходи к Сфинксу. Пусть она подготовит тебя к дежурству.
- Психологи! - буркнул Алан. - Что они знают о душе! Да, к тому же, все равно сегодня проходить обследование…
- Будут блины, слышал?
Алан повел носом, усмехнулся:
- Чую! - и прибавил шагу.
В столовой было полно народу. То ли слух, то ли запах разлетелись по всему исследовательскому модулю, и даже те, кто предпочитал обычно подольше поваляться в постели, терпеливо стояли в очереди. Ошеломительно пахло печевом…
Командорский столик стоял в некотором отдалении от других. За ним собирались члены командного состава и начальники служб. Их пища ничем не отличалась от еды рядовых колонистов, а совместный завтрак позволял сэкономить время. Вместо того чтобы проводить бесконечные совещания, Эдвард ввел практику обсуждать текущие дела и планы за своим столом.
Аста уже сидела рядом с командором, и, жадно поглощая блины, докладывала о готовности провести медицинское обследование бригады, прибывающей с «Авалона».
- На следующей неделе, - говорила она, - примем сменяющихся. Обследование и карантин займет три дня. Затем психологические тесты - и могут выходить на работу. Все, как обычно.
Командор покачал головой, соглашаясь. Дожевал блин и поинтересовался:
- А как Кныш?
- Рон сильно обгорел на солнце. Плюс обезвоживание. Через недельку выпущу на свободу.
Она тряхнула головой.
- Ох уж мне эти геологи! Говорят им - идите в горы, там все на поверхности лежит, нет, тянет их в пустыню! Все ищут сказочные богатства, - она неожиданно погрустнела, - а если и найдут - зачем они нам!
- Не скажи! – Рик сел с другой стороны и принялся ожесточенно кромсать ножом блин. - Если мы застряли, а никто и не сомневается, что это так, нам придется налаживать добычу полезных ископаемых. Машины и механизмы еще долго не выработают свой ресурс, ведь в полете мы ими не пользовались. Но, рано или поздно, это случится. Тогда нам потребуется создавать производство. Я еще хочу прокатиться с ветерком на флаере!
- Если мы найдем кристалин, можно попытаться вручную собрать «Глаз», - следом за Риком подошел Алан.
- Вручную? - Аста рассмеялась так, что даже командор улыбнулся. - Это тебе не учебный полигон! Одна ошибка - и мы улетим за пределы галактики.
- Я - астронавигатор, дорогая! - О`Тул выпятил грудь. - А не простой ремонтник. Кристалин, лазерная пушка и звездные карты – все, что мне нужно для этого. По крайней мере, последнее у нас есть. Компьютер я могу собрать из комплектующих на «Авалоне». Вот только энергии для пушки маловато.
- Энергия будет, Алан, - подал голос Эдвард. - Энергетики как раз собрали новый аккумулятор. Его объем в два раза превышает прежний.
- Всего в два раза! - буркнул О`Тул.
- Дай им время! Если бы не они и их солнечные батареи – где мы были бы сейчас?
- Да! И что ели?
Крупная темнокожая женщина принесла поднос с кофе и села за стол.
- Лиза, ну зачем ты? – Рик перехватил поднос.
Командор приветливо улыбнулся. Аста похлопала ее по плечу:
- Твои блины – это нечто, старушка! А добавки можно?
- Через пару циклов, детка, - рассмеялась Лиза, - это была экспериментальная порция.
- Жаль, - Аста притворно тяжело вздохнула, - ну, зато на твоей диете не поправишься. Командор, я могу идти?
- Да, Аста. Я зайду к Рону после обеда.
- Хорошо, увидимся.
И она унеслась прочь.
- Вот с кого энергетики могли бы получить кучу энергии, - усмехнулась Лиза, и командор снова улыбнулся. - Значит, блины вы одобряете?
- Всеми ртами! - с набитым ртом воскликнул Рик. - Эй, народ, одобряем блины?
- Одобряем, - зашумели голоса и смех, - еще давай!
- Ребятки, - низкий голос Лизы перекрыл шум, - кто хочет добавки…
- Я… мы… я…, - послышалось отовсюду.
- … Подходите за овсянкой! - закончила она, чем вызвала кратковременное замешательство и взрыв хохота.
Все еще смеясь, Эдвард встал из-за стола. Рик торопливо допивал свой кофе.
- Спасибо, Лиза, за блины и кофе. Кофе, кстати, становится все лучше и лучше!
- Спасибо, командор. Удачного дня.
Рами осторожно снимала стерильные салфетки с обожженной кожи Рона Кныша. Тот мужественно молчал.
- Сегодня гораздо лучше! - весело сказала Рами.
- Ты говоришь это каждый день. - Рон посмотрел через плечо на покрытую струпьями спину. - Я похож на больную паршой кошку!
- Ты когда-нибудь видел такую кошку? - пальцы Рами ловко смазывали кожу заживляющим бальзамом.
- Слава богу, нет, но я прекрасно ее себе представляю.
Пальцы Рона сжались на ее руке.
- Слушай, а как с моим лицом? Только без шуток, а?
Рами вышла из-за его спины.
- Сейчас плохо. Но, Рон, это все облезет, я тебе обещаю! И у тебя будет кожа, розовая и гладкая, как у младенца. Скажешь еще спасибо Сью и ее команде за этот бальзам из ящериц.
- Фу, давай без подробностей.
- Только не снимай корку, а то останутся шрамы.
- Шрамы украшают мужчин!
- Но не в таком количестве, в каком они могут остаться у тебя!
Рука Рона переместилась ниже и обвила ее кольцом. Он потянул ее к себе.
- Отстань, - без злобы сказала Рами. - А то не намажу тебе лицо бальзамом, и останешься таким навсегда!
- Какая же ты недотрога! - в сердцах сказал Рон, но руку убрал. - Или это из-за того, как я сейчас выгляжу?
- Дурачок! - Рами пригладила коротко стриженый ежик его волос. - Даже, если бы ты выглядел как Аполлон!
- Голый?
Она молча мазнула по его губам густым, едко пахнущим бальзамом. Это заставило его замолчать.
- И зачем тебя понесло в пустыню! Без воды, без оборудования! - в который уже раз бормотала она, обрабатывая его изуродованное лицо. - Взял бы танк, нет, пошел пешком!
Девушка нравилась ему. И ему очень хотелось рассказать ей. Ей и командору, но он не мог. Это была не только его тайна. Он и Бен Райке обнаружили это случайно, проводя спектральный анализ здешней породы. Бен был сейчас на «Авалоне» и оттуда должен был принести то, что или подтвердило бы или опровергло их безумное предположение. Предположение, в которое без доказательств никто не поверит.
В комнату вошла Аста. Полюбовалась на аккуратную работу своей помощницы. Та наклеивала салфетки на лицо Рона, превращая его в мумию.
- Привет, безумный геолог! Как мы сегодня?
- С добрым утром, злобная докторица, как видишь.
Он называл Асту так после того, как она отчитала его за эскападу в Пустыню в тот вечер. При всех и такими словами, которых он даже не знал. Впрочем, она не обижалась. Да и он скорее шутил, чем до сих пор на нее злился. Он действительно был безумен в тот миг.
- Ты у нас сегодня везунчик! Получишь, как больной, целых две порции экспериментальных блинов.
Рон оживился.
- Из чего блины?
- Из ящериц, - хихикнула Рами.
Аста тоже усмехнулась.
- А ты угадай.
Рами отошла на шаг, критически оглядела свою работу и принялась собирать перевязочный материал на передвижной столик.
- Гречка! - торжественно возгласила Аста.
- Ух, ты! - восхитился Рон. - Давай сюда.
- Ну, я пошла, - Рами покатила столик к выходу из бокса, - приятного аппетита!
- Эй, а поцеловать?
- У тебя все бинтами закрыто, - притворно огорчилась Рами и заговорила с придыханием, - а я люблю ощущать губами живое тепло кожи…
- Прекрати, - расхохоталась Аста, - у него сейчас бинты треснут!
Рами засмеялась и вышла.
- Вечно ты все портишь! - возмутился Рон. - Давай выздоравливающему блины…
- Сначала я проверю, действительно ли ты выздоравливаешь? Ложись-ка на кушетку.
Аста включила сканер и начала осмотр.
Алан просунул голову в дверь.
- Мне заходить?
- Заходи. Садись. Все, как обычно.
- Прекрасно выглядишь. Загар тебе к лицу. И вообще…
- Расслабься, О`Тул. Это же не первое твое дежурство? Процедура тебе знакома?
Алена склонила гладко причесанную светлую голову к пачке бумаг перед ней.
- Процедура мне знакома. Но, ей-богу, проходить медицинское обследование и твои процедуры не одно и тоже.
- Это же просто тесты, Алан. Взгляни…
- Вопросы, кажется, другие?
Она улыбнулась уголком рта.
- Отличная память, штурман. Я слегка доработала их - специально для таких памятливых, как ты.
- Заполнить их сейчас?
- Можешь взять с собой. Принесешь завтра утром. Не стоит тебе говорить, что показывать их ты никому не должен?
- Все равно узнаешь…
- Конечно. И именно за это вы прозвали меня Сфинксом. Хорошо хоть, не Цербером!
***
На терракотовом покрытии пола, имитировавшем плитку, играл зеркальный блик, словно солнечный зайчик. Играл так безмятежно и весело, что казалось, не хватает только котенка, гоняющегося за ним, чтобы испытать чувство безоблачного счастья.
Эдвард Росс, командор исследовательского крейсера «Авалон», направлявшегося в созвездие Пегаса, но так и не долетевшего до цели, мрачно покосился на зайчика. Он брился по старинке - стальной, остро заточенной бритвой. В пору его обучения в Летной Академии за эту особенность над ним смеялась вся эскадрилья, в которой он проходил практику. Кира тоже смеялась. «Этим можно зарезать динозавра, Эд! - говорила она. - А ты так спокойно подносишь эту штуку к своему горлу. Я до нее не дотронусь!». «Тебе и не надо, - отвечал обычно он, - ты лучше дотронься до моей щеки!».
Эдвард дернул головой, прогоняя воспоминания, и на шее появился длинный порез, алеющий каплями. «Черт!». Он отложил бритву, стер с лица пену и аккуратно залил порез пластырем. Защипало. Пластырь зашипел, и порез затянулся. Осталась лишь белая полоска не загоревшей кожи. «Это ненадолго, - подумал он, - здешнее адское солнце уже к вечеру закрасит белизну, словно ничего и не было…. Да. Словно ничего и не было!».
Повторяя эти слова, он влез во «вторую кожу» - синий нательный комбинезон. Натянул поверх рабочие, грубо простроченные брюки и такую же куртку. Капюшон «второй кожи» он откинул, а облегающие перчатки лежали в нагрудном кармане куртки - он не любил их. И хотя капюшон и перчатки никак не стесняли движений, да и не могли их стеснить, недаром комбинезон назывался «второй кожей», ему больше нравилось трогать вещи своими руками и не ощущать на голове тонкую плотную пленку, предохраняющую от перегрева. Если бы еще ласковый ветерок пошевелил его рано начавшие седеть волосы, это было бы самым приятным за последнее время ощущением! Но на Медее ветра не было. На этой негостеприимной планете много чего не было. Не было облаков, дождя, грома и молний. Не было сумерек, не было деревьев, не было жизни. Нет, конечно, какая-то жизнь здесь присутствовала: толстые, копящие драгоценную влагу растения-суккуленты; кустарники с острыми, как бритва, листьями, которые поворачивались «лезвием» к солнцу; безвредные песчаные жуки и быстрые ящерицы, питающиеся этими жуками. Крупных хищников здесь не водилось. И почти не было воды. На поверхности не наблюдалось ничего из того, что могло бы представить хоть какой-нибудь интерес для исследователей – ни останков древних цивилизаций, ни оазисов с отличающимися от пустынных формами жизни. Хотя геологи говорили, что под многометровым слоем песка могут скрываться огромные залежи полезных ископаемых и даже целые моря, их не особо-то слушали. А поскольку Большой сканер, вращавшийся сейчас вместе с корпусом «Авалона» на орбите Медеи, не мог быть включен, доказать правоту их слов было невозможно.
Эдвард вышел из ванной, зашнуровал высокие ботинки на толстой подошве, надел коммуникатор на руку, застегнул пояс с кобурой и планшетом и шагнул в коридор. Он всегда брал с собою лазтер, не собираясь доверять этой планете. Хотя за те два года, что они провели здесь, она ни разу не подвергла их другим опасностям, кроме перегрева на солнце или обезвоживания.
Подойдя к соседней двери, он прислушался - было тихо – и решительно постучал. И стучал до тех пор, пока дверь не приоткрылась. В щель высунулась светлая встрепанная голова Рика Вазовски – бывшего первого пилота «Авалона». Бывшего – потому что «Авалон» в качестве транспортного средства был мертв. С разбитой вдребезги прямым попаданием метеорита навигационной системой, корабль кружил на орбите и обслуживался дежурной бригадой из десяти человек. Благодаря этому попаданию остальные сто исследователей, составлявшие экипаж, застряли на планете. И, скорее всего, навсегда.
- Ты еще не одет? Время шесть сорок пять.
- Сейчас, сейчас. Эд, ты не человек, а машина! Вот уже два года без двух месяцев ты ломишься в мою дверь ровно без пятнадцати семь. А у меня, между прочим…
- … личная жизнь. Вот уже два года без двух месяцев ты говоришь мне одно и то же. Через пятнадцать минут жду тебя в столовой.
- Ладно, - Рик оглянулся назад, - думаю, мне хватит…
Когда дверь закрылась, Эдвард только головой покачал.
***
- Это опять он? – послышалось из-под одеяла.
- Он, - Рик сдернул одеяло, понаслаждался открывшимся ему привлекательным видом и ушел в ванную.
- Вставай, радость моя, - донеслось уже оттуда, - а то съедят все самое вкусное.
- Это овсянку, что ли? – фыркнул женский голос, и, через мгновение, на пороге показалась Аста Лайон – черноволосая, смуглая. И обнаженная.
- Нет, - Рик повел глазом в ее сторону, но продолжил остервенело натирать лицо депилятором, - у гидропоников созрела гречка. Они обещали сегодня блины из гречневой муки. Экспериментальную порцию.
- Ага!
Аста одним прыжком пересекла ванную и вскочила в душевую капсулу. Через несколько минут она вылетела оттуда, сдернула с плеча Рика полотенце, которым он собрался было вытереться, обмахнулась им и исчезла за дверью.
- Полотенце верни! – воскликнул он.
Послышались звуки хаотичного метания по комнате, скрип натягиваемой «второй кожи», шелест одежды и стук двери.
Рик встал под душ. В кабине еще витал запах ее духов – чуть терпких, с горчинкой. Он потянулся, ощущая, как его тренированное тело отзывается сладкой дрожью. Следовало поторопиться. Гидропоники обещали совсем маленькую экспериментальную порцию.
Он влез во «вторую кожу» – синюю, как и у всего командного состава экспедиции, быстро оделся и вышел. Коммуникатор и пояс застегивал уже на ходу.
Коридор не пустовал. Мимо торопливо прошла Рами Леоне – помощница Асты, второй врач экспедиции; на повороте на него налетели двое биологов, спорящих о генетических достоинствах искусственно выведенной гречки. Из своей комнаты вывалился заспанный Алан О`Тул - второй штурман. Через неделю ему следовало в составе новой дежурной смены отправляться на «Авалон», и это не поднимало ему настроения. Вид развороченной и мертвой навигационной системы, прозванной Глазом, действовал угнетающе буквально на всех членов экипажа. А штурманы и вовсе относились к ней, как к любимому ребенку.
Они обменялись рукопожатиями.
- Ты не выспался, что ли? - удивился Рик, глядя в его помятое лицо. - Сходи к Сфинксу. Пусть она подготовит тебя к дежурству.
- Психологи! - буркнул Алан. - Что они знают о душе! Да, к тому же, все равно сегодня проходить обследование…
- Будут блины, слышал?
Алан повел носом, усмехнулся:
- Чую! - и прибавил шагу.
В столовой было полно народу. То ли слух, то ли запах разлетелись по всему исследовательскому модулю, и даже те, кто предпочитал обычно подольше поваляться в постели, терпеливо стояли в очереди. Ошеломительно пахло печевом…
***
Командорский столик стоял в некотором отдалении от других. За ним собирались члены командного состава и начальники служб. Их пища ничем не отличалась от еды рядовых колонистов, а совместный завтрак позволял сэкономить время. Вместо того чтобы проводить бесконечные совещания, Эдвард ввел практику обсуждать текущие дела и планы за своим столом.
Аста уже сидела рядом с командором, и, жадно поглощая блины, докладывала о готовности провести медицинское обследование бригады, прибывающей с «Авалона».
- На следующей неделе, - говорила она, - примем сменяющихся. Обследование и карантин займет три дня. Затем психологические тесты - и могут выходить на работу. Все, как обычно.
Командор покачал головой, соглашаясь. Дожевал блин и поинтересовался:
- А как Кныш?
- Рон сильно обгорел на солнце. Плюс обезвоживание. Через недельку выпущу на свободу.
Она тряхнула головой.
- Ох уж мне эти геологи! Говорят им - идите в горы, там все на поверхности лежит, нет, тянет их в пустыню! Все ищут сказочные богатства, - она неожиданно погрустнела, - а если и найдут - зачем они нам!
- Не скажи! – Рик сел с другой стороны и принялся ожесточенно кромсать ножом блин. - Если мы застряли, а никто и не сомневается, что это так, нам придется налаживать добычу полезных ископаемых. Машины и механизмы еще долго не выработают свой ресурс, ведь в полете мы ими не пользовались. Но, рано или поздно, это случится. Тогда нам потребуется создавать производство. Я еще хочу прокатиться с ветерком на флаере!
- Если мы найдем кристалин, можно попытаться вручную собрать «Глаз», - следом за Риком подошел Алан.
- Вручную? - Аста рассмеялась так, что даже командор улыбнулся. - Это тебе не учебный полигон! Одна ошибка - и мы улетим за пределы галактики.
- Я - астронавигатор, дорогая! - О`Тул выпятил грудь. - А не простой ремонтник. Кристалин, лазерная пушка и звездные карты – все, что мне нужно для этого. По крайней мере, последнее у нас есть. Компьютер я могу собрать из комплектующих на «Авалоне». Вот только энергии для пушки маловато.
- Энергия будет, Алан, - подал голос Эдвард. - Энергетики как раз собрали новый аккумулятор. Его объем в два раза превышает прежний.
- Всего в два раза! - буркнул О`Тул.
- Дай им время! Если бы не они и их солнечные батареи – где мы были бы сейчас?
- Да! И что ели?
Крупная темнокожая женщина принесла поднос с кофе и села за стол.
- Лиза, ну зачем ты? – Рик перехватил поднос.
Командор приветливо улыбнулся. Аста похлопала ее по плечу:
- Твои блины – это нечто, старушка! А добавки можно?
- Через пару циклов, детка, - рассмеялась Лиза, - это была экспериментальная порция.
- Жаль, - Аста притворно тяжело вздохнула, - ну, зато на твоей диете не поправишься. Командор, я могу идти?
- Да, Аста. Я зайду к Рону после обеда.
- Хорошо, увидимся.
И она унеслась прочь.
- Вот с кого энергетики могли бы получить кучу энергии, - усмехнулась Лиза, и командор снова улыбнулся. - Значит, блины вы одобряете?
- Всеми ртами! - с набитым ртом воскликнул Рик. - Эй, народ, одобряем блины?
- Одобряем, - зашумели голоса и смех, - еще давай!
- Ребятки, - низкий голос Лизы перекрыл шум, - кто хочет добавки…
- Я… мы… я…, - послышалось отовсюду.
- … Подходите за овсянкой! - закончила она, чем вызвала кратковременное замешательство и взрыв хохота.
Все еще смеясь, Эдвард встал из-за стола. Рик торопливо допивал свой кофе.
- Спасибо, Лиза, за блины и кофе. Кофе, кстати, становится все лучше и лучше!
- Спасибо, командор. Удачного дня.
***
Рами осторожно снимала стерильные салфетки с обожженной кожи Рона Кныша. Тот мужественно молчал.
- Сегодня гораздо лучше! - весело сказала Рами.
- Ты говоришь это каждый день. - Рон посмотрел через плечо на покрытую струпьями спину. - Я похож на больную паршой кошку!
- Ты когда-нибудь видел такую кошку? - пальцы Рами ловко смазывали кожу заживляющим бальзамом.
- Слава богу, нет, но я прекрасно ее себе представляю.
Пальцы Рона сжались на ее руке.
- Слушай, а как с моим лицом? Только без шуток, а?
Рами вышла из-за его спины.
- Сейчас плохо. Но, Рон, это все облезет, я тебе обещаю! И у тебя будет кожа, розовая и гладкая, как у младенца. Скажешь еще спасибо Сью и ее команде за этот бальзам из ящериц.
- Фу, давай без подробностей.
- Только не снимай корку, а то останутся шрамы.
- Шрамы украшают мужчин!
- Но не в таком количестве, в каком они могут остаться у тебя!
Рука Рона переместилась ниже и обвила ее кольцом. Он потянул ее к себе.
- Отстань, - без злобы сказала Рами. - А то не намажу тебе лицо бальзамом, и останешься таким навсегда!
- Какая же ты недотрога! - в сердцах сказал Рон, но руку убрал. - Или это из-за того, как я сейчас выгляжу?
- Дурачок! - Рами пригладила коротко стриженый ежик его волос. - Даже, если бы ты выглядел как Аполлон!
- Голый?
Она молча мазнула по его губам густым, едко пахнущим бальзамом. Это заставило его замолчать.
- И зачем тебя понесло в пустыню! Без воды, без оборудования! - в который уже раз бормотала она, обрабатывая его изуродованное лицо. - Взял бы танк, нет, пошел пешком!
Девушка нравилась ему. И ему очень хотелось рассказать ей. Ей и командору, но он не мог. Это была не только его тайна. Он и Бен Райке обнаружили это случайно, проводя спектральный анализ здешней породы. Бен был сейчас на «Авалоне» и оттуда должен был принести то, что или подтвердило бы или опровергло их безумное предположение. Предположение, в которое без доказательств никто не поверит.
В комнату вошла Аста. Полюбовалась на аккуратную работу своей помощницы. Та наклеивала салфетки на лицо Рона, превращая его в мумию.
- Привет, безумный геолог! Как мы сегодня?
- С добрым утром, злобная докторица, как видишь.
Он называл Асту так после того, как она отчитала его за эскападу в Пустыню в тот вечер. При всех и такими словами, которых он даже не знал. Впрочем, она не обижалась. Да и он скорее шутил, чем до сих пор на нее злился. Он действительно был безумен в тот миг.
- Ты у нас сегодня везунчик! Получишь, как больной, целых две порции экспериментальных блинов.
Рон оживился.
- Из чего блины?
- Из ящериц, - хихикнула Рами.
Аста тоже усмехнулась.
- А ты угадай.
Рами отошла на шаг, критически оглядела свою работу и принялась собирать перевязочный материал на передвижной столик.
- Гречка! - торжественно возгласила Аста.
- Ух, ты! - восхитился Рон. - Давай сюда.
- Ну, я пошла, - Рами покатила столик к выходу из бокса, - приятного аппетита!
- Эй, а поцеловать?
- У тебя все бинтами закрыто, - притворно огорчилась Рами и заговорила с придыханием, - а я люблю ощущать губами живое тепло кожи…
- Прекрати, - расхохоталась Аста, - у него сейчас бинты треснут!
Рами засмеялась и вышла.
- Вечно ты все портишь! - возмутился Рон. - Давай выздоравливающему блины…
- Сначала я проверю, действительно ли ты выздоравливаешь? Ложись-ка на кушетку.
Аста включила сканер и начала осмотр.
***
Алан просунул голову в дверь.
- Мне заходить?
- Заходи. Садись. Все, как обычно.
- Прекрасно выглядишь. Загар тебе к лицу. И вообще…
- Расслабься, О`Тул. Это же не первое твое дежурство? Процедура тебе знакома?
Алена склонила гладко причесанную светлую голову к пачке бумаг перед ней.
- Процедура мне знакома. Но, ей-богу, проходить медицинское обследование и твои процедуры не одно и тоже.
- Это же просто тесты, Алан. Взгляни…
- Вопросы, кажется, другие?
Она улыбнулась уголком рта.
- Отличная память, штурман. Я слегка доработала их - специально для таких памятливых, как ты.
- Заполнить их сейчас?
- Можешь взять с собой. Принесешь завтра утром. Не стоит тебе говорить, что показывать их ты никому не должен?
- Все равно узнаешь…
- Конечно. И именно за это вы прозвали меня Сфинксом. Хорошо хоть, не Цербером!
