М’ирри, старательно изображавший кота, перестал вылизываться и смерил Лиантира взглядом, в котором читалось: «Ты попробуй, дружок, а я тебе покажу, куда вставляют хвост».
— Мы… оценили вашу… откровенность и щедрость, лорд Лиантир, — пробормотал Танор, пока М’ирри не поспешил вцепиться когтями в управляющего. — Вы не пожалеете о своем решении. Мой кот — мастер своего дела, как и я.
— Не болтайте, а докажите, что это так, — холодно отозвался Лиантир. — Иначе мои новые рукавицы будут самыми мягкими и теплыми во всем Саммерсете. И не думайте, что получите аванс, все расчеты только после того, как я приму вашу работу.
Когда они вышли из кабинета управляющего, Танор взглянул на М’ирри:
— Ну поздравляю, у нас получилось. Теперь нам придется не просто ловить злокрысов, но и спасать твою пушистую шкуру.
— Каджит считает, — тихонько промурлыкал М’ирри.— Что мы справимся, держи кинжалы наготове, а уж я позабочусь о том, чтобы моя шкура осталась при мне.
М’ирри и Танора поселили в комнатке, которая больше напоминала кладовку, чем жилье. Под потолком сиротливо красовалось крохотное окошко. Их великодушно накормили, вероятно, чтобы будущие рукавицы лорда Лиантира сохранили густоту меха, а потом провели экскурсию до дверей в подвалы. Дальше, в зловещие владения злокрысов, провожатый слуга идти побоялся. Когда М’ирри и Танор наконец-то остались одни в своей новой обители, Танор не выдержал:
— Так что, мой пушистый гений? — спросил он, глядя, как М’ирри по-хозяйски разлегся на убогой постели с соломенным тюфяком. — Ты поведаешь мне, наконец, ради чего мы проникли во дворец?
— Конечно, мой друг, — сказал М’ирри, вытягиваясь так, будто лежал не на жалком ложе для прислуги, а на коленях самой королевы Айрен. — Мы здесь, чтобы украсть Звезду Ауридона! Это будет легендарная кража во славу Раджина. Мне уже не терпится подержать в лапах эту драгоценную подвеску, созданную искуснейшими магами-ювелирами. О, я предвкушаю, как блеск драгоценных камней согреет мое сердце…
— Что?!
— Чтобы наши имена стали легендой среди воров, — не унимался М’ирри. — Чтобы барды по всему Тамриэлю сочиняли песни о нашей непревзойденной хитрости.
— Ты… — от неожиданности Танор уронил сумку с травами. — Ты спятил?! Переел лунного сахара?! В твоей голове завелись скампы?
Каджит в ответ прищурился.
— Да самому великому Раджину было проще похитить татуировку с шеи императрицы Кинтиры, пока она спала! — продолжал Танор, повышая голос. — Ты хоть понимаешь, что попасть в королевскую сокровищницу — это не то же самое, что залезть в кладовую с вином и сыром?
— Тише, — снисходительно фыркнул М’ирри, взмахнув хвостом. — Нам не придется проникать в сокровищницу.
— Правда? — Танор не сдержал сарказма. — Вероятно, растроганный лорд Лиантир сам вручит нам Звезду Ауридона за хорошую работу?
— Из проверенных источников, — невозмутимо продолжил каджит, — я узнал, что Звезду Ауридона и прочие реликвии альтмеров выставят в тронном зале напоказ — для гостей фестиваля Новой жизни.
Танор схватился за голову.
— Час от часу не легче! — простонал он. — Даэдра сожрали твой мозг, иначе не объяснишь. Как ты себе представляешь умыкнуть Звезду Ауридона — на глазах у всей знати Саммерсета?
— Не беспокойся, каджит все продумал, — заявил М’ирри, сверкнув глазами.
— Ну конечно, ты все продумал! — проворчал Танор, глядя на напарника так, будто тот только что предложил раздать злокрысам весь их скудный запас лунного сахара в обмен на капитуляцию проклятых мелких хищников.
— Не переживай, в крайнем случае мы просто месяц поработаем на королевский двор и вдоволь поедим сладких рулетов.
— Вот уж утешил, — покачал головой Танор, понимая, что это лишь отговорка и М’ирри продолжит держаться задуманного. — В таком случае, пора охотиться на злокрысов. Только не вздумай и им зубы заговаривать!
— Каджит не исключает возможности дипломатии, — промурлыкал М’ирри, спрыгивая с постели и направляясь к двери. — Но если что, ты же меня прикроешь?
Охота на злокрысов точно не входила в список мечтаний Танора и М’ирри. Друзьям приходилось часами ползать по темным и пыльным подвалам, отчитываясь за каждую убитую тварь перед лордом Лиантиром - а тот не иначе как в преддверии праздника, решил лично проверить качество работы нового мастера-крысолова, словно злокрысы уже планировали поднять восстание.
К тому же придворный маг Андириэль, желчный седой старец, длинный как жердь, сразу невзлюбил Танора и М’ирри, но и это было объяснимо — ведь рыжий кот Фенрис оказался любимцем старого мага. Маг Андириэль потрясал жидкой бороденкой и шептал проклятия вслед новому крысолову и его коту, но в открытую враждовать не смел — даже он понимал, что со злокрысами его любимцу Фенрису никак не справиться.
Впрочем, жизнь в королевском дворце Алинора оказалась не так уж плоха, как можно подумать, были и приятные моменты. Еда оказалась отменной: королевская кухня это вам не захудалая таверна, где лучшее блюдо — это жареное до состояния подошвы мясо кагути. На королевской кухне царил порядок, здесь безраздельно властвовал повар Эдмарин. Он учился ремеслу у многих достойных мастеров, а кондитерскому делу — у самого Донолона!
В дворцовых кладовых, где хозяйничали злокрысы, легко можно было «позаимствовать» парочку-другую бутылок отменного вина. Вечерами Танор ухлестывал за молодыми симпатичными служанками, развлекал их пением и игрой на лютне. Или играл в карты с поваром Эдмарином, а тот делился с ним тонкостями высокой кулинарии и не расстраивался, в очередной раз проиграв Танору парочку золотых.
С легкой лапы М’ирри Танор завел дружбу с бакалейщиком Рианором, который каждый день привозил во дворец свежие овощи и фрукты. Сначала Танор думал, что альфик просто решил разнообразить их рацион фруктами, но быстро понял: у М’ирри планы всегда сложнее, чем кажутся.
— Зачем нам бакалейщик? — спросил Танор, глядя, как каджит наблюдает за разгрузкой повозки.
— Все кроется в деталях, мой друг, — тихонько промурлыкал М’ирри, будто эти слова хоть что-то объясняли.
Танор не стал задавать лишних вопросов. Если М’ирри решил, что им нужен бакалейщик, то наверняка в этом есть смысл. А пока что Танор просто делал то, что велел М’ирри: помогал бакалейщику разгружать ящики и шутил.
К слову, Рианор оказался славным малым. Он не был чужд веселья, особенно если речь заходила о выпивке или картах.
— Сыграем? — предложил он однажды, доставая колоду из-за пазухи.
— Если ты готов проиграть мне свою телегу, — ухмыльнулся Танор.
— Телега-то ладно, — задумчиво ответил Рианор. — Главное, чтобы яблоки остались. А то, я слышал, босмеры любят фрукты, если они созрели не в Валленвуде.
М’ирри, лениво потягиваясь, щурился, слушая их разговор.
— Я предпочитаю вишни, — сказал Танор. — И крупные планы на будущее.
Дружба с Рианором укрепилась, и Танор даже наслаждался ее простотой. В отличие от М’ирри, с Рианором не нужно было держать ухо востро.
М’ирри же в свободное время гулял по дворцу и подслушивал чужие разговоры. И надо отдать ему должное — из альфика вышел превосходный шпион. Кто станет подозревать кота, который сладко дремлет на стуле в зале совета? Или трется об ноги леди и лордов в тронном зале? Кот есть кот — максимум, чего от него ждут, это мурчание и охота за комками пыли.
М’ирри оказался так убедителен в роли пушистого питомца, что даже вице-королева Алвинарве не устояла перед его чарами. Вскоре ему дозволялось беспрепятственно играть с подолом ее платья во время заседаний совета.
— Ваше величество, какой милый котик! — восхищенно замечали придворные.
М’ирри в ответ мурлыкал и ловил каждое сказанное слово. Он не упускал ничего: ни злокрыса в подвалах; ни игрушки, сделанной из смятой бумажки и нитки, которую, смастерил неунывающий норд Ригурд Дерзкий, чтобы развеселить вице-королеву Алвинарве; ни важной информации, что шепотом обсуждалась за закрытыми дверями.
— Танор, — сказал М’ирри однажды вечером, уютно свернувшись на койке, — каджит считает, что ему следовало родиться аристократом.
— Ага, сразу уж лордом злокрысов, чтобы их не ловить, — ответил Танор, растягиваясь в своем углу постели и неторопливо осушая бутылку «позаимствованного» вина. — Только не забудь, что мы сюда забрались не для игры с подолом платья королевы.
— Спокойно, мой друг, — промурлыкал М’ирри, закрывая глаза. — Вице-королева сама все принесет нам на хвосте.
Танор лишь покачал головой. Ну да, коты… всегда знают, что делают. Или хорошо притворяются что знают.
С очередной прогулки по дворцу М’ирри вернулся довольным настолько, словно только что нашел тайную кладовую, полную скумы.
— Ну, рассказывай, пушистый гений, — сказал Танор.
— Все складывается очень удачно, — начал М’ирри. — На фестивале Новой жизни в тронном зале расставят витрины для экспонатов, где разместят реликвии из королевской сокровищницы. На центральной витрине, как ты уже догадался, выставят Звезду Ауридона. Ее будут сторожить бейлифы Божественного надзора и охранное заклинание, реагирующее на движение. Стоит только протянуть лапу к Звезде — и ты в ловушке.
— И чему же ты рад? — проворчал Танор, не разделяя оптимизма М’ирри.
— Тому, что придворный маг Андириэль, вместо того чтобы придумать что-то необычное, решил использовать музыкальный код для отключения заклинания.
— И как мы узнаем нужную мелодию?
— Не спеши, — прищурился М’ирри с видом мудреца. — Спешка нужна лишь при ловле блох. Мой план таков: сперва мы поймаем десяток-другой злокрысов и посадим их в клетки, а в ночь накануне праздника расставим клетки за портьерами в тронном зале и по пути нашего отступления. На всякий случай, я прикрою клетки иллюзиями. Открыв клетки в нужный момент, мы устроим панику и сумбур.
— Отлично, — усмехнулся Танор. — Паника — это то, что я люблю! Конечно, если это другие в панике…
— Музыкальный ключ придворный маг доверил лютнисту Вирентасу. А Вирентас влюблен в леди Ильвариэль — кузину судьи Линулии. Ты наденешь платье, я наложу на тебя чары иллюзии, и он примет тебя за свою возлюбленную. Ты опоишь Вирентаса вином с лунным сахаром и выведаешь у него мелодию.
— Ну конечно… — Танор взглянул в потолок. — Как рядиться женское платье — так сразу я. Помнишь орка в белом свадебном платье, которого мы встретили в Орсиниуме?
— Каджит тогда чуть не растерял свои глаза, разве такое забудешь? — ухмыльнулся М’ирри.
— Вот… И мне не нравится, что ты всякий раз пытаешься сделать из меня что-то подобное. А еще в платье сложно убегать.
— Все ради достижения цели, мой друг, — промурлыкал М’ирри. — Убегать от Вирентаса тебе точно не придется.
— Надеюсь. Ладно, что дальше?
— В день фестиваля мы снова усыпим Вирентаса вином, ты наденешь его одежду…
— Да-да, я понял! — перебил Танор. — Я притворюсь лютнистом Вирентасом и в нужный момент сыграю мелодию, которая отключит защитное заклинание. А чем будешь занят ты?
— О, я буду ходить и подсыпать лунный сахар в еду и напитки гостей.
— Сахара мало, на всех гостей точно не хватит…
— На всех и не нужно. Главное — обезвредить тех, кто может слишком осложнить нашу задачу.
— Теперь понятно, зачем я рисковал, пронося во дворец мешочек с сахаром,— рассмеялся Танор. — Гостям точно будет не до нас, а бейлифы займутся злокрысами. Ах ты лохматый пройдоха!
— Мне все же больше по душе, когда ты называешь меня пушистым гением, — фыркнул М’ирри.
— Мне казалось, ты в принципе против любых напоминаний о своей шерстяной натуре, — ответил Танор. — Но план отличный! Только как мы выберемся из дворца? Если ты сможешь протиснуться в это окошко, — Танор указал на крохотное окно в их каморке, — то я — точно нет.
— О, каджит знает способ пропихнуть тебя в эту бойницу, нужно только стащить из кухни горшочек с маслом и как следует смазать оконный проем, — заявил М’ирри. — Когда придет время, ты проскользнешь как нитка в игольное ушко. В крайнем случае, останешься притворяться стражником. Или мебелью. Ты справишься.
— Замечательно, — пробормотал Танор, — я всегда мечтал стать табуреткой. И все же, шутки шутками, но как нам покинуть дворец не будучи пойманными?
— Хочешь, чтобы я чуток подсказал?
— Сделай одолжение.
— Бакалейщик Рианор, — сказал М’ирри, и Танор рассмеялся.
— Кажется, я понял… — Танор утер выступившие от смеха слезы. — Его мы тоже опоим вином с лунным сахаром, я надену его плащ, и мы укатим на его повозке в закат?
— Нет. Ты пойдешь и договоришься с ним, узнаешь, может у него есть какое-нибудь желание, мечта… Обычно у бакалейщиков очень простые мечты.
— Хитро, — заявил Танор. — Ну что же, я готов подсластить лунным сахаром величайшую кражу, достойную самого Раджина.
— Вот и чудесно, — промурлыкал М’ирри.
Для начала Танор разузнал, о чем мечтает Рианор — что можно предложить ему в обмен на то, чтобы он в нужный день вывез их на своей повозке из дворца.
Кража кражей, а самое важное — это пути отступления. В планы М’ирри уж точно не входило провести остаток жизни в тюрьме, ведь за последние дни он и так много времени провел в подвалах и разве что не придумал имена всем пойманным злокрысам.
Танор подошел к делу с энтузиазмом. Он быстро выяснил, что Рианор мечтает… жениться.
— О, это так мило, — прокомментировал М’ирри, услышав новость. — Украдем для него невесту?
— Почти, — усмехнулся Танор. — Девица согласна выйти за него только при одном условии: если он подарит ей на свадьбу бутылку вина из корня Нирна.
— А дамочка-то не промах, — усмехнулся М’ирри. — Вино это, прямо скажем, уникальное: без вкуса, без запаха, зато с неоспоримым бонусом — оно никогда не заканчивается. А еще способно любого довести до состояния, в котором даже самый бесчувственный альтмер начнет читать стихи при луне. Так почему Рианор до сих пор его не достал? Это хоть и редкость, но не такая уж и большая.
— Потому, что он никогда не бывал дальше Саммерсета, — пожал плечами Танор. — А добыть это вино можно только на винодельне каджитки Талары в Сиродиле. Это безнадежно — нам тоже не достать вина до фестиваля Новой жизни…
— Каджит думает, что если бы ты, ползая в королевских подвалах, внимательнее смотрел по сторонам, ты бы знал, что бутылочку вина из корня Нирна можно заполучить не только в Сиродиле. Кажется, я видел парочку бутылок в одной из кладовых.
— Надеюсь, ты запомнил, в какой именно?
— Конечно, нет, — возмутился М’ирри. — В тот момент бутылка вина из корня Нирна еще не была частью моего гениального плана.
Танор в ответ только молча прикрыл рукой лицо.
В поисках бутылки вина Танор и М’ирри заново обшарили все королевские подвалы и кладовые, и после долгих поисков, сопровождавшихся проклятиями, которые мог бы оценить любой норд, все-таки нашли заветное вино.
— Попалась! — воскликнул Танор, хватая бутылку.
— Наконец-то! — выдохнул М’ирри, смахивая пыль с ушей. — Теперь, когда у нас есть вино, каджит может снова гордиться своим планом.
— Да, только на этот раз постарайся запомнить, что входит в твой гениальный план — заранее, — буркнул Танор.
М’ирри только мурлыкнул, держа хвост трубой.
Вот так, с помощью бутылки редкого вина, Танор заручился поддержкой Рианора. Бедняга Рианор смотрел на Танора с видом человека, который подписался на откровенно попахивающую авантюру, но отказаться уже не мог. Перспектива женитьбы и вино из корня Нирна — слишком великое искушение для простого бакалейщика.
— Мы… оценили вашу… откровенность и щедрость, лорд Лиантир, — пробормотал Танор, пока М’ирри не поспешил вцепиться когтями в управляющего. — Вы не пожалеете о своем решении. Мой кот — мастер своего дела, как и я.
— Не болтайте, а докажите, что это так, — холодно отозвался Лиантир. — Иначе мои новые рукавицы будут самыми мягкими и теплыми во всем Саммерсете. И не думайте, что получите аванс, все расчеты только после того, как я приму вашу работу.
Когда они вышли из кабинета управляющего, Танор взглянул на М’ирри:
— Ну поздравляю, у нас получилось. Теперь нам придется не просто ловить злокрысов, но и спасать твою пушистую шкуру.
— Каджит считает, — тихонько промурлыкал М’ирри.— Что мы справимся, держи кинжалы наготове, а уж я позабочусь о том, чтобы моя шкура осталась при мне.
М’ирри и Танора поселили в комнатке, которая больше напоминала кладовку, чем жилье. Под потолком сиротливо красовалось крохотное окошко. Их великодушно накормили, вероятно, чтобы будущие рукавицы лорда Лиантира сохранили густоту меха, а потом провели экскурсию до дверей в подвалы. Дальше, в зловещие владения злокрысов, провожатый слуга идти побоялся. Когда М’ирри и Танор наконец-то остались одни в своей новой обители, Танор не выдержал:
— Так что, мой пушистый гений? — спросил он, глядя, как М’ирри по-хозяйски разлегся на убогой постели с соломенным тюфяком. — Ты поведаешь мне, наконец, ради чего мы проникли во дворец?
— Конечно, мой друг, — сказал М’ирри, вытягиваясь так, будто лежал не на жалком ложе для прислуги, а на коленях самой королевы Айрен. — Мы здесь, чтобы украсть Звезду Ауридона! Это будет легендарная кража во славу Раджина. Мне уже не терпится подержать в лапах эту драгоценную подвеску, созданную искуснейшими магами-ювелирами. О, я предвкушаю, как блеск драгоценных камней согреет мое сердце…
— Что?!
— Чтобы наши имена стали легендой среди воров, — не унимался М’ирри. — Чтобы барды по всему Тамриэлю сочиняли песни о нашей непревзойденной хитрости.
— Ты… — от неожиданности Танор уронил сумку с травами. — Ты спятил?! Переел лунного сахара?! В твоей голове завелись скампы?
Каджит в ответ прищурился.
— Да самому великому Раджину было проще похитить татуировку с шеи императрицы Кинтиры, пока она спала! — продолжал Танор, повышая голос. — Ты хоть понимаешь, что попасть в королевскую сокровищницу — это не то же самое, что залезть в кладовую с вином и сыром?
— Тише, — снисходительно фыркнул М’ирри, взмахнув хвостом. — Нам не придется проникать в сокровищницу.
— Правда? — Танор не сдержал сарказма. — Вероятно, растроганный лорд Лиантир сам вручит нам Звезду Ауридона за хорошую работу?
— Из проверенных источников, — невозмутимо продолжил каджит, — я узнал, что Звезду Ауридона и прочие реликвии альтмеров выставят в тронном зале напоказ — для гостей фестиваля Новой жизни.
Танор схватился за голову.
— Час от часу не легче! — простонал он. — Даэдра сожрали твой мозг, иначе не объяснишь. Как ты себе представляешь умыкнуть Звезду Ауридона — на глазах у всей знати Саммерсета?
— Не беспокойся, каджит все продумал, — заявил М’ирри, сверкнув глазами.
— Ну конечно, ты все продумал! — проворчал Танор, глядя на напарника так, будто тот только что предложил раздать злокрысам весь их скудный запас лунного сахара в обмен на капитуляцию проклятых мелких хищников.
— Не переживай, в крайнем случае мы просто месяц поработаем на королевский двор и вдоволь поедим сладких рулетов.
— Вот уж утешил, — покачал головой Танор, понимая, что это лишь отговорка и М’ирри продолжит держаться задуманного. — В таком случае, пора охотиться на злокрысов. Только не вздумай и им зубы заговаривать!
— Каджит не исключает возможности дипломатии, — промурлыкал М’ирри, спрыгивая с постели и направляясь к двери. — Но если что, ты же меня прикроешь?
***
Охота на злокрысов точно не входила в список мечтаний Танора и М’ирри. Друзьям приходилось часами ползать по темным и пыльным подвалам, отчитываясь за каждую убитую тварь перед лордом Лиантиром - а тот не иначе как в преддверии праздника, решил лично проверить качество работы нового мастера-крысолова, словно злокрысы уже планировали поднять восстание.
К тому же придворный маг Андириэль, желчный седой старец, длинный как жердь, сразу невзлюбил Танора и М’ирри, но и это было объяснимо — ведь рыжий кот Фенрис оказался любимцем старого мага. Маг Андириэль потрясал жидкой бороденкой и шептал проклятия вслед новому крысолову и его коту, но в открытую враждовать не смел — даже он понимал, что со злокрысами его любимцу Фенрису никак не справиться.
Впрочем, жизнь в королевском дворце Алинора оказалась не так уж плоха, как можно подумать, были и приятные моменты. Еда оказалась отменной: королевская кухня это вам не захудалая таверна, где лучшее блюдо — это жареное до состояния подошвы мясо кагути. На королевской кухне царил порядок, здесь безраздельно властвовал повар Эдмарин. Он учился ремеслу у многих достойных мастеров, а кондитерскому делу — у самого Донолона!
В дворцовых кладовых, где хозяйничали злокрысы, легко можно было «позаимствовать» парочку-другую бутылок отменного вина. Вечерами Танор ухлестывал за молодыми симпатичными служанками, развлекал их пением и игрой на лютне. Или играл в карты с поваром Эдмарином, а тот делился с ним тонкостями высокой кулинарии и не расстраивался, в очередной раз проиграв Танору парочку золотых.
С легкой лапы М’ирри Танор завел дружбу с бакалейщиком Рианором, который каждый день привозил во дворец свежие овощи и фрукты. Сначала Танор думал, что альфик просто решил разнообразить их рацион фруктами, но быстро понял: у М’ирри планы всегда сложнее, чем кажутся.
— Зачем нам бакалейщик? — спросил Танор, глядя, как каджит наблюдает за разгрузкой повозки.
— Все кроется в деталях, мой друг, — тихонько промурлыкал М’ирри, будто эти слова хоть что-то объясняли.
Танор не стал задавать лишних вопросов. Если М’ирри решил, что им нужен бакалейщик, то наверняка в этом есть смысл. А пока что Танор просто делал то, что велел М’ирри: помогал бакалейщику разгружать ящики и шутил.
К слову, Рианор оказался славным малым. Он не был чужд веселья, особенно если речь заходила о выпивке или картах.
— Сыграем? — предложил он однажды, доставая колоду из-за пазухи.
— Если ты готов проиграть мне свою телегу, — ухмыльнулся Танор.
— Телега-то ладно, — задумчиво ответил Рианор. — Главное, чтобы яблоки остались. А то, я слышал, босмеры любят фрукты, если они созрели не в Валленвуде.
М’ирри, лениво потягиваясь, щурился, слушая их разговор.
— Я предпочитаю вишни, — сказал Танор. — И крупные планы на будущее.
Дружба с Рианором укрепилась, и Танор даже наслаждался ее простотой. В отличие от М’ирри, с Рианором не нужно было держать ухо востро.
М’ирри же в свободное время гулял по дворцу и подслушивал чужие разговоры. И надо отдать ему должное — из альфика вышел превосходный шпион. Кто станет подозревать кота, который сладко дремлет на стуле в зале совета? Или трется об ноги леди и лордов в тронном зале? Кот есть кот — максимум, чего от него ждут, это мурчание и охота за комками пыли.
М’ирри оказался так убедителен в роли пушистого питомца, что даже вице-королева Алвинарве не устояла перед его чарами. Вскоре ему дозволялось беспрепятственно играть с подолом ее платья во время заседаний совета.
— Ваше величество, какой милый котик! — восхищенно замечали придворные.
М’ирри в ответ мурлыкал и ловил каждое сказанное слово. Он не упускал ничего: ни злокрыса в подвалах; ни игрушки, сделанной из смятой бумажки и нитки, которую, смастерил неунывающий норд Ригурд Дерзкий, чтобы развеселить вице-королеву Алвинарве; ни важной информации, что шепотом обсуждалась за закрытыми дверями.
— Танор, — сказал М’ирри однажды вечером, уютно свернувшись на койке, — каджит считает, что ему следовало родиться аристократом.
— Ага, сразу уж лордом злокрысов, чтобы их не ловить, — ответил Танор, растягиваясь в своем углу постели и неторопливо осушая бутылку «позаимствованного» вина. — Только не забудь, что мы сюда забрались не для игры с подолом платья королевы.
— Спокойно, мой друг, — промурлыкал М’ирри, закрывая глаза. — Вице-королева сама все принесет нам на хвосте.
Танор лишь покачал головой. Ну да, коты… всегда знают, что делают. Или хорошо притворяются что знают.
С очередной прогулки по дворцу М’ирри вернулся довольным настолько, словно только что нашел тайную кладовую, полную скумы.
— Ну, рассказывай, пушистый гений, — сказал Танор.
— Все складывается очень удачно, — начал М’ирри. — На фестивале Новой жизни в тронном зале расставят витрины для экспонатов, где разместят реликвии из королевской сокровищницы. На центральной витрине, как ты уже догадался, выставят Звезду Ауридона. Ее будут сторожить бейлифы Божественного надзора и охранное заклинание, реагирующее на движение. Стоит только протянуть лапу к Звезде — и ты в ловушке.
— И чему же ты рад? — проворчал Танор, не разделяя оптимизма М’ирри.
— Тому, что придворный маг Андириэль, вместо того чтобы придумать что-то необычное, решил использовать музыкальный код для отключения заклинания.
— И как мы узнаем нужную мелодию?
— Не спеши, — прищурился М’ирри с видом мудреца. — Спешка нужна лишь при ловле блох. Мой план таков: сперва мы поймаем десяток-другой злокрысов и посадим их в клетки, а в ночь накануне праздника расставим клетки за портьерами в тронном зале и по пути нашего отступления. На всякий случай, я прикрою клетки иллюзиями. Открыв клетки в нужный момент, мы устроим панику и сумбур.
— Отлично, — усмехнулся Танор. — Паника — это то, что я люблю! Конечно, если это другие в панике…
— Музыкальный ключ придворный маг доверил лютнисту Вирентасу. А Вирентас влюблен в леди Ильвариэль — кузину судьи Линулии. Ты наденешь платье, я наложу на тебя чары иллюзии, и он примет тебя за свою возлюбленную. Ты опоишь Вирентаса вином с лунным сахаром и выведаешь у него мелодию.
— Ну конечно… — Танор взглянул в потолок. — Как рядиться женское платье — так сразу я. Помнишь орка в белом свадебном платье, которого мы встретили в Орсиниуме?
— Каджит тогда чуть не растерял свои глаза, разве такое забудешь? — ухмыльнулся М’ирри.
— Вот… И мне не нравится, что ты всякий раз пытаешься сделать из меня что-то подобное. А еще в платье сложно убегать.
— Все ради достижения цели, мой друг, — промурлыкал М’ирри. — Убегать от Вирентаса тебе точно не придется.
— Надеюсь. Ладно, что дальше?
— В день фестиваля мы снова усыпим Вирентаса вином, ты наденешь его одежду…
— Да-да, я понял! — перебил Танор. — Я притворюсь лютнистом Вирентасом и в нужный момент сыграю мелодию, которая отключит защитное заклинание. А чем будешь занят ты?
— О, я буду ходить и подсыпать лунный сахар в еду и напитки гостей.
— Сахара мало, на всех гостей точно не хватит…
— На всех и не нужно. Главное — обезвредить тех, кто может слишком осложнить нашу задачу.
— Теперь понятно, зачем я рисковал, пронося во дворец мешочек с сахаром,— рассмеялся Танор. — Гостям точно будет не до нас, а бейлифы займутся злокрысами. Ах ты лохматый пройдоха!
— Мне все же больше по душе, когда ты называешь меня пушистым гением, — фыркнул М’ирри.
— Мне казалось, ты в принципе против любых напоминаний о своей шерстяной натуре, — ответил Танор. — Но план отличный! Только как мы выберемся из дворца? Если ты сможешь протиснуться в это окошко, — Танор указал на крохотное окно в их каморке, — то я — точно нет.
— О, каджит знает способ пропихнуть тебя в эту бойницу, нужно только стащить из кухни горшочек с маслом и как следует смазать оконный проем, — заявил М’ирри. — Когда придет время, ты проскользнешь как нитка в игольное ушко. В крайнем случае, останешься притворяться стражником. Или мебелью. Ты справишься.
— Замечательно, — пробормотал Танор, — я всегда мечтал стать табуреткой. И все же, шутки шутками, но как нам покинуть дворец не будучи пойманными?
— Хочешь, чтобы я чуток подсказал?
— Сделай одолжение.
— Бакалейщик Рианор, — сказал М’ирри, и Танор рассмеялся.
— Кажется, я понял… — Танор утер выступившие от смеха слезы. — Его мы тоже опоим вином с лунным сахаром, я надену его плащ, и мы укатим на его повозке в закат?
— Нет. Ты пойдешь и договоришься с ним, узнаешь, может у него есть какое-нибудь желание, мечта… Обычно у бакалейщиков очень простые мечты.
— Хитро, — заявил Танор. — Ну что же, я готов подсластить лунным сахаром величайшую кражу, достойную самого Раджина.
— Вот и чудесно, — промурлыкал М’ирри.
***
Для начала Танор разузнал, о чем мечтает Рианор — что можно предложить ему в обмен на то, чтобы он в нужный день вывез их на своей повозке из дворца.
Кража кражей, а самое важное — это пути отступления. В планы М’ирри уж точно не входило провести остаток жизни в тюрьме, ведь за последние дни он и так много времени провел в подвалах и разве что не придумал имена всем пойманным злокрысам.
Танор подошел к делу с энтузиазмом. Он быстро выяснил, что Рианор мечтает… жениться.
— О, это так мило, — прокомментировал М’ирри, услышав новость. — Украдем для него невесту?
— Почти, — усмехнулся Танор. — Девица согласна выйти за него только при одном условии: если он подарит ей на свадьбу бутылку вина из корня Нирна.
— А дамочка-то не промах, — усмехнулся М’ирри. — Вино это, прямо скажем, уникальное: без вкуса, без запаха, зато с неоспоримым бонусом — оно никогда не заканчивается. А еще способно любого довести до состояния, в котором даже самый бесчувственный альтмер начнет читать стихи при луне. Так почему Рианор до сих пор его не достал? Это хоть и редкость, но не такая уж и большая.
— Потому, что он никогда не бывал дальше Саммерсета, — пожал плечами Танор. — А добыть это вино можно только на винодельне каджитки Талары в Сиродиле. Это безнадежно — нам тоже не достать вина до фестиваля Новой жизни…
— Каджит думает, что если бы ты, ползая в королевских подвалах, внимательнее смотрел по сторонам, ты бы знал, что бутылочку вина из корня Нирна можно заполучить не только в Сиродиле. Кажется, я видел парочку бутылок в одной из кладовых.
— Надеюсь, ты запомнил, в какой именно?
— Конечно, нет, — возмутился М’ирри. — В тот момент бутылка вина из корня Нирна еще не была частью моего гениального плана.
Танор в ответ только молча прикрыл рукой лицо.
В поисках бутылки вина Танор и М’ирри заново обшарили все королевские подвалы и кладовые, и после долгих поисков, сопровождавшихся проклятиями, которые мог бы оценить любой норд, все-таки нашли заветное вино.
— Попалась! — воскликнул Танор, хватая бутылку.
— Наконец-то! — выдохнул М’ирри, смахивая пыль с ушей. — Теперь, когда у нас есть вино, каджит может снова гордиться своим планом.
— Да, только на этот раз постарайся запомнить, что входит в твой гениальный план — заранее, — буркнул Танор.
М’ирри только мурлыкнул, держа хвост трубой.
Вот так, с помощью бутылки редкого вина, Танор заручился поддержкой Рианора. Бедняга Рианор смотрел на Танора с видом человека, который подписался на откровенно попахивающую авантюру, но отказаться уже не мог. Перспектива женитьбы и вино из корня Нирна — слишком великое искушение для простого бакалейщика.
