— Знаешь, Кэт. Я просто, кажется, в него влюбилась, — вдруг призналась я. — И мне важно от него услышать, что я особенная, — задумчиво пробормотала я.
Кэт вздохнула.
— Да, понимаю. Это паршивое ощущение. Тут и прямо спросить нельзя, и ждать устанешь.
— А как у тебя? С Давидом? — решила перевести я тему разговора.
Кэт опустила глаза, начала крутить ножку бокала.
— Мы расстались, — спокойно ответила она, хотя голос едва заметно все-таки дрогнул.
— Почему? Ты о нем вообще ничего не рассказывала.
Кэт откинулась на стуле, взъерошила волосы.
— Потому что я тоже влюбилась. А он… женат. Все было так ярко и запутанно.
Женат? Это так не похоже на ту Кэт, которую я знаю. Она никогда бы не стала рушить чью-то чужую семью. Или вступать в тайные отношения с мужчиной.
— Почему вы расстались?
— Я не могу… разрушить его семью. И не могу больше выносить… эту убивающую ревность.
Я посмотрела на погрустневшую и задумчивую Кэт.
— Поехали в караоке?
На губах Кэт тут же появилась улыбка.
— А мне нравится, как начинается этот вечер, — пропела подруга, вызвав и у меня улыбку.
И правда, вечер был просто прекрасен. Именно такие женские посиделки — лучшее лекарство от всех невзгод и проблем.
Через час мы уже во всю голосили в караоке.
— Небесааааа мои обетованные. Что же вы молчите опять, высотою маня? Небесааааа мои обетованные. Нелегко пред вами стоять, так услышьте меняяяя…
Мы стояли рядом, держали один микрофон на двоих и громко, душевно подвывали, пытаясь попадать в ноты и текст. Хотя, кажется, наше пение было больше похоже на крики.
После того как был спет весь репертуар Меладзе и выпита бутылка вина, я поняла, что мне нужно, жизненно необходимо увидеть его.
— Я хочу поехать в клуб.
— Потанцевать? — вскинула голову Кэт.
— Нет, надеюсь, что увижу его.
— Ааа… — понимающе отозвалась подруга. — Поехали.
Наверное, будь Кэт немного трезвее, она бы образумила нас. Все-таки ехать в таком состоянии в клуб — не лучшая идея.
Мы сели в такси. Время на часах всего лишь десять вечера.
— Как думаешь, как я должна себя вести? Нужно пытаться выяснять отношения? — задумчиво спросила я.
Почему-то я была уверена, что встречу его, поэтому считала нужным продумать план действий.
— Что-то я сомневаюсь, что выяснение отношений с такими мужчинами как твой Старцев — хорошая идея.
— Вот и я сомневаюсь, — вздохнула соглашаясь. — Но как мне сделать наши отношения серьезней? Или хотя бы обозначить хотя бы, что это действительно отношения?
— Не заморачивайся, Сэм. Я боюсь, что Старцев почует, что ты пытаешься поймать его в сети и вообще пропадет с горизонта.
— Как сложно… Тут прям целая стратегия нужна.
— А я думаю, все как раз наоборот. Нужно расслабиться. И сделать так, чтобы ему хотелось на тебя охотиться.
— Может, не нужно даже начинать? — я повернулась на сиденье лицом к подруге. — Ты выглядишь такой уверенной, самодостаточной. Именно такая, мне кажется, девушка ему нужна. А я…
— Сэмми… — Кэт уже, кажется, рычала. До этого расслабленно сидевшая с закрытыми глазами, она подобралась и тоже повернулась, чтобы лучше видеть меня. — Отпусти. Расслабься. Это жизнь. Будет хорошо, будет плохо. Будет радостно, будет больно. После ситуации с родителями… ты боишься, что будет больно, — я вздрогнула при упоминании родителей. — Но больно будет, Сэм. Ты не можешь не жить. Не можешь не впускать никого в свое сердце.
— Кэт, ты слишком мудрая, знаешь? — тепло и с любовью отозвалась я.
— Знаю, — с кривой, почему-то немного горькой усмешкой ответила она.
Оставшуюся часть пути мы провели в молчании. Я откинулась на сидение, попросила включить музыку погромче и следила за проносящимся за окном городом. Я обожала скорость, дорогу. Это всегда оказывало какой-то медитативный эффект на меня.
Через пятнадцать минут мы уже стояли с Кэт напротив светящейся вывески клуба.
— Каковы шансы, что он сегодня здесь? — скептически спросила Кэт.
— Думаю, очень малы, — но внутри я почему-то была уверена, что он там.
Мы прошли фейс-контроль и пошли по темному коридору вглубь.
Громыхала танцевальная, бодрая, замиксованная музыка. На танцполе уже было достаточно много людей. В клубе было несколько этажей. Второй этаж — более спокойный, скорее vip-зона. Там было тише и практически никто не танцевал. На первом этаже был огромный танцпол, длинная барная стойка, а с другой стороны — столики с диванами. Все диваны были полукруглой формы с высокими спинками красного цвета. Столы черные и глянцевые. На второй этаж вела крученая, черная, винтовая лестница.
— Пошли к бару, — услышала я голос Кэт и согласно закивала. Кэт пришлось наклониться прямо к уху и повысить голос, чтобы ее было слышно.
Клуб “Высота” был одним из самых популярных мест в Москве. Просторный танцпол, хорошая музыка. Я бывала тут много раз. Только теперь я знала, что этот клуб принадлежит Тимуру Старцеву.
Мы уселись на барные стулья и заказали по коктейлю. Я обернулась лицом к танцполу, разглядывая обстановку и глазами ища… Тима.
Конечно, его не было. Неудивительно. Глупо было надеяться, что я его увижу сегодня.
После того как мы выпили по коктейлю, я решила, что самое время потанцевать. Подхватив протестующую подругу под руку, потащила ее в сторону танцпола. Кэт сопротивлялась недолго. Мы стали напротив друг друга и начали ловить ритм играющей песни. На второй песне мы уже вошли в раж и скакали, смеялись, мотали головой, отрываясь по полной.
Это все было каким-то дежавю из прошлого. Раньше мы с Кэт чуть ли не каждые выходные отрывались таким образом. Мы обе обожали музыку и танцы. Чаще всего мы даже не пили алкоголь, приходили в клуб на три-четыре часа, чтобы выпустить скопившуюся энергию и потанцевать от души.
Спустя несколько песен заиграла наша любимая композиция. Мы с Кэт раньше ходили вместе на танцы, и переглянувшись, мы начали синхронно танцевать.
Легкость, свобода. Вот что сейчас чувствовала я. И только сейчас я поняла, что после смерти родителей в моей душе поселилась какая-то тяжесть. Как будто я несла какой-то камень, мрачный, темный, тяжелый. Я забыла, каково это, когда не нужно натянуто улыбаться, а когда — действительно хорошо, смешно, весело, легко, просто.
Моя жизнь всегда была… прекрасной. Я хорошо училась, учеба давалась мне легко. Родители обеспечивали все нужды, я никогда не знала лишений. В доме всегда было тепло, уютно. Я не знала ни горестей, ни смертей, ни сложностей. И поэтому мне было так тяжело принять, что жизнь не идеальна. Мне невыносимо до сих пор думать, что я осталась одна, потому что мама была для меня самым родным и важным человеком.
Музыка закончилась, и мы с Кэт остановились, стараясь обе отдышаться.
— Кайф… — протянула с удовольствием Кэт. — Может, нам опять начать заниматься танцами? — Кэт призывно заиграла бровями.
— Мы не староваты для этого?
Кэт удивленно вскинула брови.
— Староваты? Женщина, ты с ума сошла!
Я засмеялась, но тут же улыбка сползла с моих губ. Я увидела его…
Судьба эта или просто совпадение. В огромном городе мы все-таки оказались в одном месте в одно время.
Он сидел на первом этаже, правда, не один. На коленях у него сидела блондинка в очень коротких шортах, которые еле прикрывали ее задницу. И в коротком топе, который заканчивался прямо под грудью. Девушка явно была больше раздета, чем одета. Тим мял руками задницу девушки.
— Прекрасно… — разочарованно протянула я.
Танцевать, конечно, перехотелось. Как и находится здесь. И видеть Тима я уже не хотела. Почему я вообще решила, что между нами что-то дальше будет?
Я посмотрела на Кэт и показала, что отправляюсь к бару. Кэт схватила меня за руку и пошла следом.
— Что случилось? — около бара поинтересовалась Кэт.
— Старцев. Не один. Посмотри на второй слева от лестницы столик.
Кэт внимательно посмотрела в указанную сторону.
— Это вот этот темненький с блондинкой на коленях?
— Ага.
— Засада, конечно. Что думаешь делать?
— А что я могу сделать? — пожала плечами в ответ.
— Ну доброе утро, Сэм. Нужен план-капкан. Или план-перехват. Называй как хочешь.
Я рассмеялась.
— И как ты себе это представляешь? Подойти, скинуть блондинку с его коленей и усесться самой?
Кэт задумчиво побарабанила ногтями по барной стойке. Потом осмотрела меня.
— Так… начнем с внешнего вида.
— Эй, а что не так с внешним видом? — возмутилась я.
На мне были черные джинсы и белая рубашка. Кэт, конечно, выглядела намного более уместно в белом платье. Но я же была после работы, и в нашем изначальном плане вообще не было ни караоке, ни клуба.
Кэт вытащила мою рубашку, которая была заправлена в джинсы, расстегнула нижние пуговицы и завязала низ узлом. Потом еще расстегнула верхние пуговицы, так, чтобы была видна ложбинка груди. Хорошо видна. Я усмехнулась. Потом Кэт достала из своей сумочки помаду и аккуратно нанесла ее на мои губы.
— Вот так намного лучше, — довольно вынесла вердикт Кэт.
— И что дальше? — со скепсисом спросила я. — Пару раз нечаянно пройти прямо мимо него?
— Вариант, конечно, неплох, но это слишком в лоб. Нам надо действовать утонченнее…
Слова Кэт прервал другой громкий голос.
— Девушки! А мы начинаем наш любимый конкурс танцев на барной стойке. Напоминаю правила! У вас будет пять песен и на каждую песню будет новое задание, которое я озвучу. Кто более креативно, откровенно, сочно, ярко исполнит задания — тот и победит.
— А что победителю? — раздался крик какой-то девушки из зала.
— А что победителю, спрашивает прекрасная девушка. А победителю — суперприз! Бутылка текилы и сертификат в SPA.
По залу разнесся довольный гул.
— Вот оно! — Послышался торжествующий клич Кэт рядом. Я недоуменно на нее посмотрела. — А что? Наша цель — привлечь внимание. Танцы на барной стойке отлично подойдут.
— Кэт, в каком свете меня это выставит? Он и так наверняка считает меня легкомысленной, а тут…
— Сэмми, ты серьезно?
— А что не так? — непонимающе спросила я.
Танцы на барной стойке — слишком вульгарно. Разве такое может понравится Тиму?
— Ты что — непорочная девственница? Почему ты должна блюсти какую–то мораль? Напоминаю, он трахнул тебе два дня назад, не позвонил, а сейчас лапает какую-то девку!
Я зло сжала кулаки. Еще раз посмотрела на Старцева. Тот, кажется, совершенно не обращал внимание на происходящее. Девушка на коленях уже не просто спокойно сидела, а извивалась и призывно терлась.
Я стиснула зубы и согласно кивнула. А что мне остается? Поджать трусливо хвост? Он, черт возьми, мне очень нравился. И я должна была хотя бы попробовать… что-то наладить между нами. По-другому я не могла. Уйти отсюда и ничего не сделать — слишком больно, слишком невозможно. Всю ночь потом я буду крутить это в голове и переживать. Пусть лучше так — глупо, развратно, странно. Чем страдать в тишине и темноте, лить слезы, пока он будет трахать эту девушку, что сидит у него сейчас на коленях.
— Итак, дорогие девушки, самое время подниматься на барную стойку.
— Кэт, пошли со мной, — я схватила подругу за руку.
— Что? Нееет. Мы так не договаривались, — запротестовала она.
— Кэт, — я посмотрела на нее большими, умоляющими глазами.
Кэт вздохнула и поплелась за мной.
— Дамы! Ваше первое задание — снять верх во время танца прямо на барной стойке! Вы должны остаться только в лифчике. Важно, ни на секунду не прекращать танцевать. Раздевание — процесс танца. Это должно быть сексуально, откровенно, но не слишком. На грани.
По залу прокатились какие-то разговоры, шепотки. Девушки были в шоке. Я повернулась и бросила на Кэт испепеляющий взгляд. И во что, спрашивается, мы ввязались?
— Думаю, будет весело, — с натянутой улыбкой пожала плечами Кэт.
— Итааак, вы готовы к самой жаркой ночи в вашей жизни? — голос ведущего звучал нараспев и с явным воодушевлением.
Я еще раз бросила на Кэт выразительный взгляд.
— Кажется, мы будем не танцевать, а прилюдно раздеваться, — прошипела я, склонившись к подруге.
— Ну и что? — Кэт пожала плечами, как будто ничего такого не происходило. Повернула голову и посмотрела мне в глаза. — Ты думаешь, его зацепит тихая, смущающая блюстительница морали? Или больше шансов у роковой, непредсказуемой красотки? — Кэт вопросительно подняла бровь.
Я отвернулась, осматривая людей перед собой. Их было много, толпа все больше жалась к барной стойке, чтобы лучше видеть и быть ближе. Клубный свет немного ослеплял, не давая возможности сфокусироваться на деталях. Слова Кэт все еще звучали в голове, но я не была уверена, что так, как сейчас — правильно. Притворяться кем-то другим ради него? Пытаться стать кем–то другим ради него?
— Девушки, пора начинать!
Заиграла более медленная, соблазнительная песня, под которую явно было удобнее танцевать стриптиз. Я усмехнулась, опустила глаза. Увидела парня, который выжидательно смотрел на меня снизу вверх. Присела, протянула руку, забрала у него стакан с темной жидкостью из рук и выпила залпом.
Отступать было поздно. Вокруг меня слева и справа были другие девушки на барной стойке, поэтому уйти тихо и незаметно не получится. Я была уверена, что он меня заметил. Что он смотрит на меня прямо сейчас.
Девушек на барной стойке было около двадцати. Хотя несколько после объявления конкурса все-таки решили ретироваться.
— Спасибо, — и криво усмехнувшись, я поднялась и решила, что в этой жизни нужно попробовать все.
Я не хотела скучную, пресную жизнь. Я хотела эмоций, драйва, впечатлений.
Мои руки заскользили по телу. Призывно, соблазнительно очерчивая изгибы. Я чувствовала себя уверенно, ведь в конце концов достаточно долго занималась танцами и даже выступала на сцене. Я извивалась, крутилась, наклонялась, выпячивая соблазнительно попу. Я знала точно, как выгляжу со стороны сейчас. Волосы растрепались, как после бурного секса, лицо раскраснелось, глаза лихорадочно блестели. Я расстегнула пуговицу за пуговицей на рубашке, потом медленно стянула ее и отбросила. Громкая музыка и шум от толпы заглушали даже собственные мысли. Я просто двигалась, послушно повинуясь ритму музыки. Посмотрела на Кэт, которая, кажется, тоже кайфовала от происходящего.
— Ох, это было очень горячо, — раздался громкий голос ведущего. — А теперь проголосуем! Да-да, после каждого танца мы будем голосовать на вылет. Каждый раунд вылетает несколько девушек так, чтобы на последнем танце осталось не больше пяти. Ваша задача — как можно громче поддерживать понравившуюся девушку.
“Это, конечно, настоящий дурдом”, — мрачно подумала про себя.
Если на первом танце мы уже были в лифчике, то что будет к пятому танцу?
Но тут я поймала его взгляд… взгляд Тима. Издалека сложно было разобрать выражение его лица. Я видела, что девушка все также сидит у него на коленях. Но он не обращает на нее внимание и смотрит прямо на меня, не отрываясь. Его взгляд обжигал, я почувствовала как внутри разгорается горячая лава. О чем он думал? Вспоминал то, что было между нами? Хотел меня? Или я была ему безразлична? Но надо было признать — план работал. Я привлекла его внимание.
— Мы попрощались с тремя девушками. Девушки, вы были восхитительны! А теперь — следующий танец, дорогие дамы, — я вздрогнула, отводя взгляд от Тима и сосредотачивая внимание на ведущем.
Кэт вздохнула.
— Да, понимаю. Это паршивое ощущение. Тут и прямо спросить нельзя, и ждать устанешь.
— А как у тебя? С Давидом? — решила перевести я тему разговора.
Кэт опустила глаза, начала крутить ножку бокала.
— Мы расстались, — спокойно ответила она, хотя голос едва заметно все-таки дрогнул.
— Почему? Ты о нем вообще ничего не рассказывала.
Кэт откинулась на стуле, взъерошила волосы.
— Потому что я тоже влюбилась. А он… женат. Все было так ярко и запутанно.
Женат? Это так не похоже на ту Кэт, которую я знаю. Она никогда бы не стала рушить чью-то чужую семью. Или вступать в тайные отношения с мужчиной.
— Почему вы расстались?
— Я не могу… разрушить его семью. И не могу больше выносить… эту убивающую ревность.
Я посмотрела на погрустневшую и задумчивую Кэт.
— Поехали в караоке?
На губах Кэт тут же появилась улыбка.
— А мне нравится, как начинается этот вечер, — пропела подруга, вызвав и у меня улыбку.
И правда, вечер был просто прекрасен. Именно такие женские посиделки — лучшее лекарство от всех невзгод и проблем.
Через час мы уже во всю голосили в караоке.
— Небесааааа мои обетованные. Что же вы молчите опять, высотою маня? Небесааааа мои обетованные. Нелегко пред вами стоять, так услышьте меняяяя…
Мы стояли рядом, держали один микрофон на двоих и громко, душевно подвывали, пытаясь попадать в ноты и текст. Хотя, кажется, наше пение было больше похоже на крики.
После того как был спет весь репертуар Меладзе и выпита бутылка вина, я поняла, что мне нужно, жизненно необходимо увидеть его.
— Я хочу поехать в клуб.
— Потанцевать? — вскинула голову Кэт.
— Нет, надеюсь, что увижу его.
— Ааа… — понимающе отозвалась подруга. — Поехали.
Наверное, будь Кэт немного трезвее, она бы образумила нас. Все-таки ехать в таком состоянии в клуб — не лучшая идея.
Мы сели в такси. Время на часах всего лишь десять вечера.
— Как думаешь, как я должна себя вести? Нужно пытаться выяснять отношения? — задумчиво спросила я.
Почему-то я была уверена, что встречу его, поэтому считала нужным продумать план действий.
— Что-то я сомневаюсь, что выяснение отношений с такими мужчинами как твой Старцев — хорошая идея.
— Вот и я сомневаюсь, — вздохнула соглашаясь. — Но как мне сделать наши отношения серьезней? Или хотя бы обозначить хотя бы, что это действительно отношения?
— Не заморачивайся, Сэм. Я боюсь, что Старцев почует, что ты пытаешься поймать его в сети и вообще пропадет с горизонта.
— Как сложно… Тут прям целая стратегия нужна.
— А я думаю, все как раз наоборот. Нужно расслабиться. И сделать так, чтобы ему хотелось на тебя охотиться.
— Может, не нужно даже начинать? — я повернулась на сиденье лицом к подруге. — Ты выглядишь такой уверенной, самодостаточной. Именно такая, мне кажется, девушка ему нужна. А я…
— Сэмми… — Кэт уже, кажется, рычала. До этого расслабленно сидевшая с закрытыми глазами, она подобралась и тоже повернулась, чтобы лучше видеть меня. — Отпусти. Расслабься. Это жизнь. Будет хорошо, будет плохо. Будет радостно, будет больно. После ситуации с родителями… ты боишься, что будет больно, — я вздрогнула при упоминании родителей. — Но больно будет, Сэм. Ты не можешь не жить. Не можешь не впускать никого в свое сердце.
— Кэт, ты слишком мудрая, знаешь? — тепло и с любовью отозвалась я.
— Знаю, — с кривой, почему-то немного горькой усмешкой ответила она.
Оставшуюся часть пути мы провели в молчании. Я откинулась на сидение, попросила включить музыку погромче и следила за проносящимся за окном городом. Я обожала скорость, дорогу. Это всегда оказывало какой-то медитативный эффект на меня.
Через пятнадцать минут мы уже стояли с Кэт напротив светящейся вывески клуба.
— Каковы шансы, что он сегодня здесь? — скептически спросила Кэт.
— Думаю, очень малы, — но внутри я почему-то была уверена, что он там.
Мы прошли фейс-контроль и пошли по темному коридору вглубь.
Громыхала танцевальная, бодрая, замиксованная музыка. На танцполе уже было достаточно много людей. В клубе было несколько этажей. Второй этаж — более спокойный, скорее vip-зона. Там было тише и практически никто не танцевал. На первом этаже был огромный танцпол, длинная барная стойка, а с другой стороны — столики с диванами. Все диваны были полукруглой формы с высокими спинками красного цвета. Столы черные и глянцевые. На второй этаж вела крученая, черная, винтовая лестница.
— Пошли к бару, — услышала я голос Кэт и согласно закивала. Кэт пришлось наклониться прямо к уху и повысить голос, чтобы ее было слышно.
Клуб “Высота” был одним из самых популярных мест в Москве. Просторный танцпол, хорошая музыка. Я бывала тут много раз. Только теперь я знала, что этот клуб принадлежит Тимуру Старцеву.
Мы уселись на барные стулья и заказали по коктейлю. Я обернулась лицом к танцполу, разглядывая обстановку и глазами ища… Тима.
Конечно, его не было. Неудивительно. Глупо было надеяться, что я его увижу сегодня.
После того как мы выпили по коктейлю, я решила, что самое время потанцевать. Подхватив протестующую подругу под руку, потащила ее в сторону танцпола. Кэт сопротивлялась недолго. Мы стали напротив друг друга и начали ловить ритм играющей песни. На второй песне мы уже вошли в раж и скакали, смеялись, мотали головой, отрываясь по полной.
Это все было каким-то дежавю из прошлого. Раньше мы с Кэт чуть ли не каждые выходные отрывались таким образом. Мы обе обожали музыку и танцы. Чаще всего мы даже не пили алкоголь, приходили в клуб на три-четыре часа, чтобы выпустить скопившуюся энергию и потанцевать от души.
Спустя несколько песен заиграла наша любимая композиция. Мы с Кэт раньше ходили вместе на танцы, и переглянувшись, мы начали синхронно танцевать.
Легкость, свобода. Вот что сейчас чувствовала я. И только сейчас я поняла, что после смерти родителей в моей душе поселилась какая-то тяжесть. Как будто я несла какой-то камень, мрачный, темный, тяжелый. Я забыла, каково это, когда не нужно натянуто улыбаться, а когда — действительно хорошо, смешно, весело, легко, просто.
Моя жизнь всегда была… прекрасной. Я хорошо училась, учеба давалась мне легко. Родители обеспечивали все нужды, я никогда не знала лишений. В доме всегда было тепло, уютно. Я не знала ни горестей, ни смертей, ни сложностей. И поэтому мне было так тяжело принять, что жизнь не идеальна. Мне невыносимо до сих пор думать, что я осталась одна, потому что мама была для меня самым родным и важным человеком.
Музыка закончилась, и мы с Кэт остановились, стараясь обе отдышаться.
— Кайф… — протянула с удовольствием Кэт. — Может, нам опять начать заниматься танцами? — Кэт призывно заиграла бровями.
— Мы не староваты для этого?
Кэт удивленно вскинула брови.
— Староваты? Женщина, ты с ума сошла!
Я засмеялась, но тут же улыбка сползла с моих губ. Я увидела его…
Судьба эта или просто совпадение. В огромном городе мы все-таки оказались в одном месте в одно время.
Он сидел на первом этаже, правда, не один. На коленях у него сидела блондинка в очень коротких шортах, которые еле прикрывали ее задницу. И в коротком топе, который заканчивался прямо под грудью. Девушка явно была больше раздета, чем одета. Тим мял руками задницу девушки.
— Прекрасно… — разочарованно протянула я.
Танцевать, конечно, перехотелось. Как и находится здесь. И видеть Тима я уже не хотела. Почему я вообще решила, что между нами что-то дальше будет?
Я посмотрела на Кэт и показала, что отправляюсь к бару. Кэт схватила меня за руку и пошла следом.
— Что случилось? — около бара поинтересовалась Кэт.
— Старцев. Не один. Посмотри на второй слева от лестницы столик.
Кэт внимательно посмотрела в указанную сторону.
— Это вот этот темненький с блондинкой на коленях?
— Ага.
— Засада, конечно. Что думаешь делать?
— А что я могу сделать? — пожала плечами в ответ.
— Ну доброе утро, Сэм. Нужен план-капкан. Или план-перехват. Называй как хочешь.
Я рассмеялась.
— И как ты себе это представляешь? Подойти, скинуть блондинку с его коленей и усесться самой?
Кэт задумчиво побарабанила ногтями по барной стойке. Потом осмотрела меня.
— Так… начнем с внешнего вида.
— Эй, а что не так с внешним видом? — возмутилась я.
На мне были черные джинсы и белая рубашка. Кэт, конечно, выглядела намного более уместно в белом платье. Но я же была после работы, и в нашем изначальном плане вообще не было ни караоке, ни клуба.
Кэт вытащила мою рубашку, которая была заправлена в джинсы, расстегнула нижние пуговицы и завязала низ узлом. Потом еще расстегнула верхние пуговицы, так, чтобы была видна ложбинка груди. Хорошо видна. Я усмехнулась. Потом Кэт достала из своей сумочки помаду и аккуратно нанесла ее на мои губы.
— Вот так намного лучше, — довольно вынесла вердикт Кэт.
— И что дальше? — со скепсисом спросила я. — Пару раз нечаянно пройти прямо мимо него?
— Вариант, конечно, неплох, но это слишком в лоб. Нам надо действовать утонченнее…
Слова Кэт прервал другой громкий голос.
— Девушки! А мы начинаем наш любимый конкурс танцев на барной стойке. Напоминаю правила! У вас будет пять песен и на каждую песню будет новое задание, которое я озвучу. Кто более креативно, откровенно, сочно, ярко исполнит задания — тот и победит.
— А что победителю? — раздался крик какой-то девушки из зала.
— А что победителю, спрашивает прекрасная девушка. А победителю — суперприз! Бутылка текилы и сертификат в SPA.
По залу разнесся довольный гул.
— Вот оно! — Послышался торжествующий клич Кэт рядом. Я недоуменно на нее посмотрела. — А что? Наша цель — привлечь внимание. Танцы на барной стойке отлично подойдут.
— Кэт, в каком свете меня это выставит? Он и так наверняка считает меня легкомысленной, а тут…
— Сэмми, ты серьезно?
— А что не так? — непонимающе спросила я.
Танцы на барной стойке — слишком вульгарно. Разве такое может понравится Тиму?
— Ты что — непорочная девственница? Почему ты должна блюсти какую–то мораль? Напоминаю, он трахнул тебе два дня назад, не позвонил, а сейчас лапает какую-то девку!
Я зло сжала кулаки. Еще раз посмотрела на Старцева. Тот, кажется, совершенно не обращал внимание на происходящее. Девушка на коленях уже не просто спокойно сидела, а извивалась и призывно терлась.
Я стиснула зубы и согласно кивнула. А что мне остается? Поджать трусливо хвост? Он, черт возьми, мне очень нравился. И я должна была хотя бы попробовать… что-то наладить между нами. По-другому я не могла. Уйти отсюда и ничего не сделать — слишком больно, слишком невозможно. Всю ночь потом я буду крутить это в голове и переживать. Пусть лучше так — глупо, развратно, странно. Чем страдать в тишине и темноте, лить слезы, пока он будет трахать эту девушку, что сидит у него сейчас на коленях.
— Итак, дорогие девушки, самое время подниматься на барную стойку.
— Кэт, пошли со мной, — я схватила подругу за руку.
— Что? Нееет. Мы так не договаривались, — запротестовала она.
— Кэт, — я посмотрела на нее большими, умоляющими глазами.
Кэт вздохнула и поплелась за мной.
— Дамы! Ваше первое задание — снять верх во время танца прямо на барной стойке! Вы должны остаться только в лифчике. Важно, ни на секунду не прекращать танцевать. Раздевание — процесс танца. Это должно быть сексуально, откровенно, но не слишком. На грани.
По залу прокатились какие-то разговоры, шепотки. Девушки были в шоке. Я повернулась и бросила на Кэт испепеляющий взгляд. И во что, спрашивается, мы ввязались?
— Думаю, будет весело, — с натянутой улыбкой пожала плечами Кэт.
Глава 12. До встречи
— Итааак, вы готовы к самой жаркой ночи в вашей жизни? — голос ведущего звучал нараспев и с явным воодушевлением.
Я еще раз бросила на Кэт выразительный взгляд.
— Кажется, мы будем не танцевать, а прилюдно раздеваться, — прошипела я, склонившись к подруге.
— Ну и что? — Кэт пожала плечами, как будто ничего такого не происходило. Повернула голову и посмотрела мне в глаза. — Ты думаешь, его зацепит тихая, смущающая блюстительница морали? Или больше шансов у роковой, непредсказуемой красотки? — Кэт вопросительно подняла бровь.
Я отвернулась, осматривая людей перед собой. Их было много, толпа все больше жалась к барной стойке, чтобы лучше видеть и быть ближе. Клубный свет немного ослеплял, не давая возможности сфокусироваться на деталях. Слова Кэт все еще звучали в голове, но я не была уверена, что так, как сейчас — правильно. Притворяться кем-то другим ради него? Пытаться стать кем–то другим ради него?
— Девушки, пора начинать!
Заиграла более медленная, соблазнительная песня, под которую явно было удобнее танцевать стриптиз. Я усмехнулась, опустила глаза. Увидела парня, который выжидательно смотрел на меня снизу вверх. Присела, протянула руку, забрала у него стакан с темной жидкостью из рук и выпила залпом.
Отступать было поздно. Вокруг меня слева и справа были другие девушки на барной стойке, поэтому уйти тихо и незаметно не получится. Я была уверена, что он меня заметил. Что он смотрит на меня прямо сейчас.
Девушек на барной стойке было около двадцати. Хотя несколько после объявления конкурса все-таки решили ретироваться.
— Спасибо, — и криво усмехнувшись, я поднялась и решила, что в этой жизни нужно попробовать все.
Я не хотела скучную, пресную жизнь. Я хотела эмоций, драйва, впечатлений.
Мои руки заскользили по телу. Призывно, соблазнительно очерчивая изгибы. Я чувствовала себя уверенно, ведь в конце концов достаточно долго занималась танцами и даже выступала на сцене. Я извивалась, крутилась, наклонялась, выпячивая соблазнительно попу. Я знала точно, как выгляжу со стороны сейчас. Волосы растрепались, как после бурного секса, лицо раскраснелось, глаза лихорадочно блестели. Я расстегнула пуговицу за пуговицей на рубашке, потом медленно стянула ее и отбросила. Громкая музыка и шум от толпы заглушали даже собственные мысли. Я просто двигалась, послушно повинуясь ритму музыки. Посмотрела на Кэт, которая, кажется, тоже кайфовала от происходящего.
— Ох, это было очень горячо, — раздался громкий голос ведущего. — А теперь проголосуем! Да-да, после каждого танца мы будем голосовать на вылет. Каждый раунд вылетает несколько девушек так, чтобы на последнем танце осталось не больше пяти. Ваша задача — как можно громче поддерживать понравившуюся девушку.
“Это, конечно, настоящий дурдом”, — мрачно подумала про себя.
Если на первом танце мы уже были в лифчике, то что будет к пятому танцу?
Но тут я поймала его взгляд… взгляд Тима. Издалека сложно было разобрать выражение его лица. Я видела, что девушка все также сидит у него на коленях. Но он не обращает на нее внимание и смотрит прямо на меня, не отрываясь. Его взгляд обжигал, я почувствовала как внутри разгорается горячая лава. О чем он думал? Вспоминал то, что было между нами? Хотел меня? Или я была ему безразлична? Но надо было признать — план работал. Я привлекла его внимание.
— Мы попрощались с тремя девушками. Девушки, вы были восхитительны! А теперь — следующий танец, дорогие дамы, — я вздрогнула, отводя взгляд от Тима и сосредотачивая внимание на ведущем.
