Прошедшие выходные для меня были словно пытка. Она сбежала от меня. Я не идиот, и понимаю, когда женщина не решилась на близкие отношения… Но забыть о ней я не смог. Работать тоже оказалась невыносимо, как и отдохнуть. Мысли переполнились женщиной и её мурчанием, когда она кончила едва я к ней прикоснулся.
Её оргазм был неожиданным, когда я хотел только подразнить её, склонить к сексу и активным выходным в моей постели… А вышло то, что она дрожала в моих руках от удовольствия. Я резко стал голодным, не просто по сексу, а по этим живым и ярким эмоциям, которые я мог дать и получить полную отдачу в ответ.
– Я же сказала, что вы мне не интересы, Тимур Давидович, – холодно напоминает Виктория.
В упор смотрю на её эмоции, которые Виктория никак не проявляет. У неё хорошая выдержка. Она расслаблена, говорит четко и без каких-либо женских намеков. Но на самом ли деле я настолько ей безразличен, как она мне это демонстрирует?
– Ваше удовольствие утверждало мне совсем иное, – я напоминаю ей о том оргазме, которое точно не оставил равнодушным никого из нас.
– Прискорбная случайность, – её тон меняется. Она злиться, а значит явно чувствует что-то, скрываясь за маской безразличия и ярости.
– И часто вы попадаете в такие прискорбные случайности, Виктория? – не могу сдержать смешка, наблюдая, как глаза Мурки буквально вспыхнули в огне раздражения.
Она как полымя, в которое я могу шагнуть без оглядки и раздумий.
– Не реже, чем вы, Тимур Давидович.
– Странно. Мне казалось, что удовлетворенную женщину невозможно довести до оргазма за пару минут, – я склоняю голову, внимательно рассматривая, как багровеют скулы девушки. Я бы умилился, если бы её взгляд не был столь убийственным.
Она чертовски горячая!
– Мой вам совет, Тимур Давидович, – она медленно поднимается, захлопнув блокнот, не отводя от меня взгляда, – присуньте свой член Васильевой как можно скорее, иначе из ваших ушей вот-вот да начнёт дымиться, – отвечает резко, явно удерживаясь, чтобы не повысить свой тон.
Моя сотрудница разворачивается и уходит, отстукивая ритм соблазнительно-высокими каблуками, а я поднимаюсь следом в негодовании.
Широкими шагами нагоняю Викторию у самой двери, с характерным грохотом закрыв дверь перед её носом. Она стоит ко мне спиной также, как и вечером в пятницу, и я делаю последний шаг, чтобы прижать её грудью к двери, а самому упереться пахом в её ужасно сексуальную задницу.
Ну же, Мурка. Я не верю в твой напускной холод.
– Это самый верный способ, чтобы увидеть моё заявление об увольнении. Сегодня же, – шипит Виктория, но не дернулась, даже не попыталась оттолкнуть… А вот маленькие девичьи кулачки сжала до побледневшей кожи. Хорошая выдержка созревшей женщины.
– Может, тогда ты будешь более восприимчива к моему вниманию? Неужели, в твоей умной головке поместился стереотип и рабочем романе? Я предлагаю тебе серьезные отношения, а не быстрый секс в моем кабинете.
– В моей голове только один стереотип, Тимур Давидович. Вы воспользовались своим положением, как директора, и моим опьянением, – объясняет мне Вика, а я хмыкаю ей в шею, едва прикасаясь губами к чувственной коже.
Хорошая тактика, но я не узколобый идиот, чтобы на это повестись.
– Ерунда, Мурка, – я не выдерживаю и кладу руки на её талию, услышав судорожный выдох. Как бы она не пыталась сдержать своё лицо и скрывать эмоции, ощущение и тело её очень даже подводили. – Ты уверенно флиртовала, угощала намеками и прикасалась ко мне. Алкоголь раскрепостил тебя и дал ощутимый толчок в мои руки. Я не подвел никого из нас.
Она молчит, пронзая дверь взглядом, словно ждет, пока она испарится, а я веду носом по её чувствительной шее. Виктория внезапно крутанулась в моих руках и толкнула в грудь с такой силой, что я сделал шаг назад. Вроде такая хрупкая, а силы хоть отбавляй!
– По-хорошему не понимаешь? – она смотрит на меня дикой кошкой, зашипев. Я увидел в ней не просто огонь, а пламя, которое может обжигать и жечь всё на своём пути. И, черт возьми, меня это заводит! – Тогда скажу доходчивее. Попробуешь меня зажать ещё раз – и тогда весь офис будет обсуждать то, в какой позе ты трахаешь студентку. Ты меня понял?
Я оценивающе смотрю на Викторию, понимая, что да – она расскажет и добавит много пикантных подробностей. Портить свой имидж я не хочу, а вот наказать весьма дерзкую женщину – желания с каждым днём всё больше.
– Рассказывай. Ты лишний раз дашь мне повод ухаживать за тобой у всех на глазах, – я непоколебим в своём решении.
Она теряется всего на мгновение, а затем хмурится.
– Действительно... А как насчёт проектирования жилого комплекса, данные которого я солью для «ЭкстраЛайф»? Хотя… Всё ещё мелко. Ах да, – она ядовито оскалилась, – Думаю, «ЗастройЦентр» обрадуется такому удачному сливу информации. И, кажется, номер Игната Ростиславовича у меня тоже имеется. Он, конечно, недолюбливает государственные учреждения, но не откажется спонсировать проект, который будет намного дешевле вашего.
Я напрягаюсь, прикидывая последствия, и когда понимаю её угрозу в полной мере, отхожу на шаг назад. Что же… Хорошо, Виктория Владимировна. Я готов сделать ещё не один шаг назад, чтобы в конце концов разогнаться и зажать тебя в угол, где ты дашь волю эмоциям и своей страсти.
Хочешь поиграть моими нервами, кошка? Как бы ты сама в этом клубке не запуталась…
– Много на себя берешь, Мурка.
Она смогла дать мне словесную оплеуху. Это вроде как возбуждает, но ярости во мне значительно больше, чтобы я продолжил этот раунд. Мне нужен тай-аут чтобы подумать.
– Как и вы, Тимур Давидович. И прекратите меня назвать этим вульгарным прозвищем… Для вас я – Виктория Владимировна, не забывайтесь, – она открывает дверь и уходит, оставляя меня одного.
Проклятье!
Я взбешенно стаскиваю ослабевшую Аню со стола, повернув к себе спиной и уложив её грудью на свой стол. Хватаю длинные волосы, обвивая их вокруг своего кулака, и крепко держу за бедро, не позволяя девочке вертеться. Ощущая приближение собственного удовольствия, беру её жестче и быстрее, вынуждая вздрагивать непривыкшую к моему размеру Васильеву.
Это война, Мурка.
И клянусь, ты сама поднимешь белый флаг поражения.
***
Три дня проходит для меня, как в агонии. Я решил сосредоточиться только на одной, чертовски сложной задаче со звездочкой, которая продолжала крутить своей аппетитной задницей перед моим носом.
Очередное совещание, на которое Виктория явилась с очевидным намерением – вывести меня из себя. Совещание сорвалось по причине того, как она искусно вставляла свои палки в мои колеса, пока я презентовал новый проект своей команде. Она словно специально искала ошибки в проекте (видимо, кто-то слил ей чертову презентацию), но в этот раз не давала своих дельных советов, уничтожая своими аргументами.
Что же, у неё получилось очередной раз утереть мне нос, когда я понял, насколько Виктория важна для меня в профессиональном плане. Несмотря на то, что я не могу утолить своё либидо, которое завыло к концу недели, я не перестаю восхищаться её острым умом в работе и кошачьей походкой в узких брюках.
Мурка открыто начала со мной спорить на конференции, давая понять всем присутствующим директорам моей компании, что её поведение приемлемо и мной можно манипулировать, как вздумается.
После совещания ко мне в кабинет вломилась Елена Николаевна, требуюя уделить внимание её проблемам, дошедшие до суда. Я стерпел неуважительный тон. Понимая срочность и откладывая все свои мысли в дальний ящик, принялся активно обсуждать возникшую ситуация… А когда в мой кабинет вбежала директор по качеству с обвинениями в задержке подписания договоров – меня разорвало на части. Наверное, я был слишком груб, так как две женщины вышли из моего кабинета молча, опустив головы, боясь взглянуть мне в глаза.
И снова – отхватывают все подряд, кроме Мурки, которая виляет передо мной своим хвостом.
Она не женщина, а сущий Дьявол!
Дамир, словно чувствуя моё настроение, приглашает в бар. Я срываюсь до окончания рабочего дня, желая только одного – забыть о ней и её выходках, на которые я не могу адекватно реагировать. Мало того, что треплет нервы и портит настроение, так ещё и заставляет полдня ходить со стояком, как полоумного подростка!
Мой друг уже ждет меня за столиком в уединенном уголке с двумя стаканами виски. Он удивленно наблюдает за тем, как я бросаю на стол портмоне и хватаю стакан. Выпиваю алкоголь залпом несколькими большими глотками, немного поморщившись. Накалываю на шпашку кусочек сыра и быстро закидываю в рот, пытаясь унять жжение в гортани.
Зависаю, глядя на шпашку, вспоминая, как Виктория решила меня накормить... Черт возьми, я действительно влип.
– Рассказывай, – Дамир явно ощущает, как я закипаю.
Смотрю на него со злостью, понимая, что всё началось с нашей идиотской игры. Может, он и получил от этого удовольствие, а меня распирает с прошлой пятницы! Нет, не распирает, а рвет на части уже шестой день!
– Я эту Мурку так натяну, что забудет, как когти выпускать! – обещаю я самому себе, обнаруживая сломанную шпашку у себя в кулаке.
– Мурку? – недоумевает Дамир. – Ты завел кошку? – он прыскает со смеху в кулак, стараясь скрыть свою реакцию, но не выдерживает и смеется в голос. – Тим, ты серьёзно?
– Виктория Орлова, – рявкаю я. – Мой выбор в пятницу – черный, – объясняю я Дамиру, который с любопытством поддается вперед. – Черный, как мои похороны спокойной жизни!
– Проблемы? – Уваров, похоже, издевается.
– Она – мой кошмар, – выдыхаю я, наливая из графина новую порцию виски. Отпиваю глоток, потирая переносицу, – Она кончила на моих пальцах, а затем сбежала. И знаешь, что она мне заявила? Если я шелохнусь в её сторону – она пустит грязные слухи обо мне по всему офису или же сольёт мои проекты конкурентам.
Уваров задумчиво хмыкает и откидывается на мягкую спинку кресла.
– Влипли, – говорит он свой вердикт. – Девочки оказались не так просты, как казались.
– То есть… – догадываюсь я.
– Ольга та ещё дрянь, причём фанатичная, – вздыхает Дамир, и я понимающе киваю.
Мы молча пьем виски, задумавшись каждый о своей проблеме. Меня немного попускает, когда мы заказываем новый графин крепкого алкоголя и я расслабляюсь, удобнее устраиваясь в кресле, пробуя всю закуску на столе. В голове образовывается каша из примеси недельной работы и забастовки Виктории, но это даже к лучшему – я не могу сосредоточиться на чем-то одном.
Сегодня утром, когда ко мне пришла Аня, я отправил её работать, совершенно не находя её рот возбуждающим. Меня колотило от желания обладать только одной несносной женщиной, которая зажгла меня, а теперь упивается тем, как я сгораю дотла.
– У меня есть идея, – Уваров выпрямляется и по-деловому складывает руки на столе. – Мы друзья, Тим, но помощь в ответ на помощь. Договорились?
Я недоверчиво прищуриваюсь. Что он задумал?
– Дерзай, – киваю я, понимая, что мой закипающий мозг не может работать грамотно касательно Мурки.
Я доверяю Дамиру, к тому же, это он искуситель и мастер плести интриги. Представить не могу, что нужно провернуть, чтобы обескуражить Викторию и заставить открыть рот не для ругательств, а для бесстыжих стонов мне на ухо.
***
Виктория:
Пять минут до совещания, а меня выворачивает наизнанку. Я не волновалась ни о чём целые две недели, включив режим стервы, держа Тимура Давидовича на максимальном расстоянии.
Я удачно игнорировала несколько букетов цветов, которые не смогла выкинуть, но нашла им уголок в своём отделе. Если бы оставила в кабинете – вздыхала бы над ними целый день! Я не поддавала виду, что кофе, приготовленный заранее до моего прихода в конференц-зал – это запланированный заказ в секретариате, а не очередной финт Громова с его вниманием. Я глазом не моргнула, когда он вызывал меня по причине и без причины, задерживая совсем бестолковыми вопросами, поднимая сложные темы в маркетинге.
Стало ли легче кому-то из нас легче? Едва ли. Громов вытряс всю душу, заставляя думать о нём каждый день и каждую минуту на работе и ночью в кровати!
Если он сегодня попросит создать идиотскую таблицу по маркетинговому планированию на ближайший год или на пять лет – я его собственноручно придушу. Прямо там, в конференц-зале! Свидетелей не будет, ведь он назначил совещание только со мной, что очередной раз доказывает о его намерении провести очередной реванш.
Сегодня у Оли юбилей – двадцать пять лет, и она закатывает вечеринку. Подозревая, что Громов сегодня задержит меня намеренно, я надела платье с утра, чтобы с работы сразу поехать в загородный ресторан.
Перед выходом встаю напротив зеркала, придирчиво осматривая себя с ног до головы. Плечи и грудь – всегда закрыты, а любимый разрез справа очерчивает ножку. Красный – не привычный для меня цвет, но Оля говорит, что он сводит с ума и безумно мне идет.
Пятерней поправляю короткие волосы, которые щекочут мне плечи и глубоко вздохнув, выхожу из кабинета. Сегодня Ольги на работе не было, отпросилась, и очень жаль – мне не хватает её поддерживающей улыбки и сжатых кулачков, которыми она провожала меня на совещания с Громовым.
Когда я захожу в конференц-зал, Тимур Давидович уже сидит во главе стола, выстрелив в меня полыхающим взглядом. Он не пропускает ни единого миллиметра моего тела, когда осматривает от макушки до туфель.
Поддаюсь этой секунде слабости, понимая, что этого мужчину я бы радовала каждый день, не надевая белья под платья. Но он не мой мужчина.
Я сдержанно подмечаю его безупречный вид и абсолютное спокойствие в карих глазах. На столе рядом с ним лежит экземпляр документов, видимо, для меня. Громов очередной раз хочет подобраться ко мне поближе и использует каждый свой шанс, даже если мне нужно сесть к нему ближе.
Не сдаю свои позиции, взяв экземпляр договора и иду к противоположной стороне стола. Это не наказание для него, скорее для меня самой. Мне нужно держаться от него как можно дальше, и не дать возможности своим порокам снова взять надо мной главенство. Несмотря на то, что я ощущаю скручивающийся узел в низу живота, веду себя сдержано и спокойно. У меня получалось держать свои желания и руки при себе на протяжении долгих месяцев, наблюдая за Громовым только издалека.
Что изменилось сейчас? О, наверное, я вкусила яблоко порока и едва сдерживаюсь, чтобы не сорвать корзину плодов для насыщения своей сексуальной похоти.
– Добрый вечер, Тимур Давидович, – бесстрастно приветствую я мужчину, умостившись в удобном кресле для переговоров.
– Добрый вечер, Виктория Владимировна, – он обозначает сугубо профессиональные отношения, и я озадачено поднимаю на него взгляд.
Неужели Громов сдался так быстро? Кажется, я разочарована, но мозг твердит, что это к лучшему.
Тимур как всегда безупречен в своей манере держать лицо руководителя. Сидит ровно, широко расправив плечи, смотрит прямо и почти без эмоций. Единственное, на чём я заостряю внимание – красный галстук, который сегодня безупречно дополняет моё платье.
– Хотите меня сегодня порадовать, Виктория Владимировна? Впервые за столько дней на вас снова платье, – Тимур позволяет себе улыбнуться, легко, почти непринужденно. Шпилька выходит колкой, ярко напоминая мне о вечере корпоратива.
